CC BY
30
ШНЫ1ШШ, СООБЩЕНИИ. КОММЕНТАРИЙ
Е.Б.Калоева
БАЛКАНСКИЙ КРИЗИС И СИТУАЦИЯ НА КАВКАЗЕ: РАЗМЫШЛЕНИЯ ОБ ОБЩНОСТИ УРОКОВ
Калоева Елена Борисовна -кандидат исторических наук, старший научный сотрудник ИМЭПИ РАН.
Первое десятилетие нового тысячелетия было провозглашено Генеральной Ассамблеей ООН Международным десятилетием культуры мира и ненасилия в интересах детей планеты (резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 53/25 от 10 ноября 1998 г.). Однако прошедшие годы показали, что на смену погасшим конфликтам в одних частях планеты приходит обострение ситуации в других. К наиболее горячим точкам последнего времени относятся Балканы и Кавказ.
К этим регионам приковано пристальное внимание аналитиков, исследующих институциональные и идеологические корни посткоммунистического национализма, сепаратизма и этнополитических конфликтов с разных, подчас противоположных друг другу, а иногда взаимодополняющих точек зрения. Значительный интерес представляют взгляды авторов, рассматривающих ситуацию «изнутри», с позиций людей, живущих в зонах конфликта. Не случайно в ряде из них подчеркивается схожесть «русского и сербского случаев». Так, в статье сербского исследователя В.Вуя-чича «От класса до нации: Левые, правые и идеологические и институциональные корни посткоммунистического «национал-социализма» говорится: «Появление новых коалиций между ортодоксальными коммунистами и националистами в определенной степени можно приписать особенностям русского и сербского случаев. Будучи народами, занимающими центральное положение в двух многонациональных коммунистических федерациях, находящихся на грани распада, сербы и русские в силу объективных обстоятельств больше были заинтересованы защищать государство, чем «периферийные народы», которые распрощались с «угнетающим их центром». Этот фактор выделяет русский и сербский случаи из числа остальных примеров посткоммунистического национализма и в какой-то степени объясняет характерные для них необычные этатистско-националистические коалиции, возникшие в период распада федераций» (23, 52-53).
Однако, продолжает В. Вуячич, близость позиций ортодоксальных коммунистов и правых националистов наблюдалась и в других странах, причем этот феномен не всегда поддается объяснению. Например, как объяснить «тип» националисти-
ШМЫ1ЯЕШ, СООБЩЕНИЯ, КОММЕНТАРИИ
ческого популизма Владимира Мечиара в Словакии, превращение Мирослава Сладека, бывшего коммунистического цензора и лидера крайне правой Чешской республиканской партии или восторженные отзывы Александра Лукашенко по поводу «Mein Kampf»? Как объяснить преобразование Ф.Туджмана, одного из самых молодых генералов времен Тито, автора исторических притч, в которых прославлялась народно-освободительная война, в правого националиста? Случайно ли, что этот разочарованный левонастроенный генерал стал не либеральным демократом, а правым националистом? И, наконец, как охарактеризовать Слободана Милошевича, бывшего президента Сербии и Югославии? Был ли он защитником ортодоксальных левых коммунистических идеалов или националистом, придерживающимся правых экстремистских взглядов? Показывает ли его обращение к экстремизму и национализму логику превращения левых в правых после прихода к власти или их стремление остаться у власти любой ценой? Случайно ли, что книги Геннадия Зюганова, бывшего бескомпромиссного аппаратчика, носят такие названия, как «Государство» или «Россия — родина моя », а не «Принципы социальной демократии»?
Этими и аналогичными вопросами задаются многие ученые на Балканах, в России, да и в других странах. Для российских аналитиков первостепенную важность имеет понимание того, могут ли и в какой степени уроки балканского кризиса быть полезными для решения проблемы этнических конфликтов на Кавказе. Оценки и выводы балканских политологов представляют определенный интерес.
Участники научной конференции «Национальные меньшинства и европейская интеграция >, проходившей в 2000 г. в Хорватии, отметили, что природа большинства современных конфликтов носит этнический характер. В качестве примера были названы вооруженные столкновения в Югославии, Молдавии, Грузии, России, Армении, Азербайджане, Узбекистане, Кыргызстане. На Балканах в XX в. в общей сложности прошло семь войн. Мотивами этих войн в немалой степени были нерешенные национальные вопросы, а целью их являлось создание гомогенных в этническом отношении государств. По мнению югославского исследователя П. Симича, в этом отношении нет существенных различий между сербским, хорватским, албанским или каким-либо другим балканским национализмом (19, 25).
Что касается Кавказа, то здесь только с 1988 г. возникло пять экстерриториальных конфликтов, сопровождаемых ожесточенными военными действиями и насилием. Самый страшный и неотвратимый итог этих конфликтов - людские потери. По некоторым данным, в этнотерриториальных конфликтах на Кавказе погибли: в азербайджано-армянском - свыше 25 тыс. человек; грузино-осетинском - 1,1 тыс.; грузино-абхазском - 12,5 тыс.; осетино-ингушском - 1,0 тыс.; чечено-российском — свыше 85 тыс. человек (6, 45). Особо следует отметить, что основные потери в этих конфликтах, так же как в конфликтах на Балканах, несло гражданское население (от 40 до 60%) и в первую очередь - пожилые люди и дети.
Оба региона, как Балканы, так и Кавказ, представляют собой конгломераты различных народов, культур, религий и языков, периодически объединяющихся и разъединяющихся под влиянием бурных исторических событий. В большинстве стран в
РШШ1ВД С0ОБЦЕШ, КОММЕНТАРИИ
период коммунистического правления этнические конфликты были лишь временно отодвинуты на задний план. В условиях неблагоприятной социальной ситуации и неспособности новых демократических властей найти пути их решения призывы политических элит к национальному единству и сепаратизму падали на благоприятную почву.
Эпохальные системные изменения, последовавшие за распадом СССР и Югославии, предопределили радикальную смену политических, социальных и духовных ориентиров и ожиданий в обществе. При этом историческое сознание народов (как никакая другая сфера общественной, в том числе этнической самоидентификации) оказалось вовлеченным во всеобщие преобразовательные процессы, отразив в своем развитии известную непоследовательность и противоречивость общественно-политической эволюции бывших республик в последние десятилетия.
Поскольку для Кавказа, как и для Балкан, характерны чрезвычайная пестрота этнического компонента и конфессиональное разнообразие, следует согласиться с Л. Гатаговой в том, что «рассматривать его (Кавказ) как нечто целостное, представляется некорректным, - слишком велики различия между местными социумами, обусловленные несхожестью и спецификой их этногенезов, перманентной сменой локализации в пределах Кавказа и т.д.» (3, 258). Говоря о том, что Северный Кавказ стал очагом хронической нестабильности и кровавых конфликтов, автор видит их причину в переплетении множества сложных факторов, в том числе относящихся к историческому прошлому народов Кавказа.
В связи с этим особо хотелось бы остановиться на мифологизации сознания, столь характерной для нашего времени. Известный американский социолог и историк, серб по национальности Б.Денич, с 1946 г. проживающий в США, в книге «Этнический национализм» пишет: «В Сербии существуют три национальных мифа: миф о героической роли сербской армии в Первую мировую войну, о страданиях сербов во Второй мировой войне, особенно в Хорватии, и третий - миф о Косово, на который отчасти опираются первые два» (13,25). Югославия, возможно, как никакая другая страна, наглядно демонстрирует, что мифы и реальность трагически переплетаются в нашей жизни и разделить их порой бывает очень трудно. Так, история Косово связана со средневековой битвой, которую проиграли туркам сербские войска под предводительством князя Лазара. Таким образом, Косово стало символом победы турок над сербами и их порабощения, а также подчинения всех остальных славян на Балканах.
Победа христианских стран - Болгарии, Греции, Черногории и Сербии - в первой балканской войне над турками имела, кроме всего прочего, символическое значение, так как принесла свободу христианам в Косово, Македонии, Тракии и покорило мусульманское турецкое и албанское население.
Расцвет сербского национализма в Косово привел к оживлению православия в общественной жизни. Сербская православная церковь стала синонимом сербского национализма, она создала многочисленные мифы о страданиях сербского народа «Косово из легенды не имеет почти ничего схожего с горькой исторической реальностью, так же, как роль Сербской православной церкви в легендах, которые она сама создавала, не имеет
ШКЬШЕШ, СООБЩЕНИЯ, КОНМЕНТАРИИ
почти ничего схожего с той коллаборационистской ролью, которую она веками играла в оттоманской и австрийской империях», - говорится в книге (13, 53).
По утверждению Б.Денича, в 80-е годы политика, проводимая Сербией в Косово, вначале была направлена на защиту сербов от притеснения со стороны албанского большинства, от угрозы насилия в отношении сербского меньшинства, состоящего в основном из людей пожилого возраста. В дальнейшем распад правовой системы и отсутствие какой-либо гарантированной безопасности стали в Косово нормальным явлением, непосредственно коснувшимся и косовских албанцев. Все это привело к тому, что и сербы, и албанцы стали в массовом порядке покидать Косово.
Вместе с тем, получившее широкое распространение выражение «геноцид» для описания положения сербов и черногорцев в Косово было, по мнению исследователя, шовинистическим преувеличением. «Ситуация в Косово стала опасной, когда политическое руководство СК Сербии, власть и интеллигенция, эти вершители умов, приняли на вооружение этот получивший широкое распространение в желтой прессе термин и тем самым узаконили его в середине 80-х годов» (13, 70). Бескомпромиссность сербской позиции в Косово была распространена на политику защиты сербов в Хорватии и Боснии, которым, как утверждалось, также угрожал "геноцид".
Идеологический механизм был прежним. Среди сербской националистически настроенной интеллигенции росли настроения ксенофобии. Идеологическая поддержка всем этим веяниям рождалась в стенах Сербской академии наук и искусства. К сожалению, пишет Б.Денич, националистические настроения оказались созвучны как определенным кругам творческой интеллигенции, которые десятилетиями боролись за демократический и гуманный социализм, так и тем, кому были близки идеалы чётников. Все это привело к устрашающей националистической гомогенизации, подогреваемой средствами массовой информации. Естественно, что подобные процессы, происходившие в обществе, не могли не отразиться на такой болевой точке, как Косово.
Сейчас на территории Косово проживает с каждым днем растущее албанское большинство, с которым, независимо от того притесняются они или нет, не хотят жить вместе большинство сербов и черногорцев. Это побуждает их уезжать в места с более благоприятными экономическими и общественными условиями проживания, а Косово неизбежно становится все более албанским как в силу миграционных, так и демографических процессов. Денич сравнивает эту тенденцию с известным феноменом «бегства белых», распространенным в США и Западной Европе.
По мнению другого сербского автора 3. Видоевича, в 90-е годы Балканы вновь превратились в арену возродившихся противостояний религиозного характера в их крайне политизированном варианте. Он полагает, что конфликты религиозного и конфессионального характера будут возникать на Балканах и впредь, а некоторые из них в будущем могут и усилиться. При этом гуманные, антимилитаристские, проповедующие терпимость религиозные учения будут оттиснуты на задний план различными агрессивными религиозными течениями, несущими с собой нетерпимость и ненависть к «неверным» и «еретикам». Другими словами, эпоха религиозных войн на Балканах, с точки зрения 3. Видоевича, не закончена (22, 305).
РАЗУЫИДЕШ, СООБЩЕНИЙ, КОММЕНТАРИЙ
Как отметил в своем выступлении на проходившей в 2002 г. конференции «Мир -будущее Балкан» заместитель председателя правительства Республики Сербия, глава Координационного центра СРЮ и Республики Сербии по Косово и Метохии И.Чович, ни одну из горячих точек на Балканах не следует рассматривать отдельно от региональных процессов и проблем. «Устранение трений только в одной части принесет лишь временное успокоение, если во всем регионе не будет достигнуто стабильности>(12,5). Это, прежде всего, относится к Косово и Метохии как наиболее опасному региону.
На Кавказе политические элиты, озабоченные укреплением своей власти, также всячески поощряли поиск и популяризацию знания этнонациональных исторических корней и особенностей местными интеллектуалами в целях возрождения национальной самоидентификации и противопоставления ее другим идентификациям. Средствами массовой информации муссировались темы кавказской войны, репрессий и преступлений эпохи сталинизма. В результате общей чертой для народов Балкан и Северного Кавказа после распада СССР и СФРЮ явился рост взаимного отчуждения народов и недоверия к соседям. Как верно отметила Л. Гатагова, примечательной чертой нового мифотворчества становится предельная героизация этнической истории. Опасения и страхи преломляются в этническом сознании весьма своеобразно: подспудно прорывается стремление к приукрашиванию прошлого, подогревается дух воинственности и силы, собственный народ видится могущественным и непобедимым. Еще в советскую эпоху на Северном Кавказе расцвела и молчаливо поощрялась местными партийными властями практика создания «оригинальных» версий прошлого своего народа - с непременным возвеличиванием его роли за счет соседних этносов. «Не исключено, что немало современных конфликтов зародилось на страницах исторических работ преимущественно по древней истории» (3, 266).
Важное место в системе новых духовных ценностей на Северном Кавказе, так же как на Балканах, заняла религия. Религиозная жизнь забурлила, священнослужителей активно вовлекали в общественную деятельность. Чеченская политическая элита усиленно пыталась перевести конфликт с Центром в плоскость «ислам -христианство», чтобы теснее сплотить свой народ, а также разжалобить исламский мир и привлечь его к решению своих проблем.
В Дагестане из 139 общественных организаций в 1994 г. около 25% имели характер мононациональных объединений. И каждое выражало конкретно-исторические интересы своего этноса.
Движение «Адамон Цадис» в Осетии в своих уставных документах предусматривало борьбу за объединение двух Осетий - Северной и Южной. Памятуя, что в прошлом у осетин не было подобного прецедента, идеологи движения опустили термин «воссоединение», провозгласив лозунг «Один язык, один народ, одна республика».
В новое время радикальный этнический национализм используется в качестве политического громоотвода, а патриотизм, навязываемый сверху, зачастую носит прагматический характер и связан с конкретными карьерными или экономическими интересами. Национальные элиты, владеющие средствами массовой информации
РАЗМЫШЛЕНИЙ, СООБЩЕНИЯ. КОММЕНТАРИИ
либо имеющие механизмы воздействия на них, без труда могут манипулировать общественным сознанием и в зависимости от ситуации и конъюнктуры направлять его в нужное русло, разжигать чувство ксенофилии или ксенофобии, апеллировать к соответствующему «историческому контексту».
Если мы обратимся к Армении, то здесь самый характерный для ее современной истории процесс - это перенесение акцентов в исторических исследованиях с темы «многострадальности» на тему цивилизационной роли армян в истории. Вместо комплекса побежденного стал создаваться комплекс победителя, чему способствовали течение и исход карабахской войны. Причудливым образом миф о страдающем народе совмещался с мифом о народе-победителе. «В этом смысле, - говорится в статье армянских историков А. Искандаряна и Б. Арутюняна «Армения: «карабахизация» национальной истории», - Армению можно сравнить с Кипром или Сербией, также имеющими «нацию - врага», претендующего на часть этнической территории госу-дарствообразующей нации» (4, 157). У армян легитимность «исторического» права усу1убляется и особым отношением к истории, сформировавшимся под влиянием церкви, роль которой в сохранении культуры и традиций армянского народа была особенно велика.
Чем же именно уроки балканского кризиса могут быть полезными для разрешения этнических конфликтов на Кавказе?
Методологически следует исходить из того, что при своеобразии каждого этнического конфликта и процесса его урегулирования в конфликтах, которые происходят в нашей стране и на Северном Кавказе, в частности, нет ничего особо уникального, наоборот, в них очень много схожих черт, прежде всего в их динамике, с конфликтами в других регионах планеты. Как верно отметил И.Р. Мамед-заде, конфликты на Кавказе, по крайней мере до сих пор, отличались тем, что стороны уповали в основном на военно-силовое их разрешение. В определенной мере из-за этого игнорируются проблемы ненасильственных технологий разрешения конфликтов, метафизические проблемы, а также международный фон протекания конфликтов, философия международного порядка. Интерес к этой сфере, по замечанию исследователя, вообще ограничивается выбором посредников, последующей неудовлетворенностью их деятельностью и требованиями их смены. Эту тенденцию можно наблюдать в конфликтах между Азербайджаном и Арменией, Грузией и Абхазией (5, 49).
Однако в последнее время наметились определенные тенденции, связанные с изменением подхода к разрешению конфликтов. В октябре 2003 г. грузино-абхазская делегация при поддержке ОБСЕ побывала в Боснии, Герцеговине и Косово. Целью визита являлось изучение опыта текущего мирного процесса на Балканах и возможное использование этой модели в Грузии. «Изучение действий международной гражданской полиции и ее деятельности на Балканах может способствовать положительному развитию отношений грузинской и абхазской сторон и возвращению беженцев в Тальский район», — отметил Энвер Селимович, официальный представитель миссии ОБСЕ в Грузии (7,4). Добавим, что уроки необходимо извлечь и из негативного опыта -ведь, к сожалению, проблема беженцев на Балканах до сих пор не решена. Так, по данным некоторых источников, в Сербии каждый десятый - беженец.
Р.ШШ1ВД СООБЦЕШ, КОНМЕНТАНИ
Усилившееся негативное влияние этнических конфликтов на национальную безопасность отдельных государств и на международную безопасность в целом обусловили интенсивный поиск соответствующей политики их регулирования. Хорватский ученый Р. Чичак (11) рассматривает восемь возможных макрометодов регулирования этнических конфликтов, включающих как их устранение, так и управление ими. К методам устранения различий относятся: а) геноцид; б) насильственное массовое переселение населения; в) отделение или самоопределение; г) интеграция или ассимиляция. Методы управления этническими различиями включают: а) гегемонистический контроль: б) арбитраж (вмешательство третьей стороны); в) кантонизация или федерализация; г) консорциум или раздел власти.
Р. Чичак приходит к выводу, что этничность и демократические институты не находятся в противоречии друг с другом, но минимальный потенциал конфликтов в этнически разделенных обществах останется всегда. Поэтому адекватная политика в демократическом обществе должна учитывать все элементы жизнедеятельности современного этноса, от языка и культуры до экономии и защиты окружающей среды. Этническим общностям необходимо предоставить возможность участвовать в принятии решений во всех этих областях. Отношения между меньшинством и большинством должны строиться на равноправии и общности интересов без патернализма или идеологического доминирования одной этнической элиты; они должны быть отражены в конституционном, политическом и законодательном устройстве многонационального государства.
Другой хорватский ученый С. Таталович подчеркивает, что внутриэтнические проблемы почти во всех государствах юго-восточной Европы оказывают существенное влияние как на национальную безопасность этих государств, так и на региональную безопасность. В настоящий момент политики и народы всех балканских стран прочно связывают свое будущее с Европой. Однако все они хорошо понимают, что долгожданное присоединение к Европейскому союзу невозможно без внутренней стабильности в каждой из стран и регионе в целом. И.Чович и бывший посол Югославии в США Ж. Ковачевич твердо заявляют, что решение всех этнических проблем следует искать на компромиссной основе, отказываясь от выдвижения максималистских требований. На смену территориальным требованиям должна прийти борьба за права человека, осуществляемая демократическими способами за столом переговоров и в присутствии международных гарантов. При этом ни одна сторона -участница конфликта не должна в международных посредниках видеть своих политических друзей и защитников.
В целом напрашивается вывод, что дальнейшие позитивные сдвиги в сфере защиты национальных меньшинств тесно связаны с интернационализацией этой проблематики, что предполагает отнесение плюрализма, солидарности, личной и коллективной безопасности к международным ценностям. Членство современных государств в системе международной безопасности обяжет их обеспечивать внутреннюю стабильность и развитие посредством собственной политики национальной безопасности. Это означает, в том числе, соблюдение индивидуальных и коллективных прав этнических меньшинств в соответствии с международными стандартами,
балканский кризис и ситуация i
Р.ШЫШЛЕЩ СООБЩЕНИЯ, КОММЕНТАРИЙ размышления об обцнс
что явится основополагающим механизмом безопасности и защиты от угрозы этнических конфликтов.
Итак, необходимы баланс и гармония между принципами национального государства, с одной стороны, и принципами мультиэтнической демократии - с другой. При этом этническая политика должна проводиться в трех взаимосвязанных направлениях: 1) углубление демократии в этнических взаимоотношениях, гарантирование и соблюдение прав и свобод всех этнических групп; 2) решение социально-экономических проблем в этнически смешанных регионах; 3) исключение сепаратистских намерений или тенденций.
Что касается добрососедских отношений между народами, то они должны строиться терпеливо и осознанно. «Следует иметь в виду, что недоверие - нормальное состояние духа в этом регионе, которое достигло своего апогея благодаря агрессивному национализму, сознательно раздуваемой ненависти, войнам, этническим чисткам и военной пропаганде в предыдущие годы. Все это невозможно легко и быстро устранить, особенно принимая во внимание укоренившиеся стереотипы мышления, предрассудки, националистические мифы, нетерпимость, ксенофобию, экономический кризис и обнищание населения. Путь к возрождению доверия лежит через строительство демократических институтов, открытое общество, изменение отношений между интеллектуальными элитами, толерантность, живое человеческое общение, развитие культурного сотрудничества и постоянный диалог», - пишет Ж. Ковачевич (16,200).
Известный югославский ученый Р. Петкович, автор книги « Югославия и мир в постбиполярную эру» (18), говоря об урегулировании ситуации на Балканах, отмечает ряд условий его осуществления. Среди них: демократизация политических систем стран; уважение прав человека и прав национальных меньшинств; развитие рыночной экономики с неизбежной ведущей ролью частного сектора; согласование хозяйственного механизма и законодательства со стандартами Всемирной торговой организации и ЕС; роль ОБСЕ по предотвращению конфликтов; быстрое оказание экономической и финансовой помощи балканским странам. Особо автор выделяет роль региональных и субрегиональных проектов и инициатив.
Болгарский политолог В. Цачевски также отмечает необходимость создания регионального механизма по предотвращению кризисной ситуации и недопущению ее перерастания в открытый конфликт (8, 85).
Первостепенное значение для установления регионального мира и согласия имеет взаимовыгодное многостороннее экономическое сотрудничество. Ключевыми видами и инструментами сотрудничества могли бы стать создание зоны свободной торговли, открытие большого числа пограничных переходов, правовое урегулирование торговли, общие таможенные принципы, отказ от двойного налогообложения. Претворению в жизнь этих задач мог бы способствовать коллективный орган, наделенный соответствующими полномочиями (14,30).
Аналитики единодушно отмечают позитивную роль подобных инициатив и на Кавказе. Россия подает пример, поощряя создание организаций регионального сотрудничества на Северном Кавказе - Ассоциации социально-экономического со-
МЗШЯЕШ, СООБЩЕНИЯ; KftHIEHTAHl
трудничества республик, краев и областей Северного Кавказа, Парламентской ассамблеи трех северокавказских республик - Адыгеи, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. Эти инициативы вызывают растущий интерес в Закавказье (9,53). Представляется верным суждение A.A. Язьковой о том, что «идеи «Мирного Кавказа» не могут быть реализованы без политического участия России (а не только ее южных областей). Равным образом создаваемые в интересах сотрудничества северокавказских республик ассоциации должны учитывать законные права соседей России. Основой концепций и проектов субрегионального сотрудничества государств и народов Кавказа может стать выработанная в ходе встречи президентов Грузии и России в Кисловодске в июне 1996 г. формула сохранения Кавказа как уникальной общности, которая не может быть геополитически отторгнута от России» (2,53).
В унисон с этим суждением звучит мнение И.Р. Мамед-заде, высказанное и статье «Технологии разрешения конфликтов на Кавказе и глобализация»: в перспективе для малых государств Южного Кавказа или России и Кавказа в целом разумной альтернативой региональным конфликтам является политика «регионального сотрудничества», создание локальных и не совсем локальных типов интеграции по принципу «сообщающихся сосудов» (5, 55).
В настоящий момент в распоряжении международного сообщества имеются различные формы предотвращения и разрешения международных споров. Однако, как замечает хорватский политолог А. Гризолд в статье «Международная безопасность и этнические конфликты» (15, 25), процедура и механизмы разрешения конфликтов недостаточно разработаны, в связи с чем ООН не смогла добиться особых успехов в этой области после окончания холодной войны. Возможно, прав Р. Петкович, заявляя, что с учетом исторического наследия Балкан, на которое наслаиваются новые антагонизмы, обнаружившиеся с распадом Югославии, «мир и стабильность на Балканах можно было бы обеспечить только путем установления глобальной системы безопасности» (17, 74). По мнению ученого, существуют два пути установления региональной балканской системы безопасности. Первый из них предполагает предварительное решение тех территориальных и этнических проблем, которые представляют собой яблоко раздора между балканскими странами. Другой путь требует создания такой политической атмосферы в отношениях между балканскими странами, которая привела бы к установлению коллективной системы безопасности и способствовала преодолению споров по территориальным и этническим вопросам.
Первый путь кажется автору более кардинальным, но идти им значило бы откладывать установление глобальной системы безопасности на Балканах до греческих календ; поэтому он склоняется к целесообразности принятия второго пути. На наш взгляд, этот путь мог бы стать «дорогой к храму» и для народов Кавказа, за чьими плечами многовековое совместное проживание многочисленных этносов, в ходе которого были выработаны прочные традиции взаимовыгодного сотрудничества, мирного разрешения существующих конфликтов.
В качестве подающих надежду фактов можно отметить, что в конце прошлого столетия именно в России, в столице одного из ведущих регионов - Казани, был создан первый в мире Институт культуры мира. Там же в 2000 г. по инициативе Меж-
РАЗМЫШЛЕНИЯ, СООБЩЕНИЯ, КОММЕНТАРИИ
дународной ассоциации конфликтологов, Центров конфликтологии РАН и Республики Татарстан и под эгидой ЮНЕСКО был проведен Первый международный конгресс конфликтологов на тему «Современная конфликтология в контексте культуры мира: Состояние, перспективы, практические задачи».
Некоторое время спустя был создан Международный научно-исследовательский институт народов Кавказа с головным офисом в Тбилиси и региональными представительствами в Москве, Санкт-Петербурге, Краснодаре, Нальчике, Махачкале, Баку, Ереване, Варшаве. С начала 2003 г. этот институт уже провел три международные конференции, последняя из которых была посвящена проблеме «Глобализм и традиционализм, как конкурирующие векторы в развитии этнических культур Кавказа». Участники этих конференций рассматривают происходящие на Кавказе процессы в мировом геокультурном и геополитическом контекстах под углом зрения взаимовлияния глобализации, регионализации и локализации. В отношении этноконфес-сиональных политических и территориальных конфликтов весьма важен сделанный на конференциях акцент на недопустимости одностороннего подхода в анализе конфликтов и продолжения «поисков виновной стороны», на необходимости разработки методов неполитического решения, в том числе на основе традиционного опыта с использованием методологии народного миротворчества и сосуществования.
Литература
1. Авксентьев В.А. Этническая конфликтология: Проблемы становления // Современная конфликтология. - М„ 2001. - С. 176-192.
2. Анчабадзе Ю. Национальная история в Грузии: Мифы, идеология, наука // Национальные истории в советском и постсоветском государствах. - М„ 1999. - С. 161-179.
3. Гатагова Л. Северный Кавказ: Метаморфозы исторического сознания // Национальные истории в советском и постсоветском государствах. -М., 1999. - С. 257-275.
4. Искандерян А., Арутюнян Б. Армения: «карабахизация» национальной истории // Национальные истории в советском и постсоветском государствах. - М„ 1999. - С. 147-161.
5. Мамед-заде И.Р. Технологии разрешения конфликтов на Кавказе и глобализация // Адат, Кавказский культурный круг. Традиции и современность. - Москва-Тбилиси, 2003. - С. 48-54.
6. Маниев Ф.С. Конфликты на Кавказе // Адат, Кавказский культурный круг. Традиции и современность. - Москва-Тбилиси, 2003. - С. 44-54.
7. Тавадзе Т. Югославская модель - как вернуть Абхазию?//Адат, 11.11.2003. - С. 4.
8. Цачевски В. Пакът за стабилност в Югоиз-точна Европы. Перспективи и предизвикателства // Международни и отношения. - София, 2000. -N» 2. -С. 79-91.
9. Язькова A.A. Государства Закавказья и Россия. Проблемы южных рубежей России. - М„ 1998. - 69 с.
10. Язькова A.A. Национально-этнические проблемы. Российский и мировой опыт их регулирования. - М„ 2003. - 63 с.
11. Hiwak-Chand R. Etniuki konflikt i nauini njegovog ijejbavanja // Migracijske teme. Zagreb, 1995. -N 1. - S. 7-32.
12. Иоу1ж N. Petnaest uslova za mir i regionalnu stabilnost // Medunarodna politika. - В., 2002. -N1106.-S. 4-5.
13. DeniH B. Etninki nacionalizam.- В., 1996,- 250 S.
14. DokanoviH T. Ekonomska saradnja na Balkanu // Medunarodna politika. - В., 199. - N 1. - S. 27-32.
15. Crizold Medunarodna bezbednost i etninki konflikti // PolitiHka misao. - Zagreb, 1998. - N 4. - S. 21 -36.
16. KovaneviH Z. Balkan-pogled u budunnost. Bez Linutra/bnie i regionalne stabilnosti nemogime je u Evropu // Medunarodni problemi. - В., 2002. - N 3. - S. 189-202.
размышления
РАЗМЫШЛЕНИЯ, СООБЩЕНИЯ, КОММЕНТАРИИ
17. PetkoviH R. XX stolene na Baikanu. - В., 1996. -333 S.
18. PetkoviH R. Jugoslavia i svet u postbipolarnoj eri -В., 1998.-398 S.
19. Simixc P. Rcgionalna saradnja u iugoistonnoj Evropí i mesto Jugoslavije // Medunarodni problemi. -В., 1998. -N 1,- S. 23-43.
20. Tatalovi)* S. ЕПмике manjine ¡ sigurnost // PolitiHka misao. - Zagreb, 1998. - N 4. -S. 36-60.
21. Tatalovin S. Etninki aspekti sigurnosti Jugoistoka Europe// Politiuka misao. - Zagreb, 1998. -N2.-S. 65-70.
22. Vidojcvixc Z. Kako je moguitc Balkan bez balkanizacije // Stratcgija razvoja i proccsi regionalnc kultume saradnje na Balkanu. - Nib, 1998. - S. 303-311.
23. Vujaiùxc V. Od klase do nacije: levica, desnica i ideolojbki i institucionalni koreni postkomuuistinkog "nacionalsocijalizma" // Ree, 2003, 70/16, jun. -S. 51-83.
