CC BY
44УДК 94(470).04
АЗОВ (АЗАК) В 1570 Г. В ДОНЕСЕНИИ РУССКОГО ПОСЛАННИКА ИВАНА НОВОСИЛЬЦЕВА*
© 2019 г. М.В. Моисеев
Статья посвящена анализу документов миссии Ивана Петрова сына Новосильцева в Стамбул в 1570 г. В центре внимания находится его отписка из Азова (Азака), которая представляется важным источником по истории этого пограничного города. Дана общая характеристика этого документа и его публикация.
Ключевые слова: Азов (Азак), посольские книги, дипломатическая переписка Ивана Грозного, казачество.
24 января 1570 г. из Москвы в Стамбул отправился посланник Иван Петров сын Новосильцев, в сопровождении посольской свиты, которая состояла из служилых татар, подьячего Постника Из-носкова, сына Новосильцева и кречатника. Посланник вез послание султану Селиму, а также грамоты для кафинского санджак-бея Касыма и азовского дездара Джафера (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 2 об. - 8 об.). Само это посольство было вызвано необходимостью урегулировать русско-турецкие отношения после бесславного похода на Астрахань османских войск в 1569 г. Акдес Нигмет Курат писал, что это посольство было продиктовано желанием царя угодить султану, а само послание «было написано весьма вежливым стилем...» (Курат, 2015, с. 172, 173).
Однако непосредственное обращение к русскому оригиналу позволяет скорректировать наши представления об этом документе. После перечисления своих (но без казанского и астраханского царств, но зато с Сибирью) и селимовых титулов, царь приступает к делу. Он начинает поучать султана этике двусторонних отношений: «В сеи странЬ вЬдомо учинилось, что ты после отца своего Хандыкеря Сюлейман салтана господарем ся учинил на отца своего Сулеиман салтановых гос-подарьствах на костентинополском и на талЬиском и на румском и на караманском и иных многих земель господарь еси. А во господарьствах то поведение ведетца коли которои учинитца господарь на своих господарьствах и он о том обсылаетца в ыные господарьства со господари послы своими и посланники с которыми господари о дружбе и о любви ссылки бывали свое господарьство изяв-ляет, а к нему тЬ господари своих послов и посланников посылают и здоровают ему на господарь-ствах и в том дружбы и любви прибавливают» (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 3 об. - 4). Затем Иван Васильевич приводит примеры из практики предыдущих отношений. Все это ему необходимо для того, чтобы объяснить астраханский поход османов недоразумением, недостаточной информированностью монархов. Об этом российский царь пишет прямо: «к нам приехали с поля наши украинные люди и сказывали нам, что твои брата нашего люди ис Кафы и из Азова пошли к нашему городу к Асторохани и мы тому поудивилис, что деду твоему и отцу славным господаремъ с моим отцом с великим господаремъ такъ же отцу твоему и с нами ссылки были о дружбе и о любви, а недружбы у нас с ним ни которые небывало кроме того, что ныне въсчинаетца недружба меж нас невЬдомо за что. А коли меж которых господареи недружбы какие учинятца и они меж собя обсылаютца послы и посланники обсылками всякое ся доброе дело делает» (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 5-5 об.). Иван IV призывает Селима ознакомиться с перепиской его предшественников с московскими монархами, дабы убедиться в том, что между странами отношения всегда были дружественными и, соответственно, поход на Астрахань был спровоцирован недоброжелателями. Завершалось это послание перечислением царств, среди которых нашлось место и для Казанского, и для Астраханского ханств. Вопрос законности обладания Поволжьем в грамоте Ивана Грозного даже не ставился, в центре его послания значение и роль дипломатии и обмена посольствами в деле поддержания мира между странами. Однако Курат в своей знаменитой книге пишет о том, что именно эта проблема играла большую роль в этом письме, и даже приводит цитату, где
* В данном исследовании используются материалы, полученные в ходе реализации проекта, поддержанного РНФ (проект № 16-18-10091) 2016-2018 гг. Руководитель проекта - К.Ю. Ерусалимский.
рассказывается о сохранении ислама в «городе Касым» и о том, что «тревоги османского правителя за судьбу мусульманского населения Казани и Астрахани беспочвенны, и нет необходимости освобождать этот регион» (Курат, 2015, с. 173). Учитывая, что слов этих в послании Грозного Селиму от декабря 1569 г. и отложившегося в турецкой посольской книге нет, то возникает вопрос: что именно цитирует турецкий ученый татарского происхождения?
К счастью сохранился перевод этого послания на османо-турецкий язык, отложившийся в Мюншеат-селатин Фаридун Ахмед-бея1. В этом документе мы сталкиваемся с внешним описанием грамоты. Очевидно, в верхней части были помещены круги, в которые были вписаны богословие и титулы адресата и отправителя. Титул Ивана IV помещен в третьем круге и там мы обнаруживаем упоминание о Казани и Астрахани (Feridun, 1275, s. 555). И в этом письме вновь мы не находим обсуждения вопросов, посвященных обоснованию законности завоевания русскими поволжских ханств или религиозной толерантности. В переводе (что ожидаемо) обсуждались вопросы роли обмена послами в деле мирных отношений и урегулирования возникающих конфликтов (Feridun, 1275, s. 555-556).
Итак, Курат цитирует или делает вид, что цитирует какой-то другой документ, но при этом ниже он приводит перечисление царств с указанием времени их обладания, и это перечисление он мог увидеть только в русском послании, так как в переводе, приведенном Феридун Ахмед-беем, этих данных нет! Впрочем, это цитирование фантомного документа не единственная сложность. Само по себе послание царя Ивана IV содержит в себе информацию, которая, очевидно, может оказаться ложной. Иван Васильевич писал, что с момента вступления Селима на престол в Москве не было турецких посольств и это вроде как фиксируется и посольскими книгами. Так, последнее послание Сулеймана Кануни, отложившееся в русской документации, относится к 1561/62 г. (РГА-ДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 1. Л. 411об. - 412). Это даже дает основание утверждать, что в русско-турецких отношениях наступил перерыв до 1569 г. Но, это совсем не так! Нам известны послания в Москву от Сулеймана I от 30 октября 1564 г., от Сулеймана I от не ранее 6 - не позднее 15 ноября 1564 г., от Сулеймана I от середины апреля 1566 г., от Селима II от 6 сентября 1567 г., От Селима II от 27 июня 1568 г. (BOA. A. DVNS. MHM, № 6, hukum № 318. S. 148; BOA. A. DVNS. MHM, № 6, hukum № 339. S. 157; BOA. A. DVNS. MHM, № 5, hukum № 1312; BOA. A. DVNS. MHM, № 7, hukum № 169, hukum № 2744). Документы эти введены в научный оборот либо в виде факсимиле, либо в современной турецкой транскрипции (Ar§iv, 2015, s. 45, 46; 6 Numarali, 1995, s. 148; 6 Numarali, 1995б, s. 175; 7 Numarali, 1997, s. 62; 7 Numarali, 1998, s. 87-88; 7 Numarali, 1997б, s. 997; 7 Numarali, 1999, s. 390-391)2. Таким образом, говорить о перерыве в русско-турецких контактах вряд ли возможно, хотя и мы не видим ответных русских посланий. Интересно, но Селим не стал обращать внимание на столь очевидную фальсификацию, и сразу перешел к волнующим его вопросам (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 56-59; Feridun, 1275, s. 552-553), так что можно признать, что Иван IV и его окружение показали себя как отличные дипломаты и позволили и себе и османам выйти из этой ситуации с наименьшими потерями!
Впрочем, вернемся к самой поездке И. Новосильцева в Стамбул. Само по себе это путешествие было довольно сложным и опасным приключением. Основные его этапы были зафиксированы в рабочих отписках, на основе которых был составлен итоговый статейный список, опубликованный в 1954 г.3 24 января посольство покинуло Москву и затем прибыло в Рыльск, откуда оно выехало только 10 марта 1570 г. (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 36). Долгую задержку Новосильцев объяснял тем, что дожидался прихода детей боярских новгородцев, путивлецев и севрюков, которые пришли только 9 марта (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 36-36 об.). Далее посольство следовало в сопровождении Мишки Черкашенина и его казаков. Этот Михаил весьма примечательная личность! Еще в 1548 г. он совершал нападения на крымцев и азовцев, в 1565 г. кафинский санджак-бей сообщал в Стамбул, что он обосновался в окрестностях Азова, устроил 7 острог и постоянно грабит азовцев и даже осаждал крепость! (Мустакимов, Сень, 2010, с. 312-313.) Дорога до Азова оказалась сложной: пути разбиты и «снЬги на поле добрЪ велики», поэтому пошли они на «сала-
1 Эта информация и перевод на русский язык этого послания стали мне доступны благодаря И.А. Мус-такимову и были выполнены в рамках указанного проекта РНФ.
2 Благодарю И.А. Мустакимова за предоставленные сведения. Работа с этими источниками непосредственно в Османском архиве стала возможной благодаря поддержке РНФ.
3 В этой работе используется репринтное переиздание 2008 г. (Путешествия, 2008, с. 63-99).
сках» и «на ртах» (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 36 об. - 37). Преодолевая эти опасности, послы и казаки достигли Северского Донца 1 апреля 1570 г. (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 37 об.), где Новосильцев тут же приказал делать суда для дальнейшего движения к Азову водным путем. Вся работа заняла неделю, так как выяснилось, что у Мишки Черкашенина и его атаманов и казаков они уже были, спрятанные неподалеку, поэтому делали лишь те себе лодки («каюки») у кого их не было. Затем ждали пока сойдет лед и тронулись в путь 14 апреля (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 3838 об.).
Добравшись до Азова, Иван Петров сын Новосильцев приступил к исполнению своей дипломатической миссии. Его деятельность в Азове нашла отражения в еще одной отписке, которая публикуется ниже. Необходимость этой публикации при наличии публикации статейного списка Ивана Новосильцева, осуществленной в 1948 г., объясняется следующим. Дело в том, что статейный список - это итоговый документ, представляющий собой отчет миссии. Как правило, отписки послов более информативны и посвящены конкретному сюжету (Куненков, 2019, с. 64-65). Если сравнивать эти документы, то можно заметить, что в ряде случаев в список эти сведения попадали в сокращенном виде. Для наглядности приведем данные в табличном виде.
Азовская отписка Ивана Новосильцева Статейный список Ивана Новосильцева
А как буду в ближних зимовищах к Азову и мнЬ холопу твоему велено по твоему господа-реву наказу послати наперед себя к азовскому диздар Зеферю о провожатых, чтоб мнЬ до Азова доити здорово и яз холоп твои пришел в Азов на семои недели после Велика дни в четверг дал бог здорово, а наперед есмя себя посылали з Дону от зимовищ в Азов о провожатых и о дворех где нам стояти к диздар Зефе-рю Мишкиных казаков трех человек Якова Быхрова да Девятого ГлЬбова да Родиона Перфирьева И как Иван пришол под Азов в ближние зимовища атаманские, от Азова за три днища, послал наперед себя к азовскому к диздар Сеферю мишкиных казаков трех человек
азовскои диздар Сефер прислал ко мнЬ встрЬчю на Оксаиское устье под Кобяково городище агу Ази-Кафею, а приказано ему в Азове вЬдати послы и посланники и гости, которые ходят водяным путем в судех, а дру-гово прислал Ча(б)у-Ада-баша, а приказан(о) ему вЬдати город в тиунское мЬсто и судити да толмача Мустофу с одным казаком с Мишкиным, а у себя оставили в Азове дву казаков для того боялис сказывают в Азове твоих гос-подаревых воинских людеи, а про меня, холопа твоего, казаком не повЬрили кое ты господарь послал меня к турскому царю. И азовский Сефер прислал к Ивану встречю на Оксайское устье под Кобяково городищо дву человек в приставы да толмоча
А за десят верст от города нас встретили конных человек с тритцать, а послал их Зеферя ж и агы и из тЬх из конных людеи приЬхали ко мнЬ в судне два человека лутчих Кифея Балык, а приказано ему вЬдати всяких людеи, которые приходят сухим путем, конные, и тамга да товарищ его Шубаш Ибреим, а прислал их Сеферя для береженя казыевых татар и тумаков астороханских А за десят верст от Азова встретили человек с тритцать. А поехали берегом конми, а прислал их Сеферя же для бере-женья казыевых татар и тумаков астраханских
То есть заметно, что при составлении статейного списка происходило сокращение сведений отписок, в первую очередь убирались все возможные подробности, связанные с повседневностью миссии. Сам механизм работы по подготовке не до конца ясен, но вполне можно согласиться с предположением Б.А. Куненкова, что «в посольствах велась ежедневная подробная запись событий, которая была источником при составлении и отписок, и статейных списков» (Куненков, 2019,
с. 73). Таким образом, азовская отписка Ивана Новосильцева и его же статейный список - это два разных документа. В отписке содержится значительный объем информации, как по организации приема русского посольства в Азове, так и по повседневной жизни и посланника со свитой и жителей Азова.
В первую очередь в отписке содержатся данные о чиновном мире пограничного Азова. В отписке упоминаются дездар - комендант крепости, кроме этого фигурируют ага Ази-Кафей, который занимается послами, посланниками и приезжими купцами, Чабу-Адабаш, который ведает в Азове «тиунское место», и судит, толмач Мустофа, Кифей Балык, который взимает тамгу с конных путешественников, и его помощник (заместитель) Шубаш Ибреим и ряд других должностных лиц. Кроме этого, упоминается кади Абдулла, специально присланный в Азов из Стамбула, «вЬдати и беречи над агами и над всякими приказными людми». В этой же отписке сообщается, что часть азовской стены была взорвана в пожар 30 сентября 1569 г. (Курат, 2015, с. 168-169), которые должны были ремонтировать специально присланные мастера - 60 человек (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 43), отряд же янычар, направленный для охраны ремонтных работ, также насчитывал 60 человек (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 42 об.). Ряд сведений отписки позволяют прояснить вопросы коммуникации между русским посланником и крепостной администрацией, купцами и полоняниками, так и те коммуникативные сети, которые сложились в Азове (Азаке).
Весьма любопытно, как Иван Новосильцев описывает ритуал его встречи. В итоговом статейном списке это передано кратко и так будто бы эта практика уже давно устоялась. В отписке же мы сталкиваемся с переговорами об этом ритуале. Дездар Джафер прислал к Новосильцеву янычарских аг, которые сообщили ему, что при его подъезде к городу, они начнут стрелять «из пушок и из рушниц для того, что у них так бывала преж сего от царя приказ и меня б им, холопа твоего, встретит чесно». Интересно, что соблюдение этого церемониала это не только честь для посла, но и для турецкого султана. Уведомив об этом, они попросили русского дипломата, чтобы и он велел своей свите стрелять. После согласования протокола встречи, началось само действо. За две версты до Азова посольскую флотилию встретили турки на 7 сандалах, на которых было более 200 человек. В этот момент со стен началось салютование из пушек и «рушниц», били по набатам и накрам и дудели в зурны, в ответ этому казаки начали пальбу из пищалей (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 40 об. - 41 об.). Встречать посольство на городской пристани вышли дездар Джафер с агами, чиновниками, горожанами и казыевскими татарами, находившимися в то время в Азове (Азаке). Как только суда пристали, и Новосильцев сошел на сушу, его повели в «судебню перед вороты в чердаки», где и состоялись переговоры о дальнейшем пути посольства. Из отписки не очень понятно, где именно размещалась посольская миссия, но точно не в городе. Скорее всего, располагалась она за городскими стенами, на Аксае. Во всяком случае, только так можно понять следующее сообщение отписки: «А корм и питье ко мнЬ прислал диздар Сеферя встрЬчю на Оксаи с Ази-Кефеею да с Чабу-Адашем, которых ко мнЬ прислал наперед». Об удаленном размещении миссии говорит и то, что когда возникла необходимость встретится, то местом встречи была выбрана пристань, на которую Иван Новосильцев должен был приехать со своей свитой на конях, которых ему прислал для этого Джафер (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 44 об. - 45). При этом определенные контакты у Ивана Новосильцева в городе были. Так, о походе султана Селима II на Печ, о ремонте азовских стен, об опасениях азовцев, что на Азов (Азак) царь Иван IV совершит поход. В Азове он встретил служилого татарина Хозяша Козеева, который в составе станицы служилых татар был отправлен к Темрюку Айдарову. На это посольство напали ногаи, многих пленили, самого Хозяша продали за 10 рублей в Азов. Новосильцев убедил Джафера не продавать татарина за море, так как это царский слуга, и дездар с этими доводами согласился. Надо сказать, что между русским посланником и комендантом крепости установились вполне нормальные рабочие контакты, что подтверждается несколько курьезной историей. Иван Новосильцев отправил к Джаферу (как и полагалось) царскую грамоту и дары. Джафер их принял с благодарностью, но вскоре выяснилось, что грамота написана на русском языке, а в Азове не оказалось ни одного специалиста-переводчика с русского языка или хотя бы его знающего, поэтому дездар просил перевести это послание на татарский. Русский посланник проявил необходимую смекалку и «велЬл грамоту перевести толмачю, а писал с неЬ по татарски сеферев дьяк» (РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 2. Л. 44-44об.).
В целом эта отписка представляет интерес для исследователей не только русско-турецких отношений, но и истории турецкого Азова (Азака) и дополняет публикации турецких документов, выполненных И.А. Мустакимовым, как самостоятельно, так и в соавторстве (Мустакимов, Сень,
2010, с. 307-326; Мустакимов, Сень, 2012, с. 172-189; Мустакимов, 2018, с. 110-115). Будем наде-ятся, что привлечение русской документации, позволит прояснить многие туманные сюжеты азовской истории. В публикации используется вместо «государь» - «господарь», так как в последнее время было установлено, что для XVI века это наиболее адекватный термин (См.: Бачинский, Еру-салимский, Кочековская, Моисеев, 2018, с. 111-112; Авдеев, 2018, с. 9-16).
Приложение
1570 г., июля 7. Отписка в Посольский приказ посланника в Османскую империю Ивана Петрова сына Новосильцева об Азове
Помета: Июля в 7 день такову грамоту Иван Новосилцов прислал ко господарю из Азова с Василем Александровым.
(Л. 39) Господарю царю и великому князю Ивану Василевичю всея Руси, холоп твои Иванец Новосил-(Л. 39об.)цов челом бьет. ВелЬл еси господарь мнЬ итти во Царьгород для своего госпо-дарева дЬла к брату своему к Селим салтану. А как буду в ближних зимовищах к Азову и мнЬ холопу твоему велено по твоему господареву наказу послати наперед себя к азовскому диздар Зефе-рю о провожатых, чтоб мнЬ до Азова доити здорово и яз холоп твои пришел в Азов на семои недели после Велика дни в четверг дал бог здорово, а наперед есмя себя посылали з Дону от зимовищ в Азов о провожатых и о дворех где нам стояти к диздар Зеферю Мишкиных казаков (Л. 40) трех человек Якова Быхрова да Девятого ГлЬбова да Родиона Перфирьева и азовскои диздар Сефер прислал ко мнЬ встрЬчю на Оксаиское устье под Кобяково городище агу Ази-Кафею, а приказано ему в Азове вЬдати послы и посланники и гости, которые ходят водяным путем в судех, а другово прислал Ча(б)у-Ада-баша, а приказан(о) ему вЬдати город в тиунское мЬсто и судити да толмача Мус-тофу с одным казаком с Мишкиным, а у себя оставили в Азове дву казаков для того боялис сказывают в Азове твоих господаревых воинских лю(Л. 40 об.)деи, а про меня, холопа твоего, казаком не повЬрили кое ты господарь послал меня к турскому царю. А за десят верст от города нас встретили конных человек с тритцать, а послал их Зеферя ж и агы и из тЬх из конных людеи приЬхали ко мнЬ в судне два человека лутчих Кифея Балык, а приказано ему вЬдати всяких людеи, которые приходят сухим путем, конные, и тамга да товарищ его Шубаш Ибреим, а прислал их Сеферя для бере-женя казыевых татар и тумаков астороханских, а после того прислали ко мнЬ Сефир же да аги е(Л. 41)нычан и говорили мнЬ от них, что им перед нашим приЬздом стреляти з города из пушок и из рушниц для того, что у них так бывала преж сего от царя приказ и меня б им, холопа твоего, встрЬтити чесно и нашему б деи турскому царю в том ни в чем безчестно не было. А мнЬ бы деи холопу твоему было то в вЬдоме. А яз бы деи, холоп твои, велЬл казаком против к ним из рушниц стреляти ж. А за две версты от города встрЬтили аги анычанские, а с ними янычане на семи санда-лех человек болши дву сот, а в тЬ поры з города из пушек (Л. 41 об.) и из рушниц стреляли и по набату и по накром били и в сурны играли. А яз против их велЬл из рушниц стреляти казаком. А вышед из города на берег судовои пристанища у воды встрЬтили меня азовскои диздар Сефер да кады да еныген да сегин ага нычега да немичебЬи4 да с ними всякие царевы приказные люди и всЬ городцкие люди и казыевы татарове, а самого Казыя в тЬ поры в Азове не было, а был сказывают канун нашего приходу, а с ним человек с тысечю, а приезжал для турского царя, а начаяли приходу (Л. 42) к Азову твоих господаревых воинских людеи. А вышел Сефиря и аги из города ко мнЬ встрЬчю на берег по переж нашего приЬзду и ждал меня со всЬми приказными людми, а взяв господарь меня холопа твоего Сеферя и аги проводили в судебню перед вороты в чердаки со мною пришли в чердак вмЬсте. И яз господарь Сеферю говорил, что б меня велЬл проводити до Царяго-рода и приставов мнЬ дал и суды. И Сефер и аги всЬ приказные люди сказали, что мнЬ холопу твоему идти на Кафу и приставов прибирают кому меня до Царягорода (Л. 42 об.) допровадити и корабли уж у них нам приготовлены, а говорили мнЬ и хотят добрЬ того чтоб деи меж господареи наших московского и турского был мир и любов да и до подворя господарь меня велЬли проводити агЬ да приставом да янычаном, а турскои деи царь сказывают идет к Печи воевати после своего празника в мае месяцЬ. А в Азов прислал изо Царягорода Абдулу-кадыя вЬдати и беречи над агами и над всякими приказными людми. А приЬхал в Азов недавно конми да он же прислал в Азов дву
4 Так в тексте. Вероятно, надо читать как: янычен да сегбан-ага янычен да немич-бей (благодарю И.В. Зайцева за любезную консультацию).
аг янычанских да с ними анычан шездесят (Л. 43) человек для береженя городовые стены, что у города зелем стЬну розорвало. Да в Азове ж, господарь, ныне городовых мастеров и подкопщиков, и кузнецов, и плотников, которые пришли лЬтось с воинскими людми шездесят человек, а иных прибылных людеи в Азове нЬт, оприч жилцов. А изо Царягорода воинских людеи сего лЬта не чает в Азов. А турских деи воинских людеи всех емлет турскои с собою к Печи, а сказывали, господарь, мнЬ про то гречане, которые сего лЬта пришли изо Царягорода в Азов торговати. Да турскои ж посылал х крымскому царю, чтоб он к нему Ьхал (Л. 43 об.) на помоч и с царевичи и людми. И крым-скои деи царь к нему не пошел и царевичи и людеи к нему не послал же, а приказал к турскому, что деи ты, господарь, посылаеш на него своих господаревых воинских людеи и он деи того приходу боитца. А корм и питье ко мнЬ прислал диздар Сеферя встрЬчю на Оксаи с Ази-Кефеею да с Чабу-Адашем, которых ко мнЬ прислал наперед. А на приЬзде, господарь, ко мнЬ прислал кормы диздар Зефер да кади Абдула да яныченскои ага и иные аги Сеин да Белюк Басинаан да Салычеле-ня да Шубаш-Абреим. Розные кормы на подворье от се-(Л. 44)бя, а царевых прислали ко мнЬ два кормы. Да велЬл еси, господарь, мнЬ послати к Сеферю свою господареву грамоту с толмачем и яз твою грамоту отослал к нему с толмачем с Семеном Янсуповым, а после того к нему послал твое господарево жаловане и Сеферь на твоем господареве жаловане челом бьет. Да после того прислал ко мнЬ твою господареву грамоту с своим человеком с лутчим, что яз к нему отослал с толмачем и приказал ко мнЬ, что деи та грамота господарева писана руским писмом, а у нас деи рускои грамоте не умЬет ни хто и перевести еЬ у них нЬ кому и мнЬ бы ту твою (Л. 44 об.) господареву грамоту велЬти перевести с руского обычея на татарскои язык. И яз холоп твои велЬл грамоту перевести толмачю, а писал с неЬ по татарски сеферев дьяк да яз же холоп твои посылал к Сеферю, чтоб он велЬл указати суды в коих нам Ьхати во Царьгород да и приставов бы ко мнЬ прислал кому меня проводити и Сефер ко мнЬ приказал, что б яз к ним Ьхал в судную избу и говорити бы нам с ним о судЬх и о приставех. И яз к нему приказал, что мнЬ к ним Ьхати не пригоже, а видел бы ся он со мною о том на берегу у судов и Сефер ко мнЬ прика-(Л. 45)зал: выеди деи Иван на берег к пристанищу гдЬ корабли стоят и яз деи с ним там вижусь и корабли укажу и приставов дам кому меня из Азова проводити, а яз деи под Ивана и с которым с Ываном быти пришлю конЬ на чом ему выеха-ти. Да того ж часу прислал ко мнЬ лошади, и яз, холоп твои, выехал на берег к пристанищу, гдЬ корабли стоят наперед Сеферя. А после того пришел ко мнЬ из города Сефер пЬш, а с ним аги и всякие турского царя приказные люди и учали мнЬ говорити: которые деи карабли лутчеи тЬ деи сам люби и мы тот тебЬ да-(Л. 45об.)дим да и пристава мнЬ дали кому меня проважати Ази-Кефея с товарыщи четырех человек. А как деи ож даст бог будет погоде потянет ветр на море ко Царюго-роду и мы деи тебя тот час отпустим из Азова неиздержав да и сам деи тебя провожу чесно с агами и с приказными людми на море до коих мЬ[с]т пригож да и корм деи до Кафы тебЬ дадим, а от Ка-фы деи тебя велит проводити до Царягорода кафинскои санчак и аги потому ж. А того мнЬ, холопу твоему, ныне тебЬ, господарю из-(Л.46)вестити нелзЬ в которой ден меня отпустят из Азова, потому что ждут погодя, а ныне вЬтр тянет с моря. Да Сефир же мнЬ говорил: будет деи от Кафы кораблем итти будет нам не мочно до Царягорода против вЬтра ити Кафы деи тот же час нас отпустят на каторгах и велят грести под нами гребцом для того чтоб мнЬ Ьхати спешнЬе и заЬхати турского царя да яз же, холоп твои, наЬхал в Азове служилого татарина, Хозяшем зовут, КозЬев, а сказал мнЬ послал ты господарь осенесь в Черкасы (Л. 46об.) станицу служилых татар Банбулата5 Кады-шева с товарыщи, а Хозяша с ними ж да Темрюковых дву княжих черкашенинов и тЬх деи, господарь, служилых татар под Астараню на Искибуруне поимал, а иных побил Тинихматов княжои сын Урмамет-мурза, а черкашенин деи один ушел у них в Азтарахан да с ними ж, господарь, поимал тринатцать человек азтараханских казаков жилцов, а шли с ними в Азтарахан. А из деи Хозяша продали Урмамет-мирзины татарове приведчи в Азов, а взяли за него десят рублев московскую и яз, холоп (Л. 47) твои, посылал о том к Сеферю, что тот татарин твои господарев и он бы сего за море невелЬл отпущати, и Сефер ко мнЬ приказал: яз деи того татарина не велю за море отпустити да и деи он за себя десят рублев, что за него дано, а прибыли деи для твоего господарева слова не велю ничего взяти.
5 Так в тексте
ЛИТЕРАТУРА
1. Авдеев А. «Государь» или «господарь»? Об одном элементе титулатуры правителей Московской Руси // Российская история. 2018. № 5. С. 9-16.
2. Бачинский А., Ерусалимский К., Кочековская Н., Моисеев М. Дипломатическая переписка Ивана Грозного: проблемы авторства, хранения и бытования // Российская история. 2018. № 2. С. 111-129.
3. Куненков Б.А. Порядок составления дипломатической отчётности: статейный список и посольские отписки // «Чтобы не перестала память родителей наших и наша, и свеча бы не угасла...»: к 70-летию Николая Михайловича Рогожина. М.: Институт российской истории РАН, 2019. С. 59-78.
4. Курат А.Н. Собрание сочинений. Книга 3. Турция и Поволжье (1569 г. - поход на Астрахань, ВолгоДонской канал и османско-российские взаимоотношения в XVT-XVTI вв.). Казань, 2015. 240 с.
5. Мустакимов И., Сень Д. Три османских документа XVI в. о ранней истории донских казаков // Украша в Центрально-Схаднш бврот. Вип.9-10. Кшв: ИИУ НАНУ, 2010. С.307-326.
6. Мустакимов И.А., Сень Д.В. Азов и донские казаки по османским документам 1560-1570-х гг. // Вестник Танаиса. Вып. 3. Х. Недвиговка Мясниковского района Ростовской области, 2012. С. 172-189.
7. Мустакимов И.А. «Не проходит и дня, чтобы не пришли известия об их выходках»: конфликты между жителями османского Азова XVI в. и принимаемые меры // Средневековые тюрко-татарские государства. 2018. № 10. С. 110-115.
8. Путешествия русских послов XVI-XVII вв. Статейные списки. СПб., 2008. 490 с.
9. 6 Numarali Mühimme Defteri (972/1564-1565): Tipkibasim. Ankara, 1995. S. 148 (факсим.);
10. 6 Numarali Mühimme Defteri (972/1564-1565): Ozet - Transkripsiyon ve indeks. [С.] I. Ankara, 1995. S. 175 (транскр.).
11. Ar§iv Belgeleriyle Moskova - istanbul ili§kileri Tarihi (XV. - XVIII. Yüzyil Ba§langici) / Москва -Стамбул: история отношений в архивных документах (XV - начало XVIII века). istanbul, [2015]. S. 45 (факсим.).
12. Feridun Ahmed Bey. Mün§eatü's-selatin. Cild 2. Istanbul, 1275.
13. 7 Numarali Mühimme Defteri (975-976/1567-1569): Tipkibasim. [С.] I. Ankara, 1997. S. 62 (факсим.)
14. 7 Numarali Mühimme Defteri (975-976/1567-1569): Tipkibasim. [с.] II. Ankara, 1997. S. 997 (факсим.)
15. 7 Numarali Mühimme Defteri (975-976/1567-1569): Ozet - Transkripsiyon - indeks. [С.] I. Ankara, 1998. S. 87-88 (транскр.).
16. 7 Numarali Mühimme Defteri (975-976/1567-1569): Ozet - Transkripsiyon - indeks. [С.] III. Ankara, 1999. S. 390-391 (транскр.).
M. V. Moiseev
AZOV (AZAQ) IN 1570 IN THE REPORT OF THE RUSSIAN AMBASSADOR IVAN NOVOSILTSEV
The article is devoted to the analysis of the documents of the mission of Ivan Petrov, the son of Novosiltsev, to Istanbul in 1570. The focus is in his correspondence from Azov (Azak), which is an important source for the history of this border city. The General characteristics of this document and its publication are given.
Keywords: Azov (Azaq), Embassy books, diplomatic correspondence of Ivan the Terrible, Cossacks.
Сведения об авторе:
Моисеев Максим Владимирович - кандидат исторических наук, заведующий сектором отдела «Музей Археологии Москвы» ГБУК г. Москвы «Музейное объединение «Музей Москвы» (г.Москва); старший научный сотрудник НОЦ «Наследие» ФГАОУ ВО «Новосибирский национальный исследовательский государственный университет» (г.Новосибирск)
Moiseev Maksim V. - Candidate of Historical Sciences, Head of the Sector of the Department "Museum of Moscow's Archeology", Museum Association "Museum of Moscow" (Moscow); Senior Researcher of the Scientific and Educational Center "Legacy", Novosibirsk State University (Novosibirsk)
