CC BY
92УДК 821.111
Керасиди Н. Х.,
кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры русской и зарубежной литературы ТНУ имени В. И. Вернадского
Античное наследие в русской литературе XVII - первой пол. XVIII вв.
В западной Европе в эпоху ренессанса особое внимание уделяется исследованию античной литературы и искусства, знание древних языков считалось основой образованности, а международным языком становится латинский язык. В России и Украине также в программу обучения включается греческий и латинский языки. «Уже в XVI веке... князь Константин Острожский открыл в городе Остроге школу, где заведено было преподавание не только славянского, но и греческого и латинского языков. Затем надо особо отметить деятельность киевского митрополита Петра Могилы (1598-1647), который в 1631 основал Киево-Могилянский коллегиум, преображенный вскоре в Академию. Для преподавания в ней были собраны все наличные научные силы, в том числе и некоторые из греков. Тут началась деятельность первых наших ученых-филологов» [4, с. 61]. Епифаний Славинецкий, знаток древних языков и античной литературы, составляет два словаря -«Филологический» и «Греко-славено-латинский». Автор «Грамматики», по которой учился Ломоносов, при создании своего труда пользовался латинской грамматикой Доната. Изучая античных авторов по ораторскому искусству, в первую очередь труды Аристотеля, Квинтилиана, Цицерона создаются сочинения по «риторике». В Москве в 1634 г. патриархом Филаретом была открыта греко-латинская школа, а по распоряжению патриарха Никона (16051681) из Греции (Афона) были привезены рукописи, среди которых были произведения Гомера, Гесиода, Эсхила, Софокла, Демосфена, Плутарха и др. [4, с. 63]. Известно, что в Славяно-Греко-Латинской школе, которая была открыта в Москве в 1649 г. и затем преобразована с Славяно-Греко-Латинскую Академию в 1668 г., изучались древние языки и античная литература. Из-за рубежа в Москву приглашаются специалисты-филологи.
В XVII веке быстрыми темпами развиваются взаимоотношения с Европой, в связи с чем растет число переводов из западноевропейской литературы, и уже в 1705 году издается книга
с латинским названием «SYMBOLA ET EMBLEMATA» - «Символы и эмблемы», в которой излагаются наиболее употребительные эмблемы и символы в большей степени связанные с греческой и римской мифологией. В связи с европеизацией русской культуры возникает спор о задачах просвещения, в результате которого формируются два направления: грекофильское и латинское («западников»). «Рим и латинский язык обладали для московского общества тех лет знаковым смыслом и были связаны с Западом, просвещением и обновлением» [5, с. 150].
Симеон Полоцкий, богослов, ученый, воспитатель царских детей, переводчик, преподаватель латинского языка, в своем сочинении «Вертоград многоцветный» наряду с вопросами о морали рассматривает тему о государственном направлении, уделяет внимание историческим деятелям. В качестве источников он использовал сочинения античных авторов Плутарха, Пилиния Старшего и др. Рассматривая проблему царской власти, Симеон Плоцкий обращается к сочинениям Аристотеля и утверждает, что основным достоинством царя является забота о своих подчиненных [5, с. 150].
Феофан Прокопович, церковный деятель, писатель, сочинение «DE ARTE POETICA» пишет на латинском языке. В своей «Поэтике» он в первую очередь обращается к сочинению Аристотеля «Поэтика». «Несмотря на эклектический характер некоторых глав, «Поэтика» Прокоповича» свидетельствует о глубокой эрудиции в области античной и возрожденческой теории литературы [6, с. 46].
Антиох Кантемир, дипломат, поэт, переводчик сатир Горация, чьим литературным традициям он следует при создании собственных сатир. В сатире «Об истинном блаженстве» Кантемир, подражая Горацию, рисует идеал спокойной жизни без бурных страстей, в стороне от общественной борьбы. «тот в своей жизни лишь блажен, кто малым доволен». Здесь поэт следует идее Горация о «золотой середине». Размышляя над вопросом о правильности выбора жизненного пути в понимании «счастье», по мнению Горация, человеку нужно душевное спокойствие и ощущение радости жизни в гармонии с окружающим миром, быть вдали от шумных споров и общественных баталий.
Тот, кто золотой середине верен, Верь мне, избежит и убогой кровли, Избежит дворцов, что питают зависть Пышным убранством.
Чаще вихри гнут великаны - сосны, С высоты быстрей низвергают башни, Молнии легко поражают в бурю Горные выси.
(Од. II, 10. Пер. Н. В. Вулих)
А. Кантемир согласен с основным положением житейской философии римского поэта Горация.
Большое внимание уделяет Кантемир переводческой деятельности. В своих переводах из античных авторов он чаще всего обращается к Горацию и Анакреону. Образцом для басен Кантемира были басни Эзопа, к которому обращались и античные баснописцы Федр, Бабрий. Поэма Кантемира «Петрида» является первым героическим эпосом в русской литературе. По мнению А. Н. Соколова, «... связь поэмы Кантемира с жанром эпопеи устанавливается уже заглавием: «Петрида» - это звучало как принцип. Кантемир выбирает самое «классическое» название для своей поэмы., подчеркивая тем самым свой замысел: воспеть Петра так же, как Гомер и Вергилий своих героев» [6, с. 88]. Сравнивая «Петриду» Кантемира с «Энеидой» Вергилия, Е. В. Глариантова делает следующий вывод: «. у Кантемира мы встречаем стилистическое (метонимическое) употребление имен античных богов. К такому употреблению мы относим: традиционное обращение к Музам (также непременный атрибут эпической поэзии); метонимическое упоминание движения Феба (солнца) для обозначения года; при описании Петербурга упоминание Марса как символа войны и военного нападения. Однако самым любопытным в поэме в смысле «подражания древним» представляется описание, напрямую восходящее к тексту «Энеиды», - общее описание чудовищ, сидящих у входа в Ад (старость, глад, нищета, война, ненависть, болезни. зависть). Это описание впервые появляется у Вергилия в 6-й песне «Энеиды» и довольно точно передано Кантемиром прямо в середине отрывка. Возможно, вводя это описание, Кантемир хотел подчеркнуть ориентацию создаваемой им поэмы именно на эпос Вергилия. Таким образом, первый образец эпической поэмы нового типа в русской литературе опирается на опыт римского героического эпоса» [2, с. 44-45].
Василий Тредиаковский, поэт, переводчик романа французского писателя Фенелона «Приключения Телемаха», назвав свою поэму «Тилемахида», впервые в русской литературе употребляет гексаметр; шестимерный размер в античном стихотворении является основным размером в древнем эпосе [1, с. 79]. Как и в романе французского
писателя XVII века Фенелона, в «Тилемахиде» Тредиаковского повествуется о путешествии сына Одиссея Телемаха. В разных странах Телемаху встречаются разные правители, таким образом автор демонстрирует разные формы государственной власти; Тредиаковский считал необходимым для монарха быть гуманным и соблюдать законы. В философской дидактической поэме «Феоптия» Тредиаковский впервые в русской литературе упоминает о титане Прометее (Тредиаковский не поддерживал чрезмерное увлечение латинским языком в науке и образовании и считал, что лекции в академии и университете должны читаться на русском языке, таким образом отстаивал русские культурные традиции).
С творчества Михаила В. Ломоносова в русской литературе начинается формирование классицизма. Ломоносов высоко ценил памятники мировой литературы, особенно античной, прежде всего басни Эзопа, «Метаморфозы» (или «Золотой осел»), Апулея, «Сатирикон» Петрония, «Разговоры богов», «Разговоры гетер», «Разговоры в царстве мертвых» Лукиана по их нравоучительной направленности, из эпического жанра - поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея», «Энеида» Вергилия, «Метаморфозы» («Превращения») Овидия. С отрывками из произведений великих авторов античной литературы можно было ознакомиться благодаря «Риторике» Ломоносова, где он обращается к сочинениям Гомера, Плутарха, Демосфена, Цицерона, Вергилия, Овидия, Лукиана, Аристотеля, Персия, Тацита и др. Демосфен в своих речах обличал тиранию Филиппа. Автор «Риторики» умело подобранными примерами «высказывает свои сокровенные мысли о назначении и качествах властителя. Монарх должен заботиться о своих подданных и защищать их, а не разорять». «Риторика» Ломоносова являлась сводом правил и рекомендаций для письменной и устной речи, требования к которой были такими же, как и у античных авторов: высокая идейность, гражданская позиция, нравоучительная направленность. Теория Ломоносова «трех штилей» в общих чертах разрабатывалась в античной литературе, в трудах Цицерона, Горация, Квинтилиана, затем была возрождена в европейской литературе во время Ренессанса и классицизма. В «Разговоре с Анакреонтом», споря с «певцом вина и бездумного веселья», Ломоносов считает, что в личности должны сочетаться и стремление к полезной для общества деятельности, и пользование радостями жизни.
В поэме «Письмо о пользе стекла» Ломоносов ставит проблемы, актуальные не только для его времени: роль знания, науки в развитии
цивилизации и личность ученого, просветителя, от качеств характера которого может зависеть дальнейшая судьба его открытия. Ученый, как и титан Прометей, любя и жалея людей, учит их пользоваться богатствами природы для своего блага, так что роль ученого в обществе заключается в том, чтобы своими знаниями облегчать людям жизнь и этим доставлять им радость. На примере только изобретения стекла автор показывает, как жизнь человека изменилась к лучшему:
И было в деле сем удачно мастерство Превысило своим реченьем естество, Тем самым стало житие на свете нам счастливо [3, с. 189].
Значение науки столь велико для развития общества. Что Ломоносов представляет ее как божественный дар:
Не дар ли мы в стекле божественном имеем. Представили в своем мечтание Прометея. Похитил с солнца огонь и смертным отдал в руки [3, с. 190].
Согласно мифу, Прометей похитил огонь с неба и спас человеческий род от гибели. Ведь Зевс задумал уничтожить неразумное человечество, но Прометей научил людей различным искусствам. В трагедии «Прикованный Прометей» Эсхила титан Прометей не только богоборец, но просветитель и благодетель, он является первопричиной всех достижений цивилизации. Ведь я их сделал, прежде неразумных, Разумными и мыслить научил. Я не в упрек им это говорю, Но объяснить хочу вам все значенье Моих благодеяний. Раньше люди Смотрели и не видели и, слыша, Не слышали, в каких-то грезах сонных Влачили жизнь; не знали древоделья, Не строили дома из кирпича, Ютились в глубине пещер подземных, Бессолнечных, подобно муравьям. Они тогда еще не различали Примет зимы, весны - поры цветов -И лета плодоносного; без мысли Свершали все - а я им показал Восходы и закаты звезд небесных. Я научил их первой из наук -Науке числ и грамоте; я дал им И творческую память, матерь Муз,
И первый я поработил ярму Животных диких; облегчая людям Тяжелый труд телесный, я запряг В повозки лошадей, узде послушных, -Роскошного богатства красоту. Никто, как я, бегущие по морю Льнокрылые измыслил корабли... И это все изобретя дл смертных,
Скажу о самом важном: до меня Не знали люди ни целящих мазей, Ни снедей, ни питья, но погибали За недостатком помощи врачебной. Я научил их смешивать лекарства, Чтоб ими все болезни отражать.
... А кто дерзнет сказать, Что до меня извлек на пользу людям
Таившиеся под землей: железо,
И серебро, и золото, и медь?
Никто. Конечно, коль не хочет хвастать.
А кратко говоря,узнай,что все
Искусства у людей - от Прометея!
[7, с. 444-505].
Научные открытия не всегда сразу встречают понимание и поддержку со стороны окружающих и властителей, так что дальнейшая судьба открытия зачастую зависит от стойкости и мужества ученого отстаивать свои идеи. Долг ученого по отношению к науке и обществу защитить свое открытие, хотя путь к победе тернист. Подвиг ученого Ломоносов сравнивает с подвигом Прометея, который за похищение огня ради спасения и прогрессивного развития рода человеческого был жестоко наказан верховным богом Зевсом, но несмотря ни на какие страдания не отступил от своих убеждений. Подобно Прометею ученый должен быть готовым принять страдания за свои идеалы, не идти на уступки воинствующему невежеству.
Коль много таковых примеров мы имеем, Что зависть, скрыв себя под святости покров, И груба ревность с ней, на правду строя ков, От самой древности воют многократно, Чем много знания погибло невозвратно [3, с. 190].
Когда же труд ученого станет достоянием общества, он будет оценен по заслугам, и имя его останется а памяти народной, как бессмертное имя титана Прометея.
Ходя за тайнами в искусстве и природе, Я слышу восхищен веселый глас в народе [3, с. 195].
Таким образом, Ломоносов обратился к образу Прометея, чтобы показать особую роль науки в развитии цивилизации, а также взаимосвязь судьбы открытия и личности ученого.
Итак, можно сказать, античное наследие сначала в переводах, а затем и в собственном творчестве русских писателей начинает занимать свое достойное место в литературе данного периода.
Литература
1. Бонди С. Тредиаковский, Ломоносов, Сумароков / Тредиаковский. Библиотека поэта. - М., 1935.
2. Глариантова Е. В. Следы античной традиции в поэме «Петрида» А. Д. Кантемира / рецепция античного наследия в русской литературе XVШ-XIX вв. - Петрозаводск, 2009.
3. Ломоносов Михайло. Избранные сочинения. - М., 2009. -С. 184-198.
4. Радциг С. И. Введение в классическую филологию. - М., 1965.
5. Самойлова М. П. Античное наследие в творчестве лучших мыслителей XVII века / Аничность и общество. Сборник докладов Всероссийской научной конференции «Добролюбовские чтения-2009» и Всероссийской научно-практической конференции «Православие, духовность, традиции, культура - основа счастливой семьи». -Нижний Новгород, 2010.
6. Соколов А. Н. Очерки по истории русской поэмы XVIII и первой половины XIX века. - М., 1995.
7. Эсхил. Прометей прикованный / Дератани Н. Ф., Тимофеева Н. Л. Греческая литература. Т. 1. - М., 1965.
