CC BY
11
в организме. Учитывая неблагоприятные последствия действия ОС на организм, необходимо, во-пер-вых, осуществлять постоянный контроль за его выраженностью и поступлением прооксидантов в организм, во-вторых, использовать препараты, обладающим антиоксидантным действием.
Литература
1. Иванов С. И., Тиньков А. Н. и др. Экологическая безопасность и здоровье населения в зоне влияния крупного газохимического комплекса. — М., 2007.
2. Сирота Т. В. // Вопр. мед. химии. — 1999. — № 3. — С. 263-272.
3. Скальный А. В. // Микроэлементы в мед. — 2003. — № 4. — С. 55-56.
4. Creason J. Р., Hinner Т. A. et al. // Clin. Chem. — 1975. — Vol. 21, N 4. - P. 603-612.
5. Davidson A. J. et al. // J. Biol. Chem. - 1986. - Vol. 261, N 3. - P. 1193-1200.
6. Duk-Hee Lee et al. // Free Rad. Res. - 2004. - Vol. 38, N 6. -P. 535-539.
7. Fenton H. J. H. // J. Chem. Soc. - 1894. - Vol. 65. -P. 899-910.
8. Filipic M„ Hei Т. K. // Mutat. Res. - 2004. - Vol. 546. -P. 81-91.
9. Fridovich I. // J. Biol. Chem. - 1989. - Vol. 264, N 14. -P. 7761-7764.
10. Haber F., Weiss J. J. // Proc. R. Soc. London Ser. A. — 1934. - Vol. 147. - P. 332-351.
11. McMurray С. Т., Tainer J. A. // Nat. Genet. - 2003. — Vol. 34. - P. 239-241.
12. Paolicchi A., Dominici S. et al. // Biochem. Pharmacol. —
2002. - Vol. 64. - P. 1027-1035.
13. Pompella A., Visvikis A. et al. // Biochem. Pharmacol. —
2003. - Vol. 66. - P. 1499-1503.
14. Santra A., Maiti A. et al. // J. Toxicol. Clin. Toxicol. — 2000. — Vol. 38. - P. 395-405.
15. Valko M., Morris H. et al. // Curr. Med. Chem. - 2005. -Vol. 12, N 10. - P. 1161-1208.
16. Valko M., Rhodes C. J. et al. // Chem.-Biol. Interactions. — 2006. - Vol. 160. - P. 1-40.
17. Yasukochi Y. et al. // Biochem. J. - 1974. - Vol. 144. -P. 455-464.
18. Zuck H. Ц Methods of Enzymatic Analysis / Ed. H. Berg-meyer. - New York, 1963. - P. 885-894.
Поступила 10.11.09
Гигиена детей и подростков
С КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ. 2010 УДК 613.954:612.6.05:612.821
В. И. Барский', М. Г. Аксенова', О. Б. Козлова', А. В. Кириллов', А. А. Демин', Л. М. Ильиных1
АССОЦИАЦИЯ ПОЛИМОРФИЗМОВ ГЕНОВ ДОФАМИНОВОЙ (DRD2) И СЕРОТОНИНОВОЙ (HTR2A) СИСТЕМ С ЛИЧНОСТНЫМИ ХАРАКТЕРИСТИКАМИ ПОДРОСТКОВ
'НИИ экологии человека и гигиены окружающей среды им. А. Н. Сысина РАМН; 'Центр образования № 1998, Москва
В статье представлены результаты исследования влияния генов дофаминовой (DRD2) и серотониновой (5HTR2A) систем на развитие личностных характеристик подростков с применением опросника Кеттелла (16PF).
Исследование проводили в группе 360 подростков Москвы в возрасте 14—17 лет (185 девочек и 175 мальчиков).
Установлено, что мальчики-носители генотипов А1/А1 и А1/А2 аллеля гена DRD2 обладали более низким самоконтролем, недисциплинированностью и импульсивностью. Для девочек связь показателей недобросовестности, социальной интроверсии и независимости от группы установили с генотипом G/G гена 5HTR2A. Таким образом, выявили различия по влиянию полиморфизма генов дофаминовой и серотониновой систем на личностные характеристики подростков, характеризующие такие формы поведения, как недобросовестность, недисциплинированность, низкий самоконтроль и импульсивность.
Ключевые слова: дофаминовая система, серотониновая система, дезадаптивное поведение подростков
V. I. Barsky, М. G. Aksenova, О. В. Kozlova, А. V. Kirillov, A. A. Demin, L. 1. llyinykh. - ASSOCIATION BETWEEN DOPAMINE (DRD2) AND SEROTONIN (5HTR2A) GENE POLYMORPHISMS WITH THE INDICATORS OF ADOLESCENT BEHAVIOR ADAPTIVENESS
The paper gives the results of a study of the impact of dopamine (DRD2) and serotonin (5HTR2A) genes on the development of personality characteristics in adolescents, by applying the Cattell (16PF) questionnaire. The study was peiformed in a group of 360 Moscow teenagers (185 girls and 175 boys) aged 14-17 years. The boys carrying the Al allelle of the DRD2 gene were found to have a lower self-control, indiscipline, and impulsiveness. An association between the indicators of unconscientiousness, social introversion, and group independence was established in the girls with the G/G genotype of the 5HTR2A gene.
Thus, gender differences have been revealed from the impact of dopamine and serotonin gene polymorphisms on the teenagers' personality characteristics that characterize the forms of disadaptive behavior, such as unconscientiousness, indiscipline, low self-control, and impulsiveness.
Key words: dopamine system, serotonin system, teenagers'disadaptive behavior
[ена и санитария 6/2010
На сегодняшний день генетика поведения является крайне актуальной областью науки. Еще в 1987 г. Клонинджер [9, 10] разработал психобиологическую модель индивидуальности, согласно которой особенности личности человека связаны с биохимическими процессами в головном мозге, опосредуемыми нейромедиаторами. Баланс нейро-медиаторов (серотонин, дофамин, норадреналин и др.) определяет индивидуальные особенности темперамента и личности человека. Такие характеристики личности, как низкий самоконтроль (шкала Q3 социобиологического опросника Кеттелла), высокие значения поиска новизны (Novelty Seeking, опросник TPQ), недобросовестности (Conscientiousness, опросник NEO PI-R) и другие могут приводить к развитию различных форм социальной дезадаптации: неустойчивости к психоэмоциональному стрессу, зависимости (алкогольная, наркотическая, игровая, интернет-зависимость и др.) и агрессии [13]. Уровни функционирования каждой нейромедиаторной системы находятся под контролем генов, кодирующих рецепторы, ферменты синтеза и разрушения, а также белки-переносчики нейромедиаторов. На сегодняшний день в многочисленных исследованиях у нас в стране и за рубежом представлены доказательства связи аллеля А1 гена DRD2 не только с такими личностными характеристиками, как, например, поиск новизны, но и с зависимыми формами поведения — употреблением табака, алкоголя и наркотиков [1, 4, 6, 7, И, 12, 14, 15, 18]. Кроме того, в работе I. Waldman и соавт. [21] была показана связь полиморфизма гена-переносчика дофамина с антисоциальным поведением у детей. Позднее было показано, что тот же аллельный вариант гена-переносчика дофамина, а также определенные аллельные варианты других генов дофаминового обмена (DRD2 и СОМТ) достоверно чаще встречаются у взрослых больных алкоголизмом с семейным отягощением в анамнезе [1].
Сравнительно недавно появились сообщения о связи полиморфизма генов серотониновой системы с такими проявлениями, как неустойчивость к психоэмоциональному стрессу, тревожность и социальная интроверсия.
A. Fiocco и соавт. [13] при исследовании полиморфизма гена серотонинового рецептора A-1438G HTR2A выявили, что носительство гомозиготного (G/G) генотипа определяет более высокие уровни невротичности и низкие уровни самооценки по сравнению с другими генотипами и, кроме того, носители генотипа G/G более предрасположены к плохому настроению. Сходные данные были получены другими авторами при изучении гена HTR2A [3, 8, 14, 19].
Барский В. И. — аспирант, мл. науч. сотр. лаб. молекулярно-генетической диагностики (wib@list.ni); Аксенова М. Г. — канд. биол. наук, зав. лаб. молекулярно-гене-тической диагностики (sibr@yandex.ru); Козлова О. Б. — канд. пед. наук, ст. науч. сотр. лаб. молекулярно-генети-ческой диагностики (olga.kozlova@gmail.com); Киршиов А. В. — ст. науч. сотр. лаб. молекулярно-генетической диагностики (ak_huji@mail.ru); Демин А. А. — мл. науч. сотр. лаб. молекулярно-генетической диагностики (komus@bk.ru); Ильиных Л. М. — психолог
Таким образом, самих по себе не существует генов алкоголизма, наркомании или просто отклоняющегося поведения. Полиморфизм генов нейромедиаторов определяет особенности психики человека, которые в сочетании с определенными факторами или событиями внешней среды могут привести к дезадаптивному поведению. Начальные этапы нарушения поведения могут внешне никак не проявляться и обнаруживаться только в ходе психологического тестирования. Возможно, в будущем на основании данных генетического анализа можно будет формировать группы риска по различного рода заболеваниям.
Цель работы — исследование влияния генов дофаминовой (DRD2) и серотониновой (HTR2A) систем на показатели адаптивности поведения подростков с применением опросника Кеттелла (16PF).
Материалы и методы
Объем выборки составил 360 неродственных подростков 14—17 лет без признаков психических отклонений и не имеющих психически больных родственников 1 степени родства, русских, проживающих в Москве: 185 девочек и 175 мальчиков. Критериями исключения из обследования являлись тяжелые соматические и психические заболевания. Кровь забирали после получения информированного согласия у родителей подростков. Исследование имеет разрешение межвузовского Комитета по этике Российского государственного медицинского университета.
ДНК из венозной крови выделяли фенол-хлороформным методом.
Для определения аллелей полиморфного локуса TaqlA гена DRD2 и A-1438G гена HTR2A использовали прайме-ры: для TaqlA гена DRD2 F: 5'-ACATGATGCCCTGCTT-ТС-3' и R: 5'-AACTGGACTCCCCTGСАС-3', для А-1438G гена HTR2A F: 5'-ААССААСТТАТТТССТАССАС-3' и R: 5'-AAGCTGCAAGGTAGCAACAGC-3'. ПЦР-продукт локуса TaqlA гена DRD2длиной 349 пар нуклео-тидов (п. н.) расщепляли рестриктазой Taql (аллель А2 разделялся на фрагменты по 88 и 261 п. н.). ПЦР-продукт локуса A-1438G гена HTR2A длиной 468 п. н. расщепляли рестриктазой Mspl (аллель А разделялся на фрагменты по 244 и 224 п. н.).
Для оценки личностных черт использовали юношеский вариант психодиагностического теста Кеттелла, который содержит 14 шкап, отражающих определенные характеристики личности. Данная методика позволяет определить психологическое своеобразие основных подструктур темперамента и характера.
Так как за рубежом на данный момент имеются единичные работы с использованием теста Кеттелла, то полученные данные сравнивали со шкалами теста ЛПБ ("Локатор большой пятерки", или NEO P1-R), который наиболее часто используется в англоязычной литературе [17]. В работе Л. Ф. Бурлачука и Д. К. Королева изучена и подробно описана корреляция факторов ЛПБ со шкалами теста Кеттелла (16 PF) [2].
Для статистической обработки результатов использовали тест ANOVA с введением поправки Бонферрони (программа Statistics 6.0 для Windows) при уровне значимости р < 0,05.
Результаты и обсуждение
При расчете частот аллелей и генотипов гена DRD2 частота генотипа А1/А1 гена DRD2 в исследованной выборке оказалась слишком мала (0,06
Таблица 1
Значения шкал Кеттелла (в средних баллах) в зависимости от полиморфизма локуса ТадЫ гена йЯ02 для мальчиков (М ± т)
Показатель Al- A1+
Число мальчиков 108 67
А 5 ± 0,2 5,2 ± 0,2
В 5 ± 0,1 5 ± 0,2
С 7,3 ± 0,1 7 ±0,2
D 3,8 ± 0,1 4 ± 0,2
Е 8,1 ± 0,2 8,1 ± 0,2
F 4,5 ± 0,2 4,2 ± 0,3
G 5,9 ± 0,2 5,6 ± 0,3
H 6,4 ± 0,2 6,2 ± 0,2
I 3,3 ± 0,2 3,6 ± 0,2
J 5,1 ± 0,1 5 ± 0,2
О 4,6 ± 0,2 4,8 ± 0,2
Q2 6 ± 0,2 5,7 ± 0,2
Q3 6,1 ±0,2* 5,4 ± 0,2
Q4 3,5 ± 0,2 3,8 ± 0,2
Примечание.
р = 0,01.
для мальчиков и девочек). Статистический анализ сравнения усредненных баллов показал отсутствие достоверных различий между гомозиготным генотипом Al/Al и гетерозиготным А1/А2 у девочек и мальчиков для всех шкал теста (р > 0,01), поэтому при статистической обработке генотипы Al/Al и А1/А2 объединили в одну группу. В дальнейшем объединенная группа генотипов Al/Al и А1/А2обозначена как А /+, а группа генотипов А2/А2 — как А1-.
При анализе ассоциации полиморфизма TaqIA гена DRD2 со шкалами Кеттелла для девочек достоверных различий по усредненным баллам ни для одной из шкал не выявили.
При анализе ассоциации полиморфного маркера TaqIA гена DRD2 со шкалами Кеттелла для мальчиков выявили статистически значимые различия (р < 0,05) по шкале Q3 (самоконтроль). По данной шкале у носителей генотипов AI+ значения были достоверно ниже (5,4 ± 0,2 балла), чем у носителей генотипа Al- (6,1 ± 0,2 балла); р = 0,01; табл. 1).
Низкие значения по шкале Q3 у носителей генотипов А1+ интерпретируются следующим образом: недостаток самоконтроля, недисциплинированность, несоблюдение правил, спонтанность в поведении, что отражает характеристики импульсивности и недобросовестности [2, 5].
Наши данные согласуются с результатами, полученными в исследовании Е. Túpala и соавт. [20]. Ими было показано следующее: во-первых, импульсивность и низкий самоконтроль являются эн-дофенотипами алкоголизма II типа; во-вторых, для алкоголизма II типа характерно наследование от отцов к сыновьям; в-третьих, генетический вклад в развитие как импульсивности, так и алкоголизма II типа вносят гены дофаминового обмена.
При анализе ассоциации полиморфного маркера A-1438G гена HTR2A со шкалами Кеттелла для девочек выявили статистически значимые различия (р < 0,05) по шкале G (нормативность поведения): различались гомозиготные генотипы А/А и G/G (6,9 ± 0,4 и 5,5 ± 0,3 балла соответственно; р = 0,04) и по шкале Q2 (конформизм): различа-
лись гетерозиготный генотип A/G и гомозиготный G/G (4,5 ± 0,2 и 5,2 ± 0,2 балла соответственно; р = 0,04; табл. 2).
Несмотря на то что средний балл для гомозигот А/А по шкале Q2 был меньше, чем для гетерозигот A/G (4,4 и 4,5 балла соответственно), достоверных различий гомозиготных генотипов друг от друга не выявили. Полученный результат говорит о том, что девочки-носители генотипа G/G проявляют себя как более непостоянные, небрежные и беспринципные (шкала G), что является характеристиками недобросовестных людей; и в то же время они являются независимыми от мнения группы (шкала Q2).
При анализе ассоциации полиморфизма А-1438G гена HTR2A со шкалами Кеттелла для мальчиков достоверных различий ни для одной из шкал не выявили.
Исследуя полиморфизмы генов дофаминовой (DRD2) и серотониновой (HTR2A) систем в связи с личностными показателями дезадаптивности поведения, обнаружили тендерные различия по вкладу этих генов в формирование недобросовестности и независимости от группы. Так, мальчики-носители генотипов А1+ гена DRD2 обладали более низким самоконтролем, недисциплинированностью и импульсивностью. Для девочек связь показателей недобросовестности, социальной интроверсии и независимости от группы установили с генотипом G/ G гена HTR2A.
Выводы о возможном формировании групп риска дезадаптивного поведения у подростков на основе только данных генотипирования и психологического тестирования (шкала Кеттелла) подростков в плане гигиенических исследований являются предварительными. В продолжение данного пилотного исследования для создания прогностически ценного инструмента выявления групп риска формирования дезадаптивного поведения молекуляр-но-генетическое типирование следует провести в выборке пациентов, страдающих различными формами зависимого поведения.
Таблица 2
Значения шкал Кеттелла (в средних баллах) в зависимости от полиморфизма локуса A-1438G гена HTR2A для девочек (M ± т)
Показатель
Число девочек А В С D Е F G H I J О Q2 Q3 Q4
Примечание. * — р = 0,04.
A/A A/G G/G
25 84 76
6,3 ± 0,4 6,4 ± 0,2 6.4 ± 0,2
5,2 ± 0,4 5,3 ± 0,2 5.6 ± 0,2
7 ± 0,4 6,6 ± 0,2 6.5 ± 0,2
4,2 ± 0,4 3,9 ± 0,2 3.8 ± 0,2
6,9 ± 0,3 6,7 ± 0,2 7,1 ± 0,2
5 ± 0,3 4,6 ± 0,2 4,9 ± 0,2
6,9 ± 0,4* 5,9 ± 0,3 5,5 ± 0,3*
6,4 ± 0,4 6,1 ± 0,2 6,3 ± 0,2
5,7 ± 0,3 5,6 ± 0,2 5,4 ± 0,2
4,6 ± 0,3 4,5 ± 0,2 4,7 ± 0,2
4,7 ± 0,3 5,5 ± 0,2 5,3 ± 0,2
4,4 ± 0,3 4,5 ± 0,2» 5,2 ± 0,2*
5,5 ± 0,2 5,3 ± 0,2 5,3 ± 0,2
4,3 ± 0,4 4,2 ± 0,2 4,1 ± 0,2
¡ена и санитария 6/аою
Литература
1. Анохина И. П., Иванец Н. Н., Шамакина И. Ю. и др. // Наркология. - 2004. — № 6. — С. 76—83.
2. Бурлачук Л. Ф., Королев Д. К. // Вопр. психол. — 2000. — Ne 1. - С. 126-134.
3. Голимбет В. £., Алфимова М. В., Митюшина Н. Г. // Молекул. биол. - 2004. - Т. 38, № 3. - С. 404-412.
4. Кибитов А. О., Воскобоева Е. Ю„ Моисеев И. А. и др. // Наркология. - 2007. - № 4. — С. 31-38.
5. Райгородский Д. Я. и др. Практическая психодиагностика. — М., 2000.
6. Шнайдер Л. Б. Девиантное поведение детей и подростков. — М., 2007.
7. Beaver К. М„ Wright J. P., DeLisi M. et al. // Behav. Brain Funct. - 2007. - Vol. 3. - P. 30.
8. Choi M. J., Lee H. J., Ham B. J. et al. // Neuropsychology. — 2004. - Vol. 49. - P. 38-41.
9. Cloninger C. R. // Arch. Gen. Psychiatry. - 1987. - Vol. 44. -P. 573-588.
10. Cloninger C. R„ Svrakic D„ Przybeck T. // Arch. Gen. Psychiatry. - 1993. - Vol. 50. - P. 975-990.
11. Doug Hyun Han, Sujung J. Yoon, Young Hoon Sung et al. // Comprehens. Psychiatry. - 2008. - Vol. 49. - P. 387-392.
12. Ebstein R., Novick O., Umansky R. et al. // Nat. Genet. — 1996. - Vol. 12. - P. 78-80.
13. Fiocco A. J., Joober R., Judes P., Sonia L. // Front. Behav. Neu-rosci. - 2007. - Vol. 1. - P. 1-7.
14. Jose Perez de los Cobos, Baiget M., Trujols J. et al. // Behav. Brain Funct. - 2007. - Vol. 3. - P. 25.
15. L'ere 0., Znojil V., Hrabnek M. et al. // http://www.lf2.cuni.cz/ physiolres/feps/thuoral.htm.
16. Light K. J., Joyce P. R, Luty S. £. et al. // Behav. Brain Funct. — 2007. - Vol. 3. - P. 3.
17. Munafo M., Clark Т., Moore L. et al. // Mol. Psychiatry. — 2003. - Vol. 8. - P. 471-484.
18. Noble E. P., Ozkaragoz T. Z, Ritchie T. L. et al. // Am. J. Med. Genet. - 1998. - Vol. 81, N 3. - P. 257-267.
19. Pelissolo A., Corruble E. // Encephale. - 2002. — Vol. 28. — P. 363-373.
20. Tupala E., Hal! H„ Halonen P., Tiihonen J. // Synapse. - 2004. - Vol. 54, N 3. - P. 129-137.
21. Waldman I. D. et al. //Am. J. Med. Genet. - 1998. - Vol. 81, N 6. - P. 459.
Поступила 10.03.10
С КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2010 УДК 6I3.9M^IZ.82I):«8I.31
Л. С. Степанян, А. Ю. Степанян, В. Г. Григорян
СТРЕСС-ИНДЕКС КАК ИНДИКАТОР ВЕГЕТАТИВНОЙ РЕГУЛЯЦИИ ПРИ РАБОТЕ С КОМПЬЮТЕРОМ
Ереванский государственный университет, кафедра физиологии человека и животных, Армения
Исследовали вариабельность сердечного ритма у испытуемых обоего пола с различным уровнем личностной агрессивности в условиях моделирования виртуальной агрессогенной среды. Показаны смена центральной регуляции на автономную у высокоагрессивных испытуемых обоего пола и низкоагрессивных девочек и преобладание центральной регуляции у низкоагрессивных мальчиков под влиянием агрессогенного фактора. Выявлена зависимость интенсивности ответных реакций на воздействие агрессогенного фактора от ген-дерной принадлежности.
Ключевые слова: вегетативная регуляция, вариабельность сердечного ритма, подростковая агрессивность, гендер-ная принадлежность, компьютерные игры
L. S. Stepanyan, A. Yu. Stepanyan, V. G. Grigoryan. - STRESS INDEX AS AN INDICATOR OF AUTONOMIC REGULATION WHILE WORKING ON A COMPUTER
Cardiac rhythm variability was studied in examinees of both sexes with varying aggressiveness during simulation of the virtual aggressogenic environment. Central regulation showed a shift towards autonomic one in highly aggressive examinees of both sexes and in lowly aggressive girls and there was a preponderance of central regulation in lowly aggressive boys under the influence of an aggressogenic factor. There was an association of the intensity of responses to an aggressogenic factor with gender.
Key words: autonomic regulation, cardiac rhythm variability, adolescent aggressiveness, gender affiliation, computer games
В современных психофизиологических исследованиях показано, что агрессивность как характеристика личности и различные ее проявления являются параметрами, определяющими способность адаптации человека к воздействиям внешней среды. В то же время одним из тонких психофизиологических показателей адаптационных реакций индивида на воздействия внешней среды являются сдвиги вегетативного равновесия, которые можно диагностировать с помощью показателей сердечно-сосудистой системы, среди которых особое место занимают показатели вариабельности сердечного ритма (ВСР). При этом наиболее чувствительным индикатором
Степанян Л. С. — канд. биол. наук, науч. сотр. (slusine7@rambler.ru); Степанян А. Ю. — канд. биол. наук, науч. сотр. (sau20@rambler.ru); Григорян В. Г. — д-р биол. наук, проф. (sau20@rambler.ru)
общей активации симпатической системы организма, происходящей при эмоциональном стрессе, является показатель "индекс напряженности ре гуля-торных систем" (ИН, стресс-индекс) [1—4, 7).
Учитывая вышесказанное, мы предположили, что по изменениям вегетативной регуляции, которые отражаются в ВСР, можно судить о сдвигах психоэмоциональной сферы испытуемых.
Цель работы — исследование ВСР у испытуемых обоего пола с различным уровнем личностной агрессивности в условиях моделирования виртуальной агрессогенной среды.
Материалы и методы
В исследованиях принимали участие 90 практически здоровых подростков-волонтеров в возрасте от 13 до 16 лет (47 мальчиков и 43 девочки).
Предварительно испытуемые проходили тестирование на выявление уровня личностной агрессивности с
