CC BY
28
Рецензия
В 2001 году ожидается стабилизация экономики России и начало экономического подъема. Однако состояние послекризисной депрессии затянулось на 5 лет, хотя оно может продолжаться сколь угодно долго, пока в различных сферах экономики страны не произойдут эффективные структурные преобразования, и не заработают механизмы формирования интересов всех членов общества в налаживании экономического развития, что характерно для нормальной рыночной экономики. Различие стартовых условий структур экономики в регионах отражается в выборе приоритетов и методов предстоящего развития.
Такими актуальными проблемами развития хозяйственного механизма экономики Республики Дагестан накануне экономического подъема в том числе являются: 1) привлечение инвестиций в реальный сектор экономики; 2) региональные аспекты проведения приватизации и санации предприятий; 3) развитие фондового рынка; 4) приобретение межрегиональной и международной специализации на основе развития внешнеэкономических связей.
В связи с научно-практической важностью указанных проблем в 2000 году в ИСЭИ ДНЦ РАН были проведены круглые столы, в которых приняли участие ведущие специалисты государственных органов, руководители предприятий, ученые-экономисты.
Решение всех перечисленных проблем невозможно без хорошо налаженного структурного инструментария вмешательства, которым в данном случае должна быть банковская система. Последняя является важнейшим столпом нормально работающей рыночной экономики.
В настоящий сборник включены 20 научных статей ученых, преподавателей спец. дисциплин по банковскому делу, банковских специалистов и практиков, аспирантов по вопросам совершенствования хозяйственного механизма банковской деятельности.
Информация и выводы статей представляют практический интерес для работников банковской сферы, работников науки и государственных органов управления, аспирантов и студентов специальности банковское дело.
Засл. экономист Республики Дагестан, д.э.н., проф. Цапиева О.К.
Камилова Р.Ш.
Банковское регулирование интеграционных процессов в переходной экономике
В ходе модернизации национальной экономики под влиянием либерализации, по нашему мнению, ключевые факторы интеграции регионов и национальной экономики концентрируются в финансово-кредитной сфере, поскольку банки не могут действовать автономно и, содействуя расчетам и платежам по всей стране, являются сильнейшим интегрирующим фактором.
В области совершенствования информационно-управленческих технологий обнаружилось, что в конкуренции побеждает тот, кто быстрее всех и с наименьшими издержками внедряет и распространяет высокоэффективные универсальные системы, настроенные на систематическое эффективное самообновление, основанное на обеспечении безопасности и поддержании стабильности. В этом плане оказалось, что созданная в стране универсальная система банковских информационных технологий является наиболее объединяющим, интегрирующим звеном национальной экономики.
Вместе с тем, опыт показывает, что банкиры проявляют наибольшие склонность и способности приходить к согласию, чем промышленники и торговцы.
С точки зрения подготовленности к сложностям интеграции мы считаем возможным теоретически подразделить регионы на четыре характерные группы, выделенные по признаку "стадий" в решении задач либерализации и модернизации: "экспортируемая", "импортируемая", "шоковая" и "конфликтная" модернизация.
Четырем основным фазам либерализации - экспортируемой (ведущей), импортируемой (ведомой), шоковой и конфликтной - соответствуют четыре фазы интеграции: а) наступательная кредитная интеграция, ее в сущности можно назвать "кредитообразующей"; б) защитная финансовая интеграция, или "кредитодополняющая"; в) подготовительная интеграция, или предынтеграция, ее по функциональному значению можно назвать "экспериментальной" и в нее пытаются вступить регионы с позитивными эффектами реформ; г) разрушенная интеграция, или дезинтеграция, в нее "скатываются" явные неудачники либеральных реформ, результаты которых оказались неадекватными ожиданиям участников.
Наступательная интеграция происходит под решающим воздействием факторов высокотехнологичной внутринациональной конкуренции. Она осуществляется в условиях: 1) совершенствования конкуренции на денежном рынке на базе гибкой альтернативы: дорегулирование-регулирование; 2) совершенствования технологий контроля платежеспособности проблемных кредитных организаций или их оздоровления на основе выбора стратегических инвесторов.
Защитная кредитная интеграция связана с заимствованием высоких технологий и характеризуется: 1) реструктурированием функций кредитора последней инстанции, системы банковского аудита и надзора деятельности кредитных организаций, созданием системы страхования депозитов и других рисков; 2) реструктурированием проблемных кредитных организаций с целью обеспечения их надежности с учетом необходимости обеспечения конкурентных позиций кредитных организаций.
Подготовительная интеграция, или прединтеграция происходит под воздействием факторов технической помощи, кредитов поддержки, инкорпорирования капиталов. Ее характерными чертами являются: 1) переход от государственной монополии кредитного дела к банковской автономии на базе отделения рисков кредитных организаций от бюджетных рисков государства; 2) автономизация сети безопасности банковской системы на базе страхования банками депозитных и кредитных рисков.
Дезинтеграция характеризуется: 1) гипертрофией спекулятивных стратегий кредитных организаций в условиях правовой неподготовленности к введению дорегулирующе-го режима в банковском секторе; 2) лоббированием политизированных стратегий кредитных организаций, определяемых факторами их участия в переделе разгосударствляемого национального права собственности в ущерб кредитованию оборотного капитала. Дезинтеграция часто происходит под воздействием факторов инициирования политических конфликтов.
Положение регионов, находящихся в первой и второй стадиях интеграции, характеризуется как переходная фаза, где регионы, стремятся совместно защититься от опасностей: а) перехода от госмонополии кредитного дела к банковской автономии; б) отделения ответственности лицензированных корпоративных и частных кредитных организаций от ответственности кредитора последней инстанции (центрального банка).
Проблемы этих регионов связаны с постоянным поиском оптимального соотношения между регулированием и дорегулированием в соответствии с колебаниями конъюнктуры на региональных, национальных и локальных денежно-кредитных и валютно-финансовых рынках.
Обеспечение стабильности связано здесь главным образом с созданием систем предупреждения, раннего предотвращения и быстрого преодоления банковских кризисов -системных, групповых и индивидуальных.
Задачи конкуренции решаются самими банками в соответствии с чувствительностью их менеджмента к переменам, происходящим на рынках ликвидности, капиталов, товарных ассортиментов и технологических инноваций, национальной экономике.
Попавшие в зону разрушительной интеграции регионы стремятся достичь стадии виртуальной "валютно-финансовой интеграции" ценой дезинтеграции общего реального географического, материально-технического, индустриального, торгового, кредитного, учетного, информационного, культурного и другого технологического пространства. Последствия этой реальной дезинтеграции наиболее болезненно сказываются на имущественном и моральном состоянии реальных базисных кредиторов в лице самодеятельного населения, отказавшегося доверять государственным банкам, которые контролируются со стороны просчитавшихся в своих скрытых намерениях политических властей.
На банковское регулирование интеграционных процессов решающее влияние оказывают два крупнейших фактора. Первый - приватизация права собственности, второй -полномасштабная легализация девизного стандарта.
В системе банковского регулирования интеграционных процессов региональной экономики с национальной ключевое место принадлежит приватизации огосударствленного права собственности на ресурсы, сохранение и увеличение капитала. Следует уточнить, что ключевой категорией приватизации мы считаем не владение имуществом предприятия, банка и т.п., взятое как таковое. Стратегическим инвесторам должна доверяться профессиональная ответственность за управление финансовыми рисками функцио-
нирующего капитала, обеспечение его сохранности, защиты (страхования) и приумножения. В результате такого подхода к законодательному закреплению частного права собственности приватизация (и в ее составе банковское реструктурирование) может стать экономическим базисом для интеграции. Дезинтеграция в России и ее регионах связана с полномасштабной легализацией девизного денежного стандарта, которую можно назвать "монетарной революцией" с учетом радикального характера изменения государственного денежного порядка в трансформационной экономике. Радикализм в валютно-финансовой сфере стимулировал адекватный радикализм в процессе приватизации кредитного дела и других ключевых областях перераспределения национального права собственности.
Радикализм всякой материальной приверженности, будь то государственная монополия, опирающаяся на приоритеты ВПК, или корпоративный контроль, базирующийся на так называемой естественной монополии ресурсных отраслей, содержит в своей природе мощные элементы конфликтов. Те или другие ее проявления связаны с агрессивной склонностью этих монополий феодального - имперского - типа "снять сливки" за счет базисных кредиторов путем подчинения себе финансовых потоков, установления контроля над экономическими институтами государства и особенно его ключевыми эмиссионными механизмами, приводящими в действие политические мотивы перераспределения основных элементов национального права собственности. В борьбе между этими монополистическими интересами трудно ожидать победителей, если кредитные отношения, контролируемые банками, а также национальные финансы, контролируемые политической властью, не будут преобразованы так, чтобы они надежно защищали имущественные интересы самых широких слоев населения. В этом смысле перед Россией в настоящее время стоят эпохальные задачи, подобные тем, которые решались в США во времена Великой депрессии 1929-1933 гг.
В контексте последнего тезиса не случайно, что особую, ожесточенную, трудно примиримую конфликтность приобрела приватизация национального права собственности на территории бывшего СССР, включая его регионы.
Проблемы передела федеративного права собственности на первом этапе реформ чрезмерно отягощались скрытой бескомпромиссной борьбой, которая велась в центре и на местах по основным корпоративным уровням бюрократического контроля государственной имущественной монополии: а) федеральном; б) федерально-республиканском; в) республиканском; г) городском (муниципальном); д) сельском. В этот передел уже в период перестройки в процессе распространения кооперативного движения и образования совместных предприятий решительно вмешался теневой, или подпольный (включая криминальный), капитал, который впоследствии стал активно инкорпорироваться в государственные экономические институты и политические структуры.
Теневой капитал проявил наиболее высокую мобильность, гибкость, отменную приспособляемость и завидную агрессивность. Он гораздо лучше государственных чиновников и политизированных хозяйственников интерпретировал изменения в юридической, политической, финансовой и морально-психологической среде. Он быстрее продвинулся на широкий потребительский рынок, чем засекреченный в ВПК государственный капитал. Его цепкость оказалась вне конкуренции не столько в силу его аполитичности, сколько в силу его природной аморальности, являвшейся единственным способом выживания в нелегальных условиях подпольного существования и накопления. Его мнимая аполитичность обнаружилась несколько позднее в процессе проведения предвыборных кампаний.
Действия ЦБ РФ в этих непростых условиях начиная с 1993 г. характеризовались попытками кредитора последней инстанции поддержать стабильность новой национальной валюты в неадекватных условиях.
Во-первых, новые кредитные организации, учрежденные на частной акционерной и товарищеской (паевой) основе, включились в ожесточенную конкуренцию между собой на первичном денежном рынке за получение централизованных ссуд.
Во-вторых, в условиях острого дефицита ликвидности и капиталов они фактически отказалась от страхования общих и взаимных собственных, внутрисистемных кредитных рисков, не говоря уже о страховании чужих рисков, т. е. ликвидности и капиталов базисных кредиторов вторичного денежного рынка в лице вкладчиков и владельцев текущих, а также инвестиционных счетов, или фондов.
В-третьих, в погоне за быстрой сверхприбылью в условиях беспрецедентного внутреннего обесценения национальной валюты вследствие "революции цен" на товары и услуги, поставляемые на внутренний рынок со стороны "естественных монополий", освобожденных от правительственного контроля, скороспелые банки "забыли" о необходимости совместного хеджирования валютно-финансовых рисков. Эту "забывчивость" стимулировали экспортеры естественных ресурсов, фактически получившие полный контроль над ведущими коммерческими банками, дополненный исключительными возможностями, такими, как экспорт сырья и других ресурсов по демпинговым ценам в сочетании с импортом готовых потребительских и производственных товаров по мировым ценам. Этому способствовали: неудовлетворенный спрос отечественных покупателей; оказание скрытого политического давления на решения Центрального банка РФ; осуществление открытого политического лоббирования монополистами своих интересов в правительстве, включая Министерство финансов, Федеральное Собрание, Администрацию Президента, местные органы власти и управления; прямое вхождение своих пред-
ставителей в структуру этих органов, что обеспечило "естественные монополии" наилучшей информацией, получаемой из "первых рук" со значительным опережением момента ее поставки во всеобщее пользование.
Перечисленные моменты способствовали появлению на свет того феномена, который назван "черным вторником" 1994 г., за которым последовал обвал МБК в августе 1995 г. Запуск в действие откровенно спекулятивного рынка краткосрочных ГКО подготовил правительственный дефолт в августе 1998 г. В условиях борьбы за власть и контроля над стратегическими элементами национального права собственности, сконцентрированными в руках "естественных монополий", в экономике широко действуют личные интересы, тайные намерения и тщательно скрываемые корпоративные цели. Поэтому наступлению дефолта кредитор последней инстанции - Центробанк - не смог противостоять. Он предпочел спрятаться за "спину" массовых вкладчиков Сбербанка, над деятельностью которого был сохранен его непосредственный профессиональный и менее политизированный контроль. Иначе не удалось бы избежать социального взрыва. После этого события борьба за власть и контроль национального права собственности не ослабились вследствие того, что высокотехнологичный ВПК стремится к реваншу за поражение в процессе "революции цен" и обусловленной ею "монетарной революции" первой половины 90-х годов.
Между тем вся отечественная кредитная история, начиная с момента учреждения Государственного банка Российской империи в 1860 г., свидетельствует о том, насколько неудачным полигоном для радикальных мероприятий является сфера кредитных отношений. В отличие от Центрального банка РФ его далекому предшественнику удалось произвести фундаментальную реформу государственного денежного порядка, в результате которой к концу XIX в. валюта российского императора стала полноценной конвертируемой валютой. Однако этому предшествовало более чем 30-летнее реформирование кредитных отношений государства со своими подданными (резидентами), а также нерезидентами на основе жестко контролируемого развития системы автономных кредитных организаций разных категорий. При этом корпоративные банки не были единственной и основной формой автономного кредитного дела, поскольку ими являлись общества взаимного кредита и другие учреждения мелкого кредита, многочисленность которых уравновешивала агрессивность относительно небольшого числа коммерческих (купеческих, биржевых, экспортно-импортных и т.п.) банков. Число банков, оказывающих оптовые банковские услуги, в отличие от розничных кредитных учреждений, накануне первой мировой войны едва превысило 150 единиц, в то время, как Банк России уже к середине 1995 г. допустил на дефицитный денежный рынок "молодого" государства более 2600 организаций.
Численность коммерческих банков в довоенной Российской империи возрастала по мере расширения торговли, промышленного и сельскохозяйственного производства, ускоренного развития их обрабатывающих отраслей, систем транспорта и связи и иной инфраструктуры. Это расширение основывалось на адекватном росте внутренних накоплений и интенсивном притоке в страну иностранного капитала, перекрывавшем экспансию отечественных банков за границей (особенно в Юго-Восточной Азии).
Совершенно по-иному предстает картина роста численности банков в Российской Федерации, бум которой умещается в пределах пятилетия и приходится на период полномасштабного спада производства, стагнации торгового оборота, сокращения объема внутренних накоплений, преобладания оттока отечественного капитала за границу над притоком иностранных инвестиций в Россию.
В период реформирования кредитных отношений Российской империи происходило сближение интересов кредиторов последней и исходной инстанций базисных кредиторов. С одной стороны, государственный банк через свой отдел зернохранилищ контролировал рынок сельскохозяйственного сырья и продовольствия по объемам, ценам, качеству, условиям поддержания стабильности рынка мелких и средних производителей. С другой стороны, многочисленные небольшие хозяйства, поставлявшие на рынок сырье и продовольствие, охотно отвечали на эту политику стабильности и шли на долгосрочное сотрудничество с кредитором последней инстанции - непосредственно или через уполномоченных посредников. Тем самым ставился заслон опасной агрессивности корпоративных посреднических структур, стремившихся установить свой монопольный контроль над рынком экспортных ресурсов.
В быстроте внедрения и распространения экономичных преобразований, обеспеченных банковским кредитованием, заключается, в частности, также финансовая устойчивость малого бизнеса. По сравнению с ресурсоемкими индустриальными гигантами, более других нуждающимися в государственном протекционизме, развитие высокопроизводительного малого бизнеса позволяет уменьшить концентрацию промышленных рисков. Можно составить длинный открытый перечень потерь, которые терпит общество от чрезмерной концентрации промышленности, производственной, оборонной инфраструктуры. Она уже нанесла непоправимый вред окружающей среде и условиям проживания людей, которые понесли связанные с этим моральные и материальные потери, выразившиеся, в частности, в региональных экологических катастрофах.
Однако, в Российской Федерации, несмотря на высокие темпы развития малого и среднего предпринимательства, денежно-кредитная политика Банка России до последнего времени явно расходится с интересами малого бизнеса, в результате чего наибольшая часть его сотрудничает не с банковским сектором, а с частными нелегитимными
кредиторами или с физическими лицами. Это особая категория неконтролируемых Центральным банком РФ кредиторов, которые по причине институциональной неопределенности представляют собой скрываемую персонификацию теневого капитала.
Однако наиболее опасные риски для базисных кредиторов первичного и вторичного денежных рынков коренятся не в области экономики, стагнацию которой любого масштаба можно преодолеть посредством терпеливой и последовательной денежно-кредитной политики, имеющей адекватную поддержку со стороны законодательной и исполнительной власти. Пример Государственного банка Российской империи в период 1860-1913 гг. это доказывает. Его же опыт в последующий период указывает и на другое фундаментальное обстоятельство, а именно на фатально негативную роль политического реваншизма, заканчивающегося катастрофой для всех участников возобновленных схваток.
Как свидетельствуют конкретные исторические факты, синдром реваншизма опасен феноменом подмены финансовых рисков политическими рисками. В частности, это возникает в тех случаях, когда облеченные высшей властью государственные политики кредитуют один другого под своеобразный залог - политические обязательства заемщика. Так, например, реваншизм французских политиков начала XX в. вовлек в первую мировую войну русского императора. Они воспользовались тем, что Николай II перед войной имел неосторожность стать заемщиком "русской группы" французских банков, открывших ему кредитную линию под гарантию своего правительства, которое взамен потребовало от русского царя взять на себя следующее политическое обязательство: непременно выступать на стороне гаранта против Германии как в области мирной дипломатии, так и во время военных действии. Выполнение подобного рода обязательств, не имевших прямого отношения к кредитным отношениям глав государств, закончилось личной трагедией для русского царя. Для его внутренних кредиторов оно обернулось финансовой катастрофой, из которой был найден революционный выход к установлению государственной монополии.
Политическая уязвимость девизного стандарта действующий сейчас в России, дополняется его спекулятивной неуравновешенностью, которую склонны проявлять ведущие профессиональные биржевые игроки в рамках торгов, ведущихся на валютно-финансовом рынке, который полностью не контролируется Банком России. Поскольку несовершенный российский финансовый рынок не связан с развитием реального сектора, постольку биржевые и внебиржевые финансовые игроки не ориентируются на макроэкономические показатели внутреннего хозяйственного оборота. Их аналитические взоры обращены на биржевые показатели развитых финансовых рынков, в частности на поведение индекса Доу-Джонса на Нью-йоркской фондовой бирже. Внутри страны экономические характеристики их интересуют гораздо меньше, чем политическая ситуация в стране, не отличающаяся стабильностью.
Регулирующая деятельность Банка России на рынке кредитов также мало влияет на поведение финансовых игроков. Их внимание приковано к валютной политике ЦБ РФ, которой не исчерпывается влияние кредитора последней инстанции на состояние совокупного биржевого оборота, в рамках которого немалую роль играет кредиторская задолженность биржевого сектора банковскому.
Таким образом, монетарная революция в Российской Федерации имеет политическую, а не экономическую (точнее, некредитную) природу, влияние факторов которой на развитие российского рынка носит поверхностный характер. Этим определяется слабость российских коммерческих банков, ненадежность которых не вселяет доверия ни отечественной, ни зарубежной общественности.
Вследствие политического реваншизма наибольшим рискам подвергаются базисные кредиторы государства и регионов переходного типа, подверженные психозу конфликтного передела национального права собственности и оказавшихся вне пределов национальной и региональной финансовой интеграции.
По отношению друг к другу и к национальной экономике российские регионы, устремленные к достижению целей интеграции, как бы составляют единую цепочку. Они спонтанно разбились на четыре характерные группы, выделяющиеся по агрессивности созидательного экономического поведения: "наступательная интеграция - защитная интеграция - подготовительная интеграция - дезинтеграция".
Многие регионы Российской Федерация по состоянию ее политической, финансовой, страховой, кредитной и иных систем управления рисками национального выживания находится в составе последней группы.
В этом смысле необходимо заметить следующее. Управление финансовыми рисками, в основе которого лежит развитие технологий денежного стандарта (рыночного оценивания), относится к одной из важнейших областей человеческой изобретательности. Совершенствование технологий, позволяющих регулировать и контролировать деятельность операторов денежно-кредитного и валютно-финансового рынков, составляет основу обеспечения экономической безопасности, базисом которой служат системы защиты от пагубного действия факторов риска виртуальности кредитных отношений.
В условиях глобальной цифровой виртуальности кредитных отношений их соответствие действительности всецело зависит от поведения банкиров и финансистов, оценщиков, аналитиков, склонных в одних случаях неукоснительно действовать адекватно установленным стандартам, а в других случаях они готовы "закрыть" на них глаза и забыть о морали (если закон не наказывает за принятие "плохих" решений и неправомерных действий). Страны с переходным законодательством неизбежно попадают в "ловушку" несоответствия между: виртуальностью и реальностью; стандартизированной моралью и нестандартной аморальностью; политической иллюзией и бюрократической реакционностью; агрессивностью корпоративных банкиров и неопытностью населения. Обжегшись на самообмане, масса рядовых базисных кредиторов жаждет компенсации финансовых потерь в пределах установленных стандартов. Если этого не сделано, то у государства и кредитора последней инстанции отсутствуют необходимые рычаги восстановления доверия к банковской системе даже в условиях ее относительной стабилизации.
В условиях скачкообразного инновационного прогресса информатики фактор засекречивания государственных и корпоративных финансов быстро утрачивает свое позитивное экономическое значение, так как это не только не обеспечивает необходимый уровень конкурентной способности ключевых элементов национальной экономики, напротив, это засекречивание отрицательно действует в области поддержания стабильности, поскольку засекреченность лишает "зрения" подавляющее число профессионалов разных отраслей в области анализа финансовых рисков на всех уровнях макроэкономической политики и во всех звеньях микроэкономики. В условиях масштабного прогресса инновационной экономики государственная секретность перестала устраивать хозяйственников, финансистов, банкиров, их аналитиков. Секретность все чаще стала дискредитировать себя как способ защиты рисков в процессе управления экономикой и финансами предприятий и территорий, так как невозможно осуществлять "прибыльный хозрасчет" с "повязкой на глазах".
В процессе отечественных реформ жертвой собственной сверхсекретности стал отечественный наукоемкий ВПК, развившийся в "тени" советской государственной финансовой "пирамиды". Его предприятия оказались неподготовленными к информационной открытости 90-х годов. Испытание либерализацией отечественной внутренней и внешней торговли обнаружило экономическую неэффективность финансовой непроницаемости ВПК. Его секретность в условиях реформ не только не выполнила функций защиты национального права собственности на ресурсы, доверенные распорядителям бюджетных кредитов ВПК, напротив, в процессе перестройки 80-х годов, распада СССР и реформ Российской Федерации в период 90-х годов оборотный и основной капитал многих его предприятий, оплаченных советскими налогоплательщиками, исчез, как будто его никогда и не было...
В результате либеральной "революции цен" 90-х годов отечественный ВПК попал в тиски резко обострившегося противоречия между удорожанием "даровых" невосполнимых ресурсов природы и моральным обесценением засекреченных высоких технологий, не нашедших своевременной рыночной реализации. Болезненный эффект "тисков" усилился труднодоступностью мировых рынков оборонной техники, занятых другими ВПК и на которых никто не желает видеть новых конкурентов. Продажа этого вида товаров - имманентно протекционистская отрасль коммерческой деятельности, осуществление которой ведет к удорожанию издержек кредиторов и налогоплательщиков государства, вынужденного помогать торговцам оружия в поисках их рыночной ниши и получения квоты.
Быстрота внедрения технологических инноваций является лучшим способом обеспечения их безопасности, освоение и распространение которых экономически базируется на автономном банковском кредитовании, а не на бюджетном финансировании государства. Банковский кредит не только способствует ускорению внедрения и распространения новшеств, но и облегчает бремя налогоплательщиков, позволяя рационализировать методы обеспечения безопасности финансовых прав собственности.
Советский ВПК, не озаботившийся своевременно проблемами совершенствования управления своими финансовыми рисками, не выдержал испытания информационной открытостью, которая стала все больше расширяться в результате Хельсинских (1975 г.) договоренностей и получила неудержимые импульсы в период перестройки. С этого момента режим "холодной войны" был окончательно переведен в либеральный.
В 90-е годы началась подготовка новых предпосылок для фундаментальных перемен, к которым подключились страны из распавшегося СЭВ. Их участие в глобальном интеграционном процессе резко изменило структуру факторов его морального риска вследствие недостаточной подготовленности новых государств к защите финансовых рисков своих базисных кредиторов.
Наиболее трудной задачей новых переходных государств является формирование политических предпосылок для создания сетей безопасности в кредитной сфере, испытывающей острый дефицит ликвидности и капиталов, пришедший на смену товарному голоду. Значительного времени и усилий требует процесс создания адекватной законодательной базы, включая воспитание привычки граждан к законопослушному поведению. Такая привычка может быть выработана лишь при наличии сильной, профессионально эффективной контролирующей системы, вооруженной широкими законодательными полномочиями и четкими профессиональными правами в определении морально-
го ущерба, составляющего потенциальную угрозу вкладчикам со стороны банков, независимо от того, какой сектор они представляют - корпоративный (частный) или государственный.
Трансформационные регины, стремящиеся к интеграции с национальной экономикой должны обеспокоиться отсутствием сильного дисциплинарного закона для банкиров, содержащего четкие юридические определения их профессионального "кодекса чести", границы их финансовой и иной ответственности за нанесение морального ущерба, подлежащего юридической идентификации и безусловному контролю со стороны инспекционных и других служб, осуществляющих контрольные функции и специальные расследования.
Как показывает опыт стран, находящихся в фазе подготовительной интеграции (например, Испания на рубеже 70-80-х годов), кризисы их кредитных организаций чаще связаны с неадекватностью реакции частных, корпоративных, а также уполномоченных банкиров государства на освобождение их деятельности от протекционистских ограничений. Очень часто рыночная свобода, предоставленная дерегулированием, "опьяняет" банкиров, многие из которых, воспитанные в условиях жесткого государственного протекционизма, считают нарушение действующего закона нормой поведения. В этом проявляется кризис законодательных норм.
Например, испанские специалисты классифицировали кризис банков Испании в 1978-1984 гг. как "кризис юридических норм". Он выявил неэффективность формализованных протекционистских ограничений, рассчитанных на простой, поверхностно проверяемый количественный эффект, который в работе контролера не является определяющей целью. Формализованный контроль не способен дать качественной оценки делового стиля в поведении банкира и соблюдения им финансовой дисциплины как основной гарантии безопасности вкладчиков и кредиторов. Принятие Закона о дисциплине кредитных учреждений позволило Банку Испании и правительству не только преодолеть системный банковский кризис, но и быстро интегрироваться в ЕС.
Главная трудность стран Центральной и Восточной Европы и их регионов, находящихся в подготовительном "классе самообучения" принципам интеграции, состоит в медленном решении вопросов об адекватности национальных законодательств.
Для стран с конфликтной либерализацией, наподобие России, отсутствие политического согласия по решающим вопросам реформ становится пока "камнем преткновения", что усиливает угрозы дезинтеграции ее политико-административных территорий. При этом банковская система не спасает страну от разрушения национального, политического и кредитно-эмиссионного пространства. Банкиры активно участвуют в этом, хотя и непреднамеренном, но морально ущербном разрушении. Предотвратить его не способен самый жесткий протекционизм, даже если он будет доведен до крайней его формы - военно-политической диктатуры, которая на всей территории Российской Федерации уже не представляется возможной. В финансовом смысле обеспечение безопасности сейчас во многом зависит от отношения власти к системе коммерческих банков, с которыми необходимо искать компромисс.
Учитывая опыт преодоления банковских кризисов в разных странах, отнесенных к различным классификационным группам реформационного риска, можно обозначить адекватную типологию характера кризисов кредитных организаций: а) конъюнктурные (текущие) кризисы кредитных организаций специализированного типа (например, сберкасс) или кризисы депозитно-кредитных банков; б) финансовые (долговые) кризисы кредитных организаций разных типов, включая универсальные банки и банковские холдинги, неплатежеспособность которых может спровоцировать системный кризис банковского сектора, что характерно для экономик, относящихся к фазе защитной интеграции, требующей государственного вмешательства; в) экономические (структурные) кризисы кредитных организаций, обусловленные переходом от государственной монополии кредитного дела к банковской автономии, тяжесть преодоления которых непосредственно относится к политической стороне проблемы, связанной с приведением в адекватное состояние протекционистского законодательства; г) политизированные кризисы кредитных организаций, обусловленные действием факторов политической борьбы за передел национального права собственности вследствие массового признания несправедливости его предшествующих переделов.
Рассмотренная типология не совпадает со сложившимся мнением специалистов по банковским кризисам из Западных стран, где считается, что банковские кризисы являются универсальным феноменом, преодолеваемым в рамках процесса совершенствования регулирующих и контролирующих технологий. Это справедливо, на наш взгляд, лишь отчасти - с точки зрения формы их проявления в качестве кризиса платежеспособности кредитных организаций.
Действительно, банковские кризисы универсальны лишь в рамках бухгалтерских и других учетных, регулирующих, контролирующих, аналитических технологий принятия решений различного уровня (политического, административного, финансового, коммерческого).
Однако кризисы банков не являются адекватными в смысле их конкретной исторической и географической интерпретации, связанной с рисками элементарного выживания. Катастрофичность реформ Российской империи и СССР показывает, что подсчет долгов, убытков, потерь и взаимных претензий не является в подобных случаях предметом
бухгалтерского учета, экономического анализа и стандартного управления финансовыми рисками. Это всецело политический результат неудачного развития национальных кредитных отношений, принесенных в жертву неуравновешенным амбициозным тенденциям.
Из всего сказанного выше можно сделать следующие выводы.
Все страны так или иначе сталкиваются с обострением проблем снижения эффективности управления финансовыми рисками на локальном, региональном, национальном и глобальном уровнях, что заставляет даже самых консервативных политиков модернизировать его системы, ориентироваться на интеграцию управленческих принципов и стандартов в сфере распределения ресурсов ликвидности и капиталов, потоки которых все больше становятся интернациональными. Эта интернационализация имеет неравнозначные результаты и зависит от специфики включения регионов в механизм интеграционных процессов национальной экономики. В соответствии с интеграционной дифференциацией отдельных регионов их можно подразделить на основные четыре группы государств, модернизация которых характеризуется как "экспортируемая", "импортируемая", "шоковая", "конфликтная".
В состав первой группы включаются высокотинтегрированные страны с развитыми финансовыми рынками; в состав второй - с развивающимися рынками; в состав третьей - прошедшие без затяжных социально-политических конфликтов; в состав четвертой - трансформационные страны и регионы подвергшиеся масштабной политической дезинтеграции, разрушению единого кредитно-эмиссионного пространства, обострению внешних и внутренних конфликтов.
Данная группировка отражает исторически образовавшееся фазовое отставание модернизации, успехи или неудачи которой определяют их готовность и способность к финансовой интеграции. Выделенный фазам модернизации соответствуют стадии интеграции, адекватно определяемые как "наступательная кредитная интеграция ", "защитная финансовая интеграция ", "подготовительная интеграция " и "дезинтеграция ". Наибольшие масштабы фазового отставания характерны для стран и регионов, где наиболее сильна приверженность к принципам бюрократического протекционизма, информационной закрытости, финансовой непроницаемости и не мотивированной в конкурентном рыночном смысле секретности, которые новый легализованный частный и корпоративный капитал наследует от государственной монополии, подвергшейся преимущественно латентной приватизации.
В соответствии с такой группировкой банковские кризисы классифицируются по степени их масштабности, тяжести, остроты протекания и трудности разрешения. С учетом опыта разрешения кризисов в стране и регионах, отнесенных к разным группам реформационного риска, выделяются следующие типы банковских кризисов:
• текущие конъюнктурные кризисы платежеспособности кредитных организаций, являющихся депозитно-кредитными учреждениями общего открытого характера или специализированными единицами, занятыми обслуживанием особых категорий клиентов и контингента" заемщиков (сберегательных, кооперативных банков), которые возникают в результате борьбы за долю на рынке;
• долговые (займовые финансовые) кризисы кредитных организаций универсального характера, приближенного к типу банковских холдингов, испытывающих мощную конкуренцию со стороны иностранного банковского капитала, неплатежеспособность этих холдингов представляет не только прямую угрозу системного кризиса национального банковского сектора, но и опасность переноса вируса неплатежей в другие страны, связанные интеграционными отношениями;
• структурные кризисы кредитных организаций, обострение которых стимулируется накоплением нерешенных экономических проблем, преодоление которых наталкивается на финансовую неустойчивость государственных, корпоративных и частных финансов, обусловленную незащищенностью имущественных прав кредиторов всех категорий, страдающих от неадекватного поведения неконкурентных заемщиков, лишенных в свою очередь эффективных сбережений и накоплений вследствие ухудшающегося качества совокупной кредиторской и дебиторской задолженности;
• органические (моральные) кризисы кредитных организаций, втянутых в ожесточенную политическую борьбу за передел собственности и власти, стратегии которых отягощены обслуживанием корпоративных "партийных " устремлений в ущерб не только собственности несиндицированных - чужих, кредиторов, но и своим интересам среднесрочного и долгосрочного рыночного развития вследствие вырождения расчетливой коммерческой спекулятивности в иррациональную политическую спекулятивность.
Наиболее отличительная особенность типа кризиса банков, названного последним, заключается в том, что он имеет моральный, а не экономический характер. Преодоление подобного кризиса обусловливается острой необходимостью фундаментальной перестройки всех основ государственного экономического устройства, в процессе которой неразрешенность "политических антагонизмов" является главным тормозом реализации желаемых целей. В этом смысле особенно болезненной является отчасти спонтанная, отчасти вынужденная ломка протекционистских традиций и принципов организации кредитных отношений между государством и частным сектором, правительством и корпоративным капиталом, центральным банком и казначейством (в области раздела полномочии и ответственности за эффективность резервной монетарной и финансовой инвестиционной политики), кредитором последней инстанции и автономными кредитными организациями (в процессе регулирования и контроля их операционной деятельности,
включая контроль над их экспансией на рынке корпоративного контроля}, центральными и местными органами власти и управления (в области страхования риска финансовых потерь, их компенсации и возмещения).
Бацына С.Ю.
Некоторые аспекты кредитования реального сектора экономики
Одна из основных задач макроэкономического развития России на современном этапе - закрепление и развитие сформировавшейся в течение 1999 года и первой половины 2000 года тенденции к устойчивому экономическому росту.
Общая макроэкономическая ситуация в Дагестане в первом полугодии 2000 года характеризовалась благоприятными тенденциями: продолжался рост производства товаров и услуг, что привело к существенному росту валового регионального продукта. Однако, к октябрю т.г. усилилась тенденция к спаду темпов роста экономики республики в целом и ее ведущим отраслям. Уровень хозяйственной активности экономики после некоторого оживления и небольшого подъема опять снизился. Несмотря на некоторое улучшение обеспеченности оборотными средствами финансовая стратегия поведения предприятий республики продолжала определяться необходимостью роста привлеченного капитала и отсутствием возможностей инвестирования.
Решение этой задачи невозможно без банковского участия.
Стимулирование государством кредитных инвестиций в реальный сектор экономики должно сопровождаться, прежде всего, проведением комплекса мер в области бюджетной и налоговой политики, совершенствованием правовых основ, защищающих инвестора, созданием благоприятного инвестиционного климата.
В настоящее время банки сталкиваются со многими нерешенными проблемами, мешающими их эффективному функционированию.
Активизация операций банковской системы с реальным сектором экономики невозможна без создания устойчивой долгосрочной ресурсной базы. В целях привлечения сбережений населения в хозяйственную деятельность необходимо создание условий для восстановления доверия вкладчиков к банковской системе, что предполагает прежде всего повышения финансовой устойчивости банков и создание системы гарантирования вкладов населения. Банк России считает принципиально важным с этой точки зрения принятие закона "О гарантировании вкладов граждан в банках", который должен стать законодательной базой для введения системы гарантирования вкладов физических лиц.
Одной из главных проблем на сегодня является недокапитализация банков. Причем она увеличивается, поскольку активы банков растут быстрее, чем их капитал. При существующем уровне капитализации банки не могут стать достойными партнерами для многих крупных предприятий.
Учитывая недостаточность у многих банков (в том числе и у банков республики) собственных средств для финансирования крупных объектов, кредитным организациям целесообразно создавать пулы для предоставления кредитов, что позволит снижать риски путем их распределения. Это возможно осуществлять на базе Ассоциации дагестанских банков, которая была создана в конце 1999 г. и насчитывает на сегодняшний день 9 наиболее крупных и финансовостабильных кредитных организаций республики.
Для активизации инвестиционной деятельности в городах, российских регионов целесообразно за счет их средств создать Объединенный межмуниципальный (межреспубликанский) фонд. Он мог бы стать одним из важных способов концентрации значительных денежных средств. В этом случае Правительство республики координировало бы инвестиционные вложения в экономические программы республики.
Одним из стимулов активизации вложений кредитных организаций в реальный сектор экономики может стать распространение на регионы таких инструментов денежно-кредитной политики Банка России, как рефинансирование под залог государственных ценных бумаг (т.е. предоставление кредитным организациям ломбардных, внутридневных и однодневных расчетных кредитов), а также под залог векселей и кредитных требований предприятий, что позволит банкам практически в любой момент времени привлекать кредиты для поддержания текущей ликвидности, а финансовые потоки, сформированные за счет собственных средств, в свою очередь, направлять в развитие реального сектора экономики.
Центральный банк РФ разработал проект "Стимулирования кредитования реального сектора", который будет апробирован в г. Санкт-Петербурге. Банк России намерен рефинансировать банки под залог прав требования по кредитным договорам предприятий, либо под залог векселей предприятий на срок до 90 дней. Круг предприятий, допускаемый к участию в проекте, ограничен: только промышленные предприятия, транспортные, строительные и предприятия связи. Самим банкам для участия в проекте необходимо представить в Центральный банк РФ гарантии от трех банков первой категории надежности.
Существенным недостатком этого проекта является то, что он рассчитан для центра и на регионы с крупными кредитными организациями, и не приемлем для Дагестана, где преобладают мелкие и средние банки. Поэтому в нашей республике выдача таких кредитов возможна при наличии гарантии Правительства Дагестана.
