CC BY
8DOI 10.31250/2618-8600-2022-3(17)-220-246 УДК 304.444
И. И. Крупник
Д. А. Опарин
Национальный музей естественной истории,
Смитсоновский институт
Вашингтон, США
ORCID: 0000-0003-1954-9848
E-mail: [email protected]
Лаборатория Passages (Университет Бордо-Монтень,
Университет Бордо, Национальный центр научный
исследований Франции)
Бордо, Франция
ORCID: 0000-0002-1895-5564
E-mail: [email protected]
I
Айнана: от «друга этнографов» к партнеру и национальному символу
АННОТАЦИЯ. На примере судьбы эскимоски Людмилы Айнаны (1934-2021), национального интеллигента, политического и культурного лидера народа юпик, авторы рассматривают, как менялись формы сотрудничества антропологов с их партнерами из среды коренных жителей Севера. За свою долгую жизнь Айнана взаимодействовала практически со всеми учеными, которые приезжали на Чукотку с 60-х гг. прошлого века изучать культуру, язык и экологические знания ее народа. Айнана прожила долгую и насыщенную жизнь и своей биографией как бы связала разные культурные миры: эскимосского контактно-традиционного общества начала XX в. и советской Чукотки, интеллигентской среды Москвы, Ленинграда и Анадыря и национальных сел Севера в постсоветскую эпоху, Аляски и России, академической науки и охотников-промысловиков. Уникальность Айнаны как партнера и знатока эскимосской культуры заключалась в том, что она сама была исследователем. Она была одновременно источником уникальной информации и ее активным интерпретатором. В статье авторы показывают, как общение с Айнаной в разные периоды ее жизни обогатило их как людей и исследователей; как складывались ее мировоззрение и роль в социальной трансформации азиатских эскимосов-юпик и какие факторы повлияли на смену парадигм взаимодействия ученых с хранителями знаний и лидерами коренных народов во второй половине XX в. и первые десятилетия XXI в.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: формы партнерства в науке, национальная интеллигенция, азиатские эскимосы (юпик), смена парадигм в антропологии
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Крупник И. И., Опарин Д. А. Айнана: от «друга этнографов» к партнеру и национальному символу. Этнография. 2022. 3 (17): 220-246. doi 10.31250/2618-8600-2022-3(17)-220-246
I. Krupnik
D. Oparin
National Museum of Natural History, Smithsonian Institution Washington DC, USA ORCID: 0000-0003-1954-9848 E-mail: [email protected]
Passages (UMR 5319 Université Bordeaux Montaigne,
Université Bordeaux, CNRS)
Bordeaux, France
ORCID: 0000-0002-1895-5564
E-mail: [email protected]
IAinana: from "Ethnographers' Friend" to Partner to National Symbol
ABSTRACT. A tribute to the late Yupik intellectual, political and cultural leader, Lyudmila Ainana (Aynganga, 1934-2021), this paper explores more generally the transitions in collaboration between anthropologists and their partners among Arctic indigenous people. Since the 1960s, Aynganga interacted with almost every researcher who visited Chukotka to study culture, language, and ecological knowledge of her native people, the Siberian Yupik. Thanks to her multi-faceted biography, she helped connect and transcended many cultural 'worlds': of the contact-traditional Yupik society and the Soviet-era Chukotka; of urban 'intelligentsia' in Moscow, Leningrad, and Anadyr, and the people in northern communities in Alaska and Russia, as well as academics and indigenous marine hunters. Her exceptional role as a partner and knowledge expert was in her ability to personally relate to these many 'cultural layers' but also to remain a researcher herself, a thoughtful person, insightful about the mission of science. She was at once a source of invaluable information but also its active performer and cultural interpreter. The article illustrates how interacting with Aynganga during her lifetime helped enrich the authors as scholars and humanists. It assesses the factors that shifted the paradigms of cooperation between academic scholars and Indigenous leaders and knowledge holders, during the late 1900s and the first decades on the 21st century.
KEYWORDS: patterns of research partnership, indigenous intellectuals, Asiatic Eskimo (Yupik), paradigm shift in anthropology
FOR CITATION: Krupnik I., Oparin D. Ainana: from "Ethnographers' Friend" to Partner to National Symbol. Etnografia. 2022. 3 (17): 220-246. (In Russ.). doi 10.31250/2618-8600-2022-3 (17)-220-246
Рис. 1. Л. И. Айнана (фото из журнала «Большой город», автор Алексей Лукин). 2012 Fig. 1. L. I. Ainana. Photo from "Bolshoi gorod," 2012, no.14, by Alexey Lukin, 2012
2 июля 2021 г. не стало Людмилы Ивановны Айнаны (1934-2021), старейшей хранительницы знаний, языка и культуры азиатских эски-мосов-юпик. Айнана, как все ее называли по ее эскимосскому имени (по-эскимосски пишется Айн'ан'а), была почетным гражданином Чукотского автономного округа, создателем и первым председателем Общества эскимосов Чукотки «Юпик» (1990-1999) (рис. 1). Ее жизнь вместила множество разных пластов: детство в традиционной семье; советская школа и интернат в районном центре — поселке Провидения; учеба в Институте им. Герцена в Ленинграде; преподавание в национальных школах Чукотки, потом работа по составлению учебников и букварей эскимосского языка для московского Института национальных проблем образования. Одна из первых эскимосок, получивших высшее педагогическое образование, она была частью советской национально-культурной системы, ключевым элементом которой стало всеобщее школьное обучение.
С перестройкой и открытием советской, а потом российско-американской границы в Беринговом проливе в 1990-е гг. Айнана стала общественным деятелем, национальным активистом, участницей инуитских съездов и международных научных проектов. До последних дней она оставалась активной и, наверное, была самым известным представителем своего народа юпик. Ей посвящены статьи в немецкой «Википе-дии»1 и международной «Энциклопедии Арктики» (Bogoslovskaya 2003). Скромная, улыбчивая, обычно тихая женщина, она обладала неукротимой энергией, когда дело касалось прав ее народа, заботы о сохранении родного языка, признания ценности национальной культуры.
Оба автора хорошо знали Айнану, дружили и сотрудничали с ней в разные периоды ее жизни. Мы соединили наши заметки и воспоминания (они помечены соответственно ИК и ДО), чтобы описать, пусть предварительно, жизненный путь этого замечательного человека. Наш текст не претендует на полную биографию Айнаны (см.: Опарин 2013, 2020; Орапп 2014); он отражает лишь те стороны ее жизни и личности, которые мы знали лучше, — в основном связанные с ее научной работой и общением с учеными на протяжении 50 лет.
За свою жизнь Айнана взаимодействовала или встречалась практически со всеми, кто изучал азиатских эскимосов и их язык с 30-х годов прошлого века: учителями, а потом лингвистами Е. С. Рубцовой (1888-1970), Г. А. Меновщиковым (1911-1991), К. С. Сергеевой (18981975), археологом С. И. Руденко (1885-1969), который останавливался в 1945 г. в яранге ее отца и приобрел ее костяные игрушки для Российского этнографического музея; уже позднее с нами и нашими коллегами — С. А. Арутюновым (рис. 2), М. А. Членовым, лингвистами Н. Б. Вахтиным, Е. В. Головко и М. Крауссом (1934-2019), биологами
1 См.: https://de.wikipedia.org/wiki/Ljudmila_Iwanowna_Ainana (дата обращения: 04.09.2022).
Рис. 2. Айнана (третья справа) с группой чаплинских эскимосов и С. А. Арутюновым (первый слева) — Мариной Сигунылик (1934-2002), Иппи (1914-1993), Владимиром Ятта (1933-1997), Надеждой Поповой и Александром Поповым. Август 1977 г. Фото И. Крупника
Fig. 2. L. I. Ainana (third from the right) with a group of the Chaplino Yupik people and S. Arutiunov. From left to right: S. A. Arutiunov, Marina Sigunylik (1934-2002), Ippi (1914-1993), Vladimir Yatta (1933-1997), Nadezhda Popova, and Aleksandr Popov. Photo by I Krupnik, 1977
Л. С. Богословской (1937-2015), Н. И. Мымриным, И. А. Загребиным и многими другими. Эта статья — не только наша благодарность Айнане, но и попытка показать, как общение с нею обогатило нас самих как людей и исследователей и как менялись формы взаимодействия ученых с интеллигентами и лидерами коренных народов во второй половине ХХ в. и первые десятилетия XXI в.1
ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ АЙНАНЫ
Айнана родилась в конце 1934 г. в семейном стойбище Ук'иг'ьяг'ак (Укигьярак) у мыса Чаплина в эскимосской семье из клана лякаг'миит (лякаг'мит) в группе (племени) чаплинских эскимосов ун'азиг'миит (о традиционных племенах и кланах у азиатских эскимосов см.: Крупник, Членов 1979; Krupnik, Chlenov 2013: 87-94). Благодаря записанным в разные годы воспоминаниям Айнаны мы знаем историю ее семьи и биографии ее дедушек и бабушек — людей, родившихся в 1860-1870-е гг. Ее
1 См. аналогичный взгляд в статье А. А. Сириной (2021) о судьбе эвенкийской учительницы Павлы Васильевны Афанасьевой (ок. 1892-1968), которая десятилетиями сотрудничала с этнографами С. М. Широкогоровым и Г. М. Василевич.
отец — Атата (1892-1942) в 1930-1940-е гг. работал капитаном катера и часто уезжал в поселок Пловер в бухте Провидения, а дед по отцовской линии К'ак'а (ок. 1870-1946) в начале XX в. промышлял с американскими китобоями. Как вспоминала Айнана, «.. .мы называли его [деда] Фома-неверующий. Ничего не знал про [нашу] религию, про обычаи. Зато сколько у него было рассказов интересных! Так как он много лет прожил». Айнана говорила, что ее отец мало обращал внимания на традиционные верования, «не верил шаманам», неплохо говорил по-русски и был одним из первых эскимосских механиков на Пловерской морзверобойной станции. В 2012 г. Айнана рассказала ДО историю о том, как ее отца и других охотников из клана лякаг'мит унесло зимой в море. Они дрейфовали на льдине, долго шли по плавучим льдам и только в районе поселка Кивак смогли выбраться на берег, хотя один из охотников погиб. Эту же историю ИК записал от последнего из участников этого дрейфа в 1979 г. (Пусть говорят 2000: 136-141).
Мать Айнаны звали Ян'а (1885-1956); ее отец по имени Аях'та был шаманом. Под конец жизни он сильно болел, и, как рассказывала Айнана, ему по эскимосскому обычаю помогли умереть («отправили в иной мир») его близкие родственники, скорее всего, его сын. Айнана утверждала, что Аях'та умер «еще до революции», то есть до 1917 г. Тогда был распространен обычай добровольной смерти, по которому родственники были обязаны избавить своего близкого от страданий. Эти и другие подробности истории семьи дошли до нас благодаря открытости Айнаны, ее памяти и уважению к своим корням.
У Ян'ы и Ататы был сын Итхуткак (1924-1965) и четыре дочери: Агнагысяк (1913-1977), Ухсима (1915-1989), Кураса (1930-2000) и самая младшая — Айнана (1934-2021) (рис. 3). Ухсима сначала работала в администрации в соседнем Чукотском районе, потом воспитательницей в интернате в Провидения; была известна как искусная мастерица и интересная рассказчица (см. ниже). Кураса была секретарем сельского совета в Старом Чаплино (Ун'азик') в 1950-е гг., а потом в Новом Чаплино, затем работала нянечкой в яслях.
Айнана помнила не только своего дедушку К'ак'а, имевшего богатый американский опыт и часто бывавшего в Сан-Франциско, и его вторую жену по имени Пайн'а, которая еще в начале XX в. сбежала из чукотского плена, но и многих других ярких людей своего народа. Среди них — один из известных эскимосских шаманов первой половины XX в. Гальмугье, чей прыжок на моржовой шкуре, как на батуте, запечатлел в 1920-е гг. Александр Форштейн, и «последний шаман» села Аг'лю (1919-1976). Айнана приобщилась к традиции и ритуалу через свою мать, а к клановой истории — через отца Атату. Своей удивительной памятью она связала жизнь эскимосов юпик от начала XX в. до первых десятилетий XXI в. и сама была как бы преемником той ушедшей эпохи.
Рис. 3. Самая ранняя фотография из личного архива Айнаны. В центре — ее мать Яна (1895-1956), справа — Ухсима в пионерском галстуке (1915-1989), рядом с Пайной, очевидно, Итхукак (1924-1965). Снимок сделан около 1928 г.
Fig. 3. The earliest photograph from Ainana's personal collection (taken circa 1928). In the center: Ainana's mother Yan'a (1895-1956). To the right: her sister Ukhsima in pioneer tie (1915-1989); next to her Pain'a and evidently Itkhutkak (1924-1965)
В конце 1930-х гг. семья Айнаны на время переехала в созданный в 1931 г. поселок Пловер, где начал работать Атата. Там были организованы мастерские по обслуживанию вельботов и моторов для местных колхозов, и их первыми работниками стали приезжие эскимосы из Ун'азик'а (Чаплино). Айнана вспоминала, как боялась первый раз зайти в дом — после яранги деревянное прямоугольное строение было непривычным для нее. В 1942 г. Айнана пошла в начальную школу в Чаплино без какого-либо знания русского языка. Имя Людмила ей дала русская учительница. Во время войны приезжие русские учителя рассказывали про подвиг Александра Матросова; жители села слушали радио, а передачи переводила на эскимосский язык местный педагог Майна. Айнана вспоминала, как американцы перегоняли самолеты через аэродром в Чаплино: «Я тогда впервые увидела белого американца». Гостей с американского острова Святого Лаврентия, аляскинских эскимосских Айнана встречала почти ежегодно вплоть до закрытия границы в Бериновом проливе в 1948 г.
В 1946-1947 гг. Айнана училась в интернате поселка Провидения. В 1954 г. она поступила на филологический факультет Ленинградского института им. А. И. Герцена. Фотография ее, тогда совсем молодой студентки, использована для иллюстрации к статье «Эскимосы» в томе
«Народы Сибири» (Левин, Потапов 1956: 947) в серии «Народы мира» Института этнографии АН СССР. В 1957 г. Айнана посетила Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Москве. Впоследствии она часто ездила в Москву, хорошо знала город.
По возвращении из Ленинграда в 1959 г. Айнана вернулась на Чукотку; но ее направили преподавать русский язык далеко от родных мест — в школу в чукотском поселке Анадырского района. Там она проработала год и потом получила место в школе в Новом Чаплино (19601963); затем работала преподавателем эскимосского языка в Провиден-ской средней школе (1963-1978). В 1974 г. Айнана опубликовала свой первый труд — букварь эскимосского языка, написанный в соавторстве с эскимоской Верой Агнальквасяк, вдовой ее брата Итхуткака (см. приложение). В 1978-1999 гг. она работала в секторе Севера московского Института национальных проблем образования; разрабатывала методику преподавания эскимосского языка, писала программы и методички, учебники.
Айнана — одна из основательниц и первый председатель Общества азиатских эскимосов «Юпик», созданного при ее активном участии летом 1990 г. В 1990-е была участником и координатором серии российско-американских проектов по традиционному природопользованию и народным знаниям жителей Чукотки (см. ниже), помогала в учреждении Союза морских охотников Чукотки (1997, ныне Чукотская ассоциация зверобоев традиционной охоты). С 1990-х гг. неоднократно ездила на Аляску, в том числе на заседания Аляскинской эскимосской китобойной комиссии, конференции эскимосских старейшин, заседания ICC (Inuit Circumpolar Council), конференции «Дни Берингии». Айнана рассказывала, как она выступала с лекциями в Америке: «Я читала им по-русски о культуре эскимосов в России».
НАЧАЛО
ИК: Первый раз я увидел Айнану в августе 1971 г. в с. Новое Чаплино во время первого приезда на Чукотку с антропологической экспедицией В. П. и Т. И. Алексеевых. В один из дней я заметил на улице Г. А. Менов-щикова, лингвиста-эскимолога, с которым мы уже встречались за месяц до этого в с. Нунямо. Меновщиков, в той же своей серой куртке и кепке, стоял у развалин сгоревшей чаплинской начальной школы и разговаривал с молодой эскимосской женщиной, явно не местной. «Моя бывшая ученица», — представил он ее. Разговора с Айнаной тогда не получилось; но в ту же поездку с Айнаной близко познакомился М. А. Членов. В 1975 г., когда я собирался в свою самостоятельную аспирантскую экспедицию на Чукотку, Членов дал мне адрес Айнаны в Провидения. Ее квартира стала для меня первым «эскимосским домом», а интервью, записанное в нашу
первую встречу, положило начало 25-летней полевой работе среди азиатских эскимосов.
Айнана подробно и очень доброжелательно рассказала мне о своей семье, детстве в стойбище Ук'иг'ьяг'ак'; о других поселках чаплинских эскимосов-ун'азиг'миит (Пусть говорят 2000: 117-118). Она быстро поняла мой интерес к старым племенам азиатских эскимосов-юпик и привела примеры лингвистических различий между племенными диалектами и говорами. Ничего сверхнеобычного она не поведала, а сам я в то первое интервью мало что мог спросить. Но Айнана направила меня дальше к другому жителю Провидения, эскимосу Николаю Напауну, который происходил из племени аватмиит. С этого началась моя работа по изучению старых племен, эскимосских поселков и их жителей в 1920-1930-е гг. (Пусть говорят 2000).
В те две недели в Провидения в 1975 г. Айнана была занята. Но она оказалась замечательным «брокером», умело направляя мои контакты в нужные стороны. Она познакомила меня со своей старшей сестрой Ухси-мой (1915-1989), которая стала моим главным экспертом по истории ун'а-зиг'миит и социальной структуре поселка Ун'азик' в начале ХХ в. (см.: Пусть говорят 2000: 28-31). Айнана нашла время пойти со мной на интервью к эскимоске Апайе (1914 — ок. 1977), в прошлом жительнице поселка Чечин (Тасик), и переводила вопросы бабушке Апайе, которая не говорила по-русски (Пусть говорят 2000: 93). Она помогала охотно, умело, но при этом незаметно, все время подчеркивая, что вокруг много стариков и знающих людей. Свою задачу она видела в том, чтобы соединить меня с такими «знающими» людьми, кто помнил эскимосскую жизнь накануне советизации и в более ранние годы. В то время среди эскимосов было немало людей, родившихся в 1900-е и 1910-е гг., и Айнана (которой было 40 лет) не претендовала на роль «знатока традиции». Ее время еще не пришло.
ДО: С Айнаной я познакомился летом 2011 г., когда впервые приехал на Чукотку. Она жила в районном центре Провидения; и с ней нельзя было не встретиться, если кто-то приезжал в Провидения заниматься научной работой — будь то биологической, географической, тем более социальной. Я сейчас снова прослушиваю диктофонные записи более чем десятилетней давности и поражаюсь обстоятельности и мягкости ее повествования, ее открытости и снисходительности к молодому и мало что знавшему тогда аспиранту.
Наши с ней разговоры были не просто интервью, они превращались в дискуссии, которые выходили за рамки «традиционной культуры». Мы много говорили с ней о постсоветском периоде, о ее бурной общественной международной деятельности в 1990-е, об обществе азиатских эскимосов «Юпик», которое она создала. Айнана являлась ярким представителем интеллигенции со свойственными этой группе социальной ответственностью, обостренными чувствами правды, справедливости
и особенным пониманием общественного блага. Айнана любила свой край, Чукотку и свой народ, и эта любовь зачастую приводила ее к противоречиям, даже конфликтам с местными властями. Она придавала большое значение общественной работе и одновременно с иронией, даже недоверием относилась как к партийной карьере в советскую эпоху, так и к властным инициативам современной России.
Второй раз мы встретились в 2012 г. в мой второй приезд на Чукотку, а потом уже через несколько месяцев в Москве. Айнана приехала по своим делам, и ее пребывание в Москве в отрыве от привычной рутины своей чукотской жизни дало нам возможность о многом поговорить. Затем в течение нескольких лет я не ездил на Чукотку. Именно ее звонки и упреки в том, что я «забросил» эскимосов, побудили меня после защиты диссертации вернуться на Север.
ПОЛЕ
ИК: В 1975 г. мои контакты с Айнаной в Провидения закончились, когда я уехал дальше в поселок Сиреники. Но мы всегда встречались в наши последующие приезды на Чукотку в 1970-е и 1980-е гг. (рис. 4), во время ее поездок в Москву, а с 1990-х также на Аляске. Но поработать вместе нам удалось лишь в 1999 г., и наше совместное поле было на аляскинском острове Св. Лаврентия в поселках Гэмбелл и Савунга.
В 1998 г. я получил грант от Национального научного фонда США (National Science Foundation) на проект под названием «Совместное наследие эскимосов-юпик в Сибири и на о-ве Св. Лаврентия» (The Siberian — St. Lawrence Island Heritage Project). По проекту предполагалось подготовить и издать две книги: сборник исторических документальных материалов, фотографий и устных рассказов жителей о-ва Св. Лаврентия (Akuzilleput Igaqullghet 2002) и сборник устных историй, записанных мною в 1970-е и 1980-е гг. во время совместной работы с М. А. Чле-новым на Чукотке (Пусть говорят 2000). Айнана с радостью согласилась участвовать в проекте; в мае 1999 г. мы встретились с ней на острове, где провели полный месяц в двух поселках.
Работать с Айнаной «в поле» было очень легко. Она была неутомима в своей энергии, в радости общения со старейшинами, в готовности слушать и записывать их истории (рис. 5). Очень быстро она нашла свою тему: воспоминания жителей острова о контактах с эскимосами Чукотки и взаимных поездках через советско-американскую границу в 19201940-е гг. Айнана сама искала себе информантов; все беседы шли на языке юпик, и она явственно наслаждалась чистым и богатым языком, на котором говорило старшее поколение жителей острова. На Чукотке к тому времени людей старшего возраста, рождения 1900-1920-х гг., почти не осталось, и мы с Айнаной как бы окунулись на 20-30 лет в прошлое. После
Рис. 4. Эскимосские «поминки» кланалякаг'мит недалеко от пос. Провидения. Айнана (в центре), слева ее старшая сестра Кураса, дочери Оля и Алла Панаугье. Справа от Айнаны Ирина Аппа и Раиса Аппа (произносит благословение предкам-лякаг'мит). Сентябрь 1979 г. Фото Л. Абрамяна Fig. 4. "Honoring of the Ancestors" ceremony of the Laakaghmiit clan near the town of Providenya (1979). Ainana (in the center); to the left: her elder sister Kurasa, her daughters Olga and Alla Panawyi. To the right: Irina Appa and Raisa Appa. Raisa pronounces a blessing to the ancestors. Photo by L. Abrahamian, 1979
своих интервью она приносила быстро переписанные рукописные переводы на русский язык; говорила, что так легче работать — сразу переводить на русский. Один рассказ, записанный ею от жительницы Савунги Оры Галагерген (Аюка, 1917-2010), «Как наши кивакских спасли» опубликован в книге «Наши льды, снега и ветры» (Богословская, Крупник 2013: 222-223). Всего у меня сохранились тексты шести бесед Айнаны со старейшинами о-ва Св. Лаврентия, записанные по-русски ее рукой; где хранятся эскимосские оригиналы — мне неизвестно. Кроме части рассказа Оры Галагарген, они остались не опубликованы.
В первые две недели в Гэмбелле мы были в постоянной беготне по информантам; но в Савунге темп работы стал спокойнее. Мы приехали вместе с партнерами из Гэмбелла Уиллисом и Нэнси Уалянгой и жили в разных местах; Айнана жила у своей двоюродной племянницы. В те две недели в Савунге мы очень сблизились. Айнана уже скучала по дому; с удовольствием разговаривала со мной про Чаплино, вспоминала старые поездки, стариков, которых мы оба помнили. В ту поездку мы стали друзьями и партнерами, участниками общего дела. Это были другие отношения, чем те, что сложились в Провидения в 1975 г.
Рис. 5. Айнана (справа) интервьюирует жительницу Гэмбелла Беду Слвуко (1918-2009). Май
1999 г. Фото И. Крупника Fig. 5. Ainana (to the right) interviews Beda Slwooko (1918-2009), Yupik elder in Gambell. Photo by I. Krupnik, May 1999
К концу того же 1999 г. я хотел подготовить к печати полную рукопись своих записей бесед на Чукотке в 1970-1980-е гг. и попросил Айнану стать «эскимосским редактором» будущей книги. Она с радостью согласилась: ей явно было интересно, что записывали «этнографы» у ее земляков. Через полгода мне удалось передать ей полную рукопись; она сделала для нее эскимосское заглавие, перевод титульного листа и вернула текст с многочисленными поправками эскимосских слов и имен, сделанными бисерным почерком школьницы-отличницы. Редактором она оказалась очень внимательным. Ее имя стоит на титуле книги (Пусть говорят 2000); мы договорились также поставить на титул знак копирайта общества «Юпик» как символ нашего сотрудничества. Так Айнана как бы завершила круг, начатый нашим первым интервью в Провидения в 1975 г., то есть помогла вернуть эскимосским читателям воспоминания тех стариков 1970-х и 1980-х гг., которых уже не было в живых.
ДО: Уникальность Айнаны как партнера и знатока эскимосской культуры заключалась в том, что она связывала разные эпохи и пласты эскимосского мира, но и сама была исследователем, человеком просвещенным и понимающим, что такое наука. Она была, с одной стороны, источником
уникальной информации, а с другой — ее активным интерпретатором. Например, она прекрасно знала особенности ритуальной повседневности и анимистических представлений эскимосов и одновременно, не скрывая, рассказывала механику ритуала. Она сама записывала для меня слова, которые говорила мне по-эскимосски, показывала ритуал; несколько раз в моем присутствии проводила поминки по духам предков на своем родном месте, в закрытом селении Ун'азик' (рис. 6). Она заранее сообщала, что будет проводить ритуал, призывала внимательно смотреть, акцентировала мое внимание на той или иной особенности ритуала, будто бы учила ему. Такая открытость была обусловлена не только ее убежденностью в ценности своей традиции, но и пониманием того, что такое этнографическое исследование, зачем это нужно, почему это интересно и что я потом сделаю с полученной информацией.
Несколько месяцев назад на Чукотку собиралась одна аспирантка-лингвист — ее интересовали суффиксы чаплинского эскимосского языка. Айнаны уже не было. Аспирантка попросила меня поделиться «контактами». Тогда я понял, что любое исследование, касающееся азиатских эскимосов, с уходом Айнаны будет — не по вине молодого ученого — неполным и обедненным. Когда я запутывался и не понимал
Рис. 6. Приготовление к обряду кормления предков в Старом Чаплино (Ун'азик'), осень 2011 г. Айнана в центре в красной камлейке; в руках у нее засушенное оленье мясо, традиционное праздничное блюдо эскимосов. Фото Д. Опарина
Fig. 6. Preparations to the ritual of feeding the ancestors at the abandoned village of Old Chaplino (Ungaziq). Ainnana in a red kamleika is holding dry reindeer meat, a traditionaYupik holiday dish. Photo by D. Oparin, 2011
чего-либо, когда исчезали детали или возникали вопросы, то ехал к ней в Провидения или звонил, если находился в Москве. Всегда знал, что либо получу от нее точный ответ, либо у нас произойдет продуктивное обсуждение и такой ответ будет найден.
Айнана не просто хранила воспоминания о своей жизни и истории своей семьи; она могла рассказать практически о каждом чаплинском эскимосе, жившем в XX в. Айнана легко воссоздавала живые портреты своих давно ушедших односельчан. Она обладала уникальным багажом, вместившим воспоминания об ушедшей повседневности и вехах эскимосской жизни XX в., частные истории и культурные ценности целого народа (Опарин 2020). Последний раз мы виделись осенью 2020 г. Тогда я собирал рассказы об ушедших эскимосах для мультимедийного проекта по исторической памяти села Новое Чаплино. Уже не столь энергичная, как в прежние годы, с ослабленным зрением, Айнана с радостью помогала мне. Она помнила судьбы интересовавших меня людей зачастую намного лучше, чем их потомки.
РАБОТА С БИОЛОГАМИ И «ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ» АЙНАНЫ-БОГОСЛОВСКОЙ
ИК: С начала 1990-х открылась новая страница в жизни Айнаны — ее сотрудничество с биологами и специалистами по охране природы, а также партнерство с Парковой службой США. Наверное, это было естественное развитие на волне национального активизма в первое постсоветское десятилетие, когда возглавляемое ею Общество эскимосов «Юпик» искало новые сферы деятельности. Закономерной стала и поддержка обществом «Юпик» программы создания международного при-родно-этнического парка «Берингия» на Чукотке, в том числе в районах, с которыми была связана судьба Айнаны и ее народа (см.: Вдовин 2016). Правда, международный парк создать не удалось; но в жизнь Айнаны вошли новые люди: биолог Людмила Богословская (1937-2015), охотовед Николай Мымрин, проектировщик парка Борис Вдовин и бывший учитель чаплинской школы, затем заместитель директора парка Игорь Загребин.
Вместе они окунулись в новый мир сотрудничества с зарубежными партнерами из Службы парков США, международных инуитских (эскимосских) организаций, Китобойной комиссией эскимосов Аляски (Alaskan Eskimo Whaling Commission), администрациями округа Северного Склона и национальных поселков Аляски (см.: Загребин 2016). Помимо эскимосского языка, этнографии и местной политики, Айнана занималась организацией наблюдений за китами и моржами, опросом населения в поселках Чукотки о значении промысла китов и традиционных видов хозяйственной деятельности. Бывшая учительница и автор букварей, она теперь ездила на международные конференции с докладами,
представляла общество «Юпик», подписывала соглашения о сотрудничестве в экологическом мониторинге и была соавтором серии научных отчетов по аляскинским грантам. Эта деятельность Айнаны и общества «Юпик» описана в публикациях, где ее имя стоит среди авторов (Айнана и др. 1995, 1997а, 1997б, 1999, 2001; Ainana et al. 1995, 1997a, 1997b, 1999 — см.: приложение), и в статьях о сотрудничестве жителей поселков Чукотки с учеными-биологами (Загребин 2016; Мымрин 2016). Биологи занимались обработкой и оценкой наблюдений; но Айнана была незаменима в поиске охотников-наблюдателей, общении с ними и, главное, как докладчик от российской группы на международных встречах на Аляске, в Барроу, Номе и Анкоридже (Мымрин 2016).
Как и ранее с этнографами, Айнана установила теплые рабочие и дружеские отношения с биологами. Наиболее плодотворным было ее партнерство с Людмилой Богословской. В 1994 г. нас с Богословской пригласили стать авторами книги об эскимосском/инуитском китобойном промысле и отношении инуитов четырех стран — на Аляске, в Канаде, Гренландии и на Чукотке — к китам (Freeman et al. 1998). Богословская обратилась к Айнане, Татьяне Ачиргиной и обществу «Юпик» с предложением провести на Чукотке опрос среди жителей местных поселков о роли китов в жизни коренных народов. Такой опрос был проведен в короткие сроки; материалы и цитаты из опросов, включая высказывания самой Айнаны, вошли в книгу и в последующие отчеты общества «Юпик» (см.: Freeman et al. 1998: 41, 47, 49, 52, 175).
К тому времени Богословская уже собирала материалы для будущего «Словаря лексики традиционного природопользования азиатских эскимосов-юпик»; с 1996-1997 гг. она приступила к этому систематически (Крупник 2016: 120-125). Она пригласила Айнану стать ее соавтором и подолгу работала с нею во время своих приездов в Провидения в 1997-2000 гг. Айнана быстро включила в эту работу опытного эскимосского охотника из Сиреников Петра Тыпыхкака (1933-2000), с которым Богословская плавала на байдаре вдоль берегов Чукотки в 1987 г. Был собран огромный материал; Айнана тщательно вычитывала эскимосские глоссы и проверила с Тыпыхкаком и другими носителями языка правильные эскимосские формы и переводы. К сожалению, несмотря на многолетние усилия, лишь отдельные части словаря (Айнана, Богословская б. г.) были опубликованы, но полная рукопись не была напечатана. Когда удастся издать этот замечательный труд, пока неизвестно.
Больше повезло другим совместным проектам, где Айнана была одним из соавторов. В 2000 г. по гранту Службы парков США была издана по-русски и по-английски небольшая (79 стр.) книга — «Байдара. Традиционная кожаная лодка береговых жителей Чукотского полуострова» (Айнана и др. 2000; Ainana et al. 2000). Это было первое издание, где сами эскимосы, пользователи и строители кожаных байдар (Петр Тыпыхкак,
Виктор Татыга), выступили в качестве авторов вместе с Айнаной и Загре-биным. В то же время Айнана и Загребин составили рукописный каталог 29 видов местных растений, используемых эскимосами юпик в пищу, как лекарственные средства и в других целях. Эту книгу с поэтическим названием «Земля эскимосов» удалось издать опять же на средства гранта Службы парков в 2014 г. (Айнана, Загребин 2014; Атапа, Zagrebin 2014). При разделении обязанностей Айнана с радостью взяла на себя работу со старейшинами и запись эскимосских названий видов местной флоры. Эти и другие проекты и публикации сделали Айнану широко известной среди тех, кто занимался культурой и природой Чукотки, аборигенным зверобойным промыслом, охраной морских животных и культурного наследия.
ЛИЧНОЕ
ДО: Я называл ее Айнаной. Хотя, когда впервые приехал на Чукотку 2011 г. и познакомился, обращался сначала «Людмила Ивановна». Через некоторое время она попросила называть ее Айнаной — ее эскимосским именем, которое в 1940-е гг. превратилось в новой советской школе в фамилию. Однажды я спросил ее, почему она делится даже теми сюжетами и деталями ритуальных практик и анимистических представлений, которые обычно другие информанты не рассказывают. Айнана ответила: «Я же современный человек — мне хочется, чтобы традиционный образ жизни где-то был освещен. Чтобы новое поколение знало, чем занимались наши предки. Что я лично делала. Поэтому Кураса меня никуда не брала [на проведение семейных обрядов. — ДО], чтобы я никому не сказала (смеется). Я же училась в институте, в школе, научным сотрудником была, и цель-то моя — как можно больше говорить о традиционной жизни».
Айнана была не только исключительным знатоком «традиционного образа жизни», но и внимательным и вдумчивым свидетелем становления советского школьного образования в прибрежной Чукотке, застала шаманские камлания и приезды аляскинских эскимосов. Она могла увлекательно рассказывать легенды своего клана лякаг, миит, но одновременно описывать текущую повседневность или культурную жизнь Москвы и Ленинграда 1950-х. Она очень соответствовала времени.
В 1990-е гг. Айнана активно выстраивала отношения эскимосских общин Чукотки и Аляски, стала на волне недолгого национального возрождения во главе общественной эскимосской организации, защищавшей права коренных жителей Чукотки. Была, как и следовало ожидать, обвинена тогдашним губернатором Чукотки А. В. Назаровым в «непатриотизме». В 1999 г. Общество эскимосов Чукотки было ликвидировано в одностороннем порядке по решению арбитражного суда ЧАО по инициативе Назарова (см.: Айнана 2000). Последние двадцать лет она снова
занималась этнографической работой, писала о традиционном природопользовании, этноботанике.
Воспоминания Айнаны, наши долгие разговоры с ней в Провидения и Москве были не только этнографически и исторически точными и информативными, они были ироничными и поэтическими одновременно. Это уникальное сочетание проявляется, например, в небольшом эпизоде из детства в Ук'иг'ьяг'ак'е: «Мы покрывали летнюю ярангу желтой чистой шкурой моржа. Я помню, еще маленькой совсем я сижу в яранге. А на шкуре дырка — значит здесь выстрел в моржа был. А сквозь дырку яркий луч света. И я приняла этот луч за веревку. Хотела покататься на ней, как на качелях. И упала, думаю: "Что за веревка такая?"».
У Айнаны было феноменальное чувство юмора. Она никогда не шутила специально, не говорила громко, не смеялась сама, только ремарка, полуслово, смена интонации делали разговор смешным и ироничным. Я очень рад, что в 2020 г. зимой и осенью я часто у нее бывал дома. И столько, сколько она мне дала, я не получал никогда ни от одного человека — она открыла для меня эскимосский мир, показала его красоту и сложность. Во многом из-за нее я продолжаю заниматься эскимосами и ездить на Чукотку.
ИК: В жизни Айнаны отразилась вся история ее народа за семь десятилетий ХХ в. и еще два — века ХХ1-го. Открытая, приветливая и разговорчивая с друзьями, Айнана была одновременно «многослойным» человеком. В Сибири и в целом в Арктике немало таких людей, родившихся в тундре или в тайге, выросших в мире родного языка и национальной традиции и затем получивших высшее образование и ставших научными или школьными работниками, а потом администраторами или политическими активистами. Для меня Айнана олицетворяла сложность судьбы людей такого типа — национальных интеллигентов в первом поколении, соединивших разные, очень противоречивые элементы своего жизненного опыта. Но при этом она гармонично, можно сказать — легко, сочетала эти разные стороны своей биографии, и все, кому довелось встречаться и работать с Айнаной в разные годы, вспоминают ее удивительную доброжелательность.
У нее всегда было сильное «этническое чувство», свой очень явный «чаплинский» и клановый (лякаг'миит) патриотизм, и она никогда не стеснялась выражать его. Это понятно: она происходила из семьи, где у нее были примеры для подражания, особенно мать и две старшие сестры — Ухсима и Агнагисяк. Но Айнана реализовала свое чувство в формах конца ХХ в. — через национальный общественный активизм (а не советскую административную карьеру), сотрудничество с учеными, международные контакты и, главное, в свободном общении с различными людьми: от московских интеллигентов-ученых и их иностранных коллег вроде лингвиста Майкла Краусса (с которым она познакомилась в Москве
в доме М. А. Членова — см.: Крупник 2020) до работников Службы парков, международных инуитских активистов и своих родственников на о. Св. Лаврентия. Поэтому рискну предположить, что в силу такого опыта она воспринимала мир гораздо сложнее, чем большинство ее современников, включая ее старшую сестру Ухсиму, активистку-комсомолку 1930-х с эскимосскими татуировками на лице (рис. 7).
Многие стороны жизни и личности Айнаны остались для нас малоизвестными или даже закрытыми; возможно, они открыты другим людям. Я точно не понимал ее личностную глубину в 1970-е и 1980-е гг. Сама Айнана удивительным образом воплощала всю противоречивость культурной трансформации ее народа азиатских эскимосов-юпик в ХХ в. Потому наша с М. А. Членовым книга "Yupik Transitions" (2013) по сути стала отражением истории Айнаны и описанием того, через что пришлось пройти ее поколению.
Можно интерпретировать жизненный путь Айнаны в рамках концепции «лингвистической биографии», высказанной Н. Б. Вахтиным (Вах-тин 2001: 260-262). По мере того как уходит старшее поколение носителей языка (и культуры. — ИК), на их место приходят более молодые люди, выросшие в иных условиях, в иноязычном окружении. При жизни старшего поколения они не решаются называть себя «экспертами»; но постепенно приходит их черед быть лучшими, «последними» хранителями языка или знаний своего народа. Такие этапы в биографии Айнаны вроде бы очевидны. Сначала ученица в русском интернате, потом студентка в Ленинграде и учительница русского языка, наконец, сотрудница Института национальных проблем преподавания, готовившая эскимосские книги для чтения в советской школе — той, что отучала детей говорить на родном языке. Одновременно в те же годы Айнана стала «другом этнографов», партнером и путеводителем в общении со старейшинами из поколения ее родителей и старших сестер. И уже в постсоветские годы она превратилась в национального политического лидера, затем — в одного из хранителей эскимосской культуры и языка и, наконец, в главного, если не последнего носителя юпикской традиции, «культурное достояние» своего народа.
Как ни заманчиво видеть этот путь как биографию, то есть поэтапную, последовательную трансформацию, Айнана сочетала многие элементы на протяжении всей своей жизни, пусть и в разной пропорции. Достаточно вспомнить эскимосские «поминки» ахк, ысях, тук, которые она организовывала и проводила в разные годы, а мы участвовали в них и наблюдали со стороны: в 1979-м, 1984-м и в 2010-е (Вахтин 2016: 155; Опарин 2020: 418) (рис. 4, 6). Как и ее народ юпик в конце ХХ в., она была поликультурным, абсолютно двуязычным и полностью современным человеком. Пример того — легкий дружеский стиль ее письма,
Рис. 7. Айнана (слева) и ее старшая сестра Ухсима. Фото сделано, очевидно, в пос. Пловер в конце 1950-х гг. Копия Д. Опарина из личного архива Л. И. Айнаны
Fig. 7. Ainana (to the left) with her elder sister Ukhsima. Photo taken in the village of Plover, in the late 1950s. From Ainana's personal collection
написанного в 1999 или 2000 г. после чтения рукописи «Пусть говорят наши старики», очевидно, из Нома или Барроу:
Дорогой Игорь, преданный народу Юпик!
<...> Рукописи высылаю, но в последней части главу о шаманах не успела прочитать, у меня был сильный приступ мигрени, возили в клинику, ...вообще давление скачет. <...> В апреле, вероятно, буду в Анко-ридже, у меня проблемы со здоровьем. <...> Извини, что пишу о здоровье. А так такая же энергичная, хотя иногда ноги как ватные от головной боли. Стареем. Здесь было много работы, отчеты, встречи, вышибание денег. Дети-внуки растут, расширяются потребности. Себе купила телевизор, я счастлива.
Целую всех, люблю — Айн'ан'а Книга отличная, интересная, будем ждать выхода в свет.
ЭПИЛОГ
Как с грустью написал Н. Б. Бахтин по поводу кончины Айнаны, «она была последним человеком на Чукотке, кто думал юпигыстун (по-эскимосски)» (личное письмо ИК, 3 июля 2021 г.). За свою богатую событиями жизнь она связала не только разные культуры, но и разные миры: контактно-традиционного эскимосского общества начала ХХ в. (Krupnik, Chlenov 2013: 16-17) и советской Чукотки, интеллигентской среды Москвы и Ленинграда, постсоветских аборигенных организаций, академической науки и национальных сел Севера. И всегда она вела себя легко и непринужденно в разных состояниях, будучи в каждом из них натуральной и сохраняя свое особое лицо. Этому искусству оставаться собой мы, жившие, как и Айнана, в разных культурных пространствах, учились у маленькой женщины, родившейся почти 90 лет назад в яранге в стойбище Ук'иг'ьяг'ак'.
Судьба Айнаны и ее многолетние контакты с учеными, изучавшими ее народ, — лишь один из случаев в долгой летописи такого сотрудничества в истории этнографии (антропологии) (см.: Kan 2001). Эли С. Паркер и Люис Морган в 1840-е гг. (Michaelsen 1996), Джордж Хант и Франц Боас в 1890-1930-е (Berman 2001), Фрэнсис Ла-Флеш и Алис Флэтчер в 1880-1920-е (Mark 1988) и уже в наши дни Мари Мид и Энн Фие-нуп-Риордан, Марк Джейкобс и Сергей Кан, Анатолий Алексеев и Пирс Витебски, Семен Габышев и Александра Лаврилье и другие примеры взаимодействия «аборигенных интеллектуалов-этнографов» (Aboriginal intellectuals — Liberty 1978) с профессиональными антропологами
показывают, как сильно эти отношения меняют обе стороны и как они формируют новые виды текстов, знаний и мироощущений.
Но эти отношения и их формы далеко не статичны. На примере Айнаны видно, что развитие философии науки как деятельности и формы накопления знания меняло отношение к сотрудничеству с представителями коренных народов. Для Г. А. Меновщикова и его поколения лингвистов и этнографов в 1930-1960-е Айнана была прежде всего «моя ученица». В советской науке того времени для партнеров из среды коренных народов Севера были открыты только две ниши: студентов и информантов или помощников академических ученых (плюс к тому — национальных поэтов, писателей и фольклорных рассказчиков). М. А. Членов был первым, для кого Айнана стала другом в 1970-е гг., и эти отношения открыли для нее дружбу с целым рядом профессиональных ученых — от Л. С. Богословской до Майкла Краусса. Уже в 1990-е, с появлением национального активизма и организаций вроде общества «Юпик», стало возможным официальное сотрудничество — на уровне грантов, совместных международных проектов, издания книг, языковых и культурных материалов. Ничего такого в период наших отношений с Айнаной в 1970-е не было. В 2000-е гг. для интеллигентов из среды коренных народов открылись новые роли — «учителей» (менторов) и «национального культурного достояния», в то время как последовательно закрывались возможности политического лидерства, иностранных грантов и совместных исследований. Последний научный проект Айнаны был в 2010 г. (Здор и др. 2010); последний выезд на международную конференцию «Дни Берингии» на Аляске — в 2011 г.
Ухсима (1915-1989), старшая сестра Айнаны, прекрасно соответствовала роли «учителя» и «национального культурного достояния»; но в 1980-е гг. ее никогда не называли такими словами. Эти титулы достались через тридцать лет ее младшей сестре, которой довелось дожить до того времени, когда они стали не только принятыми в науке, но и популярными в общественной практике (Ушла из жизни... 2021). Значит, переход Айнаны из «студента» в «друга», «учителя», «хранительницу» и «национальное достояние» определился не только дистанцией между стойбищем Ук'иг'ьяг'ак' и ее городской квартирой в Провидения, но и тем, как менялось мировоззрение поколений ученых: от Богораза, Руденко, Широкого-рова и Меновщикова до антропологов сегодняшнего дня — в восприятии своих партнеров из среды коренных народов.
БЛАГОДАРНОСТЬ
Авторы благодарны М. А. Членову, Н. Б. Вахтину, А. А. Сириной, О. П. Коломиец, А. М. Крупник и Ю. М. Родному за ценные дополнения и замечания; Л. А. Абрамяну за возможность использовать его фотографии 1979 г. Идея написать статью о том, как отношения с партнерами, друзьями
и учителями из среды коренных народов влияли на формирование нас как этнографов, первоначально обсуждалась с А. В. Головнёвым, П. Витебским, Ф. Штаммлером. Спасибо всем. Мы также выражаем искренние соболезнования дочери, внукам и другим близким Л. И. Айнаны.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
Айнана Л. И. Общество «Юпик». 2001. URL: https://ansipra.npolar.no/russian/Items/ Yupik_SocietyR.html (дата обращения: 22.11.2021).
Айнана Л. И., Богословская Л. С., сост., ред. Словарь лексики традиционного природопользования азиатских эскимосов-юпик. Рукопись, б. г. Архив И. Крупника.
Богословская Л. С., Крупник И. И., сост., ред. Наши льды, снега и ветры. Народные и научные знания о ледовых ландшафтах и климате Восточной Чукотки. М.; Вашингтон: Институт наследия, 2013. 359 с.
Вахтин Н. Б. Птицы Сиреников 1984 года (наброски к мемуарам) // Лицом к морю. Памяти Людмилы Богословской / Ред., сост. И. И. Крупник. М.: Август Борг, 2016. С. 150-164.
Вахтин Н. Б. Языки народов Севера в ХХ веке: очерки языкового сдвига. СПб.: Дмитрий Буланин, 2001. 338 с.
Загребин И. А. Как надо сотрудничать странам и людям // Лицом к морю. Памяти Людмилы Богословской / Ред., сост. И. И. Крупник. М.: Август Борг, 2016. С. 87-106.
Здор Э., Здор Л., Айнана Л. Традиционные знания коренных народов Чукотки о морже / Итоговый отчет для Эскимосской комиссии по моржу. Kawerak Inc. Анадырь: Чукотская ассоциация зверобоев традиционной охоты, 2010. 58 с.
Крупник И. И. Памяти друга Чукотки: Майкл Краусс — «дядя Миша» (1934-2019) // Прикладная этнология Чукотки: Народные знания, музеи, культурное наследие / Ред. О. П. Коломиец, И. И. Крупник. М.: Изд-во PressPass, 2020. С. 430-438.
Крупник И. И., Членов М. А. Динамика этнолингвистической ситуации у азиатских эскимосов (конец XIX в. — 1970-е гг.) // Советская этнография. 1979. № 2. С. 19-29.
Мымрин Н. И. Работа с наблюдателями, коренными жителями Чукотки. Некоторые впечатления и размышления // Лицом к морю. Памяти Людмилы Богословской / Ред., сост. И. И. Крупник. М.: Август Борг, 2016. С. 68-86.
Опарин Д. А. Людмила Айнана // Большой город. 2012. 3 авг. URL: //http://bg.ru/society/ lyudmila_aynana-11500/ (дата обращения: 05.08.2021).
Опарин Д. А. Айнана: История народа в XX в. через судьбу одного человека // Прикладная этнология Чукотки: Народные знания, музеи, культурное наследие / Ред. О. П. Коломиец, И. И. Крупник. М.: Изд-во PressPass, 2020. С. 405-420.
Пусть говорят наши старики. Рассказы азиатских эскимосов-юпик. Записи 19751987 гг. / Крупник И. И., запись, сост., Айнана Л. И., ред. М.: Российский институт природного и культурного наследия, 2000. 528 с.
Сирина А. А. Эвенкийка Павла Васильевна Афанасьева в научной жизни С. М. Широкогорова и Г. М. Василевич // Северо-Восточный гуманитарный вестник. 2021. № 1 (34). С. 36-42.
Ушла из жизни хранительница эскимосской культуры // Информационное агентство «Чукотка». 04.07.2021. URL: https://prochukotku.ru/news/obshchestvo/ushla_iz_zhizni_ khranitelnitsa_eskimosskoy_kultury_lyudmila_aynana/ (дата обращения: 22.12.2021).
Akuzilleput Igaqullghet. Our Word Put to Paper. Sourcebook in St. Lawrence Island Heritage and History / Eds by I. Krupnik, W. Walunga, and V. Metcalf. (Contributions to Circumpolar Anthropology 3). Washington DC: Arctic Studies Center, 2002.
Berman J. Unpublished Materials of Franz Boas and George Hunt: A Record of 45 Years of Collaboration // Gateways. Exploring the Legacy of the Jesup North Pacific Expedition, 18971902 / Eds by I. Krupnik, and W. W. Fitzhugh. (Contributions to Circumpolar Anthropology 1). Washington DC: Arctic Studies Center. 2001. Pp. 181-2013.
Bogoslovskaya L., Ainana L. Mark Nuttall, ed. Encyclopedia of the Arctic // Vol. 1. New York and London: Routledge, 2003. P. 17.
Freeman M. M. R., Bogoslovskaya L., Caulfield R. A., Egede I., Krupnik I., Stevenson M. G., eds. Inuit, Whaling, and Sustainability. Walnut Creek, CA: AltaMira Press, 1998. 208 p.
Kan S., ed. Strangers to Relatives: The Adoption and Naming of Anthropologists in Native North America. Lincoln and London: University of Nebraska Press, 2001.
Krupnik I., Chlenov M. Yupik Transitions. Change and Survival at Bering Strait: 1900-1960. Fairbanks: University of Alaska Press, 2013.
Liberty M., ed. American Indian Intellectuals of the Nineteenth and Early Twentieth Centuries. University of Oklahoma Press, Red River books, 1978. 292 p.
Mark J. A Stranger in Her Native Land: Alice Fletcher and the American Indians. Lincoln: University of Nebraska Press, 1988. 428 p.
Michaelsen S. Ely S. Parker and Amerindian Voices in Ethnography // American Literary History. 1996. № 8 (4). Pp. 615-638
Oparin D. Souvenirs de Lioudmila Aïnana, une aînée yupik // Les Cahiers du CIERA. 2014. № 12. Pp. 71-94.
REFERENCES
Akuzilleput Igaqullghet. Our Words Put to Paper. Sourcebook in St. Lawrence Island Heritage and History. (Contributions to Circumpolar Anthropology 3). Washington DC: Arctic Studies Center, 2002. (In English).
Berman J. Unpublished Materials of Franz Boas and George Hunt: A Record of 45 Years of Collaboration. Gateways. Exploring the Legacy of the Jesup North Pacific Expedition, 18971902. (Contributions to Circumpolar Anthropology 1). Washington DC: Arctic Studies Center. 2001, pp. 181-2013. (In English).
Bogoslovskaia L. S., Krupnik I. I. Nashi l'dy, snega i vetry. Narodnye i nauchnye znaniia o ledovykh landshaftakh i klimate Vostochnoi Chukotki [Our Ice, Snow, and Winds. Indigenous and academic knowledge on ice-scapes and climate of Eastern Chukotka]. Moscow, Washington: Institut naslediia Publ., 2013. (In Russian).
Bogoslovskaya L. Ainana L. Encyclopedia of the Arctic. Ed. by Mark Nuttall. Vol. 1. New York and London: Routledge, 2003. P. 17. (In English).
Freeman M. M. R., Bogoslovskaya L., Caulfield R. A., Egede I., Krupnik I., Stevenson M. G., eds. Inuit, Whaling, andSustainability. Walnut Creek, CA: AltaMira Press, 1998. (In English).
Kan S., ed. Strangers to Relatives: The Adoption and Naming of Anthropologists in Native North America. Lincoln and London: University of Nebraska Press, 2001. (In English).
Krupnik I. I. [In memory of a friend of Chukotka: Michael Krauss — "Uncle Misha" (19342019)]. Prikladnaia etnologiia Chukotki: Narodnye znaniia, muzei, kul 'turnoe nasledie [Applied Ethnology of Chukotka: Indigenous Knowledge, Museums, and Cultural Heritage]. M.: Izd-vo PressPass Publ., 2020, pp. 430-438. (In Russian).
Krupnik I. I., Chlenov M. A. [Dynamics of the Ethno-Linguistic Situation among the Asian Eskimos (late 19th century — 1970s)]. Sovetskaia etnografiia [Soviet ethnography], 1979, no. 2, pp. 19-29. (In Russian).
Krupnik I., Chlenov M. Yupik Transitions. Change and Survival at Bering Strait: 1900-1960. Fairbanks: University of Alaska Press, 2013. (In English).
Liberty M., ed. American Indian Intellectuals of the Nineteenth and Early Twentieth Centuries. University of Oklahoma Press, Red River books, 1978. (In English).
Mark J. A Stranger in Her Native Land: Alice Fletcher and the American Indians. Lincoln: University of Nebraska Press, 1988. (In English).
Michaelsen S. Ely S. Parker and Amerindian Voices in Ethnography. American Literary History, 1996, no. 8 (4), pp. 615-638. (In English).
Mymrin N. I. [Work with observers, indigenous people of Chukotka. Some impressions and reflections]. Litsom kmoriu. PamiatiLiudmily Bogoslovskoi [Those who face the sea. In memory of Lyudmila Bogoslovskaya]. Moscow: Avgust Borg Publ., 2016, pp. 68-86. (In Russian).
Oparin D. A. [Ainana: The history of a nation in the 20 century, through the fate of one person]. Prikladnaia etnologiia Chukotki: Narodnye znaniia, muzei, kul 'turnoe nasledie [Applied Ethnology of Chukotka: Indigenous Knowledge, Museums, and Cultural Heritage]. Moscow: Izd-vo PressPass Publ., 2020, pp. 405-420. (In Russian).
Oparin D. Souvenirs de Lioudmila Aïnana, une aînée yupik. Les Cahiers du CIERA, 2014, no. 12, pp. 71-94. (In French).
Sirina A. A. [Evenki Pavla Vasilievna Afanas'eva in the scientific life of S. M. Shirokogorova and G. M. Vasilevich]. Severo-Vostochnyi gumanitarnyi vestnik [Northeast Humanitarian Bulletin], 2021, no. 1 (34), pp. 36-42. (In Russian).
Vakhtin N. B. [Birds of Sireniki 1984 (outline for memoirs)]. Litsom k moriu. Pamiati Liudmily Bogoslovskoi [Those who face the sea. In memory of Lyudmila Bogoslovskaya]. Moscow: Avgust Borg Publ., 2016. pp. 150-164. (In Russian).
Vakhtin N. B. Yazyki narodov Severa v 20 veke: ocherki iazykovogo sdviga [Languages of the Peoples of the North in the 20th Century: Essays on the Language Shift]. St. Petersburg: Dmitrii Bulanin Publ., 2001. (In Russian).
Zagrebin I. A. [How countries and people should cooperate]. Litsom kmoriu. PamiatiLiudmily Bogoslovskoi [Those who face the sea. In memory of Lyudmila Bogoslovskaya]. Moscow: Avgust Borg Publ., 2016, pp. 87-106. (In Russian).
ПРИЛОЖЕНИЕ. СПИСОК ПУБЛИКАЦИЙ Л. И. АЙНАНЫ
Айнана Л. И., Анальквасак В. А.
1974 Букварь. Для подготовительного класса эскимосской школы. Л.: Изд-во «Просвещение». [2-е изд.: 1985].
1990 Букварь. Для 1 класса эскимосских школ. Л.: Изд-во «Просвещение».
Айнана Л. И., Наказик Г. А., Сигунылик М. И.
1984 Эскимосский язык. Учебник и книга для чтения для 1-го класса. Л.: Изд-во «Просвещение». [2-е изд.: 1994].
Айнана Л. И., Наказик Г. А.
1981 Искорка. Книга для дополнительного чтения в подготовительном и первом классах эскимосских школ. Л.: Изд-во «Просвещение»; 2-е изд., дораб. Л.: Изд-во «Просвещение», 1987.
Айнана Л. А., Наказик Г. А., СигуныликМ. И.
1989 Юпигыт улюн'ат. Эскимосский язык. Учебник и книга для чтения для 2-го класса.
Айнана Л. И., Татыга В., Тыпыхкак П., Загребин И. А.
2000 Байдара. Традиционная кожаная лодка береговых жителей Чукотского полуострова. Провидения: Провиденский краеведческий музей. 79 с.
Англоязычное издание: Umiak. The Traditional Skin Boat of the Coast Dwellers of the Chukchi Peninsula. By L. Ainana, V. Tatyga, P. Typykhkak, and I. Zagrebin. Translated by Richard L. Bland. Anchorage: National Park Service, Shared Beringian Heritage Program.
Айнана Л. И., Загребин И. А.
2014 Съедобные растения эскимосов: этноботаническое пособие для национальных школ Чукотского автономного округа (тех. ред. русскоязычного издания: А. Вовнянко; редакторы ботанических терминов англоязычного издания: К. Паркер и Д. Мюррей). Анкоридж: Национальная парковая служба, Программа «Общее наследие Берингии».
Англоязычное издание: Edible Plants Used by Siberian Yupik Eskimos of Southeastern Chukotka Peninsula, Russia. Translated by Richard L. Bland. Anchorage: National Park Service, Shared Beringian Heritage Program.
Айнана Л. И., Зеленский М. А., Бычков В. В.
2001 Сохранение и развитие традиционного природопользования и образа жизни коренных жителей (эскимосов и чукчей) некоторых береговых поселков (Инчоун, Уэлен, Лорино, Лаврентия, Новое Чаплино, Сиреники, Нунлигран, Энмелен) на Чукотке, Российский Дальний Восток в 1899 году. Отчет подготовлен для Shared Beringian Heritage Program, U.S. National Park Service, 505 с. (на русском и английском языках).
Айнана Л., Мымрин Н., Богословская Л.
1995 Роль общества эскимосов Чукотки в развитии традиционного природопользования коренных жителей Чукотки. Результаты береговых наблюдений 1994 года рас-
пределения гренландских китов (Balaena mysticetus) в прибрежных водах Чукотского полуострова (Росиия) в 1994 году. Отчет подготовлен для Department of Wildlife Management, North Slope Borough, Barrow Alaska. 254 с. (на русском и английском языках).
Здор Э., Здор Л., Айнана Л.
2010 Традиционные знания коренных народов Чукотки о морже / Итоговый отчет для Эскимосской комиссии по моржу. Kawerak Inc. Анадырь: Чукотская ассоциация зверобоев традиционной охоты. 58 с.
Крупник И. И. (запись, сост.), Айнана Л. И. (ред.)
2000 Пусть говорят наши старики. Рассказы азиатских эскимосов-юпик. Записи 1975-1987 гг. М.: Российский институт природного и культурного наследия.
Ainana L., Mymrin N., Veter O., Bogoslovskaya L.
1997 Role of the Eskimo Society of Chukotka in encouraging traditional native use of wildlife resources by Chukotka Natives and in conducting shore based observations on the distribution of bowhead whales, Balaena mysticetus, in coastal waters off the south-eastern part of the Chukotka Peninsula (Russia) during 1995. Barrow, Alaska: Department of Wildlife Management. 110 p.
1997 Role of the Eskimo Society of Chukotka in encouraging traditional native use of wildlife resources by Chukotka Natives and in conducting shore based observations in the study of migration patterns of the bowhead whale, Balaena mysticetus, in waters of the Bering Sea and Chukchi Sea adjacent to the Chukotka Peninsula (Russia) during January to September, 1996: report. Barrow, Alaska: Department of Wildlife Management. 240 p.
Ainana L., Zelenskii M., Bychkov V.
1999 Preservation and development of the subsistence lifestyle and traditional use of natural resources by native people (Eskimo and Chukchi) in several coastal communities (Inchoun, Lorino, New Chaplino, Sireniki, Enmelen) of Chukotka in the Russian Far East during 1997: report. Anchorage: U.S. National Park Service, Shared Beringia Heritage Program.
Borodin R. G., Etylin V. M., Etylina O. V., Litovka D., Melnikov V. V., Solovenchuk L. L., Shevchenko N. G., Zdor E. V., Blokhin S. A., Zelensky G. M., Ainana L. I.
2002 Cultural, Traditional, and Nutritional Needs of the Aboriginal Population of Chukotka for Gray Whales and Bowhead Whales 2003-2007. Report submitted on behalf of the Russian Federation to the International Whaling Commission. 39 p.
Melnikov V. V., Litovka D. I., Zagrebin I. A., Zelensky M. A., Ainana L. I.
2004 Shore-Based Counts of Bowhead Whales along the Chukotka Peninsula in May and June 1999-2001 // Arctic. Vol. 57. No. 3. P. 290-298.
Melnikov V., Zagrebin I., Zelensky M., Ainana L.
2000 The minke whale (Balaenoptera acuturostrata) in offshore waters of the Chukotka Peninsula. Paper SC/52/OS2 submitted to the Scientific Committee of the International Whaling Commission. 15 p.
Melnikov V., Zelensky M., Ainana L.
1997 Results of shore-based observations of gray whales in the waters adjacent to the Chukotka Peninsula. Paper SC/49/AS8 presented to the Scientific Committee of the International Whaling Commission. 26 p.
1998a Distribution and migration of the Belukha (Delphinapterus leucas) in the Chukchi Sea and the northern Bering Sea. Paper SC/50/SM4 presented to the Scientific Committee of the International Whaling Commission. 20 p.
1998b Observations on Distribution and Migration of Bowhead Whales (Balaena mysticetus) in the Bering and Chukchi Seas, Scientific Report of the International Whaling Commission 50. SC/50/AS23. 16 p.
Zdor E., Zdor L., Ainana L.
2010 Traditional Knowledge of the Native People of Chukotka About Walrus. Anadyr and Nome: Chukotka Association of Traditional Marine Mammal Hunters and Eskimo Walrus Commission. 55 p.
Submitted: 25.12.2021 Accepted: 07.05.2022 Article published: 01.10.2022
