CC BY
107
УДК 597.562
АВАЧИНСКАЯ ТРЕСКА GADUS MORHUA MACROCEPHALUS (МАТЕРИАЛЫ ПО БИОЛОГИИ, СИСТЕМАТИКЕ И ПРОМЫСЛУ)*
И. А. Полутов
^ ff?**"»» IS.
H. с., Камчатский научно-исследовательский институт рыбного хозяйства и океанографии 683000 Петропавловск-Камчатский, Набережная, 18
Tel., fax: (415-2) 41-27-01 E-mail: [email protected]
ТРЕСКА, БИОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА, ПРОМЫСЕЛ
Получены сведения по биологии (размеры, возраст, рост, упитанность, миграции). Наибольшее значение в питании трески имели минтай, сельдь, краб-стригун и осьминог. Решающим орудием лова трески на летний период 1935 г. надо признать ярус и ручную удочку. Даны рекомендации для успешного лова за счет внедрения в практику современной (в 30-х годах) техники; а именно шхунового промысла. Придать самостоятельное значение тресковому промыслу. Произвести реконструкцию трескообрабатывающих баз, как-то: для разделки рыбы, утильзаводов и жиротопления.
PACIFIC COD GADUS MORHUA MACROCEPHALUS IN AVACHINSKAYA BAY (SYSTEMATICS, BIOLOGY AND FISHERIES)
I. А. Polutov
Scientist, Kamchatka Research Institute of Fisheries and Oceanography 683000 Petropavlovsk-Kamchatsky, Naberejnaya, 18 Tel., fax: (415-2) 41-27-01 E-mail: [email protected]
PACIFIC COD, BIOLOGICAL CHARACTERISTICS, FISHERIES
Biological data (about size, age, growth, body condition, migration) are obtained. The dominant role in the Pacific cod feeding is played by walleye pollock, Pacific herring, snow-crab and octopus. The hand rod and the long-line are reckoned the main fishing gear for Pacific cod in summer of 1935. Some recommendations to enhance fisheries at the expense of innovative (for the 1930s) techniques, including the fisheries from the boats, have been provided. Pacific cod fisheries should play own role in feature. It is required to modernize cod processing factories, including utilization of wastes after processing and getting cod-liver oil.
Изучение дальневосточной трески началось лишь в недавнее время Тихоокеанским институтом рыбного хозяйства. В течение 1931-1932-1933 гг. был проведен ряд экспедиций на траулерах в различных районах Берингова и Охотского морей. Отчеты начальников экспедиций давали ценный материал по характеристике трески и условий существования обследованных районов, но значительным недостатком проводящихся работ были их кратковременность и захват лишь небольшой части годичного цикла жизни рыбы. Работающие в различное время и в различных местах наблюдательные пункты также не имели возможности перекладывать весь упор на треску, и поэтому их сборы и сведения зачастую носят характер, непосредственно не связанный с работами, проводившимися в море.
Всех этих недостатков наилучшим образом можно избежать, если совместить стационарные
Примечание. * — Бюл. КоТИРХа «Рыб. хоз-во Камчатки». 1935. № 1. С. 3-44. Данное переиздание адаптировано согласно требованиям к оформлению сборников КамчатНИРО
полевые работы наблюдательного пункта с выездом в море для проведения работ непосредственно в условиях и местах производства промысла.
Такое благоприятное сочетание работы наблюдательного пункта и рейсов п/м шхуны «Сосунов» мы имели в сезон 1934 года, когда Камчатским отделением ТИРХа было поставлено специальное изучение биологии и промысла трески в условиях одного, сравнительно небольшого района — Авачинского (в основном) - Кроноцкого заливов. За период работы наблюдательного пункта был собран большой и ценный материал, который вместе с материалом, собранным при исследовательских рейсах «Сосунова», и послужил основой для этой работы и всех сравнений трески различных мест, приведенных в этой работе. К сожалению, запоздание прибытия шхуны «Сосунов» из Владивостока на Камчатку не позволило провести ряд работ, которые смогли бы дать много ценных сведений, но все же основные в жизни и характеристике трески выявлены и в дальнейших работах получат детализацию.
Настоящая предлагаемая работа представляет определенный интерес как монографическое описание важного промыслового объекта в связи с условиями его организованного промысла.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДИКА Весной 1934 года Камчатское отделение ТИРХа организовало наблюдательный пункт в Авачинском рыбокомбинате АКО на тресколовной базе в б/х Тарья. Регулярные работы пункта начались с последней декады мая и продолжались до конца августа, в сентябре пункт был закрыт, и наблюдатель вошел в состав экспедиции на шхуне «Сосунов».
Пунктовые работы преследовали своей целью систематическое изучение биологии и промысла трески. Для этой цели проводился ежедекадный промер (массовый) длины и веса трески, с определением пола, степени наполнения желудков и по-ловозрелости (проба — 400 шт.). Ежедекадная проба на возрастной состав косяков состояла из 100 шт., собиралась чешуя, а впоследствии и отолиты. Для изучения морфометрии трески было проанализировано по схеме В.С. Михина (1925) 100 шт. трески (с? ?); было взято 33 измерения с каждого объекта и собран материал по молоди.
Кроме работ, проводившихся на берегу, пункт вел работу, которая заключалась в гидрологических станциях (8%0 и термика) через каждую декаду в районе промысла, т. е. в горле Авачинской губы на глубинах от 40 до 80 м.
Выезды в море на работы проводились очень часто, причем мы считали своей задачей принимать активное участие в вылове трески всеми доступными нам средствами, с целью всестороннего изучения промысла.
Шхуна «Сосунов» по прибытии из Владивостока совершила два рейса к северу от «горла» Авачинской губы до мыса Кронье в Кроноцком заливе. Основной задачей рейсов было: выяснение сырьевой базы трески, изучение путей миграции трески, активный лов лососевых и сельдевых с помощью жаберных сетей, а также изучение гидрологического и гидробиологического режимов Авачинского залива за данный период времени (с
1 по 15 августа и с 17 по 30 сентября).
На борту «Сосунова» имелись: переметы для трески, жаберные сети на лососей и сельдь, а также 10 штук ивасевых сеток, т. к. в задачи экспедиции входила разведка по иваси. Помимо этого, экспедиция имела в своем распоряжении драги, тралы, гидрологическое оборудование и проч. имущество. В состав экспедиции на «Сосунове», кроме команды шхуны, входили следующие ра-
ботники КОТИРХа и ГГИ: Полутов И.А. (ихтиолог), Альперович М.Л. (сектор лова), Виноградов К.А. (гидробиолог), Бекман М.Ю. (гидролог), Чубатов А.М. (лаборант), Мельницкий А. (рыбак).
Основным фундаментом настоящей работы являются береговые наблюдения в б/х Тарья и морские работы, проведенные на шх. «Сосунов» в августе-сентябре 1934 г. Кроме этих данных, был использован чрезвычайно многочисленный материал, собранный сотрудниками ТИРХа в течение ряда лет (1927-1934 гг.). Нами были использованы следующие материалы: В.Е. Розова — работы на шхуне «Осима-Мару» 1927 г.; наблюдательных пунктов в Кихчике 1927-1928-1929-1934 гг., на р. Большой 1929 г., на р. Воровской 1930 г., на р. Апука (Олюторский залив) 1929-1930 гг., данные промысловых экспедиций ТИРХа, начиная с 1930 года по 1934 г., и, наконец, рейсовые донесения капитанов траулеров, работающих в Беринговом и Охотском морях.
Отметим сразу, что эти данные охватывают теплый период года, т. е. месяцы У-У1-УП-УШ-IX, в период зимы и ранней весны никаких данных
о состоянии тресковых косяков у берегов Камчатки мы не имеем. Отсутствие сведений по зимнему периоду является очень большим прорывом в деле изучения биологии и освоения промысла камчатской трески.
Обработка данных по гидрологии Авачинского залива и материалов по питанию трески проделана сотрудниками Государственного гидрологического ин-та М.Ю. Бекман и К.А. Виноградовым. Вычисление индексов и прочие работы по оформлению отчета выполнены лаборантом А.М. Чуба-товым.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Краткая история трескового промысла на Дальнем Востоке
Как известно из литературы, первый промысел трески у берегов Камчатки был осуществлен японскими и американскими тресколовными шхунами еще в конце прошлого столетия. Русская рыбопромышленность совершенно не интересовалась вопросом лова трески и только после революции, уже с укреплением советской власти на Камчатке, промысел трески начинает мало-помалу приобретать некоторое значение. По мере роста и укрепления государственных рыбопромышленных организаций происходит развертывание промысла трески по всей Камчатке. Годами начала трескового промысла надо считать 1926-1928 гг., после чего треска стала промышляться уже повсеместно и приобрела промысловое значение наряду с основны-
ми объектами дальневосточного рыболовства. Районы, богатые треской, не замедлили обрисоваться, и мы можем узнать целый ряд географических точек, где обычно проводился вылов трески: по западному берегу — районы Озерновский, Большерецкий, Кихчинский, Ичинский; по восточному побережью особенно выделились о-ва Командорские, о-ва Карагинский и Верхотурова, заливы Корфа и Олюторский, а также заливы от м. Лопатка к северу.
В огромном большинстве лов трески проводился от моторизированных единиц, на удочку и яруса, принимали также участие тресколовные шхуны (АКО, фирма т/д Бр. Люри).
Образовавшиеся тресколовные базы проводили облов трески исключительно в своих районах на радиус 10-15 миль.
Блестящие результаты ярусно-поддевного лова в первые годы развития берегового промысла, а также в последующие, не могли не натолкнуться на мысль об организованном использовании сырьевых запасов трески более активным орудием лова, т. е. оттер-тралом. Эта мысль вскоре была приведена в исполнение, и в 1930 году на ДВ стали прибывать из Германии и Италии прекрасно оборудованные плавучие заводы — траулеры. С этого момента началось освоение сырьевых ресурсов трески траулерами.
Траловый флот к зиме 1933-1934 гг. был расформирован, часть судов переброшена в Мурман, а оставшиеся были переданы АКО ДГРТ Крабо-тресту и другим организациям. Как ни печально окончил свое существование траловый флот, однако деятельность промысловых судов и экспедиций ТИРХа, организованных на этих судах в течение всего существования, дала неплохие результаты в другом отношении.
Сырьевые запасы, условия грунтов, термический режим вод у берегов Камчатки получили свое оформление в ряде отчетов начальников экспедиций и капитанов траулеров.
Треска, как показали донесения, обитала повсеместно от Утколовского мыса по западному побережью Камчатки и до Анадырского залива, заходя даже в устья рек. Так, по данным В.А. Агафонова, треска заходит в Цуцумский залив при устье р. Камчатки около 2-го завода АКО. Несмотря на повсеместное распространение трески, траловая разведка давала очень незначительные уловы трески, в среднем на один трал вылавливалось от 15 до 30 шт. Как редкое исключение мы можем указать подъемы до 200 шт. трески за час траления в Озерновском, Хайрюзовском, Олюторском и
Анадырском районах, но это были единичные подъемы.
Получалась такая картина: траулер и береговой промысел облавливали один и тот же район с той разницей, что средний дневной улов кавасаки за весь сезон по всей Камчатке определялся в 300-400 шт. трески, а траулер эту цифру вылова не выполнял.
В конце концов траловый лов был признан нерентабельным, и от тралового лова отказались, что может оказаться преждевременным; т. к. работали только 2-3 летних месяца, а за остальное время мы не имеем никаких данных. Причины неуловис-тости трала искали в самом трале и его конструкции, заменяли его весьма оригинальными и новыми тралами, но все безуспешно (трал Гордеева 1934 г.).
Таким образом, и эта причина постепенно отпадала. Остался вопрос о самой треске и ее рассеянном состоянии вдоль материковой отмели по обоим берегам Камчатки. Об этом говорили и раньше, а в 1933 г. профессор Е.К. Суворов, работавший на р/т «Пластун», в своем отчете отмечает наличие запасов трески и объясняет неудачу тралового лова тем, что треска держится рассеянными косяками.
Вернемся несколько назад к судьбе тралового промысла и рассмотрим действительное положение дела. Отсутствие в достаточном количестве угля было причиной, что промысловые траулеры принуждены были работать на Камчатке не более 2-3 месяцев и для бункеровки углем уходить во Владивосток. Таким образом, траловый флот действовал только в летнее время, но летнего промысла недостаточно.
Наши данные 1934 года показали, что треска держится до глубокой осени вблизи берегов. Куда уходит треска и уходит ли она вообще от берегов в зимнее время, это вопрос спорный, есть, однако, основания полагать, что треска остается у берегов до самой весны — до момента наступления нереста.
Нам необходимо поставить опытный зимний лов нерестовой трески, которая имеет обыкновение собираться в крупные косяки. В случае невозможности зимнего промысла, что должно быть проверено поисковыми работами траулеров в течение всего зимнего периода, от тралового промысла придется отказаться окончательно. Это мнение было высказано проф. Е.К. Суворовым, и мы вполне разделяем его.
Наша задача — подтвердить или опровергнуть это мнение в ближайшие годы, и в случае положительного результата вопрос о круглогодовом про-
мысле трески у берегов Камчатки будет разрешен (тралом и сетями).
Как обстоит дело с береговым промыслом, иллюстрирует материал из Авачинского залива. Тресколовная база б/х Тарья была организована еще в 1930 году, но деятельность ее протекала очень слабо, и только в 1934 году вылов трески был организован в широком масштабе. Директором Авачинского комбината АКО тов. Лапиным М.Ф. был организован промысел, продолжавшийся до конца сентября. Треска промышлялась в районе «горла» между о. Топорковым и о. Старичковым. Промысел проводился с весьма ветхих плаведи-ниц, с не менее изношенными моторами, все же выполнение планового задания (5000 ц) продвигалось вперед, и в момент, когда горючее было на исходе, комбинат все же продолжал вылов трески с безмоторных кунгасов.
Мощный катер «Чукотка» на буксире отводил от 5-10 единиц в море, благодаря чему промысел не был сорван, и в конце августа план, как общий, так и по треске, комбинатом был выполнен. Лов начинался в 6-7 часов утра, и около 6 часов вечера кавасаки обычно бывали уже на базе. Средний вылов на один кавасаки за весь сезон — около 500 шт. Работу тресколовных единиц в Авачин-ском заливе в 1934 году характеризует таблица 1.
Таблица 1. Улов трески на единицу (АКО и колхозы вместе)
Месяц Колич. плав. единиц Общий улов, шт. Средний улов, шт.
Май 54 15 438 285,8
Июнь 135 52 393 388,0
Июль 182 90 186 495,5
Август 59 26 718 452,8
Сентябрь 43 21 384 497,3
За сезон 473 206 119 435,7
Треска вылавливалась самым обычным способом — на удочку или же на ярус. Каждый ярус имел 60-70 крючков, удочка меньше — до 20 шт. В начале сезона промышляли ярусами, но позднее перешли исключительно на удебный лов. Удебный лов вполне оправдал себя. В качестве наживки на крючок, благодаря огромной прожорливости и неразборчивости трески, употреблялось всякое сырье: уек, корюшка, навага, минтай, камбала, лосось и сельдь, причем уек, корюшка и навага обычно употреблялись в соленом виде, так что недостатка в наживе не ощущалось.
С момента начала промысла, т. е. с мая, как уже говорилось выше, применялся ярусный лов; каковы преимущества ярусного лова перед удебным,
сказать, не имея конкретного материала, трудно. Трудность ярусного лова усматривается при первом знакомстве с промыслом. Работая на пром-кавасаки АКО, а затем на «Сосунове», мы не имели времени провести опыты и учесть эффективность того или иного способа, тем самым мы отложили решение вопроса на будущий сезон.
Результаты активизации лова трески в Авачин-ском заливе, что уже отмечалось выше, привело к тому, что уже к концу августа плановое задание было перевыполнено. О том, как работала тресколовная база в прошлые годы, осталось очень мало документов; имеющиеся в нашем распоряжении статистические данные, полученные из Дальрыбы и КоТИРХа, приводим в таблице 2.
Таблица 2. Уловы трески
Годы
Комбинаты АКО 1931 1932 1933 1934
Авачинский, ц 132,7 77,0 3315,9 7820,58
Анализируя таблицу 1, отмечаем, что наибольший улов падает на июль, что, конечно, выгодно в промысловом отношении по причине очень высокой средней длины тела и упитанности, при среднем улове за день в 495,5 шт., трески. Если обратим внимание на уловы за сентябрь и август, отмечаем снижение общего улова за месяц, но средний улов за день на плавединицу остается тем же, т. е. около 500 шт. Таким образом, наибольшей эффективности промысловый лов достигает в эти три последних месяца.
На основании этих данных мы можем рекомендовать развертывание промысла со второй половины лета, конечно, не упуская и первой половины лета. Примерно такая же картина наблюдается и севернее Авачинского залива, так, например, в Ка-рагинском районе, Олюторском заливе наилучшее время для промысла — август и сентябрь, раннею весною и летом там трески очень мало или почти нет.
Обрисовав в общих чертах характер промысла трески в Авачинском заливе, нам остается упомянуть несколько слов о самих тресколовных базах и о способах переработки.
Основным недостатком берегового промысла надо считать большую оторванность баз от места лова трески. Обычно переходы туда и обратно, вследствие удаленности мест лова, отнимают ежегодно около 3-5 часов рабочего времени у каждой единицы.
Другим, не менее важным недостатком можно считать отсутствие современной техники при обработке. Образцовых трескообрабатывающих баз на Камчатке нет. Обычно все процессы раз-
делки трески происходят вручную, т. е. отрубание голов, вырезка хребтов и т. д., а вытопка жира ведется самым упрощенным способом, имеющиеся исключения недостаточно показательны.
В результате отсутствия рыборазделочных машин на базе Тарья, треска лежала на пристани до 1,5 суток, что, конечно, не могло не отразиться на качестве как соленой трески, так и жира. Из-за отсутствия утильзавода получался большой отход при обработке, т. к. головы, хребты, желудки и прочее выбрасывались в море. Ниже приводим данные, полученные при разделке трески до засола по трем различным базам (табл. 3).
Таблица 3. Результаты разделки трески до засола
Сырец, Сырец после Вес
Район, год, месяц вес 100 шт. обработки печени
кг % кг % кг %
Олюторский залив, VI 1929 г. 459,0 100 22б,0 49,7 17,0 3,79
Авачинский залив,
VII 1934 г. 535,0 100 2б5,9 49,7 23,б 4,4
Кихчинский район,
V 1934 г., по данным
промысла 580,0 100 280,0 48,27 20,0 3,44
Из приведенных цифр видно, что более 50% по весу идет после обработки на отход. Необходимость организации утильзаводов и прочих агрегатов для промысловой обработки трески на базах вполне очевидна.
Помимо насыщения баз техническими средствами по лову и обработке трески, необходимо тресковый промысел выделить в самостоятельное предприятие со своим собственным хозяйством и планом, вне зависимости от промысла лососевых. Подчиненность лососевому промыслу приводит к тому, что очень часто треску перестают промышлять уже с середины лета, в то время как наилучшее время для ее промысла — вторая половина лета. Примером может быть тот же Авачинский комбинат, в 1934 году почти прекративший интенсивный промысел трески уже с августа, несмотря на наличие трески.
Треска (Gadus morhua macrocephalus Til.)
Д л и н а и в е с т е л а. Размеры тела тихо-окенской трески, или, вернее, камчатской (Берг, 1933), иллюстрируют нижепомещенная таблица 4 и рис. 1. Эти материалы были получены в результате обработки данных по массовому промеру и провесу трески по всей Камчатке на протяжении ряда лет, с 1927-1934 гг. В таблицу вошли наиболее значительные пробы из освоенных районов рыболов-
ства, но также и наибольшие пробы из районов, где исследования велись значительно слабее. Весь демонстрируемый материал был собран хотя и в различные годы, но он целиком охватывает летний период, т. е. с мая по октябрь.
Просматривая таблицу и рисунок, видим, что средняя длина тихоокеанской трески — 72,9 (73) см, наиболее крупная треска на протяжении этого периода, как показывает материал, была зарегистрирована летом 1934 года в Авачинском заливе и Кихчинском районе по западному побережью (75 и 78 см). Относительно мелкая треска отмечена в Карагинском районе и близ Командорских островов (островная). Чем объясняется сравнительно малая длина тела, сказать пока не предоставляется возможным. Нам известно от работников из Карагинского района, что абсолютная длина тамошней трески значительно ниже, чем средняя для всей Камчатки.
Обращают также на себя внимание вариационные ряды № 5, 6 и 7 — своей чрезвычайной растянутостью ряда. В данном случае мы предлагаем пробу, взятую из оттер-тралов, чем и объясняется наличие мелкой трески (35-40 см). Мелкая треска, т. е. не достигшая промысловых размеров, в уловах берегового промысла не встречается вследствие того, что мелкая треска предпочитает питаться беспозвоночными животными, а не рыбами (нажива). Значительное количество мелкой трески было зафиксировано во время летнего (VI) рейса р/т «Пластун» 1933 г. к северу от р. Воровской до Ичи на сравнительно малых глубинах. Севернее Ичи и в нижней части западного побережья в это время ловилась треска вполне промыслового размера (Суворов, 1933).
Ассортимент камчатской трески лучше всего иллюстрирует вышеуказанный график: мелкая островная, крупная треска 1934 г., а также треска других районов представлена весьма отчетливо.
В е с т е л а. Данные по весу представлены в общей для всей Камчатки таблице. Средний вес трески — 4,5 кг. Основные особенности, подчеркнутые по длине из разных районов, целиком солидаризируются с данными по весу (табл. 5). Таков в общих чертах материал по длине и весу тела камчатской трески в целом и по районам.
Сейчас приступим к рассмотрению нашего материала по тем же признакам из Авачинского залива с целью проанализировать изменения по длине и весу в течение всего сезона, т. е. с мая по октябрь. Данные эти были получены нами в результате массового ежедневного промера (проба 400 шт.) на тресколовной базе в б/х Тарья. По-
Район, год, месяц
Сантиметры
25 30 35 40 45 50 55 60 65 70 75 80 85 90 95 100 105
М
Авачинский з-в, 1934
1.П-ІХ
Олюторский з-в, 1929
2. VI
Командорские о-ва, 1927
3.УІ-УП
Карагинский з-в, 1927
4. УП-УШ
Б/х Анастасия, 1931
5.УШ
Все зал. иобер. Камчатки, 1932
6.УІ-УП
Р. Воровская, 1930
7.УІ-УП
Р. Кихчик, 1928
8.УІ-УП
Р. Кихчик, 1929
9.УІ-УП
Р. Кихчик, 1934
10. У-У1-УП-УШ Р. Озерная, 1933
11. VI
Итоговая: 1927-1934
12. 2
3
10
3
16
5
10
15
2 6 37 100 256 562 704 76 592 301 103 27 5 3451 75,17 ±0,01 8,75
5 29 63 241 356 200 123 31 19 5 1 1072 73,25 ±0,21 7,2
1 4 5 15 21 13 22 7 6 - 1 2 97 66,88 ±1,0 9,58
3 11 31 53 50 34 12 6 1 1 1 207 70,8 ±0,5 7,9
8 3 2 5 20 36 33 23 6 3 1 148 66,65 ±1,0 12,25
32 24 42 90 191 321 342 251 99 40 15 1469 69,2 ±0,26 10,2
1 8 9 63 106 176 204 148 81 32 8 836 71,2 ±0,29 8,5
9 37 37 176 114 92 49 32 18 8 617 71,5 ±0,34 8,5
3 2 27 34 57 98 17 14 5 204 73,5 ±0,8 8,5
1 3 7 10 26 72 115 83 41 22 7 1 398 78,28 ±0,3 7,8
3 3 11 5 12 29 60 44 30 12 2 214 71,3 ±0,7 11,25
47 49 129 364 824 1667 2184 1665 1073 512 189 53 8 72,9 ±0,8 9,38
Авачинская треска Сайт тогкиа тасгосеркаїш (материалы по биологии, систематике и промыслу)
Длина, см
Рис. 1. Ассортимент трески
вышение и понижение средних размеров тела легко прослеживаются при помощи соответствующей таблицы 6. Из таблицы видно, что наиболее крупная треска в «горле» Авачинской губы появляется в июне и июле месяцах, к осени по-
Таблица 5. Данные по весу трески
Вес, кг
Авачинский залив
У-ІХ 1934 г.
Тихоокеанская
1927-1934 гг
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11 12
13
14 п
М ± т а
42 134
265 613
544 1294
735 1637
582 1224
487 800
287 420
152 234
84 1019
26 39
19 21
5 5
2 2
3230 6532
5,3 ± 0,03 4,5
2,9
Таблица 6. Данные по весу в 1934 году
Район Май Июнь Июль Август Сен- тябрь Средн.
см кг см кг см кг см кг см кг см кг
Авачин.
треска 71,2 4,8 76,7 5,5 76,1 5,4 72,6 5,4 70,0 - 75,1 5,3 Кихчин.
треска - 72,2 77,7 58,7 -
является более мелкая треска. Колебания средних длин и веса показывают непостоянство тресковых косяков.
Динамичность тресковых косяков очень хорошо показывают петерсеновские кривые по длине тела, подкрепленной диаграммой возрастного состава в % (табл. 7, рис. 2).
Приступим к анализу упомянутых кривых; первая кривая характеризует ассортимент и возрастной состав трески последней декады мая. По характеру эта кривая напоминает так называемую «кривую нормального распределения числа вариантов». По возрасту преобладает пятилетка (4+), средняя длина тела 71,2 см. Но уже с первой декады июня характер кривой нарушается за счет подхода к месту лова трески старших возрастов. Значительно возрастает процент шестилеток (5+) и семилеток (6+), средняя длина — 76,7 см. Изменения характера кривой продолжаются в июле, но уже за счет подхода трески младших категорий, растет левая половина графика, процент 4-леток (3+) увеличивается почти в два раза. Средняя длина несколько снижается — 76,1 см.
Таблица 7. заливе
Возрастной состав (%) трески в Авачинском
Дата Возраст
2± 3± 4± 5± 6± 7± 8± п
Авачинский залив Май 6,25 12,54 37,55 27,0 6,25 6,25 4,16 48
Июнь 1,46 14,31 32,6 30,4 16,1 3,66 1,46 273
Июль 5,04 24,31 28,4 22,49 15,59 3,21 0,92 218
Август 1,63 19,83 42,66 25,27 8,98 1,63 - 368
За сезон 2,6 18,90 35,96 26,26 12,56 2,86 0,88 907
Возраст
Рис. 2. Длина тела и возрастной состав авачинской трески в 1934 г.
Августовская кривая характеризуется еще большим развитием левой половины кривой за счет младших возрастных категорий, главным образом (3+) порядка 50-65 см длины тела. Преобладающей категорией бессменно продолжает быть 5-летка (4+). Средняя длина снижается до 72,6 см.
Если мы выделим данные последней декады августа и вычертим самостоятельный график, аналогичный предыдущим, то оказывается, что кривая, характеризующая ассортимент трески, и диаграмма возрастного состава 3-й декады августа напоминают собою майский график. В составе уловов преобладают 5-летние особи, остальные категории занимают второстепенное положение, сред-
няя длина тела 70,3 см, т. е. заметно снизилась, но все же близка к средней майской. В косяках еще значительный вес имеют 4-летки (3+).
Таким образом, говоря в целом о результате анализа длины тела трески, мы имеем следующее: 1) ясно выраженное обособление группы 5-летней трески в течение всего сезона — весной и осенью особенно; 2) эта категория является основной в продолжение всего сезона, изменения по длине и весу происходят главным образом за счет остальных возрастных категорий; 3) мобильность возрастных категорий внутри трескового стада определяет изменения по длине и весу трески в течение сезона.
Каковы причины выделения 5-летки весной и осенью, мы сейчас останавливаться не будем, т. к. и к этому вопросу мы еще вернемся ниже. Сейчас приведем несколько конкретных примеров, подтверждающих мобильность тресковых косяков.
Явление подхода и отхода трески было констатировано нами еще в 1927-1928 г. на промысле в Кихчике, но конкретные материалы были получены только в 1932 году, во время работы р/т «Пластун» вдоль западного берега Камчатки.
Траловая экспедиция ТИРХа, выясняя сырьевую базу трески, попутно установила, что в июне на мелководье, т. е. до глубины в 100 м, на местах лова преобладают 5-летка (34,4%) и 6-летка (30,8%), а в то же время на глубинах свыше 100 м преобладала молодая треска, 4-летка и 5-летка. В августе старшие возрастные категории уже покинули мелководье, отойдя от берегов на большие глубины. В результате перемещений, внутри косяков трески средняя длина тела изменялась (табл. 8).
Не менее интересные и ценные данные по этому вопросу были получены нами в сезон 1934 года, во время рейсов «Сосунова» в северную часть Ава-чинского залива с целью разведки трески. Как оказалось впоследствии, т. е. после обработки собранного материала, наилучшие уловы трески для августа, как правило, совпадали с температурой 3-4° С у дна по изобате 30 м, на больших глубинах трески было значительно меньше. В сентябре при той же температуре, но на большей глубине (до 50 м), мы имели очень неплохие уловы (до 250-300 шт. в день); на глубинах 30 м, где имелись значительные
Таблица 8. Изменения средней длины тела трески по глубинам летом и осенью 1932 г. на западном побережье Камчатки
Месяц
Показатель Июль Август
До 100 м >100 м До 100 м >100 м
Длина, см 71,3 62,2 69,2 68,4
Количество, шт. 730 208 338 193
Таблица 9. Работа по треске, выполненная в 1934 г. на шхуне «Сосунов»
Месяц
Август
Сентябрь
Глубина, в м 35 50 35 50
Размер тела, в см 68,26 71,14 70,0 69,61
Колич. измер. рыб 1066 249 267 461
потепления придонного слоя воды (до 8°), уловы были слабые (табл. 9). Таким образом, за один месяц треска уже успела откочевать на глубины, продолжая усиленно питаться, о чем свидетельствует прекрасный лов ее на крючок. Следовательно, отходя вглубь, треска не переставала усиленно питаться.
Из приведенных данных следует, что треска нагуливается на мелководье, придерживаясь определенных термических условий. Мы считаем, что температура от 0,5 до 4,0° С является наиболее благоприятной во время нагула. Как исключение отметим, что в Анадырском заливе в 1933 г. р/т «Красноармеец» имел хорошие уловы даже при отрицательной температуре (до 300 шт. в трал).
Увязка термического режима с подходом и отходом трески в обоих разобранных случаях налицо.
Теперь нам предстоит осветить вопрос о причинах миграционных передвижений трески, преобладании групп 5-летней трески в течение сезона, а также весною и осенью.
Проф. Марукава (Дерюгин, 1928) в отчете о своих работах у берегов Камчатки 1914-1916 гг. по треске Охотского моря отметил, что охотская треска нерестует в море на 5-м году жизни. Эти выводы японского исследователя подтверждают наши данные по упитанности — наименее упитанными являются 5-летние особи.
Поэтому мы считаем возможным следующее: созревание половых продуктов к предстоящему нересту заставляет эту категорию трески обособляться в отдельные косяки и, по-видимому, задерживаться у берегов на всю зиму, с тем чтобы в конце зимы приступить к нересту.
Нерест трески, как известно из последних данных В.Ф. Шмидта за 1932 г., происходит у берегов Камчатки, на что указывает неоднократное попадание икры и личинок в планктонные сетки и сетки Кори во время экспедиционных работ (лето 1934 г.).
После нереста треска идет на пастбища для нагула, имея очень низкую упитанность. К моменту начала промысла косяки слабо упитанной трески начинают «разбавляться» другими возрастными категориями, которые совершают сезонную миграцию к берегу. Далее смена возрастных категорий идет по указанной выше схеме.
Практически пребывание трески у берегов было доказано поздним осенним рейсом «Сосуно-ва», треска прекрасно промышлялась до октября, и нет никаких оснований полагать, что вся треска, т. е. все возрастные категории, в том числе и 5-летки, исчезают позднее, т. е. зимой. Мы имеем ряд устных сообщений от работников тресколов-ного промысла на о. Верхотурова о неоднократном лове трески зимой на голый крючок.
В о з р а с т и т е м п р о с т а. Для выяснения возрастного состава тихоокеанской трески нами были использованы данные массовых определений возраста. Определение возраста и темпа роста производилось в огромном большинстве по чешуе и как исключение по отолиту. Для определения темпа роста было проанализировано более 400 шт. трески из следующих районов: м. Хариу-зов, Кихчик, заливы Олюторский и Авачинский.
Систематические сборы материала по возрасту Авачинской трески были поставлены в течение сезона в б/х Тарья. Собранный и обработанный материал по возрастному составу был использован нами выше при анализе изменения средней длины тела трески (рис. 2).
В ниже помещаемой таблице 10 мы даем данные о возрастном составе кихчинской трески за июнь, а также тихоокеанской трески в целом (за 1927-1934 гг.). Из таблицы следует, что преобладающей возрастной категорией для всей Камчатки является 5-летка (4+), все прочие категории занимают второстепенное значение.
Нам остается добавить, что эта группа трески является основой берегового промысла. На эксплуатации 5-леток и 6-леток в основном построено камчатское тресковое дело.
В отношении трески, ловившейся в сезон 1934 года, отметим значительный процент старших возрастных групп; особенно в первую половину
Таблица 10. Возрастной состав трески
Возраст 1934 г. Авачинский залив 1934 г. Р. Кихчик 1927-1934 гг. Тихоокеан. треска
1+ - - 0,28
2+ 2,6 - 2,7
3+ 18,9 11,37 17,55
4+ 35,96 25,0 35,85
5+ 26,2 39,4 29,95
6+ 12,56 22,73 11,16
7+ 2,86 0,75 2,26
8+ 0,88 0,75 0,25
п 907 138 3144
100% 100 100 100
лета, что являлось причиной необычайно высокой средней длины тела и веса (см. возрастной состав по месяцам).
Теперь рассмотрим данные по темпу роста камчатской трески, полученные по методу обратного расчисления. Материалом послужила, как уже сказано выше, чешуя из разных районов Камчатки. Все эти сведения обобщены в одной таблице 11, приводятся ниже, рядом в той же таблице мы даем ежегодный прирост трески в % первого года (Мейснер, 1933).
Ежегодный прирост тела трески в % первого года лучше всего иллюстрирует соответствующий рисунок 3. Проанализируем этот график и цифровые данные. Наиболее интенсивный лов камчатская треска имеет на первом году, в среднем достигая 16 см длины тела, за второй год своей жизни она показывает очень энергичный темп роста (100-150%). С 3-х лет начинается замедление в темпе роста, и так до конца жизни. Это замедление связано, по всей вероятности, с наступлением созревания половых продуктов, т. к. частично нерест трески начинается с 3-летнего возраста. Анализируя далее темп роста трески из Кихчика и Ава-чинского залива, мы отмечаем полное совпадение длины тела по возрастам, точно так же очень близки между собой абсолютные цифры и из других районов. Итак, резких различий по темпу роста между треской различных районов не имеется.
Прекрасное представление о темпе роста камчатской трески дают материалы, полученные в результате массовых промеров трески и определения возраста. Результаты непосредственного
определения возраста измеренной рыбы показаны в таблице 12.
Из таблицы видно, что конечные результаты определения темпа роста, полученные и тем и другим способом, очень близки между собой и, что особо важно, различий в темпе роста трески из различных районов не намечается — абсолютные цифры сближены между собой. Таким образом, непосредственное определение возраста дало почти идентичный материал, и если имеются расхождения по длине тела, то это можно отнести за счет
Рис. 3. Ежегодный прирост тела трески в процентах к первому году
Таблица 11. Данные по темпу роста трески
Хариузов- ская Олютор- ская Авачин- ская Кихчин- ская Сред- нее арифм. Хари- узов- ская Олю- тор- ская Ава- чин- ская Ких- чин- ская Хари- узов- ская Олю- тор- ская Ава- чин- ская Ких- чин- ская
Годовик Двух- 19,88 ± 0,24 12,6 ± 0,11 16,27 + 0,3217,32 + 0,42 16,51 19,88 12,6 16,27 17,32 100 %
летка (1+) Трех- 41,68 + 0,35 32,4 + 0,22 38,4 + 0,6 39,02 + 0,8 37,87 21,8 19,8 21,7 21,7 109,6 157,7 133,37 125,1
летка (2+) Четырех- 54,2 + 0,32 48,88+0,11 53,21 + 0,84 53,24 + 0,5 52,38 12,52 16,48 14,8 14,29 62,9 130,7 91,02 62,1
летка (3+) Пяти- 64,2 + 0,31 59,45 + 0,13 62,72 + 0,5 62,9 + 0,4 61,86 8,2 10,57 9,51 9,66 41,2 83,88 58,45 55,77
летка (4+) Шести- 68,68 + 0,34 72,2 + 0,2 70,35 + 0,7 70,48 + 0,5 70,42 6,28 12,75 7,63 7,58 31,5 101,18 46,89 43,76
летка (5+) Семи- 74,62 + 0,11 76,8 + 0,31 77,85 + 0,9 76,38 + 0,62 76,41 5,92 4,6 7,63 5,9 29,7 36,5 46,09 34.06
летка(6+) Восьмилетка (7+) Год 86,02+0,53 82,9 + 0,57 84,7 + 0,32 82,5 + 1,2 1932 1929 83,15 84,5 1934 79,62 + 0,9 1934 82,91 83,9 12,32 6,1 7,5 прирост тела 3,24 61,9 48,4 32,57 18,7 8,29 в % к первому году
Таблица 12. Размерно-возрастной состав трески по районам
раст Олютор- ский залив Западное побер. Камчатки Авачин- ский залив Среднее арифм. Среднее по темпу роста
Длина, см
3+ 66,85 62,3 64,83 64,32 61,86
4+ 72,22 68,9 70,9 70,67 70,22
5+ 76,87 73,8 78,82 76,49 76,41
6+ 83,02 86,3 83,15 77,39 82,91
7+ 87,5 84,7 84,5 85,5 83,9
Кол-во
промер.
рыбы, шт. 1072 848 794 2714 400
Год 1929 1932 1934
отдаленности районов, различия в годах, взятия пробы и времени сезона. Эти условия, конечно, могут быть причиной некоторого расхождения в абсолютных цифрах между отдельными районами.
Темп роста трески на основании изучения чешуи молоди трески дал нижеследующие результаты. Всего нами проанализировано 85 шт. молоди, первая проба, майская, состояла из 67 экз., вторая, октябрьская, из 18 шт. По возрастному составу пробы состояли из 2-леток (1+), причем второй год еще не был закончен.
Результаты просчета числа склеритов таковы: по первому кольцу мы имеем 11,5 склеритов, по второму в мае — 4,78, а в октябре — 12,2 склерита. Длина тела годовика получилась несколько меньше, чем при расчислении темпа роста по чешуе взрослой рыбы. Длина тела 2-летки в мае — 20,13, в октябре — 28,4, тогда как средняя длина 2-летки (1+) по чешуе взрослой рыбы равна 3 8,4 см. Нам кажется, что к концу второго года наша 2-летка достигла этих размеров.
Молодь трески живет в бухтах и заливах южной части восточного побережья Камчатки, где выкармливается до 3-летнего возраста, после чего уже уходит в море на глубины 0-40 м. Ранней весной и зимой молодь в массе ловится вентерями, закидными неводами, летом молодь отходит от берегов глубже.
П о л о в о й с о с т а в. Определение пола производилось во время ежедекадной работы пункта. Половой состав авачинской трески в течение всего сезона характеризует таблица 13: просматривая цифры процентного содержания самцов и
Таблица 13. Половой состав авачинской трески
Май Июнь Июль Август
Декады 3 1 2 3 1 2 3 1
Самцы 55,5 58,8 63,0 47,5 49,25 53,8 46,5 41,0
Самки 44,5 41,2 37,0 52,5 50,75 46,2 53,5 59,0
самок, отмечали следующее: в начале сезона в уловах преобладание имели самцы, но с течением времени самки приобрели большее значение, особенно в последнем месяце, т. е. в августе.
У п и т а н н о с т ь. Для вычисления коэффициента упитанности по формуле ^ х 100) : Ь3 , где Q — вес в граммах, а Ь3 — длина рыбы в кубе, мы использовали наши ежедекадные наблюдения по длине тела, весу и возрастному составу (Мейснер, 1933).
В результате обработки материала по упитанности авачинской трески, мы имеем следующие выводы. В основном упитанность подтверждает наши выводы, полученные при знании длины тела и возрастного состава. Наименьшей упитанностью обладает 5-летняя треска, наибольшей — старшие категории. Если проследить упитанность трески по месяцам, то наименьшая упитанность падает на май, наибольшая — на июнь, средняя упитанность — 1,17. Слабая упитанность 5-леток, по-видимому, объясняется половым созреванием. Майская же треска (главным образом 5-летки) имеет очень низкую упитанность вследствие недавно закончившегося периода нереста, далее упитанность этой группы повышается в связи с летним нагулом (табл. 14, 15).
Таблица 14. Упитанность трески по возрастам
Месяц Возраст
£ І £ £ & А 8+
Май 1,10 1,00 1,15 1,15 -
Июнь 1,15 1,19 1,20 1,18
Июль 1,14 1,12 1,15 1,20
Август 1,16 1,14 1,20 1,25
Итоговая за сезон 1, 27 1,15 1,14 1,17 1,21 1,25 1,32
Таблица 15. Сезонная упитанность трески
Месяц Варианты п М
0,4 - 0,6-0,8-1,0 -1,2-1,4 -1,6-1,8-2,0 -2,2
Май 32 4 25 13 1 - - - 48 1,10
Июнь -2 25 116 108 14 1 2 1 269 1,27
Июль -3 23 116 65 9 1 1 - 218 1,16
Август 3- 31 116 89 19 1 1 - 260 1,17
Итого-
вая за
сезон 7 6 83 373 275 43 3 4 1 795 1,17
М о р ф о м е т р и ч е с к а я х а р а к т ер и с т и к а т и х о о к е а н с к о й т р е с к и.
Полного морфометрического анализа тихоокеанской трески, опубликованного в литературе, пока еще нет. Нам известна работа по морфометрии охотской трески, проведенной в 1933 г. на р/т «Пластун» проф. Г.К. Суворовым, но фактического материала на руках мы не имеем.
В нашем распоряжении имеется очень незначительный материал по просчету меристических признаков, но огрышочный характер этих сведений не позволяет целиком использовать их в нашей работе.
Материалы по биометрии авачинской трески были собраны нами в течение мая и июня. Анализу подвергалась только что пойманная треска, доставленная на базу. Длина тела измерялась на измерительной доске, все остальные пластические признаки — с помощью двух штангенциркулей, большого и малого; вес — на безмене. Материал по возрасту с этой трески мы не брали. Таким образом, морфометрическому анализу было подвергнуто 100 шт. самцов и самок.
Измерения трески производились по схеме Михина (1925), указанной в его работе по анализу мурманской и беломорской трески. В дополнение к предложенной схеме мы брали еще наибольшую высоту тела и просчитывали число жаберных тычинок (толстых).
Надо отметить, что взятое количество признаков (всего 33 признака) несколько громоздко, мы имели возможность использовать схему Д.Н. Та-лиева (1931), но эта схема теряет свою ценность по причине отсутствия таких весьма важных признаков, как антедорзальное и антеанальное расстояния, диаметр глаза и число позвонков.
Мы думаем, что схема Талиева с указанными дополнениями для нас вполне приемлема, и мы будем придерживаться ее в будущей нашей работе.
Обработка измерительного материала — составление рядов, вычисление элементов ряда (М+т, с) и сравнение средних величин М — показала полное тождество по всем признакам между самцами и самками, поэтому в дальнейшем мы даем результаты обработки смешанного материала (табл. 16).
В соответствующей таблице мы приводим только элементы ряда ( М + т, с) по Авачинской треске, тут же помещаем данные по Кихчинской треске (сборы К.И. Панина 1934 г.), японской и мурманской треске, по материалам П.Ю. Шмита
Таблица 16. Морфометрическая характеристика тихоокеанской трески
№ п/п Наименование признаков Авачинский залив Кихчик 1934 г. По Шмидту П.Ю. № п/п Наименование признаков Авачинский залив Кихчик 1934 г. По Шмидту П.Ю.
М + т с Мур- ман Япон. море М + т с Мур- ман Япон. море
1 Абсолютная 19 -//- I А 16,68+0,14 1,43 15,25 18,6 17,1
длина тела, см 73,65+0,78 7,73 78,42 20 -//- II А 12,15+0,11 1,18 11,81 12,9 11,2
2 Длина головы в 21 Наим. выс. тела 3,84+0,05 0,57 4,33
% длины тела 27,04+0,38 3,87 27,67 27,4 29,0 22 Дл. хвост. стебля 12,43+0,13 1,31 10,87 7,0 6,1
3 Длина рыла в % 23 Высота I Д 9,86+0,08 0,83 9,05 10,2 10,3
длины головы 37,26+0,17 1,69 35,72 36,6 35,1 24 -//- I А 8,92+0,09 0,93 8,21 9,3 8,4
4 Загл. расст. 48,6 + 0,22 2,24 46,98 25* Чис. луч. в I Д 13,95+0,1 1,05 13,8 14,25 15,0
5 Ширина лба 29,06+0,23 231 26,62 24,1 27,6 25 -//- 13,76+0,1 0,09
6 Диам. глаза по 26 -//- II Д 17,62+0,13 1,33 17,6 15,0 19,0
горизонт. 14,71+0,12 1,26 12,77 14,7 14,6 26 -//- 17,26+0,14 1,33
7 То же, вертик. 12,98+0,15 1,52 11,52 27 -//- III Д 18,44+0,14 1,41 17,18 18,75 18,5
8 Длина верх. чел. 27 -//- 17,68+0,09 0,91
в % дл. головы 44,39+0,19 1,92 46,17 - - 28 -//- I Д 20,85+0,15 1,56 19,72 19,25 18,5
9 Дл. ниж. чел. -//- 52,37+0,3 3,04 49,4 - - 28 -//- 19,55+0,17 1,58
10 % в т. с ас л д. I <с 29 -//- II Д 18,59+0,1 1,09 17,27 19,0 19,5
длины тела 33,76+0,12 1,25 33,62 30,8 34,2 29 -//- 17,65+0,16 1,47
11 Антеан. расст. в 30 Число жаб.
% длины тела 54,56+0,23 2,37 58,02 тычинок тонких 20,64+0,13 1,36 20,72
12 Длина груд. 30 -//- 19,28+0,17 1,59
плавн. в % 31 То же толстых 15,76+0,12 1,2 15,44
длины тела 14,35+0,08 0,8 14,12 12,6 13,3 32 Наибол. высота
13 То же брюшн. 10,27+0,11 1,11 13,13 тела в % длины
14 Расст. от Р до I А 25,73 + 0,2 2,01 28,9 тела 24,0+0,17 1,7 23,96 18,8 18,1
15 6 ,2 0, + 1 4 ,3 31 < до > т о ст. ас Р 2,65 30,58 33 Вес тела 4,84+0,27 2,76 5,63
16 Длина осн. I Д 12,19+0,08 0,84 12,88 12,1 13,0 34 Позвонки 54,00
17 -//- II Д 17,92+0,12 1,24 18,38 20,2 15,4 Количество просмот.
18 -//- III Д 12,15+0,09 0,98 11,85 13,8 11,7 экземпляров 100 шг. 13 2 5
-//- молоди 85 шт.
Примечание: * — дублированные номера относительно к данным по измерении молоди трески. Всего 85 шт.
(1904). Все измерения выражены в % длины тела и в % длины головы.
Из имеющейся литературы по тресковым нам было известно, что тихоокеанская треска близка (родственна) к беломорской треске. Эта родственность была отмечена в свое время проф. П.Ю. Шмидтом (1933), проф.К.М. Дерюгиным (1928), Д.Н. Тали-евым (1931) и др., причем приводится целый ряд признаков, по которым сближали эти формы между собой.
Сравнение средних величин (М) по известной формуле и результаты их, т. е. Ratio между авачин-ской, мурманской, беломорской треской, привели нас в тупик. Мы не только не отметили близости беломорской трески морфологически к нашей, а наоборот, суммируя квадраты различий по отдельным морям (Фортунатов, 1930), нашли, что наибольшая сумма получается в случае сравнения с беломорской треской.
В дальнейшем мы должны были совершенно отказаться от выяснения различий. Дело очень простое, мы анализировали треску средней длины тела 72,0 см, т. е. уже достигшую половой зрелости, тогда как имеющийся для сравнения материал В.С. Михина (1925) по беломорской и мурманской треске был собран, по всей вероятности, с трески, не достигшей своих средних размеров тела (22,5 и 37,5 см). Авачинская треска в 2-3 раза превышала по длине тела любую из сравниваемых. Вследствие чего мы имели огромные различия по многим признакам. Однако в нашем распоряжении имеются данные просчета меристических признаков, т. е. таких, которые не зависят от размеров и возраста рыбы. Проведем сравнение средних величин (М) между авачинской треской, мурманской, беломорской и новоземельской (Сынкова, 1932) по этим признакам (табл. 17).
Различие между авачинской треской и треской из других морей достаточно большое, по счетным признакам никакой родственности беломорской трески и нашей не видно, скорее, наоборот — наибольшая цифра при суммировании квадратов различий получается в этом случае.
Нам остается теперь сравнить по тем же признакам камчатскую треску из разных мест; здесь мы используем материалы В.Ф. Шмита из Олюторского залива 1932 г., сборы К.И. Панина из Кихчика 1934 г. — всего 13 шт. — и, наконец, наши просчеты по молоди у промысловой трески Авачинского залива (1934 г.). Результаты просчетов признаков, вычисление элементов ряда и сравнение средних величин (М) приводим в таблицах 18, 19.
Таблица 17. Сравнительная характеристика трески по меристическим признакам
Число лучей в I Д Число лучей во II Д ойД у^м То же Число жаб. тычин.
в I A во II A
Aвачинcкий залив
M 13,95 17,62 18,14 20,85 18,59 20,64
± м ± 0,1 ± 0,13 ± 0,14 ± 0,15 ± 0,1 ± 0,13
Myрман
M 13,97 19,48 17,18 18,84 16,52 23,42
± м ± 0,08 ± 0,12 ± 0,11 ± 0,13 ± 0,13 ± 0,18
Белое море
M 13,1 18,77 16,72 19,14 16,11 20,37
± м ± 0,06 ± 0,1 ± 0, 08 ± 0, 09 ± 0,07 ± 0,11
Новая земля
M 14,19 20,06 19,03 21,55 18,55 23,29
± м ± 0,12 ± 0,16 ± 0,2 ± 0,18 ± 0,12 ± 0,33
1 Myрман
R 0,056 10,3 5,39 10,15 6,52 12,5
R2 0,025 106,0 29,06 103,0 42,51 156,25
2 Із Белое море
і г4 R 7,32 6,82 8,8 9,77 20,3 1,58
2 а > R2 53,5 46,2 77,4 95,45 412,09 2,49
Новая Земля
R 1,53 11,69 4,15 3,00 2,6 7,5
^ R2 2,34 136,65 17,22 9,00 6,76 56,25
Таблица 18. Сравнительная характеристика камчатской трески из разных районов
Число лучей Aвачинcкий залив Олютор-ский зал. Кихчик
Промыслов. Moлoдь
M ± м M ± м M ± м M
В I Д 13,95 ± 0,1 13,76 ± 0,1 13,61 ± 0,1 13,92
Во II Д 17,62 ± 0,13 17,26 ± 0,14 17,72 ± 0,16 17,61
В III Д 18,14 ± 0,14 17,68 ± 0,09 17,73 ± 0,12 17,38
В I А 20,85 ± 0,15 19,55 ± 0,17 19,89 ± 0,14 19,84
Во II А 18,59 ± 0,1 17,65 ± 0,16 18,59 ± 0,13 17,3
Жаберных
тычинок 20,64 ± 0,3 19,26 ± 0,17 20,69
Позвонков 54,93 ± 0,18 53,75
n 100 85 13
Из приведенных цифр следует, что действительных различий между треской из разных районов Камчатки не имеется.
Надо отметить, что действительные различия между взрослой треской и ее молодью из Авачинского залива по лучам анального плавника есть, но их мы за действительные для различия не считаем. Здесь можно предполагать ошибку при просчете, т. к. просчет лучей у взрослой трески в полевых условиях несколько затруднителен, вследствие мясистости анальных плавников, и, наоборот, просчет лучей у молоди, пролежавшей целое лето в слабом тузлуке, частично мацерированной, менее труден и более точен.
Таблица 19. Характеристика камчатской трески по счетным признакам
Число лучей В I Д
Число лучей во II Д
Число лучей В III Д
Я Авач. пром. 1 Авач. молодь 2 Охото- морск. 3 1 2 3 1 2 3 1 2 3 1 2 3
пром. - 0,42 0,76 - 1,83 0,48 - 2,71 2,22 - 5,35 4,75 - 5,0 -
молодь - - 0,33 - - 2,17 - - 0,33 - - 1,54 - - 4,55
ор.
Число лучей в I А
Число лучей во II А
Конкретизируя результаты морфометрического анализа тихоокеанской трески, сделаем некоторые обобщения. К существующим уже в литературе (Шмидт, 1904; Солдатов, Линдберг, 1930) описаниям тихоокеанской трески дополним и отметим следующее: тихоокеанская треска имеет большую голову, что соответствует ее прозвищу «большеголовая» (до 27% по отношению к длине тела), высоту тела до 24%; небольшой брюшной плавник (10,27%), далеко отставленные назад дорзанальные и анальные плавники (33,76% и 54,55%). Широкий лоб — 29,06% к голове. На этом признаке строим близость беломорской трески к тихоокеанской; глаза небольшие — 14,71, в процентах к длине головы. Из счетных признаков надо отметить сравнительно большое число позвонков, 54,93 + 0,18 (у молоди). Только что перечисленные выше признаки, по-видимому, являются наиболее стойкими, при помощи их мы сможем в дальнейшем разобраться в вопросе расового состава тихоокеанской трески.
Перейдем к только что затронутому вопросу. За отсутствием конкретного материала решить его в настоящее время не представляется возможным. Однако высказать свои соображения, подкрепленные соответствующими данными, считаем вполне уместным. По имеющимся у нас материалам, мы вправе пока что считать тихоокеанскую треску однородной по своему составу. В дальнейших наших рассуждениях она будет фигурировать под термином «промысловая», в отличие от другой формы.
Мы имеем сведения о наличии по восточному побережью Камчатки еще одной формы трески. Является ли эта треска отличной по биологии и морфометрии от «промысловой», мы не знаем, т. к. конкретного материала и даже самой трески в нашем распоряжении до сего времени еще не было.
Местная треска, ее называют еще «каменуш-ка» или «пеструшка», характеризуется сравнительно небольшой длиной тела, темной спиной и серым крапчатым брюхом. Живет она обычно на скалистом грунте и в зарослях ламинарий и даже при-
обретает довольно пеструю и яркую окраску тела (аналог «Турянка-Мурмана»), за что, по-видимому, и получила свое прозвище. Глубина обитания около 10-25 метров. Все эти сведения получены от разных лиц; о «каменушке» из Карагинского района сообщил сотрудник АКО тов. Комаров Л., пробывший в этом районе ряд лет на тресковом промысле. По его словам, местная треска держится все время года на своем обычном месте, очень хорошо берется на удочку, и местные тресколовы иногда устраивают специальный лов этой трески в районах ее обитания, т. е. на малых глубинах с каменистым грунтом и зарослями морской капусты. Аналогичные сведения получены были из Кроноцкого залива от тов. Н.Н. Спасского (ГГИ) в 1884 г. и из иных бухт Авачинского залива, от тов. Д.Г. Манизера, работавшего там в экспедиции ГГИ и КоТИРХа (1933 г.). Таким образом, подтверждающие факты налицо, и существование еще одной формы трески надо признать вполне реальным.
Во время работ «Сосунова» в Авачинском заливе мы не имели времени и горючего, чтобы провести исследование местной формы трески. Наши интересы в основном были направлены на выполнение плана исследований по «промысловой» треске и активизации лова пелагических рыб жаберными сетями.
Вернемся к «промысловой» треске. Как мы уже высказались выше, последняя представляется однородной, т. е. в массе нет рас, которые отличались бы друг от друга морфологическими и биологическими признаками.
Суммируя данные биологического анализа камчатской трески, мы имеем следующее: что по длине тела и весу различий не обнаружено; темп роста трески из 4-х географически обособленных районов идентичен. Темп роста и приросты по данным 1934 г. в Кихчике и Авачинском заливе дают одни и те же абсолютные цифры. Анализ счетных признаков из 3-х районов различий не обнаружил, правда, здесь мы имели очень незначительный материал.
Вследствие малочисленности фактического материала, вопрос о расах остается пока открытым, но в то же время мы не имеем никаких оснований предполагать наличие отдельных рас в массе «промысловой» трески. Вопрос о расовом составе должен быть разрешен специальной работой на данную тему. Для решения этого вопроса необходимо охватить всю Камчатку рядом наблюдательных пунктов (всего 4 или 5); произвести одновременный (лучше в 1-й половине лета) массовый биометрический анализ по схеме Талиева с нашими дополнениями. Одновременно собрать подекадный материал в течение всего сезона на длину, вес, возрастной и половой состав и т. д., т. е. в основном повторить работу наблюдательного пункта в б/х Тарье. Наиболее интересные районы следующие: Озерновский, Хариузовский, Командорские о-ва, Олюторский зал. и Карагинские о-ва.
Одновременно поставить повторные наблюдения за промыслом трески в Тарье. В этом случае мы получили бы действительно огромный и ценный материал и по другим вопросам биологического порядка.
М и г р а ц и и т и х о о к е а н с к о й т р е с к и. Вопросами миграционных передвижений тихоокеанской трески интересуются не только научно-исследовательские учреждения, но и рыбопромышленные организации, последние — главным образом, сроками подхода. Фактический материал по данному вопросу стал накапливаться с момента развития берегового промысла, но более конкретные данные удалось получить позднее. С развитием тралового флота представилась широкая возможность быстрого и широкого охвата побережий Камчатки на предмет выяснения сырьевой базы, попутно с этим были получены также некоторые данные и по миграциям, но широко поставленных исследований еще не проводилось.
Летом 1934 года экспедиции на шх. «Сосунов» удалось впервые на Дальнем Востоке осуществить массовое мечение трески на предмет выяснения миграционных передвижений трески. Этот опыт, правда давший незначительные результаты, был поставлен над треской Авачинского залива; помечено металлическими метками и промерено было более 2000 шт. трески, пойманной со шхуны на удочку. Для этой цели мы ежедневно вылавливали от 50 до 300 шт. трески.
Вынутая из воды треска помещалась в лохань с водой, снималась с крючка, измерялась длина, затем за жаберную крышку посредством прокола шилом закреплялась метка с № и знаком СССР (латинский алфавит). Данные записывались в журнал, и рыба отпускалась обратно в море.
Всю процедуру мечения треска переносит очень хорошо, 98% меченой трески уходило моментально на дно, некоторые, по-видимому, за счет быстрого перемещения на поверхность, пребывания на воздухе и операции мечения, не сразу уходили на дно. Эти экземпляры лежали на поверхности вверх брюхом, «барахтаясь», пытались погрузится. В этих случаях требовалось энергичное вмешательство — нужно было слегка ударить ее или же произвести сильный всплеск воды веслом или камнем возле рыбы. Это имело обычно прекрасный эффект, треска моментально «приходила в сознание» и исчезала.
Иногда, отнесенная течением от судна, треска после некоторых попыток погружалась на дно без посторонней помощи, чему очень часто «способствовали» чайки, которые, считая ее своей добычей, окружали треску, после чего она скоро исчезала. Таким образом, процент смертности трески при мечении очень мал, мы думаем — не более одной на сотню, чаще всего причиной являлась неудача при операции извлечения крючка, засевшего глубоко в тело.
Результаты мечения трески, произведенного летом 1934 г. в Авачинском заливе, иллюстрирует соответствующая карта (рис. 4). Цифры показывают количество меченой рыбы, а цвет обозначает время, т. е. август или сентябрь. Пути передвижений трески показаны стрелками. Изобаты проведены по глубинам 30-50-100 м.
Всего в течение осени нами было зафиксировано 7 случаев вторичной поимки меченой трески.
Особо ценных данных этот материал дать не может, кроме того что треска за промежуток времени в один месяц никуда не ушла из залива, а лишь несколько передвинулась на глубину, что было сообщено выше. Было бы неплохо провести несколько зимних рейсов траулера, когда поимка меченой трески, по нашему мнению, была бы весьма вероятна.
Теперь, на основании имеющихся материалов, накопленных за ряд лет, попытаемся нарисовать картину тресковых миграций у берегов Камчатки. В основном они были изложены в нашем отчете за 1932 год и в отчете Е.К. Суворова за 1933 год, в обоих — по отношению к охотоморской треске. В целом изменений в схеме мы не даем; ограничиваемся лишь дополнениями, возникшими позднее.
По вопросу о характере миграционных передвижений трески мы имеем два варианта: а) треска совершает миграции с юга на север вдоль Камчатки и обратно; б) треска совершает миграции к
159° 160°
Рис. 4. Миграции трески в Авачинском заливе. VIII и IX 1934 г.
берегу и обратно, продольных миграций во втором варианте нет. Огромных продольных миграций по типу атлантических, по-видимому, не существует. Треска в обоих случаях зимует недалеко от берегов Камчатки.
Рассмотрим первый вариант — тресковые косяки, зимовавшие где-то вблизи южной оконечности Камчатки, в массе устремляются к берегам на нерест. Постепенно треска передвигается на север, и в районах Карагинском и Олюторском она появится позднее, чем в Авачинском. По западному побережью в июне треска появляется сразу и в Озерновском и Хариузовском районах, минуя среднюю, более холодную часть Камчатки. Здесь не ясно, как может треска попадать в Ха-риузовский район через «холодное пятно» в средней части полуострова, т. е. примерно с глубины или же, следуя с юга, обходит, не задерживаясь на «холодном пятне».
Наш второй вариант существенно отличается от предыдущего. Зимуя у берегов Камчатки, вблизи мест летнего нагула на глубинах, треска с наступлением весны совершает вертикальное перемещение к берегу. В первую очередь появ-
ляются отнерестовавшие экземпляры (в массе 5-летка), которые, возможно, совершенно не уходили на глубины. После нереста сразу начинается нагул, а затем уже совершается подход трески прочих возрастных категорий, описанной уже выше. Таким образом, массового движения трески с юга на север нет.
Мы представляем треску отдельными географически обособленными стадами, причем их миграции находятся в тесной увязке с гидрологическим режимом района. Так, например, мы объясняем позднее ее появление в северной части по восточному берегу и одновременно в северной и южной частях западного побережья, где гидрологический режим в обоих случаях в июне благоприятен для трески. Эти отдельные стада тихоокеанской трески ни биологически, ни морфометрически, насколько нам позволяют судить имеющиеся материалы, не отличаются друг от друга, а даже наоборот — дают полное тождество между собой. Более конкретных данных мы не имеем, дальнейшая работа в области изучения миграционных передвижений трески может дать подтверждение предложенных схем передвижения.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
а) Б и о л о г и ч е с к и е в ы в о д ы
1. Наличие трески в том или ином промысловом количестве обнаружено повсеместно по обоим берегам Камчатки до Анадырского залива.
2. Тихоокеанская треска имеет среднюю длину тела 72,9 см, вес 4,5 кг. В отношении авачин-ской трески мы имеем следуюшие показатели (1934 г.): средн. длина 75,17 см, упитанность 1,17; наименьшая упитанность трески в мае, наибольшая в июне. По возрастам наименьшая упитанность отмечается для 5-летки (4+), более упитанны старшие возрастные категории.
3. Тресковые косяки подходят к берегу весной и держатся у берегов до глубокой осени. Соотношение возрастных категорий внутри косяков находится в постоянном движении, вследствие чего происходит изменение средних размеров веса и упитанности трески в течение всего сезона.
4. Элементы биологического анализа позволяют считать стада тихоокеанской трески однородными по расовому составу, однако этот вопрос до получения полного материала остается открытым, в частности, имеется ряд сомнений по островной треске и о ее биологическом отличии.
5. Преобладающей возрастной категорией по всей Камчатке являются пятилетки (4+), промысел в основном базируется на этой категории, в разное время на 4- и 6-летней треске.
6. Нерест трески совершается у берегов Камчатки, по-видимому, в конце зимы, отдельные нерестующие особи встречаются до середины лета.
7. Первое появление трески у берегов совпадает с ранней весной, исчезновение трески осенью не установлено; весьма возможно, что треска зимует где-то вблизи берега. Наибольшее количество трески появляется во второй половине лета — это время наиболее благоприятно для ее промысла.
8. Средняя длина тела и вес трески, по данным 1934 г. (Авачинский залив и Кихчик), резко отличаются от данных за прошлые годы. Резкие колебания этих показателей, по-видимому, возможны, хотя не очень часто.
9. Конкрентых результатов массового мечения еще нет, изучение путей миграции трески — один из основных вопросов будущих исследований.
10. Средний улов в день на один кавасаки за сезон для разных мест различен и колеблется от 300 до 900 шт. Эта цифра для одного и того же района не может быть стабильной — колебание в средних цифрах вполне возможно, по этому вопросу проф. Н.М. Книпович говорит следующее: промысел тресковых и некоторых других важных промыс-
ловых рыб обнаруживает очень большие колебания, в силу этого уменьшение или увеличение уловов в известные периоды не должно считаться доказательством того, что запасы данного вида уменьшены чрезмерным промыслом или, напротив, находятся в процессе постоянного нарастания.
11. Наиболее важными для питания трески организмами в центральной части Авачинско-го залива оказываются: минтай, сельдь, краб-стригун и осьминог.
б) П р о м ы с л о в ы е в ы в о д ы
1. В области активизации и интенсивности промысла мы выдвигаем, прежде всего, проблему круглогодового лова трески у берегов Камчатки.
2. Организовать зимнюю разведку трески и облов нерестующей трески оттер-тралом, датским неводом и жаберными сетями. Мурманское рыболовство уже применяет в зимнем промысле жаберные сети.
3. Использовать траулеры по прямому назначению, хотя бы в объединении с дори или моторизированными единицами.
4. Решающим орудием лова трески на летний период 1935 г. надо признать ярус и ручную удочку.
5. Береговой промысел трески должен быть насыщен техническим вооружением, в первую очередь за счет капитального ремонта существующего промфлота, и во вторую — за счет увеличения количества единиц (кавасаки).
6. В целях расширения радиуса действия берегового промысла, мы считаем, нужны внедрение шхунового промысла с помощью небольших парусно-моторных шхун в районах с богатой сырьевой базой: эти шхуны дадут несомненный эффект.
7. В качестве опыта рекомендуем постановку тресколовного невода «Сохо Ами» в местах скопления трески, причем этот опыт необходимо поставить в разных местах, чтобы строить свои выводы не на единичном опыте, а на большом материале.
8. Произвести реконструкцию трескообрабатывающих баз за счет внедрения в практику современной техники; как-то: для разделки рыбы, утильзаводов и жиротопления.
9. Придать самостоятельное значение тресковому промыслу.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Берг Л.С. 1933. Рыбы пресных вод СССР. Ч. II, 746 с.
Дерюгин КМ. 1928. Некоторые результаты научно-пром. исслед. в Охотском море, осуществленных в 1915-1917 гг. под руководством проф. Марукава // Изв. ТОНС. Т. 1. Вып. 1. С. 325-328.
Дерюгин К.М. 1928. Фауна Белого моря и условия ее существования // Исслед. морей СССР. Вып. 7-8. Л., 511 с.
Книпоеич Н.М. 1921. Треска. Ест. произв. силы России. Т. VI. Вып. 2.
Мейснер В.И. 1933. Промысловая ихтиология. М.-Л.: Снабтехиздат, 191 с.
Михин В.С. 1925. Беломорская и мурманская треска // Изв. Отд. прикл. ихтиологии и научно-пром. исслед. Т. 3. Вып. 2, 189 с.
Праедин И.Ф. 1926. Схемы измерений рыб и основные элементы вариационно-статистической обработки / Под ред. проф. К.М. Дерюгина. Л., 116 с.
Солдатое В.К., Линдберг ГУ. 1930. Обзор рыб дальневосточных морей // Изв. Тихоокеан. НИИ рыб. хоз-ва и океанографии. Т. 5. С. 1-653.
Сынкоеа А. 1932. Новоземельская треска 19291930 гг. // Изв. Ленингр. ихтиол. ин-та. Т. 13. Вып.
2. С. 89-100.
Талиее Д.Н. 1931. К познанию трески Белого моря // Изв. Ленинг. научно-исслед. ихтиол. ин-та Т. XI. Вып. 2. С. 102-148.
Фортунатое М.А. 1930. Форели Севанского озера // Тр. Севанской озерной станции Т. 1. Ч. 1. Вып. 2, 93 с.
Шмидт П.Ю. 1904. Рыбы восточных морей Российской Империи. СПб.: Императорское Русское геогр. о-во. 466 с.
Шмидт П.Ю. 1933. О зоогеографическом распространении главнейших промысловых рыб в западной части северного Тихого океана // Бюл. Тихоокеан. ком-та АН СССР. № 3. С. 33-37.
