АЗИАТСКАЯ РОССИЯ - УСЛОВИЯ И ПРЕПЯТСТВИЯ ПОСТУПАТЕЛЬНОЙ ДИВЕРСИФИКАЦИИ ЭКОНОМИКИ МАКРОРЕГИОНА

Крюков Валерий Анатольевич; Шмат Владимир Витальевич

Статьи

Пространственная Экономика 2022. Том 18. № 1. С. 34-72

JEL: 010, R12, R58 https://dx.doi.Org/10.14530/se.2022.1.034-072

УДК 332+338

Азиатская Россия - условия и препятствия поступательной диверсификации экономики макрорегиона

В.А. Крюков, В.В. Шмат

Крюков Валерий Анатольевич

академик РАН, доктор экономических наук, профессор директор

Институт экономики и организации промышленного производства СО РАН, пр-т Академика Лаврентьева, 17, Новосибирск, 630090, Российская Федерация E-mail: kryukov@ieie.nsc.ru ORCID: 0000-0002-7315-6044

Шмат Владимир Витальевич кандидат экономических наук ведущий научный сотрудник

Институт экономики и организации промышленного производства СО РАН, пр-т Академика Лаврентьева, 17, Новосибирск, 630090, Российская Федерация E-mail: petroleum-zugzwang@yandex.ru ORCID: 0000-0002-7434-7408

Аннотация. В статье рассматриваются особенности и направления процессов диверсификации экономики в восточной части России - территории, расположенной от Урала до Тихого океана. Процессы диверсификации проанализированы через призму не только взглядов и подходов, развиваемых в рамках современной эволюционной экономической географии, но и институциональной экономики. Показано, что на состояние и динамику процессов диверсификации в Азиатской России определяющее влияние оказывают особенности процесса трансформации экономики страны в целом при переходе от системы централизованного планирования и управления к системе, основанной на рыночных принципах взаимодействия экономических агентов. Чрезвычайно велики роль и значение ранее сформированных активов и реализованных решений, особенно в инфраструктурной сфере, и созданных ранее производственных структур. При отсутствии учета особенностей пространства -значительных расстояний между различными производствами, являющимися звеньями цепочки создания стоимости, - трансформация экономики приводит к сужению сфер экономической деятельности и последующей деиндустриализации. По мнению авторов, переход в русло эволюционного процесса диверсификации экономики обширного макрорегиона невозможен вне сбалансированной государственной промышленной политики и политики в области природо-недропользо-вания. Анализ процессов диверсификации / деиндустриализации дополнен и расширен в рамках когнитивного анализа возможных направлений и условий, на них

влияющих. Предложен комплекс принципиальных мер и шагов, позволяющий, по мнению авторов, перейти от «внерегиональных» причин диверсификации к повышению роли и значения локальных и внутренних факторов и условий.

Ключевые слова: диверсификация, эволюционная экономическая география, институциональная экономика, участие государства, пространство, промышленная политика, управление природными ресурсами, Азиатская Россия

Благодарности. Настоящая статья подготовлена по результатам исследования, проводимого при финансовой поддержке Министерства науки и высшего образования РФ в рамках научного проекта «Социально-экономическое развитие Азиатской России на основе синергии транспортной доступности, системных знаний о природно-ресурсном потенциале, расширяющегося пространства межрегиональных взаимодействий», Соглашение № 075-15-2020-804 от 02.10.2020 г (грант № 13.1902.21.0016).

Для цитирования: Крюков В.А., Шмат В.В. Азиатская Россия - условия и препятствия поступательной диверсификации экономики макрорегиона // Пространственная экономика. 2022. Т. 18. № 1. С. 34-72. https://dx.doi.Org/10.14530/se.2022.1.034-072

Asian Russia - Conditions for and Obstacles to Progressive Diversification of Macroregional Economy

V.A. Kryukov, V.V. Shmat

Valeriy Anatolievich Kryukov

Academician RAS, Doctor of Economics, Professor Director

Institute of Economics and Industrial Engineering SB RAS, 17 Academika Lavrentieva Av., Novosibirsk, 630090, Russian Federation E-mail: kryukov@ieie.nsc.ru ORCID: 0000-0002-7315-6044

Vladimir Vitalievich Shmat Candidate of Sciences (Economics) Leading Researcher

Institute of Economics and Industrial Engineering SB RAS, 17 Academika Lavrentieva Av., Novosibirsk, 630090, Russian Federation E-mail: petroleum-zugzwang@yandex.ru ORCID: 0000-0002-7434-7408

Abstract. The paper considers the peculiarities and directions of economy diversification processes in the eastern part of Russia - the territory that stretches from the Urals to the Pacific Ocean. The processes of diversification are reviewed through the prism of not only the views and approaches developed within the framework of modern evolutionary economic geography but also institutional economics. It is shown that the state and dynamics of diversification processes in the Asian Russia are determined by the peculiarities of the transformation of the country's economy as a whole during the transition from the system of centralized planning and management to a system based on market principles of interaction between economic agents. The role and importance

of previously formed assets and implemented solutions - especially in the infrastructure sphere and previously created production structures - are extremely high. Without taking into account the peculiarities of space - the significant distances between different productions that are links in the value chain - the transformation of the economy leads to a narrowing of the spheres of economic activity and subsequent de-industrialization. According to the authors, the transition to the evolutionary process of economic diversification of the vast macroregion is impossible without a balanced public industrial policy and policy in the field of nature and subsoil use. The analysis of the processes of diversification / de-industrialization is supplemented and expanded within the framework of the cognitive analysis of possible directions and conditions affecting them. The authors offer a set of fundamental measures and steps, that allow, in their opinion, moving from 'extra-regional' causes of diversification to augmenting the role and importance of local and internal factors and conditions.

Keywords: diversification, evolutionary economic geography, institutional economics, state participation, space, industrial policy, natural resource management, Asian Russia

Acknowledgements. This paper was prepared based on the results of the research conducted with the financial support of the Ministry of Science and Higher Education of Russia as part of a major research project 'Socio-economic development of Asian Russia based on the synergy of transport accessibility, system knowledge of natural resource potential, expanding space of interregional interactions', Agreement № 075-15-2020-804 of 02.10.2020 (grant No. 13.1902.21.0016).

For citation: Kryukov V. A., Shmat V. V. Asian Russia - Conditions for and Obstacles to Progressive Diversification of Macroregional Economy. Prostranstvennaya Ekonomika = Spatial Economics, 2022, vol. 18, no. 1, pp. 34-72. https://dx.doi.org/10.14530/se.2022.1.034-072 (In Russian)

ВВЕДЕНИЕ

Диверсификация, т. е. процесс, выражающийся в повышении степени разнообразия отраслей и видов хозяйственной деятельности, - одно из важнейших направлений развития экономики, которое обеспечивает устойчивость роста, но не обязательно ускорение (максимизацию) его темпов в короткие отрезки времени. По пути эволюционной (естественной) диверсификации, начиная с первой промышленной революции, двигаются все ведущие национальные экономики мира. Особое отношение к диверсификации присутствует в странах и регионах с экономикой ресурсного типа, находящейся в зависимости от освоения природных ресурсов и прежде всего - исчерпаемых и невозобновляемых полезных ископаемых. В условиях зависимости от ресурсов диверсификация, позволяющая ослабить эту зависимость или вообще избавиться от нее, становится одной из важнейших целевых установок развития.

Процесс диверсификации имеет свои отличительные черты на различных этапах реализации. Начальный этап диверсификации экономики регионов ресурсного типа, как правило, осуществляется при активном участии государства - и как прямого участника инвестиционных процессов, и как регулятора. В последнем случае речь идет как об определении условий и направлений

диверсификации, так и о мониторинге данных процессов. В последующем, по мере развития инфраструктуры в ресурсных регионах, а также формирования более разнообразной институциональной и бизнес-среды, процесс диверсификации во все большей степени начинает определяться общими условиями, такими как имеющиеся локальные особенности и накопленные знания. При этом, конечно, не исключается возможность появления новых, не связанных с ранее имевшими место видами хозяйственной деятельности. Такая возможность связана, как правило, с приходом на сырьевую территорию крупной трансрегиональной или транснациональной компании, которая стремится освоить новые типы объектов, содержащих природные ресурсы.

Все отмеченные выше процессы рассмотрены в рамках настоящей статьи на примере Азиатской России - территории, лежащей восточнее Урала. К числу принципиально отличных особенностей процессов диверсификации на территории Азиатской России в современных условиях относятся: значительная зависимость от ранее созданных инфраструктурных и локальных условий, значительное влияние трансформационных процессов, связанных с переходом экономики России от системы централизованного планирования к рыночным процедурам координации экономических процессов. Проведение приватизации и стремление к скорейшему встраиванию экономики и России, и Азиатской России в том числе, в глобальные цепочки создания стоимости привели к развитию процессов диверсификации в обратном направлении -сжатию масштабов многих видов экономической деятельности, созданных ранее в дополнение к добыче и освоению ведущих, «доминирующих» природных ресурсов. В экономике значительной части Азиатской России во все большей степени стала доминировать добыча природных ресурсов.

Поэтому, как показано в настоящей статье, к числу приоритетных направлений диверсификации экономики Азиатской России относится не только создание новых видов и направлений экономической деятельности, но и воссоздание в новых экономических условиях ранее имевшихся видов, утраченных в процессе трансформации экономики.

АЗИАТСКАЯ РОССИЯ: ОСОБЕННОСТИ ПРОСТРАНСТВЕННОГО ОБЪЕКТА ИССЛЕДОВАНИЯ

Азиатская Россия - восточная часть страны, т. е. макрорегион, географически находящийся к востоку от Уральских гор и простирающийся до берегов Тихого океана. Площадь территории Азиатской России составляет около 13 млн км2 (рис. 1), на которой расположено более двух десятков субъектов РФ (республик, краев, областей, автономных округов), имеющих статус «регионов», т. е. территориальных единиц государственного управления.

АЗИАТСКАЯ РОССИЯ

д

N

ЕС

КАНАДА

3 ТЫС. КМ

~ 13 МЛН КВ. КМ (3/4 территории России)

200 150 100 50

о

W

25,6

6 ТЫС. КМ

29,4%

| 29,9 94,8

24,3 72,9 |

21,4

S 19,3

5,5

35% 30% 25% 20% 15% 10% 5% 0%

Население, млн ВРП, трлн руб. Промышленность, Инвестиции, трлн чел трлн руб. руб.

■ Россия ш- Азиатская ч - Доля Азиатской России Россия

► Население — около 30 млн человек; плотность населения — 2,3 чел./кв. км (почти в 4 раза ниже, чем в среднем по России) ► Леса АзРФ — «легкие планеты» ► Энергоресурсы: ресурсы углеводородов — 90%, запасы угля — 3/4 от российских £ ► Запасы всех категорий:

....._> 73% золота, 99% платиноидов,

более 95% олова, 75% алмазов, 2/3 меди — от суммарных в России ► Уникальное биоразнообразие, в том числе прибрежной зоны Тихого океана ► Научно-образовательный комплекс: СО и ДВО РАН, крупные университеты (Новосибирск, Красноярск, Томск и др.)

Рис. 1. Азиатская Россия - основные характеристики Fig. 1. Asian Russia - main characteristics

Источник: здесь и далее, если не указано иное, составлено по: Единая межведомственная информационно-статистическая система / Росстат. 2021. URL: https://www.fedstat.ru (дата обращения: январь 2022).

Отличительной общей особенностью экономики Азиатской России является ее ярко выраженный ресурсный характер. Здесь добывается нефть, природный газ, уголь, полиметаллические руды, драгоценные металлы и алмазы, многие другие виды полезных ископаемых, а также заготавливается и перерабатывается древесина. Естественная причина этого связана с наличием значительных, порою уникальных, природных ресурсов с их высокой концентрацией. На указанную естественную причину исторически наложились причины широкого экономического характера во всех их аспектах, включая институциональные, административно-организационные и политические.

Весьма динамичное развитие отраслей и производств ресурсно-сырьевого характера началось буквально с первых шагов освоения Зауральских земель в конце XVI в. Этот процесс интенсифицировался с постройкой Транссибирской железнодорожной магистрали на рубеже XIX и XX вв., соединившей все южные территории Азиатской России (от Западной Сибири до Приморья) с центром страны. Но наибольшие масштабы развития в целом и по сырьевому пути в частности экономика макрорегиона приобрела в XX в. -в советский период времени. Характерная особенность структурной модели развития, сложившейся в годы плановой экономики и сохранившей свои отличительные особенности до сегодняшнего дня (несмотря на колоссальные

АЗИАТСКАЯ РОССИЯ - УСЛОВИЯ И ПРЕПЯТСТВИЯ ПОСТУПАТЕЛЬНОЙ ДИВЕРСИФИКАЦИИ... ЦЭ

№ 1 2022

трансформационные изменения, которые произошли в стране), состоит в том, что значительная часть производимых сырьевых товаров поставляется за пределы макрорегиона в необработанном (или слабо обработанном) виде.

Масштабы локальной переработки заметно уступают объемам вывоза сырьевых товаров в Европейскую часть России (для дальнейшей переработки) и непосредственно на экспорт. И в целом по масштабам и глубине развития обрабатывающего сектора экономики Азиатская Россия существенно отстает от Европейской России (рис. 2).

ЭКСПОРТ

ПЕРЕРАБОТКА

Л

СЫРЬЕВЫЕ ТОВАРЫ нефть, газ, уголь,

руды, лес, с/х продукция и проч.

ПЕРЕРАБОТКА

ЭКСПОРТ

ОБРАБОТАННАЯ ПРОДУКЦИЯ

Щ Энергетика § Металлургия Цз"Химическая и нефтеперерабатывающая & Деревообрабатывающая §¿5" Машиностроение и металпообработка

Рис. 2. Основные товарные потоки экономики Азиатской России Fig. 2. The main commodity flows of the economy of Asian Russia

При этом на фоне такой общей характеристики имеет место существенная дифференциация между регионами Азиатской России - как по преимущественной специализации экономики, так и по степени разнообразия отраслевой структуры. Наряду с регионами, имеющими моноотраслевую (или близкую к ней) структуру экономики сырьевой направленности, есть ряд регионов с весьма диверсифицированной экономикой, в которой преобладают обрабатывающий сектор и высокотехнологичные виды деятельности (включая сферу науки, разработок, образования). Помимо этого, наблюдается значительное различие регионов по общему уровню социально-экономического развития, которое далеко не во всех случаях связано с сырьевым характером экономики.

Указанное различие просматривается как на уровне крупных территорий, выделяемых и по административному (федеральные округа, ФО), и по географическому принципу (Зауралье, Западная и Восточная Сибирь, Дальний Восток). Более половины площади территории макрорегиона приходит-

ся на Восточную Сибирь (включая Республику Саха (Якутию), Республику Бурятию и Забайкальский край), а самой населенной является Западная Сибирь (включая Тюменскую область, которая по административному принципу относится к Уральскому ФО), где проживает без малого половина общего населения Азиатской России (табл. 1).

Таблица 1

Численность населения и площадь территорий Азиатской России

Table 1

Area of territory and population of large territories of Asian Russia

Территория Площадь территории, тыс. км2 Площадь территории, в % к Азиатской России Площадь территории, в % к РФ Численность населения на 01.01.2020, тыс. чел. Численность населения на 01.01.2020, в % к Азиатской России Численность населения на 01.01.2020, в % к РФ

Административные территории

Уральский ФО 15 357 12,0 9,0 4 584 15,3 3,1

Сибирский ФО 43 617 33,9 25,5 17 118 57,3 11,7

Дальневосточный ФО 69 526 54,1 40,7 8 169 27,3 5,6

Географические территории

Зауралье 715 0,6 0,4 827 2,8 0,6

Западная Сибирь 24 541 19,1 14,4 14 756 49,4 10,1

Восточная Сибирь 72 386 56,3 42,3 9 137 30,6 6,2

Дальний Восток 30 858 24,0 18,0 5 152 17,2 3,5

Всего Азиатская Россия 128 499 100,0 75,2 29 871 100,0 20,4

Всего РФ 170 982 — 100,0 146 749 — 100,0

Западная Сибирь (благодаря наличию в ее составе основного нефтегазодобывающего региона - Тюменской области) имеет наиболее высокие макроэкономические показатели в Азиатской России и обеспечивает более половины суммарного ВРП макрорегиона. Душевой ВРП в Западной Сибири в 1,4 раза превышает среднероссийский, но и средний показатель макрорегиона почти на 30% больше, чем в России в целом. Наихудшие показатели экономического развития характерны для Зауралья (представленного Курганской областью) - уровень душевого ВРП в два с лишним раза ниже среднего по России (табл. 2).

Видно, что регионы, производящие большие объемы высоколиквидных сырьевых товаров (прежде всего нефти и газа), характеризуются наиболее благоприятными экономическими показателями. Лидерами в этом отношении являются Сахалинская и Тюменская (включая Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа) области с количественными индика-

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

АЗИАТСКАЯ РОССИЯ - УСЛОВИЯ И ПРЕПЯТСТВИЯ ПОСТУПАТЕЛЬНОЙ ДИВЕРСИФИКАЦИИ... ЦЭ

№ 1 2022

торами душевого ВРП порядка 2,4 млн руб., что в примерно в 3 раза превышает средний показатель по макрорегиону и почти в 4 раза - в целом по России (табл. 3). Эти же регионы, а с ними Республика Саха (Якутия), Магаданская область и Чукотский автономный округ, отличаются наиболее высокой долей ресурсного сектора в структуре производимой добавленной стоимости (от 46 до 68%) (табл. 4).

Таблица 2

Показатели валового регионального продукта крупных территорий Азиатской России в 2019 г.

Table 2

Indicators of the gross regional product of large territories of Asian Russia

Территория ВРП, млрд руб. ВРП, в % к Азиатской России ВРП, в % к РФ Душевой ВРП, тыс. руб./чел. Душевой ВРП, в % к Азиатской России Душевой ВРП, в % к РФ

Административные территории

Уральский ФО 9 153 37,7 9,7 1 997 245,4 309,0

Сибирский ФО 9 179 37,8 9,7 536 65,9 83,0

Дальневосточный ФО 5 971 24,6 6,3 731 89,8 113,1

Географические территории

Зауралье 233 1,0 0,2 282 34,7 43,7

Западная Сибирь 13 524 55,6 14,3 917 112,7 141,8

Восточная Сибирь 6 444 26,5 6,8 705 86,7 109,1

Дальний Восток 4 101 16,9 4,3 796 97,8 123,2

Всего Азиатская Россия 24 303 100,0 25,6 814 100,0 125,9

Всего РФ 94 831 — 100,0 646 79,4 100,0

На противоположном полюсе находится целый ряд депрессивных регионов (республики Алтай и Тыва, Алтайский и Забайкальский края, Курганская область, Еврейская автономная область), экономику которых можно лишь отчасти определить как ресурсно-направленную (доля сырьевого сектора в ВРП составляет от 17 до 25%). Точнее, как мы считаем, отметить, что в экономике этих субъектов Российской Федерации отсутствуют выраженные «точки роста», конкурентоспособные отрасли и производства (независимо от их причастности к освоению природных ресурсов), способные обеспечить приемлемый уровень экономического развития. Данные регионы (за исключением Курганской области) отличаются крайне низкой долей обрабатывающего сектора в экономике (от 1 до 3%) и до 3/4 регионального продукта формируется за счет отраслей инфраструктуры и сферы услуг

Регионы - субъекты РФ, отличающиеся наибольшей степенью диверсификации экономики и наиболее высокими параметрами развития несырьевых секторов (являясь при этом крупными научно-образовательными

Основные показатели регионов Азиатской России

Table 3

Main indicators of the regions-entities of the Federation on the territory of Asian Russia

Регион Площадь территории, тыс. км2 Площадь территории, в % к РФ Численность населения на 01.01.2020, тыс. чел. Численность населения на 01.01.2020, в % к РФ ВРП*, млрд руб. ВРП*, в % к РФ Душевой ВРП*, тыс. руб./чел. Душевой ВРП*, в % к РФ

Курганская область 715 0,4 827 0,6 233 0,2 282 43,7

Тюменская область 14 642 8,6 3 757 2,6 8919 9,4 2 374 367,4

Республика Алтай 929 0,5 220 0,2 59 0,1 268 41,4

Республика Тыва 1 686 1,0 327 0,2 79 0,1 242 37,4

Республика Хакасия 616 0,4 534 0,4 256 0,3 480 74,2

Алтайский край 1 680 1,0 2 317 1,6 631 0,7 272 42,1

Красноярский край 23 668 13,8 2 866 2,0 2 692 2,8 939 145,4

Иркутская область 7 748 4,5 2 391 1,6 1 546 1,6 646 100,0

Кемеровская область 957 0,6 2 658 1,8 1 110 1,2 418 64,7

Новосибирская область 1 778 1,0 2 798 1,9 1 409 1,5 504 77,9

Омская область 1 411 0,8 1 927 1,3 773 0,8 401 62,1

Томская область 3 144 1,8 1 079 0,7 623 0,7 577 89,3

Республика Бурятия 3 513 2,1 986 0,7 286 0,3 290 44,9

Республика Саха (Якутия) 30 835 18,0 972 0,7 1 220 1,3 1 255 194,3

Забайкальский край 4 319 2,5 1 060 0,7 365 0,4 344 53,2

Камчатский край 4 643 2,7 313 0,2 280 0,3 894 138,3

Приморский край 1 647 1,0 1 896 1,3 1 067 1,1 563 87,1

Хабаровский край 7 876 4,6 1 316 0,9 803 0,8 610 94,4

Амурская область 3 619 2,1 790 0,5 412 0,4 522 80,8

Магаданская область 4 625 2,7 140 0,1 214 0,2 1 524 235,9

Сахалинская область 871 0,5 488 0,3 1 174 1,2 2 404 372,0

ЕАО 363 0,2 158 0,1 57 0,1 357 55,3

ЧАО 7215 4,2 50 0,0 95 0,1 1 886 291,9

Всего Азиатская Россия 128 499 75,2 29 871 20,4 24 303 25,6 814 125,9

Всего РФ 170 982 100,0 146 749 100,0 94 831 100,0 646 100,0

Примечание. * - данные 2019 г.

Таблгща 4

Отраслевая структура валовой добавленной стоимости по регионам Азиатской России в 2019 г., %

Table 4

Sectoral structure of gross value added by region in Asian Russia in 2019, %

Регион Валовая добавленная стоимость Сырьевой сектор Обрабатывающий сектор Энергетика, строительство, транспорт и связь Торговля и финансовая деятельность Наука, образование, здравоохранение, культура, спорт, досуг Прочие услуги

1 2 3 4 5 6 7 8

Курганская область 100,0 17,6 16,8 19,2 14,7 12,3 19,4

Тюменская область 100,0 45,7 13,3 16,0 6,1 7,9 11,0

Республика Алтай 100,0 11,0 2,9 20,1 15,5 20,3 30,2

Республика Тыва 100,0 24,9 0,7 12,2 7,2 26,7 28,3

Республика Хакасия 100,0 17,3 18,8 24,6 11,6 10,4 17,3

Алтайский край 100,0 13,2 17,8 16,2 14,9 13,4 24,5

Красноярский край 100,0 24,8 36,3 13,2 5,4 8,2 12,1

Иркутская область 100,0 33,7 9,9 21,4 8,3 10,5 16,2

Кемеровская область 100,0 28,5 14,0 19,2 10,2 11,7 16,4

Новосибирская область 100,0 6,9 12,9 26,1 15,1 14,0 25,0

Омская область 100,0 8,3 33,2 15,7 10,4 12,9 19,5

Томская область 100,0 30,7 10,1 17,9 8,2 13,4 19,7

Республика Бурятия 100,0 9,8 9,4 23,2 10,7 15,3 31,6

Республика Саха (Якутия) 100,0 52,0 1,1 20,5 5,9 10,0 10,5

Забайкальский край 100,0 22,7 3,0 29,5 8,4 15,9 20,5

Камчатский край 100,0 32,1 6,2 13,8 6,7 14,4 26,8

Приморский край 100,0 8,3 9,2 27,6 16,0 11,5 27,4

Хабаровский край 100,0 11,8 9,4 28,7 15,2 12,0 22,9

Амурская область 100,0 15,3 3,3 33,5 10,1 16,4 21,4

Магаданская область 100,0 50,7 1,0 15,5 7,2 11,8 13,8

1 2 3 4 5 6 7 8

Сахалинская область 100,0 67,5 2,4 10,7 3,7 6,8 8,9

ЕАО 100,0 14,7 3,4 31,9 7,7 16,8 25,5

ЧАО 100,0 43,0 0,3 24,6 6,0 10,1 16,0

Крупные административные территории

Уральский ФО 100,0 45,0 13,4 16,1 6,3 8,0 11,2

Сибирский ФО 100,0 21,9 21,2 18,4 9,5 11,3 17,7

Дальневосточный ФО 100,0 34,0 4,8 22,2 9,3 11,3 18,4

Географические территории

Зауралье 100,0 17,6 16,8 19,2 14,7 12,3 19,4

Западная Сибирь 100,0 35,7 14,5 17,4 8,2 9,7 14,5

Восточная Сибирь 100,0 31,0 19,1 18,4 6,9 10,2 14,5

Дальний Восток 100,0 31,4 5,8 22,0 10,3 11,0 19,6

Всего Азиатская Россия 100,0 33,6 14,3 18,5 8,2 10,1 15,4

Всего РФ 100,0 17,6 16,8 19,2 14,7 12,3 19,4

центрами), занимают в Азиатской России срединное положение по уровню общего экономического развития. К числу таких регионов относятся, к примеру, Новосибирская, Омская, Кемеровская, Томская, Иркутская области, Красноярский и Хабаровский края. Любопытно отметить, что наиболее высокий (в статистическом измерении) уровень экономического развития в доброй половине случаев достигается в регионах, имеющих крупный сырьевой сектор (Красноярский край, Иркутская и Томская области) (см. табл. 3, 4).

Как видно, сравнительно слабое влияние диверсификации на экономическую результативность регионов Азиатской России можно считать своего рода парадоксом, но он вытекает из очевидно различной конкурентоспособности ресурсного (прежде всего нефтегазового) и обрабатывающего секторов в современной российской экономике.

Наблюдаемая общая картина является результатом шоковых трансформационных процессов - как в экономике России в целом, так и в Азиатской России. Основные усилия по преодолению негативных тенденций были связаны как с усилением роли прямого участия государства в реализации инфраструктурных и индустриальных проектов, так и с формированием на востоке России преференциальных налоговых условий. Именно по этой причине за последние 20 лет лидером экономического роста стал Дальний Восток, заметно опережая по росту экономики и макрорегион в целом, и другие его географические территории (превосходя среднероссийский показатель роста душевого ВВП в 1,12 раза, или на 24 п. п.). Экономика Западной Сибири и Зауралья росла медленнее, чем макрорегиона в целом. Восточная Сибирь, Азиатская Россия и Россия в целом имели примерно равные темпы роста ~ 200% за период 2000-2019 гг. (рис. 3).

К сожалению, высокие темпы роста ряда регионов Азиатской России в посттрансформационный период были обеспечены за счет роста добычи минерально-сырьевых ресурсов. В целом для наиболее быстро экономически растущих географических территорий (Дальнего Востока и Восточной Сибири) характерно заметное увеличение доли сырьевого сектора (включая добычу полезных ископаемых, сельское, лесное и рыбное хозяйство) в ВРП - примерно с 18 (2004 г.) до 31% (2019 г.). Тогда как по Западной Сибири и макрорегиону в целом рост вклада сырьевого сектора в экономику был существенно меньше ~ 4-6 п. п., а в масштабах всей России он практически не изменился, составляя порядка 18% (рис. 4).

Развитие новых видов деятельности и производств, связанных с выпуском новых видов продукции или предоставлением услуг производственно-технического характера в Азиатской России в целом за последние 20 лет, имело очень противоречивый характер.

225

о — гчсо^гюсог^ооаэо — гчсо^гюсог^ооа)

ОООООООООО — т-т-т-т-т-т-т-т-т-

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

оооооооооооооооооооо 22222222222222222222

•Зауралье •Дальний Восток

Западная Сибирь Всего Азиатская Россия

••Восточная Сибирь = Всего рФ

Рис. 3. Динамика среднедушевого ВРП по географическим территориям Азиатской России

иРФ в целом,% (2000= 100)

F/g.V.Dynamiss ofaverage GRP per capotabygeographical areas of Asian Russia and the Russian Federation as a whole, % (2000 = 100)

50

■Зауралье ■Дальний Восток

1 Западная Сибирь Всего Азиатская Россия

■-Восточная Сибирь = Всего РФ

Рис. 4. Доля сырьевого сектора в валов ой до бевлегшой стоимости, % Fig. 4. Share ofthe raw materials sector in gros s value added, %

Так, ряд крупных центров обрабатывающей промышленности (Красно-яр ский край, ИркутскдиКемерооская области) оказшшсьвролиотстаю-щих. А наиболее высокие темы роста наблюдались в Хабаровском крае, Омской и Новосибирсксйобластях.Соответственно,науровнекрупных территорий в среднем сравнительно низкие темы роста проявились в Сибирском ФО, а наиболее высокие - в Дальневосточном ФО (рис. 5). Наметилась тенденция к сжатию структуры обрабатывающих производств. Рост происходил в основном за счет сравнительно «простых» отраслей (металлургического производства, крупнотоннажной химии, деревообработки и некоторых других). При этом показатели роста производства в Сибирском ФО, рак прывиыо, ниже, чеы в Ды>иевосточном ФО и ыо ыосиии в ы;елым (рис. 6).

390 340 290 240 190 140 90

Ю (О Г- 00 СП

0)0 — гчсо^тюсог^оооо-— гчсо 9 0 0 0 0 0 0 0 0 0 0 1 1 1 1 1 1 1 1 1 90000000000000000000

т— смсмсмсмсмсмсмсмсмсмсмсмсмсмсмсмсмсмсм

0 2

00 22

■ РФ

• Кемеровская область Красноярский край

• Сибирский ФО > Новосибирская область Иркутская область

Дальневосточный ФО Омская область »Хабаровский край

Рис. 5. Динамика роста обрабатывающих производств промышленности в регионах Азиатской России и РФ в целом, % (1999 = 100)

Fig 5. Dynamics of manufacturing industry growth in the regions of Asian Russia and the Russian Federation's a whole, % (1999 = 1%)

200

400

6501

800

1000

1200

1400

Обрабатывающие производства Машины и оборудование Электрооборудование Химия Фармацевтика Деревообработка Металлургия Прочие минеральные продукты Пищевое производство

1РФ

□ Сибирский ФО □Дальневосточный ФО

Рис. 6. Темпы роста производств в Азиатской России и РФ в целом3апериод 2004-2020гг.,% (2003 = 100) Fig. 6. Growth rates of production in Asian Russia and RF as a whole for the period 2004—2020, % (2003 = 100)

По некоторым отраслям, например в производстве машин и оборудования, большинство регионов Азиатской России даже близко не смогли восстановить свои позиции, которые занимали в 1992 г. (т. е. до начала активных трансформационных процессов в экономике). Так, машиностроительные предприятия Иркутской и Томской областей сократили выпуск более чем

0

в 10 раз (2020 г. против 1992 г.), Новосибирской области и Хабаровского края - примерно в 5 раз, Алтайского края - почти в 4 раза, Омской области - в 2,5 раза, Кемеровской - на четверть. На этом фоне исключениями выглядят Красноярский и Приморский края, где производство машин и оборудования за 30-летний период выросло примерно в 4 раза.

В целом степень диверсификации экономики азиатской части страны ниже, чем российской экономики в целом. При оценке с помощью энтропийного индекса диверсификации (Attaran, Zwick, 1987) в рамках укрупненной классификации видов деятельности (ОКВЭД-2) нами были выявлены следующие результаты: Россия - 2,6, Сибирский ФО - 1,5, Дальневосточный ФО - 2,4. При этом среди регионов Азиатской России оказывается всего только два - Республика Саха (Якутия) и Магаданская область, - имеющих расчетный индекс выше общероссийского.

Среди причин «обратной» динамики процессов диверсификации экономики регионов Азиатской России следует отметить чрезвычайно слабую связанность видов экономической деятельности в сфере обрабатывающей промышленности с добычей и освоением природных ресурсов. Значительная часть выпуска в металлургии, машиностроении, производстве наукоемкой продукции исторически была связана с удовлетворением нужд и потребностей военно-промышленного комплекса и имела дополняющий характер к аналогичным основным производствам, расположенным в европейской части страны.

Поэтому, резюмируя общую характеристику Азиатской России в контексте проблемы экономической диверсификации, можно выделить два принципиально важных момента, значимых как в научно-теоретическом, так и в практическом отношениях. С одной стороны, это обширная территория с довольно крупной в целом экономикой (более четверти российской) с большим числом внутренних и внешних взаимосвязей, имеющей преимущественно ресурсную направленность. Но, с другой стороны, в макрорегионе наблюдается сильная межрегиональная дифференциация и по уровню экономического развития отдельных территорий, и по степени диверсификации их экономики. При этом в сравнительно выигрышном положении находятся административные территории, располагающие большими возможностями по освоению высоколиквидных видов природных ресурсов. Отсюда, в частности, вытекает, на наш взгляд, вполне очевидный вывод о направленности государственной промышленной политики на начальном этапе диверсификации экономики Азиатской России - обеспечение ее связи и взаимодействия с освоением и использованием природных ресурсов на обширной территории. К числу мотивов и ключевых причин, определяющих эту направленность, относятся, как будет показано нами ниже, три

основных обстоятельства: 1) относительная близость к источникам природных ресурсов; 2) имеющийся научно-промышленный потенциал (правда, в основном в сфере производства продукции общего машиностроения); 3) нарастание роли и значения локальных специфических знаний и навыков при определении и реализации направлений дальнейшего освоения природных ресурсов Азиатской России.

ДИВЕРСИФИКАЦИИ В КОНТЕКСТЕ ПРОСТРАНСТВА И ТРАНСФОРМАЦИИ. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ

Как нам представляется, помощь в выявлении, изучении и разработке мер практической политики в области диверсификации экономики Азиатской России могут оказать прежде всего исследования в области:

а) эволюционной экономической географии;

б) теории экономических реформ, направленной на изучение процессов перехода от экономики, основанной на централизованном планировании и управлении экономическими процессами, к экономике, основанной на рыночных взаимодействиях;

в) современной институциональной теории, прежде всего в той ее части, которая связана с изучением и функционированием так называемых ресурсных режимов - систем норм, правил и процедур, определяющих условия социально ориентированного характера освоения природных ресурсов.

Данные направления в контексте настоящего исследования нам представляются особенно важными, не умаляя важности, например, общих работ по изучению инновационных процессов.

А. Эволюционная экономическая география - основы общие,

решения разные

Следует отметить, что в основе рассмотрения и изучения процессов эволюции структуры экономики различных территорий (включая и сырьевые территории, которые являются объектом нашего рассмотрения) является теория комплексного развития и размещения экономических систем.

Данное направление представлено, например, работами (Isard et al., 1959), (Lefeber, 1958), (Колосовский, 1958) и рядом других исследований в различных странах мира. Основной вопрос, который лежал в основе данных работ, состоял в изучении условий и факторов, с одной стороны, определяющих размещение тех или иных видов хозяйственной деятельности (как правило, индустриальной специализации) на определенной территории, а с другой стороны - изучение факторов и условий, содействующих комплексированию и кооперации различных, как правило, технологически связанных видов деятельности. Работы, ориентированные на изучение факторов размещения

различных видов деятельности, были тесно связаны с анализом процессов производственного комбинирования и кооперации, а также с анализом условий и направлений формирования вертикально интегрированных компаний.

По мере усложнения и уплотнения экономической среды (появления все новых видов деятельности, ускорения темпов создания новых видов продуктов и услуг, увеличения числа компаний самого различного размера и развития инновационных процессов) все большее значение приобретает изучение вопросов, связанных с взаимодействием рыночной среды с крупными иерархическими экономическими структурами.

Наиболее полно изучение данных вопросов представлено в работе (Williamson, 1985). Изменение экономических процессов в направлении повышения степени сложности и разнообразия как организационных структур, так и процессов взаимодействия рынков и иерархических образований вызвало к жизни необходимость изучения их в контексте эволюции -как изменений, так и причин, их вызывающих (Pryor, 1996).

Процессы усложнения экономики и диверсификации тесно связаны и тесно взаимодействуют друг с другом. Рост сложности экономики включает в себя процесс диверсификации и тесно с ним взаимодействует.

Если ранее в академических исследованиях по региональной тематике преобладало изучение процессов трансформации под влиянием изменения технологических систем - от жестких индустриальных к более гибким постиндустриальным моделям специализации, то в начале 1990-х гг. в центре обсуждения стало рассмотрение территории как социально-экономической системы, имеющей определенную специализацию как результат процесса обучения в рамках кластеров и агломераций (Yeung, 2021).

Чрезвычайно важным направлением современной эволюционной экономической географии является анализ роли и места связанности в (relatedness) при изучении диверсификации фирм, регионов и стран. Изучение связанности показало, что она является динамичной и внутренне присущей технологическому и экономическому развитию. Причем связанность внутренне присуща технологическим условиям вне зависимости от того, где технология создана или адаптирована фирмой, регионом или страной (Juhasz et al., 2020).

Следует отметить, что современные исследования проблем региональной диверсификации принимают во внимание не только локальные, но и внерегиональные обстоятельства. Последнее особенно важно при изучении процессов диверсификации в контексте трансформационной динамики экономических систем (что имело место в случае экономики России в начале XXI в.). Рассмотрение институтов и акторов позволяет не только расширить понимание причин процессов диверсификации, но и по-иному взглянуть на их динамику. Так, например, включение в анализ внерегиональных факто-

ров и условий позволяет рассматривать причины и динамику несвязанной диверсификации. Последняя приводит к таким структурным изменениям, которые обусловлены новыми процессами внерегионального уровня и связаны, как правило, с изменениями долгосрочного характера (Neffke et al., 2018). Несвязанная диверсификация имеет чрезвычайно важное значение при изменении структуры экономики территорий Азиатской России. На роль основных акторов несвязанной диверсификации претендуют либо государство, либо крупные трансрегиональные или транснациональные компании, располагающие необходимыми финансовыми возможностями, а также технологиями и опытом реализации проектов в новых регионах деятельности.

Важно при этом, что несвязанная диверсификация, как правило, требует серьезной трансформации имеющихся возможностей как на национальном, так и на региональном уровнях (Boschma, 2021). Подобная диверсификация также связана со значительными затратами и высокими рисками неудачи. Чем более радикальной является трансформация имеющихся локальных возможностей, тем выше шансы перехода к несвязанной диверсификации (что показывает и опыт России).

Важны не только национальные и региональные условия, но также и наличие агентств, активно содействующих процессу диверсификации региональной экономики. Принципиально важна идентификация ключевых агентов, которые определяют процесс региональной диверсификации (в случае ресурсных территорий - структур, формирующих новые подходы к освоению природно-ресурсного потенциала территории).

В конечном счете, диверсификация экономики - это процесс перехода экономики от единого источника дохода к множеству источников из растущего круга секторов и рынков. Ранее изучение данных вопросов было связано с поиском и реализацией направлений экономического роста и развития. В настоящее время в контексте адаптации к изменению климата изучение данных процессов приобретает новую актуальность в связи с переходом к источникам развития с низким уровнем выбросов и меньшим влиянием на изменение климата (Resilient..., 2011; The Concept..., 2016).

Б. Трансформации (реформы) в переходных экономиках

Анализ и рассмотрение процессов диверсификации в России, особенно в ее азиатской части, не может быть полным без понимания их взаимодействия с трансформацией - переходом от системы централизованного планирования и управления к системе, основанной на рыночных взаимодействиях экономических агентов. При этом, как нам представляется, чрезвычайно важно понимание взаимодействия и взаимовлияния общих факторов и условий со специфическими, обусловленными как пространственными, так и историческими условиями экономического развития.

В числе основных направлений трансформации экономики России можно отметить:

1) акционирование и последующую приватизацию ранее созданных активов. При этом в ряде случаев (например, в нефтегазовом секторе) приватизации предшествовало создание вертикально интегрированных компаний, объединяющих стадии от добычи до переработки нефти - прежде всего с целью сохранения имеющихся технологических связей с возможностью их дальнейшего развития;

2) доминирование стремления к скорейшему встраиванию в глобальные цепочки создания стоимости;

3) слабый учет ранее сформированных цепочек производственно-технологической диверсификации (прежде всего при взаимодействии поставщиков материалов, оборудования и производственно-технических услуг в сырьевых отраслях экономики) при реформировании экономических процессов.

Пространственная рассредоточенность различных технологически связанных видов деятельности в случае России, и особенно ее азиатской части, при низкой плотности экономической среды, как нам представляется, во многом предопределяет подход к формированию промышленной пространственной политики.

Опыт различных стран, осуществлявших переход к активному участию в процессах глобального разделения труда, имеет свои отличительные черты и особенности. Однако при этом во всех случаях, как правило, имела место доминирующая роль государства - прежде всего как основного актора, определяющего и направляющего данные процессы (в роли Decisive State).

Так, например, в случае стран Юго-Восточной Азии ключевое направление состояло в отделении крупных компаний от контроля и прямого участия со стороны госаппарата своих стран. Именно это позволило данным компаниям успешно встроиться в глобальные технологические цепочки и пойти по пути дальнейшей диверсификации (Yeung, 2009). Государства данных стран сосредоточили основное внимание на создании определенных институциональных условий для эволюции данного процесса в требуемом им направлении. Значительная роль в этом принадлежала наличию активной и очень гибкой промышленной политики. Имел место последовательный переход от поощрения программ импортозамещения к поощрению экспортных программ. Результатом стало то, что производственно-технологические цепочки - взаимосвязь разнообразных функций и операций, при помощи которых создаются, распределяются и потребляются товары и услуги - становились все более сложными и все более глобальными по своей сути.

В Китае, в свою очередь, имело место гибкое сочетание мер поощрения вхождения вновь создаваемых компаний в глобальные цепочки с развити-

ем региональной конкуренции и поощрением процессов диверсификации на внутреннем рынке. В последнем случае гибкость обеспечивалась «благодаря умению извлечь выгоду из гигантских размеров и внутреннего разнообразия Китая» (Coase, Wang, 2012, p. 264). Именно такой подход обеспечил Китаю возможность относительно устойчивого поступательного экономического роста на протяжении длительного времени (Acemoglu, Zilibotti, 1997).

К сожалению, в значительном числе стран, предпринявших попытки ускоренного перехода к встраиванию в глобальные цепочки создания стоимости, ситуация в экономике характеризовалась деиндустриализацией и ликвидацией многих ранее созданных предприятий и даже сфер деятельности. В работе (Berriel et al., 2014), например, представлен анализ экономического развития свыше 194 стран и даны оценки относительно того, какие из них имеют шансы на преодоление последствий деиндустриализации в рамках промышленной политики и развития процессов диверсификации.

При этом «.. .результаты реформ в переходных экономиках существенно зависели от начальных условий - от сложившейся системы политических институтов, гражданской культуры, степени искаженности реформируемого рынка. Отсюда следует, что новое направление должно опираться на эволюционную институциональную теорию...» (Полтерович, 2007, с. 11-12).

Из сказанного выше, как нам представляется, следует, что в основе успешности реформирования (трансформации) экономики лежит не столько однозначность и неизменность применяемых подходов, сколько следование основам эволюционного подхода - пониманию действия комплекса причин и обстоятельств в различных странах и различных условиях.

В. Эволюция структуры экономики ресурсных территорий

Отличительными особенностями экономики ресурсных территорий (к числу которых относится Азиатская Россия) являются:

1) очаговый характер экономической деятельности;

2) рассредоточенность экономической деятельности в пространстве;

3) ярко выраженный динамический характер всех процессов - по мере изменения характеристики осваиваемых природных ресурсов (переход от лучших источников к более сложным в освоении).

При этом в числе современных тенденций в ресурсном секторе экономики необходимо отметить усиление роли знаний и навыков, с одной стороны, отражающих самые современные достижения во многих областях человеческой деятельности, а с другой - учитывающих особенности освоения определенных локальных источников природных ресурсов.

В современной экономике процесс освоения природных ресурсов направлен не столько на обеспечение потребностей в тех или иных видах ресурсов, сколько на получение социально-экономической отдачи от их освоения и

использования. Поэтому анализ и рассмотрение причин и направлений процессов диверсификации в современном ресурсном секторе целесообразно вести не только в рамках технологической и пространственной связанности и взаимодействия, но также в рамках анализа комплементарности ресурсных режимов. Под ресурсным режимами, согласно (Young, 1982), понимается совокупность институтов (норм, правил и процедур), обеспечивающих использование природных ресурсов в эколого-, социально-, экономически целесообразном направлении. В числе основных направлений развития ресурсных режимов в конце XX - начале XXI в. стало отражение в них норм и правил, направленных на обеспечение более тесной взаимосвязи проектов в ресурсных отраслях с социально-экономическим развитием как отдельных территорий, так и целых стран.

Пожалуй, в наиболее системном виде подход к освоению и использованию природных ресурсов (на примере нефти и газа) был реализован в Норвегии (Al-Kasim, 2006; Engen, 2007). В числе основных причин - технологическая связанность процессов освоения нефтегазовых месторождений с целым комплексом отраслей и производств, как производителей оборудования, так и отраслей, перерабатывающих добываемое сырье. Было отмечено, что на протяжении производственной жизни нефтяное месторождение является объектом реализации нескольких инвестиционных проектов, связанных с поддержанием, модернизацией и расширением проектных возможностей. Это ведет к вовлечению в проект многих фирм-поставщиков и развитию взаимосвязей между фирмами на различных стадиях проекта. В Норвегии тесная кооперация между высокоспециализированными поставщиками и покупателями послужила основой формирования инновационных и высокоспециализированных сред для реализации сложных работ и проектов. При этом обмен информацией усиливается за счет взаимной технологической связанности, когнитивной близости и наличия обучающей среды (Solheim, Tveteräs, 2017). Подход к формированию взаимодействия государства и частного сектора в сфере недропользования (конкретной предметной области) в данной стране отличают:

1) последовательное претворение в практику положения о государственной собственности на недра;

2) широкое применение процедур и механизмов (в рамках системы государственного управления своей собственностью - недрами), направленных на побуждение частных компаний и компании c доминирующим государственным участием (Equinor, бывшая Statoil) к диверсификации, как в рамках реализации проектов и освоения месторождений, так и создания и развития новых сфер деятельности, развития отечественного научно-производственного потенциала (NTNU, 2017);

3) встраивание процесса создания и развития национальных компетенций не только в добыче, но и во всей цепочке, связанной с решением научно-технических проблем на стадии запуска и реализации проекта (включая подготовку кадров и повышение научного потенциала отечественных центров и университетов);

4) наличие комплексной системы государственного управления и регулирования с соответствующей системой агентов на различных уровнях иерархии, направленной на поощрение и развитие диверсификации. А именно: на страновом уровне принимаются нормы и решения регуляторного характера (каждым министерством в рамках своей компетенции), в то время как на региональном уровне имеются органы и структуры, содействующие диверсификации в процессе реализации конкретных проектов.

Не менее важно и то, что компания с доминирующим государственным участием (Eqшnor) не претендует на роль всеохватывающего участника самых привлекательных составляющих того или иного проекта. Ее роль, скорее, быть агентом, обеспечивающим устойчивость всей системы, направленной на получение обществом высокой социальной отдачи от тех нефтегазовых ресурсов, которыми располагает страна.

Приведенный выше краткий обзор работ в области изучения, процессов формирования и развития диверсификации применительно к сырьевому сектору экономики показывает, что такие области знания, как эволюционная экономическая география и институциональная экономика очень тесно взаимодействуют и дополняют друг друга.

МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ - КОГНИТИВНЫЙ (ФОРМАЛИЗОВАННЫЙ) АНАЛИЗ ПРОЦЕССА ДИВЕРСИФИКАЦИИ

Для более точного объяснения проблем диверсификации экономики, отражения взаимосвязей этого процесса и оценки его результатов необходимо проведение формализованного анализа. В литературе можно найти немало примеров построения математических моделей для исследования различных аспектов диверсификации, структурных преобразований в экономике, в том числе зависимой от ресурсов.

Так, многие страны, богатые природными ресурсами, характеризуются зависимостью от природных ресурсов и отсутствием экономической диверсификации. В эмпирическом исследовании (Muhamad et а1., 2021) оцениваются факторы, которые могут повлиять на степень зависимости страны от природных ресурсов. Модель динамической гибкой корректировки используется для несбалансированных панельных данных по 110 странам за

период 1990-2017 гг., чтобы оценить взаимосвязь между развитием частного сектора, реформами государственного сектора, системами налогообложения и зависимостью от природных ресурсов.

В фокусе внимания многих исследований находится взаимосвязь между инновациями и диверсификацией. Например, в работе (Rodriguez-Duarte et al., 2007) даются результаты оценки влияния инноваций на выбор путей диверсификации, полученные путем регрессионного анализа на выборке испанских фирм. С использованием лонгитюдных данных испанских производственных компаний в работе (Alonso-Borrego, Forcadell, 2010) изучена динамическая двунаправленная взаимосвязь между интенсивностью НИОКР и корпоративной диверсификацией в условиях органического роста. В статье (Wang et al., 2015) исследуется взаимосвязь между национальными технологическими масштабами и технологической диверсификацией в Китае для различных периодов времени. При этом анализируется массив данных из 3,7 млн патентов, полученных от китайского патентного ведомства.

Связанность (в аспектах пространства и взаимодействий между агентами) стала ключевым понятием для изучения диверсификации фирм, регионов и стран. В исследовании (Juhász et al., 2020) утверждается, что родство по своей сути динамично и внутренне определяется технологическим и экономическим развитием. С помощью регрессионной модели (с использованием патентных данных) проверяется степень взаимосвязи между технологиями, разработанными при совместном размещении, и различиями в технологической сложности в 1980-2010 гг. В работе (Zhou et al., 2020) исследуется влияние структурной рационализации, модернизации и экологизации промышленности на технологический прогресс, направленный на энергетику и окружающую среду, путем построения пространственной модели авторегрессии с использованием панельных данных по 30 провинциям Китая с 2000 по 2016 г.

Вместе с тем при исследовании проблем диверсификации строго количественные методы далеко не всегда применимы. В частности, построение эконометрических моделей сталкивается с ограничениями, обусловленными неопределенностью многих аспектов диверсификации (равно как и в экономике в целом), необходимостью учета большого числа качественных параметров, которые не могут быть оценены количественным образом, а также недостаточностью статистических данных (что особенно характерно для российских условий). В таких обстоятельствах целесообразно использование метода когнитивного моделирования на основе нечетких когнитивных карт (Fuzzy Cognitive Map, FCM), т. е. математических моделей, представленных в виде ориентированных взвешенных (или функциональных)

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

графов. Теория графов предоставляет средства для отображения структуры причинно-следственных связей: пути, циклы и компоненты. Соответственно, когнитивные карты позволяют выявить причинно-следственные связи в слабо структурированных ситуациях, особенности прямых и обратных связей, за счет чего исследователем могут быть открыты новые аспекты, получены неизвестные ранее знания о системе (Kosko, 1986; Dickerson, Kosko, 1994). FCM - это качественный или, скорее, полуколичественный и динамический метод структурирования экспертных знаний (Kokkinos et al., 2018), который с успехом применяется в экономических исследованиях. Директивные органы находятся в поисках мощного и простого в использовании инструмента для представления предполагаемой причинно-следственной структуры сложной системы, которая могла бы помочь им выбрать и разработать правильные стратегии. В этом контексте FCM могут служить мягким вычислительным методом (Papageorgiou et al., 2020) и позволяют прогнозировать последствия политики, принятой в рамках сценария «что, если», предполагая, что, поскольку реальный мир сложен, знания могут быть получены из восприятия людей, вовлеченных в определенную проблему (Kosko, 1986). Особо отметим, что когнитивная модель может содержать как количественные (измеряемые, например, статистическим образом) переменные, так и качественные (не измеряемые) переменные. Отмеченные особенности метода позволяют с его помощью решать множество исследовательских задач, включая моделирование качественных социально-экономических систем путем обсуждения и представления различных гипотез с предсказанием будущих тенденций развития, как это показано в работе (Carvalho, Tome Jose, 2009).

Наш опыт использования FCM охватывает, в частности, исследования по проблемам ослабления ресурсозависимости экономики (Морозова, Шмат, 2015) и инновационных процессов в экономике ресурсного типа, проведения стратегического SWOT-анализа развития ресурсных территорий (Крюков и др., 2018), а также построение прогнозов развития национальной и региональной экономики с учетом взаимодействия сырьевого и несырьевого секторов (Morozova, Shmat, 2017). Результаты этих исследований кратко описаны в работе (Лебедева, 2019). В той или иной степени все эти исследования затрагивают и проблему диверсификации как одного из важнейших факторов функционирования и развития экономики ресурсного типа. Это дало основание для построения FCM, позволяющей исследовать влияние и взаимосвязи диверсификации экономики с акцентом на специфике территорий Азиатской России. Это исследование проводится на качественном уровне с целью выявления значимости факторов и взаимосвязей, опосредующих процесс диверсификации экономики (табл. 5).

Таблица 5

Факторы (концепты) когнитивного графа модели экономической диверсификации

Table 5

Factors (concepts) of the cognitive graph of the economic diversification model

Фактор Код Пояснение

Ресурсы 1-1 Res Потенциал природных ресурсов (запасы полезных ископаемых и проч.)

Инвестиции 1-2 Invest Фактор инвестиций, требующихся для развития тех или иных отраслей и производств

Знания 1-3 Know Фактор знаний в широком смысле, включая собственно получение новых знаний, разработку и внедрение разнообразных инноваций, развитие человеческого капитала

Инфраструктура 1-4 Infra Фактор, отражающий состояние инфраструктуры территории, влияющий на ее инвестиционную привлекательность, а также определяющий возможности (объемы) производства во всех отраслях

Сырьевой сектор 2-1 Raw Фактор, отражающий объемы производства в сырьевом секторе

Переработка (сырья) 2-2 Process Фактор, отражающий объемы производства в отраслях, занятых переработкой производимых на территории сырьевых товаров

Старые отрасли (несырьевые) 2-3 Man-O Фактор, отражающий объемы производства в существующих на территории несырьевых отраслях (кроме непосредственной переработки сырьевых ресурсов)

Новые отрасли 2-4 Man-N Фактор, отражающий объемы производства в несырьевых отраслях, вновь создаваемых на территории, - в рамках диверсификации экономики

Старые агенты 3-1 Agent-O Фактор, отражающий деятельность и влияние функционирующих на территории экономических агентов (корпораций, предприятий и т.п.)

Новые агенты 3-2 Agent-N Фактор, отражающий деятельность и влияние новых экономических агентов (корпораций, предприятий и т.п.), приходящих на территорию или создаваемых на территории

Государственные агентства 3-3 Agent-S Фактор, отражающий деятельность и влияние (компетентность и дееспособность) государственных органов управления экономикой

Рынок 4-1 Market Фактор, отражающий влияние рыночного окружения и рыночной конъюнктуры на развитие экономики территории

Политика 4-2 Policy Фактор, отражающий влияние государственной экономической политики и регулирования, - в широком смысле, то есть включая правовую базу

План 4-3 Plan Фактор, отражающий влияние плана диверсификации экономики на развитие производства, деятельность экономических агентов и трансформацию рыночного окружения

Интеграция 4-4 Integr Фактор межрегиональной интеграции (кооперации) в экономическом развитии обширной территории (макрорегиона)

Доход / выгоды региона 5-1 Income Целевой фактор, отражающий образование чистого дохода (совокупной выгоды) от функционирования и роста экономики. Чистый доход используется для решения задач социально-экономического развития территории. В простейшем случае может интерпретироваться в терминах добавленной стоимости

АЗИАТСКАЯ РОССИЯ - УСЛОВИЯ И ПРЕПЯТСТВИЯ ПОСТУПАТЕЛЬНОЙ ДИВЕРСИФИКАЦИИ... ЦЭ

№ 1 2022

В рамках рассматриваемого подхода исследуемые проблемы и тенденции развития системы (проблемной ситуации) упорядочиваются в виде ориентированного графа (когнитивной карты), который затем может трансформироваться в функциональный. Вершины (концепты) графа соответствуют факторам или событиям, имеющим место в действительности, а направленные дуги, характеризующиеся знаками и параметрами интенсивности, отражают взаимовлияния между факторами / событиями. Построенная FCM диверсификации включает 16 концептов (см. табл. 5) и 79 дуг, моделирующих как положительные, так и отрицательные взаимовлияния между факторами (рис. 7).

Рис. 7. Когнитивный граф модели экономической диверсификации Fig. 7. Cognitive graph of the economic diversification model

Источник: разработка авторов.

Шкала оценок взаимосвязей между факторами сформирована исследовательским путем, исходя из наших знаний и представлений о моделируемой системе, полученных в результате предшествующего качественного и количественного анализа, который был направлен на выявление корреляций между факторами. Оценочная шкала взаимовлияний факторов, отраженных на рисунке 7, выглядит следующим образом: 0,1 - «слабое», 0,3 - «умеренное», 0,5 - «существенное», 0,7 - «сильное», 0,9 - «очень сильное» (с учетом знака влияния «плюс» или «минус») (табл. 6).

В модели отражается изменение структуры экономики (через изменение объемов производства в старых и новых отраслях), поведение экономических агентов (адептов и потенциальных противников диверсификации),

Таблгща б

Матрица коэффициентов взаимовлияния между факторами в когнитивной модели диверсификации экономики

Table б

Matrix of coefficients of mutual influence between factors in a cognitive model of economic diversification

1-1 Res 1-2 Invest 1-3 Know 1-4 Infra 2-1 Raw 2-2 Process 2-3 Man-O 2-4 Man-N 3-1 Agent-O 3-2 Agent-N 3-3 Agent-S 4-1 Market 4-2 Policy 4-3 Plan 4-4 Integr 5-1 Income

Ресурсы 1-1 Res 0,7

Инвестиции 1 -2 Invest 0,1 0,5 0,7 0,3 0,1 0,5

Знания 1 -3 Know 0Д 0,1 0,1 0,3 0,5

Инфраструктура 1-4 Infra 0,3 0,1 0,3 0,3 0,3

Сырьевой сектор 2-1 Raw -0,5 0,5 0,3 0,7

Переработка (сырья) 2-2 Process 0,1 0,3 0,1 0,1

Старые отрасли (несырьевые) 2-3 Man-O 0,1 0,1 0,1 0,3 0,1

Новые отрасли 2-4 Man-N 0,3 -0,3 0,1 0,1 0,5 0,3

Старые агенты 3-1 Agent-O 0,7 0,7 0,3 0,1 -0,3 -0,3

Новые агенты 3-2 Agent-N -0,3 -0,1 0,1 0,5 -0,3 0,3

Гос. агентства 3-3 Agent-S 0,7 0,7

Рынок 4-1 Market 0,3 0,7 0,5 0,5 0,5 0,1 0,1 0,7

Политика 4-2 Policy 0,5 0,5 -0,1 0,1 0,1 0,7

План 4-3 Plan 0,3 0,1 0,1 0,7 0,7 0,1

Интеграция 4-4 Integr 0,1 0,1 0,3 0,1 0,1

Доход (Выгоды региона) 5-1 Income 0,1 0,1 0,1 0,1

влияние институциональной среды (охватывает правовую и регуляторную составляющие, деятельность государственных агентств, планирование), пространственный фактор (развитие инфраструктуры и интеграция между регионами обширной территории). Эффект диверсификации выражается в изменении величины экономических выгод региона, чистого дохода (целевого показателя социально-экономического развития, который может быть измерен, например, в терминах ВРП). Таким образом модель позволяет оценить, с одной стороны, влияние исследуемых факторов на процесс диверсификации (рост производства в новых отраслях); а с другой стороны -комплексное влияние факторов (включая диверсификацию) на результаты социально-экономического развития территории в средне- и долгосрочной перспективе (на 5-10 лет вперед).

Оценка влияния отдельных факторов на результаты диверсификации и экономического развития территории, которые могут условно независимо варьироваться, проведена путем имитации импульсных воздействий (незначительного приращения величины - на 10%). Выяснилось, что в российских условиях наиболее значимыми оказались факторы деятельности государственных агентств, политики (регулирования, институциональной среды), плана диверсификации. Умеренное значение имеют факторы рыночного окружения, деятельности новых экономических агентов, инвестиций, инфраструктуры, знаний и межрегиональной интеграции. Наиболее слабое влияние оказывает ресурсный фактор, величину которого можно интерпретировать, например, в терминах размера запасов полезных ископаемых в недрах (рис. 8).

При одновременном изменении величин нескольких факторов (комбинированном импульсном воздействии) выявляется наибольшая значимость системы факторов, связанных с институтами (План + Политика + Государственные агентства). Дополнительное к ним приращение результатов диверсификации и экономического развития территории дает межрегиональная интеграция. Умеренное положительное изменение результатов наблюдается при имитации комбинированного импульса по факторам рынка и плана (рис. 9).

В контексте теоретических представлений о диверсификации экономики и вероятного развития российских реалий представляет интерес оценка чувствительности региональных социально-экономических систем к изменению интенсивности взаимовлияний между факторами. Такая оценка сделана нами для следующих взаимовлияний: «Интеграция —> План» (учет в плане пространственного фактора, кооперации регионов); «План —> Новые агенты» (действенность, директивность плана); «Политика —> Инвестиции» (стимулирующая роль институциональной среды, государственной экономической политики); «Новые агенты —> Государственные агентства» (политический вес новых агентов, их способность влиять на принимаемые решения).

7,0 6,0 5,0 44,0 3,0 2,0 1,0 0,0

6,4

5,1

3,8

2,5 2,8 3,0 3,4

1,9 ■ 2,4 1,6

0,6 0,9 1,1 0,7 0,9 1,4 Г 1 1,4 Г 0,6

J02j—1Щ ии 0,4 ■ ар ■ ты 1 ва кон 1 ка ан л

га х

СО

(О

су £

^

а. н о га

И ■&

с IZ

.о ш о X

с о IZ

□ Доход (Выгоды региона) □ Новые отрасли

Рис. 8. Результаты оценки условно независимого влияния (импульсного воздействия) факторовнарезулкгатыдиверсификациииэкономическогоразвития,приросты,в0/о Fig.8. ResultsofestimationofconditionaUymdependentinfluence(impulseimpact) of factors on the results ofdiversificationandeconomicdevelopment,increases, %

Источник: расчеты авторов.

I_

Рынок + План Рынок + Рынок + План + Гос. План + План +

Политика + Политика + агентства Политика + Политика +

План План + Гос. агентства Интгерация +

Интегриция Гос. агентстса

■ Доход (Выгоде1 региона) □ Новые отрасли

Рис. 9. Результаты оценки комбинированноговлияния (импульсноговоздействия) факторов на результаты диверсификации и экономического развития, приросты в % Fig. 9. Resultsoftheassessmentofthecombinedinfluence(impulseimpact)offactors on the results of diversification and economic development, increases, %

Источник: расчетыавторов.

Как оказалось, наибольшую чувствительность результаты диверсификации и экономического развития территорий имеют к изменению влияния новых агентов на государство и к тому, насколько межрегиональная интеграция находит свое отражение в планах диверсификации (рис. 10).

0,16 0,14 0,12 0,10 0,08 0,06 0,04 0,02 0,00

Рис. 10. Чувствительность результатов диверсификации и экономического развития к измененикиштенсивностинекоторых втаимовтитТТ % в расчете на 1 п. п. изменения интенсивности взаимовлияния Fig. ын SeestiiBity o^lieresHlte of dirersificataiandeconomic TTveloHmentto сhanges in the intensity of some mutual influences, % per 1 p. p. of change in the mtensitycrfmutaeHsfluesae s

Источник: расчеты авторов.

Резюмируя, следует отметить, что имитация экономического развития теирптерхт спомтщьюпостроенной FCM указывает на главные трудности и возможности процесса диверсификации экономики территорий в российских условиях. Так, некомплементарность институциональной среды проявляется в сравнительно слабом регуляторном воздействии при значительно более высокой значимости непосредственных взаимодействий между агентами. При этом усиление прямого участия государства в данных процессах само по себе не является гарантией получения ожидаемых результатов.

Важное значение имеет фактор пространственной связности, интеграции между регионами - особенно в случае Азиатской России, что непременно необходимо учитывать при разработке мер и шагов осуществления диверсификации. Полученные нами результаты имеют качественный характер. К сожалению, проведение более строгого количественного анализа крайне

0,147

0,095

0,036 0,041

0,011 0,017

0,008 0,006

Влияние политики на Влияние интеграции Влияние плана на Влияние новых инвестиции на план новых агентов агентов на гос.

агентства

□ Доход (Выгоды региона) □ Новые отрасли

затруднено из-за недостаточности статистических данных и непрозрачности многих взаимодействий в российской экономической системе, проходящей непростой путь трансформации.

ШАГИ И МЕРЫ РЕАЛИЗАЦИИ ПРОЦЕССОВ ДИВЕРСИФИКАЦИИ

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

После трансформационного спада в 1990-2000-е гг. (Sapir, 1998) вести речь об актуализации непростой задачи по диверсификации экономики Азиатской России стало возможным только начиная с 2010-х гг. Дополнительную сложность решению этой задачи придает серьезная дифференциация уровней экономического развития между отдельными регионами. Среди них есть ярко выраженные ресурсные, есть обрабатывающие, есть инновационно ориентированные, есть регионы со сравнительно диверсифицированной экономикой, сочетающей сырьевой и обрабатывающий секторы.

Так, в настоящее время в числе основных проблем осуществления диверсификации экономики макрорегиона Азиатской России и отдельных регионов в его составе нужно отметить следующие:

• недостаточную подготовленность условий для осуществления диверсификации экономики - по причинам, лежащим на стороне интересов и приоритетов новых собственников компаний, получивших в долгосрочное пользование активы добывающих компаний;

• отсутствие эффективных механизмов государственного воздействия на процессы диверсификации в сырьевом секторе экономики, что, прежде всего, выражается в несовершенстве правовой базы определения условий природопользования и слабой роли государственных агентств (role of agency);

• низкую вовлеченность регионов в процедуры определения условий освоения и использования природных ресурсов, что связано и с недостаточностью правовых компетенций и финансовых возможностей для осуществления данных задач (Kryukov, Moe, 1998);

• неразвитость механизмов межрегиональной кооперации в рамках макрорегиона - эффективная диверсификация экономики невозможна вне кооперации различных регионов (как правило, близко расположенных или имеющих объединяющую их транспортную инфраструктуру);

• сосредоточение основных центров принятия корпоративных решений, затрагивающих развитие сырьевых отраслей, в крупнейших мегаполисах Европейской России (включая финансовые и научно-технологические центры).

Для обеспечения устойчивого социально-экономического развития Азиатской России также представляется необходимой поддержка развития средних и малых городов и населенных пунктов современного типа (по уровню жизненного комфорта и возможностей для трудоустройства и ведения бизнеса). Экономика таких локальных образований (расположенных преимущественно в южной части Азиатской России) может быть связана с развитием производственно-технических сервисных услуг для развития и функционирования диверсифицирующих отраслей. При этом нельзя не учитывать риски их преобразования в «моногорода» (с известными для них проблемами). Поэтому вновь необходимо подчеркнуть регулирующую роль государства по демпфированию подобных рисков в рамках развития и поощрения кооперации и интеграции предприятий и поддержания условий внутрирегиональной мобильности рабочей силы.

К числу важнейших направлений развития процессов диверсификации на территории Азиатской России следует отнести:

• диверсификацию не столько в точке (локальном ареале), сколько в рамках пространственно связанных и взаимообусловленных форм и видов экономической деятельности;

• реализацию «классического» кластерного подхода в научно-производственных центрах, расположенных вдоль Транссибирской железнодорожной магистрали;

• широкое использование форм и методов государственного участия в формировании диверсифицированных и взаимодополняющих друг друга видов хозяйственной деятельности (таких как политика в области предоставления прав пользования природными ресурсами + оказание мер финансовой поддержки). При этом важна поддержка создания не только новых видов хозяйственной деятельности в добыче природных ресурсов, но и видов деятельности, связанных с потреблением части продукции в пределах Азиатской России;

• постепенное, по мере создания дополнительных видов экономической деятельности, перемещение акцентов с доминирующей роли государства на формы и методы, присущие рыночным взаимодействиям.

Принципиально важное условие диверсификации экономики Азиатской России - опережающее развитие инфраструктуры (прежде всего - транспортной, связи, информационной). Только продвинутая инфраструктура создаст предпосылки (помимо прочих эффектов) для реализации новых подходов в пространственном развитии территорий и диверсификации их экономики.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

ДИВЕРСИФИКАЦИЯ В ПРОСТРАНСТВЕ ВРЕМЕНИ

Диверсификация экономики в масштабах макрорегиона (без специальных решений по распределению эффектов между регионами), в сущности, повторяет существующую национальную экономическую модель - только на другом, более низком уровне. При этом глубоко диверсифицировать экономику каждого отдельного региона попросту невозможно, да и не всегда эффективно.

Классическая эволюционная экономическая география дает возможность рассмотреть процесс диверсификации структуры экономики, как на отдельной территории, так и в рамках более обширного пространства (как совокупности взаимодействующих локальных территорий). Ее исходный отправной тезис состоит в том, что диверсификация в естественных условиях является длительным по времени эволюционным процессом расширения отраслевого многообразия экономики.

С целью ускорения или, точнее, обеспечения целенаправленного протекания данный процесс связанных преобразований может поддерживаться с помощью «мягких» инструментов государственного воздействия, методов косвенного регулирования, органичных для рыночной экономики и не связанных с директивным управлением и планированием ^гШ^Л, Asheim, 2018). Это фискальное, тарифное и таможенное регулирование, научно-техническая политика. Примеры движения по такому пути - США, Канада, Австралия (развитие начиналось преимущественно с аграрной и сырьевой специализации, но постепенно, с разной скоростью структура экономики достраивалась за счет постепенного наращивания цепочек переработки сырьевых ресурсов и формирования новых отраслей и производств, востребованных рынком).

Для современной экономики не менее значимой становится несвязанная диверсификация. В случае территорий и стран с преимущественно ресурсной экономикой ее принципиальное отличие состоит в стремлении к ослаблению зависимости от природных ресурсов (чаще всего - какого-то одного их вида). Такая диверсификация опирается на целенаправленную государственную политику, часто проводится в рамках модернизационных планов и программ. Значительную роль в этом случае играют формы прямого государственного участия в инвестициях (главным образом за счет рентных доходов, получаемых от освоения ресурсных источников). В рамках реализации планов и программ используются различные ветви государственной экономической политики - структурная, промышленная, инвестиционная, научно-техническая, финансовая (включая фискальную). В дальнейшем, по

мере достижения модернизационных целей, формирования и усиления новых отраслей, не связанных с освоением ресурсов, значение мер прямого государственного участия ослабевает, поскольку расширяется сфера действия рыночных форм взаимодействия участников процессов диверсификации.

Особенный случай - диверсификация в рамках трансформационных процессов, связанных с переходом от системы централизованного планирования и управления к координации экономических процессов на основе рыночных взаимодействий. В этом случае значительно возрастает риск деиндустриализации - сжатия и уменьшения круга сфер экономической деятельности, созданных ранее. Выход из данной ситуации видится в усилении регулирующей роли государства при непременном учете особенностей как текущего состояния экономики территории, так и направлений возможного ее развития. К числу важнейших направлений регулирующей деятельности со стороны государства в случае сырьевых территорий относится создание и поддержание сбалансированного ресурсного режима. Возможности применения ресурсного режима в процессе диверсификации экономики сырьевых территорий состоят в поощрении и принуждении компаний-недропользователей к поддержке становления и развития смежных секторов экономики, связанных как с производственно-техническими услугами и производством оборудования, так и дальнейшей глубокой переработкой добываемых природных ресурсов.

В случае макрорегиона Азиатской России, как нам представляется, необходимо усиление межрегиональных взаимодействий в его рамках - как в сфере предоставления услуг производственно-технического характера, так и формирования вертикальных цепочек переработки природных ресурсов (сырья). Для того чтобы ресурсные регионы (поставщики сырья) получали справедливую долю диверсификационных эффектов, реализуемых в масштабах макрорегиона, нужны адекватные интеграционные механизмы (например, в рамках согласованной кластерной политики), а не просто перераспределительные механизмы в отношении конечного дохода. Диверсификация экономики ресурсных регионов происходит, в том числе, и за счет нарастания сложности и разнообразия ресурсной базы, что влечет за собой рост спроса на знания, практики и умения, специфически адаптированные к региональным и локальным условиям (Кгуико^ Мое, 2018).

Одним из импульсов для диверсификации может стать расширение инфраструктуры в восточном направлении, которая будет создавать (и уже создает) возможности для продвижения новых товаров на рынки Азиатско-Тихоокеанского региона. Вместе с тем возможные успехи по данному направлению развития во многом зависят от того, как и в какой степени в России будет сформирован сбалансированный и ориентированный на поощрение инноваций ресурсный режим.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Колосовский Н.Н. Основы экономического районирования. М.: Госполитиздат, 1958. 200 с.

КрюковВ.А., ТокаревА.Н., Шмат В.В., СевастьяноваА.Е., КрюковЯ.В., МорозоваМ.Е. Исследование социально-экономических систем с применением когнитивного SWOT-анализа (на примере экономических зон Якутии) // Вестник Северо-Восточного федерального университета им. М.К. Аммосова. Серия «Экономика. Социология. Культурология». 2018. Т. 9. № 1. С. 6-13.

Лебедева М.Е. Нечеткая логика в экономике - формирование нового направления // Идеи и идеалы. 2019. Т. 11. № 1-1. С. 197-212. https://doi.org/10.17212/2075-0862-2019-11.1.1-197-212

Морозова М.Е., Шмат В.В. Как познать механизмы ресурсозависимости? Применение метода когнитивного моделирования при исследовании ресурсозависимой экономики // ЭКО. 2015. № 6. С. 146-159.

Полтерович В.М. Элементы теории реформ. М.: Экономика, 2007. 447 с.

Acemoglu D., Zilibotti F. Was Prometheus Unbound by Chance? Risk, Diversification, and Growth // Journal of Political Economy. 1997. Vol. 105. No. 4. Pp. 709-751. https://doi. org/10.1086/262091

Al-KasimF. Managing Petroleum Resources: The 'Norwegian Model' in a Broad Perspective. Oxford: Oxford Institute for Energy Studies, 2006. 264 p.

Alonso-Borrego C., Forcadell F.J. Related Diversification and R&D Intensity Dynamics // Research Policy. 2010. Vol. 39. Issue 4. Pp. 537-548. https://doi.org/10.1016/j. respol.2010.02.015

Attaran M., ZwickM. Entropy and other Measures of Industrial Diversification // Quarterly Journal of Business and Economics. 1987. Vol. 26. No. 4. Pp. 17-34.

Berriel T., Bonomo M., Carvalho C. Deindustrialization and Economic Diversification // SSRN Electronic Journal. 2014. http://dx.doi.org/10.2139/ssrn.2385735

Boschma R. The Geographical Dimension of Structural Change // New Perspectives on Structural Change: Causes and Consequences of Structural Change in the Global Economy / Edited by L. Alcorta, N. Foster-McGregor, B. Verspagen, A. Szirmai. Oxford: Oxford University Press, 2021. Pp. 172-187. https://doi.org/10.1093/ oso/9780198850113.003.0009

Carvalho J.P., Tome Jose A.B. Rule Based Fuzzy Cognitive Maps in Socio-Economic Systems / Proceedings of the 2009 International Fuzzy Systems Association World Congress and 2009 European Society for Fuzzy Logic and Technology Conference (July 20-24, 2009, Lisbon). Lisbon: IFSA-EUSFLAT, 2009. Pp. 1821-1826.

Coase R., Wang N. How China Became Capitalist. Basingstoke; New York: Palgrave Macmillan, 2012. 272 p. https://doi.org/10.1057/9781137019370

Dickerson J.A., Kosko B. Virtual Worlds as Fuzzy Cognitive Maps // Presence. 1994. Vol. 3. Issue 2. Pp. 173-189. https://doi.org/10.1162/pres.1994.3.2.173

Engen O.A. The Development of the Norwegian Petroleum Innovation System: A Historical Overview / TIK Working Paper on Innovation Studies No. 20070605. 2007. 45 p. URL: https://www.sv.uio.no/tik/InnoWP/EngenTIKpaper%20WPready.pdf (дата обращения: октябрь 2021).

Grillitsch M., Asheim B. Place-Based Innovation Policy for Industrial Diversification in Regions // European Planning Studies. 2018. Vol. 26. Issue 8. Pp. 1638-1662. https:// doi.org/10.1080/09654313.2018.1484892

Isard W., Schooler E.W., Vietorisz T. Industrial Complex Analysis and Regional Development: A Case Study of Refinery-Petrochemical-Synthetic-Fiber Complexes and Puerto Rico. New York: John Wiley & Sons, Inc., 1959. 294 p.

Juhász S., Broekel T., Boschma R. Explaining the Dynamics of Relatedness: The Role of Co-Location and Complexity // Papers in Regional Science. 2020. Vol. 100. Issue 1. Pp. 3-21. https://doi.org/10.1111/pirs.12567 Kokkinos K., Lakioti E., Papageorgiou E., Moustakas K., Karayannis V. Fuzzy Cognitive Map-Based Modeling of Social Acceptance to Overcome Uncertainties in Establishing Waste Biorefinery Facilities // Frontiers in Energy Research. 2018. Vol. 6. Pp. 1-17. https://doi.org/10.3389/fenrg.2018.00112 Kosko B. Fuzzy Cognitive Maps // International Journal of Man-Machine Studies. 1986.

Vol. 24. Issue 1. Pp. 65-75. https://doi.org/10.1016/S0020-7373(86)80040-2 Kryukov V.A., Moe A. Joint Management of Oil and Gas Resources in Russia // Post-Soviet Geography and Economics. 1998. Vol. 39. Issue 10. Pp. 588-605. https://doi.org/10.10 80/10889388.1998.10641095 Kryukov V.A., Moe A. Does Russian Unconventional Oil Have a Future? // Energy Policy.

2018. Vol. 119. Pp. 41-50. https://doi.org/10.1016/j.enpol.2018.04.021 LefeberL. Allocation in Space: Production, Transport, and Industrial Location. Amsterdam:

North-Holland Pub. Co., 1958. 151 p. Morozova M., Shmat V. Medium-Term Forecasting of Russian Economy Using Cognitive Model // Studies on Russian Economic Development. 2017. Vol. 28. Pp. 253-258. https://doi.org/10.1134/S1075700717030091 Muhamad G.M, Heshmati A., Khayyat, N.T. How to Reduce the Degree of Dependency on Natural Resources? // Resources Policy. 2021.Vol. 72. 102047. https://doi.org/10.1016/j. resourpol.2021.102047 Nefke F., HartogM., Boschma R. HenningM. Agents of Structural Change: The Role of Firms and Entrepreneurs in Regional Diversification // Economic Geography. 2018. Vol. 94. Issue 1. Pp. 23-48. https://doi.org/10.1080/00130095.2017.1391691 NTNU. Strategy for Oil and Gas / Norwegian University of Science and Technology, Trondheim. 2017. 75 p. URL: https://www.ntnu.edu/documents/1281387914/ 1281513667/BRU21+2017+NTNU+%28Print%29.pdf/4fc78ce5-2987-4f17-8695-67aec203f266 (дата обращения: октябрь 2021). Papageorgiou K., Singh P.K., Papageorgiou E., Chudasama H., Bochtis D., Stamoulis G. Fuzzy Cognitive Map-Based Sustainable Socio-Economic Development Planning for Rural Communities // Sustainability. 2020. Vol. 12. 305. https://doi.org/10.3390/ su12010305

Pryor F.L. Economic Evolution and Structure: The Impact of Complexity on the U.S. Economic System. Cambridge: Cambridge University Press, 1995. 399 p. https://doi. org/10.1017/CB09781139174602 Resilient, Stable, Sustainable: The Benefits of Economic Diversification. 2021. 18 p. URL: https://www.strategyand.pwc.com/m1/en/reports/strategyand-resilient-stable-sustainable-benefits-economic-diversification.pdf (дата обращения: октябрь 2021). Rodríguez-DuarteA., SandulliF.D., Minguela-RataB., López-Sánchez J.I. The Endogenous Relationship between Innovation and Diversification, and the Impact of Technological Resources on the Form of Diversification // Research Policy. 2007. Vol. 36. Issue 5. Pp. 652-664. https://doi.org/10.1016/j.respol.2007.01.004 Sapir J. Le Krach Russe. Paris: Editions la Découverte, 1998. 139 p. (In French). Solheim M.C.W., Tveteras R. Benefitting from Co-Location? Evidence from the Upstream Oil and Gas Industry // The Extractive Industries and Society. 2017. Vol. 4. Issue 4. Pp. 904-914. https://doi.org/10.1016/j.exis.2017.09.001 The Concept of Economic Diversification in the Context of Response Measures / UNFCCC. 2016. 54 p. URL: https://unfccc.int/files/cooperation_support/response_measures/ application/pdf/technical_paper_economic_diversification.pdf (дата обращения: октябрь 2021).

Wang Y., Ning L., Prevezer M. Technological Diversification in China from 1986 to 2011: Evidence from Patent Data // Technological Forecasting & Social Change. 2015. Vol. 99. Pp. 54-66. https://doi.org/10.1016/j.techfore.2015.06.019 Williamson O.E. The Economic Institution of Capitalism: Firms, Markets, Relational

Contracting. New York: The Free Press, 1985. 450 p. Yeung H.W.-C. Drivers of Globalization: An Evolutionary Perspective on Firm-State Relations in the Asian Newly Industrialized Economies // Papers in Evolutionary Economic Geography 0920. 2009. 28 p. URL: http://econ.geo.uu.nl/peeg/peeg0920.pdf (дата обращения: октябрь 2021). Yeung H.W.-C. Regional Worlds: From Related Variety in Regional Diversification to Strategic Coupling in Global Production Networks // Regional Studies. 2021. Vol. 55. Issue 6. Pp. 989-1010. https://doi.org/10.1080/00343404.2020.1857719 Young O.R. Resource Regimes: Natural Resources and Social Institutions. Berkley:

University of California Press, 1982. 276 p. Zhou X., Pan Z., Shahbaz M., Song, M. Directed Technological Progress Driven by Diversified Industrial Structural Change // Structural Change and Economic Dynamics. 2020. Vol. 54. Pp. 112-129. https://doi.org/10.1016/j.strueco.2020.04.013

REFERENCES

Acemoglu D., Zilibotti F. Was Prometheus Unbound by Chance? Risk, Diversification, and Growth. Journal of Political Economy, 1997, vol. 105, no. 4, pp. 709-751. https://doi. org/10.1086/262091

Al-Kasim F. Managing Petroleum Resources: The 'Norwegian Model' in a Broad Perspective. Oxford: Oxford Institute for Energy Studies, 2006, 264 p. Alonso-Borrego C., Forcadell F.J. Related Diversification and R&D Intensity Dynamics. Research Policy, 2010, vol. 39, issue 4, pp. 537-548. https://doi.org/10.1016/j.re-spol.2010.02.015

Attaran M., Zwick M. Entropy and other Measures of Industrial Diversification. Quarterly

Journal of Business and Economics, 1987, vol. 26, no. 4, pp. 17-34. Berriel T., Bonomo M., Carvalho C. Deindustrialization and Economic Diversification.

SSRN Electronic Journal, 2014. http://dx.doi.org/10.2139/ssrn.2385735 Boschma R. The Geographical Dimension of Structural Change. New Perspectives on Structural Change: Causes and Consequences of Structural Change in the Global Economy. Edited by L. Alcorta, N. Foster-McGregor, B. Verspagen, A. Szir-mai. Oxford: Oxford University Press, 2021, pp. 172-187. https://doi.org/10.1093/ oso/9780198850113.003.0009 Carvalho J.P., Tome Jose A.B. Rule Based Fuzzy Cognitive Maps in Socio-Economic Systems. Proceedings of the 2009 International Fuzzy Systems Association World Congress and 2009 European Society for Fuzzy Logic and Technology Conference (July 20-24, 2009, Lisbon). Lisbon: IFSA-EUSFLAT, 2009, pp. 1821-1826. Coase R., Wang N. How China Became Capitalist. Basingstoke and New York: Palgrave

Macmillan, 2012, 272 p. https://doi.org/10.1057/9781137019370 Dickerson J.A., Kosko B. Virtual Worlds as Fuzzy Cognitive Maps. Presence, 1994, vol. 3,

issue 2, pp. 173-189. https://doi.org/10.1162/pres.1994.3.2.173 Engen O.A. The Development of the Norwegian Petroleum Innovation System: A Historical Overview. TIK Working Paper on Innovation Studies No. 20070605, 2007, 45 p. Available at: https://www.sv.uio.no/tik/InnoWP/EngenTIKpaper%20WPready.pdf (accessed October 2021).

Grillitsch M., Asheim B. Place-Based Innovation Policy for Industrial Diversification in Regions. European Planning Studies, 2018, vol. 26, issue 8, pp. 1638-1662. https://doi. org/10.1080/09654313.2018.1484892 Isard W., Schooler E.W., Vietorisz T. Industrial Complex Analysis and Regional Development: A Case Study of Refinery-Petrochemical-Synthetic-Fiber Complexes and Puerto Rico. New York: John Wiley & Sons, Inc., 1959, 294 p. Juhasz S., Broekel T., Boschma R. Explaining the Dynamics of Relatedness: The Role of Co-Location and Complexity. Papers in Regional Science, 2020, vol. 100, issue 1, pp. 3-21. https://doi.org/10.1111/pirs.12567 Kokkinos K., Lakioti E., Papageorgiou E., Moustakas K., Karayannis V. Fuzzy Cognitive Map-Based Modeling of Social Acceptance to Overcome Uncertainties in Establishing Waste Biorefinery Facilities. Frontiers in Energy Research, 2018, vol. 6, pp. 1-17. https://doi.org/10.3389/fenrg.2018.00112 Kolosovskiy N.N. Fundamentals of Economic Zoning. Moscow, 1958, 200 p. (In Russian). Kosko B. Fuzzy Cognitive Maps. International Journal of Man-Machine Studies, 1986,

vol. 24, issue 1, pp. 65-75. https://doi.org/10.1016/S0020-7373(86)80040-2 Kryukov V.A., Tokarev A.N., Shmat V.V., Sevastyanova A.Ye., Kryukov Ya.V., Morozo-va M.Ye. Study of Social and Economic Systems Using the Cognitive Swot Analysis: The Case of Yakutia Economic Zones. Vestnik Severo-Vostochnogo Federalnogo Uni-versiteta im. M.K. Ammosova. Seriya Ekonomika. Sotsiologiya. Kulturollogiya [Bulletin of M.K. Ammosov Northeast Federal University. Series: Economics. Sociology. Cultural studies], 2018, vol. 9, no. 1, pp. 6-13. (In Russian). Kryukov V.A., Moe A. Does Russian Unconventional Oil Have a Future? Energy Policy,

2018, vol. 119, pp. 41-50. https://doi.org/10.1016Zj.enpol.2018.04.021 Kryukov V.A., Moe A. Joint Management of Oil and Gas Resources in Russia. Post-Soviet Geography and Economics, 1998, vol. 39, issue 10, pp. 588-605. https://doi.org/10.10 80/10889388.1998.10641095 Lebedeva M.E. Fuzzy Logic in Economics - The Formation of a New Direction. Idei i Idealy = Ideas and Ideals, 2019, vol. 11, no. 1-1, pp. 197-212. https://doi. org/10.17212/2075-0862-2019-11.1.1-197-212 (In Russian). Lefeber L. Allocation in Space: Production, Transport, and Industrial Location. Amsterdam: North-Holland Pub. Co., 1958, 151 p. Morozova M.E., Shmat V.V. How to Cognize the Mechanisms of Resource Dependence? Application of Cognitive Modeling in the Study of Resource-Dependent Economy. EKO = ECO Journal, 2015, no. 6, pp. 146-159. (In Russian). Morozova M., Shmat V. Medium-Term Forecasting of Russian Economy Using Cognitive Model. Studies on Russian Economic Development, 2017, vol. 28, pp. 253-258. https:// doi.org/10.1134/S1075700717030091 Muhamad G.M, Heshmati A., Khayyat, N.T. How to Reduce the Degree of Dependency on Natural Resources? Resources Policy, 2021, vol. 72. 102047. https://doi.org/10.1016/j. resourpol.2021.102047 Neffke F., Hartog M., Boschma R. Henning M. Agents of Structural Change: The Role of Firms and Entrepreneurs in Regional Diversification. Economic Geography, 2018, vol. 94, issue 1, pp. 23-48. https://doi.org/10.1080/00130095.2017.1391691 NTNU. Strategy for Oil and Gas. Norwegian University of Science and Technology, Trondheim, 2017, 75 p. Available at: https://www.ntnu.edu/documents/1281387914/ 1281513667/BRU21+2017+NTNU+%28Print%29.pdf/4fc78ce5-2987-4f17-8695-67aec203f266 (accessed October 2021). Papageorgiou K., Singh P.K., Papageorgiou E., Chudasama H., Bochtis D., Stamoulis G. Fuzzy Cognitive Map-Based Sustainable Socio-Economic Development Planning

for Rural Communities. Sustainability, 2020, vol. 12. 305. https://doi.org/10.3390/ su12010305

Polterovich V.M. Elements of the Theory of Reform. Moscow, 2007, 447 p. (In Russian). Pryor F.L. Economic Evolution and Structure: The Impact of Complexity on the U.S. Economic System. Cambridge: Cambridge University Press, 1995, 399 p. https://doi. org/10.1017/CB09781139174602 Resilient, Stable, Sustainable: The Benefits of Economic Diversification. 2021, 18 p. Available at: https://www.strategyand.pwc.com/m1/en/reports/strategyand-resilient-stable-sustainable-benefits-economic-diversification.pdf (accessed October 2021). Rodriguez-Duarte A., Sandulli F.D., Minguela-Rata B., Lopez-Sanchez J.I. The Endogenous Relationship between Innovation and Diversification, and the Impact of Technological Resources on the Form of Diversification. Research Policy, 2007, vol. 36, issue 5, pp. 652-664. https://doi.org/10.1016Zj.respol.2007.01.004 Sapir J. Le Krach Russe. Paris: Editions la Découverte, 1998, 139 p. (In French). Solheim M.C.W., Tveterâs R. Benefitting from Co-Location? Evidence from the Upstream Oil and Gas Industry. The Extractive Industries and Society, 2017, vol. 4, issue 4, pp. 904-914. https://doi.org/10.1016/j.exis.2017.09.001 The Concept of Economic Diversification in the Context of Response Measures. UNFCCC, 2016, 54 p. Available at: https://unfccc.int/files/cooperation_support/response_mea-sures/application/pdf/technical_paper_economic_diversification.pdf (accessed October 2021).

Wang Y., Ning L., Prevezer M. Technological Diversification in China from 1986 to 2011: Evidence from Patent Data. Technological Forecasting & Social Change, 2015, vol. 99, pp. 54-66. https://doi.org/10.1016/j.techfore.2015.06.019 Williamson O.E. The Economic Institution of Capitalism: Firms, Markets, Relational Contracting. New York: The Free Press, 1985,. 450 p. Yeung H.W.-C. Drivers of Globalization: An Evolutionary Perspective on Firm-State Relations in the Asian Newly Industrialized Economies. Papers in Evolutionary Economic Geography 0920, 2009, 28 p. Available at: http://econ.geo.uu.nl/peeg/peeg0920. pdf (accessed October 2021). Yeung H.W.-C., 2021. Regional Worlds: From Related Variety in Regional Diversification to Strategic Coupling in Global Production Networks. Regional Studies, 2021, vol. 55, issue 6, pp. 989-1010. https://doi.org/10.1080/00343404.2020.1857719 Young O.R. Resource Regimes: Natural Resources and Social Institutions. Berkley: University of California Press, 1982, 276 p. Zhou X., Pan Z., Shahbaz M., Song, M. Directed Technological Progress Driven by Diversified Industrial Structural Change. Structural Change and Economic Dynamics, 2020, vol. 54, pp. 112-129. https://doi.org/10.1016/j.strueco.2020.04.013

Поступила в редакцию / Submitted: 03.12.2021

Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing: 17.01.2022 Принята к публикации / Accepted for publication: 22.02.2022 Доступно онлайн / Available online: 30.03.2022

АЗИАТСКАЯ РОССИЯ - УСЛОВИЯ И ПРЕПЯТСТВИЯ ПОСТУПАТЕЛЬНОЙ ДИВЕРСИФИКАЦИИ ЭКОНОМИКИ МАКРОРЕГИОНА Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

Аннотация научной статьи по экономике и бизнесу, автор научной работы — Крюков Валерий Анатольевич, Шмат Владимир Витальевич

Похожие темы научных работ по экономике и бизнесу , автор научной работы — Крюков Валерий Анатольевич, Шмат Владимир Витальевич

ASIAN RUSSIA - CONDITIONS FOR AND OBSTACLES TO PROGRESSIVE DIVERSIFICATION OF MACROREGIONAL ECONOMY

Текст научной работы на тему «АЗИАТСКАЯ РОССИЯ - УСЛОВИЯ И ПРЕПЯТСТВИЯ ПОСТУПАТЕЛЬНОЙ ДИВЕРСИФИКАЦИИ ЭКОНОМИКИ МАКРОРЕГИОНА»