CC BY
30= ^^
Обзоры
УДК 616.28-008.1-072.7:613.164(048.8) DOI: 10.18692/1810-4800-2018-5-109-114
АУДИОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПОТЕРИ СЛУХА, ВЫЗВАННОЙ ШУМОМ
Дайхес Н. А.1, Аденинская Е. Е.1,2, Мачалов А. С.1
1 ФГБУ «Научно-клинический центр оториноларингологии Федерального медико-биологического агентства России», 123182, Москва, Россия
(Директор - член-корр. РАН, проф. Н. А. Дайхес)
2 ФБУ «Центральная клиническая больница гражданской авиации», 125367, Москва, Россия
(Главный врач - доктор медицинских наук Н. Б. Забродина)
AUDIOLOGICAL CHARACTERISTICS OF NOISE-INDUCED HEARING LOSS
Daikhes N. A.1, Adeninskaya E. E.1,2, Machalov A. S.1
1 Federal State Budgetary Institution Clinical Research Centre of Otorhinolaryngology of the Federal Medico-Biological Agency of the Russian Federation, Moscow, Russia
2 Federal Budgetary Institution Central Clinical Hospital of Civil Aviation, Moscow, Russia
В обзоре представлены основные подходы к аудиологической идентификации характерных признаков воздействия производственного шума. Дано определение шумового порогового сдвига, рассмотрены вопросы разграничения влияния шума и старения на фактический слух. Показано, что наличие характерного аудиометрического зубца или впадины является обязательным доказательством воздействия шума, но не абсолютно патогномоничным.
Ключевые слова: шумовой пороговый сдвиг, возрастная потеря слуха, профессиональная потеря слуха.
Библиография: 26 источников.
The review presents the main approaches to audiologic identification of characteristic signs of exposure to industrial noise. The authors provide definition of the noise threshold shift, considering the issues of differentiation of the effect of noise and aging on the actual hearing. It is shown that the presence of the characteristic audiometric peak or valley is an essential evidence of the noise effects, but not absolutely pathognomonic one.
Key words: noise-induced threshold shifts, age-related hearing loss, industrial hearing loss.
Bibliography: 26 sources.
Для диагностики потери слуха, вызванной шумом (ПСВШ), первым требованием является наличие аудиометрического доказательства сен-соневрального нарушения слуха на высоких частотах или, как принято говорить, «нарушение слуха на высоких частотах».
При единичной проверке слуха это ситуация, при которой пороговый уровень восприятия звуков на частотах 3, 4 или 6 кГц не менее чем на 10 дБ выше порогового уровня восприятия звука на частоте 1 или 2 кГц [1].
Доказательством вероятного присутствия ПСВШ является наличие зубца (кривая сдвигается вниз) на аудиограмме в диапазоне 3-6 кГц (как правило, на 4 кГц, реже - на 3 и 6 кГц), который можно установить с достаточной степенью достоверности.
ПСВШ также может быть доказана по данным аудиограммы при наличии довольно большой впадины (кривая сдвигается вниз и влево) в диапазоне от 3 до 6 кГц [2]. Во многих случаях при ней, в частности в возрасте около 50 лет,
Российская оториноларингология № 5 (96) 2018 -
характерный зубец на высоких частотах может отсутствовать. Как правило, это происходит из-за наличия других существовавших ранее или проявившихся одновременно либо вследствие причин, влияющих на нарушение слуха, в том числе на высоких частотах, например, факторов, связанных со старением. Вследствие этого аудио-метрический зубец, отражающий потерю слуха, вызванную шумом, как правило, превращается во впадину [1, 3, 4 и др.].
Таким образом, вероятность появления зубца или впадины, означающее нарушение слуха, вызванное шумом, оценивается исключительно по форме аудиограммы воздушной проводимости [1].
Принято считать, что костная проводимость не должна использоваться для оценки формы аудиограммы в целях диагностики, хотя она, конечно, полезна и необходима, для определения и постановки диагноза «кондуктивная тугоухость». Однако следует иметь в виду, что изменения костной проводимости, в том числе эффект Кархарта (Carhart effect), который проявляется в большинстве форм кондуктивного нарушения слуха, значительно варьируют. Как правило, они свидетельствуют о вероятности нарушений костной проводимости и в ряде случаев могут рассматриваться как свидетельство преобладания нарушений слуха кондуктивной природы, что иногда учитывается при диагностике ПСВШ [5].
Наличие характерной аудиологической картины для шумового воздействия отражено во множестве исследований [1, 2, 6-8]. Например, при аудиологическом обследовании работников мебельной фабрики (среднесменный шум 90,9 дБА, стаж 3-14 лет) среднее значение тональных порогов слышимости (ТПС) на частотах 0,5; 1; 2 и 4 кГц не превышало 25 дБ, т. е. собственно тугоухость диагностирована не была. Тем не менее высокочастотные зубцы были обнаружены в 11% аудиограмм, причем фактические ТПС на 3-6 кГц были аналогичны прогнозируемым с использованием PN-ISO 1999: 2000 [9]. Иными словами, при уровне шума не ниже 90 дБ и стаже работы до 15 лет примерно у 10% обследованных работников были выявлены признаки воздействия шума на орган слуха без формирования клинической картины заболевания.
Сенсоневральная потеря слуха, связанная с шумовым воздействием, обычно не приводит к потере более 75 дБ на высоких частотах и 40 дБ на более низких частотах [10]. Однако потеря слуха, вызванная шумом, в сочетании с возрастными изменениями может иметь пороговые уровни слуха, превышающие эти значения.
В структуру обязательных медицинских осмотров во многих странах мира включаются клиническое обследование и аудиометрия воздуш-
ной проводимости чистого тона на частотах 2; 3; 4 кГц в обоих ушах [11].
В профессиональном сообществе нет единогласного подхода относительно частот, на которые преимущественно оказывает патологическое действие шум. К примеру, Krishnamurti (2009) обнаружил более значимые шумовые пороговые сдвиги на частоте 2 кГц по сравнению с частотами 0,5; 1; 4 и 8 кГц [4]. Однако авторы других исследований данные выводы ставят под сомнение, мотивируя неправильно подобранными группами для анализа [12].
Разнообразие результатов, особенно использование различных определений ПСВШ, сделало более сложными сравнения между исследованиями.
Клинической формой нарушения слуха в анализируемых публикациях в основном считается среднее значение ТПС воздушного проведения на аудиометрических частотах 0,5; 1; 2 и 4 кГц свыше 25 дБ, т. е. на практике для постановки диагноза «тугоухость» чаще всего используется международная классификация [13]. В ряде случаев нарушение слуха оценивается критериями Американской медицинской ассоциации (AMA)/ AAO, согласно которым для диагностики тугоухости принимается средний порог слуха в любом ухе на частотах 0,5; 1; 2 и 3 кГц, превышающий 25 дБ [14].
Таким образом, следует четко разграничить два независящих между собой действия врача-оториноларинголога: 1) постановка клинической формы тугоухости на основании действующей классификации; 2) определение наличия минимального значимого постоянного сдвига порога слышимости, вызванного шумом (Noise-induced permanent threshold shifts (NIPTS), измеримого у человека с разумной достоверностью. При этом необходимо учесть и элиминировать из ТПС результаты влияния других факторов риска развития заболевания (возраст, сопутствующая патология). На частоте 4 кГц таким минимальным уровнем считается приблизительно 10 дБ [1].
Использование классификации тугоухости ВОЗ и (AMA)/AAO [13, 14], как правило, не вызывает проблем у специалистов. А вот по вопросу определения вызванного шумом постоянного порога слышимости (ШПС) в течение десятилетий идут научные споры [5, 7, 15].
Следует заметить, что в отечественных публикациях вопросы об определении ШПС не поднимались и данный показатель при утверждении статуса профессионального заболевания фактически не учитывается [13].
Основополагающим принципом определения ШПС является идентификация очертания зубца на аудиограмме чистого тона, которая согласуется с вызванной шумом потерей слуха, по существу, с зубцом (notch) или нисходящей впадиной (bulge)
в диапазоне частот 3-6 кГц. Это подтверждено многочисленными научными публикациями, которые показывают, что «шумовое» изображение на аудиограмме имеет тенденцию быть очевидным как зубец (вырез), сосредоточенный в большинстве случаев на частоте приблизительно 4 кГц.
В руководстве M. E. Lutman et al. (2016) зубец или впадину (notch or bulge) определяют, рисуя прямую между точками фактического порога слышимости на частотах ниже и выше 3-6 кГц и рассматривая изменения на аудиограмме в качестве «зубца» или «впадины» для участков аудио-граммы, оказавшихся ниже этой прямой, причем только в этом случае рассматривается вероятность потери слуха, вызванной шумом, и специалист приступает к ее диагностике [5].
Иными словами, необходимо определить на частотах, наиболее подверженных шумовому воздействию, ту измеримую величину повышения порогов слышимости, которая исключительно или преимущественно сформировалась от воздействия производственного шума. Соответственно, из тональных порогов слышимости, как правило, необходимо вычесть возрастные и другие корректировочные коэффициенты.
Вопросы формирования ШПС на фоне старения рассмотрены во многих публикациях высокого уровня достоверности. Критерии возрастных норм с определенной периодичностью должны пересматриваться с учетом региона проживания и этнических особенностей населения. Например, по данным общенационального репрезентативного опроса в Соединенных Штатах (National Health and Nutrition Examination Survey, 1999-2004) в формате распространения повышения порогов слышимости, показано, что по возрастным и половым группам средние пороги были ниже (слух лучше) на частотах 0,5; 3; 4 и 6 кГц в обследованиях в период 1999-2004 гг. по сравнению с обследованиями, выполненными в период 1959-1962 гг. При этом распространенность нарушений слуха как для мужчин, так и женщин в 1999-2004 гг. была значительно ниже на частотах 0,5; 2 и 4 кГц, но не на частоте 1 кГц [16].
У 2066 белых мужчин-работников, занятых в различных отраслях промышленности США с 1968 по 1972 г., был проведен анализ пороговых уровней слуха с учетом различных факторов риска (возраст, предшествующий профессиональный шум, медицинские условия) с последующей оценкой потери слуха среди населения, подвергавшегося воздействию шума. В качестве контроля была взята группа промышленных рабочих, занятых в условиях воздействия низких уровней шума. Анализ факторов риска, таких как неактивное воздействие шума, медицинские условия и вид промышленности среди неэкспонированных к шуму лиц контрольных групп, показал, что эти
Обзоры
факторы не были в значительной степени связаны с увеличением средних ТПС или риском реального ухудшения слуха сверх того, что ожидается из-за возраста [17, 26].
Согласно ISO 1999 ожидаемая потеря слуха вследствие шумового воздействия относительно скромная - порядка 5 дБ - в чувствительной к шуму части диапазона слуха, т. е. на частотах от 3 до 6 кГц при уровне экспозиции 85 дБ (A) на протяжении более 40 лет. Для сравнения, возрастная потеря слуха у 60-летних мужчин близка к 40 дБ, а у женщин того же возраста - чуть более 20 дБ [18].
Средняя скорость изменения пороговых значений в исследовании A. Lee (2005) составляла 0,7 дБ в год на частоте 0,25 кГц, постепенно увеличиваясь до 1,2 дБ в год на частоте 8 кГц и до 1,23 дБ в год на частоте 12 кГц.
Скорость изменения порогов на тех же частотах значительно увеличивалась с возрастом: от 0,25 до 3; 10 и 11 кГц для женщин и 6 кГц для мужчин [19]. В среднем слух ухудшался примерно на 1 дБ в год для лиц в возрасте 60 лет и старше.
При этом возраст, пол и начальные пороговые уровни могут влиять на скорость изменения пороговых значений. Лица с более высокими начальными порогами на низких и средних частотах, как правило, имели более высокую скорость изменения порога в диапазоне от 0,25 до 2 кГц в последующие годы. Обследуемые с более высокими начальными порогами на средних и высоких частотах, как правило, имели более медленную скорость изменения на частотах от 6 до 8 кГц в последующие годы [19].
Мужчины имели значительно более высокие темпы увеличения порога на частотах 4 и 8 кГц, чем женщины. Пороги слышимости были увеличены с возрастом на всех тестовых частотах. Значительные различия обнаружены в порогах чистого тона на частотах 4 и 8 кГц после корректировки на возраст. На этих высоких частотах слух был хуже у мужчин, чем у женщин. Средняя скорость изменения порога составляла 0,28 и 0,24 дБ в год при 0,25 кГц, постепенно увеличиваясь до 1,27 и 1,05 дБ в год при 8 кГц для мужчин и женщин соответственно [20].
Типичный аудиометрический профиль, наблюдаемый клинически в пресбиакузисе, представляет собой двустороннюю симметричную высокочастотную сенсорную потерю слуха, которая прогрессирует с возрастом [4].
В исследовании Cruickshanks et al. (2009) пороги чистого тона на частоте 4 кГц в четырех возрастных группах: 50-59, 60-69, 70-79 и 8089 лет - показали, что: а) средний порог слуха у мужчин обычно хуже, чем у женщин; б) у мужчин наблюдается резко наклонная потеря слуха в умеренно тяжелом диапазоне на высоких частотах; в) у женщин проявляется более постепенная и бо-
Российская оториноларингология № 5 (96) 2018 -
лее пологая потеря слуха в умеренном диапазоне высоких частот [4].
Пресбиакузис и шумовое воздействие не вносят одинакового вклада в постоянную потерю слуха на протяжении всей жизни. Согласно модели Corso [21] (1992) в разных возрастных группах относительный вклад старения и шума в потерю слуха будет генерировать переменное отношение. Эффект индуцированной шумом потери слуха замедляется с возрастом, в то время как эффект старения ускоряется в течение продолжительного времени [4, 21, 25].
Традиционная модель оценки ПСВШ, у пожилых людей предполагает, что пресбиакузис добавляется к постоянному ШПС. Формула подразумевает, что общая потеря слуха представляет собой сумму возрастной потери слуха и ШПС за вычетом коэффициента сжатия, который используется, когда пороговые сдвиги превышают 20-25 дБ. Шум-индуцированные постоянные пороговые сдвиги могут быть определены из ретроспективного аудиометрического анализа путем вычитания эффектов старения на чувствительность слуха [4].
S. Krishnamurti (2016) на основе многовариантного анализа дисперсии скорректированных по возрастам данных различных факторов (возраст, пол и слух) выявил значительное влияние эффектов возраста по связанным с шумом пороговым сдвигам (р < 0,01). Результаты исследования показывают, что воздействие шума на слух варьирует по возрастным группам и подчеркивает важность применения коррекции по возрасту и полу для определения относительного вклада профессионального шумового воздействия у пациентов с сенсоневральной тугоухостью [4].
Стандарт шума в области безопасности и гигиены труда в США (OSHA) предоставляет возможность работодателям применять возрастные поправки к аудиограммам сотрудников для рассмотрения вклада старения при определении того, произошел ли стандартный пороговый сдвиг (порог STS). Авторами предложены таблицы расчета средних отклонений от возраста на высоких частотах для диагностики ШПС [22].
По мнению ряда авторов, возрастную потерю слуха и ПСВШ довольно трудно различать. Возникновение «аудиометрических меток» (зубцов или впадин), определяемых как потеря слуха на частотах от 3 до 6 кГц по сравнению с более высокими и более низкими частотами, подчеркивается как в американских, так и в европейских руководствах по диагностике ПСВШ [23].
Вместе с тем в некоторых публикациях говорится также о том, что ПСВШ может существовать без наличия четких аудиометрических признаков [23]. Кроме того, «аудиометрические метки» (или очень похожие на них, или шумоподобные) могут возникать без какого-либо предыдущего воздей-
ствия шума [24]. Односторонние аудиометрические зубцы, по-видимому, более распространены, чем двусторонние. Существует также некоторое несогласие относительно того, что считать «ау-диометрической меткой» [2, 18, 24].
В подтверждение гипотезы о наличии распространенного заблуждения о том, что высокочастотные аудиометрические метки являются подтверждением наличия ПСВШ V. Osei-Lah, L. Н. Yeoh 2010 г. провели исследование в клинике амбулаторно-поликлинической медицины в районной больнице на 149 пациентах: 84 (56%) женщин и 65 (44%) мужчин со средним возрастом 45 лет (диапазон от 19 до 91 года). После стандартной 8-частотной тональной аудиометрии пациенты были разделены на группы с наличием высокочастотных меток и без них. Всего 39,6% имели зубцы, не связанные с шумом или любым другим известным фактором риска. У 29 (49,2%) и 15 (25,4%) он присутствовал в левом или правом ухе соответственно, тогда как 15 (25,4%) были двусторонними. Наименее пострадавшей частотой была 3 кГц, в то время как 4 и 6 кГц были затронуты в почти равных долях. Авторами делается вывод о том, что высокочастотная метка (зубец) без чрезмерного воздействия шума или любого другого известного фактора является обычным явлением [24]. Следовательно, наличие высокочастотных меток не является основанием для диагностики ПСВШ при отсутствии убедительного доказательства истории длительного контакта работника с воздействием шума свыше 85 дБА [4, 7]. Несмотря на то что «аудиометриче-ские метки» достаточно часто встречаются среди лиц, не подверженных воздействию шума, все еще есть некоторые авторы, которые считают ау-диометрический высокочастотный зубец в качестве достаточного доказательства ПСВШ [19].
Заключение. Анализ современного состояния проблемы диагностики нарушений слуха у работников, занятых в условиях воздействия шума, показал, что в условиях современной России используются различные классификации тугоухости, как правило, не учитываются возрастные изменения слуха, не определяется ШПС в процессе диагностики ПСВШ.
Наличие характерного зубца или впадины не является абсолютно патогномоничным для вызванной шумом потери слуха, поскольку это нередко наблюдается или развивается у людей, не подвергавшихся существенному воздействию шума. Однако наличие такого зубца или впадины означает высокую вероятность наличия существенной потери слуха, вызванной шумом, если ранее пострадавший подвергался воздействию высокого уровня шума, а также если отсутствуют сильный противоположный или исключающий это явление фактор либо диагноз.
= ^^
Обзоры
ЛИТЕРАТУРА
1. McBride D., Williams S. Characteristics of the audiometric notch as a clinical sign of noise exposure // Scand Audiol. 2001. Vol. 30, N 2. P. 106-111.
2. McBride D., Williams S. Audiometric notch as a sign of noise induced hearing loss // Occupational and Environmental Medicine. 2001. Vol. 58, N 1. P. 46-51.
3. Kim K. S. Occupational Hearing Loss in Korea // Journ. of Korean Medical Science. 2010. Vol. 25 (Suppl). P. S62-S69.
4. Krishnamurti S. Sensorineural Hearing Loss Associated with Occupational Noise Exposure: Effects of Age-Corrections // International Journ. of Environmental Research and Public Health. 2009. N 6 (3). P. 889-899.
5. Lutman M. E., Coles R. R., Buffin J. T. Guidelines for quantification of noise-induced hearing loss in a medicolegal context // Clin. Otolaryngol. 2016. Aug. Vol. 41, N 4. P. 347-357.
6. Falcao T. P., Luiz R. R., Schütz G. E., Mello M. G. da S., Cámara V de M. Audiometric profile of civilian pilots according to noise exposure // Revista de Saúde Pública. 2014. Vol. 48, N 5. P. 790-796.
7. Nondahl D., Shi X., Cruickshanks K. [et al.]. Notched Audiograms and Noise Exposure History in Older Adults // Ear and hearing. 2009. Vol. 30, N 6. P. 696-703.
8. Rabinowitz P. M., Galusha D., Ernst C. D., Slade M. D. Audiometric „early flags" for occupational hearing loss // Jurn. Occup Environ Med. 2007. Dec. Vol. 49, N 12. P. 1310-1316.
9. Pawlaczyk-Luszczynska M, Dudarewicz A, Czaja N., Bortkiewicz A. [Do hearing threshold levels in workers of the furniture industry reflect their exposure to noise?] // Med. Pr. 2016. Vol. 67, N 3. P. 337-351.
10. ACOEM Noise and Hearing Conservation Committee Evidence based statement on Noise Induced Hearing Loss // Jurn. Occup. Environ. Med. 2003. Vol. 45. P. 579-581.
11. Kim K. S. Occupational Hearing Loss in Korea // Journal of Korean Medical Science. 2010. Vol. 25(Suppl). P. S62-S69.
12. Dobie R. A. Occupational Noise Exposure and Age Correction: The Problem of Selection Bias // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2009. N 6(12). P. 3023-3024.
13. Аденинская Е. Е., Бухтияров И. В., Бушманов А. Ю., Дайхес Н. А., Денисов Э. И., Измеров Н. Ф. [и др.]. Федеральные клинические рекомендации по диагностике, лечению и профилактике потери слуха, вызванной шумом // Медицина труда и промышленная экология. 2016. № 3. С. 37-48.
14. Cocchiarella L., Andersson G. B. J. editors. Guides to the Evaluation of Permanent Impairment. 5. Chicago: American Medical Association Press, 2001. P. 613.
15. Coles R. R., Lutman M. E., Buffin J. T. Guidelines on the diagnosis of noise-induced hearing loss for medicolegal purposes // Clin. Otolaryngol. Allied Sci. 2000. Aug. Vol. 25, N 4. P. 264-273.
16. Hoffman H. J., Dobie R. A., Ko C. W., Themann C. L., Murphy W. J. Americans hear as well or better today compared with 40 years ago: hearing threshold levels in the unscreened adult population of the United States, 1959-1962 and 1999-2004 // Ear Hear. 2010. Dec. Vol. 31, N 6. P. 725-734.
17. Prince M. M. Distribution of risk factors for hearing loss: implications for evaluating risk of occupational noise-induced hearing loss // Jurn. Acoust Soc Am. 2002. Aug. Vol. 112 (2).
18. Lie A., Skogstad M., Johnsen T. S., Engdahl B., Tambs K. The Prevalence of Notched Audiograms in a Cross-Sectional Study of 12,055 Railway Workers // Ear and Hearing. 2015. Vol. 36, N 3. P. 86-92.
19. Lee F. S., Matthews L. J., Dubno J. R., Mills J. H. Longitudinal study of pure-tone thresholds in older persons // Ear Hear. 2005. Feb. Vol. 26, N 1. P. 1-11.
20. Kim S., Lim E. J., Kim H. S., Park J. H., Jarng S. S., Lee S. H. Sex Differences in a Cross Sectional Study of Age-related Hearing Loss in Korean // Clinical and Experimental Otorhinolaryngology. 2010. N 3 (1). P. 27-31.
21. Corso J. F. Support for Corso's hearing loss model. Relating aging and noise exposure // Audiology. 1992. Vol. 31, N 3. P. 162-167.
22. Dobie R. A., Wojcik N. C. Age correction in monitoring audiometry: method to update OSHA age-correction tables to include older workers // BMJ Open. 2015. N 5 (7). P. e007561
23. Johnson T. A., Brown C. J. Threshold prediction using the auditory steady-state response and the tone burst auditory brain stem response: a within-subject comparison // Ear Hear. 2005. Dec. Vol. 26 (6). P. 559-576.
24. Konopka W., Zalewski P., Pietkiewicz P. Evaluation of transient and distortion product otoacoustic emissions before and after shooting practice // Noise Health. 2001. N 3. P. 29-37.
25. Кузнецов А. О. Сравнительная характеристика моночастотного и поличастотного алгоритмов регистрации слухового ответа на постоянный модулированный тон // Рос. оториноларингология. 2010. № 3 (40). С. 105111.
26. Пашков А. В., Самкова А. С., Кузнецов А. О., Наумова И. В. Сравнение методик регистрации коротколатентных слуховых вызванных потенциалов с использованием частотноспецифических chirp-стимулов и тональных посылок у нормально слышащих лиц и пациентов с кондуктивной тугоухостью // Рос. оториноларингология. 2013. № 6 (67). С. 103-106.
REFERENCES
1. McBride D., Williams S. Characteristics of the audiometric notch as a clinical sign of noise exposure. Scand Audiol. 2001;30(2):106-11.
2. McBride D., Williams S. Audiometric notch as a sign of noise induced hearing loss. Occupational and Environmental Medicine. 2001;58(1):46-51.
3. Kim K. S. Occupational Hearing Loss in Korea. Journal of Korean Medical Science. 2010;25(Suppl):S62-S69.
4. Krishnamurti S. Sensorineural Hearing Loss Associated with Occupational Noise Exposure: Effects of Age-Corrections. International Journal of Environmental Research and Public Health. 2009;6(3):889-899.
Российская оториноларингология № 5 (96) 2018
5. Lutman M. E, Coles R. R., Buffin J. T. Guidelines for quantification of noise-induced hearing loss in a medicolegal context. Clin Otolaryngol. 2016 Aug;41(4):347-357.
6. Falcao T. P., Luiz R. R., Schütz G. E., Mello MG da S., Camara V. de M. Audiometric profile of civilian pilots according to noise exposure. Revista de Saúde Pública. 2014;48(5):790-796.
7. Nondahl D., Shi X., Cruickshanks K. et al. Notched Audiograms and Noise Exposure History in Older Adults. Ear and hearing. 2009;30(6):696-703
8. Rabinowitz PM, Galusha D, Ernst CD, Slade MD. Audiometric "early flags" for occupational hearing loss. J Occup Environ Med. 2007 Dec;49(12):1310-1316.
9. Pawlaczyk-Luszczyñska M, Dudarewicz A, Czaja N, Bortkiewicz A. [Do hearing threshold levels in workers of the furniture industry reflect their exposure to noise?]. MedPr. 2016;67(3):337-351.
10. ACOEM Noise and Hearing Conservation Committee Evidence based statement on Noise Induced Hearing Loss. J. Occup. Environ. Med. 2003;45:579-581.
11. Kim K. S. Occupational Hearing Loss in Korea. Journal of Korean Medical Science. 2010;25(Suppl):S62-S69.
12. Dobie R. A. Occupational Noise Exposure and Age Correction: The Problem of Selection Bias. International Journal of Environmental Research and Public Health. 2009;6(12):3023-3024.
13. Adeninskaya E. E., Bukhtiyarov I. V., Bushmanov A. Yu., Daikhes N. A., Denisov E. I., Izmerov N. F. [et al.]. Federal'nye klinicheskie rekomendatsii po diagnostike, lecheniyu i profilaktike poteri slukha, vyzvannoi shumom [Federal clinical recommendations on diagnostics, treatment and prevention of noise-induced hearing loss]. Meditsina truda ipromyshlennaya ekologiya. 2016;3:37-48 (in Russian).
14. Cocchiarella L., Andersson G. B.J. editors. Guides to the Evaluation of Permanent Impairment. 5. Chicago: American Medical Association Press, 2001:613.
15. Coles R. R., Lutman M. E., Buffin J. T. Guidelines on the diagnosis of noise-induced hearing loss for medicolegal purposes. Clin Otolaryngol Allied Sci. 2000. Aug;25(4):264-273.
16. Hoffman H. J., Dobie R. A., Ko C. W., Themann C. L., Murphy W. J. Americans hear as well or better today compared with 40 years ago: hearing threshold levels in the unscreened adult population of the United States, 1959-1962 and 1999-2004. Ear Hear. 2010; Dec;31(6):725-734.
17. Prince M. M. Distribution of risk factors for hearing loss: implications for evaluating risk of occupational noise-induced hearing loss. JAcoust Soc Am. 2002 Aug;112(2).
18. Lie A., Skogstad M., Johnsen T. S., Engdahl B., Tambs K. The Prevalence of Notched Audiograms in a Cross-Sectional Study of 12,055 Railway Workers. Ear and Hearing. 2015;36(3):86-92.
19. Lee F. S., Matthews L. J., Dubno J. R., Mills J. H. Longitudinal study of pure-tone thresholds in older persons. Ear Hear. 2005; Feb;26(1):1-11.
20. Kim S., Lim E. J., Kim H. S., Park J. H., Jarng S. S., Lee S. H. Sex Differences in a Cross Sectional Study of Age-related Hearing Loss in Korean. Clinical and Experimental Otorhinolaryngology. 2010;3(1):27-31.
21. Corso J. F. Support for Corso's hearing loss model. Relating aging and noise exposure.Audiology. 1992;31(3):162-167.
22. Dobie R. A., Wojcik N. C. Age correction in monitoring audiometry: method to update OSHA age-correction tables to include older workers. BMJ Open. 2015;5(7):e007561.
23. Johnson T. A., Brown C. J. Threshold prediction using the auditory steady-state response and the tone burst auditory brain stem response: a within-subject comparison. Ear Hear. 2005 Dec;26(6):559-576.
24. Konopka W., Zalewski P., Pietkiewicz P. Evaluation of transient and distortion product otoacoustic emissions before and after shooting practice. Noise Health. 2001;3:29-37.
25. Kuznetsov A. O. Sravnitel'naya kharakteristika monochastotnogo i polichastotnogo algoritmov registratsii slukhovogo otveta na postoyannyi modulirovannyi ton [Comparative characteristics of mono-frequency and poly-frequency algorithms for recording auditory response to a constant modulated tone]. Rossiiskaya otorinolaringologiya. 2010;3(40):105-111.
26. Pashkov A. V., Samkova A. S., Kuznetsov A. O., Naumova I. V. Sravnenie metodik registratsii korotkolatentnykh slukhovykh vyzvannykh potentsialov s ispol'zovaniem chastotnospetsificheskikh chirp-stimulov i tonal'nykh posylok u normal'no slyshashchikh lits i patsientov s konduktivnoi tugoukhost'yu [Comparison of methods for recording short-latent auditory evoked potentials using frequency-specific chirp-stimuli and tonal parcels in normally hearing individuals and patients with conductive hearing loss]. Rossiiskaya otorinolaringologiya. 2013;6(67):103-106.
Дайхес Николай Аркадьевич - член-корреспондент РАН, доктор медицинских наук, профессор, директор ФГБУ «Научно-клинический центр оториноларингологии Федерального медико-биологического агентства России». Россия, 123182, Москва, Волокаламское шоссе, д. 30, стр. 2; тел. +7(499)-968-69-25, e-mail: admin@otolar.ru
Аденинская Елена Евгеньевна - кандидат медицинских наук, руководитель научно-исследовательского Центра профпа-тологии и гигиены труда гражданской авиации ФБУ «Центральная клиническая больница гражданской авиации», доцент кафедры медицины труда, гигиены и профпатологии Института последипломного профессионального образования ФГБУ ГНЦ ФМБЦ им. А. И. Бурназяна ФМБА России; тел. (916) 845-50-45, e-mail: loruna@gmail.com
Мачалов Антон Сергеевич - кандидат медицинских наук, начальник научно-клинического отдела аудиологии, слухопротезирования и слухоречевой реабилитации ФГБУ «Научно-клинический центр оториноларингологии Федерального медико-биологического агентства России». Россия, 123182, Москва, Волокаламское шоссе, д. 30, стр. 2; тел. 8-964-502-98-78, e-mail: anton-machalov@mail.ru
Nikolai Arkad'evich Daikhes - Associate Member of the Russian Academy of Sciences, MD, Professor, Director of Federal State Budgetary Institution Clinical Research Centre of Otorhinolaryngology of the Federal Medico-Biological Agency of Russia. Russia, 123182 Moscow, 30/2, Volokolamsk Shosse str., tel.: +7(499)-968-69-25, e-mail: admin@otolar.ru
Elena Evgen'evna Adeninskaya - MD Candidate, Head of the Research Center of Occupational Pathology and Industrial Hygiene in Civil Aviation of Federal Budgetary Institution Central Clinical Hospital of Civil Aviation, Associate Professor of the Chair of Occupational Medicine, Hygiene and Occupational Pathology, of the Institute of Postgraduate Vocational Education of Federal State Budgetary Institution State Research Center - Burnasyan Federal Medical Biophysical Center of Federal Medical Biological Agency of Russia, tel.: (916) 845-50-45, e-mail: loruna@gmail.com
Anton Sergeevich Machalov - MD Candidate, Head of Clinical Research Department of Audiology, Hearing Prosthetics and Hearing Rehabilitation of Federal State Budgetary Institution Clinical Research Centre of Otorhinolaryngology of the Federal Medico-Biological Agency of Russia. Russia, 123182 Moscow, 30/2, Volokolamsk Shosse str., tel.: 8-964-502-98-78, e-mail: anton-machalov@mail.ru
