CC BY
89
УДК 947.081
БАЛКАНСКИЙ КРИЗИС (1875-1878) В ОТРАЖЕНИИ НЕМЕЦКОЙ ПЕРИОДИЧЕСКОЙ ПЕЧАТИ
Косарев С.И., Косарева И.В.
Статья посвящена сложным отношениям между Россией и Германией в новых условиях формирования европейской политики во время Балканского кризиса 1875-1878 годов и особенностям их освещения в немецкой периодической печати. Ключевые слова: Балканский кризис 1875-1878 годов, общественное мнение, периодическая печать.
BALKAN CRISIS (1875-1878) IN REFLECTION OF THE GERMAN PERIODICALS
Kosarev S. I., Kosareva I. V.
The article is devoted to the complex relationship between Russia and Germany in the new conditions of formation of European policy during the Balkan crisis of 1875-1878 and features of their coverage in the German periodicals. Keywords: Balkan crisis of 1875-1878, public opinion, the periodical press.
Целью статьи является анализ реакции общественного мнения кайзеровской Германии на Балканский кризис 1875-1878 годов, нашедшей свое отражение на страницах немецкой периодической печати. Немецкие газеты не только следили за ходом развития кризиса по сообщениям журналистов из зоны конфликтов, но давали собственную оценку происходившим событиям, пытались влиять своим мнением как на ход внутриполитической борьбы внутри страны, так и на внешнеполитический курс Германии. Именно в этот период газеты заставили обратить на себя серьезное внимание Бисмарка как на важный инструмент формирования общественного мнения.
Бисмарк рассматривал, начавшийся в августе 1875 года, Балканский кризис как средство для отвлечения внимания от недавнего объединения Германии и создания конфликтов между другими великими державами, чтобы представить новое немецкое государство как незаменимого партнера, с целью укрепления его международных позиций. «Если оно (Балканское восстание) дойдет до открытого пламени... мы должны будем оставаться нейтральными и продолжать греть руки над этим пламенем как можно дольше» - говорил он [1, с.154].
Но осторожную нейтральность Бисмарка, его равнодушие к насилию на Балканах, разделяли далеко не все. Европейская общественность проявила чрезвычайный интерес к кризису, и Германия не стала исключением. Первой новостью, привлекшей общественное внимание к кризису, стала насильственная смерть французского и немецкого консула от рук мусульманской толпы в мае 1876 года в Салониках. Отчеты в немецких газетах подогревали внимание общественности к событиям, происходившим в
Османской империи. Следующим фактом, вызвавшем пристальное внимание общественного мнения к происходящему на Балканах, явилось известие о так называемых «турецких зверствах» в Болгарии, появившихся в газетах в конце июля того же года. Понятно, что и сам ход военных действий русско-турецкой войны 1877-78 годов и отношение к ней различных слоев общественного мнения привлекали первостепенное внимание европейской прессы, в том числе и немецкой.
Вопрос об отношении к восточному кризису стал предметом многочисленных дискуссий между историками. По мнению многих, восприятие кризиса в кайзеровской Германии было более возбужденным и пристрастным, чем это хотелось Бисмарку. Немецкие газеты взахлеб сообщали о нем, давая подчас диаметрально противоположные оценки происходившим событиям. Оживление общественной реакции на события в османской империи стали источником беспокойства властей Германии. Это побудило Бисмарка выступить в рейхстаге 5 декабря 1877 года со словами, что «весь Восток не стоит костей одного померанского гренадера» [1, с. 156].
«Открытый огонь» на Балканах», на который рассчитывал Бисмарк, привлек к себе гораздо больше внимания, чем это можно было себе представить. Убийство в Салониках стало катализатором роста общественного интереса к новостям из Порты. Весть о смерти консулов показала, что насилие, ранее ограничившееся театром восстаний, может распространиться и на места, где жили и работали немцы и другие европейцы. Причиной происшедшего немецкий посол Карл фон Вертер определил «исламский фанатизм». В дискуссии, развернувшейся в прессе
вокруг инцидента, «фанатизм» стал кодовым словом для мусульманского насилия. Официальные газеты: Politische Korrespondenz и Reichsanzeiger воспроизвели сжатое описание убийства в Салониках, в котором Вертер определил мусульманский гнев как причину смерти. Полуофициальная Norddeutsche Allgemeine Zeitung и консервативные, как Kreuzzeitung, вняли пожеланиям министерства иностранных дел и напечатали только официальный отчет без своих комментариев. Дальше всех пошел консервативный Die Post, призвавший изгнать турок из Европы.
Либеральная пресса изобиловала комментариями о деле в Салониках. Но она переформулировала вопрос о виновности. Либеральная пресса, оспаривая идею «турецкого фанатизма», добавляла к нему и «греческий фанатизм». Легкость, с которой эти либеральные газеты развернули полемику по поводу греков и османских христиан, вытекает из культурных войн, бушевавших тогда в Германии. Стереотипы фанатизма, используемые, чтобы демонизировать католиков, были развернуты, чтобы критиковать крестьян в Османской империи.
Бисмарк не мог сопротивляться соблазну возможности взорвать католиков и попросил министерство иностранных дел «поиграть» на про-османской политике Ватикана в прессе. Выдавая ливанских католиков в качестве агентов французского влияния в османских землях, он с удовольствием использовал балканский кризис для разжигания антикатолических настроений в Германии [2, с. 234].
Приближение войны продолжало все больше будоражить умы немецких редакторов и читателей. Возможные варианты разрешения Балканского кризиса становились темой, разделявшей различные слои общественного мнения Германии. Общественное мнение, прежде всего, обратилось к вопросам сочувствия. Кому стоит сочувствовать немецкой общественности: мусульманским правителям или христианским «боевикам»? На чьей стороне быть?
Туркофильский Wiesbaden считал, что конец османского владычества принесет страдания молодой немецкой нации в форме политической нестабильности.
Противоположная сторона выступала за облегчение страданий своих религиозных братьев балканских христиан.
Национально-либеральная Kolnische Zeitung высказывала третью точку зрения о том, что «турки не имеют никакого права на сочувствие, но решение политических вопросов не должно идти на поводу у чувств. Кроме того, следует спросить, действительно ли все эти славяне,
сербы, греки, болгары и все, кто так называемые христианские народы, заслуживают ли они сим-патию?»[3] Оспаривание симпатий к балканским христианам ставит под сомнение вопрос о жертве и преступнике.
В середине августа, после того, как «турецкие зверства» в Болгарии были обнародованы, эта же газета опубликовала материал, предостерегающий от оценки описанных событий как «бунта благородных, угнетенных людей, борющихся за свободу, права и цивилизацию» [3].
Эта история усложнила популярную у большей части консервативной прессы идею о том, что Балканский кризис - это всего лишь борьба между исламом и христианством на территории Юго-Восточной Европы. Газета Kreuzzeitung поддерживала озабоченность России судьбой балканских народов, отстаивая новый крестовый поход против «ужасных турок». Die Post сохранила свой первоначальный энтузиазм, призывая Россию к войне, которая избавила бы Европу от Османского влияния.
Многие консервативные газеты сплотились вокруг христианского мира и призывали «выбросить турок из Европы». Либеральные газеты, напротив, придерживались мнения, что искоренить турецких мусульман из Европы невозможно.
Но еще больше, чем отношения между мусульманами и христианами в османской империи, общественное мнение Германии занимал вопрос дальнейшего устройства миропорядка. Левые национал-либералы боялись усиления России, опасаясь, что русская экспансия может угрожать Центральной Европе. Kolnische Zeitung, Na-tional-Zeitung и Allgemeine Zeitung сосредоточились на критике России и существующих в ней порядков. В своих материалах они сопоставляли Российскую и Османскую империи, спрашивая, которая из них была большей защитницей либеральных ценностей. Они рассказывали истории о насильственном обращении в православие, о гонениях на татар-мусульман, о грабительских набегах казаков на деревни горцев. Проводилась мысль, что, несмотря на то, что Османская империя была насквозь коррумпирована и управлялась продажными чиновниками, она была лучшей альтернативой «дикой» России [3].
Боязнь России пронизывала все классы и слои общественного мнения Германии. Страх доминирования России на Балканах разделяло большинство немцев. Даже социалисты, к примеру, Вильгельм Либкнехт, стали туркофилами, агитируя на страницах своих газет против балканского национализма и делая мрачные прогнозы о продвижении России. Он договорился до
того, что утверждал, что «турецких зверств» в Болгарии не было, а все разговоры об этих событиях - русская пропаганда [4].
Дебаты, разгоревшиеся летом 1876 года, в немецком обществе, заставили Бисмарка забыть о своем нейтралитете и начать комментировать свою позицию по Балканскому кризису. Ему непросто удавалось одновременно, оставаясь нейтральным, сохранять дистанцированность от войны, поддерживать добрые отношения с Россией и, тем временем пытаться ослабить немецкую симпатию к Порте [1, с. 175]. Бисмарк постоянно опасался, что общественное мнение может быть использовано в качестве показателя политических намерений. Поэтому контроль немецких симпатий был важнейшей частью стратегии Бисмарка. Добиться этого «железный» канцлер стремился увеличением количества официальных новостей в прессе, содержащих официальную точку зрения на происходящие события.
Кульминацией усилий Бисмарка по формированию необходимого власти общественного мнения стала его речь (уже упомянутая выше) 5 декабря 1876 в Рейхстаге. В своей речи он не только отказался открыто вмешиваться в конфликт, но и отверг идею о том, что немецкая общественность вообще должна проявлять интерес к Балканскому кризису.
Но, несмотря на все усилия властей, продолжение кризиса генерировало новый общественный интерес. В апреле 1877 года началась русско-турецкая война. Как только война была объявлена, газеты со всей Европы послали своих корреспондентов на театр боевых действий. Немецкие газеты Kolnische Zeitung, Berliner Tageblatt и Vossische Zeitung тоже имели своих военных корреспондентов. Они были аккредитованы к обоим: и российской и турецким армиям, находились в тесном контакте с немецкими консулами и своими коллегами.
Сообщения этих корреспондентов непосредственно с мест событий были крайне важны. Немецкие газеты не только размещали рассказы о боевых действиях, но и интерпретировали те или иные события, давали им свою оценку. Таким образом, сообщения о военных зверствах стали еще одним символическим моментом в борьбе за немецкие общественные симпатии, а контроль за освещением новостей вновь стал важнейшим приоритетом для немецких чиновников.
Когда истории о якобы зверствах русских против мусульман, во время первой осады Плевны, впервые были обнародованы, немецкий посол в Константинополе, князь Рейсс не обра-
тил на них внимание, приняв эти новости за безответственную работу доверчивых британских дипломатов, симпатизировавших Порте. После девяти лет в Санкт-Петербурге, он был отправлен в Константинополь, чтобы убедить русских в германском нейтралитете и действовал строго по указаниям Бисмарка.
Бисмарк был встревожен, что британцы опубликовали подробности о зверствах, совершенных с обеих сторон, после того, как немецкий посол в Лондоне сообщил, что британское общественное мнение поворачивается против русских. Канцлер резко отклонил османскую просьбу об официальной жалобе против России и, вместо этого, искал способы, чтобы поддержать российскую военную кампанию.
Рейсс начал сбор свидетельских показаний от немецких офицеров, которые были прикреплены к российским силам. К концу июля Рейсс получил доказательства того, что именно Башибузуки грабили и убивали болгарских христиан, а также свидетельства немецких офицеров, подтверждающие, как османские солдаты убили раненых в сражении русских солдат [1, с. 176].
Сведения военной разведки от немецких офицеров в русской армии поступали в Берлин через Рейсса и германского консула в Руштуке, обеспечивая основу для новой официальной кампании в прессе. Через месяц после начала военных действий, 8 августа, Бисмарк распорядился, чтобы военные доклады немецких офицеров опубликовались в прессе анонимно, и первая из статей в появилась в Norddeutsche Allgemeine Zeitung уже на следующий день. В Norddeutsche Allgemeine были не только представленные рассказы об убийствах турками раненых русских солдат на поле боя, но также поставлены под сомнение доказательства зверствах русских против мусульман и массового выселении болгарских мусульман из своих деревень [1, с.177].
Для того, чтобы дать повод для полуофициальной прессы распространять новости об османских зверствах в немецкой общественной сфере, Бисмарк направил в Порту письмо в начале августа, в котором он обращал внимание на нарушения Османской империей Женевской конвенции (1864) о военнопленных. [5]. Факт подготовки этого письма был красноречивым показателем того, насколько Бисмарк отошел от исповедуемого им нейтралитета. Автор письма, статс-секретарь Бюлов, в первый вариант записки включил в длинный, беспристрастный отчет о военных злодеяний обеих армий. Бисмарк вычеркнул все упоминания о зверствах русских,
поручив Бюлову сосредоточиться только на турецких зверствах [1, с. 178]. После того, как Кайзер возразил, что российские зверства, по крайней мере, тоже следует упомянуть, Бисмарк пригрозил отменить ноту в целом. Министерство иностранных дел отправило ноту в том виде, как того хотел Бисмарк [1, с. 178].
Бисмарк организовал публикацию консульских сообщений об османских зверствах для того, чтобы найти свой путь в немецком общественном мнении. Доклады о зверствах Башибузуков, переселение болгарских христиан, о показательных казнях христианских повстанцев были направлены в Die Post и Norddeutsche Allgemeine, в то время как свидетельства российских и болгарских жестокостей, жалобы со стороны Красного Креста, что русские обстреливают османские лазареты или о проблеме мусульманских беженцев, были удалены [1, с. 179].
Таким образом, мы отмечаем, что события Балканского кризиса нашли самый живой отклик в общественном мнении Германии. Определяющую роль в обсуждении проблем, вызванных кризисом, сыграла немецкая пресса, активно освещавшая и интерпретировавшая происходившие события.
Настроение различных слоев немецкого общества в оценке восточного вопроса было далеко неоднородно и состояло из самых различных мнений.
Кроме того, необходимо отметить серьезное влияние на формирование общественного мнения представителей власти Германии. Сегодня трудно определить эффективности политики Бисмарка в этом направлении, но нельзя не отдать дань тому упорству и настойчивости, с которыми «железный» канцлер пытался противостоять туркофильской точке зрения в обществе.
Список литературы
1. Gummer S. Chase. The politics of sympathy: German turkophilism and the Ottoman Empire in the age of the mass media 1871-1914. Georgetown University. Washington, DC. 2010
2. Winfried Baumgart, "Prolog zur Krieg-in-Sicht-Krise. Bismarcks Versuch, den Kulturkampf in die Türkei zu exportieren" in, D. Albrecht (ed.), Politik und Komfession. Festschrift fur Konrad Repgen zum 60. Geburtstag (Berlin, 1983). S. 231-256.
3. Kolnische Zeitung (1876-1878). No 110, 226, 237.
4. (Leipziger) Vorwdrts, 1876.
5. Convention for the Amelioration of the Condition of the Wounded in Armies in the Field. Geneva, 22 August 1864. For full text see, http://www.icrc.org/ihl.nsf/FULL/12070penDocument
6. Berliner Tageblatt (1876-1878).
7. Die Post (1876-1878).
8. Frankfurter Zeitung (1876-1878).
9. Germania (1876-1878).
10. Norddeutsche Allgemeine Zeitung (1876-1878).
11. Блохин В.Ф., Косарев С.И. Балканский кризис 1870-х годов и периодическая печать России и западной Европы. Брянск. Издательство «Курсив». 2014. 191 с.
Об авторах
Косарев Сергей Иванович - кандидат исторических наук, доцент кафедры философии, истории и политологии, Брянский государственный университет имени академика И.Г. Петровского, kosarev@inbox.ru
Косарева Ирина Викторовна - кандидат филологических наук, доцент, зав. кафедрой французского языка, Брянский государственный университет имени академика И.Г. Петровского, kosarevaiv@inbox.ru
