CC BY
15
инновации. - 2012. - № 7. - С. 117-119.
УДК 332.1
Гагарина С.Н., к.э.н.
доцент кафедра Экономики Чаусов Н. Ю., к. э. н. доцент, зав. кафедрой Менеджмента
Морозова С.В. студент магистратуры 1 курса физико-технологический институт
Чаусов Н.Н. студент 2 курса физико-технологический институт Калужский государственный университет им. К.Э. Циолковского
Россия, г. Калуга БЕДНОСТЬ И НЕРАВЕНСТВО В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ПРОБЛЕМЫ, ОБЗОР СУЩЕСТВУЮЩИХ ПОДХОДОВ ИЗМЕРЕНИЯ
И ОЦЕНКА
Аннотация: В статье показано, что ключевой задачей социально-экономического развития России выступает сокращение бедности и неравенства как важнейших показателей уровня и качества жизни населения. Определены особенности российской бедности и социально-экономического неравенства. Рассмотрены методы установления порога бедности в различных странах. На примере Калужской области проведен анализ уровня бедности и дана оценка экономического неравенства.
Ключевые слова: уровень жизни, качество жизни, социально-экономическое неравенство, бедность, доходы населения, социально-экономическая политика
Gagarina S.N., PhD in Economics Associate Professor of the Economics Department
Kaluga State University Russia, Kaluga Chausov N. Yu., PhD in Economics Head Chair of the Management Department
Kaluga State University Russia, Kaluga Morozova S. V., graduate student 1 rdyear, Physics and Technology Institute
Kaluga State University Russia, Kaluga Chausov N. N., student
2 rdyear, Physics and Technology Institute
Kaluga State University Russia, Kaluga
POVERTY AND INEQUALITY IN MODERN RUSSIA: PROBLEMS, REVIEW THE CURRENT APPROACHES MEASUREMENT AND
EVALUATION
Abstract: The article shows that the key objective of socio-economic development of Russia serves to reduce poverty and inequality as the most important indicators of the level and quality of life. The features of the Russian poverty and socio-economic inequalities. The methods of establishing a poverty line in different countries. On the example of the Kaluga region held the level of poverty analysis and an assessment of economic inequality.
Keywords: standard of living, quality of life, economic and social inequality, poverty, household income, socio-economic policy
В начале 90-х гг. прошлого столетия внимание экономистов и политиков было переориентировано с валовых показателей экономического роста на показатели изменений в качестве жизни людей. Это объясняется тем, что традиционные макроэкономические показатели (объем валового внутреннего продукта (ВВП) и среднедушевой доход) не могут адекватно охарактеризовать развитие во всем его многообразии. Так, например, качество жизни людей может быть относительно низким при формально высоких показателях экономического роста, и, наоборот, высокое качество жизни страны (региона) возможно и при умеренных показателях экономического роста [8]. В этой связи на смену классической теории экономического развития, базирующейся на показателе ВВП на душу населения по паритету покупательной способности, пришла современная Концепция человеческого развития. Человеческое развитие, означающее в общем смысле реализацию потенциала человека, стало рассматриваться как основная цель общественного прогресса, а экономический рост - как средство его достижения. Глобализация не только расширяет возможности прогресса, но углубляет и создает новые вызовы в сфере развития: неравенство обостряется; безопасность людей становится более хрупкой; изменение климата оказывает воздействие на все большее число человеческих жизней. Современные исследования показывают, что уровень человеческого развития продолжает расти, но темпы его повышения снизились во всех регионах мира и прогресс весьма нестабилен. При этом согласно Концепции, развитие человека предполагает сохранение позитивных результатов в течение длительного времени. Как отмечается в Докладе о человеческом развитии 2013: «прогресс человеческого развития, обеспеченный устойчивым путем, выше достижений, полученных за счет будущих поколений».
Странами мира активно разрабатываются стратегии выхода из
кризисов, обеспечения безопасности, ускоренного роста качества жизни населения и устойчивого социально-экономического развития общества, в основе которых, лежат разнородные измерители, индикаторы, индексы, параметры и рейтинги [9].
В настоящее время в России эффективным инструментом решения социально-экономических проблем является стратегическое планирование. При этом регионы России, являясь субъектами развития, активно формируют свои долгосрочные стратегические цели социально-экономического развития и вырабатывают пути их достижения. Эти стратегии объединяет главная цель - обеспечение достойного уровня и качества жизни населения, современных стандартов материального и духовного благополучия населения, основанное на сбалансированном росте экономики, эффективном государственном и местном самоуправлении, интенсивном развитии потенциальных возможностей и традиционных ценностей [2].
Устойчивое развитие региона предполагает стабильность его функционирования как сложной социо-эколого-экономической системы. В целях обеспечения сбалансированности и сохранения динамики роста необходимо эффективно управлять составляющими элементами региональной экономической системы [4]. Особую актуальность на современном этапе, в условиях построения новой инновационной модели, имеют вопросы управления качеством жизни населения, нацеленные на развитие человеческого потенциала. При этом «решительные инвестиции в сфере социальной политики» рассматриваются как фактор преобразований в области развития: «инвестирование в человеческий потенциал - посредством здравоохранения, образования и других государственных услуг - является не «придатком» к процессу роста, а его неотъемлемой частью» [5]. Это актуализирует необходимость разработки социально-экономической политики, проводимой на всех уровнях публичной власти, на результатах оценки качества жизни населения соответствующих территорий. Параметры оценки качества жизни населения являются как качественными, так и количественными. Однако вне зависимости от характера отдельных групп или показателей их положительная динамика является единственным обоснованием эффективности проводимых государством мер по регулированию уровня и качества жизни.
Широкий спектр показателей качества жизни населения включает и различные измерители уровня бедности, социально-экономического неравенства. При этом ключевой задачей социально-экономического развития России, во многом определяющей не только политическую стабильность страны, но и её перспективы в глобальном мире, выступает сокращение бедности и социально-экономического неравенства. Поэтому в Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 года, разработанной Министерством экономического
развития РФ, снижение бедности и неравенства отнесено к приоритетным задачам социально-экономической политики РФ, а показатели уровня и профиля бедности - к числу основных индикаторов эффективности инвестиций в человеческий капитал, являющийся главным фактором экономического роста.
Бедность, как экономическая категория, отражает экономическое и социокультурное состояние людей, имеющих минимальное количество ликвидных ценностей и ограниченный доступ к социальным благам. По мнению лауреата Нобелевской премии по экономике (1998 г.) Амартии Сена, абсолютно бедные люди помимо нехватки материальных средств часто страдают от недостатка возможностей (знаний, здоровья, связей и т.д.), необходимых для генерирования их доходов. Данный подход к бедности лежит в основе индекса многомерной бедности (ИМБ), разработанного Программой развития ООН и используемого с 2010 г. С помощью ИМБ осуществляется учет серьезных деприваций, одновременно испытываемых людьми в области здравоохранения и образования. ИМБ отражает масштабы многомерной бедности, а также ее глубину - то есть, среднее число деприваций, которые испытывают люди.
Главная задача в количественном исследовании бедности состоит в том, чтобы выявить те семьи (домохозяйства), которые бедны. Самым простым способом измерения бедности выступает денежное исчисление. При этом для разграничения бедных и небедных вводится понятие порога бедности. Порог (черта) бедности - это сумма денежных средств, обеспечивающих возможность индивиду или семье, удовлетворения определенного набора минимальных потребностей, необходимых для сохранения жизнеспособности, трудоспособности. Порог бедности зависит от экономического уровня развития страны и общего стандарта уровня жизни в конкретном обществе. При изучении бедности большую роль играют минимальные социальные стандарты, которые призваны установить те пороговые значения социальных благ для человека, ниже которых опускаться нельзя (с позиций современных представлений об уровне и качестве жизни). Этот «стандартный» уровень социальных благ, гарантированный каждому человеку, должен быть доступным по цене или вообще бесплатным для потребителя, т. е. частично или полностью оплаченным из бюджетных и внебюджетных средств.
Многие аспекты бедности (как единицы измерения степени, в которой люди лишены товаров, услуг, ресурсов и возможностей, необходимых для обеспечения долгой, здоровой и качественной жизни) слишком сложны. Это вызывает трудности в надежном их отражении с помощью одного сводного показателя. В этой связи, как показывает мировой опыт, в качестве инструментов измерения используются абсолютные, относительные и субъективные показатели уровня бедности. Широкое распространение получили первые две концепции (абсолютная и относительная бедность),
однако они не лишены определённых практических проблем, которые могут отрицательно сказаться на возможности межстранового сравнения. Последняя концепция в настоящее время редко применятся для мониторинга бедности (в основном в связи с тем, что немногие обследования включают субъективные вопросы).
В России нижней границей бедности является величина прожиточного минимума (ПМ), а бедным считается население, имеющее доходы ниже величины прожиточного минимума, так называемая абсолютная бедность. С помощью ПМ оценивается уровень жизни населения, регулируются доходы, он учитывается при социальных выплатах. При определении прожиточного минимума в России используется так называемый «корзиночный подход». Минимально приемлемые нормы питания и расходы на непродовольственные товары и услуги (лекарства, санитарная гигиена, жилищно-коммунальные услуги и др.) исчисляются на основе потребительской корзины. Прожиточный минимум и потребительская корзина представляют собой две стороны одного и того же, а именно минимума средств, необходимых человеку для жизни. Разница состоит в том, что корзина выражает натуральную сторону (перечень продуктов питания, а также необходимых предметов и услуг), тогда как прожиточный минимум представляет собой стоимостную оценку. Стоимость потребительской корзины - прожиточный минимум является нижней границей бедности. В свою очередь бедность считается недопустимо низким уровнем жизни.
Западная экономическая наука все больше внимания обращает на проблему экономического неравенства и бедности. Одним из показателей этой тенденции является вручение Нобелевской премии по экономике в 2015 г. англо-американскому экономисту Ангусу Дитону. Формулировка награды звучит следующим образом: «За анализ проблем потребления, бедности и социального обеспечения» [1]. Анализируя понятие бедности, Дитон отмечает, что наибольшую сложность представляет выбор критериев для оценки бедности. Нобелевский лауреат выделяет два метода для расчета бедности: метод Оршански, основанный на вычислении затрат домохозяйств, и метод исследовательского центра Гэллапа, который для определения «черты бедности» проводит опросы общественного мнения. При этом Дитон отдает предпочтение второму подходу, поскольку считает, что более объективно определить бедность могут сами члены общества.
Таким образом, Дитон предлагает определять «черту бедности» на основе общественного мнения, формируемого в процессе обсуждений и консультаций. По мнению экономиста, бедным является тот, кто не может вести достойный образ жизни, сравнимый с тем, который ведут окружающие его люди, соседи и друзья [1]. При этом лауреат Нобелевской премии акцентирует внимание на недостаточную объективность и достоверность информации, получаемой в процессе социологических исследований, и
официальной статистики. Вместе с тем в обществе существует огромное количество людей уровень жизни, которых незначительно выше или ниже «черты бедности» и любое ее изменение может оказать существенное влияние на официальную статистику.
Итак, как показывает мировой опыт, для оценки уровня бедности применяются различные методы. Так, показатели бедности Евросоюза основаны на относительной линии бедности и эквивалентных денежных доходах в качестве показателя благосостояния. Бедными признаются индивиды, чьи эквивалентные располагаемые доходы ниже 60% национального медианного дохода. Необходимо отметить, что 20-процентный уровень относительной бедности является верхним пределом для большинства европейских стран, для которых значения этого показателя находятся в пределах 10-20%. Например, во Франции размер выплат пенсий, пособий нуждающимся, зачастую превышает минимальный гарантированный денежный доход. В США официальная черта бедности, или минимальный доход семьи, определяется исходя из стоимости продуктов питания, по принятому рациону для семьи определенного размера, увеличенной в три раза. В США для расчета «черты бедности» принят, рассчитанный в 1963 г. по методу Оршански, минимум 3 тыс. долл. USA для семьи из четырех человек. Данная сумма проектируется на перспективу и индексируется в соответствии с динамикой цен (в 2012 г. составила более 23 тыс. долл. USA)[1].
В России с 2000 года при расчетах ПМ используется принятый в международной практике комбинированный или нормативно-статистический метод (т.е. оценка потребностей в продуктах питания строится на основе физиологических норм, а непродовольственных товаров и услуг - на основе эмпирических данных о структуре затрат на эти цели в бюджетах низкодоходных семей). Состав потребительской корзины пересматривается каждые пять лет. Трансформация перечня товаров и услуг, включаемых в прожиточный минимум, и различия в динамике цен на отдельные компоненты привели к существенным изменениям его структуры: на фоне двукратного роста расходов на услуги наблюдается существенное сокращение доли расходов на питание и непродовольственные товары. Прожиточный минимум рассчитывается для каждого субъекта РФ и для трех социально-демографических групп: лиц, младше трудоспособного возраста, трудоспособного и старше трудоспособного возраста. В России существует единая национальная линия бедности для населения в целом, применяемая для национального мониторинга, регулирования минимального размера оплаты труда и социальных программ для бедных.
Федеральная служба государственной статистики РФ формирует показатели в области статистики распределения доходов, начиная с 1970 года, и показатели по уровню бедности, начиная с 1992 года. До 1992 года статистические данные основывались на итогах специального
выборочного обследования доходов населения (ОДН) с охватом около 170 000 домохозяйств. С 1992 года в качестве источника информации стало использоваться бюджетное обследование домохозяйств с охватом 48 000 домохозяйств, а в 2017 году начался переход к ежегодному выборочному наблюдению доходов населения и участия в социальных программах с охватом 60 000 домохозяйств (160 000 домохозяйств каждые 5 лет). Внедрение ОДН предоставляет новые возможности с точки зрения информационной и аналитической емкости, последовательности оценок и устойчивости в плане качества показателей [6].
Рассмотрение динамики уровня и профиля населения, имеющего доходы ниже величины прожиточного минимума, являющегося официальной чертой бедности для России, показывает, что за постсоветский период уровень бедности был подвержен значительным колебаниям, и в 1992 г. после либерализации цен в число бедных попало более трети российского населения (33,5%).
50 45 40 35 30 25 20 15 10 5 0
1995 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 И Российская Федерация □ Калужская область
Рисунок 1 - Удельный вес населения с доходами ниже величины прожиточного минимума, %
Основываясь на данных официальной статистики, из рисунка 1 видно, что доля бедного населения в период 2000-2012 гг. имела устойчивую тенденцию снижения и величина этого показателя в Калужской области до 2007 г. превышала среднероссийский уровень, а с 2008 г. ниже уровня в среднем по РФ. Официальные данные о бедности в период кризиса 20082009 гг. не отражают отрицательной динамики данного показателя, однако альтернативные исследования в данной сфере (ежегодный мониторинг экономического положения и здоровья населения РМЭЗ-ВШЭ, проводимый НИУ ВШЭ) зафиксировали незначительный рост бедности в кризисных условиях [6].
По расчетам показателей уровня бедности, проведенным Росстатом, в 2015 г. численность населения, имеющего среднедушевые доходы ниже
llUiiiiitiii
среднедушевого дохода по Калужской области, составила 63,4 %, среднедушевые доходы у 11,3 % населения были ниже прожиточного минимума, который в 2015 г. составлял 9223 рубля на душу населения.
Величина прожиточного минимума и среднедушевых денежных доходов населения Калужской области имеют значения ниже среднероссийского уровня (в 2015 г. удельный вес в РФ 95,1% и 88,3% соответственно). При этом сокращается отставание от среднероссийского уровня в соотношении среднедушевых денежных доходов с величиной прожиточного минимума. В 1995 г. в Калужской области покупательная способность среднедушевых денежных доходов была незначительно выше среднероссийского уровня и характеризовалась 1,99 наборами товаров и услуг, входящими в бюджет прожиточного минимума, которые можно приобрести на среднедушевые денежные доходы. До 2002 г. наблюдается тенденция снижения покупательной способности среднедушевых денежных доходов населения Калужской области. С 2003-2012 гг. отмечается положительная динамика анализируемого показателя. В 2012 г. в Калужской области покупательная способность среднедушевых денежных доходов населения превышает среднероссийский уровень на 2,1 % и характеризуется 3,64 наборами товаров и услуг, входящими в бюджет прожиточного минимума. В период 2013-2015 гг. снижение покупательной способности среднедушевых денежных доходов населения Калужской области обусловлено замедлением среднегодовых темпов роста среднедушевых денежных доходов по сравнению с темпами роста величины прожиточного минимума (107,3% и 117,6% соответственно).
Анализ состава и структуры населения с доходами ниже величины прожиточного минимума в сравнении со структурой населения в целом показывает следующие особенности российской бедности [6]:
• семьи с детьми и, соответственно, дети в возрасте до 16 лет по сравнению с другими социально-демографическими группами отличаются максимальным риском бедности, который, в 1,4 раза выше среднероссийского уровня. При этом риск бедности увеличивается с ростом числа детей в домохозяйстве, и неполные семьи с детьми чаще попадают в число бедных, чем полные;
• у пенсионеров, наоборот, риск попадания в число бедных существенно ниже, особенно, когда речь идет о работающих пенсионерах. У неработающих пенсионеров вероятность оказаться среди бедных длительное время была выше среднероссийского уровня, но за последние годы резко сократилась;
• сельские жители в два раза чаще оказываются в числе бедных, и разрыв между рисками бедности проживающих в городе и на селе увеличивается, однако в общей численности бедных, в связи с менее значительным удельным весом селян, преобладают городские жители;
• безработные, экономически неактивные, получатели социальных
пенсий и пенсий по инвалидности отличаются высокими рисками бедности;
• в общей численности бедного населения широко представлены работающие;
• гендерно-возрастной анализ динамики состава бедного населения свидетельствует о том, что увеличивается представительство молодежи в возрасте от 16 до 30 лет, женщин пенсионных возрастов и мужчин в трудоспособном возрасте;
• значительная доля бедных имеет в своей собственности жильё и, порой, очень дорогое.
На современном этапе при решении задачи повышения человеческого потенциала на международном уровне значимая роль отводится проблеме неравенства. Это подтверждает включение с 2010 г. показателей неравенства в формулу расчета индекса развития человеческого потенциала. Предполагается, что неравенство не только отражает качество человеческого капитала, но и, начиная с определенного критического уровня, становится препятствием для его развития и тормозом для экономического роста. При этом речь идет, не о любом неравенстве, которое само по себе является важным стимулом для развития и конкуренции, а именно о крайних проявлениях неравенства - об избыточном неравенстве [6].
Проблема снижения избыточного неравенства является одной из приоритетных задач современной России. Такой глубины неравенства по доходам, как в России, нет ни в одной европейской стране. Для официальной оценки экономического неравенства в обществе применяются коэффициенты концентрации и дифференциации доходов.
В 1990 г. денежные доходы были сравнительно равномерно распределены среди основной массы населения. В 1992 году, с началом рыночных преобразований, произошло резкое увеличение бедной группы населения. С 1995 г. по 2014 г. величина коэффициента Джини изменяется незначительно. Значение индекса концентрации доходов в 1995 году составило 0,387, а в 2015 году - 0,413 [3]. В Калужской области неравномерность в распределении доходов населения ниже среднероссийского уровня и значение коэффициента Джини составило в 2015 г. 0,377 [7]. В отличие от незначительно изменяющегося с 1995 г., коэффициента (индекса) Джини, величина коэффициента фондов имеет устойчивый рост (рисунок 2).
16
14 12 10 8 6 4
1995 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 —Российская Федерация -И- Калужская область
Рисунок 2 - Динамика коэффициента фондов, раз
Процесс трансформации советской модели формирования доходов происходил в первые три года постсоветского развития, когда фондовый коэффициент дифференциации увеличился в три раза (с 4,5 до 13,5 раз). В соответствии с этим параметром дифференциация в целом по РФ в 2015 г. по сравнению с 1991 г. выросла в 3,5 раза. Несмотря на то, что в Калужской области значение коэффициента фондов на протяжении всего рассматриваемого периода ниже среднероссийского значения и составило в 2015 г. 11,8 раз (75,6 % уровня РФ), разрыв в величине данного показателя сокращается (в 1995 г. 49,6 % уровня РФ). В период с 1995-2014 гг. в Калужской области наблюдается более высокий рост дифференциации (197,0 %) по сравнению со среднероссийским уровнем (118,5 %) [3]. Причиной увеличения анализируемых коэффициентов фондов является более быстрый рост доходов в высших квинтильных группах распределения по сравнению с ростом в низших квинтильных группах.
Вместе с тем, по мнению многих экспертов, в результате несовершенства официальной статистической методологии оценки неравенства, реальный уровень неравенства в стране выше. Это предопределяет высокий риск проявления негативных эффектов неравенства, которые могут обостриться в кризисных условиях. По этой причине в период глобального финансово-экономического кризиса 20082009 гг. правительство отреагировало ростом пенсий, минимальной заработной платы и оплаты труда в бюджетных секторах экономики, повышением индивидуальных доходов всех пенсионеров до уровня регионального прожиточного минимума.
Основываясь на результатах проведенного исследования можно сделать вывод о том, что, неравенство, является фактором бедности и характеризует общество в целом, а бедность - характеристика части населения. Значительный рост неравенства в распределении доходов
наблюдается в России с началом рыночных преобразований. В затянувшийся период формирования рыночных отношений страна и ее население находились в условиях кризиса. В дальнейшем Россия переживала еще три кризиса: валютно-финансовый (1998 г.), глобальный финансово-экономический (2008-2009 гг.), экономический кризис 2014-2015 гг., вызванный одновременным влиянием внутренних и внешних факторов. В условиях роста цен и снижения покупательной способности денежных доходов увеличивается численность бедного населения, особенно лиц, среднедушевые доходы которых незначительно превышают величину прожиточного минимума. Так в 2015 г. по сравнению с уровнем 2013 г. удельный вес населения с денежными доходами ниже величины ПМ увеличился в среднем по России на 2,5 % и составил 13,3% (в Калужской области увеличение составило 2,3%). Кроме того, увеличивается склонность среднедоходных и высокодоходных групп населения к сбережениям. Как следствие, в посткризисные периоды наблюдается незначительное сокращение неравенства в распределении доходов. По данным официальной статистики в 2015 году в среднем по России коэффициент Джини снизился на 0,3 п.п. по сравнению с уровнем 2014 г. и составил 0,413, значение коэффициента фондов - 15,7 раз, в Калужской области 0,377 (снижение на 1,2 п.п.) и 12,1 раз соответственно [3]. Вместе с тем отмечается снижение удельного веса общего объема денежных доходов, приходящихся на наиболее обеспеченную 5-ю квинтильную группу. Так, в среднем по России в 2015 г. по сравнению с уровнем 2014 г. снижение составило 0,3 % (47,1 % и 47,4 % соответственно), в Калужской области - 0,9 % (44,2 % и 45,1 % соответственно) [7]. При этом, как показывают современные экономические исследования, характер влияния неравенства на экономический рост различен в странах с разным уровнем дохода: в странах с низкими доходами рост уровня неравенства снижает темпы экономического роста, а в странах с высокими доходами, напротив, высокий уровень неравенства уже не является препятствием для экономического роста [6].
Вместе с тем, в настоящее время наметился перелом в социальной политике, что проявляется, в том числе, в различных решениях направленных на снижение неоправданно высоких различий в уровне жизни людей в низко- и высокодоходных группах российского общества, путем увеличения реальной заработной платы различных категорий работников. Это в значительной степени должно способствовать снятию социальной напряженности в российском обществе. Причем представляется важным отметить, что повышение заработных плат не может решить всех проблем -необходим системный, комплексный подход. Бедность, как «недостаточное благополучие», многомерна и выходит за рамки материальных условий. Для более полной картины многомерной бедности, повышения эффективности принимаемых решений, нацеленных на снижение бедности и неравенства, представляется целесообразным в дополнение к объективным индикаторам
использовать социальное восприятие, что является значимым и в контексте измерения устойчивого развития. Это объясняется тем, что политика, осуществляемая в интересах бедных слоев населения, и значительные инвестиции в потенциал людей способны расширить доступ к достойному труду и обеспечить устойчивый прогресс. В этой связи целью должно быть создание «благодетельного цикла», при котором экономический рост и социальная политика поддерживают друг друга [5].
Использованные источники:
1. Бобков, В. М. Нобелевский лауреат Ангус Дитон и развитие российской науки: исследование уровня и качества жизни, методы оценки и измерения неравенства и бедности / В. М. Бобков, В. Г. Квачев, О. И. Щербакова // Уровень жизни населения регионов России. - 2015. - №4 (198). - С.7-26.
2. Васильева Е. В. Программа комплексной диагностики качества жизни в регионе: функциональные характеристики и возможности ее применения / Е. В. Васильева, А. А. Куклин, И. А. Лыков // Уровень жизни населения регионов России. - 2014. - №1(191) - С.118-123.
3. Гагарина, С. Н. Показатели дифференциации доходов населения как базовые характеристики уровня и качества жизни / С. Н. Гагарина, Н. Ю. Чаусов, Е. К. Гостюхина // Экономика и социум. - 2017. -№ 1(32).
4. Гагарина, С. Н. Экономико-статистическая оценка как инструмент управления качеством жизни населения в целях устойчивого развития региона / С. Н. Гагарина, Н. Ю. Чаусов // Вестник университета (Государственный университет управления). - 2016. -№ 12. - С.5-11.
5. Доклад о человеческом развитии 2013 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.hdr.undp.org/sites/default/files/hdr_2013_ru.pdf (дата обращения: 10.11.16).
6. Доклад о человеческом развитии в Российской Федерации за 2014 год [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.ac.gov.ru/files/publication/a/4758.pdf (дата обращения: 23.01.17).
7. Регионы России. Социально-экономические показатели 2016 г. Раздел Уровень жизни населения [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications /catalog/doc_1138623506156 (дата обращения: 20.01.17).
8. Человеческое развитие: новое измерение социально-экономического прогресса. Учебное пособие под общей редакцией проф. В. П. Колесова (экономический факультет МГУ), 2-е издание, дополненное и переработанное. - М.: Права человека. - 2008. - 636 с.
9. Шамаева, Е. Ф. Комплексная модель расчета качества жизни в регионе (на основе формализованного принципа устойчивого развития и системы естественнонаучных показателей) // Уровень жизни населения регионов России. - 2015. - №3(197) - С.109-120.
