CC BY
115
НАУЧНЫЕ ПРОВЛШЫ ЛРЛЩК1УРЫ И ДИЙЛЙНА
УДК 72.04.033.3:007.077 Л.И. Саттарова
АРАБСКАЯ КАЛЛИГРАФИЯ В ПОРТАЛЬНОМ1 ДЕКОРЕ: ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ И ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ АСПЕКТЫ
Строительная деятельность Сельджукидов в XII-XIII в.в. привела к появлению в городах Анатолии разнообразных культовых зданий и комплексов. Каменные порталы монументальных мечетей и медресе оформлялись богатой резьбой, в декоративном репертуаре которой нашли отражение многие художественные традиции.
Торжественный портал культового здания в лаконичности своей архитектурной формы, устойчивости декоративной композиции, пластической разработанности и богатстве деталей утверждал новые для анатолийского общества этого времени политические и эстетические идеалы. Они связаны со становлением нового мусульманского государства в Малой Азии после битвы при Малазгирте (1071) и последовавшей тюркизацией и исламизацией бывшей византийской метрополии.
Арабская каллиграфия стала неотъемлемой частью орнаментального декора в архитектуре сельджукской Анатолии уже в XII в. Самый ранний известный памятник со входом, в оформлении которого можно видеть портальную композицию, - мечеть в крепости Диврии (1180)2 в восточной части Центральной Анатолии. Строительная надпись цветущим куфи помещена прямо под тимпаном портальной арки; вместе с другими элементами декора она обнаруживает в своем стиле связь с кирпичной архитектурой Ирана.
Исследование монументальной эпиграфики позволяет сделать вывод о том, что надписи преследовали две цели. Одна из них - дать наиболее полную информацию о здании: его заказчике, строителе, архитекторе, дате возведения, названии и назначении. Это так называемые строительные надписи - бесценный исторический источник, позволяющий существенно дополнить картину строительной деятельности, а в случае с отдельными памятниками - и реконструировать ее, если других письменных свидетельств не сохранилось. Кроме того, надписи содержат уникальные сведения об организации строительства, уровне и сути дифференциации труда, имевшей место в средневековом обществе. Исторические надписи памятников Малой Азии оказались в этом смысле особенно интересными. Изучение этих текстов привело к выводу об уникальной для мусульманского мира в целом строительной активности в период расцвета анатолийской архитектуры в XIII в.3, беспрецедентном количестве "подписных" произведений и многообразии строительных специальностей. Выяснение содержания некоторых терминов позволило представить характер взаимоотношений между заказчиком,
чиновником, осуществляющим контроль за проведением работ, и строителями - от архитектора до простого подмастерья4. Из этих надписей мы узнаем о том, что возведением здания руководил чиновник высокого ранга, называемый мимар (тур. архитектор), а строители могли иметь звание уста или бенна. Несмотря на, казалось бы, чисто информативную роль строительной надписи, ей отводилось довольно значительное место в общей системе декора фасада. По-видимому, основной сутью ее следует считать упоминание имени заказчика, утверждение его благочестия и возможность увековечить память о нем.
Подпись архитектора как самостоятельный элемент декора присутствует на порталах Анатолии трижды.5 Так, в мечети Сахиб Ата это два плоских круглых медальона над сталактитовым полукуполом, на которых почерком насх вырезано имя мастера - Ка-лук ибн Абдуллах6. Такие же медальоны находятся на портале медресе Индже Минарели, в верхней его части. Именно надписи на порталах донесли до нас сведения о том, что заказчиком этих культовых учреждений был сельджукидский везирь Сахиб Ата, а строителем - указанный мастер.
Примером исключительного художественного оформления могут служить строительные надписи, принадлежащие дворовой стене средневековой соборной мечети Коньи - мечети Алааддина. В одной из них говорится о том, что завершение этой прекрасной мечети осуществлено по приказу султана Кейкубада, сына Кылычарслана7. Рельефная в четыре строки надпись, вырезанная почерком насх на сером мраморе, имеет приличествующее имени султана обрамление в виде беломраморной восьмиконечной звезды, выступающей трехступенчатым профилем и вписанной в квадрат. Другая надпись с именем султана помещена в еще более интересную композицию, свидетельствующую об активном поиске художественных средств в эпоху переосмысления разных традиций. Неглубокая ниша с арочным завершением обрамляет серую плиту с торжественной надписью в пять строк. Самым необычным эпиграфическим вкраплением этой композиции стала шестиугольная мраморная плита, введенная в кладку из местного камня в тимпане арки. Это действительно оригинальное произведение каллиграфии представляет собой написание утверждения единобожия - Тавхид (тур. Келиме-и Тавхид)8. Плоская лента-тяга обрамляет шестиконечную звезду в центре плиты и несколько слегка выступающих треугольников и шестиугольников; в последних расположены выполненные тонкими линиями
НАУЧНЫЕ ПРОМШЫ АРАЩК1УРЫ И ДИЗАЙНА
врезанные фрагменты надписи. Этот пример, пожалуй , единственный для строительных надписей, в которых приводимые коранические формулы, во-первых, обычно ограничивались Басмалой, а во-вторых, никогда не представали в виде самостоятельной декоративной композиции.
Другие надписи, составленные из цитат Корана и хадисов, были предназначены, с точки зрения современного мусульманского богослова, для обучения, воспитания и назидания 9. Действительно, иконографическое значение письма как одной из главных тем мусульманского декора10, апеллирует к этическим основам искусства Ислама. Однако уже в самых ранних и широко известных памятниках мусульманской архитектуры арабская каллиграфия приобрела едва ли не самое важное значение в декоре, обнаруживая тесную связь с развитием орнаментального репертуара в целом. По мере развития почерков арабского письма, обогатился "плетеными", "цветущими" разновидностями первенствовавший в архитектурных надписях куфи, с XI столетия постепенно вытесняемый элегантным скорописным сульсом.
Следует отметить, что большинство коранических текстов на монументальных порталах Анатолии написаны почерком сульс - одним из шести классических почерков арабской каллиграфии. Исследователями отмечаются высокие эстетические позиции суль-са в искусстве Османской империи11. Ничто не мешает нам утверждать, тем не менее, что гораздо раньше, в сельджукской Анатолии, монументальные каменные надписи сульсом приобрели чрезвычайно высокий статус и имели некоторые художественные особенности. Достаточно сказать, что сульс на порталах из камня никогда не имеет фона из арабесковых завитков, которые почти всегда сопровождали надписи этим почерком, выполненные в фаянсовой мозаике или резьбе по стуку. Ясный, очевидный, или, по-арабски, джали сульс (тур. джели сульс) - так называли этот почерк монументальных коранических цитат, которые легко читались с большого расстояния. Особая красота начертания, элегантность и четкость этого почерка в архитектурных надписях Анатолии XIII в. подарили ему и другое имя - "сельджукский сульс". Справедливости ради отметим, что в т. н. сельджукскую эпоху, когда необыкновенное развитие получили самые разные мотивы и техники декора, особую стилистическую окраску приобрел не только сульс, но и самый ранний арабский почерк - куфи, продолжавший использоваться в архитектуре12.
В надписях на портале мечети Сахиб Ата в Конье использовано несколько стилей арабского письма -сульс, куфи, геометризованный куфи. Эпиграфический репертуар портала уникален своей насыщенностью и разнообразием. Прямоугольные панно в верхней части пилонов, выложенные из кирпича со вставками из квадратных фаянсовых плиток бирюзового и темно-синего цветов, содержат имена праведных ха-
лифов Али и Абу Бакра. На них стоит обратить особое внимание. Геометризованный куфи довольно редко встречается в архитектуре Малой Азии13. Известно несколько надписей этим шрифтом, выполненных в указанной технике14. Вместе с формулой "аль мульку лиллах" ("власть принадлежит Господу") на иранском минарете начала 12 века, они составляют корпус наиболее ранних мозаичных надписей геометризованным куфи в мусульманской архитектуре. Многократно повторенная религиозная формула "Аллах раби ва Мухаммад ан-наби" ("Бог - наш господь и Мухаммад - пророк") заполняет свод айвана медресе Сырчалы в Конье. Во всех других случаях это надписи "Аллах" и "Мухаммед" и имена праведных халифов Али и Абу Бакра (как на фасаде Сахиб Ата). В интерьерах геометрический куфи почти не использовался. Исключение составляют надписи в подкуполь-ном декоре Медресе Каратай (Конья), где в двадцати "турецких треугольниках" перехода к барабану купола выложены имена Мухаммада, праведных халифов - Абу Бакра, Омара, Османа, Али, а также пророков Мусы, Исы, Дауда. Эти орнаментальные тексты производят впечатление темносине-бирюзовых тканевых вставок с причудливым переплетением, обрамленных ажурными бордюрами с мотивом бирюзовых побегов на белом фоне.
Кроме того, на портале Сахиб Ата впервые в исламской монументальной эпиграфике процитировано столь большое число коранических фрагментов. Их двенадцать15, все они являются частью единой декоративной программы. Последняя, в свою очередь, тесно связана с назначением и местоположением памятника. Дело в том, что мечеть является одним из зданий комплекса, находившегося за пределами городских стен Коньи16, остатки которых исчезли к концу 19 века. Здесь, у ворот Ларенде Капысы, пересекались дороги на Караман (в старину - Ларенде) и Мерам17. Расположение мечети у самого въезда в столичный город было обыграно заказчиком и архитектором весьма оригинальным образом, имеющим, в то же время, мотивацию в контексте мусульманской культуры. В устоях парных минаретов, фланкирующих портал, были устроены благотворительные фонтаны-себили, к которым, в условиях безводного и каменистого конийского плато, вода подводилась из самых предгорий Мерама. Сталактитовые ниши и рамы се-билей выложены из мрамора, в то время как основной объем портала - из местного камня; древние мраморные саркофаги и резные рамы себилей не пострадали от долгого соприкосновения с водой. Со временем он лишь приобрел желтоватую патину, которая придала рисунку надписей и орнаментов резкую очер-ченность.
Себили мечети Сахиб Ата - уникальное явление в культовой архитектуре Ислама не только с точки зрения конструкции; необычайно выразительно их художественное решение. Характерная и самая порази-
НАУЧНЫЕ ПРОМШЫ АРАЩК1УРЫ И ДИЗАЙНА
тельная его часть - тексты, обрамляющие себили, которые являются избранными фрагментами нескольких сур Корана. Широкий и плоский бордюр себиля в правом крыле содержит несколько тематически связанных коранических фрагментов, написанных один за другим, в одну широкую строку. В них речь идет о воде как источнике жизни (21:31)18: "Мы сделали из воды всякую вещь живую, неужели они не уверуют"), о чистоте и благословенности райского напитка (76:21): "И напоил их Господь их напитком чистым", а также (76:5-6): "Ведь праведники пьют из сосуда, смесь в котором с кафуром, с источником, откуда пьют рабы божии, заставляя литься его течением"), о животворной силе воды, ниспосланной Творцом (25:5051): "Он Тот, кто посылает ветры благовестниками своего милосердия. Мы низводим с неба чистую воду, чтобы ею оживить омертвевшую страну; ею Мы поим многочисленные создания наши - и скотов, и челове-ков"), о воде как награде за следование по правильному пути (39:21): "Но тем, которые боятся Господа своего, будут горние чертоги; на верху их построены еще горние чертоги, а внизу их текут реки, как обето-вал Бог, а Бог не изменяет своего обетования", о дожде, питающем все живое на Земле (78:14-16): "Проливаем из облак дождь, обильно льющийся, чтобы им возращать хлеб и все произрастения, сады с деревами ветвистыми".
Принцип, примененный здесь при отборе стихов Корана, объединяет портал Сахиб Ата с очень немногими исламскими памятниками, в которых кораничес-кие цитаты призваны подчеркнуть определенную идею19. Принадлежность этих надписей декору благотворительного фонтана делают этот памятник исключительным.
Бордюр левого фонтана украшает врезанная надпись сульсом. Здесь, после обязательной Басмалы ("Во имя Бога, милостивого и милосердного"), записан чрезвычайно популярный в архитектурных надписях и предметах декоративно-прикладного искусства Айат уль-Курси - "Тронный стих" Корана (2:255). Следует отметить, что в архитектурной резьбе сельджукских памятников этот излюбленный охранительный текст встречается лишь однажды, хотя он нередок в монументальных надписях в фаянсовой мозаике в интерьерах культовых зданий Анатолии20.
Второй широкий бордюр прямоугольной рамы портала содержит большой фрагмент суры Победа (48:1-13), - цитата, включенная также в декор портала Дар уль-хадис, вертикальную композицию которого "держат" две широкие дважды переплетающиеся ленты сульса с большим фрагментом суры Йа син (36:1-31). Последняя, следует заметить, больше вообще не встречается в малоазийских постройках данного периода, цитаты из этой суры характерны для более поздних мечетей, связанных с погребениями. Так, полный текст суры Йа син помещен в интерьере главного здания комплекса Тадж Махал в Агре (1632-54)21.
Мы говорили о порталах, где надписи поданы в виде лент прямоугольной рамы, или играют роль центрального композиционного акцента. Но есть и другие оригинальные решения. Вернемся к мечети Ала-аддина, которая, вероятно, в начале XIII в. украсилась нарядным порталом22. В первоначальном виде он представлял собой сочетание византийских элементов (блок с угловой колонкой, профили дверного проема) с мотивами декора сирийской архитектуры эпохи Зенгидов (полосатая кладка из мрамора разных цветов; плетеные узлы). На слегка вогнутой поверхности прямоугольного бордюра, сложенного из беломраморных блоков, в вогнутых сталактитоподобных нишках (всего их 42) помещен текст первых четырех айатов суры Победа, предваренный Басмаллой23. В построенном, по-видимому, через несколько десятилетий портале медресе Каратай использован тот же прием. Однако в резных "листочках", украшающих дверной проем, здесь помещен текст хадисов - преданий о речениях Пророка.
В целом, репертуар религиозных надписей и их художественное воплощение в резьбе конийских порталов представляется оригинальным и неповторимым в истории исламской архитектурной эпиграфики. Исследование коранических текстов на порталах, проведенное в контексте исторической ситуации в Анатолии в XIII столетии, особенно плодотворно. Города Конийского султаната, унаследовавшего традиции Великих Сельджукидов в организации образования и устройстве вакуфных учебных заведений, стали средоточием мусульманской учености, центрами изучения Корана и хадисоведения. Наличие знатного заказчика - везиря или правителя - способствовало появлению соответствующих смысловых акцентов в декоративной программе общественно значимых построек. Ими стали священные тексты, символизировавшие мусульманское присутствие и господство на территориях, еще полтора столетия назад бывших христианскими.
Трудно обнаружить следование какому-либо канону в расположении таких надписей на портале или выборе стиля письма. Действительно, каждый памятник в этом смысле достоин отдельного исследования, в каждом отдельном случае, по справедливому утверждению профессора О. Грабара, решались особые проблемы24. Индивидуальный характер применения арабской каллиграфии - одна из характерных черт стиля сельджукского декора Анатолии, придающих ему неповторимость и своеобразие.
Литература
1 Предметом исследования являются культовые здания; поэтому порталы многочисленных анатолийских каравансараев здесь не рассматриваются.
2 Ogel S. Anadolu Selguklu Ta§ Тетутай.(Каменный декор в Анатолии сельджукского времени). Ankara,
НАУЧНЫЕ ПРОМШЫ АРАЩК1УРЫ И ДИЗАЙНА
1987. Res.1.
3 Rogers M. Waqf and Patronage in Seljuk Anatolia: the Epigraphic Evidence. // AS, vol XXVI, 1976.
4 Bayburtluoglu Z. Anadolu'da Selguklu Dönemi Yapi Sanatgilari. (Мастера-строители сельджукского времени в Анатолии). Erzurum, 1993.
5 Мечеть Сахиб Ата (1258), медресе Индже Минаре-ли (1264-65, оба в Конье), Гёк медресе (1271, Сивас).
6 Bayburtluoglu Z. Указ. соч. с.132.
7 Oral, M.Zeki. Konya'da Ala üd-Din Camii ve Türbeleri. I. Yapilar, Kitabeler. (Мечеть Алааддина в Конье и мавзолеи при ней). Yillik Arast^rmalar Dergisi, I (1956). C.57.
8 Там же, с. 57-58.
9 Özönder H. Konya'da Selguklu Devri Abidelerinde Görülen Epigrafik Özellikler. (Характер эпиграфики памятников сельджукского периода в Конье) // Konya. Haz. F.Halici. Ankara, 1984. С. 16.
10 Hill, D., Grabar, O. Islamic Architecture and its Decoration. L., 1964. С.85.
11 Аль-Халлаб А. Эстетические основы исламского орнамента. М., 1999, С. 69.
12 См., например: Sourdel-Thomine J. Selguklular devrinde Halep kufi yazisi. (Куфическое письмо в Алеппо сельджукидского времени). // Tarih Dergisi. No 26. Mart: 1972.
13 Классические примеры исключительного использования надписей этим шрифтом принадлежат экстерьерам зданий тимуридского времени в Иране и Средней Азии.
14 Meinecke M. Fayencedecorationen seldschukischer Sakralbauten in Kleinasien. Tubingen, 1976. Teil I. C. 148-149.
15 Только два фрагмента (21(31) и 76(21)) повторяются в декоре правого и левого фонтана. Чтение большинства текстов на портале по: Ugur, M. Ferit, Koman, M.Mesut. Selguk veziri Sahip Ata ile Ogullanmn hayat ve eserleri. (Описание жизни и построек Сельджукского везиря Сахиб Ата и его сыновей). Istanbul, 1934. Неатрибутированные ранее фрагменты любезно прочитаны для данного исследования Н.Ф.Исмагиловым (Н. Наккаш).
16 Ныне в южной части старого города.
17 Мерам - селение к западу от Коньи, место отдыха горожан, которое славится своими садами и виллами, расположенными вдоль спускающейся с гор реки.
18 По изд.: Коран. Перевод с арабского языка Г.С.Саблукова. Третье издание. Казань, 1907.
19 Один из таких редких примеров - торжественные ворота Булент Дарваза в Фатехпур Сикри (XVI в., Индия). Wheeler M. Thackston. The Role of Calligraphy. // The Mosque. History, Architectural Development & Regional Diversity. Ed. by Marthin Frishman and Hasan-Uddin Khan. L., 1994. C.47.
20 В Анатолии -в декоре девятнадцати памятников культовой архитектуры (облицовка айванов, михрабов, саркофагов, окон, оснований куполов). См.: Meinecke M. Указ.соч., Том. II, С. 189-190.
21 Wheeler M. Thackston. Указ.соч., С. 53.
22 Мечеть пережила несколько перестроек, в результате которых в ее дворовую стену оказались встроены портал и надписи, о которых речь шла выше.
23 Oral, M.Zeki. Указ соч. С. 58.
24 Ettinghausen R., Grabar O. The Art and Architecture of Islam: 650-1250. Yale Univ. Press, 1994. C.325.
