CC BY
65
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ КАК СФЕРА ЛИНГВОКРЕАТИВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
і ____________________________і
Л.В. РАЦИБУРСКАЯ, Л.В. КУЛИНИЧ
(Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского г. Нижний Новгород, Россия)
УДК 811.161.1 ’27 ББК Ш 141.2-7
АВТОРСКИЕ НЕОЛОГИЗМЫ Ю. ПОЛЯКОВА В АСПЕКТЕ ЯЗЫКОВОЙ ИГРЫ
Аннотация: рассматриваются авторские неологизмы в художественном тексте как одно из ярких игровык средств. Особое внимание уделяется типам и функциям словообразовательный окказионализмов в прозе Ю. Полякова.
Ключевые слова: языковая игра, художественный текст, словообразовательные окказионализмы.
Языковая игра, по мнению исследователей, «представляет собой феномен, достаточно хорошо изученный на материале художественной литературы, публицистики и рекламы» [Амири, Ильясова 2011: 215]. Для каждой из указанных сфер характерны свои приемы языковой игры. Одним из ярких игровых средств в художественной литературе являются авторские неологизмы. Для многих современных художественных текстов характерна большая свобода создания новых слов, что соответствует общеязыковой тенденции. В этом плане определённый интерес представляют авторские неологизмы Ю. Полякова.
Новообразования в художественных текстах Ю. Полякова представлены многочисленными сложными словами. Особенно продуктивной является модель существительных, называющих лицо по действию, с первой субстантивной основой, опорной глагольной основой и суффиксом -ец-: «Ведь по сути, обуваешь ты цветопродавца на триста рублей или клиента на три тысячи долларов, принципиально ничего не меняется: механизм охмурения один и тот же...» [Грибной царь]; «Омоновец взял у директора “Сантехуюта” паспорт, сверил фамилию со списком поздравителей-дароносцев и разрешающе кивнул» [Грибной царь]; «Так пляжная дама, проводив влажным взором загорелого
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
атлета, с тоскливой усмешкой смотрит на своего законного живото-носца, приканчивающего восьмую бутылку пива» [Гипсовый трубач].
Исследователи отмечают сопряженность языковой игры с комическим эффектом: «сплошь и рядом языковая игра нацелена на то, чтобы просто позабавить собеседника, развеселить, рассмешить его. В зависимости от конкретной ситуации это намерение принимает вид словесной остроты, анекдота и т.д.» [Норман 2006: 8]. Иронический, комический эффект в подобных сложных новообразованиях возникает в результате сочетания стилистически окрашенных исходных основ, а также основ слов, которые сами по себе могут и не иметь каких-либо коннотаций: «И тут случилось чудо: из этого мысленного вопля, точнее сказать “мыслевопля”, вдруг мгновенно, точно огромный яркий букет бумажных цветов из сухонького кулачка фокусника, выскочила вся история убийства Бориса до последней мелочи» [Гипсовый трубач]; «По дороге в труполечебницу...» [Гипсовый трубач]. Комический эффект в данном случае связан с явной семантической несовместимостью исходных слов: лечебница для трупов.
Указанный синтагматический эффект может усиливаться контекстом: «Он влюбился в неё как только мог влюбиться пятидесятилетний мужик, отдавший всю свою жизнь макароностроению» [Гипсовый трубач]; «Потому что с невестой товарища по оружию так не танцуют и таких намеков не делают! - Каких намеков? - Про гарнизонный же-нобмен!» [Грибной царь].
В одном контексте могут оказаться несколько сложных новообразований, части которых находятся в определенных семантических отношениях, в частности антонимических: «Андрей Львович повидал немало таких вот парадных снимков и давно заметил одну странную особенность: наградовручатель всегда почему-то выглядит немного смущенным, а наградополучатель, напротив, гордым и значительным» [Г ипсовый трубач].
Иронический эффект некоторых сложных новообразований поддерживается их перекличкой с узуальными сложными словами: «“Любовь Яровую” в советские годы часто крутили по телевизору, а Сви-рельникову казалась страшной нелепостью вся эта явно придуманная для иллюстрации обострения классовой борьбы душетерзательная история двух влюбленных супостатов» [Грибной царь], ср.: душещипательная. В подобных случаях можно говорить о заменительной деривации, при которой в исходном слове заменяется одна из частей.
Ярким средством языковой игры в произведениях Ю. Полякова являются новообразования гибридного характера, в которых наблюдается каламбурное столкновение созвучных слов: «И вскрылась инте-
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
ресная вещь: дела у “Котовасии” в последнее время шли из рук вон плохо, зрительную массу переманил новый театр “Кискадеры” под руководством талантливого дрессировщика Юлина, который предложил зрителям невиданные прежде аттракционы кошачьей покорности» [Гипсовый трубач], ср.: кот и катавасия, киска и каскадеры; «Мячегонное ристалище» [Гипсовый трубач], ср.: мяч и мочегонное; «- Правильно: девчонки хорошие, без всяких-яких! Но телефон я куда-то засунул. А фирма называется “Сексофон”» [Грибной царь], ср.: секс и саксофон; «Занимаясь бизнесом, он быстро понял: если хочешь выиграть дело в суде, без еврея-юриста, или, как выражался Вовико, “еври-ста”, не обойтись» [Грибной царь]; «Прошу считать меня анулингви-стом! - Кем? - не сообразил Свирельников. - Жополизом!» [Грибной царь], ср.: анус и лингвист; «Потом дали высказаться известному телевизионному писателю Негниючникову, автору единственного экспериментального романа “Оргазмодон”, написанного с незначительным употреблением нормативной лексики и переведенного на все европейские языки» [Грибной царь], ср.: оргазм и Армаггедон.
Случаи кискадеры, мячегонное, сексофон можно трактовать как новообразования, созданные путем мены фонем, или же как контами-нированные образования. Контаминация придает «тексту дополнительный смысл благодаря тому, что в одно целое объединяются две единицы, порождающие третью, более сложную не только по форме, но и по содержанию» [Амири, Ильясова 2011: 234].
Некоторые авторские аббревиатуры совпадают с узуальными неаббревиатурными словами, которые могут выступать как средство иронии, негативной оценки и вызывают у читателя соответствующие смысловые негативные ассоциации: «- Слово... - пробормотал Коко-тов. - Какое слово? - Служба ликвидации влиятельных особ - сокращенно “СЛОВО”. — Гениально!...» [Гипсовый трубач], «Далее: создаем Всемирную чрезвычайную комиссию по борьбе с аморальным богатством (ВЧК БАБ), которая вместе с “фискалами” отслеживает рост состояний.» [Гипсовый трубач], «Почему-то Толкачеву взбрело в голову финансировать Партию гражданского общества, которую политические враги именовали “Гроб” и которая всегда отличалась хамоватой лояльностью по отношению к Кремлю» [Грибной царь].
Возможны ассоциации с грубо-сниженной, инвективной лексикой: «- Ну я-то не засрак (заслуженный работник культуры. - Авт.)! Я-то ей все сегодня скажу!» [Грибной царь].
Ярко выраженная прагматическая направленность новообразований Ю. Полякова проявляется также в окказионализмах с оценочными аффиксами: «И вдруг, к всеобщему изумлению, за аморального юношу
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
страстно вступилась Ангелина, та самая отличница, в которую наш герой был безнадежно влюблен, пока не впал в “казановщину”» [Гипсовый трубач]; «Бумажник явно отощал, из чего Свирельников заключил, что и за ужин тоже пришлось раскошелиться ему. Ну Вовико! Ну жлобиссимо!» [Грибной царь].
Особой экспрессией обладают окказиональные имена собственные, созданные на базе нарицательных с негативными коннотациями: «Выслушав последнего проработчика, Гестаповна поднялась из-за стола во весь свой недамский рост, одернула плотно облегавший её костюм “джерси” и громко объявила, что позор смывают не слезами, а делами, и предложила голосовать за то, чтобы не принимать злоумышленника в пионеры» [Грибной царь].
Таким образом, новообразования в художественных текстах Ю. Полякова служат целям языковой игры разного рода: создают подтекст, «ироническое, саркастическое, гротескное <...> звучание; придают “бытовой фразе смысл иносказания”, рождают «непритязательную шутку» [Земская 2004: 563].
По мнению ученых, языковая игра выступает как реализация эвристической функции речемыслительной деятельности «дает чувство перспективы в самовыражении языковой личности, проявлении её компетенции» [Гридина 1996: 199].
ЛИТЕРАТУРА
Амири Л.П., Ильясова С.В. Языковая игра в рекламе // Рекламный дискурс и рекламный текст: коллективная монография. - М., 2011.
Гридина Т.А. Языковая игра: стереотип и творчество: Монография. -Екатеринбург, 1996.
Земская КА. Язык как деятельность: Морфема. Слово. Речь. - М., 2004.
Норман Б.Ю. Игра на гранях языка. - М., 2006.
© Рацибурская Л.В., 2012 © Кулинич Л.В., 2012
