CC BY
41PHILOLOGICAL SCIENCES
АРТИКУЛЯЦИОННЫЙ МЕТОД ФОНЕТИКИ В СООТНОШЕНИИ «ЧАСТЬ - ЦЕЛОЕ»
Алиева М.А.
Ведущий специалист Отдела аспирантуры и докторантуры (PhD) УНПК «Международный Университет Кыргызстана»
Исманова Г.А.
Старший преподаватель кафедры гуманитарных дисциплин УНПК «Международная школа медицины»
ARTICULATION METHOD OF PHONETICS IN THE RATIO "PART - WHOLE"
Alieva M.
Leading specialist of the Department of Postgraduate and Doctoral Studies (PhD)
ESPC "International University of Kyrgyzstan"
Usmanova G.
Senior Lecturer of the Department of Humanities ESPC "International School of Medicine"
Аннотация
Соотношение части и целого, реализуемое на языковом уровне, представляет собой теоретически и практически значимую лингвистическую проблему, которую ученые по-разному пытаются решить на материале различных языков. Однако отсутствие единой терминологии, а также всевозможные градации и оттенки, которые обнаруживаются при рассмотрении различных способов реализации в языке идеи о соотношении части и целого, со всей определенностью указывают на то, что эта проблема отличается сложностью и многоаспектностью.
Abstract
The ratio of the part and the whole, realized at the linguistic level, is a theoretically and practically significant linguistic problem that scientists try to solve in different ways using the material of different languages. However, the lack of a single terminology, as well as all sorts of gradations and shades that are found when considering various ways of implementing the idea of the relation of part and whole in the language, clearly indicate that this problem is complex and multidimensional.
Ключевые слова: анализ текста, «часть-целое», тема, рема, репродуктивный регистр, описательный текст, фонетика, фонология.
Keywords: text analysis, «part-whole», theme, rheme, reproductive register, descriptive text, phonetics, phonology.
Стремление видеть жизнь человека в языке, а текст как основной объект филологии в его «жизни»: в когнитивной, предметной и коммуникативной деятельности - является тем инструментом тонкой настройки, который позволял и позволяет проф. А.А. Чувакину одним из первых в отечественной лингвистике реагировать на новые языковые факты и изменения в коммуникативной реальности и всегда находиться на переднем крае научного поиска - там, где от лингвистики ожидаются внутридисциплинарные и междисциплинарные прорывы к знанию, необходимому для решения актуальных задач современного общества. Одним из таких перспективных научных направлений является изучение отношения между различными типами текстов и отражаемой в них действительностью, при этом под действительностью понимаются «и явления, предметы, процессы, отношения т. д., существующие независимо от человека и данные ему в опыте, и явления, предметы, процессы, отношения сознания человека как предпосылки его деятельности, как начала конструирования челове-
ком «мира», создания смыслов, и созданные человеком мыслительные конструкты - схемы, структуры, концепты». Данная работа посвящена аспекту языкового отражения действительности, объединяющему - с практически неразличимой границей - предметный мир с миром мыслительных конструкций: соотношению «часть - целое». «Язык дискретен и это предполагает дискретность отраженного в нем мира. Процесс познания предмета начинается с его вычленения из окружающей действительности и его отделения от пространственного фона.
Для того, чтобы познать и поименовать предмет, необходимо перерезать пуповину, соединяющую его с монолитом природы. Между естественной дискретностью мира и ее отражением в языке нет полного тождества, но между ними необходимо существует соответствие, без которого язык не мог бы выполнить своего коммуникативного назначения». Выделение из непрерывного потока действительности целых объектов и членение их на части -проблема, которая, будучи не до конца исследованной по отношению к человеческому восприятию,
мышлению и языку [Gerstl, Pribbenow, 1995], перекочевала в последние десятилетия в сферы компьютерных технологий. Ее актуальность обусловлена тем, что она является частью более широких проблем моделирования объектов (object modeling) и представления знаний (knowledge representation), решение которых необходимо для разработки искусственного интеллекта, формальных языков, создания систем компьютерного зрения, организации электронных хранилищ данных, включая библиотеки, для построения специальных онтологий, в частности в области медицины и биологии [Rogers, Rector, 2000; Smith et al., 2005; Schulz, Hahn, 2005], совершенствования научной коммуникации и методик преподавания и т.п. Именно на онтологическом подходе строятся современные попытки автоматического установления отношений «часть - целое» [Hage van et al., 2006; Keet et al., 2012; MoralesGonzalez et al., 2012] (пример более тек-стово ориентированного подхода представлен в [Girju et al., 2003]). И именно в сфере изучения онтологических отношений «часть - целое» достигнуты на настоящий момент те результаты, которые легли в основу прикладных применений. Отношения «часть - целое» получили свое место в общей онтологии отношений («класс - инстанция», «объект - атрибут» и т.п.) и отграничиваются от смежных непартитивных (немереологических) отношений, таких как классификационные, локативные, посессивные и др. [Арутюнова, 1980; Wierzbicka, 1984; Herrmann et al., 1986; Winston et al., 1987]. Выделены и ранжированы разновидности «частей», «целых» и отношений «часть - целое», например: 1) component - integral object (pedal - bike), 2) member - collection (ship - fleet), 3) portion - mass (slice -pie), 4) stuff - object (steel - car), 5) feature - activity (paying - shopping), 6) place - area (Everglades - Florida), quantity - mass / element - collection / component - complex; structure dependent parts, temporarily constructed parts, arbitrary parts [Gerstl, Pribbenow, 1995]; structure-part-of, portion-of, component-of, stuff-of, layer-of, irregular-piece-of, solid-piece-of и др. [Rogers, Rector, 2000]; постоянное / временное отношение «часть - целое», отношения «часть класса» и «часть инстанции» [Smith et al., Охарактеризованы свойства партитивных отношений -транзитивность, несимметричность, рефлексивность [Cruse, 1979].
Системно-лингвистический анализ обращает внимание на средства выражения партитивных отношений в языке различными частями речи: глаголами [Золотова, Онипенко, Сидорова, 1998; Киселева, 2006] и существительными [Горбунова, 1984; Останина, 2008] - и грамматическими категориями [Кацнельсон, 1941; Холодович, 1958; Рахилина, 2000; Успенский, 2004]. Также партитивность исследовалась как лексико-семантическое поле [Ры-жук, 2008]. При лингвистическом анализе текста внимание сосредотачивают обычно на частях вербального целого: словесная последовательность членится на лексические, синтаксические, композиционные элементы для выявления тактики и
стратегии говорящего, способов селекции и комбинации языковых единиц. Гораздо меньше внимания уделялось до сих пор способам вербализации отношений «часть - целое» в структуре описываемого объекта, анализ которых, с одной стороны, помогает объяснить устройство текста и приблизиться к пониманию того, как говорящим этот текст создается [Золотова, Онипенко, Сидорова, 1998], с другой - дает важную информацию о том, как человек оперирует объектами и их частями в процессе «thinking for speaking» [Slobin, 1987; 1996; 2000]. Для изучения последовательного развертывания отношений между целым и его частями в описательном тексте мы обращаемся к нефикциональ-ным репродуктивным текстам, в которых говорящий не создает вымышленную реальность (как в текстах художественной литературы), а описывает реальность, в которой он действительно находится или находился, о классификации коммуникативных ситуаций, в которых могут порождаться тексты репродуктивного регистра.
Подчеркнем, что синтаксическая организация текстов, опирающихся на конкретную перцептивную ситуацию, отличается от синтаксической организации текстов, которые не имеют такой опоры. В первом случае говорящий при создании текста выстраивает в линейную последовательность предложения, содержащие сообщения о частях объекта, их признаках и признаках целого объекта, как бы симулируя движение и акцентирование взгляда. Поэтому для него важно и первично разделение «того, что он видит», на «данное» и «новое», то есть тема-рематическое членение текста, определяемое исследованием объекта (у этого исследования и его вербализации могут быть разные цели, поставленные самим говорящим или извне и влияющие на языковой облик и композицию текста; в нашем случае задача ставилась экспериментатором). Номинативные соотношения «часть - целое» в тексте взаимосвязаны с тема-рематическим строением и рематическими доминантами (подробнее о доминантах см.: [Золотова, 1982; Роговнева, 2015]). Для текстов, в которых описывается наблюдаемая действительность, именно анализ ремы оказывается значимым, поскольку исходно описываемый говорящим по собственному выбору или «заказу» извне наблюдаемый объект (лицо, предмет, локус) является «данным», «известным» (темой), а «новым» (ремой) - вся информация, которую говорящий сообщает об этом «известном». Анализ языковых способов выражения ремы позволяет выяснить, как говорящий вводит в свой текст новую информацию, то есть приближает исследователя к постижению стратегии говорящего. Говорящий членит объект действительности на части и наделяет эти части признаками. Признаками может наделяться и целый объект.
Таким образом, казалось бы, все части объекта и все признаки первоначально должны появиться в тексте в функции ремы. Однако, как указывал еще Л.С. Выготский, строя внешнюю речь, говорящий учитывает и позицию адресата, подразумевая нали-
чие у него определенных представлений об устройстве мира и актуальной денотативной ситуации. Поэтому типовые части объекта (например, стены, пол и потолок при описании помещений; руки, голова, ноги и другие части тела при описании человека) могут входить в текст сразу в тематической позиции. В то же время уже упомянутая в реме часть целого в последующих упоминаниях будет выступать уже в функции темы. Таким образом, можно предположить, что описания одного и того же перцептивного объекта (при синхронном восприятии, опосредованном или не опосредованном изображением, или по памяти) будут варьироваться: а) по количеству упоминаний целого; б) по количеству упоминаемых частей целого (разных и повторяющихся); в) по способу ввода частей целого в текст - в теме или в реме; г) по количеству называемых признаков целого, перцептивных и неперцептивных, разных и повторяющихся; д) по количеству называемых признаков частей (разных и повторяющихся); е) по способу ввода обозначений признаков в текст - в теме или в реме. Анализ этих параметров, очевидно, можно автоматизировать после ручной разметки. Вариант такой разметки будет предложен далее. Материалом для анализа служили нефикциональные репродуктивные тексты-описания, полученные в результате 8 экспериментов, проведенных со студентами московских вузов (детальный коммуникативно-грамматический анализ текстов с использованием четырехступенчатой схемы анализа Г.А. Золотовой представлен в [Ро-говнева, 2016]). Респондентам предлагалось описать человека, место и предмет, используя репродуктивную модель видения действительности, которая предполагает воспроизведение средствами языка реально наблюдаемого в настоящий момент времени (говорящий находится в одном хронотопе с описываемым объектом).
Таким образом, было получено достаточно не-фикциональных репродуктивных текстов-описаний человека, места и предмета, которые различаются в зависимости от коммуникативной ситуации (знакомство / незнакомство говорящего с описываемым объектом и положение говорящего по отношению к этому объекту - прямое наблюдение или описание «по памяти»). Отметим, что тексты-описания по «памяти» относятся к периферии репродуктивного регистра, поскольку в них говорящий описывает не то, что наблюдает в данный момент, а то, что он видел раньше. В результате он помещает свои знания и воспоминания в репродуктивную модель видения действительности и использует языковые средства репродуктивного регистра для ее текстового воплощения.
Список литературы
1. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения // Аспекты семантических исследований. М., 1980.
2. Горбунова О.В. Сопоставительный анализ имен партитивного значения в английском и русском языках: автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1984.
3. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М., 1982.
4. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М.: 1998.
5. Кацнельсон С.Д. К истории партитивного определения // Ученые записки ЛГУ. Серия филол. наук. 1941. Вып. 5. № 58.
6. Киселева С.В. Отношения «части и целого», выраженные предикатами партитивной семантики // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2006. Вып. 21-1. Т. 7.
7. Останина М.А. Концептуализация части и ее вербализация в языке на примере вещественных существительных // Мир науки, культуры, образования. 2008. № 2.
8. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М., 2000. Филология и человек. 2016. №2 11
9. Роговнева Ю.В. Коммуникативно-функциональный анализ нефикциональных репродук-тивно-описательных текстов: автореф. дис. канд. филол. наук. М., 2016.
10. Рыжук Н.С. Коррелятивные отношения части и целого: семантический и лингвокультуроло-гический аспекты: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Ставрополь, 2008.
11. Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка и мировая экспериментальная когнитивистика: потенциал взаимодействия // Русский язык и литература в пространстве мировой культуры. СПб., 2015. Т. 8.
12. Сидорова М.Ю. Система коммуникативных регистров и типология коммуникативных ситуаций// Владимир, 2015. Теория текста. М., 2010.
13. Успенский Б.А. Часть и целое в русской грамматике. М., 2004.
14. Холодович А.А. Партитивный атрибут в японском языке // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. М., 1958. Т. VII. Вып. 1.
15. Чувакин А.А. К исследованию «жизни» текста // Русский язык: исторические судьбы и современность. М., 2007.
