CC BY
0ИСТОРИЧЕСКАЯ ТЕОЛОГИЯ
УДК 9.08
Артем Олегович Ощепков
Иерей, Бакалавр теологии. 658041, г. Камень-на-Оби, Богоявленский мужской монастырь; почтовый адрес: 630041, г. Новосибирск, ул. Большая, д. 616, кв. 13 tima1style@mail.ru
АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ КАК ИСТОЧНИК УВЕКОВЕЧИВАНИЯ ПАМЯТИ НОВОМУЧЕНИКОВ И ИСПОВЕДНИКОВ РУССКОЙ ЦЕРКВИ НА ПРИМЕРЕ
КАМЕНСКОЙ ЕПАРХИИ
Аннотация: Двадцатый век в истории Русской Православной Церкви занимает отдельное место. Это было время грандиозных потрясений, которые затронули все сферы человеческой жизни, в том числе и духовную. Особое и весьма малоизученное место в церковной истории - подвиг новомучеников и исповедников. В настоящее время есть потребность в изучении того, как происходили гонения на духовенство на региональном уровне. Благодаря возможности работать с материалами архивов, удается открыть новые или забытые имена пострадавших за Христову Церковь, что также способствует подготовке материалов для дальнейшей канонизации и увековечиванию подвига новомучеников и исповедников.
Ключевые слова: Православие, история Русской Православной Церкви в XX веке, репрессии, новомученики и исповедники, духовенство.
Artyom Olegovich Oshchepkov
Priest, Bachelor of Theology, 658041, g. Kamen-na-Obi, The Epiphany Monastery; mailing address: 630041, Novosibirsk, Bolshaya st., 616, kv. 13 tima1style@mail.ru
ARCHIVAL MATERIALS АS A SOURCE FOR MEMORIALIZATION OF THE NEW MARTYRS AND CONFESSORS OF THE RUSSIAN CHURCH ON THE INSTANCE
OF THE KAMENSK DIOCESE
Abstract: The twentieth century occupies a separate place in the history of the Russian Orthodox Church. It was a time of tremendous upheavals that affected all spheres of human life, including the spiritual one. A special and very unstudied place in church history is the exploit of faith of the New Martyrs and confessors. Currently, there is a need to study how the persecution of the clergy took place at the regional level. Thanks to the opportunity to work with archive materials, it turns out to discover new or forgotten names of those who suffered for the Christ. That also contributes to the preparation of materials for further canonization and memoralization of the new martyrs and confessors.
Keywords: Orthodoxy, history of the Russian Orthodox Church in the XX century, repression of believers, new martyrs and confessors, clergy
Человек XXI столетия не может в полной мере представить, что пережили его прадеды и деды в годы гонений на Русскую православную церковь. Благодаря доступу к архивным документам, появляется возможность изучения материалов дел священнослужителей,
мирян, которые жили по слову Господа нашего Иисуса Христа: кто хочет идти за Мною, отвер-гнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мк. 8.34). Безусловно, увековечивание памяти о подвиге пострадавших в годы лихолетья - первостепенно для нравственного
возрастания и укрепления веры у молодого поколения православных христиан.
Каменская земля в эти непростые годы первой половины XX столетия стала одним из мест подвига, Голгофой новомучеников и исповедников. Именно здесь, в городе Камень-на-Оби, только в 30-ые годы прошлого века было расстреляно двадцать семь священнослужителей во имя подвига веры.
Архивные материалы, как источник для увековечивания памяти новомучеников и исповедников Каменской земли, показывают, что репрессии в конце 20-х и в 30-х годах XX века в СССР, не имели в своей основе религиозного преследования. С одной стороны, это выглядит парадоксально, однако ни в одном изученном деле религиозные причины репрессий в обвинительном приговоре не указывались.
Возможно, подобный ход вещей обусловлен Конституцией СССР, где утверждалось равноправие граждан. Но в тоже время относительно вероисповедания отмечалось, что «в целях обеспечения за гражданами свободы совести Церковь в СССР отделена от государства и школа от Церкви. Свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами» [1, с. 30]. Данная выдержка из законодательного акта на первый взгляд кажется не совсем логичной, если учитывать тот факт, что в 30-ые годы произошло подавляющее число арестов священнослужителей и мирян, которые были сосланы в лагеря или расстреляны.
Так, если судить по приказу НКВД СССР в 1937 году, то, безусловно, вышеприведенная статья из Конституции никоим образом не нарушалась. Основной причиной в необходимости арестов духовенства ставилась вина в антисоветской деятельности: «Религиозные организации - единственные легальные вражеские организации» [2, с. 323]. В преддверии Великой Отечественной войны характерной чертой обвинений явилось пособничество фашистским контрреволюционным элементам: «Все ярче обнаруживается реакционная роль религии и гнусная контрреволюционная деятельность религиозных организаций, смыкающихся с фашистскими контрреволюционными элементами» [3, с. 40]. Тем самым становится очевидным, что именно эти обвинения в основном и фигурировали в делах, подпадавших под репрессии священнослужителей.
В свою очередь, в Алтайском крае репрессии в 1937 году начались после получения телеграммы с подписью И.В. Сталина суть которой сводилась к необходимости борьбы с антисоветскими элементами: «Большая часть бывших кулаков и уголовников, высланных..^ северные и сибирские районы, а потом. вернувшиеся в свои области, являются зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений. ЦК ВКП (б) предла-гает.взять на учет всех возвратившихся на родину кулаков и уголовников с тем, чтобы наиболее враждебные из них были немедленно арестованы и.расстреляны» [4, с. 13]. Тем самым было положено начало репрессиям.
В рамках данной статьи представляется важным акцентировать внимание лишь на некоторых делах священнослужителей, чтобы в целом дать представление о ситуации в Алтайском крае, сложившейся в 30-х годах прошлого столетия.
Характерной чертой рассмотренных дел стало обвинение священнослужителей в контрреволюционной деятельности. Примечательно, что в изученных материалах фигурирует имя владыки Сергия (Василькова), который в то время возглавлял Новосибирскую кафедру. Тем самым создавалась обвинительная база для преследования и самого архипастыря. Его имя встречается в деле священников Никиты Иосифовича Антонова, уроженца города Самара, и Иннокентия Николаевича Иванова, несших свое пастырское служение в городе Камень-на-Оби.
Священник Никита Антонов обвинялся в том, что являлся «активным участником к-ре-волюционно повстанческо монархической организации. Принимал активное участие в подготовке вооруженного восстания против Советской власти» [7, л. 113]. В деле также содержится справка от председателя городского совета Комкова со следующим обвинением: «Поп, нигде не работает, ездит по сельсоветам, проводит антисоветскую работу среди населения выступая, что скоро придет наша власть и тогда мы большевикам пощады не дадим» [Там же, л. 115]. Характерной чертой данного дела является быстрое признание своей вины, за которым в протоколе следуют признательные показания, в которых вновь встречается имя Новосибирского архиерея Сергия (Василькова). По всей видимости, чекистами НКВД подготавливалась обширная
«доказательная» база для последующего обвинения владыки в создании так называемой контрреволюционной организации.
Подобный ход дела прослеживается и у отца Иннокентия Иванова. Обвинение -точь-в-точь, очень быстрое признание, что был «завербован в середине 1936 года в г. Новосибирске благочинным Аристовым, который был секретарем архиепископа Василькова» [Там же, л. 138].
По всей видимости, получение признательного показания любыми методами ускоряло делопроизводство. Характерной чертой дел того времени является быстрое вынесение приговора и его исполнение. Например, в этом случае судебное заседание состоялось 27 декабря 1937 года, а исполнение приговора -5 января 1938 года [Там же, л. 414-415].
Также обращает на себя внимание дело, которое было заведено на трех священников Завьяловского района Алтайского края, а именно священника Амплеева Даниила Иосифовича из села Завьялово, священника Сергеева Григория Васильевича из села Гонохово и священника Павленко Савелия Васильевича из села Романово того же района.
Первым был арестован священник Григорий Сергеев. На это указывает тот факт, что прокол допроса датируется 18 сентября 1937 года, в котором прямо фигурирует фамилия Новосибирского предстоятеля: «Следствию известно, что вы являетесь руководителем к-р повстанческой организации в районе, поддерживали тесную связь с Новосибирским к-р центром возглавляемым епископом Васильковым» [8, л. 2]. Также последовало быстрое признание обвиняемого с подробным описание факта вербовки Новосибирским владыкой и полученного задания. Из материалов дела следует, что отец Григорий был благочинным. С его слов в протоколе было записано: «Мне как благочинному было дано задание завербовать в повстанческую организацию всех священников» [Там же, л. 2]. О том, как происходило выполнение этой задачи, можно узнать уже из протокола допроса от 12 октября 1937 года священника Даниила Амплеева 1879 года рождения. Тот же следователь получил от него показания, что летом 1935 года к нему в село Завьялово приехал благочинный и рассказал о том, как был вызван в г. Новосибирск в епархиальное управление «к епископу
Василькову Сергию, а затем мне под строгим секретом рассказал все содержание его разговоров... по поводу существующей на территории Сибирского края широкой монархической к-р повстанческой организации. Сергеев мне предложил лично вступить и принять участие в создании к-р повстанческой организации в Завьяловском районе, на что я тут же Сергееву дал свое согласие» [Там же, л. 38].
Похожие признания можно обнаружить в протоколе допроса от 2 октября священника Савелия Павленко. Примечательно, что в материалах этого дела - два допроса. Так, если на первом священник вину не признал, то, когда за допрос вновь взялся следователь Сушинский 11 октября 1937 года, последовало уже признание вины [Там же, л. 52, 54]. Эти показания почти слово в слово повторяют признания священника Даниила Амплеева.
В конечном итоге в обвинительном заключении указывается, что все три священника обвиняются по ст. 58 пп. 2, 10, 11 уголовного кодекса и дело передается на рассмотрение судебной тройки УНКВД по Алтайскому краю. Данное судебное заседание состоялась 5 ноября 1937 года [Там же, л. 202, 218, 226]. Согласно протоколу № 5-6, все трое были приговорены к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение через две недели 19 ноября 1937 года в городе Камень-на-Оби [Там же, л. 204, 220, 228].
Еще одним ярким примером является дело священнослужителя из села Вылково Тюменцевского района Алтайского края, Ивана Павловича Веселова. В материалах дела обнаруживается характеристика на священника от председателя Вилковского сельсовета, где тот указывает на активную антисоветскую агитацию, которую осуществлял священник. Причем в тексте обнаруживается ошибка, так отец Иван становится Веселовым Павлом: «В 1937 году, когда сельсовет и общие колхозное собрание вынесли решение закрыть церковь, Веселов Павел среди религиозников вел агитацию против закрытия церкви собираясь часто в квартире» [9, л. 5]. Опять же, исходя из данного документа, не видно абсолютно никакой контрреволюционной деятельности, и в протоколе допроса нет каких-либо отсылок к этому.
Особого внимания заслуживает текст допроса. Так, протокол допроса от 19 декабря 1937 года имеет форму «вопрос-ответ». Следователь уже сразу спрашивает, признает
ли арестованный свою вину в том, что является «участником контрреволюционной монархической повстанческой организации» [Там же, л. 8]. После получения признательного ответа уточняется, кто и когда его завербовал, на что в протоколе зафиксирован ответ, который довольно сложно отнести к достоверному: «В мае месяце 1936 г. в г. Новосибирске митрополитом Васильковым» [Там же]. Это указывает на сфабрикованность дела, так как сложно предположить, что священник будет неверно называть титул своего правящего архиерея и именовать его по фамилии. К тому же владыка Сергий, управлявший Новосибирской епархией в период с 1935 по 1937, в конечном итоге «был обвинен в руководстве церковно-монархическим контрреволюционным центром, организации диверсий и повстанческих групп, контрреволюционной агитации. Осужден 25 июня 1937 года. и 29 июля рас-
стрелян в Новосибирске» [5, с. 495]. По всей видимости, при помощи вот таких «показаний» набиралась обвинительная база для ареста иерарха.
В целом, по вышеприведенным материалам можно судить, как осуществлялись репрессии Советского государства в отношении священнослужителей Алтайского края в 30-х годах XX столетия. Причем в данном случае характер обвинений был довольно однотипным, то есть в делах прослеживается определенная шаблонность при составлении проколов допроса, и, очевидно намеренное создание обвинительной базы для репрессий в отношении архиепископа Сергия (Василькова).
Нам необходимо помнить о духовном подвиге священнослужителей, и именно этим обусловлено увековечивание их памяти, что, безусловно, служит укреплению веры у современных христиан в современном мире.
Список литературы
1. Конституция (основной закон) Союза Советских Социалистических Республик. Москва-Кремль: Издание ЦИК СССР, 1937. 36 с.
2. Алексеев В.А. Иллюзии и догмы. М., 1991. 400 с.
3. Алексеев В.А. Цели разные, участь общая // Агитатор. № 21. М., 1989. С. 38-40.
4. Жертвы политических репрессий в Алтайском крае. Т. III Ч. I, 1937. Барнаул: Управление архивного дела администрации Алтайского края, 2000. 585 с.
5. Фаст М.В., Фаст Н.П. Нарымская Голгофа. Материалы к истории церковных репрессий в Томской области в советский период. Томск, Москва, 2004. 559 с.
6. Дамаскин (Орловский), игумен. Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской Православной Церкви ХХ столетия: Жизнеописания и материалы к ним. Кн.7. Тверь, 2002. 541 с.
7. ОСД ГААК. Ф. Р-2. Оп.7. Д. 5117.
8. ОСД ГААК. Ф.Р-2. Оп. 7. Д. 6352.
9. ОСД ГААК. Ф. Р-2. Оп.7. Д. 8445.
References
1. Konstitutsiya (osnovnoi zakon) Soyuza Sovetskikh Sotsialisticheskikh Respublik. Moskva-Kreml': Izdanie TsIK SSSR, 1937. 36 p.
2. Alekseev V.A. Illyuzii i dogmy. M., 1991. 400 p.
3. Alekseev V.A. Tseli raznye, uchast' obshchaya// Agitator. № 21. M., 1989. P. 38-40.
4. Zhertvy politicheskikh repressii v Altaiskom krae. T. III Ch. I, 1937. Barnaul: Upravlenie arkhivnogo dela administratsii Altaiskogo kraya, 2000. 585 p.
5. Fast M.V., Fast N.P. Narymskaya Golgofa. Materialy k istorii tserkovnykh repressii v Tomskoi oblasti v sovetskii period. Tomsk, Moskva, 2004. 559 p.
6. Damaskin (Orlovskii), igumen. Mucheniki, ispovedniki i podvizhniki blagochestiya Rossiiskoi Pravoslavnoi Tserkvi KhKh stoletiya: Zhizneopisaniya i materialy k nim. Kn.7. Tver', 2002. 541 p.
7. OSD GAAK. F. R-2. Op.7. D. 5117.
8. OSD GAAK. F.R-2. Op. 7. D. 6352.
9. OSD GAAK. F. R-2. Op.7. D. 8445.
