CC BY
5
ЧЕЛОВЕК В КУЛЬТУРЕ
БО!: 10.17212/2075-0862-2022-14.4.2-453-469 УДК 008
АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЕ И АКСИОЛОГИЧЕСКИЕ ЭФФЕКТЫ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ЭКРАННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ В КУЛЬТУРЕ
Григорьев Сергей Леонидович,
кандидат философских наук,
доцент кафедры философии Российского
государственного аграрного университета им К А. Тимирязева,
Россия, 127434, г. Москва,ул. Тимирязевская, 49
ОЯСГО: 0000-0001-9143-0636
БРШ-код: 6509-7292
grigoryevdiss@gmail.com
Аннотация
Главная цель исследования — анализ личности и ее ценностных установок в современной экранной культуре, описание процесса и условий формирования антропологического типа «человека экранного». Личность рассматривается с позиций экзистенциального подхода в философии, а также с позиций гуманистической психологии. Автор в исследовании личности обращается к концепции А. Маслоу, которая позволяет понять глубинные основные потребности существования личности в современной экранной культуре. Также представлен герменевтический ана-
1лиз философско-антропологических взглядов А. Маслоу и В. Франкла на феномен личности. Дана критическая оценка понимания личности и ее возможностей в современной экранной культуре. Показано практическое применение философско-антропологических идей представителей экзистенциализма к пониманию личности в современной экранной культуре. Исследование основано на историко-компаративном, герменевтическом и диалектическом методах.
Ключевые слова: личность, человек экранный, экранная культура, экзистенциализм, гуманистическая психология.
Библиографическое описание для цитирования:
Григорьев СЛ. Антропологические и аксиологические эффекты распространения экранных технологий в культуре // Идеи и идеалы. — 2022. — Т. 14, № 4, ч. 2. — С. 453-469. - БО!: 10.17212/2075-0862-2022-14.4.2-453-469.
Введение
Возникновение и развитие экранной культуры было исторически связано с ускорением эволюции и усложнением средств передачи информации. Существует огромное количество исследований, посвященных влиянию информационных экранных технологий на личность человека, его сознание и поведение. Это неудивительно, поскольку главным субъектом и потребителем культурных ценностей является личность, испытывающая агрессивное воздействие глобальной цифровизации и виртуализации. Экранная культура, используя разнообразные способы и технологии влияния на личность, формирует структуру ее потребностей, мотиваций и установок.
В самом общем плане под личностью мы понимаем целостную систему особых характеристик и качеств человека, которые обусловливают его сознание и формы взаимодействия с внешним миром. Соответственно, личность — это активный субъект культуры, обладающий характерными для него чертами, которые инициируют многообразие способов взаимодействия с экранной культурой. Поэтому качественно важно определить ценностные основания личности в современном виртуализированном и оцифрованном мире, влияющие на ее потребности, мотивации и установки.
Ряд философов [5] отвергает существование экранной экзистенции. Однако уже сегодня сформирован исследовательский лагерь, в котором оперируют терминами такого типа, как «цифровые аборигены», «цифровые иммигранты», «интернет-сталкеры», «цифровые кочевники». Мы также полагаем, что экранное «Я» сегодня является уже осуществившимся фило-софско-антропологическим проектом. Нам представляется, что экранный тип экзистенции в самый ранний период своего формирования (распространения фотографии и кинематографа) имел ярко выраженный эстетический тип, посредством которого происходила трансляция адресованных зрителю внешних образцов, выработка идеала красоты, демонстрация (подчас с упоением) безобразного. Начало XXI в. стало временем перехода в новый тип экранной экзистенции — этический: теперь экран монитора и смартфона интенсивно трансформирует содержание добродетелей, стирая границы позитивных и негативных ценностей. В частности, обращаясь к британскому сериалу «Черное зеркало», позиционируемому в качестве художественной футурологии экранной культуры, исследователи отмечают, что «.. .на поверхности оказываются в первую очередь не технические и технологические аспекты, а некая проективная этика будущего и будущих поколений» [13, с. 22].
Чтобы обнаружить достаточные основания исследования экранной экзистенции, необходимо обращение к эвристическим возможностям изуче-
ния личности в области гуманистической психологии и экзистенциального подхода к личности в философии, в частности к взглядам А. Маслоу и В. Франкла. В настоящее время данные подходы остаются актуальными и востребованными, поскольку в них идет речь о философско-антропологи-ческих основаниях изучения бытия человека, о его потребностях и ценностях, составляющих базис не только традиционной, но и экранной культуры.
Актуальность темы исследования связана с тем, что в области отечественной и мировой гуманистической психологии недостаточно работ, посвященных именно философско-антропологической проблематике А. Мас-лоу, что позволило бы осмыслить его теорию не только в психологическом, но и в философско-антропологическом ключе применительно к изучению ценностных установок личности в современной экранной культуре.
Всю жизнь Абрахам Маслоу посвятил анализу человека и человеческих возможностей. Поэтому его концепцию мотивации можно рассматривать как квинтэссенцию этого анализа. Личность, согласно А. Маслоу, должна быть изучена не только в глубину, но в высоту: в высоту своих возможностей — в высоту того, что человек способен достичь. Возможностями развития личности и ее смыслообразующими ценностями занимался также австрийский философ и психотерапевт В. Франкл. В настоящее время под влиянием экранной культуры происходит трансформация ценностей личности, ее мотивов и установок, особенно ее «высоты» (экранные технологии призваны осуществить древние мечты человека о всемогуществе, бессмертии, путешествии во времени, существовании в нескольких ипостасях), поэтому обращение к концепциям ученых, которые занимались ценностными установками личности, представляется нам обоснованным.
Объекты и методы исследования
Значительное место в области изучения психологической концепции А. Маслоу занимает исследование теории мотивации [1, с. 9]. Однако теорию мотивации невозможно изучать без понимания человека в контексте антропологических проектов, созданных в гуманитарной науке в ХХ веке. Интересен и сравнительный анализ понимания человека А. Мас-лоу и В. Франкла, поскольку и А. Маслоу, и В. Франкл отталкивались от психоаналитической концепции человека, однако выстроили собственный взгляд на сущность человека и анализ его возможностей.
Для достижения главной цели исследования были использованы следующие методы.
1. Историко-компаративный метод, который позволил провести сравнительный анализ философско-антропологических взглядов А. Маслоу и В. Франкла.
2. Герменевтический метод для анализа психологических текстов А. Маслоу и В. Франкла.
3. Диалектический метод, позволивший рассмотреть философско-ан-тропологические взгляды А. Маслоу и В. Франкла как две различные, но в то же время взаимосвязанные друг с другом концепции личности в современной экранной культуре.
На философско-антропологические взгляды А. Маслоу оказали большое влияние три подхода.
1. Гештальт-психология (в частности, М. Вертхаймер, положивший в основу своей теории гештальт как целостную систему, части которой всё время находятся во взаимосвязях друг с другом).
2. Холистический подход К. Гольдштейна, для которого было характерно понимание организма как единого целого, где развитие определяется раскрытием врожденных потенций, или возможностей.
3. Психоанализ З. Фрейда.
Первые два подхода можно рассматривать как родственные взглядам самого психолога, поскольку А. Маслоу представлял личность человека и человеческую природу как интегрированное, организованное целое. Личность, согласно А. Маслоу, не есть сумма некоторых характеристик или свойств, она всегда больше своих частей. В этом смысле его концепция понимания личности родилась как критика пандетерминистской и биологи-заторской концепции понимания человека З. Фрейда.
З. Фрейд, по мнению А. Маслоу (как и В. Франкла), абсолютизировал в понимании человека лишь одно начало, в то время как человек есть глубокая и сложная целостность. Более того, для Фрейда человек всегда как бы потенциально болен: его природа уже искажена, если можно так выразиться, либидозной составляющей. Поэтому для Фрейда природа человека ограничена рамками патологии и неврозов. Для А. Маслоу, в отличие от З. Фрейда, человек — это не коллекция неврозов, а богатство потенциальных возможностей. Более того, как полагал А. Маслоу, чтобы понять природу человека, необходимо изучать личность не больных, а здоровых людей.
Здоровый человек и сам может раскрыть в себе эти возможности. Однако нередко даже здоровому человеку требуется помощь психотерапевта. Личность психотерапевта, согласно А. Маслоу, важна, поскольку в центре психологического консультирования всегда стоит клиент. Поэтому психотерапия должна быть всегда личностно ориентированной. Психотерапевт - это не столько врач, ставящий диагноз, сколько друг и помощник. Согласно В. Франклу, личность психотерапевта так же важна, как и личность самого клиента, однако она никогда не должна «перекрывать» последнего [19].
Задача психотерапевта, в отличие от психоаналитика во фрейдизме, обратиться не к «больным» местам или к патологиям, а к личности самого человека, попытаться найти «островки» здоровья и вернуть человеку самого себя. А. Маслоу пишет, на наш взгляд, только о мотивации, которая возможна для здорового человека, больной человек с этим не справится. По В. Франклу, болезнь, наоборот, расширяет для личности его возможности и дает ему шанс открыть себя миру. В. Франкл пишет, что болезнь позволяет человеку, в отличие от животного, выйти за пределы своего телесного существования, отрефлексировать свое столкновение с собственной болью, поэтому болезнь — это всегда борьба духовности с телесностью [17, с. 47].
Другими словами, болезнь — это не то, от чего человек должен защищаться. Можно сказать, что болезнь дается людям не в назидание, а для открытия смысла собственной жизни. Другими словами, болезнь приближает индивидуума к его переживаниям и, самое главное, к осознанию своего собственного «Я». В итоге не что иное, как болезнь, становится точкой отсчета для личностного роста по обретению силы духа.
По А. Маслоу, болезнь уменьшает для личности возможности самовыражения, подавляет внутренние переживания. С позиций же логотерапии В. Франкла, болезнь — это «хороший» старт для самопознания, обращения к самому себе и трансценденции — к выходу за свои пределы. Следует еще раз отметить, что, в отличие от В. Франкла, А. Маслоу сфокусировал научный интерес на самоактуализации или, что то же, ценностях и отношениях людей исключительно здоровых. Только в этом случае, полагал А. Маслоу, ученый приобретает право на попытку осмыслить границы возможностей человека. Напротив, у В. Франкла, как представляется, исходные границы понимаются широко. Имеются в виду границы духовности как особого «ноэтического» измерения человека.
В центр понимания личности А. Маслоу положил ее потребности, которые в момент рождения индивидуума мало чем отличаются от потребностей животных. По мере взросления человека удовлетворяются его потребности низшего порядка и развиваются мотивации, присущие исключительно личности. Таким образом, жизнь человека — это иерархия мотивов и возможностей. Иерархию мотивов можно представить на двух уровнях.
1. Уровень дефицитарной мотивации. Здесь у человека присутствуют мотивации к преодолению ощущения дефицита (отсюда, собственно, и название уровня). Если какая-либо основная потребность остается неудовлетворенной, то она приводит к мотивации на удовлетворение именно этой потребности. Удовлетворение этой потребности приносит человеку удовольствие. Удовлетворение каждой из потребностей делает челове-
ка психологически устойчивым к любым внешним воздействиям среды и счастливым.
В течение последних ста лет экран восполняет дефицит, остро ощущаемый субъектом современной культуры. Например, степень свободы в экранной реальности в несколько раз выше свободы в традиционных предэкранных политических и экономических условиях, однако это безопасная, а значит, безответственная свобода. Мнение о том, что экранная компенсация дефицита свободы - одна из главных причин экспансии медиа в жизни современного человека, оформляется в признание генетического родства социальных сетей и контркультурного движения 60-х гг. XX столетия. «Если в эпоху газет и телевидения отбором того, что читать/ смотреть человеку, занимался редактор, то Интернет предоставляет возможность быть не только пассивным зрителем, получающим информацию с некоторой задержкой, но и участником событий» [22, с. 37].
2. Уровень бытийной мотивации связан с отсутствием детерминизма (возможности удовлетворить потребность в данной среде) и большой степенью психологической свободы. Это бытийный уровень, поскольку существование человека самодостаточно, не нуждается в подкреплении. На этом уровне трансформируются все чувства. Например, если любви на уровне дефицитарном свойственна ревность, то на уровне бытийном любовь становится даром и возможностью для саморазвития личности, осознается другим как свобода и доверие к своему партнеру. Это уровень самоактуализации личности - высший уровень ее развития.
«Игровое Я, блоггерское Я, форумское Я, телезрительское Я дают возможность реализации нереализованного (соблазн получить несбывшееся - быть врачом, священником, спортсменом, женщиной, ребенком, иностранцем, инопланетянином — постичь Иное). Так экран обслуживает духовные нужды человека. Делает это, конечно, на недостаточных глубинах, в основном развлекая или удовлетворяя житейское любопытство» [21, с. 51], т. е. лелея эстетическую экзистенцию посредством краткосрочных контактов (сводящихся к обмену эмоциональными комментариями); серфинга по «лентам», «стенам», «группам», «форумам» (в большей мере с целью визуально-чувственного потребления); создания собственных постов, цитирования (перепощивания) чужих. Сложной дилеммой является определение экрана как провокатора обмельчания духовных запросов или определение современного человека как субъекта, страшащегося духовной глубины (она чревата болью, необходимостью трудиться и перманентным дискомфортом).
Можно ли считать самоактуализированную личность абсолютно совершенной? И да и нет, на наш взгляд, потому что для самоактуализированной личности совершенство и счастье имеют другой оттенок и смысл.
Как отмечает А.Н. Романин, развитая личность нацелена исключительно на свою собственную жизнь и судьбу. Она испытывает как позитивные, так и негативные переживания, например, депрессивные состояния, тоску и одиночество, но ищет в этом сложность, не убегает от проблем, открывая себя миру и приводя себя в столкновение со значимыми для своей жизни проблемами [11, с. 70].
Таким образом, для А. Маслоу (как и для В. Франкла) характерно понимание человека как развивающейся целостности. Однако если по А. Мас-лоу личность идет в своем развитии по ступеням, то концепцию личности В. Франкла можно схематически представить в виде трех кругов или частей: телесное, психическое и духовное, исходя из трех измерений (соматического, психического и ноэтического в логотерапии).
Сосредоточившись на идее саморазвития, самоизменения, самотрансформации, отметим, что виртуальное бытие предоставляет весь комплекс условий для данных процессов. «Экранное Я — это автопортрет, создаваемый в виртуальном мире Интернета и телевидения, перманентно изменяемый самой личностью» [21, с. 49]. Экранное Я по сути своей пластично: можно не просто однажды поменять, а менять бесконечно имя, лицо, тело, пол, возраст, профессию, хобби и т. д. «Это парадокс, так как в реальности даже некоторые из этих изменений подразумевают смену идентичности, вытеснение новым Я старого» [21, с. 49]. В экранной культуре действует другая закономерность, назовем ее условно «пластилиновое Я» или «пластичная идентичность». Я на экране бытийствует именно изменениями. О том, что человек не «выпал» из виртуальности и остается online, как раз и свидетельствуют обновления новостей на стене, фотографий в ленте, аватара, ника и т. п.
В платоновском мифе о пещере умалчивается, на наш взгляд, важная составляющая. Человек, принимающий тени за истинную действительность, видит и свою тень. Его тело движется, отбрасывает тень, чем добавляет драматизма и повествовательности в картину реальности, являющуюся лишь симуляцией как таковой. Если оставаться вооруженным платоновской идеей, то стоит отметить, что стены «пещеры» позволяют выводить образ мира и образ Я за границы своего Я, выполняют функцию своеобразного «протеза сознания» [23, с 70]. М. Ямпольский отмечает: «"Я" отделяется от собственного содержания (то есть жизненного мира) и в силу этого становится непроницаемым. Содержание "я" выносится за его пределы, и, отделяясь от субъекта, подвергается транскрипции и инструмен-тализации. "Я" приобретает странные черты внешнего технологического конструкта, необходимого для поддержания существования его самого... Единственная возможность хотя бы косвенно коснуться существа этого "я" заключена в "технологических добавках" к человеку — письменных или зрелищных "текстах"» [23, с. 70].
С точки зрения понимания личности в современной экранной культуре значима работа А. Маслоу «Дальние достижения человеческой природы» [7]. В этой работе А. Маслоу выделяет такие характеристики самоактуализированной личности, как повышенный интерес к жизни, открытость новым формам опыта, независимость от мнений и решений других людей, осознание и принятие ответственности за свои действия. Важно отметить, что в экранной культуре человек испытывает переживания и чувства, которые являются необходимыми для саморазвития личности, ее самоактуализации. Экранная культура упрощает способы удовлетворения потребностей человека. Тем не менее данное упрощение не дает возможности личности человека обнаружить в себе глубину потребностей, то есть испытать вершинные, как сказал бы А. Маслоу, переживания. В итоге если личность не удовлетворяет определенные фундаментальные потребности, то получает неврозы и психологическую неприспособленность. По логике А. Маслоу, удовлетворение всё более высоких потребностей приводит личность к более высокому психологическому росту.
В современной ситуации экспансии экранных технологий человек оказывается в парадоксальной ситуации. Предлагая ему количественно нарастающее разнообразие способов удовлетворения потребностей, экранная культура выстраивает при этом ощутимые преграды для его духовного роста.
Вопреки тому, что экран навязывает современному зрителю инертность восприятия, закрепляя за ним роль потребителя, самоактуализирующаяся личность всегда сопротивляется любым формам пассивности, находясь в постоянном поиске себя, своих возможностей и точек личностного развития. Также самоактуализированная личность всегда испытывает переживания, которые можно назвать пиковыми или вершинными: «Важными рубежами на пути к самоактуализации являются так называемые пиковые переживания. Это моменты экстаза, которые нельзя купить, нельзя гарантировать, нельзя даже искать. Надо быть, как писал К.С. Льюис, "удивленным радостью". Можно создать условия, при которых пиковые переживания будут более вероятны или, напротив, менее вероятны. Преодолеть иллюзии, избавиться от ложных представлений, понять, к чему ты не пригоден и каких потенций у тебя нет, — это тоже элемент открытия того, чем ты являешься на самом деле. Почти у каждого бывают пиковые переживания, но не каждый знает об этом. Некоторые отмахиваются от этого маленького мистического опыта» [9, с. 31].
В результате мы понимаем, что пассивность, навязываемая современному человеку экранными технологиями, с их же помощью и преодолевается. Наш современник мог бы с успехом оставаться зрителем (потребителем, пользователем) с «индивидуальной полнокровной экзистенцией по эту сто-
рону экрана» [21, с. 51]. Но интерактивность, подогретая ситуацией вынужденной изоляции в период пандемии, захватила человека, даровала ему иллюзию власти над реальностью, а также новую идею цифрового бессмертия. «Соблазн "попасть на экран" существовал уже в самые ранние стадии формирования экранной культуры. Актеры кино, обретая славу, становились для зрителя кем-то подобным небожителю, сакральной бессмертной персоне» [21, с. 50]. Максим Горький так описал свои ощущения на сеансе кинематографа Люмьеров, увиденном им в 1896 г.: «Ваши нервы натягиваются, воображение переносит в какую-то неестественно однотонную жизнь, жизнь без красок и без звуков, но полную движения, — жизнь привидений или людей, проклятых проклятием вечного молчания, — людей, у которых отняли все краски жизни, все ее звуки, а это почти всё ее лучшее. Страшно видеть это серое движение серых теней, безмолвных и бесшумных» [3, с. 18]. В начале существования экранной культуры человек телесно еще исключен из виртуальности. По мере экспансии экрана человек входит в образное (затем — информационное и цифровое) экранное пространство. Еще в 1968 г. Энди Уорхолл утвердил условия обретения «краткосрочной вечности» через экран («В будущем каждый получит шанс на 15 минут славы» [15, с. 6]).
В экранной культуре для духовного развития личности становится крайне востребованно обнаружение внутренних ресурсных защит в своей личности, то есть критическая оценка личностью своей идентичности и способов взаимодействия с внешним миром [9, с. 32]. В действующих сейчас экранных сферах — компьютерная игра, блог, социальная сеть — формируется феномен цифрового бессмертия, обладающего антиномичным характером: это и устойчивость, и «невыносимая зыбкость» (по З. Бауману, «текучесть» [2], а по С.С. Хоружему — «устойчивое неравновесие» [20]). Постепенно исчезающий сегодня тип телезрителя создает собственное экранное «Я» в процессе просмотра потока шоу, «имитирующих повседневную реальность обывателя. Ток-шоу, реалити-шоу, документальные инсценировки создают комфортные условия для самоотождествления зрителя с героями подобных телепередач» [21, с. 51]. Граница между реальностью и текстом растворяется. «Фантомы заполоняют культуру тогда, когда наступает своего рода кризис «естественного сознания», неразличения видимости и физических вещей» [23, с. 70]. Телезритель не продуцирует экранное «Я», а использует для самоидентификации готовые стереотипы массовой телевизионной культуры: «. мы видим экран, а он, формирующий наш стиль жизни (а не способ экзистенции), видит нас. Мы становимся тем, чем наделяет нас анонимная среда "символического обмена". В этом случае мы не засоряем общественную среду, мы сами становимся местом для мусора общественной среды (какой является телевидение)...
В таком случае мы не существуем, воображая, а живем по ту сторону экрана, являясь имиджами экрана» [5, с. 94—95].
Исследователь медиакультуры Н.Б. Кириллова уделяет особое внимание формированию нового типа «человека экранного», связывая его со снятием возможности созидания культурных ценностей и культивированием потребления. Однако, отмечает автор, экран дарует современному индивиду еще и противоположные возможности и привычки:
— возможность создания сугубо личной виртуальной реальности;
— погружение в постмодернистскую парадигму с ее плюрализмом;
— превращение в суперчитателя (зрителя, слушателя), разделяющего соавторство с творцом [6, с. 55].
Так, Н.Б. Кириллова приходит к утверждению о том, что «формируется новое компьютерное поколение — поколение, имеющее идентификационные параметры и принимающее физическую и искусственную (виртуальную) реальность как равные реальности» [6, с. 55].
Н.Б. Кириллова констатирует появление нового антропологического и аксиологического измерения в культуре:
1) «...новый тип общения, основанный на возможности свободного выхода личности в "виртуальное пространство".» [6, с. 32];
2) новое мышление («.ориентированность человека на саморазвитие»), для которого «органично срастание логического и образного, интеграция понятийного и наглядного, формирование образности и чувственного моделирования» [6, с. 33];
3) экран-полилог способен «"развернуть" информированность каждого лицом к интеллектуальной жизни общества» [6, с. 33];
4) формирование планетарного, общечеловеческого характера культуры: «.всемирная паутина Интернета постепенно становится глобальным коммуникационным зеркалом-экраном жизни человечества» [6, с. 33].
Заключение
Итак, мы проанализировали философско-антропологические идеи А. Маслоу, в которых личность понимается как самостоятельная духовная целостность, обладающая множеством потенций. Экранная культура, направленная на удовлетворение как физиологических, так и духовных потребностей, создает личность как потребителя экранных ценностей. Эта личность нацелена на упрощенные формы восприятия культурных ценностей, более того, она не столько производит, сколько транслирует и пользуется продуктами экранной культуры. Поэтому на первый план выходит модель чувствующего, желающего человека, которым руководят исключительно биологические потребности. Можно сказать, что в экранной культуре человек утрачивает духовные ос-
нования своего собственного бытия и познания, на которые указывали А. Маслоу и В. Франкл.
Однако с позиций гуманистической психологии А. Маслоу и экзистенциального подхода В. Франкла даже в условиях доминирования биологических потребностей и чувственных желаний человек сохраняет свою духовность.
Для философско-антропологического подхода к изучению ценностей личности в экранной культуре характерны следующие черты:
1) личность — это всегда рост, самоопределение себя в культуре: «Импульс и склонность к самоактуализации, хотя и инстинктивны, но очень слабы, поэтому, в отличие от сильных животных импульсов, они легко заглушаются привычкой, культурными предрассудками, травматическими эпизодами, ошибками воспитания. Поэтому проблема выбора и ответственности стоит перед родом человеческим гораздо острее, чем перед всеми другими видами» [8, с. 108];
2) в становлении личности ведущую роль играют духовные и смыс-лообразующие потребности: «Творчество самоактуализации трудно определить, потому что иногда оно представляется синонимом самого психического здоровья. И поскольку самоактуализация (или психическое здоровье) не может не определяться как превращение в более полноценного человека, как Бытие самим собой, то похоже на то, что творчество самоактуализации почти синонимично главному аспекту, или основной отличительной характеристике самой сущности человеческой природы» [8, с. 98];
3) личность всегда является носителем высших ценностей: «Мое следующее гипотетическое основание заключается в том, что так называемые "высшие ценности", "вечные ценности" и т. д., и т. п. — это приблизительно то же самое, что выбирают те люди, которых мы называем относительно здоровыми (зрелыми, развитыми, состоявшимися, индивидуализированными и т. п.), когда у них есть право выбора, когда они находятся в благоприятных условиях и в отличной форме. Или, если сформулировать это более описательно, такие люди, когда они чувствуют себя в отличной форме, при реальной возможности свободного волеизъявления инстинктивно выбирают истину, а не ложь, добро, а не зло, красоту, а не уродство, единство, а не раскол, радость, а не печаль, любовь к жизни, а не стремление к смерти, уникальность, а не стереотипность, в общем всё то, что я уже назвал бытийными ценностями» [8, с. 101];
4) развитие личности возможно на уровне бытийных (высших) потребностей. На бытийном уровне человек понимается А. Маслоу как свободная самоактуализированная личность, что соответствует пониманию человека как духовного существа у В. Франкла. Однако у В. Франкла духовность
ЧЕЛОВЕК В КУЛЬТУРЕ
как бы изначально «встроена» в человеческую природу. А. Маслоу, напротив, понимал самоактуализацию как духовное бытие, уровень которого достигается личностью. Поскольку личность все время попадает в ограничения своих же потребностей, концепция А. Маслоу в вопросах, касающихся объяснении развития человека как духовного существа, предстает отчасти детерминистской.
В то же время в понимании личности А. Маслоу и В. Франкл во многом звучат в унисон, что, на наш взгляд, наиболее значимо для понимания бытия личности в условиях экранной культуры.
1. Личность формируется в определенной культуре. Именно культура задает ценности и установки личности не только по отношению к самой себе, но и по отношению к другим.
2. Личность и ее духовные ценности всегда формируются в мире значимых других, что особенно проявляется в коммуникациях с другими
3. Личность — это динамическая система, которая формируется «здесь и сейчас» и обладает определенными структурами восприятия установок в культуре. Личность — это не только сознание, но и внутренние переживания, эмоции, посредством которых можно обнаружить смысл существова-
С позиций гуманистической психологии человек обладает уникальной и универсальной природой, которую невозможно заключить в какие-либо рамки и техники. Человек априори выше, глубже и шире этого. Он трансцендентен. Личность всегда стремится выйти за свои пределы, по В. Франклу, стремится найти цель и осуществить свое предназначение в жизни, что особенно актуально и ценно, на наш взгляд, в условиях экранной культуры.
1. Ассахова Г.Р. Гуманистическая концепция самоактуализации Абрахама Маслоу и ее применение в педагогической практике: автореф. дис. ... канд. пед. наук. — Казань, 2006. — 21 с.
2. Бауман З. Текучая современность. — СПб.: Питер, 2008. — 238 с.
3. Горький М. Синематограф Люмьера // История отечественного кино: хрестоматия. — М.: Канон+, 2011. — С. 18.
4. Григорьев СЛ. Манипулятивные технологии экранной культуры: к постановке проблемы // Современные исследования социальных проблем. — 2021. — Т. 13, № 4-2. - С. 198-204. - Б01: 10.12731/2077-1770-2021-13-4-2-198-204.
5. Качераускас Т. Экран и экзистенциальное творчество // Вестник Бурятского государственного университета. — 2009. — Вып. 6. — С. 91-96.
людьми.
ния [18].
Литература
6. Кириллова Н.Б. Медиаполитика государства в условиях социокультурной модернизации. — М.: Юрайт, 2021. — 109 с.
7. Маслоу А. Дальние достижения человеческой психики. — СПб.: Евразия, 1999. - 432 с.
8. Маслоу А. На подступах к психологии бытия. — М.: Рефл-бук, 2012. — 272 с.
9. Маслоу А. Новые рубежи человеческой природы. — М.: Смысл, 1999. — 425 с.
10. Платон. Государство // Платон. Собрание сочинений: в 4 т. Т. 3. — М.: Мысль, 1994. — С. 79—420.
11. Романин А.Н. Гуманистическая психология и психотерапия. — М.: Кнорус, 2005. — 208 с.
12. Саенко Н.Р., Щеглов И.В. Процедуры «вживления» экрана в бытие современного человека // Каспийский регион: политика, экономика, культура. — 2012. — № 4 (33). — С. 275—281.
13. Слюсарев В.В. Философия «Черного зеркала»: переворот в мозгах из края в край... // Цифровой ученый: лаборатория философа. — 2019. — Т. 2, № 1. — С. 22—32. — DOI: 10.5840/dspl2019212.
14. Стукаленко ЕА. Риски цифровизации жизни населения и пути их снижения // Идеи и идеалы. — 2021. — Т. 13, № 4, ч. 1. — С. 180—203. — DOI: 10.17212/20750862-2021-13.4.1-180-203.
15. Уорхол Э. Философия Энди Уорхола (От А к Б и наоборот): пер. с англ. — М.: Д. Аронов, 2002. — 268 с.
16. ФейдименДж. Личность и личностный рост. Вып. 2. — М.: Изд-во Рос. открытого ун-та, 1992. — 136 с.
17. Франкл В. В борьбе за смысл. — URL: https://petukhovsky.com/file/books/ viktor-frankl-v-borbe-za-smisl.pdf (дата обращения: 02.12.2022).
18. Франкл В. Человек в поисках смысла. — М.: Прогресс, 1990. — 366 с.
19. Франкл против Маслоу. — URL: https://xlglive.wordpress.com/2011/10/24/ франкл-против-маслу/ (дата обращения: 02.12.2022).
20. Хоружий С.С. Род или недород? Заметки к онтологии виртуальности // Вопросы философии. — 1997. — № 6. — С. 53—68.
21. Щеглов И.В. Формирование и функционирование экранного Я в современной культуре // Научный прогресс на рубеже тысячелетий — 2013: материалы IX Международной научно-практической конференции. Т. 19. Философия. — Прага: Education and Science, 2013. — С. 48—52.
22. Шипицин А.И. Феномен социальных сетей в современной культуре // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. — 2011. — № 3 (57). — С. 36—40.
23. Ямпольский М. Экран как антропологический протез // Новое литературное обозрение. — 2012. — № 114. — С. 61—74.
24. Chalmers D.J. Reality+: Virtual Worlds and the Problems of Philosophy. — WW Norton & Company, 2022. — 528 p.
25. Virtual reality: Pro et contra / P. Volkova, A. Luginina, N. Saenko, V Samusen-kov // Journal of Social Studies Education Research. - 2020. - Vol. 11 (4). - P. 190-203.
26. Features of the Modern Process of Differentiation of Sense and Meaning in Communication / P.S. Volkova, E.S. Orekhova, N.R. Saenko, L.V Trofimova, A.G. Barova // Media Watch. - 2020. - Vol. 11 (4). - P. 679-689.
Статья поступила в редакцию 06.03.2022. Статья прошла рецензирование 07.05.2022.
DOI: 10.17212/2075-0862-2022-14.4.2-453-469
ANTHROPOLOGICAL AND AXIOLOGICAL EFFECTS OF THE SPREAD OF SCREEN TECHNOLOGIES IN CULTURE
Grigoryev, Sergey,
Cand. of Sc. (Philosophy),
Associate Professor of the Department of Philosophy,
Russian State Agrarian University —
Moscow Pimiryazgv Agricultural Academy,
49 Timiryazevskaya Street, Moscow, 127550, Russian Federation
ORCID: 0000-0001-9143-0636
SPIN-code: 6509-7292
grigoryevdiss@gmail.com
Abstract
The main purpose of the research is the analysis of personality and its value attitudes in modern screen culture, the description of the process and conditions of the formation of the anthropological type of "screen man" personality is considered from the standpoint of the existential approach in philosophy, as well as from the standpoint of humanistic psychology. In the study of personality, the author refers to the concept of A. Maslow, which allows us to understand the deep basic needs of the existence of personality in modern screen culture. A hermeneutical analysis of philosophical and anthropological views of A. Maslow and V Frankl on the phenomenon of personality is undertaken. The author gives a critical assessment of the understanding of personality and its capabilities in modern screen culture. The practical application of philosophical and anthropological ideas of representatives of existentialism to the understanding of personality in modern screen culture is also shown. The research is based on historical-comparative, hermeneutical and dialectical methods.
Keywords: personality, screen person, screen culture, existentialism, humanistic psychology.
Bibliographic description for citation:
Grigoryev S. Anthropological and Axiological Effects of the Spread of Screen Technologies in Culture. Idei i idealy = Ideas and Ideals, 2022, vol. 14, iss. 4, pt. 2, pp. 453-469. DOI: 10.17212/2075-0862-2022-14.4.2-453-469.
References
1. Assakhova G.R. Gumanisticheskaya kontseptsiya samoaktualizatsii Abrakhama Maslou i eeprimenenie v pedagogicheskoi praktike. Avtoref. diss. kand. ped. nauk [Abraham Maslow's Humanistic concept of self-actualization and its application in pedagogical practice. Author's abstract of PhD in Pedagogy diss.]. Kazan, 2006. 21 p.
SCIENTIFIC MAN-AND-CULTURE JOURNAL...............................................................................................................................................
2. Bauman Z. Tekuchaya sovremennost' [Liquid Modernity]. St. Petersburg, Piter Publ., 2008. 238 p. (In Russian).
3. Gor'kii M. Sinematograf Lyum'era [Cinematography of Lumiere]. Istoriya otechest-vennogo kino [The history of Russian cinema]. An anthology. Moscow, Kanon+ Publ., 2011, p. 18.
4. Grigor'ev S.L. Manipulyativnye tekhnologii ekrannoi kul'tury: k postanovke prob-lemy [Manipulative technologies of screen culture: to the problem statement]. Sovremen-nye issledovaniya sotsial'nykh problem = Modern Studies of Social Issues, 2021, vol. 13, no. 4-2, pp. 198-204. DOI: 10.12731/2077-1770-2021-13-4-2-198-204.
5. Kacerauskas T. Ekran i ekzistentsial'noe tvorchestvo [The screen and existential creation]. Vestnik Buryatskogo gosudarstvennogo universiteta = Bulletin of the Buryat State University, 2009, iss. 6, pp. 91-96. (In Russian).
6. Kirillova N.B. Mediapolitika gosudarstva v usloviyakh sotsiokul'turnoi moderni%atsii [Media policy of the state in the context of socio-cultural modernization]. Moscow, Izdatel'stvo Yurait Publ., 2021. 109 p.
7. Maslow A. Dal'nie dosti%heniya chelovecheskoi psikhiki [The farther reaches of human psyche]. St. Petersburg, Evraziya Publ., 1999. 432 p. (In Russian).
8. Maslow A. Napodstupakh kpsikhologii bytiya [Toward a psychology of being religious, values and peak-experiences]. Moscow, Refl-buk Publ., 2012. 272 p. (In Russian).
9. Maslow A. Novye rube%hi chelovecheskoi prirody [The Farther Reaches of Human Nature]. Moscow, Smysl Publ., 1999. 425 p. (In Russian).
10. Plato. Gosudarstvo [State]. Plato. Sobranie sochinenii. V 4 t. T. 3 [Complete Works. In 4 vol. Vol. 3]. Moscow, Mysl' Publ., 1994, pp. 79-420. (In Russian).
11. Romanin A.N. Gumanisticheskaya psikhologiya i psikhoterapiya [Humanistic psychology and psychotherapy]. Moscow, Knorus Publ., 2005. 208 p.
12. Saenko N.R., Shcheglov I.V Protsedury «vzhivleniya» ekrana v bytie sovremen-nogo cheloveka [Routines of "implantation" of the screen in life of the modern person]. Kaspiiskii region: politika, ekonomika, kul'tura = The Caspian Region: Politics, Economics, Culture, 2012, no. 4 (33), pp. 275-281.
13. Slyusarev VV Filosofiya «Chernogo zerkala»: perevorot v mozgakh iz kraya v krai... [The philosophy of the "Black Mirror": A revolution in the minds up and down]. Tsifrovoi uchenyi: laboratoriya filosofa = The Digital Scholar: Philosopher's Lab, 2019, vol. 2, no. 1, pp. 22-32. DOI: 10.5840/dspl2019212.
14. Stukalenko E.A. Riski tsifrovizatsii zhizni naseleniya i puti ikh snizheniya [Risks of the Digitalization of Life of the Population and Ways of Decreasing Them]. Idei i idealy = Ideas and Ideals, 2021, vol. 13, iss. 4, pt. 1, pp. 180-203. DOI: 10.17212/20750862-2021-13.4.1-180-203.
15. Warhol A. Filosofiya Endi Uorkhola (Ot A k B i naoborot) [The Philosophy of Andy Warhol (From A to B and Back Again)]. Moscow, D. Aronov Publ., 2002. 268 p. (In Russian).
16. Fadiman J. Lichnost' i lichnostnyi rost. Iss. 2 [Personality and personal growth. Vol. 2]. Moscow, Rossiiskii otkrytyi universitet Publ., 1992. 136 p. (In Russian).
17. Frankl V V bor'be %a smysl [In the struggle for meaning]. (In Russian). Available at: https://petukhovsky.com/file/books/viktor-frankl-v-borbe-za-smisl.pdf (accessed 02.12.2022).
18. Frankl V. Chelovek v poiskakh smysla [Der Mensch vor der Frage nach dem Sinn]. Moscow, Progress Publ., 1990. 366 p. (In Russian).
19. Franklprotiv Maslou [Frankl vs. Maslow]. (In Russian). Available at: https:// xlglive.wordpress.com/2011/10/24/^paHKA-nporaB-MacAy/ (accessed 02.12.2022).
20. Khoruzhii S.S. Rod ili nedorod? Zametki k ontologii virtual'nosti [Rod or nedorod? Notes on the Ontology of Virtuality]. Voprosy filosofii = Russian Studies in Philosophy, 1997, no. 6, pp. 53—68. (In Russian).
21. Shheglov I. V Formirovanie i funkcionirovanie eTrannogo Ya v sovremennoj kuTture. Shcheglov I.V. [Formation and functioning of the screen self in modern culture]. Nauchnyi progress na rube%he tysyacheletii — 2013. T. 19 [Scientific Progress at the Turn of the Millennium — 2013. Vol. 19]. Proceedings of the IX International Scientific and Practical Conference. Praga, Education and Science, 2013, pp. 48—52. (In Russian).
22. Shipitsin A.I. Fenomen sotsial'nykh setei v sovremennoi kul'ture [Phenomenon of social Network services in modern culture]. I%vestiya Volgogradskogo gosudarstven-nogo pedagogicheskogo universiteta = Iv%estia of the Volgograd State PedagogicalUniversiy, 2011, no. 3 (57), pp. 36-40.
23. Yampol'skii M. Ekran kak antropologicheskii protez [Screen as anthropological artificial limb]. Novoe literaturnoe obo%renie = New Literary Observer, 2012, no. 114, pp. 61-74.
24. Chalmers D.J. Reality+: Virtual Worlds and the Problems of Philosophy. WW Norton & Company, 2022. 528 p.
25. Volkova P., Luginina A., Saenko N., Samusenkov V Virtual reality: Pro et contra. Journal of Social Studies Education Research, 2020, vol. 11 (4), pp. 190-203.
26. Volkova P.S., Orekhova E.S., Saenko N.R., Trofimova L.V, Barova A.G. Features of the Modern Process of Differentiation of Sense and Meaning in Communication. Media Watch, 2020, vol. 11 (4), pp. 679-689.
The article was received on 06.03.2022. The article was reviewed on 07.05.2022.
