CC BY
24
ЖУРНАЛИСТИКА ИМЕДИАОБРАЗОВАНИЕ
УДК: 81-139; 811.161; 070.19
ББК: 80
Антропова В.В.
БАЗОВЫЕ СТРУК ТУ РАНТЫ ГИПЕРКОНЦЕПТА «ДУХОВНОСТЬ» В ДИСКУРСЕ МАССОВЫХ ИЗДАНИЙ: НОМАДИЧЕСКАЯ ПРИРОДА РЕАЛИЗАЦИИ
Antropovu V. V.
BASIC STRUCTURES OF HYPERCONCEPT "SPIRITUALITY" IN THE DISCOURSE OF MASS PUBLICATIONS: NOMADICAL NATURE OF REALIZATION
Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект № 16-18-02032)
Ключевые слова: идентичность, ментальность, духовность, ценности, номадизм, лингвокультурный концепт, лингвоконцептология, дискурс, репрезентация, массовые издания.
Keywords: identity, mentality, spirituality, values, nomadism, linguocultural concept, linguo-conceptology, discourse, representation, mass editions.
Аннотация: актуальность заявленной темы объясняется, во -первых, усложнением идентификационных процессов в новой социокультурной среде, которая характеризуется глобализированностью, медиацентричностью, постоянной изменчивостью; во-вторых, потребностью в соответствующей мировоззренческой платформе, обусловленной постоянно возрастающей мобильностью не только людей, но и вещей, а также потребностью в комплексном методологическом подходе для изучения реалий современного мира.
Цель статьи заключается в выработке соответствующих заявленным проблемам оснований: во-первых, автор применяет теорию постмодернистской номадологии, утверждающую номадическую культуру, которая характеризуется фрагментированностью, прерывностью, маргинальностью, бесконечной повторяемостью, симуляционностью, кар-навальностью, нарциссичностью. Во-вторых, следуя за большинством исследователей и понимая духовность как аутентичное основание «измерения» идентичности в так называемой традиционной культуре, мы обращаемся к методологическим достижениям лингво-культурной концептологии.
Ведущий метод - метод концептуального анализа, при котором основной эвристической единицей признается лингвокультурный концепт - ментальный культурно значимый конструкт. Такой методологический подход позволяет описать процесс концептуализации действительности, обозначить ментальные идентификационные механизмы, применяемые в том или ином типе дискурса. Автор проанализировал реализацию в дискурсе массовых изданий трех базовых лингвокультурных концептов - «добро», «истина», «красота», образующих концептуальное поле (гиперконцепт) «духовность».
Лингвоконцептологическое описание трех выбранных концептов свидетельствует о номадических стратегиях их объективации. Анализ контекстов обозначил симуляционные, фрагментированные, прерывные, повторяемые, маргинальные, карнавальные, нарциссиче-ские содержательно-формальные компоненты идентичности. Обращение российской массовой периодики к механизмам номадической природы как к ментально -языковым инструментам идентификации свидетельствует о большей ее подверженности в сравнении с качественными и элитарными изданиями общемировым социокультурным тенденциям в силу
глобализационных процессов.
Abstract: the relevance of the declared topic is explained, firstly, by the complication of identification processes in the new socio-cultural environment, which is characterized by globalization, mediacentricity, and constant variability; secondly, by the need for an appropriate worldview platform, which is conditioned by the constantly increasing mobility of not only people but also things, as well as by the need for an integrated methodological approach for studying the realities of the modern world.
The purpose of the article is to develop the appropriate fundamental for the problems state. Firstly, the author applies the theory of postmodern nomadology, which affirms a nomadic culture characterized by fragmentation, discontinuity, marginality, endless repetition, simulativeness, car-nivalism, and narcissism. Secondly, following the majority of researchers and understanding spirituality as an authentic basis for "measuring" the identity in the so-called traditional culture, we turn to the methodological achievements of linguocultural conceptology.
The leading method is the method of conceptual analysis, in which the main heuristic unit is the linguocultural concept - the mental culturally significant construct. Such a methodological approach allows to describe the process of conceptualization of reality, to designate the mental identification mechanisms used in one or another type of discourse. The author analyzed the realization of three basic linguocultural concepts in the discourse of mass editions, which are "good", "truth", "beauty ", forming a conceptualfield (hyperconcept) "spirituality ".
The linguoconceptual description of the three selected concepts demonstrates the nomadic strategies for their objectification. The contexts analysis designated simulative, fragmented, discontinuous, repetitive, marginal, carnival, narcissistic content-formal components of identity. The appeal of Russian mass media to the mechanisms of nomadic nature as mental and linguistic identification tools testifies to its greater exposure to global and sociocultural tendencies in comparison with quality and elite publications due to globalization processes.
Идентичность человека - система, которую образуют национальные, этнические, религиозные, территориальные и другие признаки, она формирует его целостность и гармоничность. Идентификация - главная, базовая ментальная потребность любой личности, поскольку для саморазвития, успешной социализации ей необходимо четко осознавать свое место в мире, понимать свое предназначение, позиционировать себя соответствующим образом для достижения определенных целей. Это предполагает четко и непротиворечиво выстроенную «Я-концепцию», которая должна ответить на два главных вопроса: «Кто я для себя?» и «Кто я для других?» Исполнение различных социальных ролей - это не что иное, как поиск себя, своей идентичности в череде различных портретов-масок.
Особенную актуальность и важность проблема сохранения идентичности человека приобретает начиная со второй половины ХХ века, когда наблюдается мировой кризис различных идентичностей - социальной, политико-идеологической, национальной, ценностно-ментальной, этнической, гендерной, обусловленный технологической экспансией мировой
цивилизации, глобальным милитаризмом1.
Сегодня условия информационно-коммуникационной среды еще более обостряют кризисно-идентификационную проблематику. Естественная среда «человек - мир - отношения» заменяется на искусственно созданную «человек - массмедиа - интерактивность», в результате чего формируются новые типы общественного поведения. Человек из пассивного наблюдателя превращается в многоликую личность, которая легко мигрирует между многочисленными инфопотоками. Таким образом, реалии современного мира, связанные с постоянно возрастающей мобильностью не только людей, но и вещей, актуализируют, с одной стороны, потребность в поиске соответствующей - «мобильной» - мировоззренческой платформы для их изучения, но с другой - некой устойчивой, константной, национально-стабилизирующей идеи, которая будет являться индикатором ментальных про-
1 См. Подробнее: Erikson E.H. Identity. Youth and Crisis. New York, London: W. W. Norton & Company, 1968. 338 р.
Toffler A. The Third Wave. New York: William Morrow and Compani, INC, 1980. 448 р.
цессов в новой социокультурном ситуации.
Ответом на первый вопрос может стать теория постмодернистской номадологии1, утверждающая соответствующую - номадиче-скую - культуру, которая в качестве субъекта социокультурного бытия выдвигает кочевника, странника, не имеющего в своем путешествии по миру конечного пункта назначения Номадическая философия предполагает отказ от характерных для «классического мышления» презумпций: жестко структурированной организации бытия, бинарных оппозиций, строгого детерминизма. В противоположность метафизической традиции номадизм задает альтернативные допущения: снятие возможности выделения оппозиций, аструктурность, децентрированность, открытость, фрагменти-рованность, прерывность любой сущности, бесконечную повторяемость, маргинальность, симуляционность, карнавальность, нарцис-сичность2.
Говоря о решении второй проблемы, отметим: обзор западной и российской научной литературы по вопросам идентификации показывает, что в кризисно-идентификационных дискуссиях пристальное внимание уделяется поискам национально-ментальной идентичности, поскольку они как бы надстраиваются над остальными идентичностями личности, ее статусами, представляют собой исторически сложившийся, глубоко укорененный слой идентичности . Степень национально-ценностной
Делёз Ж., Гваттари Ф. Тысяча плато: капитализм и шизофрения. М.: Астрель, 2010. 895 с.
2 Можейко М.А. Номадология // История философии. Энциклопедия. [Электронный ресурс] -Режим доступа: http://velikanov.ru/philosophy/ nomadologija.asp (дата обращения 08.08.2017).
Шляков А.В. Номадизм постмодерна в свете краха идентичности // Теория и практика общественного развития. 2015. № 20. С. 255-257.
Шляков А.В. Номадизм постмодерна: классификации моделей номадности // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2015. № 4 (54). С. 204-207.
Павлова О.Н. Цивилизационный феномен нарциссизма: векторы объективации в парадигме психоанализа // Вопросы философии. 2010. № 6. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://vphil.ru/indexphp?option=com_content&task=vie w&id= 158&Itemid =52 (дата обращения 06.08.2017).
3 Erikson E.H. Childhood and Society. New York: Norton & Company, 1950. 445 р.
идентичности предполагает в первую очередь обращение к духовным ценностям любого этноса. Духовность как «первосущность мен-
4
тальности» , как одна из двух ипостасей личности наряду с физической, как «абсолютная ценность, ценность высшего ранга, аккумулирующая в себе все "царство ценностей" Вселенной»5, сегодня представляется многим ученым основой восстановления социокультурной трансмиссии.
И наконец, необходимо помнить, что одну из главных ролей в формировании ценностной картины мира всегда играли СМИ, а в современном медиацентрическом обществе они безоговорочно заняли лидирующие позиции.
В терминах выбранной теоретико-мировоззренческой базы и методологии исследования это будет означать обращение в контексте номадической культуры к лингво-культурной концептосфере (или гиперконцепту) «духовность», вербализованной в дискурсе массовой периодики как наиболее подверженной влиянию глобализационных процессов. Концептосфера представляет собой «всю сферу концептов»6, «упорядоченную совокупность концептов народа; <...> организованную
7
совокупность единиц мышления народа» , «совокупность всех концептов данной культуры»8. Таким образом, гиперконцепт «духов-
Anderson B. Imagined Communities. London: Verso, 1983. [Электронный ресурс] - Режим доступа: https ://www2.bc.edu/marian-simion/th406/readings/ 0420anderson.pdf (дата обращения 09.08.2017).
Геллнер Э. Нации и национализм. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.e-reading.club/book.php?book=1019915.
Смит Э. Национализм и модернизм критический обзор соверменных теорий наций и национализма / Пер. с англ. A£. Смирнова, Ю.М. Филиппова, Э.С. Загашвили. М. : Праксис, 2004 . 464 с.
4 Aлефиренко Н.Ф. Лингвокультурная природа ментальности // Язык. Словесность. Культура. 2011. № 1. С. 24.
5 Канапакций A^. Онтологическая истинность духовности: автореф. дис. ... д-ра филос. наук. Уфа, 2004. С. 30.
6 Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Literat/lihach/ko ncept.pdf (дата обращения 09.08.2017).
7 Попова З.Д., Стернин ИА. Когнитивная лингвистика. М.: ACT: Восток -Запад, 2010. С. 104.
8 Токарев Г.В. Дискурсивные лики концепта: монография. Тула, 2003. 108 с.
ность» как обширная ментальная область будет объединять лишь концепты, имеющие в своей структуре соответствующую семантику. Лингвокультурный концепт, в свою очередь, как «эвристическая категория, инструмент исследования»1, воплощенный в конкретном дискурсе, позволяет выявить его аксиосферу, когнитивные механизмы репрезентации знаний / информации, присущие ему. Поскольку лингвокультурный концепт - это ментальная единица, направленная на изучение языка, сознания и культуры, то он характеризуется ментальной природой, комплексностью бытования, ценностностью (то есть акцентуацией ценностного элемента), условностью, «размытостью», изменчивостью, переживаемостью, ориентированностью на план выражения (включенностью имени концепта в ассоциативные, дискурсивные связи)2.
Итак, следуя за большинством исследователей и понимая духовный код как истинное, аутентичное основание обретения идентичности, мы проанализировали реализацию в дискурсе массовых периодических изданий трех базовых лингвокультурных концептов -«добро», «истина», «красота», входящих в концептуальное поле «духовность». Эти три структуранта были выбраны на основе анализа научной литературы по философии, культурологии, поскольку духовность включает в себя три аспекта - этический, интеллектуальный и эстетический, соотносимые с концептами «добро», «истина», «красота»3. Были проанализированы все тексты за 2016 год, помещен-
Воркачев С.Г. Ex pluribus unum: лингвокультурный концепт как синтезное образование // Вестник РУДН. Серия «Лингвистика». 2016. Том 20. № 2. С. 19.
2 Карасик В.И., Слышкин Г.Г. Базовые характеристики лингвокультурных концептов // Антология концептов. М.: Гнозис, 2007. С. 12-13.
Воркачев С.Г. Ex pluribus unum: лингвокультурный концепт как синтезное образование // Вестник РУДН. Серия «Лингвистика». 2016. Том 20. № 2. С. 17-30.
Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. М.: Академический проект, 2001. 990 с.
Токарев Г.В. Дискурсивные лики концепта: монография. Тула, 2003. 108 с.
3 Ботвинова А.В. Духовность и гуманизм в открытом обществе (социально -философский анализ): дис. ... д-ра филос. наук. М., 2004. 320 с.
Рёдель, А.И. Духовность в структуре российского менталитета (к вопросу о социокультурной трансформации российского общества): дис. ... канд. филос. наук. М., 2003. 173 с.
ные в газете «Комсомольская правда» как образце массового издания, в которых вербализуются данные концепты.
Концепт «добро» нашел реализацию в таких лексемах: добро, доброта, добрый, добровольный, добровольно, доброволец, доброжелательный, добросовестный.
Основные смыслы концептуального поля «добро» можно сформулировать следующим образом:
1) 'некая искусственная номадическая идея, ставшая предметом социальных проектов, акций, конкурсов, фестивалей', при этом это всегда «мобильная» идея (всего 256 контекстов из 342). Мобильность «добра» проявляется, во-первых, технологически (например, если в текстах идет речь о мобильных приложениях для пользователей смартфонов):
Более 300 человек уже скачали мобильное приложение «Генератор добра "Фортум"» и начали помогать детскому досуговому центру «Бельчонок», г. Челябинск; «Тюменскому региональному медицинскому обществу» и его проекту «Ключ к жизни», г. Тюмень, а также «Реабилитационному центру для детей и подростков с ограниченными возможностями «Гармония», г. Нягань (Более 300 человек уже скачали мобильное приложение «Генератор добра "Фортум"», 27.07.2016 г.).
Теперь мобильное приложение «Генератор добра "Фортум"» доступно для пользователей смартфонов Windows в Microsoft Store («Генератор добра "Фортум"»: миллион ватт-час в пользу нуждающихся детей, 18.08.2016).
Во-вторых, мобильность, миграцион-ность «добра» проявляется в привычном пространственно-территориальном ключе: добро становится номадом, «кочующим» из страны в страну, из города в город благодаря участникам подобных акций:
«Генератор добра» - международная акция, идея которой возникла у сотрудников энергетической корпорации Fortum. Программа «Генератор добра» работает в Польше с 2013 года, с 2015 года к ней присоединилась и Россия (Стартует второй сезон проекта «Генератор добра "Фортум"», 04.07.2016).
Весь день велолюбители провели с «Генератором добра». Мы очень рады, что сейчас можно не только ездить на велосипеде, но и помогать детям своей энергией, спасибо за это «Генератору добра "Фортум"» («Генератор
добра «Фортум»: миллион ватт-час в пользу нуждающихся детей», 18.08.2016).
Очень часто мобильное «добро» дискретно, прерывно (дискретность, прерывность также являются конституентами номадиче-ской культуры), поскольку в буквальном смысле измеряется в месяцах, неделях или днях:
Привлечение внимания общественности к теме помощи детям важно, на это нацелена июньская акция общественных объединений «Маршруты добра» (Аптека «Классика» на маршрутах добра, 02.06.2016).
В первых числах июня в минском центре разработки Wargaming прошла «Неделя добра» - цикл благотворительных и образовательных мероприятий, приуроченных к Международному дню защиты детей (Неделя добра в минском офисе Wargaming, 09.06.2016).
Акция «День добра» проводится в одном из самых крупных в России и Европе онкоцентров - НИИ детской онкологии и гематологии ФГБУ «РОНЦ им. Н.Н. Блохина» (Акция «День добра» для маленьких пациентов онкоцентра, 26.08.2016).
По мысли теоретиков постмодернизма, в частности Жана Бодрийяра, когда оппозиция между действительностью и ее знаками, символами стирается, возникает пространство тотальной симуляции. По большому счету, мы можем говорить о том, что имеем дело с социокультурными феноменами симуляционно-го характера. Дни и недели добра становятся лишь знаками реальности, средством для обозначения присутствия в информационном пространстве неких объектов (аптек, банков и т.д.), а не целью; они, выражаясь словами Жана Бодрийяра, становятся симулякрами - копиями, которые заменяет собой оригинал1. Здесь, мы видим, проявляется симуляцион-ность как константа номадической культуры.
Иногда, напротив, меняется ментальный сценарий и «добро / доброта» становится не целью, а условием мобильности и подвижности участников:
Мне кажется, нам не хватает фестиваля доброты. Вот это был бы хороший повод, чтобы собраться, посмотреть друг другу в глаза и искренне пообщаться (На мясном фестивале улицы Москвы украсят едой, 01.06. 2016);
1 Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции / Перевод О.А. Печенкина. Тула, 2013. 204 с.
2) 'некая идея из сферы услуг', при этом наблюдается маргинальность, переходность концептуализации «добра»:
Маленьких пациентов в клинике «Добрый доктор» ожидает интересная зона для игр и рисования, возможность просмотра добрых мультфильмов. Есть комната матери и ребенка. «Добрый доктор» прилагает все силы, чтобы посещение центра было максимально комфортным (Названы лучшие клиники Челябинской области, 28.07.2016).
Участвуй в акции «Добрый июнь со Сбербанком». В июне Сбербанк утраивает отчисления в благотворительный фонд по картам «Подари жизнь» (Добрый июнь со Сбербанком, 03.06.2016).
Спасибо добрым сотрудникам спа, которые, понимая мою нагрузку, усталость и отсутствие времени, остались и помогли восстановиться (На Кубани Анастасия Волочкова молится за регион и ходит в баню, 26.06.2016);
3) 'личные качества человека, который совершил миграцию':
Я не хвастаюсь, но... Кирилл, правда, очень добрый, отзывчивый, воспитанный и культурный человек. Недаром он приехал из Петербурга! (Отец бронзового призера Олимпиады Кирилла Григорьяна не следил за выступлением сына, 12.08.2016);
4) 'имущество, вещи, которые тоже подвержены миграционным процессам':
Егор добивается ареста экс-возлюбленной и требует, чтобы она вернула его добро (Линдси Лохан грозит банкротство из-за долгов по квартплате, 22.10.2016).
Все это «добро» (дешевый алкоголь -В.А.) сдавали в магазины. В основном такие, что расположены на первых этажах многоквартирных домов (Бутлегеры из Челябинска заработали 338 миллионов на паленом алкоголе, 09.03.2016).
Рассмотрим следующий заявленный нами концепт «истина». В дискурсе массовой периодики данная ментальная единица концептуализируется через карнавальность и повторяемость как константные черты номадической культуры. Карнавальная семантика реализуется через карнавальные формы и символы: в частности, в концептуализации истины наблюдается преобладание образов материально-телесного начала (вино, еда):
«Истина в вине» - любимый афоризм
алкоголиков. Мол, еще в Древнем Риме наливали и приговаривали! В действительности писатель Плиний Старший (I век н. э.) высказался так: «In vino veritas, in aqua sanitas», то есть «истина в вине, а здоровье в воде» (Вырубленные топором, 12.10.2016). Повторяемость проявляется на двух уровнях: формальном и смысловом. Формально это выражается в том, что данное высказывание очень часто встречается в дискурсе массовой периодики (при этом всегда в редуцированном, «урезанном» варианте), а на смысловом уровне мы имеем дело с прецедентным, «бродячим» текстом, который приписывают Плинию Старшему.
А буду я возвращаться на путь истинный. Снова - рыба вместо мяса, акцент на овощи, подсчет калорий (Счастливые весов не наблюдают, 19.04.2016).
То, что шопоголизм вам невыгоден, истина простая. Разговоры о том, что надо записывать расходы, вести бюджет, раньше казались замашками для педантов, но оказавшись в ситуации 400-рублевого «капкана», открылась истина: как же много денег уходит на ерунду. Откровенную, ненужную хрень! (Будни шопоголика: пройдусь по продуктовому. Сверну на парфюмерную, 19.10. 2016). Карна-вальность этой дискурсивной практики проявляется не только на смысловом уровне, но и на уровне речевой формы - в использовании стилистической транспозиции. О такой форме карнавализации писал еще М.М. Бахтин в работе «Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса»1.
Наконец, перейдем к заключительному концепту «красота». Чаще всего в дискурсе массовой периодики он проявляется через нарциссичность, присущую номадической культуре. И если симуляционность, фрагмен-тированность, прерывность, повторяемость как черты номадной культуры очевидны и их связь непосредственна, то нарциссичноть требует некоторых предварительных пояснений.
Современные психологи, философы терминологически пытаются определить сущность организации ментальности современно-
го человека через номадическую (или транс-версальную / рассеянную / ризоматическую) идентичность. В качестве номадической / рассеянной / ризоматической идентичности они предлагают обозначить нарциссические структуры идентичности: «Идентичность современного человека представляет собой интегрированный конгломерат, совокупность разнородных сосуществующих конфликтующих составляющих в инстинктивном поле, имеющих общее плато - нарциссическую структуру идентичности, именно она позволяет существовать этому единству в некоторой специфическим образом объединенной совокупности» . Мощные нарциссические тенденции нашего времени ученые выражают в теории «человека нового типа» с сильной детерми-нантой нарциссичности - нарциссической личности (или Homo perfectus - «человека идеального, совершенствующегося»). Они говорят об Эре нарциссизма, нарциссическую суть которой в полной мере отражает известное выражение «Per aspera ad astra» («Через тернии к звездам»). Выводя за скобки аутоэро-тический, либидинальный подтекст, исследователи нарциссической реальности с опорой на работы своих предшественников3 обосновывают теорию позитивного (здорового, нормального) нарциссизма, который в качестве универсального начала человеческой активности признает принцип индивидуализма и эгоизма, в качестве главного презентационного продукта признает свой имидж, а в качестве базового эмоционального фона провозглашает, с одной стороны, любовь к себе как непрерывно присутствующий элемент для всех последующих объект-катексисов, уверенность в себе, но с другой стороны - ощущение «покинутости в первоначальном безграничном состоянии»4. Нарциссизм, по Л. Андреас-
1 Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.bim-bad.ru/docs/bakhtin_rablai.pdf (дата обращения 07.08.2017).
Павлова О.Н. Цивилизационный феномен нарциссизма: векторы объективации в парадигме психоанализа // Вопросы философии. 2010. № 6. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http ://vphil.ru/indexphp?option=com_content&task=vie w&id=158&Itemid =52 (дата обращения 06.08.2017).
3 Андреас-Саломе Л. Двойная ориентация нарциссизма. [Электронный ресурс] - Режим доступа:
http://www.metapsy.webstolica.ru/articles/dvojnaja-orientacija-narcissizma (дата обращения 08.08.2017).
4 Андреас-Саломе Л. Двойная ориентация нарциссизма. [Электронный ресурс] - Режим доступа:
Саломе, - это «постоянное чувство идентификации с тотальностью»: Нарцисс «смотрит в зеркало Природы», «осознавая свое отдельное существование от всех остальных»1. Однако «здоровый», «нормальный» нарциссизм легко может переходить в патологический: осознание собственной отдельности, самостоятельной идентичности переживается человеком как образ, «отсоединенный от всего мира, лишенный могущества природы, ощущающий собственную нехватку и дефицитарность, рождающий чувство потери, вызывающий депрессию»2. «Зеркало подчеркивает ту отде-ленность от окружения, которую человек не чувствует, фантазируя грандиозное омнипо-тентное нарциссическое слияние», питая грандиозные иллюзии, завораживающие своим обманчивым имиджем3.
Массовые издания как проводники массовой культуры, безусловно, гиперболизируют черты «нормального» нарциссизма, вследствие чего нарциссическая личность характеризуется эгофилией, грандиозностью и дефи-цитарностью. Эти черты современной личности с номадической идентичностью можно увидеть на примере вербализации уже названного концепта «красота» в дискурсе массовых периодических изданий.
В 167 контекстах нам встретились следующие объективаторы этого концепта: красивый, красота, красавица, красавец, красавчик, красотка, прекрасный, элегантный, эстетика, эстетичный, эстетично, эстет, элегантный, которые реализуют смыслы: 'привлекательная внешность', 'приятный на вид, отличающийся правильностью очертаний, гармонией красок, тонов, линий', 'нечто красивое, прекрасное, эстетичное (как абстрактное понятие)'. В 123 текстовых фрагментах из 167 речь идет о внешней красоте человека (упоминаются конкурсы красоты, транслируются новости из области индустрии красоты, эстетической хирургии):
http://www.metapsy.webstolica.ru/articles/dvojnaja-orientacija-narcissizma (дата обращения 08.08.2017).
Там же.
Павлова О.Н. Цивилизационный феномен нарциссизма: векторы объективации в парадигме психоанализа // Вопросы философии. 2010. № 6. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://vpЫl.ru/indexphp?optюn=com_content&task=vie w&id=158&Itemid =52 (дата обращения 06.08.2017).
Индия - самый удачный «поставщик» красавиц на мировое шоу. Пять раз на «Мисс Мира» побеждали именно индианки. Но действительно покорить мир смогла лишь одна -Айшвария Рай. Королевой красоты 18-летняя девушка из Бомбея стала в 1994-м, обойдя 86 соперниц со всего мира (Взлеты и трагедии королев красоты, 19.04.2016).
Часто при описании внешней красоты журналисты массовых изданий используют эпитеты грандиозная, сногсшибательная, поразительная, сверхъестественная, безумная, сводящая с ума, которые определяют степень производимого эффекта от восприятия красоты:
Самый красивый в мире преступник завел Инстаграм и сводит с ума сексуальными фотографиями. Таких, как он, действительно, нет. Красивый безумно, но преступивший черту. «Самый красивый в мире преступник» - так теперь зовут американца (Самый красивый в мире преступник завел Инстаграм и сводит с ума сексуальными фото, 24.052016). В данном текстовом фрагменте прочитывается мысль о грандиозности нарциссической личности. Сегодня многими культурологами обоснована система, отрицающая категории прекрасного и возвышенного, но опирающаяся на категории грандиозного, удивительного, сверхъестественного, ужасного, трогательного, что позволяет некоторым авторам описать одно из психологических оснований массовой культуры - «феномен красоты», суть которого состоит в том, что предмет считается прекрасным, если он вызывает восторг и сопережива-
4
ние .
В каждом втором контексте массовой периодики концептуализируется дефицитарность нарциссической личности:
После развода с мужем королева красоты 1961 года окончательно перестала верить в себя. Тяжелая депрессия закончилась передозировкой антидепрессантами, которые Розмари запила текилой. Тело 57-летней «Мисс Мира» нашли в обшарпанной квартире в Калифорнии (Взлеты и трагедии королев красоты, 19.04.2016).
В подавляющем большинстве примеров отмечается мобильность, номадичность «кра-
3
Там же
Костина А.В. Массовая культура: аспекты понимания // Знамя. Понимание. Умение. 2006. № 1. С. 33.
соты»: Как стало известно, до начала гражданской войны в Сирии нынешняя королева красоты жила в родном городе Камышлы, расположенном на границе с Турцией, и переехала в Германию не так давно (Беженка из Сирии стала королевой красоты в Германии, 03.09.2016).
Таким образом, лингвоконцептологиче-ское описание трех выбранных концептов свидетельствует о номадических стратегиях их объективации: анализ контекстов обозначил симуляционные, фрагментированные, пре-
рывные, повторяемые, маргинальные, карнавальные, нарциссические содержательно-формальные компоненты идентичности. Обращение российской массовой периодики к механизмам номадической природы как к ментально-языковым инструментам идентификации свидетельствует о большей ее подверженности в сравнении с качественной и элитарной общемировым социокультурным тенденциям в силу глобализационных процессов.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Алефиренко, Н.Ф. Лингвокультурная природа ментальности // Язык. Словесность. Культура. - 2011. - № 1. - С. 23-43.
2. Андреас-Саломе, Л. Двойная ориентация нарциссизма [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.metapsy.webstolica.ru/articles/dvojnaja-orientacija-narcissizma (дата обращения 08.08.2017).
3. Бахтин, М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.bim-bad.ru/docs/bakhtin_rablai.pdf (дата обращения 07.08.2017).
4. Бодрийяр, Ж. Симулякры и симуляции / пер. О.А. Печенкина. - Тула, 2013. - 204 с.
5. Ботвинова, А.В. Духовность и гуманизм в открытом обществе (социально-философский анализ): дис. ... д-ра филос. наук. - М., 2004. - 320 с.
6. Воркачев, С.Г. Ex pluribus unum: лингвокультурный концепт как синтезное образование // Вестник РУДН. Серия «Лингвистика». - 2016. - Том 20. № 2. - С. 17-30.
7. Геллнер, Э. Нации и национализм [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.e-reading.club/book.php?book=1019915.
8. Делёз, Ж., Гваттари, Ф. Тысяча плато: капитализм и шизофрения. - М.: Астрель, 2010. - 895 с.
9. Канапакций, А.Я. Онтологическая истинность духовности: автореф. дис. ... д-ра фи-лос. наук. - Уфа, 2004. - 45 с.
10. Карасик, В.И., Слышкин, Г.Г. Базовые характеристики лингвокультурных концептов // Антология концептов. - М.: Гнозис, 2007. - С. 12-13.
11. Костина, А.В. Массовая культура: аспекты понимания // Знамя. Понимание. Умение. - 2006. - № 1. - С. 28-35.
12. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Literat/lihach/koncept.pdf (дата обращения 09.08.2017).
13. Можейко, М.А. Номадология // История философии. Энциклопедия [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://velikanov.ru/philosophy/nomadologija.asp (дата обращения 08.08.2017).
14. Павлова, О.Н. Цивилизационный феномен нарциссизма: векторы объективации в парадигме психоанализа // Вопросы философии. - 2010. - № 6 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://vphil.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=158&Itemid=52 (дата обращения 06.08.2017).
15. Попова, З.Д., Стернин, И.А. Когнитивная лингвистика. - М.: АСТ: Восток-Запад, 2010. - 314 с.
16. Рёдель, А.И. Духовность в структуре российского менталитета (к вопросу о социокультурной трансформации российского общества): дис. ... канд. филос. наук. - М., 2003. - 173 с.
17. Смит, Э. Национализм и модернизм: критический обзор современных теорий наций
и национализма / пер. с англ. А.В. Смирнова, Ю.М. Филиппова, Э.С. Загашвили. - М.: Прак-сис, 2004 . 464 с.
18. Степанов, Ю.С. Константы: словарь русской культуры. - М.: Академический проект, 2001. - 990 с.
19. Токарев, Г.В. Дискурсивные лики концепта: монография. - Тула, 2003. - 208 с.
20. Шляков, А.В. Номадизм постмодерна в свете краха идентичности // Теория и практика общественного развития. - 2015. - № 20. - С. 255-257.
21. Шляков, А.В. Номадизм постмодерна: классификации моделей номадности // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2015. - № 4 (54). - С. 204-207.
22. Anderson, B. Imagined Communities. London: Verso, 1983 [Электронный ресурс] -Режим доступа: https://www2.bc.edu/marian-simion/th406/readings/0420anderson.pdf (дата обращения 09.08.2017).
23. Erikson, E. H. Childhood and Society. New York: Norton & Company, 1950. 445 р.
24. Erikson, E.H. Identity. Youth and Crisis. New York, London: W. W. Norton & Company, 1968. 338 р.
25. Toffler, A. The Third Wave. New York: William Morrow and Compani, INC, 1980. 448 р.
