CC BY
226
ПУБЛИКАЦИИ
УДК 94(47)+929Гераклитов
АВТОБИОГРАФИЯ ПРОФЕССОРА САРАТОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
А.А. ГЕРАКЛИТОВА
В.А. Соломонов
Саратовский государственный университет, кафедра истории России E-mail: [email protected]
Публикация отражает основные вехи жизни и научно-педагогической деятельности видного саратовского историка и общественного деятеля, профессора Саратовского университета А.А. Гераклитова.
Ключевые слова: А.А. Гераклитов, автобиография, Саратов, исторический архив, Саратовский университет, история мордовского народа.
THE AUTOBIOGRAPHY OF THE PROFESSOR OF SARATOV UNIVERSITY A.A. GERAKLITOV
V.A. Solomonov
The publication reflects the milestones of life, scientific and educational activities of the Saratov prominent historian and public figure, a professor of the Saratov University A.A. Geraklitov.
Key words: A.A. Geraklitov, autobiography, Saratov, historical archives, Saratov University, history of Mordvin people.
Среди ученых Саратовского университета своей самобытностью и широтой научного кругозора особенно выделяется имя профессора Александра Александровича Гераклитова (18 (30).11.1867 -11.04.1933), общепризнанного знатока истории местного края, архивиста, специалиста по палеографии, бумажным водяным знакам и истории мордовского народа.
Будучи известным краеведом и палеографом, с открытием историко-филологического факультета А.А. Гераклитов был приглашен на преподавательскую работу в Саратовский университет. Начиная с 1918 г. он читал курс по истории колонизации и социально-экономического развития края в XVI-XVIII вв., вел практи-
ческие занятия по вспомогательным историческим дисциплинам: русской палеографии, дипломатике, описанию рукописей, хронологии, русской допетровской сфрагистике и латинской палеографии. Во время этих занятий он широко привлекал архивные документы из коллекций бывшей Саратовской Ученой Архивной Комиссии (СуАК) и хранящегося в университетской библиотеке рукописного собрания профессора И.А. Шляпкина. В 1920-е гг. по инициативе А.А. Гераклитова в университете была предпринята большая коллективная работа - семинарий со студентами-историками по разработке и изучению ревизских сказок III ревизии Завального и Узинского станов Пензенского уезда. «Для выработки цифрового материала, - по воспоминаниям Ю.А. Кузнецовой, - была разработана статистическая таблица, богатый бытовой материал выносился в примечания. Перед студентами ставилась задача: помимо умения разнести все сведения сказки по пунктам таблицы и в примечания, на основе проработанного материала написать историю данного (обычно разноместного) населенного пункта»1.
Предпринятая А.А. Гераклитовым первая попытка освоения богатых архивных материалов осталась не завершенной. Однако, отдельные ее результаты нашли свое частичное отражение в публикациях Ю.А. Кузнецовой и Е.П. Подъяпольской2.
Без оценки выдающейся роли А.А. Гераклитова невозможно представить сегодня и историю возникновения при университетской библиотеке отделения рукописей и старопечатных книг, а также многосложную работу по систематизации и описанию его богатейших коллекций. Много сил и времени ученый потратил на создание при педагогическом факультете Саратовского университета «отделения мордовского языка и культуры, получившего свое начало в виде приватных занятий со слушателями из мордвы в 1925 г. и к 15 июля <...> 1930 г. давшего уже два выпуска педагогов для мордовской средней школы»3.
1 Кузнецова Ю.А. Александр Александрович Гераклитов: Материалы для биографии / / Учен. зап. Сарат. ун-та. Саратов, 1959. Вып. науч. библ-ки (Тр. НБ СГУ. Вып. 2). С. 123.
2 См.: Кузнецова Ю.А. К истории колонизации Сердобского уезда: (Материалы для историко-географического словаря) / / Тр. Н.-В. науч. о-ва краеведения. Саратов, 1928. Вып. 35, ч. 2; Подъяпольская Е.П. О поместном землевладении и колонизации в районе Аткраского уезда / / Изв. Краевед. ин-та изучения Ю.-В. области при Сарат. ун-те. Саратов, 1927. Т. 2.
3 Гераклитов Александр Александрович. (Автобиография): Машинопись. [Саратов], 10.VII.1930 г. // Архив СГу. Д. 28 (А.А. Гераклитов). Л. 73об.
Немногим университетским гуманитариям известно, что последние три года жизни A.A. Гераклитова прошли под знаком тяжелого душевного стресса: из-за болезни гортани и потери тру-доспособности4 он вынужден был 8 июня 1930 г. подать заявление об уходе с преподавательской работы.
Сообщая в письме В.И. Веретенникову от 24 августа 1930 г. о своем незавидном положении, Aлександр Aлександрович писал: «Еще в начале прошлого года у меня обнаружилась опухоль в гортани, лишившая меня способности человеческой речи. Но за лето, после отдыха, опухоль пропала и голос вновь вернулся, так что я спокойно прозанимался со слушателями вплоть до февраля с[его] г[ода]. В феврале опухоль вновь появилась и на этот раз в более злокачественной форме. Не помогли ни клиническое лечение, ни поездка в Сочи. В конце концов, чтобы спасти меня от злой напрасной смерти, пришлось срочно сделать трахеотомию, и я теперь хожу с серебряным горлом. Относительно свойства опухоли наши и приезжие профессора разноголосят: по одним это туберкулез, по другим - рак. В одном лишь согласны все специалисты: голос ко мне не вернется. Как не горько это было, но пришлось покориться неизбежности и 8 июня я подал заявление об уходе из у[ниверсите]та и просьбу об исходатай-ствовании мне пенсии. Дальше пошла слякотная история, и я не стану утруждать ею Вашего внимания. Кратко лишь скажу, что сильно сомневаюсь, чтобы ко мне был применен новый закон о пенсиях научным работникам и у меня складывается уверенность, что придется получить гроши, на которые по нынешним временам не проживешь, тем более при разных семейных обязательствах, на мне лежащих.
Одновременно с этим произошло и еще одно неожиданное обстоятельство. Основываясь, м[ежду] пр[очим], и на том, что у меня туберкулез легких (стадия переходная от В - С), жрецы Aœ-лепия после операции определили мне месяц жизни и, т[аким]
4 В выданном 12 июня 1930 г. А.А. Гераклитову медицинском заключении наблюдавший за течением его заболевания Н. Николаев отмечал: «Клиническая картина заболевания укладывается в форму туберкулезного процесса гортани. Ввиду стойкого поражения гортани при общем упадке сил проф[ессор] Гераклитов А.А. должен быть признан как педагог абсолютно нетрудоспособным. Проф[ессор] Гераклитов А.А. около 1 Уг лет находится под моим наблюдением. Вначале заболевание гортани проявлялось в форме лярингита. Б[оль]ному неоднократно давался совет временно воздержаться от преподавательской деятельности и работы в архивах, но в силу объективных условий он этого выполнить не мог, процесс прогрессировал и вылился в вышеуказанную форму, а посему нужно считать, что утрата трудоспособности и произошла в условиях, связанных с преподавательской деятельностью» (Там же. Л. 81-81об.).
о[бразом], уже в конце июня я бы должен был переселиться в лоно Авраамле. Между тем, я не только жив до сего дня, но и чувствую себя значительно крепче и обнаруживаю в себе не только волю к жизни, но и желание и кое-какие силы к работе»5.
О возвращении к любимому преподавательскому ремеслу мечтать А.А. Гераклитову было бесполезно. В итоге ученый с тревожной безысходностью признавался: «Грустно после стольких лет работы видеть крушение всего, чему ты отдавал свою душу. Исторический архив пошел к черту, рукописное отделение в забросе, а теперь большие сомнения и на счет дальнейшей участи последнего моего детища - мордовского отделения»6.
Александр Александрович Гераклитов ушел из жизни в возрасте 66 лет, так и не успев завершить многого из намеченных некогда творческих планов. За четверть века своей научной и педагогической деятельности в высших учебных заведениях, государственных и общественных архивных учреждениях он проявил себя как весьма проникновенный и вполне сформировавшийся исследователь, опубликовавший 70 научных работ по краеведению, истории мордовского народа и книговедению. Не имея за плечами университетского образования, А.А. Гераклитов, тем не менее, навсегда останется в памяти волжан как «один из тех представителей духовных и умственных сил нашего города, чья деятельность определяла высокий интеллектуальный уровень Саратова и составляла его славу и гордость»7.
Тем горше и печальнее сознавать тот неоспоримый факт, что, несмотря на внушительное научно-педагогическое наследие
А.А. Гераклитова8, о жизненном и творческом пути этого самоотверженного подвижника исторической науки мы до сих пор почти
5 Письмо А.А. Гераклитова В.И. Веретенникову от 24 августа 1930 г. Машинописная копия / / ОРРК ЗНБ СГу. Личный фонд А.А. Гераклитова.
6 Там же.
7 Попкова Н.А Александр Александрович Гераклитов (к 125-летию со дня рождения) / / Краеведческие чтения. Доклады и сообщения IV-VI чтений. Саратов, 1994. С. 107.
8 См. список трудов и обзор архивных фондов А.А. Гераклитова: Кузнецова Ю.А. Александр Александрович Гераклитов: Материалы для биографии / / Учен. зап. Сарат. ун-та. Саратов, 1959. Вып. науч. библ-ки (Тр. НБ СГу. Вып. 2). С. 125-127; Гераклитов А.А. Воспоминания / Подгот. текста, публ., коммент. и вступ. статья Н.А. Попковой. Саратов, 2004. С. 19-24; Ис-кюль С.Н. Обзор фонда А.А. Гераклитова // Историографичесий сборник. Саратов, 1974. Вып. 2 (5). С. 181-187; Любенко В.И. Материалы личного архива А.А. Гераклитова в фондах научной библиотеки Саратовского университета // Там же. Саратов, 1987. Вып. 13. С. 147-150.
ничего не знаем. Специальной литературы на эту тему не много9. Поэтому любые ранее неизвестные документальные материалы, так или иначе характеризующие его жизнь и деятельность, для науки представляют исключительный интерес.
Публикуемый ниже архивный документ представляет собой развернутое жизнеописание A.A. Гераклитова как архивного деятеля, научного сотрудника и преподавателя высшего учебного заведения, составленное 10 июля 1930 года.
Наряду с другими материалами автобиография ученого была необходима руководству педагогического факультета для возбуждения перед университетской администрацией и центральными органами власти ходатайства «по вопросу назначения доц[ента] A.A. Гераклитова на должность профессора по каф[едре] истории мордовского народа»10.
Текст документа за отсутствием рукописного оригинала приводится по машинописной копии, хранящейся в Aрхиве СГу в составе личного дела A.A. Гераклитова11, и публикуется в полном объеме, с сохранением всех стилистических особенностей и необходимыми в подобных случаях комментариями и уточнениями. Встречающиеся в тексте авторские сокращения, кроме общепринятых, раскрываются квадратными скобками.
Вст. статья, публ. и коммент.
В.А. Соломонова
9 См.: Соколов С.Д. Саратовцы - писатели и ученые // Тр. СуАК. Саратов, 1913. Вып. 30; Хованский Н.Ф. Краткие биографии некоторых членов Саратовской ученой архивной комиссии за 25 лет ее существования // 25-летие Саратовской ученой архивной комиссии. Саратов, 1911; Кузнецова Ю.А. Указ. соч.; Дербов Л.А. Историческая наука в Саратовском университете. Саратов, 1983; Попкова Н.А. Александр Александрович Гераклитов (к 125-летию со дня рождения)...; Она же. Александр Александрович Гераклитов // Гераклитов А.А. Воспоминания.; Соломонов В.А. «В изучении источника он выступает мастером большого калибра» (С.Н. Чернов о научной деятельности А.А. Гераклитова) / / АВЕС: Межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. В.А. Лопатина. Саратов, 2007. Вып. 5.
10 Сопроводительное письмо деканата педфака в Правление университета от 18 июня 1927 г. // Архив СГу. Д. 28 (А.А. Гераклитов). Л. 43. Помимо публикуемой автобиографии А.А. Гераклитова в делопроизводство по указанному вопросу входило еще ряд документов: два отзыва о его работе, составленные С.Н. Черновым и П.Г. Любомировым, выписки из протоколов заседаний общественно-экономического отделения от 1 июня 1927 г., заседания деканата педфака СГу от 6 июня 1927 г. и двух опросных листов на А.А. Гераклитова (Там же).
11 Гераклитов Александр Александрович (Автобиография). Саратов, 10 июля 1930 г. [Машинопись] / / Архив СГу. Д. 28 (А.А. Гераклитов). Л. 71-76об.
ГЕРАКЛИТОВ АЛЕКСАНДР АЛЕКСАНДРОВИЧ
(Автобиография)
Родился 18 ноября1 ст[арого] ст[иля] 1867 г. в Камышине, где отец2 мой занимал в то время должность секретаря городской (шестигласной) думы. С начала 1868 г. отец перешел на службу в Саратовскую Казенную палату и с "первым пароходом" семья перебралась на жительство в Саратов3.
Учился сначала в немецкой начальной школе, а затем в местной классической гимназии, курс которой окончил в 1887 г. и в том же году поступил для получения высшего образования на историческое отделение историко-филологического факультета Казанского Университета. Однако, уже во второй половине ноября того же 1887 г. вынужден был уйти из Университета, причем уход мотивировался т[ак] наз[ываемыми] "домашними обстоятельствами". Имелось в виду через некоторое время, когда академическая жизнь войдет в нормальную колею, поступить в другой (Московский) университет, но жизнь сложилась иначе: болезнь матери и сестры4, и связанные с этим тяжелые материальные положения семьи, вынудили в первую очередь думать о поддержке ей, о приискании хоть какого-нибудь заработка, а мечты об образовании отложить до лучшего будущего.
В январе 1888 года поступил, а в марте того же года зачислен в штат Саратовской Казенной палаты писцом II разряда и, дослужившись до должности помощника столоначальника, пробыл в ней до 1898 года, все время мечтая вырваться из этого болота. Исконное влечение к природе, еще более обостренное нудностью и бессмысленностью канцелярской службы, в связи с некоторыми течениями общественной мысли того времени в особенно заманчивых красках рисовали занятия сельским хозяйством в обстановке крестьянского быта. В 1898 г. я уехал в деревню и попытался жить крестьянским трудом на купленном отцом клочке земли, но, как и полагается интеллигенту того времени, из затеи моей ничего кроме разочарования не вышло и пришлось вновь обратиться хоть и к противному, но привычному занятию: в 1903 г. поступил конторщиком в Управление Рязанско-Уральской ж[елезной] д[ороги] в Саратове, где и прослужил около 8 лет, а затем перешел на службу в отдел народного
здравия Саратовской губернской земской управы, где до 1916 г. занимал должность делопроизводителя.
Как видно из изложенного, служебная моя карьера сложилась далеко не блестяще и при таком условии канцелярская служба, гнетущая сама по себе, должна была действовать особенно угнетающе. Чтобы не дать засосать себя обывательской тине и не задохнуться окончательно нужно было искать какой-то выход и для меня он нашелся сначала в чтении (гл[авным] обр[азом], по истории), а затем и в общении с людьми приблизительно одного со мной положения и душевного склада. В нач[але] апреля 1908 г. я вступил в число членов Саратовской губернской ученой архивной комиссии5, где и нашел обстановку, в которой мог "отдыхать душою" от служебных дрязг и семейных неурядиц. В то время комиссия как раз переживала период демократизации и дело ее вела группа лиц, память которых должна бы надолго сохраниться в истории культурной жизни Саратова и его края. Здесь я нашел и общество, и занятия себе по вкусу. Карьеры в общепринятой смысле не сделал, впрочем, и здесь, хотя неоднократно представлялась возможность занять должность товарища председателя и председателя к[омисс]ии, но руководящая группа работников, принявшая меня в свою среду, гналась не за званием, а за пользой общего дела, как она ее понимала. В начале 1909 г. я был избран на должность хранителя исторического архива, каковую занимал много лет подряд, а с 1914 г. по необходимости принял кроме того и обязанности правителя дел (т.е. ученого секретаря). С комиссией, после ряда переименований и преобразований живущей теперь в местном обществе краеведения6, я не порвал до сего дня, состоя почетным членом общества и председателем мордовской секции его. В связи с архивной комиссией я должен упомянуть еще об одной "службе", не включенной в мой трудовой список. В июне 1918 г. по предложению т[оварища] Рязанова7 я принял на себя обязанности уполномоченного Главного архивного управления по Саратовской г[убернии] и с небольшими перерывами стоял здесь во главе архивного дела до 1 января 1921 года.
Осенью 1917 г. при Саратовском университете открыт историко-филологический факультет8 и в ноябре я был приглашен занять должность библиотекаря факультета. В эту должность я вступил 1 декабря 1917 г. (позднейшая дата в труд[овом] списке
ошибочна) и, т[аким] о[бразом], началась университетская моя работа. В июне 1918 г. избран на должность младшего ассистента по кафедре русской истории (в труд[овом] списке ошибочно указана кафедра философии), в апреле 1919 г. - штатным доцентом, в октябре 1928 г. - утвержден профессором по кафедре мордовского языка и культуры. Кроме того, за время существования в Саратове Института Народного образования9 в течение нескольких лет преподавал на положении доцента и там (эта служба также не включена в труд[овой] список). Помимо преподавания в университете же занимал до 1929 г. должность заведывающего Отделением рукописей и старопечатных книг фундаментальной библиоте-ки10. Несмотря на десятилетний стаж, и эта работа почему-то не включена в трудовой список. Кроме всех этих должностей значусь, или значился, по избранию как: член библиотечной к[омисс]ии у[ниверсите]та, председатель мордовского языка и культуры Педфака, почетный член Саратовского О[бщест]ва краеведения и председатель мордовской секции на нем, д[ействительный] член Исследовательского института имени М. Горького при Сарат[овском] государственном] университете, действительный] ч[лен] Казанского и Самарского о[бщест]в археологии, истории и этнографии, действительный] ч[лен] О[бщест]ва Нестора Летописца в Киеве, действительный] ч[лен] Московского Археологического Института и почти всех существующих ученых архивных комиссий.
Таков в общих чертах мой формулярный список. Как видно из него мою рабочую жизнь можно разделить на три полосы: чиновничество, архивная комиссия и университет. О первой полосе много говорить не приходится: чиновником я был в силу горькой необходимости и, стараясь добросовестно отработать свое жалованье, все время как волк глядел в лес. Но и из нее я извлек кое-что пригодившееся впоследствии: практическое знание порядков старого канцелярского делопроизводства, и из жизни в деревне -знакомство с ней и с сельским хозяйством. Что касается архивной комиссии, то фактически она была моим университетом. Постоянное и тесное сотрудничество с членами ее, заинтересованными преимущественно археологией и этнографией, по необходимости заставило войти в курс этих наук, а когда я принял на себя заведывание архивом, то уже по обязанности пришлось заняться те-
ми дисциплинами, которые облегчали и осмысливали занятие архивным делом. Кое-какие познания в иностранных языках открыли доступ к богатой литературе по так называемым вспомогательным историческим дисциплинам и (правда, самоучкой) удалось, не выезжая из Саратова, основательно ознакомиться не только с архивоведением вообще, но и со смежными дисциплинами: палеографией, дипломатикой, хронологией, сфрагистикой и т.д. Т[ак] к[ак] Исторический архив в главной своей массе заключал в себе документы по Саратову и его краю, то для понимания и надлежащей оценки их пришлось вплотную взяться сначала за историю самого Саратова, затем губернии, а потом вообще Поволжья и населяющих его народностей. При этом обнаружилось, что архивные документы освещают многие вопросы краевой истории иначе, чем-то делали местные историки, а отсюда возникла необходимость самостоятельного их пересмотра и печатных выступлений с результатами своих небольших исследований. Так, в недрах комиссии началась моя литературная деятельность и я стал историком-краеведом.
Чем же отплатил ей за свою выучку? До перехода в университет все свои силы и помыслы я отдавал комиссии. Трудно говорить о себе и решать вопрос, остался ли я в долгу или расплатился с ней. Официальные отчеты могут подтвердить, что в период с 1909 по 1917 г. со стороны собственно архивного хозяйства Саратовская комиссия быстро заняла одно из первых мест в ряду однородных учреждений. Объем ее исторического архива с 12000 №№, принятых мною при вступлении в должность, к концу моего заведывания возрос до 150000 №№, притом представлявших не беспорядочную груду, как раньше, а разобранных по фондам и годам, уложенных в вязки по полкам, а не валявшихся где попало. На все дела и документы были заведены описи, в значительной пропорции карточные. Мало того, удалось выпустить несколько томов печатных описаний архива11 и опубликовать ряд наиболее интересных заключающихся в нем документов12. В значительной степени благодаря этому, авторитет комиссии настолько поднялся, что на архивном съезде в мае 1914 года13 не стоило почти никакого труда выхлопотать ей от Русского Исторического О[бщест]ва ежегодную субсидию в 3000 р[ублей], что закрепило и материальное положение комиссии.
По должности первого уполномоченного Главархива мною положено начало Саратовскому архивному бюро и той репутации, которой оно до недавнего времени по справедливости пользовалось, подыскано для него помещение, организован штат служащих, сосредоточено и взято на учет огромное количество ведомственных архивов. М[ежду] пр[очим], удалось образовать особый военный отдел Губархива, где были сосредоточены и приведены в порядок дела 64 воинских частей. К сожалению, этот отдел вместе с сложившейся при нем библиотекой исчез бесследно при ближайших моих приемниках по заведыванию Губархивом14.
Беру на себя смелость думать, что и в жизни Саратовского университета работа моя, получившая большую широту и наукообразность, не прошла совершенно бесплодно. Так, я заявляю претензию на долю участия в образовании при Педфаке единственного пока в Союзе высшего учебного заведения специально для мордвы - отделения мордовского языка и культуры, получившего свое начало в виде приватных занятий со слушателями из мордвы в 1925 г. и к 15 июля сего 1930 г. давшего уже два выпуска педагогов для мордовской средней школы. Но если честь по организации этого отделения я и должен делить с некоторыми товарищами по факультету (гл[авным] обр[азом], с профессором] П.С. Рыковым15), то существующее при фундаментальной библиотеке университета отделение рукописей и старопечатных книг, бесценное по содержанию, своим возникновением, приведением в порядок обязано, смею сказать, исключительно мне. Это удостоверено официально Правлением Университета, дирекцией библиотеки и библиотечной комиссией.
Чтобы дать некоторое понятие о своей ученой физиономии прилагаю список того, что мною напечатано, не утаивая и таких работ, которые я теперь, напр[имер], и не считаю заслуживающими печати. Но помимо этих имеется несколько готовых к печати работ, которым едва ли суждено увидеть свет. Так, по линии работы еще в архивной комиссии можно назвать "Описание документов и бумаг М.Н. Галкина-Врасского"16 - примерно на 30 печатных листов. Как на отголосок моих занятий в университете вспомогательными историческими дисциплинами укажу на "Курс русской допетровской сфрагистики"17 (ок[оло] 8-10 печ[атных] л[истов]) и "Систематический сборник филиграней из русских документов XVII века"18 объемом до 15 печ[атных] листов и стоивший
мне стольких же лет упорного труда. По истории Поволжья - "Самара и Самарский узел XVII в. по записям в книгах Печатного Приказа", работа на 6-7 лл., погибла где-то в недрах Самарского о[бщест]ва А[рхеологии], И[стории и] Э[тнографии]19. По мордве (кроме мелких статей) ждут напечатания "Сборник выписок из печатных источников, касающихся истории мордвы"20 (лл. 6-7) и "Библиография русской литературы о мордве"21, заключающая больше 350 названий с моими аннотациями.
10/УП - 1930 г.
СПИСОК ПЕЧАТНЫХ РАБОТ А.А. ГЕРАКЛИТОВА
1. Рукописное Евангелие музея Саратовской ученой архивной комиссии / / Саратовский духовный вестник. 1908. № 33.
2. Новое приобретение местной архивной комиссии // Там же. № 52. С. 2-4.
3. Столбцы из исторического архива Саратовской ученой архивной комиссии / / Тр. СУАК. 1909. Вып. 25. С. 1-114.
4. Некоторые данные о садоводстве и погоде в минувшем столетии / / Саратовский садовод. 1909. № 5.
5. К вопросу о начальной истории Саратовского Спасо-Преображенского монастыря / / Саратовский духовный вестник. 1910. № 8.
6. Увек. Витебск, 1910. - 8 с. См. также: Увек. Древний город на Волге / / Тр. Ставропол. учён. архивн. комиссии. 1910. Вып. 2. С. 1-7.
7. Столбцы из исторического архива Саратовской учёной архивной комиссии // // Тр. СУАК. 1910. Вып. 26. С. 9-31.
8. Документы XVII века Саратовского Радищевского музея / / Там же. С. 32-58.
9. Очерки из жизни и быта эльтонских соляных ломщиков и возчиков второй половины XVIII века // Там же. С. 59-82.
10. Фамильные бумаги дворян Жуковых / / Там же. С. 254-259.
11. Отчет по историческому архиву за 1909 г. // Там же. С. 52-60.
12. Краткая опись «калачовского» фонда исторического архива Саратовской учёной комиссии / / Там же. 1911. Вып. 27. С. 5-39.
13. По поводу находки в Саратове каменного креста с надписью XVII века / / Там же. С. 1-8.
14. Учреждение в Саратове Соляного Комиссарства (1747 г.) / / Тр. СУАК. Вып. 28. С. 1-137.
15. Мелочи из прошлого Саратовского края (по архивным документам) / / Там же. С. 1-19.
16. Записки хранителя [исторического] архива А.А. Гераклитова / / Там же. С. 50-54.
17. Френ Х. Монгольский город Укек на реке Волге / Перевод с немецкого / / Ставрополь, 1911. - 16 с.
18. XV Археологический съезд в Новгороде. (Отчет о командировке) // // Тр. СУАК. 1912. Вып. 29. С. 41-57.
19. Часоводец Решетов и устройство им городских часов в Саратове // Там же. С. 58-61.
20. Материалы для истории Саратовского Поволжья: (Столбцы Московского архива Министерства юстиции) / / Там же. С. 62-87.
21. Из архивной пыли / / Церковь. 1913. № 7.
22. Архивы Саратовской губернии / / Тр. СУАК. 1913. Вып. 30. С. 3-31.
23. Обзор «Пугачевских» дел из Астраханского губернского архива / / Там же. С. 33-51.
24. По поводу записи 1682 г. на Прологе [библиотеки] Братства Св[ятого] креста в Саратове // Там же. С. 53-60.
25. Список Саратовских и Царицынских воевод XVII века / / Там же. С. 61-82.
26. Гербы Дубенских / / Гербовед. 1913. Май. С. 83-86.
27. Акты и грамоты Кирилло-Белозерского монастыря (Из архива Саратовской архивной комиссии) // Тр. СУАКА. 1914. Вып. 31. С. 3-27.
28. Где был построен Саратов в 1590 г. // Там же. С. 29-37.
29. Несколько документов из коллекции П.А. Можайкина / / Там же. С. 201-204.
30. Опись документов и дел исторического архива. Вып. I: Дела «Сенатские». Саратов, 1914. - X+428 с.
31. Об учреждении полиции в Тульской губернии // Тр. Тульск. арх. комиссии. 1915. Кн. 1. С. 151-154.
32. Исторические архивы при учёных архивн// Тр. СУАК. 191 5. Вып. 32. С. 57-71.
33. Несколько документов из исторического архива Саратовской комиссии / / Там же. С. 73-110.
34. Отчет по историческому архиву за 1914 год // Там же. С. 195-212.
35. Опись документов и дел исторического архива. Вып. III: Дела серии «Документ». Саратов, 1916. С. 1-75.
36. Саратовские пожары 1800 и 1801 гг. // Тр. СУАК. 1916. Вып. 33. С. 5-18.
37. Первая квартира саратовских епископов / / Там же. С. 19-22.
38. Поимка в Петровске Викентия Мигурского // Там же. С. 23-24.
39. Саратов: Краткий исторический очерк. Саратов, 1919. -34 с. (2-е изд. - Саратов, 1923. - 33 с.)
40. Один из бумажных водяных знаков XVII века / / Сб. статей по русской истории, посвящённых С.Ф. Платонову. Пб., 1922.
С. 305-313.
41. Отделение рукописей и старопечатных книг Саратовского университета / / Студенческая мысль. 1923. № 3-4. С. 21-22.
42. Новый труд по истории Юго-Востока России: (Рец. на книгу [А.] Хвощева «Очерки по истории Пензенского края») //Там же. № 5.
43. История Саратовского края в ХУГ-ХУШ вв. Саратов, 1923. - 375 с.
44. К истории волжского транспорта в конце XVII века // Тр. Н-В ОК. 1924. Вып. 34, ч. 2. С. 11-25.
45. Рецензии на работы: П.А. Преображенского «Колонизация Самарского края» и «Беглые крестьяне Самарского края в XVIII в.», М.Н. Тихомирова «К истории колонизации Самарского края» и П.А. Архангельского «К истории единоверия в Николаевском уезде Самарской губернии» / / Краеведение. 1924. № 4. С. 487-489.
46. Долговечны ли наши архивы // Архивное дело. 1925. Вып. 2. С. 8-15.
47. Саратовские бобыли: (По сказкам 1723-1724 гг.) / / Учен. зап. СГУ. 1925. Т. 3, вып. 3. С. 75-87.
48. Прошлое Саратова / / Весь Саратов: Альм.-справ. на 1925 год. Саратов, 1925. Отд. 2. С. 65-71.
49. До питання про початок Московського друкарства / / Бібліологічні Вісті. 1925. Ч. 3. С. 93-97.
50. Рецензия на издание Всеукраинской Академии наук: !ван Каманін, Александра Вітвіцька. Водяни знаки на папері Украіньсих документів XVI-XVII вв. (1566-1651). Кіев, 1923 / / Книга и культура. 1926. С. 8-13. Перепечатано в пражском журнале <^^іа» за 1927 г.
51. Три издания без выходных листов XVI в. из библиотеки Саратовского университета: (К вопросу о начале книгопечатания в Москве) / / Учен. зап. СГУ. 1926. Т. 5, вып. 2. С. 1-20.
52. Саратовская мордва: (К истории мордовской колонизации в Саратовском крае) // Изв. Краевед. ин-та [изучения] ЮжноВолжской области [при СГУ]. 1926. Т. 1. С. 137-155; карта.
53. До біографії Онисима Міхайловича Радышевського / / Бібліологічні Вісті. 1926. Ч. 1. С. 63-64.
54. Археологические памятники Саратовского края, упоминаемые в документах XVII-XVIII вв. / / Тр. Н-В ОК. 1926. Вып. 35,
ч. 1. С. 85-86.
55. Мордовский «беляк» // Изв. Краевед. ин-та изучения Южно-Волжской области [при СГУ]. 1927. Т. 2. С. 103-112.
56. Мордовские должностные лица / / Там же. С. 113-123.
57. Мордовские «зимницы» / / Там же. С. 125-130.
58. Кирдановская мордва / / Там же. С. 133-136.
59. Раздача мордвы «по жеребью» боярам «для крещения» / / Там же. С. 139-142.
60. Четвероэвангелия без выходу поч. XVII ст. / / Бібліологічні Вісті. 1928. № 1. С. 17-26.
61. Роль Саратова и Самары XVII в. в жизни мордвы / / Изв. Н.-В. Ин-та Краевед. им. М. Горького. 1929. Т. 3. С. 221-233.
62. Дозоры Нижегородской мордвы 96 и 122 гг. // Там же.
С. 237-245.
63. К вопросу о границе между «мокшей» и «эрзей» в нач. XVII в. // Бюллетень Ленинградского общества исследования культуры финно-угорских народностей. 1929. Вып. 4. С. 7-15.
64. Арзамасская мордва: (По писцовым и переписным книгам XVII-XVIII вв.). Саратов, 1930. - 152 с. (Учён. зап. СГУ. 1930. Т. 8, вып. 2).
Архив СГУ. Д. 28 (А.А. Гераклитов). Л. 71-76об.
Примечания
1 Из воспоминаний А.А. Гераклитова: «.я здесь заявляю, что родился в г[ороде] Камышине в ноябре 1867 г. Говорю в ноябре, ибо дня рождения не только я, но и отец мой в точности не знал. Кажется, 18-ое ноября, но в метрике указано 23-е» (Гераклитов А.А. Воспоминания... С. 35).
2 Гераклитов Александр Ермолаевич (1840-?), сын священника; отец А.А. Гераклитова.
3 Из воспоминаний А.А. Гераклитова: «Своей родиной я считаю прекрасный город Саратов, так как весной 1868 г. родители мои переселились сюда на постоянное жительство. Отец даже перебрался еще зимой, мать же
со мной и бабушкой последовали за ним на первых пароходах. По словам отца, он бежал из Камышина, несмотря на хорошие материальные условия службы, чтобы не спиться с круга. Городишко был глухой, все знакомы друг с другом и пьянство повальное. Приходилось выть с волками, чтобы не нажить себе врагов» (Гераклитов А.А. Воспоминания... С. 35).
4 Из воспоминаний А.А. Гераклитова: «Милая моя мама родилась, должно быть, в феврале 1851 г. <...>. Родилась мать в Астрахани, где тогда жили ее родители. < .>
Детство ее прошло в большой бедности и в забросе. Бабушке было не до ребенка, так как приходилось тяжелым трудом зарабатывать на жизнь, а отца своего она мало видела, ибо при беспорядочной жизни он редко и мало бывал дома.
Воспитание матери ничем не разнилось от того, которое давалось и остальным мещанским детям. Общая серость жизни омрачалась еще бедностью и семейными раздорами отца и матери. Отец, впрочем, по-своему любил свою единственную дочку и даже пытался выучить её грамоте. Но ученье шло неумело и урывками и мать до конца жизни могла читать только по печатному, причем довольно громко, хотя и шепотом, складывала слова. Так что, когда впоследствии мы с отцом писали ей письма, то рисовали их печатными буквами. Писать она не могла совершенно, даже не умела подписывать своей фамилии» (Гераклитов А.А. Воспоминания. С. 34).
5 Саратовская ученая архивная комиссия (СУАК) - общественная научная организация, созданная в 1886 г. Подр. об этом см.: Захаров В.М., Захарова Т.А. Саратовская ученая архивная комиссия (1886-1920). Волгоград, 2005; Земли родной минувшая судьба (Саратовская ученая архивная комиссия и документальное наследие края). Саратов, 2007.
6 Саратовское общество истории, археологии и этнографии (ИСТАРХЭТ), созданное на базе существовавшей с 12 декабря 1886 г. СУАК, действовало с 21 июня 1920 г. по 29 сентября 1923 г. (см.: Данилов В.Н. «Золотое десятилетие» саратовского исторического краеведения (1920-е годы) / / Поволжский край. Саратов, 2000. Вып. 11. С. 171-174).
7 Рязанов Давид Борисович [наст. имя и фам. Г ольдендах Давид-Симха Зельман Беров] (1870-1938), историк, источниковед и архивист, действительный член АН СССР (1929), заведующий ГУАД (1918-1920), создатель и первый директор ИМЭ.
8 На протяжении всей дореволюционной истории Саратовского университета, учрежденного в 1909 г. в составе одного медицинского факультета, современники не раз высказывали мысль о том, чтобы он как можно скорее «сделался прежде всего университетом по существу, т.е. обогатился бы всеми факультетами, которые в совокупности составляют университет в полном смысле этого слова» (Саратовский вестник. 1909. 8 дек.)
Однако заветная мечта саратовцев о полнокровном, «каноническом» университете была реализована только после Февральской революции: тогда удачно совпали объективные и субъективные обстоятельства. С одной стороны, этому способствовала научная миграция в годы Первой мировой войны, когда весной 1915 г. из Киева в Саратов эвакуировался университет Св. Владимира (подр. см.: Малинин Г.А. Киевский университет в Саратове //
Поволжский край: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов, 1984. Вып. 7: Вопросы социально-экономической и политической истории; Соломонов В.А. «Мы жили с киевлянами очень дружно» (О пребывании киевских высших учебных заведений в Саратове в годы Первой мировой войны) / / Цивилизация на пороге тысячелетия: Сб. науч. ст. Балашов, 2001. Т. 1, вып. 2). С другой - февраль 1917 г., на короткое время, до утверждения тоталитарного режима, установивший автономию общества от государства, вынудил Временное правительство обратиться к реализации общественных интересов.
Окончательное решение этого вопроса было поручено Комиссии по реформе высшего образования при Временном правительстве во главе с известным общественным деятелем профессором М.М. Новиковым. Разработанный и представленный 30 мая 1917 г. в правительство проект предполагал открытие новых факультетов в составе Саратовского университета уже в 1917/18 учебном году. Для этого имелась вся необходимая материальная база. К тому же первоначальное устройство гуманитарного факультета не требовало специальных построек, достаточно было нескольких лекционных аудиторий и комнат для семинарских занятий. Отличным подспорьем в учебном процессе, по мнению членов комиссии, могла стать и университетская библиотека, к тому времени уже имевшая в своих хранилищах немало печатных и рукописных раритетов (подр. см.: Артисевич В.А. Книжные коллекции в фондах Научной библиотеки при СГУ // Тр. НБ при СГУ. Саратов, 1947. Вып. 1; Султанова Н.В. Коллекции книг А.Д. Нессельроде в Научной библиотеке // Там же; Грозевская А.Н. Книжная коллекция А.П. и Н.П. Барсуковых в Научной библиотеке Саратовского университета // Тр. НБ СГУ. Саратов, 1959. Вып. 2; Бурьян Л.К. И.А. Шляпкин и Научная библиотека СГУ // Там же; Попкова Н.А. Книги из библиотек саратовских усадеб в фонде Научной библиотеки университета // Историк и историография: Материалы науч. конф., посвященной 90-летию со дня рождения Л.А. Дербова. Саратов, 1999); Она же. Книжное собрание П.М. Мальцева в научной библиотеке Саратовского университета // История и историческая память: Межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. А.В. Гладышева. Саратов, 2011. Вып. 3).
В итоге 1 июля 1917 г. постановлением Временного правительства в составе Саратовского университета был открыт историко-филологический факультет (РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 518. Л. 115; ГАСО. Ф. 393. Оп. 1. Д. 718. Л. 34).
9 9 декабря 1918 г. на базе существовавшего в Саратове с 1913 г. двухгодичного учительского института был создан педагогический институт, в 1919 г. переименованный в Институт народного образования (ИНО). С апреля 1922 г. -педагогический факультет Саратовского университета (См.: Культурное строительство в Саратовском Поволжье: Документы и материалы. Ч. 1. 1917-1928 гг. / Сост. Г.А. Малинин, З.Е. Гусакова. Саратов, 1985. С. 265).
10 «В 1919 году согласно дореволюционным университетским традициям специалисту-историку Гераклитову поручается организация рукописного отделения фундаментальной библиотеки университета, куда в то время поступили такие значительные в количественном и качественном отношении книжные собрания, как библиотеки И.А. Шляпкина, А.П. и Н.П. Барсуковых, П.М. Мальцева, М.К. Ушкова.
Александр Александрович подошел к порученному делу со свойственной ему обстоятельностью: он выбирал не только рукописные книги, как предполагалось вначале, но и первопечатные книги отечественные и европейские, раритеты, которых немало было в поступивших собраниях» (Попкова Н.А. Александр Александрович Гераклитов. С. 11-12).
11 Из отзыва С.Н. Чернова: «В старой Архивной Комиссии А.А. Гераклитову был поручен ее обширный и богатый содержанием Исторический Архив. Он много способствовал да льнейшему росту и упорядочению этого драгоценного собрания и вместе с этим провел большую работу по созданию для него описей. Из них мне известны три напечатанных и одна в рукописи. Из напечатанных первая - серии "документов разных" - вышла в 1910 г. в составе 777 №№ (см.: Гераклитов А. Столбцы из исторического архива СУАК / / Тр. СУАК. 1910. Вып. 26); в 1916 г. появилось ее продолжение в 466 №№ (см.: Гераклитов А.А. Опись документов и дел исторического архива. Вып. 3. Дела серии «Документ». Саратов, 1916). К ней очень тесно примыкает "Краткая опись Калачовского фонда.", вышедшая в 1911 г. и насчитывающая 378 №№ (см.: Гераклитов А.А. Краткая опись «Калачовского» фонда исторического архива Саратовской ученой комиссии / / Тр. СУАК. 1910. Вып. 27; Калачов Николай Васильевич (1819-1885), историк, правовед, археограф, архивист, акад. Петерб. АН (1883). Личный фонд ученого в настоящее время хранится в ГАСО). В 1914 г. вышла опись серии "сенат" в 3825 №№ (см.: Гераклитов А.А. Опись документов и дел исторического архива. Вып. 1: Дела «Сенатские». Саратов, 1914). Все описи, кроме "Калачовской" снабжены указателями, сильно облегчающими - ос[обенно] богато развитой "предметный" указатель - пользование ими. При "Калачовской" описи напечатано приложением несколько документов и писем. Следует особенно заметить, что при составлении описи серии "Сенат" А.А. Гераклитов поставил себе "непременным условием" "не доверяя заголовкам, заносить в опись название дела только ознакомившись, путем прочтения, с содержанием его" и что поэтому огромное количество дел серии в его описи носит измененный или даже совсем заново составленный заголовок. Местами, не довольствуясь этим, А.А. Гераклитов переводил свою опись в коротенькое описание. Все это делает его опись серии "сенат" чрезвычайно удобною для пользования, - хотя отдельные погрешности в описи некоторых дел и ставят препятствия к их правильному использованию. Очень хорошо составлено и продолжение описи серии «документов разных»; зато их основные 777 №№ описаны не всегда удачно, что и естественно, так как их опись была по времени первою» («В изучении источника он выступает мастером большого калибра» (Соломонов В.А. «В изучении источника он выступает мастером большого калибра». С. 266).
12 См.: Гераклитов А.А. Материалы для истории Саратовского Поволжья. Столбцы Московского архива Министерства юстиции / / Тр. СУАК. 1912. Вып. 29; Он же. Акты и грамоты Кирилло-Белозерского монастыря (Из архива Саратовской архивной комиссии) / / Там же. 1914. Вып. 31.
13 В 1914 г. по инициативе РИО в Петербурге прошел съезд Губернских ученых архивных комиссий, обсудивший насущные вопросы архивного дела и археографии.
14 4 июля 1918 г. в Саратове был создан Центральный губернский архив (губархив) и учреждена должность уполномоченного Главного архивного
управления по Саратовской губернии. По предложению Д.Б. Рязанова ее занял А.А. Гераклитов.
15 Рыков Павел Сергеевич (1884-1942), историк, археолог и краевед, профессор Саратовского университета (1922-1937), директор СОМК (с 1923), Н.-В. института краеведения им. М. Горького (с 1924), председатель Н.-В. бюро краеведения (с 1931), заведующий сектором науки Саратовского крайоно (1931-1933). Подр. о нем см.: Малов Н.М. Советский археолог Павел Сергеевич Рыков (к 125-летию со дня рождения) / / Человек и древности: памяти Александра Александровича Формозова (1928-2009) / Отв. ред. И.С. Каменецкий, А.Н. Сорокин. М., 2010; Малов Н.М., Павлова Л.С. Профессор Павел Сергеевич Рыков - первый декан исторического факультета Саратовского университета (к 125-летию со дня рождения) / / История и историческая память: Межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. А.В. Гладышева. Саратов, 2010. Вып. 1.
16 Из отзыва С.Н. Чернова: «Большим шагом вперед была составленная А.А. Гераклитовым опись "архива" М.Н. Галкина-Врасского, оставшаяся, к сожалению, в рукописи (см.: Архив СПб ИИ РАН. Ф. 32) и по своему объему (с предисловием, биографией владельца архива, приложениями и указателями - 30 печ[атных] л[истов]) едва ли доступная для печати в ближайшем будущем. "Архив" Галкина-Врасского в своей основной части состоит из писем, всегда особенно трудных для составителя описи. Думается, что А.А. Гераклитову удалось довольно удачно разрешить некоторые специфические трудности их описи, хотя в вопросе о приемах включения в опись помет на письмах адресата (Галкина-Врасского) и не оказалось полного единообразия. Выборка документов и писем для приложений мне представляется в общем удачной. В биографии Галкина-Врасского с особенною подробностью рассказан ее саратовский период; много свежего в ее среднеазиатском и рижском периодах. Составлена она по разнообразному материалу, но в центре работы изученный автором в подробностях личный архив Галкина-Врасского. Пользование самою описью чрезвычайно облегчено подробными указателями и пояснительными замечаниями ее составителя в самом ее тексте» («В изучении источника он выступает мастером большого калибра» (Соломонов В.А. «В изучении источника он выступает мастером большого калибра». С. 266-267).
Галкин-Враской Михаил Николаевич (1834-1916), государственный и общественный деятель, этнограф, саратовский губернатор (1870-1879), член Государственного Совета (1896-1916). Личный фонд М.Н. Галкина-Враского в настоящее время находится в ГАСО).
17 Имеется в виду не опубликованная работа А.А. Гераклитова «Сфрагистика до-Петровского времени», текст которой хранится в Архиве СПб ИИ РАН (Ф. 32).
18 Речь идет о капитальном труде А.А. Гераклитова «Систематический сборник филиграней на русских документах XVII века: (Атлас рисунков, предваренных критическим разбором материала)», увидевшего свет лишь через 30 лет после смерти автора (см.: Гераклитов А.А. Филиграни XVII века на бумаге рукописных и печатных документов русского происхождения. М., 1963). Осуществить это издание стало возможным «.благодаря усилиям крупнейшего специалиста в области филиграноведения С.А. Клепикова,
который считал работу Гераклитова "капитальным вкладом в мировую историю водяных знаков", имеющим "большое научное значение наравне с работами Брике, Хивуда и Мошина-Тралича". Особую ценность альбома Гераклитова для отечественных исследователей Клепиков видел в том, что "в этом сборнике филиграней очень ярко вырисовывается ассортимент бумаги, бывшей в употреблении на Московском печатном дворе в первой половине XVII в."» (Попкова Н.А. Александр Александрович Гераклитов. С. 12).
19 Имеется в виду неопубликованная работа А.А. Гераклитова «Самара и Самарский край XVII века по записям в книгах Печатного приказа», рукопись хранится в Архиве СПб ИИ РАН (Ф. 32).
20 Установить местонахождение и судьбу данной рукописи не удалось.
21 Рукопись неопубликованной работы А.А. Гераклитова «Библиография русской литературы о мордве (около 400 названий с аннотациями)» в настоящее время хранится в Архиве СПб ИИ РАН (Ф. 32).
