CC BY
69
УДК 171
АНТРОПОЭТИКА
Введение в предмет
С. А. Смирнов
Новосибирский государственный университет экономики и управления
Работа является результатом предыдущих исследований автора по проблематике неклассической антропологии. Автор на основе этих работ предлагает введение нового поля междисциплинарных исследований и проектов — антропоэтики. Это понятие-кентавр, объединяющее две части предметных разработок. Первая часть означает разработку неклассической антропологии, выстраивающей новую онтологию человека в ситуации смены его онтологической идентичности. Вторая часть представляет собой практические изыскания, посвященные разработке метода автопоэзиса, выявляющего и описывающего практики преображения человека.
Ключевые слова: антропоэтика, автопоэзис, культурные практики, антропология, антропо-техника, антропопрактика.
Проблема
Со времен М. Шелера и П.А. Флоренского, М. Бахтина и Л.С. Выготского, задумавших каждый почти одновременно свой вариант новой философии человека, предполагая выстраивание собственного антропологического дискурса, прошло почти сто лет.
М. Шелер стал делать наброски по своей философской антропологии с 1914 года1. Затем был его знаменитый доклад в 1927 году «Положение человека в космосе»2. Воплотить свой замысел он не успел.
Отец П.А. Флоренский в серии работ по Антроподицее («У водоразделов мыс-
1 Шелер М. Философские фрагменты из записных книжек последнего года жизни / / Историко-философский ежегодник. — 2005. — М.: Ин-т философии РАН; Наука, 2005.
2 Шелер М. Избранные произведения. — М.:
Гнозис, 1994.
ли») начиная с 1916 года делает заявку на создание «конкретной метафизики, которая есть философская антропология в духе Гете»3.
С начала 1920-х годов, а точнее с 1919 года, М.М. Бахтин разрабатывает свою «Философию поступка», которая потом превратилась в серию работ по поэтике автора на материале художественных произведений .
Л.С. Выготский с начала 1920-х годов разрабатывает свою вершинную, конкретную психологию человека, построенную на идее посреднического действия и управления своим поведением (впрочем, если мерить его поиски с его дипломной
3 Флоренский П.А. У водоразделов мысли // М.: Правда, 1990. - С. 29
4 Бахтин М.М. К философии поступка // Собр. соч.: в 7 т. — Т. 1. — М.: Русские словари, 2003.
работы о Гамлете, то дата будет еще более ранней — 1915 год)5.
В 1920-х же годах М. Хайдеггер предложил свою философию Dasein анализа как собственно философию человека в его здесь-бытии, предложив новый аппарат описания и понимания человека, новую онтологию6.
Примеры можно продолжить. Но проблема не в этом.
Проблема в том, что, несмотря на этот антропологический поворот, за сто лет собственно антропология, т. е. конкретная философия человека, онтология человека, так и не построена. То есть не выстроен собственно предмет «человек» при всем обилии знаний о нем. Онтологически ситуация не только не изменилась в лучшую сторону. М. Шелер зафиксировал, что с развитием наук при всем обилии знаний сам человек запутался в самом себе, потерял себя: «Человек признался себе, что он менее, чем когда-либо, располагает строгим знанием о самом себе»7.
С тех пор ситуация еще более ухудшилась. Человек не только запутался в самом себе. Он вообще стал исчезать.
Если принять идею М. Шелера о том, что человек в своем самоосознании выработал пять проектов человека (человек ре-
5 Выготский Л. С. Психология искусства. — М.: Искусство, 1986; Выготский Л.С. Мышление и речь / / Собрание сочинений: В 6 т. — Т. 2. — М.: Педагогика, 1982; Выготский Л.С. Конкретная психология человека // Вестник МГУ. Сер. 14. — 1986. - № 1.
6 Реконструкция становления европейского антропологического дискурса проделана в глубокой работе С.С. Хоружего (Фонарь Диогена. Критическая ретроспектива европейской антропологии. — М.: Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2010. — 688 с.)
7 Шелер М. Избранные произведения. — М.:
Гнозис, 1994. — С. 132.
лигиозный, человек разумный, человек желания, человек декаданса, человек культуры, или сверхчеловек), то сейчас в ситуации «после Освенцима» и «после ГУЛАГа» человек стал существом вообще без свойств («человек без свойств»). Он стал вообще исчезать, превращаясь в Человека Ничто, в некое исчезающее бытие, на чем настаивает любящий эпатировать публику Ф.И. Гиренок8. Или М.Н. Эпштейн, записывающий человека в Красную книгу, в Музей человека9.
Думаю, эпатаж — не самая лучшая стратегия в философских и научных исследованиях. Задача гораздо более интересная и захватывающая.
Если мы в целом признаем, что привычные нам дискурсы о человеке испытывают радикальный дефицит средств для понимания того, что происходит с главным агентом и субъектом изменений — с человеком, если мы понимаем, что исчезает привычная нам идентичность нас самих, то впору перейти к серьезному поиску и выстраиванию некоего иного, гибридного предмета, радикально по-иному устроенного, использующего не привычные нам инструменты гуманитарных или естественных наук, и не только наук, но и искусств, и не только собственно знаний и эпистем, но и реальных практик, антропо-
8 Гиренок Ф.И. Антропологические конфигурации философии / / Философия хозяйства. Альманах Центра общественных наук и экономического факультета МГУ. — 2001; № 1 (13); Гиренок Ф.И. Философский манифест археОавангарда // Человек. Ки. Гуманитарный альманах. — Новосибирск: НГУЭУ, 2005; Гиренок Ф.И. Философия как исследование пределов возможности мыслить иначе // Человек. Ки. Гуманитарный альманах. — Новосибирск,
НГУЭУ. - 2007. - № 3.
9 Эпштейн М. Знак пробела. Будущее гуманитарных наук. - М.: НЛО, 2004.
логических практик, которые и приводят к серьезным изменениям человека, к его метаморфозу.
Но либо этот метаморфоз управляемый и созидательный, либо он разрушительный и убийственный.
Итак, предлагается некий проект нового гибридного дискурса (научно-художественного, практико-проектного), в котором вырабатывается новая оптика человека, новая онтология, дающая шанс ему на новое преображение и возрождение при всех новых идентичностях и способах существования.
Этот проект называется антропоэти-кой, антропологической поэтикой, потому что опирается на базовый принцип и практику автопоэзиса, т. е. практику преображения человека.
Антропоэтика — срединная, гибридная область проектно-ориентированных исследований, находящихся между антропологией и поэтикой.
Антропоэтика предполагает наличие содержательной деятельностной связи между структурами высказывания, структурами текста и структурами личности.
Предмет исследований и практик в антропоэтике
Главным предметом в антропоэтике является выявление содержательного и структурного изоморфизма между строением неорганического тела человека (его личностной органикой) и строением языковых структур в практике поэтического высказывания.
Следствием этих исследований является другая часть антропоэтики — проектная, предполагающая следующее:
— разработку репертуара культурных практик, способствующих формированию неорганического тела личности;
— разработку методологии и технологии построения культурных практик;
— изучение и обобщение мирового опыта реализации культурных практик строительства личности.
Антропоэтика фиксирует дефицит известных областей исследований и проектирования, в которых отсутствует инструментарий и соответствующая мыслительная оптика, не позволяющая увидеть названный выше изоморфизм.
Ни структурная поэтика, ни структурная антропология, ни философская антропология, ни структурная лингвистика и металингвистика, ни психология личности, ни религиозная практика не позволяют, будучи отдельно взятыми областями знаний и опыта, увидеть содержательную связь между структурой поэтического и философского высказывания и структурой личности и, главное, не позволяют проследить процесс выстраивания структуры личности посредством культурных практик.
Идейные истоки антропоэтики. Эскиз
1. Антропологический дискурс в философии10
Если попытаться провести некую инвентаризацию культурной традиции для того, чтобы использовать духовный опыт предшественников, то нам весьма пригодится их поиск для построения нового
10 Опыт описания исканий идейных пред-
шественников, духовных учителей представлен в
моей книге (Смирнов С. А. Чертов мост. Введение
в антропологию перехода. — Новосибирск: Офсет,
2010. — 492 е.).
словаря антропоэтики. А поэтому перечислим их опыт в жанре ключевых слов этого словаря.
М. Шелер11. Попытка М. Шелера выстроить новый предмет философской антропологии. Пять проектов человека. Главный тупик: попытка выстраивания этой антропологии как сугубо научной дисциплины, строгой науки, направленной на поиск языка для описания сущности человека.
М.М. Бахтин12. Введение базового принципа «себя-исключения». Проблема автора и героя. Проблема зеркала. Проблема я-высказывания, отличного от текста. Описание пребывания героя на границе, на пороге. Событийность бытия. Бытие в поступке.
Л.С. Выготский13. Знак и орудие. Смысловое поле. Психическое орудие. Проблема овладения своим поведением. Описание феномена субъектности через категории овладения. Дефицит словаря овладения в антропологии.
П.А. Флоренский14. Органопроекция. Проблема феномена. Энергейа и эргон. Поиски новой антропологии в духе Гете.
11 Шелер М. Философские фрагменты из записных книжек последнего года жизни // Историко-философский ежегодник. - М.: Ин-т философии РАН; Наука, 2005; Шелер М. Избранные произведения. — М.: Гнозис, 1994.
12 Бахтин М.М. К философии поступка // Бахтин М.М. Собр. соч.: в 7 т. — Т. 1. — М.: Русские словари, 2003; Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1979.
13 Выготский Л.С. Психология искусства. — М.: Искусство, 1986; Выготский Л.С. Мышление и речь / / Собрание сочинений: В 6 т. — Т. 2. — М.: Педагогика, 1982; Выготский Л.С. Конкретная психология человека // Вестник МГУ. Сер. 14. — 1986. — № 1.
14 Флоренский П.А. У водоразделов мысли. — М.: Правда, 1990; Флоренский П.А. У водоразделов мысли. Ч. 2 // Символ. — Париж, 1992. — № 28. — С. 125—216.
М. Фуко15. Проект практик себя в античной философии. Герменевтика субъекта. Управление собой и управление другими.
С.С. Хоружий16. Концепт синергийной антропологии. Понятие духовной практики. Духовная традиция духовных практик. Внешний и внутренний органон. Онтодви-житель. Энергийность и предельность духовных практик. Топика границы. Три топики — онтологическая, онтическая и виртуальная. Гибридные топики.
В.В. Бибихин17. Проблема нового начала. Содержательная связь между религией и философией.
Из современных авторов можно назвать работы Ф.И. Гиренка, В.А. Подоро-ги, Г.Л. Тульчинского, Ф. Фукуямы18. Но,
15 Фуко М. Герменевтика субъекта: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1981/1982 учебном году / пер. с фр. А.Г. Погоняйло. — СПб.: Наука, 2007. — 677 с.
16 Хоружий С.С. Очерки синергийной антропологии. — М.: Институт философии, теологии и истории Св. Фомы, 2005. — 408 с.; Хоружий С.С. К феноменологии аскезы. — М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1998. — 352 с.; Хоружий С.С. Фонарь Диогена. Критическая ретроспектива европейской антропологии. — М.: Институт философии, теологии и истории Св. Фомы, 2010. — 688 с.
17 Бибихин В.В. Другое начало. — СПб.: Наука, 2003. — 430 с.
18 Гиренок Ф.И. Антропологические конфигурации философии // Философия хозяйства. Альманах Центра общественных наук и экономического факультета МГУ. — 2001. — № 1 (13); Гиренок Ф.И. Философский манифест археоа-вангарда // Человек.Ки. Гуманитарный альманах. — Новосибирск: НГУЭУ, 2005; Гиренок Ф.И. Философия как исследование пределов возможности мыслить иначе // Человек.Ки. Гуманитарный альманах. — № 3; Новосибирск: НГУЭУ, 2007. — Подо-рога В.А. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию. — М.: Ас1 Маг^пет, 1995; Подорога В.А. Выражение и смысл. Ландшафтные миры философии.— М.: АсС Маг^пет, 1995; Подо-рога В.А. Мимезис. Материалы по аналитической антропологии литературы в 2 т. — Т. 1. Н. Гоголь, Ф. Достоевский. — М.: Культурная революция; Логос; Logos-altera, 2006. — 688 с.; Подорога В.А. Ми-
пожалуй, только работы В.А. Подороги по феноменологии тела и по антропологии литературы близки к проблематике антро-
19
поэтики19.
2. Структурная поэтика и лингвистика. Металингвистика. Прагматика текста
Что дает для антропоэтики неклассическая языковая парадигма?
В философии языка, в лингвистике и металингвистике сложилось различение языка, текста и произведения.
Язык есть система знаков, выстраиваемая по норме языка. Есть носитель языка, подчиняющийся языковой норме. Язык обезличен. Мы выделяем субстанцию языка и субъектность речи.
Текст есть система знаков, выстраиваемая по логике текста. Единица текста — предложение.
Речь. Единица речи — смысловое высказывание в речевой ситуации. Единицей речевого общения является высказывание в ситуации авторского говорения (М.М. Бахтин). Прагматика текста и прагматика речи. Прагматический контекст у Т. ван Дейка и в теории иллокутивных актов: «Я говорю тебе здесь-и-теперь в этой ситуации». Высказывание как действие и воздействие. Дефицит для антропопрак-
мезис. Материалы аналитической антропологии литературы в 2 т. — Том 2. Часть 1. Идея произведения. — М.: Культурная революция, 2011; Тульчин-ский Г.Б. Постчеловеческая персонология. Новые перспективы свободы и рациональности. — СПб.: Алетейа, 2002; Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое
будущее. Последствия биотехнологической революции. — М.: АСТ; ЛЮКС, 2004; Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. — М.: АСТ; Ермак, 2004.
19 См. также: Ямпольский М. Экран как антропологический протез // Новое литературное обозрение. — 2012. — № 114.
тики теории прагматических контекстов. Она имеет дело с прагматикой речи как таковой, без соотнесения с проблемой преображения человека.
Язык субстанциален и обезличен.
Текст строится как конструкт знаков. Он содержателен, здесь единицей выступает значение.
Произведение существует при встрече смысловых энергий. Здесь единица — смысл. В категориях антропологии — смысловая энергия.
При этом отметим, что можно выделить условно три парадигмы языка.
Парадигма 1. Язык и действительность симметричны. Допускается, что язык отражает некую действительность. Согласно такому пониманию «Евгений Онегин» становится «энциклопедией русской жизни». Художественный текст отражает жизнь, рассказывает правду о ней. И искусство становится формой познания мира. Тогда рождается и проблема истины, истинности этого познания. Насколько полно художник отразил мир в своем произведении? К тексту применяют критерий полноты отражения, правильности, правдивости. Возникает вопрос о том, как на самом деле было. А как правильно? Рождается проблема нормы и ее нарушения. Кто говорит и мыслит правильно? Возникает соответственно и идея авторитета, носителя нормы. Здесь автор становится авторитетом, который, однако, когда-то свергается и появляется новый авторитет.
Полагаю, что такая парадигма работает в русле онтологии языка. Здесь не слышна живая человеческая речь и отсутствует автор. Здесь важен мир, полнота и правильность его описания. Здесь важна норма языка и правильность говорения на нем. Люди становятся носителями этих языковых
норм. Субъектов речи нет. Языковой личности тоже. К примеру, поэт в этой парадигме понимается как носитель некоего задания. Он либо трибун, либо пророк, либо певец деревенской жизни.
Либо провозвестник, апостол революции, как писал В. Маяковский:
Я всю свою звонкую силу поэта
Тебе отдаю, атакующий класс...
В таком случае поэт лишается собственной задачи, задачи поэтической. Его нагружают другими заданиями, часто даже великими и героически, но не свойственными поэту. Или, к примеру, романист становится философствующим идеологом, учителем жизни. Он своими романами пытается донести правду социальной жизни и нравственной позиции. И к нему идут на поклон, как шли на поклон ко Льву Толстому.
Парадигма 2. Язык имеет свой мир и творится по своим законам. Предполагается принципиальная асимметрия языка и действительности. По этой парадигме предполагается самоцельное созидание языковых форм. Здесь мир творится как языковой мир. Человек существует в языковых играх и через них проявляется. Языковые игры Л. Витгенштейна20. Приключения языка и удовольствие от текста у Р. Барта21. Сдвиг в сторону языковой личности. Задачей исследователя становится выявление форм этой языковой игры. Тогда тот же «Евге-
20 Указание имени Л. Витгенштейна в данном перечислении вовсе не означает, что философия этого автора сводится к философии языковых игр. Это фиксация эпизода его жизни и научной биографии. Сама же его философия требует особого анализа и «смены аспекта», как сказал В.В. Бибихин.
21 Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. — М.: Прогресс, 1989. — 616 с.
ний Онегин» становится художественным шедевром, написанным в формате онегинской строфы, которая придумана гением А.С. Пушкина.
Но здесь сама по себе антропология также не задевается. А человек описывается в категориях языковой личности как носитель языковых форм и языковых игр. Собственно неорганическое тело личности человека здесь не просматривается. Не ставится задача простроить изоморфизм между художественным текстом и структурой личности автора. Средств у такой структурной лингвистики не хватает для достижения такой задачи.
Парадигма 3. Здесь язык и действительность рассматриваются через призму субъекта высказывания. Здесь можно говорить о метауровне, метаязыке. Появляется собственно автор высказывания, который «присваивает» себе язык, оставаясь носителем языка, но и проявляясь уже и как творец речевого высказывания, уникального и неповторимого. Здесь рождается тематика поэтики эгоцентрических слов (у Ю.С. Степанова)22. Здесь прагматика Т. ван Дейка. Здесь проблема речевого высказывания как единицы речи у М.М. Бах-тина23. Но они сами не шли в антропологию (кроме М.М. Бахтина), оставаясь в рамках языковой практики.
Антропоэтике в ее поисках адекватных средств близка именно эта третья парадигма языка — парадигма прагматических контекстов и авторской речи. Через аналитику прагматических контекстов и авторской речи можно идти уже далее к проблеме
22 Степанов ЮЮ.С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. — М.: Наука, 1985.
23 Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство,
1979.
преображения человека через использование речевых средств.
Как вариант такой работы, в прагматике текста представлена работа по аналитике и составлению словаря «эгоцентрических слов» — словаря героев. Культурный тип и герой имеют свой словарь ключевых слов (индексальных выражений). Ю.С. Степанов выделяет именно эту парадигму языка (прагматическая парадигма) с точки зрения «философии эгоцентрических слов как выражение прагматического подхода к
24
языку»24.
Но нам важно переходить от прагматики текста к антропологии и антропопрак-тике. Прагматика текста с точки зрения ин-дексальных выражений формирует остов портрета автора и героя и описывает через словарь присвоенных концептов, конструктов, словоупотреблений самого героя. Здесь формируется проблема присвоенной авторской речи: Я в момент речи здесь и теперь. Проблема авторства в акте речевого высказывания. Проблема составления словаря прагматических индексов, индексаль-ных выражений.
Например, Маша в «Чайке» в ответ на вопрос Медведенко: «Отчего Вы всегда ходите в черном?» отвечает: «Это траур по моей жизни. Я несчастна». Фраза воспринимается как индексальное выражение, за которым стоит сценарий поведения героя.
Вместе с тем сама по себе прагматика текста, металингвистика в самых современных ее достижениях все равно не выходит за рамки территории знака, письма, текста. В противном случае она теряет свой предмет. При всем увлечении французских постструктуралистов работами М.М. Бахтина они все равно остаются в своем пред-
24 Степанов Ю.С. Указ соч.
мете и не претендуют на выстраивание собственно антропологического дискурса (см. напр., работы Ю. Кристевой25). Ю. Кри-стева, например, открыв для себя Бахтина, предложила концепцию интертекстуальности, но осталась в рамках текста, обсуждая проблему и феномен диалога текстов, мозаику цитат. Но за текстом не видно главного — живого автора. Диалог как феномен вообще-то возможен между двумя говорящими субъектами, авторами высказываний, а не между текстами.
В качестве одного из последних гуманитарных проектов, в рамках которого осуществляется поиск связки между текстами (в широком смысле — текстами культуры, не только литературы, но и кинематографа) и структурами поведения и сознания, можно назвать проект в рамках «Нового литературного обозрения» — это работы И. Прохоровой и др.26
Важным дополнением в этой области формирования неклассической парадигмы языка являются работы по неклассической риторике и герменевтике, предполагающей не только собственно практику толкования текстов, но прежде всего выстраивание, восстановление живой речи и живого смысла речи автора при реконструкции и толковании текста (древнего или современного). Такая глубокая антропологически ориентированная герменев-
25 Кристева Ю. Избранные труды: Разрушение поэтики. — М.: РОССПЭН, 2004. — 656 с.
26 Гумбрехт Ханс-Ульрих. Как «антропологический поворот» может затронуть
гуманитарные науки? // Новое литературное
обозрение. — 2012. — № 114; Платт Кевин М.Ф.
Зачем изучать антропологию? Взгляд гуманитария: вместо манифеста // Новое литературное обозрение. — 2010. — № 106; Прохорова И. Новая антропология культуры. Вступление на правах манифеста // Новое литературное обозрение. — 2009. — № 100.
тика вырабатывалась, например, в работах В. Айрапетяна, что нашло понимание у того же В.В. Бибихина27.
3. Текст. Тело. Телесность
Как ответвление, с одной стороны, прагматики текста, с другой — антропологии формируется прикладное направление, посвященное изучению проблематики телесности, проявляемой в текстах. Тело текста и тело личности. Проблемой телесности и тела текста занимались такие разные авторы, как М. Фуко, Р. Барт, Х. Плеснер28, М. Мерло-Понти, Э. Юнгер. У последнего есть работа «Языки и строение тела», в которой проделана попытка просмотреть связность структуры тела и структуры текста.
Но наиболее плотно и предметно связность организации духовной практики (органона) и структур телесности представлена в богатой духовной традиции исихазма, реконструкцию которой (духовной практики) осуществил С.С. Хоружий29.
4. Индивид. Субъект. Личность. Автор
В психологии личности и психологии развития разрабатывается отдельная тематика, посвященная проблеме управления собственным поведением, проблеме рождения
27 Айрапетян В. Герменевтические подступы к русскому слову. — М.: Лабиринт, 1992; Бибихин В.В. Вардан Айрапетян. Герменевтические подступы к русскому слову // Человек как слово. Сб. в честь Вардана Айрапетяна. — М.: Языки славянской культуры, 2008. — 264 с.; Бибихин В.В. Герменевтика // Человек как слово. Сб. в честь Вардана Айрапетяна. — М.: Языки славянской культуры, 2008. — 264 с.
28 Плесснер Х. Ступени органического и человек. Введение в философскую антропологию. —
М.: РОССПЭН, 2004. — 368 с.
29 Психология телесности. Между душой и телом. — М.: АСТ; АСТ МОСКВА, 2005. — 731 с.
авторского субъектного действия, проблеме построения личности посредством психологических орудий (знака, действия), проблеме построения посреднического действия и формирования фигуры посредника, проблеме построения акта развития, структуры акта развития. Традиция ведется от Л.С. Выготского. Здесь сосредоточено все многообразие работ самого Л.С. Выготского и его учеников по названной проблематике.
Я бы отметил здесь прежде всего работы Б.Д. Эльконина с его авторской концепцией, касающейся выделения единицы развития на материале онтогенеза ребенка с заходом на выработку собственного антро-
30
пологического горизонта в онтогенезе30.
Собственно феномен личности, его сердцевину я представил в более ранней работе через понятие тезауруса личности, в который входит базовый словарь концептов — вещность тела личности, имя личности, образ личности, понятие личности, символ личности и собственно феномен личности31. В еще более ранней работе, опираясь на труды Л.С. Выготского и П.А. Флоренского, я пытался выстроить некий набросок структуры личности на мате-
32
риале древнегреческого языка32.
5. Антропопрактика. Праксис
Ключевой и самой дефицитной областью при формировании предмета антро-
30 Эльконин Б.Д. Введение в психологию развития. — М.: Тривола, 1994; Эльконин Б.Д. Горизонты изучения онтогенеза // Антро-попраксис. Ежегодник гуманитарных исследований. — Том 1. — Гл. ред. Б.Д. Эльконин. — Ижевск: ERGO, 2009.
31 Смирнов С. А. Культурный возраст человека. Философское введение в психологию развития. — Новосибирск: Офсет, 2001.
32 Смирнов С.А Опыты по философской антропологии. — Новосибирск: Офсет, 1996.
поэтики является область практики, культурных и духовных практик.
Здесь нащупывается ряд ключевых словарных категорий, которые уже описаны в наших предыдущих работах и работах предшественников.
Органон личности и автопоэзис. Преображение человека и органон личности. Культурные и духовные практики. Праксис преображения. Миф преображения. Средства и способы преображения.
Вертикаль, горизонталь, эгональ преображения. Пространство личности. Проблема онтологической границы. Постав себя на онтологической границе как акт поэзиса.
Культурные практики: религиозный опыт откровения — философский акт мышления — художественный акт творения: произведение личности.
Конкретные культурные практики. Понимание философии как практики себя у стоиков в изложении М. Фуко33. Философия как душевная практика у древних греков в изложении П. Адо34. Духовные практики в богатой духовной традиции исихаз-ма в описании С.С. Хоружего35. Духовные практики дзэн, в суфизме, даосизме36.
Художественные практики. Театральные практики. Практики работы актера над ро-
33 Фуко М. Герменевтика субъекта: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1981/1982 учебном году / пер. с фр. А.Г.Погоняйло. — СПб.: Наука, 2007. — 677 с.
34 Адо П. Духовные упражнения и античная философия. — М.; СПб.: Степной ветер; ИД «Коло», 2005; Адо П. Философия как способ жить. Беседы с Жанни Карлие и Арнольдом И. Дэвидсоном. — М.; СПб.: Изд-во «Степной ветер»; ИД «Коло», 2005.
35 Хоружий С.С. К феноменологии аскезы. — М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1998. — 352 с.
36 Фонарь Диогена. Проект синергийной ан-
тропологии в современном гуманитарном кон-
тексте / отв. ред. С.С. Хоружий. — М.: Прогресс-Традиция, 2010. — С. 240—272.
лью и преображение в ходе этой работы. Театр М. Чехова, Е. Гротовского. «Душевный атлетизм» в театре жестокости у А. Арто37.
В предыдущих работах я предложил набросок базовой модели праксиса: она воплощается в нескольких схемах — катарсиса, мимезиса, экстазиса, автопоэзиса. Последняя и есть собственно базовый принцип и базовая практика преображения человека38.
Эскиз рабочей онтологии человека в рамках антропоэтики
Данная рабочая онтология предполагает отказ от представления о человеке как о готовом существе с готовой природой в пользу такого понимания, которое допускает наличие онтологически пограничного бытия человека, всегда возможного и всегда созидаемого.
Мы полагаем, что антропологический тренд заключается именно в том, чтобы перестать рассматривать человека как объект с некоей готовой природой (как есть природа физических явлений), а пытаться выстраивать новый неклассический дискурс — концепт и речь о человеке как энергийном существе с гибкой постоянно меняющейся и пограничной неорганической структурой, неорганической телесностью культурной природы, т. е. формирующейся в рамках и в результате осуществления определенных культурных практик.
В этом смысле человек — существо постоянно переходное и пограничное, не ставшее и неполное, претендующее на преображение и никогда до конца не образованное.
37 Арто А. Театр и его Двойник. — СПб.: Симпозиум, 2000.
38 Смирнов С.А. Автопоэзис человека. Очерки по антропологии стиха. — Новосибирск: Офсет, 2011.
Сам феномен переходности и желания осуществления культурных практик преображения человека рождается от появления и осознания человеком феномена границы и граничности (пребывания на границе) и желания осуществить транс, сдвиг, переход этой границы вовне, за пределы, за, в «мета».
Осознание граничности и предельности индивидного существования, ставящего под вопрос само это существование, есть онтологический повод и вызов для осуществления первого шага к первой культурной практике, результатом которой становится начало формирования культурного неорганического тела — тела личности.
Этот вызов и онтологический повод рождаются оттого, что происходит радикальное сужение онтологического горизонта, предела существования человека, сплющивание его индивидных границ, сужение их до точки, дальше которой — смерть, исчезновение. Только такое осознание может толкнуть индивида на начало вырабатывания культурных средств преображения в рамках культурных практик.
Как ответ — первый шаг в сторону первой практики, практики религиозного откровения. Ответ на осознание самим собой своей ситуации: «Я — бесконечно и радикально плох», дальше которого есть только Ничто.
Но самого по себе сужения индивидных пределов до точки недостаточно. Рывок, онтологический скачок из точки за границу и тем самым расширение горизонта рождается от ощущения онтологического разрыва — разницы между ощущением себя как точки и ощущением неизбывного, но не реализованного желания быть, состояться, которое есть у любого живого существа.
Тем самым, с одной стороны, мы имеем (просто имеем и фиксируем это имение) желание быть, состояться, с другой — мы
фиксируем все более часто повторяющееся пребывание индивидного существа в узких и все более сужающихся пределах до состояния точки:
Рис. 1. Конфликт энергии Фактически все пребывание человека в мире выстраивается как такое постоянное сердцебиение, смена вдоха и выдоха — постоянное прерывание сменяющих друг друга энергий — энергии быть и энергии иметь. Первая толкает человека на расширение горизонта и требует культурной практики, на которой как на каркасе и строится, держится, зиждется тело личности, вторая толкает человека на сужение границы до точки, поскольку предполагает присвоение мира и среды, ее результатов, их употребление. Это присвоение не предполагает проделывания культурной работы, а предполагает упрочение индивида как черной дыры, все и вся в себя всасывающей, в силу чего никакой личности не выстраивается. Она здесь не требуется.
Тем самым саму онтологию человека можно представить как пребывание на онтологической границе, переход которой и означает практику автопоэзиса, состоящую из трех видов практик — религиозного откровения, философского мышления и художественного творения.
Ниже приведем рисунок, показывающий всю топику, т. е. пространство мест пребывания человека на границе и акт ее перехода, воплощающийся в акте автопоэзиса.
Топ 1. Исчезающее, точнее — пульсирующее место индивида.
Топ 2. Точка рождения и проявления энергии быть. Это место событийно и энер-гийно. Оно бывает. Оно сбывается. Сбывается у каждого индивида. И у него рождается шанс быть.
Топ 3. Онтологическая граница. При проявлении энергии быть когда-то в конкретных событиях он так или иначе попадает на онтологическую границу. Эта граница не существует, разумеется, объектно. Она сбывается в событии. Индивид переживает момент постава себя на грань. На переход. И здесь он переживает собственно онтологическое испытание. Эта границы может быть даже зафиксирована и диагностирована — через критерии четкости, плотности, прерывности.
Топ 4. Следствием постава себя на границу становится проделывание человеком на самом себе (более или менее успешно) практики откровения, осознавания себя как онтологически ущербного на фоне Инобытия, Иного символического горизонта.
Топ 5. Осмыслением практики откровения и рефлексией по ее поводу становится практика авторского философского мышления, мышления о собственных пределах.
Топ 6. Воплощением предыдущих практик становится практика порождения формы. Порождение формы мира становится основанием порождения формы себя, собственной личности.
3. Онтологическая граница, контур, горизонт
Пространство здесь-бытия
Диагностика границы
- плотность
- четкость
- прерывность/ непрерывность
- толщина
- гибкость
2 Энергия действия быть
1. Индивид, становящийся субъектом действия
?
6. Культурная практика художественного творения
Поэзис как оформление акта постава на границу в поэтическом высказывании
Пространство инобытия
4. Культурная практика религиозного откровения:
постав себя на
онтологическую
границу
,0
Петля автопоэзиса
I
5. Культурная практика философского мышления. Опыт рефлексии по поводу акта постава себя на границу. Рождение авторской философской речи - как осмысления своих онтологических пределов
Рис. 2. Топы онтологической границы
Итак, еще раз о базовых культурных практиках автопоэзиса.
Первый тип культурной практики — практика постава на границу, практика раздвигания горизонта вовне. По мере складывания духовной традиции эта практика все более стала называться практикой религиозного откровения, поскольку символом полного бытия, находящегося за пределами этого горизонта, по ту сторону от индивидного существования, является Благо, совершенное, предельное воплощение полноты бытия или Бог. Энергия раздвигания горизонта кормится стремлением к этой онтологической полноте.
Второй тип культурной практи- / ки — практика авторского мышле- [ ноя. Чтобы не впасть, не упасть у в обморок свободы, не пспыты-вать онтологического головокружения от постава на границу, которое испытывал в свое время С. Киркегор, осуществляется акт осмысления постава и выстраивания авторского дискурса, авторской речи по примеру, который взят в качестве эпиграфа из фильма А. Тарковского «Зеркало»: «Я могу говорить!». Тем самым опыт осмысления собственного онтологического предела рождает собственно философский дискурс, феномен философствования39.
Третий тип культурных практик — творение художественной формы, оформление опыта постава на границу в художественном творении, в форме поэтического высказывания. Последнее тем самым наполняется онтологическим смыслом и содержанием. Тем самым поэту есть что сказать городу и миру. Поэтическое высказывание становится внешней формой свидетельства, фик-
39 Проблема преображения в философии описана в нашей статье.
сацией акта постава, феномена преображения. Поэт становится свидетелем опыта преображения40.
Но в силу того, что индивид переживает давление двух энергий — онтологической тяги быть, тяги к полноте бытия и энергии иметь и редуцироваться до точки, то в силу этого мы имеем в реальности два мира — мир, в котором эти культурные практики иногда случаются, и мир превращенных форм, мир практик, которые выступают эрзацем, муляжом, заменителем этих практик, суицидальными практиками трансгрессии.
\ Энергия быть Мир культурных практик
\-•< I 1 -
У Энергия Мир превращенных
/ сужения, редукции форм практик
Рис. 3. Энергии и практики
Антропоэтический конфигуратор
В силу того, что антропоэтика предполагает выстраивание гибридного предмета через различные практики и предполагает как выработку знания, так и разработку технологий и собственно осуществление праксиса автопоэзиса, то напрашивается некий конфигуратор предмета, связующий вместе разные модули, разные топы гибридной предметной области ан-тропоэтики.
Какие это топы?
Топ антропологии. Собственно логос человека. Построение новой эпистемы о
40 Практику автопоэзиса на примере художественных творений конкретных поэтов автор пытался описать в книге: Смирнов С.А. Автопоэзис человека. Очерки по антропологии стиха. — Новосибирск: Офсет, 2011.
нем как о существе возможном и энергии-ном, становящимся через культурные практики.
Топ антропотехники. Это пространство технологий и техник работы человека по выстраиванию своей личностной структуры.
Топ антропопрактики. Здесь вся практика автопоэзиса, но пропущенная через рефлексию логоса и оснащенная антропо-техникой.
Все три топа пронизывают другой, внутренний треугольник — собственно практику, включающую в себя три базовые вышеназванные практики — религиозного откровения, философского мышления и художественного творения.
Получается некая двухтреугольная топика с сердцевиной — актом автопоэзиса.
Пафос (патос) новой онтологии в рамках антропоэтики сводится к тому, чтобы показать, что человек как возможное существо всегда имеет онтологический шанс: быть в полноте бытия или не быть, исчезнуть. Конкретные формы бытия складываются в конкретные времена по-разному, но всегда остается горизонт самостоянья человека. Человек не умер и не умрет до тех пор, пока он держит и пытается выстроить этот горизонт. Меняются его концепты, меняются антропологические дискурсы, но остается человек как носитель жизненного горизонта. Старое существо человеческое умирает, уходит со сцены, записывается в музей человека, но появляется новое, неведомое. Какое оно? Антропоэтика — одна из попыток ответить на этот вопрос.
Рис. 4. Антропоэтический конфигуратор
ИДЕИ И ИДЕАЛЫ
тжиглтю
Литература
Адо П. Духовные упражнения и античная философия / П. Адо. — М.; СПб.: Степной ветер; ИД «Коло», 2005.
Адо П. Философия как способ жить. Беседы с Жанни Карлие и Арнольдом И. Дэвидсоном / П. Адо. — М.; СПб.: Степной ветер; ИД «Коло», 2005.
Айрапетян В. Герменевтические подступы к русскому слову / В. Айрапетян. — М.: Лабиринт, 1992.
Арто А. Театр и его Двойник / А. Арто. — СПб.: Симпозиум, 2000.
Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / Р. Барт. — М.: Прогресс, 1989. — 616 с.
Бахтин М.М. К философии поступка / М.М. Бахтин // Собр. соч.: в 7 т. — Т. 1. — М.: Русские словари, 2003.
Бахтин М.М. Проблема речевых жанров / М.М. Бахтин // Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1979.
Бибихин В.В. Вардан Айрапетян. Герменевтические подступы к русскому слову / В.В. Би-бихин // Человек как слово. Сб. в честь Вардана Айрапетяна. — М.: Языки славянской культуры, 2008. — 264 с.
Бибихин В.В. Герменевтика / В.В. Бибихин // Человек как слово. Сб. в честь Вардана Айрапетяна. — М.: Языки славянской культуры, 2008. — 264 с.
Бибихин В.В. Другое начало / В.В. Бибихин. — СПб.: Наука, 2003. — 430 с.
Выготский Л.С. Психология искусства / Л.С. Выготский. — М.: Искусство, 1986.
Выготский Л.С. Мышление и речь / Л.С. Выготский // Собрание сочинений: В 6 т. Т. 2. — М.: Педагогика, 1982.
Выготский Л.С. Конкретная психология человека / Л.С. Выготский // Вестник МГУ. Сер. 14. — 1986. — № 1.
Гиренок Ф.И. Антропологические конфигурации философии / Ф.И. Гиренок // Философия хозяйства. Альманах Центра общественных наук и экономического факультета МГУ. — № 1 (13). 2001.
Гиренок Ф.И. Философский манифест археоа-вангарда / Ф.И. Гиренок // Человек. ЯП Гуманитарный альманах. — Новосибирск: НГУЭУ, 2005.
Гиренок Ф.И. Философия как исследование пределов возможности мыслить иначе / Ф.И. Ги-ренок // Человек. Яи. Гуманитарный альманах. — Новосибирск, НГУЭУ. — 2007. — № 3.
Гумбрехт Ханс-Ульрих. Как «антропологический поворот» может затронуть гуманитарные науки / Ханс-Ульрих Гумбрехт // Новое литературное обозрение. — 2012. — № 114.
Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация / Т.А. Дейк. — М., 1989.
Кристева Ю. Избранные труды: Разрушение поэтики / Ю. Кристева. — М.: РОССПЭН, 2004. — 656 с.
Платт Кевин М.Ф. Зачем изучать антропологию? Взгляд гуманитария: вместо манифеста / М.Ф. Платт Кевин // Новое литературное обозрение. — 2010. — № 106.
Плесснер Х. Ступени органического и человек. Введение в философскую антропологию / Х. Плесснер. — М.: РОССПЭН, 2004. — 368 с.
Прохорова И. Новая антропология культуры. Вступление на правах манифеста / И. Прохорова // Новое литературное обозрение. — 2009. — № 100.
Психология телесности. Между душой и телом. — М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2005. — 731 с.
Подорога ВА. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию / В.А. Подорога. — М.: Ad Маг^пеш, 1995.
Подорога В А. Выражение и смысл. Ландшафтные миры философии / В.А. Подорога. — М.: Ad Маг^пеш, 1995.
Подорога В.А. Мимезис. Материалы по аналитической антропологии литературы / В.А. Подорога. — Т. 1. Н. Гоголь, Ф. Достоевский. — М.: Культурная революция; Логос; Ьо-gos-alteгa, 2006. — 688 с.
Подорога ВА. Мимезис. Материалы аналитической антропологии литературы в 2 томах. Том 2. Часть 1. Идея произведения / В.А. Подорога. — М.: Культурная революция, 2011.
Смирнов СА. Культурный возраст человека. Философское введение в психологию раз-
вития / С. А. Смирнов. — Новосибирск: Офсет, 2001.
Смирнов СА. Человек после человека. Антропологический форсайт / С.А. Смирнов // Человек^И Гуманитарный альманах. — Новосибирск: НГУЭУ, 2010. - № 6.
Смирнов СА. Фармацевтика антропологических трендов / С.А. Смирнов // Вестник НГУЭУ. - 2011. - № 1. - С. 88-104.
Смирнов С.А. Чертов мост. Введение в антропологию перехода / С.А. Смирнов. - Новосибирск: Офсет, 2010. - 492 с.
Смирнов С А. О смысле онтологической заботы/работы. Комментарий на полях «Герменевтики субъекта» М. Фуко / С. А. Смирнов // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия Психология. - 2010. -
№ 4. - С. 74-93.
Смирнов С.А. Опыты по философской антропологии / С.А. Смирнов. - Новосибирск: Офсет, 1996.
Смирнов С.А. Автопоэзис человека. Очерки по антропологии стиха / С.А. Смирнов. - Новосибирск: Офсет, 2011.
Смирнов С.А. Проблема преображения в философии / С.А. Смирнов // Антропопрак-сис. Гуманитарный ежегодник гуманитарных исследований. - Ижевск: ERGO. - 2012. -С. 5-17.
Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства / С.А. Смирнов. - М.: Наука, 1985.
Тульчинский Г.Б. Постчеловеческая персо-нология. Новые перспективы свободы и рациональности / Г.Б. Тульчинский. - СПб.: Алетейа, 2002.
Флоренский ПА. У водоразделов мысли / П.А. Флоренский. - М.: Правда, 1990.
Флоренский П.А. У водоразделов мысли / П.А. Флоренский. - Ч. 2. Символ. - Париж, 1992. - № 28. - С. 125 - 216.
Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее. Последствия биотехнологической революции / Ф. Фукуяма. - М.: АСТ; ЛЮКС, 2004.
Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек / Ф. Фукуяма. - М.: АСТ; Ермак, 2004.
Фонарь Диогена. Проект синергийной антропологии в современном гуманитарном контексте / отв. ред. С.С. Хоружий. - М.: Прогресс-Традиция, 2010. - С. 240-272.
Фуко М. Герменевтика субъекта: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1981/1982 учебном году / М. Фуко; пер. с фр. А.Г. Погоняйло. - СПб.: Наука, 2007. - 677 с.
Хайдеггер М. Бытие и время / М. Хайдег-гер. - М.: Ad Marginem, 1997. - 452 с.
Хоружий С.С. Очерки синергийной антропологии / С.С. Хоружий. - М.: Институт философии, теологии и истории Св. Фомы, 2005. -408 с.
Хоружий С.С. К феноменологии аскезы / С.С. Хоружий. - М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1998. - 352 с.
Хоружий С.С. Фонарь Диогена. Критическая ретроспектива европейской антропологии / С.С. Хоружий. - М.: Институт философии, теологии и истории Св. Фомы, 2010. - 688 с.
Шелер М. Философские фрагменты из записных книжек последнего года жизни / М. Шелер // Историко-философский ежегодник. - М.: Ин-т философии РАН; Наука, 2005.
Шелер М. Избранные произведения / М. Шелер. - М.: Гнозис, 1994.
Эльконин Б.Д. Введение в психологию развития / Б.Д. Эльконин. - М.: Тривола, 1994.
Эльконин Б.Д. Горизонты изучения онтогенеза / Б.Д. Эльконин // Антропопраксис. Ежегодник гуманитарных исследований. - Том 1. -Ижевск: ERGO, 2009.
Эпштейн М. Знак пробела. Будущее гуманитарных наук / М. Эпштейн. - М.: НЛО, 2004.
Ямпольский М. Экран как антропологический протез / М. Ямпольский // Новое литературное обозрение. - 2012. - № 114.
