CC BY
45
ISSN 2687-0770 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. SOCIAL SCIENCE. 2020. No. 4
УДК 94(47)
doi 10.18522/2687-0770-2020-4-75-78
АТАМАН М.И. ПЛАТОВ И ДОНСКОЕ СТАРООБРЯДЧЕСТВО
В НАЧАЛЕ XIX ВЕКА
© 2020 г. О.С. Кротов а
а Южный федеральный университет, Ростов-на-Дону, Россия
ATAMAN M.I. PLATOV AND DON OLD BELIEVERS AT THE BEGINNING OF THE 19th CENTURY
O.S. Krotov а
а Southern Federal University, Rostov-on-Don, Russia
Кротов Олег Сергеевич -аспирант, Институт истории и международных отношений, Южный федеральный университет, ул. Б. Садовая, 33, г. Ростов-на-Дону, 344082, Россия.
E-mail: student-historic@rambler. ru
Oleg S. Krotov -Postgraduate,
Institute of History and International Relations, Southern Federal University, B. Sadovaya St., 33, Rostov-on-Don, 344082, Russia.
E-mail: student-historic@rambler ru
Раскрываются особенности политики донских атаманов в отношении старообрядчества на основе архивных материалов Донской епархии. Подчеркивается, что в исторической памяти донского казачества сохраняются и преумножаются идеи о принадлежности самих казаков и атаманов казачьего войска к старообрядчеству. На примере М.И. Платова утверждается тезис о последовательной политике казачьих властей по недопущению роста влияния старообрядческих идей среди казачества. Старообрядчество на протяжении XVIII в. стремительно укрепляет свои позиции, находя все большую поддержку среди рядового казачества. Крупные народные волнения столетия не обошлись без участия в них донских староверов. Движение донских казаков 1792-1794 гг. привело к частичному переселению старообрядцев с территории Дона на Кубань. К началу атаманства М.И. Платова донское старообрядчество, несмотря на ограничительные меры государственных и местных органов управления, играло свою важную роль в жизни казачества и региона в целом.
Ключевые слова: старообрядчество, Донская епархия, атаман М.И. Платов, историческая память, поповщина, старообрядческая церковь.
The article reveals the features of the policy of the Don atamans relating to the Old Believers on the basis of archival materials of the Don diocese. It is empha-sized that the historical memory of the Don Cossacks preserves and multiplies ideas about the belonging of the Cossacks and atamans of the Cossack army to the Old Believers. During the 18th century, the Old Believers rapidly strengthened their positions, finding more and more support among the ordinary Cossacks. Major popular unrest of the century was not without the participation of the Don Old Believers. The movement of the Don Cossacks in 1792-1794 led to the partial relocation of Old Believers from the territory of the Don to the Kuban. By the beginning of M. I. Platov's atamanism, the Don Old Believers, despite the restrictive measures of state and local authorities, played an important role in the life of the Cossacks and the region as a whole.
Keywords: Old Believers, Don diocese, ataman M.I. Platov, historical memory, priesthood, Old Believers' church.
Старообрядчество сыграло важную роль в истории донского казачества. Церковные реформы середины XVII в. привели к неприятию большей частью казачества новых введений. Уже летом 1687 г. после ухода войскового атамана Фрола Минаева в поход на Крым с князем В.В. Голицыным войсковым атаманом был из-
бран старообрядец Самойло Лаврентьев. Главным требованием недовольных казаков становится возвращение к старым церковным обрядам. На Дону вспыхнуло массовое движение старообрядцев, в котором приняли участие как казаки, так и беглые старообрядцы из внутренней России во главе с проповедником Кузьмой
ISSN 2687-0770 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. SOCIAL SCIENCE. 2020. No. 4
Косым. Единства между казаками и бежавшими на Дон из России старообрядцами не сложилось, массовое движение было подавлено [1, с. 100— 138]. Но, как показало Булавинское восстание, среди восставших казаков старообрядческие мотивы занимали определенное место [2, с. 247].
В течение всего XVIII в. царское правительство предпринимало различные меры для подавления среди донских казаков памяти о старой вере. Это и кровавые гонения, и ущемления в правах, и гражданские притеснения, и известная практика совместных молений, насаждаемая воронежскими епископами, и введение и активная пропаганда единоверия. Однако в исторической памяти донского казачества остается незыблемым то обстоятельство, что именно казаки дольше всех других сословий сохраняли старые обряды. Одним из инструментов формирования такой памяти является попытка причисления к старообрядцам известного казака, государственного деятеля, атамана, графа Матвея Ивановича Платова. В историографии сложилось представление о М.И. Платове не только как о выдающемся полководце, но и ярком и заметном представителе старообрядчества. Такие тезисы выдвигались, например, исследователем П.И. Мельниковым-Печерским. Он указывал, что «по изгнании Наполеона, столицу заняли донские казаки, в числе которых много было старообрядцев. Рогожские попы справляли их требы, а войсковой атаман граф Платов, сам тоже старообрядец, оставил, как уверяли впоследствии рогожцы, на кладбище походную церковь, освященную во имя Пресвятой Троицы. Тогдашний начальник московской столицы дал им словесное разрешение служить в этой церкви обедни» [3, с. 352].
Это высказывание будет использовано редакцией старообрядческого журнала «Церковь», опубликовавшей в 1912 г. статью «Герой Отечественной войны - старообрядец граф Платов» [4, с. 837-838]. Автор статьи не привел достаточных фактов, подтверждающих принадлежность графа М.И. Платова к старообрядцам. К сожалению, нет оснований также утверждать, что история прибытия Платова в Москву и освещения им церкви на Рогожском кладбище имела место быть на самом деле, поскольку подлинных свидетельств пребывания атамана в Москве не имеется.
В биографии атамана М.И. Платова также нет прямых свидетельств о его принадлежности
к старообрядцам. Метрические книги дают вполне очевидную информацию. Так, донской исследователь А.А. Кириллов пишет: «По метрическим книгам церкви св. апостолов Петра и Павла г. Черкасска, ч. 1, о родившихся за 1753 год, под № 22, значится, что у старшины Ивана Федоровича Платова 8 августа того года родился сын Матвей. Это и есть будущий войсковой атаман.... сам М.И. Платов, и его отец с матерью, и двое его дядей по исповедным росписям принадлежали к новообрядческим церквам. Иван Федорович Платов с женой Анной Ларио-новной и пятеро их детей исповедовались в черкасской церкви св. Петра и Павла [5, с. 9-12]. К этой же церкви относились и двое братьев Ивана - Демьян Федорович и Дмитрий Федорович Платовы. Таким образом, будущий атаман был крещен в православной среде и числился таковым. Умер М.И. Платов скоропостижно, в своем имении в слободе Еланчинской, в возрасте 67 лет. Похороны состоялись 10 января 1818 г. в Новочеркасске, затем прах перенесли в фамильный склеп у хут. Мишкина, близ Новочеркасска, а в 1912 г. останки были перезахоронены в усыпальнице при Новочеркасском кафедральном Соборе. В последний путь М.И. Платова также провожало не старообрядческое духовенство. Но большую роль в формировании памяти о Платове как о старообрядце играла народная молва, основанная на определенных жестах доброй воли М.И. Платова по отношению к старообрядчеству, которая настойчиво причисляет его к тайным староверам - поповцам [6, с. 225]. Насколько же справедливо говорить о Матвее Ивановиче Платове как защитнике староверов? В самом деле в период его атаманства произошел ряд событий или инцидентов, связанных со старообрядцами, в которых местная донская власть показала себя если не с позиций их противников, то уж точно не покровителей.
Об этом наглядно свидетельствует «Дело о дозволении в Черкасске старообрядцами построить церковь» [7]. Казаки-старообрядцы обратились с письмом к воронежскому епископу Арсению (Москвину) с прошением позволить построить в Черкасске старообрядческую церковь. В прошении говорилось: «Следуя исстари понавычке от предков своих отправлению богослужения по старопечатным книгам, не имеем у себя доныне в здешнем городе ни гласных священников, ни святой церкви, устроенной ко отправлению богослужения во всем по старопечатным книгам, чрез что самое многие из нас во
ISSN 2687-0770 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. SOCIAL SCIENCE. 2020. No. 4
всякое - почти время ко отправлению необходимых по долгу христианства законных нужд, удаляются от своего места жительства, в другие в дальние места, где есть таковые церкви и священники, а между тем не редко случается, что многие и совсем без исповеди и причастия святых таин отходят от сея жизни, а рождающиеся младенцы без крещения пребывают... По примеру сему приняли непременное намерение и мы, построить для себя в здешнем городе святую церковь Покрова Пресвятыя Богородицы на всех тех положениях, каковы в прошлом 1800-м году московскими старообрядцами приняты, и указом Его Императорского Величества покойного Государя Императора Павла Петровича на прошении поданном от них к высоко преосвя-щеннейшему Платону Митрополиту Московскому и Калужскому разрешены, и иметь правильных священников на собственном нашем содержании» [7, л. 1-1 об.]. Казаки староверы ссылались на указы о единоверии и хотели хотя бы таким образом обрести свою собственную церковь.
Епископ Арсений принял к сведению прошение казаков и напрямую обратился к атаману М.И.Платову: «Написать о сем отношении от меня к господину войска Донского атаману генерал-лейтенанту и кавалеру Матфею Ивановичу Платову. Поелику войска Донского все жители на особых живут правах и большею частию из них находится в войсковой службе, и город Черкасск на другое переносится место - то не будет ли какого в сей части по их правам какого притеснения и в службе государственной помешательства - если дозволено будет по их войску быть старообрядческому храму» [7, л. 12 об.]. По данным прошениям было вынесено решение войсковым атаманом М. И. Платовым в 1806 г. Он дает обоснование в целом отношения казачьих властей к старообрядцам: «Первое: что сии старообрядцы не все есть одного мудрования. Что одни из них приемлют, то другие в то же время опровергают. И позволение на построение церкви отнюдь не успокоит и не совокупит их в единомыслии, а заставит тех и других больше вымышлять свои затеи, которым следовать заставят и попов своих» [7, л. 19-21]. Платов утверждал, что на Дону много старообрядцев различного толка и удовлетворение потребностей одних может вызвать неудовольствие у других. Возможно, что у казачьих властей не было истинной картины о распространении старообрядчества на Дону. Более интересным вы-
глядит следующее утверждение о староверах: «Второе: те, кои просят сего дозволения, не останутся никогда одни со своими семействами при своем суеверии, и всегда будут стараться, как уже и стараются умножить число единомуд-ренных и тем уменьшить число сынов церкви православных, противу которых пребудут они в общественной жизни в службе военной и гражданской дерзки, упрямы, не примиримы и крайне враждебны. Как то и действительно оказалось в бывшей здесь 794 года на Дону истори-ею, что начало и корень всей противности про-тиву власти, было раскольническое умствование» [7, л. 19-21].
Платов признает, что движение казаков 1792-1794 гг. во многом было спровоцировано старообрядцами, поскольку именно их воззвания и речи и привели к возмущению. Известно, что сам Платов в роли шефа трех Чугуевских полков регулярного Екатеринославского войска активно участвовал в подавлении этого движения [8, с. 40-41]. Войсковой атаман опасался, что удовлетворение интересов старообрядцев может привести к резкому увеличению популярности их идей среди православных казаков, что было недопустимо для казачьих властей. В документе Платов подробно изъяснял свои мысли по поводу старообрядчества. По его словам, «дозволение таковое старообрядцам не для чего больше им не нужно, как только чтобы сделать себя в глазах народа гласными, иметь больше возможности и способу уловлять простолюдинов к преумножению своей секты, так как исповедники оной особенною себе должностью поставляют, мнимую святость свою рассеять всеместно, чрез что откроются тотчас новые толки и между гражданами одного города или селения выйдет явный раздор и ссора, могущие дойти до того, что один другого зачнет презре-вать и потеряется всякое спокойствие и согласие, доселе между жителями бывшее» [7, л. 20].
Отношение атамана казачьего войска М.И. Платова, таким образом, кардинально не отличалось от его предшественников. Оно базировалось на неприятии староверия как религиозного явления, способствующего усилению в казачьей среде антиправительственных настроений, которые могли привести к различного рода волнениям. Воспринималось оно и как упрямое суеверие, и как невежественный отход от православной веры. В этом позиция самого атамана Платова по отношению к черкасским старообрядцам, которого, по сведениям некоторых
ISSN 2687-0770 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. SOCIAL SCIENCE. 2020. No. 4
историков и деятелей из староверческой среды, причислили к старообрядцам и создали миф о некой сакральной роли М.И. Платова в расцвете и развитии старообрядчества на Дону.
В завершении документа, запрещающего строительство старообрядческого храма в Чер-касске, следует: «Дабы не ослабить казачьей службы, многими монаршими милостями и похвальными грамотами одобренной, имеет всю должность пещись не о умножении кривотолков сих, но о уменьшении их. Поколику войско в противном случае потеряет славу правоверными собственно предками его заслуженную и правоверными же, но отнюдь не раскольниками поддерживаемую и вновь производимую. Состояние раскольника в военном народе совсем терпимо быть не может; оно ослабит военную дисциплину, расстроит правила ее и казака доведет до негодности быть прямым казаком» [7, л. 21]. В этом и заключалась основа политики по отношении к старообрядцам в период пребывания Платова войсковым атаманом. Центральные и войсковые власти стремились не допустить роста числа старообрядцев на Дону.
Это только один из эпизодов истории старообрядчества на Дону в начале XIX в. В целом, несмотря на такое отношении к старообрядчеству со стороны казачьих властей, по существу М.И. Платов не мог ничего предпринять для подавления влияния староверия на рядовое казачество. Его единственная «заслуга» на этом поприще заключалась в том, что только в Черкасске так и не появился старообрядческий храм.
М.И. Платов - фигура безусловно величественная и он по праву занимает свое место в истории донского казачества, истории Отечественной войны 1812 г. В стремлении увековечить в памяти народа образ М.И. Платова в историографии стали создаваться некие мифологемы, одна из которых и была связана с преувеличением роли атамана в истории донского старообрядчества.
Литература
1. Сень Д.В. Казачество Дона и СевероЗападного Кавказа в отношениях с мусульманскими государствами Причерноморья (вторая половина XVII в. - начало XVIII в.). Ростов н/Д.: Изд-во ЮФУ, 2009. 280 с.
2. Пронштейн А.П., Мининков Н.А. Крестьянские войны в России XVII - XVIII веков и донское казачество. Ростов н/Д.: Изд-во РГУ, 1983. 420 с.
3. Мельников П.И. Очерки поповщины // Полн. собр. соч. П.И. Мельникова (Андрея Печерского). СПб.; М. : Изд-во товарищества М.О. Вольфа, 1898. Т. 13. 396 с.
4. Церковь. 1908-1914. № 35.
5. Кириллов А. Войсковой атаман войска Донского граф Матвей Иванович Платов и его административная деятельность // Сборник Областного войска Донского статистического комитета. Вып. 11. Новочеркасск : Частная донская типография, 1913.
6. Вургафт С.Г., Ушаков И.А. Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря. М. : Церковь, 1996. 316 с.
7. ГАРО. Ф. 226. Оп. 19. Д. 802.
8. Лесин В.И. Атаман Платов. М. : Молодая гвардия, 2005. 403 с.
References
1. Sen' D.V. (2009). Cossacks of the Don and the North-Western Caucasus in relations with the Muslim states of the Black Sea region (second half of the 17th century - the beginning of the 18th century). Rostov-on-Don, SFU Press, 280 p. (in Russian).
2. Pronshtein A.P., Mininkov N.A. (1983). Peasant wars in Russia of the 17th - 18th centuries and the Don Cossacks. Rostov-on-Don, Russian State University Press, 420 p. (in Russian).
3. Melnikov P.I. (1898). Essays on priesthood. Complete works of P.I. Melnikov (Andrey Pechersky). Saint Petersburg, Moscow, Publishing House of the M. O. Wolf Partnership, vol. 13, 396 p. (in Russian).
4. Tserkov. (1908-1914), No. 35. (in Russian).
5. Kirillov A. (1913). Military ataman of the Don Troops Count Matvey Ivanovich Platov and his administrative activities. Collection of works of the Regional Troops of the Don Statistical Committee. Iss. 11. Novocherkassk, Private Don Printing House. (in Russian).
6. Vurgaft S.G., Ushakov I.A. (1996). Old Belief Persons, objects, events and symbols. Experience of the encyclopedic dictionary. Moscow, Tserkov Publ., 316 p. (in Russian).
7. State Archive of the Rostov Region (SARR). Fund 226. In. 19. File 802. (in Russian).
8. Lesin V.I. (2005). Ataman Platov. Moscow, Mo-lodaya gvardiya Publ., 403 p. (in Russian).
Поступила в редакцию / Received 1 октября 2020 г. / October 1, 2020
