CC BY
36
ный автором, что не приводит к искажению и неверной трактовке специальной лексемы. Понимание цитаты с точки зрения второго определения данного термина могло бы неверно охарактеризовать фигуру Захи Хадид как архитектора: строя и изобретая новое, она не стремилась нивелировать сложившуюся и функционирующую классическую идеологию.
Стоит отметить, что написание терминов теряет унификацию в данном жанре. Так, направление Modern architecture фигурирует в двух вариантах:
«Studying the revolutionary Russian work, I realized how Modern architecture built upon the breakthrough achieved by abstract art as the conquest of a previously unimaginable realm of creative freedom» [4, c. 20].
«It was important to go back to this original fountain of energy that had inspired modern architecture» [4, c. 20].
Оба предложения унифицированы экспрессией, так как архитектор вспоминает свое прошлое. Однако в первом из указанных предложений для выделения значимости современного искусства в становлении Захи Хадид как архитектора направление прописано с заглавной буквы. Во втором предложении такая значимость уже не подчеркивается.
Профессионализмы, которые использует в своей речи Заха Хадид, также часто употребляются архитекторами в общении: dynamism, complexity, coherence, continuity, articulation. Примечательно, что все использованные жаргонизмы - существительные, что привносит унификацию в повествование.
Последний из приведенных жаргонизмов особенно интересен для лингвистов, так как термин артикуляция употребляется и в языкознании: «работа органов речи, необходимая для произнесения звуков речи» [7].
В рамках архитектуры articulation определяется следующим образом: «An articulation is a method of styling the joints in the formal elements of architectural design» [8]. Как справедливо разграничивает M. Knorr, «articulation in speech means speaking clearly in order to be understood and convey meaning. In architecture, articulation means to delineate spaces so different functions are clear and architecture is meaningful» [9].
Библиографический список
Еще одной характерной чертой функционирования архитектурных терминов в непрофессиональном дискурсе является олицетворение и неформальность изложения, где стилям приписываются человеческие качества и свойства:
«I believe that the complexities and the dynamism of contemporary life cannot be cast into simple platonic forms provided by the classical canon, nor does the Modern style afford enough means of articulation» [4, c. 21].
Так архитектор подчеркивает более платонический и простой характер классического, традиционного стиля в архитектуре, определяя, что и современный стиль не может позволить себе большей разделенности и функциональности. Сегодняшний стиль и темп жизни не может найти должного отражения ни в одном из существующих направлений, а они, в свою очередь, - предложить, как иногда и человек, большего.
Олицетворение наблюдается и в следующем примере, где архитектура -живой организм, имеющий свой язык и выражение: «This is one of my current preoccupations: the development of an organic language of architecture based on new tools, which allow us to integrate highly complex forms into a fluid and seamless whole» [4, c. 21].
Язык архитектуры состоит из инструментов, артикулировать которыми может только творец-архитектор. Это и призвание, и будущее, по мнению Захи Хадид.
Таким образом, можно заключить, что в живой речи профессионала термины имеют определенные характеристики функционирования: используется обыгрывание хорошо известных специальных лексем, игра-слов, метафорический перенос, отсутствует унификация в написании терминов, а также часто используются экспрессия и олицетворение как метод выражения авторской позиции. Речь архитектора содержит жаргонизмы, которые умело обыгрываются и интегрируются, но их количество не так велико. Тип целевой аудитории, которая присутствует при произнесении благодарственного слова, также влияет на терминологическую насыщенность: автор может использовать как общепрофессиональный пласт архитектурной лексики, так и узкоспециальные лексемы.
1. Аристотель. Риторика. Античные риторики. Москва: МГУ 1978: 15 - 127.
2. Михальская А.К. Основы риторики: Мысль и слово. Москва, 1996.
3. Slavickova T. Oratorical Style and Performance in the Epideictic Speeches. Brno Studies in English. 2014; Vol. 40, № 1: 227 - 241.
4. Hadid Z. Pursuing an Organic Language of Architecture. Almanac of Architecture & Design, 2005.
5. Cyril M. Harris Dictionary of Architecture and Construction fourth edition. McGraw-Hill, 2006.
6. Davies N., Jokiniemi E. Dictionary of Architecture and Building Construction. Architectural Press, 2008.
7. Academic Dictionary. Available at: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ushakov/741006
8. Stuart-Lynn company. Available at: https://stuart-lynn.com/articulation-in-architecture
9. Knorr Architecture. Available at: http://knorrarchitecture.blogspot.com/2010/03/articulation.html
10. Anisimova A., Pavlyuk M., Kogotkova S. Selecting a Translation Equivalent: Factors to consider in the classroom. Training, Language and Culture. 2018; № 2 (1).
11. Анисимова А.Г Лексикография и перевод: многозначные и разнопереводные термины. Вестник Самарского государственного университета. 2015; № 4 (126): 46 - 52.
References
1. Aristotel'. Ritorika. Antichnye ritoriki. Moskva: MGU, 1978: 15 - 127.
2. Mihal'skaya A.K. Osnovy ritoriki: Mysl'islovo. Moskva, 1996.
3. Slavickova T. Oratorical Style and Performance in the Epideictic Speeches. Brno Studies in English. 2014; Vol. 40, № 1: 227 - 241.
4. Hadid Z. Pursuing an Organic Language of Architecture. Almanac of Architecture & Design, 2005.
5. Cyril M. Harris Dictionary of Architecture and Construction fourth edition. McGraw-Hill, 2006.
6. Davies N., Jokiniemi E. Dictionary of Architecture and Building Construction. Architectural Press, 2008.
7. Academic Dictionary. Available at: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ushakov/741006
8. Stuart-Lynn company. Available at: https://stuart-lynn.com/articulation-in-architecture
9. Knorr Architecture. Available at: http://knorrarchitecture.blogspot.com/2010/03/articulation.html
10. Anisimova A., Pavlyuk M., Kogotkova S. Selecting a Translation Equivalent: Factors to consider in the classroom. Training, Language and Culture. 2018; № 2 (1).
11. Anisimova A.G. Leksikografiya i perevod: mnogoznachnye i raznoperevodnye terminy. Vestnik Samarskogo gosudarstvennogo universiteta. 2015; № 4 (126): 46 - 52.
Статья поступила в редакцию 08.12.21
УДК 81-119
Deeva N.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Kemerovo State Institute of Culture (Kemerovo, Russia), E-mail: deeva24@list.ru
Rybnikova E.E., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Kemerovo State Institute of Culture (Kemerovo, Russia),
E-mail: ree-elena@yandex.ru
ASSOCIATIVE-SENSE FIELD OF THE LEXEMA "RUSSIA" IN REPRESENTATION BY MEMBERS OF THE CHINESE LINGUOCULTURE. The article analyses models of associative-sense fields of the lexeme "Russia", which are built on the basis of the material of the associative experiment. This experiment is carried out in two groups of representatives of the Chinese lingvoculture who speak Russian. One group is students from China, who have not visited Russia, the second one includes students who study in Russia. The research found significant similarities between the nuclear, near the nuclear and the near periphery zones of the associative-semantic fields of the lexeme "Russia" of the respondents of both groups. The nuclear zone in both cases is formed by the same proper names, in the nuclear zone there are language units of various thematic ("attractions", "food", drinks", etc.) and grammatical groups (nouns, adjectives), and the zone of near periphery included words and phrases that name realities traditionally attributed to Russian reality. The similarity of the associative-semantic fields of the lexeme "Russia" of the two groups of respondents indicates a certain stability of cognitive structures (concepts) containing knowledge about any fragment of reality.
Key words: lexeme, concept, associative-sense field.
Н.В. Деева, канд. филол. наук, доц., Кемеровский государственный институт культуры, г. Кемерово, E-mail: deeva24@list.ru
Е.Е. Рыбникова, канд. филол. наук, доц., Кемеровский государственный институт культуры, г. Кемерово, E-mail: ree-elena@yandex.ru
АССОЦИАТИВНО-СМЫСЛОВОЕ ПОЛЕ ЛЕКСЕМЫ «РОССИЯ» В РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ КИТАЙСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЫ
В статье анализируются модели ассоциативно-смысловых полей лексемы «Россия», построенные на базе материала ассоциативного эксперимента. Данный эксперимент проводился в двух группах представителей китайской лингвокультуры, говорящих на русском языке. Одна группа - студенты из КНР, не посещавшие Россию, вторая - непосредственно обучающиеся в этой стране. В ходе исследования были обнаружены значительные сходства ядерной, околоядерной и зоны ближней периферии ассоциативно-смысловых полей лексемы «Россия» респондентов обеих групп. Ядерную зону в обоих случаях формируют одни и те же имена собственные, в околоядерной зоне оказались представленными единицы различных тематических («достопримечательности», «еда, напитки» и т.д.) и грамматических групп (существительные, прилагательные), а в зону ближней периферии вошли слова и словосочетания, называющие реалии, традиционно приписываемые русской действительности. Схожесть ассоциативно-смысловых полей лексемы «Россия» двух групп респондентов свидетельствует об определенной устойчивости когнитивных структур (концептов), содержащих знания о каком-либо фрагменте действительности.
Ключевые слова: лексема, концепт, ассоциативно-смысловое поле, околоядерная зона, ядерная зона, периферия.
Исследованию ассоциативно-смысловых полей посвящено большое количество работ, выполненных как в русле лексической семантики, так и когнитивной лингвистики [1; 2]. Ассоциативно-смысловое поле представляет собой «субстанционально-динамическое образование», объединяющее «сознание и культуру, процессы и результаты когнитивно-дискурсивной деятельности» человека [3, с. 322], поэтому настоящее исследование находится в русле актуальных проблем разных научных дисциплин (лингвистики, культурологии, философии). Как подчеркивают исследователи, «с помощью описания семантики единиц ассоциативно-смыслового поля можно представить содержание концепта в том виде, в котором он отражен и зафиксирован в языке, что дает возможность реконструировать, описывать ту часть концепта, которая включает его наиболее коммуникативно релевантные признаки» [4].
В настоящей статье представлены результаты продолжающегося исследования по целостному моделированию образа России, закрепленному в картине мира представителей китайской лингвокультуры [5], что определяет ее научную новизну Целью данного исследования является моделирование ассоциативно-смыслового поля лексемы «Россия», существующего в сознании русскоговорящей молодежи из КНР Для достижения поставленной цели поставлены следующие задачи: выявить ассоциативные связи указанной лексемы, выделить значимые признаки/компоненты одноименного концепта, сформированного у носителей китайского языка, т.е., по сути, ответить на значимый в области межкультурной коммуникации вопрос: что представляет собой наша страна в глазах представителей иной культуры?
Материал исследования получен в ходе свободного ассоциативного эксперимента, проведенного среди студентов из КНР, обучающихся по совместной русско-китайской программе в Кемеровском государственном институте культуры (далее - КемГИК). Респонденты (60 человек) были разделены на две группы: 30 человек - это студенты 2-го курса, изучающие русский язык второй год в Чань-чуньском педагогическом университете (в Институте музыки и Институте изящных искусств) и пока еще не посещавшие Россию (группа 1), остальные - студенты 3-4 курсов, обучающиеся непосредственно в КемГИК (группа 2). Такой подбор респондентов был сделан с целью проследить возможные изменения в структуре ассоциативно-смыслового поля лексемы «Россия», следовательно, выявить изменения на понятийном уровне, происходящие после непосредственного погружения представителей китайской лингвокультуры в русскую действительность. В ходе эксперимента опрашиваемым предлагалось написать первые пришедшие на ум слова, которые возникают, когда они слышат слово «Россия». Респонденты группы 1 выполняли данное задание дистанционно в режиме онлайн в приложении «WfeChat», респонденты группы 2 - непосредственно в аудитории, на бумаге. Время проведения эксперимента не ограничивалось. Общее количество полученных в эксперименте реакций (слов и словосочетаний) на слово-стимул «Россия» - 657.
Анализ полученных данных позволил выявить ядерную, околоядерную и периферийную зоны ассоциативно-смыслового поля лексемы «Россия», существующего в сознании китайской молодежи. Как отмечают исследователи, ядро ассоциативно-смыслового поля задает в целом его динамику и «лежит в основе формирования знания» [3, с. 322]. Ядро данного поля у респондентов обеих групп оказалось представлено топонимами Москва (83,3% респондентов группы 1 указали данное слово-реакцию, 90% респондентов группы 2) Санкт-Петербург (по 86,6% респондентов в каждой группе) и именем собственным Александр Пушкин (80% и 83,3%, соответственно). Т.е. для представителей китайской культуры наша страна в первую очередь ассоциируется с двумя крупнейшими городами, один из которых является действующей, а второй - бывшей столицей государства, а также культурным достоянием в лице великого русского поэта XIX века. Для сравнения: исследование А.А. Алексеевой, проведенное среди россиян, показало, что ядерную зону аналогичного ассоциативно-смыслового поля «составляют представления о России как о родине и доме, где живут близкие люди» [6].
Кроме того, 100% респондентов группы 2 в свои ассоциативные ряды включили прилагательное холодный, которое, вероятнее всего, относится к характеристике климата нашей страны, поскольку в аудиторных и внеаудиторных бесе-
дах студенты из КНР чаще всего, когда их спрашивают о том, что им не нравится в России, называют морозные зимы, холодные осень и весну Интересен тот факт, что всего 27,2% респондентов группы 1 указали лексемы холод и холодный в своих ассоциативных рядах. Безусловно, даже не бывшие в России китайцы наслышаны о русской холодной погоде, однако степень актуальности данного признака как связанного с нашей страной на понятийном уровне оказалась для молодых людей, не посещавших нашу страну, низкой.
Околоядерная зона анализируемого ассоциативно-смыслового поля представлена единицами различных тематических и грамматических групп. У респондентов, непосредственно обучающихся в нашей стране, зафиксированы следующие реакции:
1) прилагательное красивая (66,6%), представляющее собой оценочную характеристику, способ выражения субъективного восприятия от увиденного в России;
2) прилагательные огромный, большой(-ая) (66,6%), описывающие восприятие нашей страны через признаки пространства/территории;
3) существительные тематической группы «искусство»: балет (63,3%), живопись (63,3%), искусство (60%);
4) существительные тематической группы «достопримечательности»: Красная площадь (66,6%), Зимний дворец (63,3%), Эрмитаж (60%);
5) существительные тематической группы «еда»: хлеб, водка (по 66,6%).
Респонденты группы 1 на основе знаний о России, полученных на занятиях
по русскому языку и из иных информационных источников, представили следующие реакции, формирующие околоядерную зону ассоциативно-смыслового поля лексемы «Россия»:
1) прилагательные большой, огромный (67%);
2) оценочные прилагательные красивый, прекрасный (66,6%);
3) прилагательные, характеризующие россиян, сильный, смелый (63,3%);
4) существительные тематической группы «достопримечательности» и географические объекты: Красная площадь (68,5%), Кремль (66,6%), Байкал (60%);
5) существительные тематической группы «еда»: водка, вино, картофель (по 63,3%), деликатесы (60%).
Зона ближней периферии у респондентов группы 1 представлена следующими словами-реакциями: медведь (43,3%), матрешка (43,3%), красивые растения (34,8%), холод/холодный (27,2%), у респондентов группы 2 - матрешка (43,3%), медведь/полярный медведь (40%), снег (36,6%).
Зона дальней периферии ассоциативно-смыслового поля лексемы «Россия» включает в себя слова и словосочетания, представленные в ответах респондентов единичными примерами. У респондентов группы 1 в эту зону входят единицы: Сталинград, Ленин, коммунизм, милитаризованная страна, голубые глаза, пейзаж, русская песня, балет, Кемеровский государственный институт культуры, шоколад, экономика, русская культура, страстные люди, молочные продукты, московское метро, Русский музей, большое зрелище и др. У респондентов группы 2: десерт, лыжи, природный газ, танк, Советский Союз, церковь Святого Василия, автомат Калашникова, шоколад, единство, МГУ, индустриализация, молоко, русский язык, пейзаж, голубь, рябина, мощный, лес, военные, Путин, долгая история и др.
Сравнительный анализ полученных ассоциативно-смысловых полей респондентов обеих групп позволяет сделать следующие выводы:
1. Ядерная зона формируется за счет одних и тех же единиц, называющих не просто географические объекты России, а ее ключевые города, что вполне закономерно. В китайских СМИ, учебниках по русскому языку, с которыми работают студенты, Москва и Санкт-Петербург упоминаются чаще, чем прочие города нашей страны. При этом интересен тот факт, что даже студенты, обучающиеся непосредственно в Кемерово, живущие в этом городе в течение года - двух лет, не включили данное имя собственное в свои ассоциативные ряды.
Что касается имени Пушкин, то его нахождение в ядерной зоне тоже вполне объяснимо. Классик русской литературы, представляя собой своего рода визитную карточку России, известен во многих странах мира, и Китай в этом плане не исключение. Кроме того, на уроках русского языка обучающиеся из КНР, читают
тексты о русском поэте, в том числе о портрете А.С. Пушкина работы О.А. Кипренского, в текстах для аудирования многократно встречается упоминание об Институте русского языка имени Пушкина.
2. В околоядерную зону полей респондентов 1-й и 2-й группы входят оценочные прилагательные (красивая, прекрасная) и прилагательные, определяющие размеры страны (большая, огромная). Наличие именно этих слов в околоядерной зоне вполне закономерно: имея даже самые минимальные сведения о какой-либо стране, мы описываем ее прежде всего с точки зрения количественных (какую территорию занимает?) и качественных (какая она?) характеристик. Более того, для жителей такой густонаселенной страны, как Китай, территориальный вопрос является очень актуальным, в том числе их не могут не интересовать размеры территории страны-соседа.
Включение респондентами группы 2 в свои ряды лексем, связанных со сферой культуры (искусство, живопись, балет, Эрмитаж), можно объяснить тем, что, обучаясь в КемГИК, студенты, с одной стороны, имеют возможность непосредственно погрузиться в русскую культуру (они посещают музеи, концерты и т.п.), с другой - к 3-4 году обучения получают больше знаний из этой области на занятиях.
То, что у приблизительно равного процента респондентов обеих групп в эту зону вошли слова тематической группы «Еда, напитки», причем это не специфические наименования собственно русских блюд типа блины, каша, щи, кисель, а слова водка, вино, говорит о том, что стереотипное представление о русских как о людях, любящих выпить, остается одним из устойчивых. И хотя качество российских продуктов питания китайские студенты, живущие в городе Кемерово, оценивают в личных беседах очень высоко, лексема деликатесы представлена только в структуре околоядерной зоны анализируемого поля, составленного на основе реакций респондентов группы 1.
Относительно слов и словосочетаний, называющих достопримечательности России, можно сказать следующее: в свои ассоциативные ряды и респонденты 1-й, и респонденты 2-й группы включают те единицы (Красная площадь, Кремль, Зимний дворец), с которыми чаще встречаются на страницах учебников или в иных источниках информации (книгах, интернет-страницах, периодике). И хотя для студентов, живущих в Кемерово, проводятся экскурсии по городу, их знакомят с местными достопримечательностями, ни площадь Советов, ни памятник А.С. Пушкину, ни музей-заповедник «Красная горка», ни многие другие достопримечательности столицы Кузбасса в их списки ассоциаций не включены.
Библиографический список
Очевидно, что для китайских студентов представление о культуре России прочно связано с достопримечательностями, имеющими мировую известность.
3. Незначительные расхождения ассоциативно-смысловых полей лексемы «Россия» респондентов обеих групп обнаруживаются и в зоне ближней периферии. Практически равное количество респондентов 1-й и 2-й группы связывают нашу страну с такими реалиями, как «матрешка» и «медведь», что также отражает устойчивость стереотипов, относящихся к репрезентации нашей страны за рубежом и существующих в сознании китайской молодежи.
Включение лексемы снег респондентами группы 2 в их ассоциативные ряды, несомненно, вызвано личным опытом проживания русской зимы. Следует отметить, что в отличие от холодов, морозов снег очень нравится большинству китайских студентов.
В заключение приходим к выводу: проведенное исследование подтверждает, что понятие ассоциативно-смыслового поля обладает «большим интегратив-ным потенциалом, поскольку снимает противопоставления значения и смысла», объединяет «язык и культуру, индивида и социум» [3]. Полученные в ходе исследования модели ассоциативно-смысловых полей респондентов оказались практически идентичными, что доказывает, что слово является основным средством доступа к когнитивной базе человека, выступает способом объективации концепта, поэтому можно сделать вывод о том, что сформировавшаяся в рамках родной культуры модель представления другой страны является относительно устойчивой, т.е. концептуальные признаки, формирующие структуру концепта, содержащего знания о другой стране, не подвергаются значительной трансформации и после непосредственного погружения представителей китайской лингво-культуры в действительность России. Возможно, что для подобного рода изменений необходимо более длительное пребывание (не год-два, как в нашем случае) жителей другой страны на территории России. При этом можно предположить, что уровень владения языком принимающей стороны большой роли здесь не играет, поскольку словарный запас у респондентов группы 2 значительно больше, чем у респондентов группы 1, и это находит отражение в общем количестве слов-реакций (344 и 293, соответственно), но никак не влияет на существующие в сознании ассоциативные связи. Исследование аксиологического и миромоду-лирующего потенциала ассоциативно-смыслового поля «Россия» может быть продолжено на материале других языков. Особенно актуальным представляется сопоставительный анализ ассоциативно-смыслового поля «Россия» в разных лингвокультурах.
1. Слива Т.В. Ассоциативно-семантическая группа как форма парадигматической организации лексики (на материале названий сезонов в русском языке). Киев: Издательство НПУ имени М.П. Драгоманова, 2011.
2. Прохорова А.В. Ассоциативно-смысловое поле «молчание» как средство экспликации биполярного концепта (на материале текста рассказа Л. Андреева «Молчание»). Научные ведомости. Серия: Гуманитарные науки. 2018; Т. 37, № 3: 369 - 384.
3. Курганова Н.И. Смысловое поле как способ функционирования значения. Вестник ТвГУ. Серия: Филология. 2014; № 2: 319 - 324.
4. Абрамова Е.С. Ассоциативно-смысловое поле концепта. APRIORI. Серия: Гуманитарные науки. 2014. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/assotsiativno-smyslovoe-pole-kontsepta
5. Деева Н.В., Рыбникова Е.Е. Концепт «русский характер» в репрезентации русскоговорящих представителей китайской лингвокультуры. Вестник Томского государственного педагогического университета. 2020; № 4 (210): 63 - 69.
6. Алексеева А.А. Представление о России ее жителей (по данным ассоциативного эксперимента). Сибирский филологический журнал. 2001; № 2. Available at: https:// cyberleninka.ru/article/n/predstavleniya-o-rossii-ee-zhiteley-po-dannym-assotsiativnogo-eksperimenta/viewer
References
1. Sliva T.V. Associativno-semanticheskaya gruppa kak forma paradigmaticheskoj organizaciileksiki (na materiale nazvanij sezonov vrusskom yazyke). Kiev: Izdatel'stvo NPU imeni M.P. Dragomanova, 2011.
2. Prohorova A.V. Associativno-smyslovoe pole «molchanie» kak sredstvo 'eksplikacii bipolyarnogo koncepta (na materiale teksta rasskaza L. Andreeva «Molchanie»). Nauchnye vedomosti. Seriya: Gumanitarnye nauki. 2018; T. 37, № 3: 369 - 384.
3. Kurganova N.I. Smyslovoe pole kak sposob funkcionirovaniya znacheniya. Vestnik TvGU. Seriya: Filologiya. 2014; № 2: 319 - 324.
4. Abramova E.S. Associativno-smyslovoe pole koncepta. APRIORI. Seriya: Gumanitarnye nauki. 2014. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/assotsiativno-smyslovoe-pole-kontsepta
5. Deeva N.V., Rybnikova E.E. Koncept «russkij harakter» v reprezentacii russkogovoryaschih predstavitelej kitajskoj lingvokul'tury. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. 2020; № 4 (210): 63 - 69.
6. Alekseeva A.A. Predstavlenie o Rossii ee zhitelej (po dannym associativnogo 'eksperimenta). Sibirskij filologicheskij zhurnal. 2001; № 2. Available at: https://cyberleninka.ru/ article/n/predstavleniya-o-rossii-ee-zhiteley-po-dannym-assotsiativnogo-eksperimenta/viewer
Статья поступила в редакцию 20.12.21
УДК 811. 161 + 378 (082+075.8)
Konyashkin A.M., Doctor of Sciences (Philology), senior lecturer, Khakass State University n. a. N.F. Katanov (Abakan, Russia),
E-mail: vika.karamashewa@yandex.ru
Konyashkin A.A., postgraduate, Krasnoyarsk State Pedagogical University n.a. V.P. Astafyev (Krasnoyarsk, Russia), E-mail: vika.karamashewa@yandex.ru
COLLOQUIAL SYNTAX, IDIOSTYLE, AND THE LINGUISTIC PICTURE OF THE WORLD IN V.M. SHUKSHIN'S STORIES. The main forms of the national language, are oral and written. The second emerged as a result of the study of the first. Written speech is the speech processed, normalized, premeditated, oral -natural, sounding addressed to the addressee. It is primary in relation to written speech - writing. But both forms are the forms of realization of the same language system, two functional varieties of a single all-national language. The choice of the presented research theme is caused by insufficient studying of colloquial speech, by the fact that the stories of the Russian genius writer Vasily Makarovich Shukshin are the prime example of using the elements of colloquial speech in the fiction prose. The main task of the research is to determine the systemic connections between the concepts of colloquial syntax, idiostyle, language picture of the world in the works of V.M. Shukshin.
Key words: discourse, cliched constructions, concept, incomplete sentences, colloquial speech, colloquial syntax, complex syntactic whole, stylistics, typified constructions.
