CC BY
72
СОВРЕМЕННЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ЛИНГВИСТИКИ
АНГЛИЦИЗМЫ НА -ИНГ В РУССКОМ И СЛОВАЦКОМ ЯЗЫКАХ
УДК 811.161.1>373.613:811.162.4>373.613. DOI 10.26170/FK20-01-05. ББК Ш141.12-32+Ш141.52-32. ГРНТИ 16.21.45. Код ВАК 10.02.20; 10.02.19
Ab stract. This article focuses on the functioning of Anglicisms ending in -ing in the Russian and Slovak languages, pseudo-Anglicisms, and the reasons for the active borrowing of such words at present, as well as the controversy between linguists, historians, and politicians about the role and place of borrowing in a historical context. This study aims to trace the dynamics of Anglicisms in the contemporary Russian and Slovak languages via the descriptive and comparative methods. The quantitative estimation method is also used in this work. The study examines the main points ofview on the issues of borrowing in Russian and Slovak linguistics: positive, negative and neutral. The focus is on the formal marker -ing and its word-building potential, which still causes controversy among linguists. One of the aims of the study is to identify the most frequent lexical groups of words with the suffix -ing. As a result of the study, the author makes a conclusion that the Russian and the Slovak languages codify words with this formal marker in different ways. Some words, recorded in the Slovak dictionaries, are found in Russian on the periphery of the lexicon. The author believes that the invasion of Anglicisms ending in -ing is just a passing trend. Most of these words are easily replaced by the native language analogues. On the other hand, some anglicisms describe this or that notion/process more accurately, significantly saving space. Certain research interest is aroused by pseudo-Anglicisms illustrating authored poetic works with marked expressive evaluation. It can be assumed that the number of Anglicisms with the suffix -ing might increase every year, since they reflect the intensification of socio-economic processes in society.
Key words: word borrowing; Anglicisms; pseudo-Anglicisms; purisms; Russian language; Slovak language.
Аннотация. Данная статья посвящена функционированию англицизмов на -инг в русском и словацком языках, псевдоинговым случаям, причинам активного заимствования слов с этим суффиксом в наше время, а также полемике лингвистов, историков, политиков о роли и месте заимствований в историческом разрезе. Цель исследования - проследить динамику англицизмов в современном русском и словацком языках методом описания и сопоставления. Наряду с вышеуказанными методами в работе также применяется метод квантитативного подсчета. В ходе исследования рассматриваются основные точки зрения на проблематику заимствования в русском и словацком языкознании: положительные, отрицательные и нейтральные. В центре внимания находится формант -инг, его словообразовательный потенци-
Ермачкова О.
Университет им. свв. Кирилла и Мефодия
в Трнаве, Словацкая Республика
ORCID ID: https://orcid.org/0000-0002-5430-7898
Olga Iermachkova
University of Ss. Cyril and Methodius in Trnava Slovak Republic ORCID ID: https://0rcid.0rg/0000-0002-5430-7898
ANGLICISMS ENDING IN -ING IN RUSSIAN AND SLOVAK LANGUAGES
ал, который до сих пор вызывает споры среди лингвистов. Одной из подцелей работы является выявление наиболее частотных лексических групп слов с суффиксом -инг. В результате исследования получены выводы о том, что русский и словацкий языки по-разному кодифицируют слова с данным формантом. Некоторые слова, фиксируемые словацкими словарями, находятся в русском языке на периферии. На наш взгляд, нашествие англицизмов на -инг - это дань моде. Большинство таких слов легко заменяется языковыми аналогами родного языка. С другой стороны, некоторые англицизмы точнее описывают то или иное понятие/процесс, значительно экономя место. Интерес представляют псевдоинговые случаи, которые иллюстрируют авторские поэтические произведения с яркой экспрессивной оценкой. Можно предположить, что количество англицизмов с суффиксом -инг будет увеличиваться с каждым годом, так как они - отражение активизации социально-экономических процессов в обществе.
Ключе вые слова: заимствование слов; англицизмы; псевдоанглицизмы; пуризмы; русский язык; словацкий язык.
Благодарности: исследование выполнено в рамках научного проекта KEGA 013UCM-4/2017 Vymedzovanie specifk modelu «ruského sveta» v ruskom jazyku, literature a kultûre.
Acknowledgments: research is accomplished within scientific project KEGA 013UCM-4/2017 Vymedzovanie specifik modelu „ruskeho sveta" v ruskom jazyku, literature a kulture.
Для цитирования: Ермачкова, О. Англицизмы на -инг в русском и словацком языках / О. Ермачкова. - Текст: непосредственный // Филологический класс. - 2020. - Т. 25, № 1. - С. 51-61. - DOI: 10.26170/FK20-01-05.
For citation: Iermachkova, O. (2020). Anglicisms Ending in -ing in Russian and Slovak Languages. In Philological Class. Vol. 25. No. 1, pp. 51-61. DOI: 10.26170/FK20-01-05.
Введение. Неотъемлемой частью жизни общества являются социальные контакты, как внутренние, так и внешние. В результате общения, обмена информацией происходит заимствование идей, понятий, предметов, которое неизменно влечет за собой создание или заимствование их лексических обозначений. Одним из основных путей появления новых слов в языке, наряду со словообразованием, является заимствование. В. В. Колесов пишет, что «одно поколение может принять в свой лексикон около двух тысяч новых заимствований» [Колесов 1998: 180]. Заимствование иностранных слов - «один из неизбежных результатов исторического развития языка» [Костомаров 1999: 110].
Процессы, происходящие в современном мире, ведут к глобализации в разных сферах -от экономики и политики вплоть до лингвистики. Следовательно, на примере заимствований можно проследить тенденции развития того или иного языка, а также проанализировать положительные и отрицательные стороны такого влияния.
Англицизмы активно становились объектом исследований в работах многих лингвистов, социологов, переводчиков [Крысин
1968, 1996, 1997, 2000, 2002; Брейтер 1997; Дьяков 2012, 2015; Маринова 2014; Влахов, Флорин 1980; DoIшk 1991, 1999; Ногеску 1991, 1999; Каса1а 1991; Masaг 1994; Povazaj 1995] и др.
Отношение к заимствованию. В данной работе под заимствованием мы имеем в виду, в первую очередь, англицизм. Согласно «Словарю русского языка» С. И. Ожегова «англицизм - слово или оборот речи в каком-нибудь языке, заимствованные из английского языка или созданные по образцу английского слова или выражения» [Ожегов 1983: 26]. Словацкий «Общий энциклопедический словарь» определяет англицизм как «jazykovу jav оур1уупепу а^НСстои aIebo pгevzatу z angIiCtiny» [PauIiCka a ко1. 2002: 150]. В масштабах данной статьи мы будем считать англицизмом лишь слово, пришедшее из английского языка, а формы, образованные по образцу, - псевдоанглицизмами.
Активное изучение заимствования в языкознании началось на рубеже Х1Х-ХХ веков. В русской лингвистической традиции наиболее системно вопросы заимствования первым осветил Л. П. Крысин, а в словацкой - Ю. Дол-ник и Я. Хорецки.
Вопрос заимствования является одним из «вечных дилемм» любого языка. Как извест-
но, в рассмотрении данного вопроса встречаются совершенно противоположные точки зрения: принятие заимствования, признание их необходимости и, напротив, отрицание этого процесса, трактуемого как угроза самобытности русского языка, «ohrozeшe suvere-шгу sIovenciny, ако )'е)' poшzovaшe» [Masar 1994: 142].
Наряду с многочисленными плюсами процесса заимствования (пополнение словарного запаса, название новых понятий и явлений, экономизация и т.д.) существует противоположный взгляд на данную проблематику. Многие ученые полагают, что заимствования «засоряют», ограничивают, упрощают язык. Как следствие, это приводит к утрате самобытности, культурных аспектов и т.п. Л. П. Крысин считает, что в русской лингвистике остро стоит «проблема засилья англицизмами», Я. Качала говорит о «ехр^п а^Н-cizmov» [Каса1а 1993: 325-326].
Далее рассмотрим данную проблему в исторической ретроспективе и попробуем найти истоки пуризма в русской и словацкой лингвистике.
Во все времена язык интенсивно пополнялся заимствованиями, так как люди практически никогда не жили в полной изоляции. В ходе многочисленных исторических событий языки влияли друг на друга, смешивались, ассимилировались. Лексический запас - это самая непостоянная составляющая языка, которая расширяется и видоизменяется.
По мнению многих ученых, расцветом заимствования в русском языке стал XVIII век -время, когда заимствования выступали в качестве стилистического украшения и знаком новой русской ориентации. Вместе с тем, именно в этот период, появляются первые пуристические замечания в адрес иноязычной лексики. В «Предисловии к переводу Иусти-новой истории» А. Кантемир (1738-1744) пишет, что старался переводить «не употребляя чужестранных речей, которые по крайней возможности искал миновать» [Веселитский 1974: 39-42, цит. по Живов 1996]. По мнению В. Н. Татищева (1737), употребление заимствованной лексики характерно для низших слоев общества [Татищев 1990: 224, цит. по Живов 1996]. Его современник А. П. Сумароков также писал в своих критических статьях о «порче»
языка иностранными словами и предлагал употреблять вместо них отечественные «аналоги», при этом признавая необходимость греческих заимствований. Такую позицию можно считать умеренным пуризмом.
В отличие от А. П. Сумарокова, А. С. Шишков высказывал крайние пуристические взгляды и предлагал «очистить» русский язык от «неславянских» слов, создавая новые (напр.: галоши - мокроступы).
Предложениям А. С. Шишкова противостояли представители карамзинской школы во главе с А. С. Пушкиным, которые считали заимствования уместными и ассоциировали их с прогрессом.
Пуристическим идеям способствовали те или иные политические события. С началом Первой мировой войны было принято отказаться от немецких слов (напр.: Петербург -Петроград).
В советский период сформировался идеологический пуризм как следствие враждебного отношения к Западу. В годы сталинского режима, а также в годы «холодной войны» не только был приостановлен сам процесс заимствования, но и в обязательном порядке вводились замены некоторых иноязычных слов [Маринова 2014: 63].
Снятие идеологических ограничений в постсоветское время, компьютеризация, интернетизация, развивающийся туризм и торговля усилили поток иностранной лексики, на что общественность отреагировала крайне негативно, называя заимствования вторжением, нашествием. Е.П. Челышев заявлял: «Одно дело - экономически оправданные, естественные заимствования <...> и совсем другое - агрессивная, тотальная „американизация"» [АиФ от 05.10.2002].
Язык - саморегулирующий организм, ведь как справедливо заметил В. Г. Белин-сий: «Ненужное слово никогда не удержится в языке, сколько ни старайтесь ввести его в употребление» [Белинский 1955: 61].
В словацком языке у истоков пуризма стояли словацкий ученый Матей Бел и Людовит Штур - общественный деятель, писатель, который выступал за чистоту родного языка, используя исключительно словацкую лексику.
В конце XX века в словацкой лингвистической среде сформировалось достаточно
отрицательное отношение к англицизмам. Старшее поколение словацких лингвистов (Dolník, Horecky, Povazaj) видит в засилье англицизмов угрозу суверенитету словацкого языка, причину проблемы языковой культуры. Ю. Долник считает, что надо «prebera' len funkcné, potrebné prvky»1 [Dolník 2002: 2] и что «mnohí Slováci siahajú aj po nefunkcnych anglic-kych vyrazoch cize takych, ktoré sa dajú po'ah-ky nahradit: domácimi vyrazmi»2 [Dolník 2002: 8]. Такого же мнения придерживается М. По-важай: «...prebera' je vhodné iba také prostried-ky, ktoré naozaj nevyhnutne potrebujeme...»3 [Povazaj 1995: 196-197].
Иную точку зрения отстаивает молодое поколение словацких лингвистов, поддерживающих необходимость иностранных слов. Я. Цихова говорит о том, что «niektoré (najmä odborné) pojmy nachádzajú svoj slovensky ekvi-valent len t'azko a ich pouzívanie nie je celkom bezproblémové»4 [Cihová 2010], П. Есенска, исследовав словарный состав словацкого языка, приходит к выводу о том, что «anglicizmov je v súcasnej slovencine vel'mi málo»5 [Jesenská 2004].
Из всего вышеприведенного следует, что мнения лингвистов как в русской, так и словацкой лингвистике схожи. Решение проблемы избыточного употребления заимствований филологи советуют «искать не столько в запретительных мерах, сколько в целенаправленном языковом воспитании общества» [Нещименко 2003: 29].
На наш взгляд, об угрозе языку со стороны заимствований следует говорить лишь в тех случаях, когда иностранные слова используются некорректно, а также в случаях с речевым невежеством или неуместным употреблением иноязычных слов ради балагурства.
Причины заимствования. Распространение заимствований - явление закономерное
1 Заимствовать надо лишь необходимые элементы (Авт. перевод).
2 Многие словаки прибегают и к нефункциональным английским словам, которые легко заменяются выражениями своего собственного языка (Авт. перевод).
3 Заимствовать стоит лишь те средства, которые нам обязательно/определенно нужны (Авт. перевод).
4 Некоторые понятия (особенно научные) сложно заменяются словацким эквивалентом и их использование не является вполне беспроблемным (Авт. перевод).
5 Англицизмов в современном словацком языке очень мало (Авт. перевод).
и объяснимое. Заимствования появляются прежде всего «в слабо разработанных семантических зонах, отдельные объекты и характеристики которых еще не вербализованы в том или ином языке, и могут служить своего рода маркерами лакун» [Богданова 2008: 11]. Появление новой терминологии стало толчком к заимствованию слов в связи с распространением информационных технологий. Следующими, весьма весомыми, причинами являются социально-психологические причины - мода и престиж. Экспрессивность новизны - «одна из стойких причин заимствования англицизмов как более престижных, значительных, выразительных» [Розен 1991: 152].
К причинам популярности англицизмов в русском языке можно отнести бесспорное мировое лидерство англоязычных стран во многих отраслях нашей жизни. Нередко желание разграничить оттенки значения или содержательно близкие слова приводит к появлению новых слов (напр.: англ. эйчар и рус. кадровик).
Согласно Л. П. Крысину, наиболее актуальными причинами заимствований являются следующие: необходимость наименования новой реалии, предмета, понятия (паблисити, бренд); необходимость обозначения явлений, которые и ранее присутствовали в жизни общества, но не имели соответствующей номинации (мафия, рэкет); экономия речи (рейтинг - положение фирмы, передачи и т. п.); необходимость акцентуации частичного изменения социальной роли реалии в изменяющемся социуме (офис - контора, служебное помещение).
Все рассмотренные выше причины заимствования можно разделить на лингвистические и экстралингвистические.
Формант -инг в современном русском и словацком языках. В наше время многие сферы жизнедеятельности наполнены значительной по объему группой существительных на -инг, заимствованных из английского языка. Особенно интенсивно это представлено в СМИ (напр.: Системы спутникового мониторинга [КП 31.8.16], Боулинг для экскаватора [КП 17.8.18], Митинг против засилья мигрантов [КП 1.9.18], Пассажиры будут получать компенсации за овербукинг [РГ 24.08.18], Adremlmovy
zázitok ako bungee jumping [SME 4.8.18], Gigantic-ká naivita aj skvely koucing? [SME 3.7.18], а также в сфере рекламы косметических средств: лиф-тинг-крем, стайлинг-мусс, стайлинг-гель, имид-жмейкинг и т.п.
Формант -инг не является новым для славянских языков. Слова с этим аффиксом входили в эти языки и раньше, но никогда до этого не приобретали такого масштабного характера. В конце прошлого века сформировалась мода на этот суффикс, которая продолжается по сей день. Первым периодом заимствования слов на -инг ученые (Л. П. Крысин, В. М. Аристова и др.) считают XVI век - время сближения России с Англией. В этот период были заимствованы названия денежных единиц (напр.: стерлинг, шиллинг, фартинг). Вторым этапом заимствования слов на -инг стала Петровская эпоха. Третий период (конец XVIII - начало и середина XIX в.) связан с повышением международного престижа Англии. В ХХ - начале XXI века благодаря СМИ и Интернету пополнился пласт технической, промышленной лексики.
В языке-источнике слова на -инг являются производными от глагольных основ (to dance - dancing) и их количество в словарях превышает 1500 единиц. Английские слова на -инг - это отглагольные существительные, действительные причастия или герундий.
Суффикс -инг как показатель иноязычно-сти был отмечен еще академиком В. В. Виноградовым в 1972 году: «...гораздо менее многочисленна и разнообразна серия суффиксов твердого мужского склонения, обозначающих предметы. Некоторые из этих суффиксов однородны с суффиксами лиц <...> они выделяются в заимствованных словах: -ат, -ант, -ент, -мент, -инг...» [Виноградов 1972]. Отмечая среди этих суффиксов и суффикс -инг, лингвист пишет, что существительные на -инг входят в русский язык «с разнообразными предметными значениями (орудий действия, места действия, продуктов): блюминг, крекинг, демпинг, митинг, дансинг и т.д.)» [Виноградов 1972].
Словацкий лингвист Ю. Долник в статье «Anglické slová na -ing» (1991) пишет, что слова на -инг не являются новым явлением в языке, что такие слова, как tréning, skauting, boting, dancing заимствованы в межвоенный период
и что появление таких слов в общественной и экономической ситуации естественно нарастает [Dolnik 1991: 324].
В «Толковом словаре словообразовательных единиц русского языка» под редакцией Т. Ф. Ефремовой (2005) этот структурный элемент трактуется как нерегулярная словообразовательная единица, выделяющаяся в имени существительном мужского рода, которое обозначает действие по глаголу, названному мотивирующим словом.
Относительно словообразовательных возможностей данного суффикса в русском языке бытует несколько расхожих точек зрения. Так, С.Ю. Адливанкин и О.П. Сологуб считают, что на русской почве -инг еще не сформировался как полноценный суффикс, «так как слова, в которых он выделяется, лишены словообразовательной структуры; в русском языке отсутствует производящая основа, на базе которой образовано данное слово, что является необходимым условием становления структурного элемента как самостоятельной морфемы» [Сологуб 2002: 130-134].
В работах последних лет находим иную точку зрения. Так, А. И. Дьяков утверждает, что «английский суффикс -ing в начале XXI века благодаря СМИ и Интернету активизировал свою словообразовательную активность», потенциально превратившись в «русскую» морфему. Этот суффикс, актуализирующий наблюдаемую процессность, по сравнению с языком-источником, расширяет свое словообразовательное поле: в качестве производящих выступают и собственные имена (Сталинг), и конкретные существительные (сарделинги), и словосочетания (метробабка-ду-ринг) [Дьяков 2015: 241].
Такие случаи, как сарделинг, Сталинг мы считаем целесообразным относить в разряд псевдоинговых слов и рассматривать на уровне окказионального словообразования, так как они создаются с целью обеспечить большую экспрессию в конкретно взятом контексте и не остаются в языке.
Бесспорным является факт активизации у слов с аффиксом -инг некоторых словообразовательных характеристик. О. П. Сологуб считает возможным выделять в слове тренинг суффикс -инг, так как слово воспринимается как производное от глагола тренировать(ся)
и включается в ряд однокоренных слов тренер, тренироваться, тренировка, тренаж.
В конце XX века В. Г. Костомаров отмечал, что англицизмы на -инг, как правило, пополняют группу singularia tantum. В наше время все чаще фиксируются примеры множественного числа (кастинги, митинги и т.д.), формы прилагательных (боулинговый, демпинговый, рейтинговый кемпинговый) и т.д. Глагольный суффикс -ова(ть) также нередко участвует в деривации от англицизмов на -инг: дайвинговать, шейпинговать и т. д.
С точки зрения освоенности лишь некоторая часть слов на -инг полностью ассимилировалась в исследуемых языках графически, грамматически, словообразовательно, семантически (напр.: маркетинг, мерчендайзинг, консалтинг..). Большая же половина инговых слов находится в пограничном состоянии. Такие слова адаптировались к нормам языка, но все еще некодифицированы (хэдхантинг, дауншифтинг, моббинг, караванинг, ребрэндинг, овербукинг, шугейзинг, тимбилдинг, нетворкинг, троллинг, блоггинг, копирайтинг, мейлинг, кли-нинг, koucing и др.).
Если в русском языке слова на -инг, как правило, ассимилируясь, образуют единую форму, то в словацком возможна некоторая вариантность (leasing/lízing - prenájom; míting/meeting - stretnutie, schodzka; peeling/ piling - odstrañovanie kúskov odumretej pokoz-ky; styling I stájling - slohová úprava, prepracova-nie textu; skiping I skipping).
Еще на одну особенность слов на -инг указывает Ю. Долник. Он считает, что некоторые английские слова образуются от двух слов. Вследствие универбации подавляется субстантивный член и остается только член с суффиксом -инг, который обозначает целое понятие. Например, dancing room - dancing, fitting pieces - fiting/фитинг, parking lot - parking/паркинг, providing safe deposit boxes - safing/сей-финг. Особый случай представляет слово смокинг - костюм (англ. smoking jacket), smoking -курение. Форма такого слова «настоящая», а значение стало «поддельным».
Относительно кодифицированности стоит заметить, что слова с суффиксом -инг зафиксированы в различных словарях. В «Большом словаре иностранных слов. 35000 слов» под редакцией А. Н. Булыко (2007) находится
138 слов на -инг. Правда, некоторые из них не являются английскими по происхождению (нем. рислинг, сканд. викинг, дат. фолькетинг, нор. стортинг, шв. лагтинг, нидер. эллинг, нор. лемминг), образованы на основе фамилий боинг - самолет (англ. William Edward Boeing), квислинг - предатель (нор. Vidkun Quisling).
В «Словаре иностранных слов современного русского языка» Т. В. Егоровой (2014) из 100 000 единиц лишь 98 слов на -инг.
В словацком «Словаре иностранных слов» М. Ивановой-Шалинговой - З. Маниковой (1983), включающем 60000 единиц, около 80 слов на -инг. В словаре Г. Бруккера - Я. Опа-тиковой (2006) из 30 000 около 120 слов.
Многие слова, внесенные в словари, являются малоиспользуемыми (напр.: баггинг), выходят из употребления в связи с техническим прогрессом (напр.: пейджинг) или исчезают полностью (напр.: исчезло boxing, а осталось box/бокс). Стремительно появляются новые слова, особенно в сфере спорта, экономики, культуры, которые еще не внесены в словари (напр.: ривербакинг - разновидность сплавов по рекам). Фиксатором таких слов зачастую выступают СМИ и Интернет.
С точки зрения семантики англицизмы на -инг, закрепленные в словарях, можно разделить на лексико-тематические группы:
1. Спорт, активный отдых, игры (27): ай-синг, боулинг, допинг, ринг, реслинг, бодибилдинг, кикбоксинг, шейпинг, трекинг, армреслинг, спарринг, футинг, керлинг, кроссинг, тренинг, картинг, дайвинг, серфинг, виндсерфинг, рафтинг, кемпинг, брейн-ринг, дриблинг, прессинг, спиннинг, джоггинг, пауэрлифтинг. Примечателен тот факт, что словацкие словари фиксируют уже такие новые виды спорта как акуар1атщ, biking, bungee jumping, jachting, paragliding, skating, skijoring, freediving, skiping/skipping, trekking. В русском языке новые направления в спорте отмечают СМИ, напр.: Банджи-джампинг - популярный мировой аттракцион... [АиФ 4.7.18]. Новые виды спорта (напр.: драйтуринг, зорбинг, кайтбаггинг, роллерскейтинг, рэппелинг, скайсер-финг и др.) возникают с такой скоростью, что словари, возможно, не успевают вносить такой пласт новой лексики. Эта группа является самой многочисленной, так как для наименования спортивных игр необходимы языковые средства, обозначающие процессуальность.
Аффикс -инг способен выполнить данную задачу.
2. Наука, техника, промышленность (18): блюминг, кросинг, тюбинг, крекинг, слябинг, бель-тинг, брайнинг, дампинг, инжиниринг, фитинг, фединг, заппинг, тюнинг, мусинг, салинг, шепинг, антифидинг, сайдинг. Подгруппой выступает Интернет и связь (6) (банкинг, интернет-пей-ждинг, интернет-серфинг, роуминг, пейджинг, баггинг).
Отметим, что словацкие словари включают многие инговые слова с префиксом теле-, напр.: telemarketing, telerecording, teleshopping.
3. Экономика, финансы, торговля (18): демпинг, клиринг, маркетинг, консалтинг, лизинг, мерчандайзинг, трейдинг, банкинг, холдинг, факторинг, аутсорсинг, дилинг, реинжиринг, франчайзинг, фиксинг, листинг, рентинг, канцеллинг. Подгруппами являются: Персонал (2) (рекру-тинг, хедхантинг); Реклама (3) (андеррайтинг, копирайтинг, мониторинг).
4. Общественные явления (4): киднеппинг, хайджекинг, дауншифтинг, шокинг. Подгруппа Политика (5) (митинг, рейтинг, антирейтинг, брифинг, имиджмейкинг). В словаре Г. Бруккера и Я. Опатиковой зафиксировано слово racketeering - vydieracstvo, vymahanie platenej ochrany. В русском языке это слово не является инго-вым (ср.: рэкет). В словацком являются кодифицированными такие «сверхмодные» слова нашего времени, как baby-sitting, coming-out, brainstorming, brainwashing, branding.
5. Медицина, биология (3): скрининг, петтинг, хоминг. Подгруппа Разведение и уход за животными (5) (тримминг, аутбридинг, аут-кроссинг, кроссбридинг, инбридинг).
6. Бытовая лексика (7): паркинг, дансинг, се-линг, анбоксинг, шопинг, смокинг, пудинг. В отличие от русского языка, словацкие словари кодифицируют подгруппу Питание (напр.: catering - objekty na zasobenie lietadiel jedlami; dresingldressing - zalievka, prisada do salatov, omacka; toasting - opekanie; carving - krajanie, rezanie).
7. Красота, здоровье (5): бодипирсинг, лиф-тинг, пирсинг, кастинг, аутотренинг. В словацком языке внесены в словарь такие слова, как styling, modeling, facelifting, filing, peeling/piling. Данная группа включает большое количество инговых слов, которые знакомы носителям языка, особенно женщинам, но ввиду своей
специфики не включены в словари и в скором времени не будут, например, косметические процедуры: брашинг, шейвинг, шугаринг, ваксинг, фейсинг, фейсбилдинг и др.
8. Искусство (4): хендлинг, хеппенинг, боди-пейтинг, свинг.
Довольно часто в случаях со словами на -инг наблюдается расширение семантической структуры слова. Оно происходит обычно в направлении обобщения смысла заимствованного слова, отнесения его к более широкому кругу объектов действительности [Брейтер 1997: 80]. Отметим, что расширение исконного значения англицизма в русском языке - это частое явление в сленговом лексиконе, о чем свидетельствуют следующие примеры: допинг - доплата к стипендии на питание [Никитина 2003: 147]; митинг - встреча, свидание [Никитина 2003: 345]; пейджинг -вечеринка со спиртным [Никитина 2003: 433]; факинг - презр. что-л. отвратительное, скверное [Никитина 2003: 620]; хакинг - чаще мн. хакинги - высокие массивные ботинки со шнуровкой [Никитина 2003: 646].
Псевдоинговые случаи. В русском языке XXI века стало появляться много псевдоинговых слов. Авторы сатирических и юмористических текстов видят в данном суффиксе мощное экспрессивное средство.
Виктор Григорьев в докладе «О светлом будущем „инговых форм" в поэтическом языке» говорит, что «едва ли не парадоксально, что сложные стили поэзии равнодушны к экспериментам с „инговыми формами" -здесь в лидеры, в отличие от ситуации начала ХХ века, выходит беллетристика, которая уверенно вводит в речь персонажей опыты типа виннинг, позоринг, писинг (Елистратов), водопа-динг (Ануфриков), meeting - eating - чай питинг (Толстой)» [Григорьев 2005].
В конце доклада В. Григорьев приводит целый ряд своих «проб на инговые формы»: ам-Путинг, АнтиЖиринг, аршининг, базаринг, бала-болинг, балдеинг, басманинг, беспутинг, блининг, брединг, буминг, воринг, всхлипинг, гадинг, глуминг, головозадинг, дреминг, дрёминг, дремлинг, думинг, засекретинг, засекречинг, излишинг, изыскинг, имитинг, иронинг, Ленинг, логопоэйинг, любинг, любоначалинг, многоглаголинг, намeринг, обест-чинг, оболванинг, оболживинг, обрыдлинг, объего-ринг, отпадинг, подсыпинг, поливинг, приколинг,
пудринг, путчинг, раздербанинг, раздолба (й) инг, распутинг, скептинг, смех-и-горетворинг, спро-сонинг, Сталинг, столпотворинг, стрессинг, та-щинг, умапалатинг, чистописинг, шоуинг, што-пинг, ЭлДэПэЭринг, элитинг [Григорьев 2005].
Интересен и тот факт, что инговые формы все чаще образуются от имен собственных, подтверждение чему находим у В. О. Пелевина в романе «Бэтмен Аполло»:
- Балаклавинг? - Путинг, ответил один из омоновцев. Офицер с сомнением смерил меня глазами.
Инговое словотворчество наблюдаем в поэтических произведениях. Так, стихотворение «Стихи на „инг"» Сергея Бирюкова полностью построено на псевдоинговых словах в шутливой, иронической форме. Таким своеобразным способом автор определяет место данного суффикса в наше время, намекая на его чрезмерное засилье в современном языке.
Стихи на «Инг»
я слово полюбил маркетинг
оно зеркалинг нашевреминг
в нем чувствингумнинг
всей эпохинг
где нужен пилинг
как гуд ивнинг
где пьется пивинг
льется вининг
где холдинг или бодибилдинг
необходиминг
словно свининг
а может дажинг
словно спаринг
продолжимг
(форминг «имг» реалинг)
в чем раздражилинг -
раздолбаинг
приколинг
бомбинг
церетелинг
конечно можнинг
и чайпитинг
и денинг-ночинг
перепутинг
но что за этимг?
полный скептинг?
вопросинг полнинг
диалектинг -
кто виноватинг...
все предыдущее отбросимг
оставим лишь одно -
любовинг
ливнинг
Выводы. В современном мире нет ни одной сферы жизнедеятельности, которую бы не затронуло «наводнение» англицизмов. Англицизмы с суффиксом -инг - отражение активизации социально-экономических процессов в обществе. Эти спортивные, экономические, научные, компьютерные, бытовые термины стали неотделимы от национальных языков. Их «импорт» продолжается и увеличивается с каждым годом. Можно предположить, что слова на -инг будут пополнять языки все больше и больше, учитывая «языковой вкус эпохи» и господство английского языка в мире.
Источником инговых слов в данном исследовании стали русские и словацкие словари иностранных слов, вышедшие в разное время, художественные и медийные тексты. В общей сложности было проанализировано более 500 единиц.
Принимая во внимание субъективность процесса включения слов в словари, нельзя начертить четкую и реальную картину слов с инговыми элементами. Словари фиксируют лишь определенный процент слов, и не всегда самых частотных.
Многочисленные псевдоинговые случаи в русском языке (в словацком не были выявлены) свидетельствуют об огромном интересе к этому суффиксу как к мощному экспрессивному средству.
Большинство слов на -инг легко заменить единицами родного языка (лифтинг - подтяжка, кастинг - отбор, yachting - jachtárstvo, seiling - plachtenie и т.д.), однако языковая мода диктует свои правила.
На наш взгляд, нашествие англицизмов с -инг - это дань моде. Такие слова воспринимаются как более престижные, привлекают внимание своим «иностранным» звучанием. Они обеспечивают экономию речи, большую конкретику, так как чаще всего обозначают действие. Инговые слова - определенный тренд, ставший неотъемлемой частью Интернета, рекламы и СМИ.
ЛИТЕРАТУРА
Аристова, В. М. К истории англо-русских литературных связей и заимствований / В. М. Аристова // Семантические единицы в категории русского языка в диахронии. - Калининград, 1997. - С. 12-19.
Аристова, В. М. Морфологическая структура английских слов в русском языке / В. М. Аристова // Англо-русские языковые контакты. - Ленинград: ЛГУ, 1978. - С. 44-47.
Белинский, В. Г. Карманный словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка, издаваемый Н. Кирилловым / В. Г. Белинский // Полное собрание сочинений. - Москва, 1955. - Т. IX. - С. 60-62.
Бирюков, С. Е. POESIS ПОЭЗИС POESIS. Книга стихотворений / С. Е. Бирюков. - URL: http://russguffiver. narod.ru/Birukov_1.pdf. - Текст: электронный.
Богданова, Л. И. Иноязычное слово в контексте русской культуры: когнитивный аспект / Л. И. Богданова // Вестник Московского университета. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2008. - №4. -С. 11-17.
Брейтер, М.А. Англицизмы в русском языке: история и перспективы: пособие для иностранных студентов-русистов / М.А. Брейтер. - Владивосток: Диалог-МГУ, 1997. - 155 с.
Булыко, А. Н. Большой словарь иностранных слов. 35000 слов / А. Н. Булыко. - Мартин, 2007. - 704 с.
Григорьев, В. П. Светлое будущее «инговых форм» в русском поэтическом языке / В. П. Григорьев. - URL: http://www.vavilon.ru/textonly/issue13/grigoriev. html. - Текст: электронный.
Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. / В.И. Даль. - Москва: Олма-Пресс, 2001. -
Т. 1.
Дьяков, А. И. Статика и динамика англицизмов в системе русского языка: многоаспектное лингвистическое моделирование / А. И. Дьяков. - Омск, 2015. - 445 с.
Егорова, Т. В. Словарь иностранных слов современного русского языка, 100 000 слов и выражений / Т. В. Егорова. - Москва: Аделант, 2014. - 800 с.
Ефремова, Т. Ф. Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка / Т. Ф. Ефремова. - 2-е изд., испр. - Москва: АСТ; Астрель, 2005.
Живов, В. М. Язык и культура в России XVIII века / В. М. Живов. - Москва: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 591 с.
Ильенко, С. Г. К поискам ориентиров речевой конфликтологии / С. Г. Ильенко // Аспекты речевой конфликтологии / под ред. С. Г. Ильенко. - Санкт-Петербург, 1996.
Колесов, В. В. Русская речь. Вчера. Сегодня. Завтра / В. В. Колесов. - Санкт-Петербург, 1998. - 218 с.
Костомаров, В. Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа / В. Г. Костомаров. - Изд. 3-е, исп. и доп. - Санкт-Петербург: Златоуст, 1999. - 320 с.
Крысин, Л.П. Иноязычные слова в современном русском языке / Л.П. Крысин. - Москва: Наука, 1968. -208 с.
Крысин, Л. П. Иноязычные слова в современной жизни / Л. П. Крысин // Русский язык конца ХХ столетия. -Москва, 1996.
Крысин, Л. П. О некоторых изменениях в русском языке конца XX века / Л. П. Крысин // Исследования по славянским языкам. - 2000. - №5. - С. 63-91.
Крысин, Л. П. Лексическое заимствование и калькирование в русском языке последних десятилетий / Л. П. Крысин // Вопросы языкознания. - 2002. - №6. - С. 27-34.
Крысин, Л. П. Толковый словарь иноязычных слов / Л. П. Крысин. - Москва: Эксмо. 2006.
Маринова, Е. В. «Вечный вопрос» о заимствованиях / Е.В. Маринова // Культура речи. - 2014. - №2. -С. 59-65.
Нещименко, Г. П. Заимствования и их роль в этнической коммуникации: проблемы, споры / Г. П. Немищенко // Jazykovedny casopis. - Bratislava, 2003. - №1-2. - С. 13-30.
Никитина, Т. Г. Толковый словарь молодежного сленга: Слова, непонятные взрослым / Т. Г. Никитина. - Москва: Астрель; АСТ, 2003. - 736 с.
Ожегов, С. И. Словарь русского языка / С.И. Ожегов. - Москва, 1983. - 816 с.
Пелевин, В. О. Бэтман Аполло / В. О. Пелевин. - Москва: Эксмо, 2013. - 512 с.
Розен, Е. В. Новые слова и устойчивые словосочетания в немецком языке / Е.В. Розен. - Москва, 1991. - 189 с.
Сологуб, О. П. Усвоение иноязычных структурных элементов в русском языке / О. П. Сологуб // Наука. Университет: материалы Третьей научной конференции. - Новосибирск, 2002. - С. 130-134.
Brukker, G. Ve'ky slovnik cudzich slov / G. Brukker, J. Opatikova. - Bratislava : Vydavatel'stvo Robinson, 2006.
Cihova, J. Terminy v environmentalistike (Anglicizmy v environmentalnych textoch EU) / J. Cihova // IKultura slo-va. - 2010. - Roc. 44, c. 2. - S. 65-78.
Dolnik, J. Preberanie vyrazov a kultivovanie spisovneho jazyka / J. Dolnik // Zbornik Internacionalizacia v sucasnych slovanskych jazykoch - za a proti. - Bratislava : Vydavatel'stvo SAV, 1999.
Dolnik, J. Ohrozuju anglicizmy slovencinu? / J. Dolnik // Studia Academica Slovaca. - Bratislava, 2002.
Dolnik, J. Spisovna slovencina a jej pouzivatelia / J. Dolnik. - Bratislava : Stimul, 2000.
Horecky, J. Anglické slova na -ing v slovencine / J. Horecky // IKultura slova. - 1991.
Horecky, J. Internacionalizacia a europeizacia slovenciny / J. Horecky // Zbornik Internacionalizacia v sucasnych slovanskych jazykoch - za a proti. - Bratislava : Vydavatel'stvo SAV, 1999.
Ivanova-Saligova, M. Slovnik cudzich slov / M. Ivanova-Saligova, Z. Manikova. - Bratislava : Slovenské pedagogické nakladatel'stvo, 1983.
Jesenská, P. Slovencina pod „pal'bou" anglicizmov? I P. Jesenská // Zborník mladych filológov UMB. Materiály z 3. konferencie mladych filológov UMB. - Banská Bystrica : Pedagogická fakulta UMB, 2004. - S. 8-15.
Kacala, J. Vymedzenie pojmu jazyková suverenita I J. Kacala || Kultúra slova. - 1991. - № 25. - S. 3-9. Masár, I. Aj slovencina potrebuje zákonnú ochranu I I. Masár II Kultúra slova. - 1994. - № 28. - S. 138-144. Povazaj, M. Zo súcasnej problematiky jazykovej kultúry I M. Povazaj II Kultúra slova. - 1995. - № 29. - S. 192-197. Povazaj, M. Súcasny stav jazykovej kultúry I M. Povazaj II Kultúra slova. - 1994. - № 28, c. 5. - S. 257-262. - URL: http:IIwww.juls.savba.skIedielaIksI1994I5Iks1994-5.html. - Текст : электронный.
Paulicka I a kol. Vseobecny encyklopedicky slovník A - F. - Praha : Ottovo nakladatelství, 2002. - 1039 s.
Печатные издания в электронном виде Аргументы и Факты. - URL: http:IIwww.aif.ru. Комсомольская правда. - URL: https:IIwww.kp.ru. SME. - URL: https:IIwww.sme.sk.
REFERENCES
Aristova, V. M. (1978). Morfologicheskaya struktura angliiskikh slov v russkom yazyke [Morphological Structure of English Words in Russian]. In Anglo-russkieyazykovyekontakty. Leningrad, LGU, pp. 44-47.
Aristova, V. M. (1997). K istorii anglo-russkikh literaturnykh svyazei i zaimstvovanii [To the History of English and Russian Literary Relations and Borrowings]. In Semanticheskieedinitsy v kategorii russkogoyazykav diakhronii. Kaliningrad, pp. 12-19.
Belinskii, V. G. (1955). Karmannyi slovar'inostrannykh slov, voshedshikh v sostav russkogo yazyka, izdavaemyi N. Kirillovym [Pocket Dictionary of Foreign Words Included in the Russian Language, Published by N. Kirillov]. In Polnoe sobraniesochinenii. Moscow. Vol. IX, pp. 60-62.
Biryukov, S. E. POESIS POEZIS POESIS. Kniga stikhotvorenii [POESIS POETRY POESIS. Book of Poems]. URL: http://russgulliver.narod.ru/Birukov_1. pdf.
Bogdanova, L. I. (2008). Inoyazychnoe slovo v kontekste russkoi kul'tury: kognitivnyi aspekt [A Foreign Language Word in the Context of Russian Culture: a Cognitive Aspect]. In VestnikMoskovskogouniversiteta. Seriya 19. Lingvistikaime-zhkul'turnaya kommunikatsiya. No. 4, pp. 11-17.
Breiter, M. A. (1997). Anglitsizmy v russkom yazyke: istoriya i perspektivy: posobie dlya inostrannykh studentov-rusistov [Anglicisms in Russian: History and Prospects: a Guide for Foreign Russian Students]. Vladivostok, Dialog-MGU. - 155 p.
Brukker, G., Opatíková, J. (2006). Vel'ky slovník cudzíchslov. Bratislava, Vydavatel'stvo Robinson.
Bulyko, A. N. (2007). Bol'shoi slovar'inostrannykh slov. 35 000slov [A Large Dictionary of Foreign Words. 35,000 Words]. Martin. 704 p.
Cihová, J. (2010). Termíny v environmentalistike (Anglicizmy v environmentálnych textoch EÚ). In Kultúra slova. Roc. 44, c. 2, s. 65-78.
Dal', V. I. (2001). Tolkovyi slovar'zhivogo velikorusskogo yazyka: v 4 t. [Explanatory Dictionary of the Living Great Russian Language, in 4 vols.]. Moscow, Olma-Press. Vol. 1.
Dolník, J. (1999). Preberanie vyrazov a kultivovanie spisovného jazyka. In Zborník Internacionalizada v súcasnych slo-vanskych jazykoch-zaaproti. Bratislava, Vydavatel'stvo SAV.
Dolník, J. (2000). Spisovna slovencina a jej pouzívatelia. Bratislava, Stimul.
Dolník, J. (2002). Ohrozujú anglicizmy slovencinu? In StudiaAcademicaSlovaca. Bratislava.
D'yakov, A. I. (2015). Statika i dinamika anglitsizmov v sisteme russkogo yazyka: mnogoaspektnoe lingvisticheskoe modeliro-vanie [Statics and Dynamics of Anglicisms in the Russian Language System: Multidimensional Linguistic Modeling]. Omsk. 445 p.
Efremova, T. F. (2005). Tolkovyi slovar'slovoobrazovatel'nykh edinits russkogo yazyka [Explanatory Dictionary of Wordformation Units of the Russian Language]. 2nd ed. Moscow, AST, Astrel'.
Egorova, T. V. (2014). Slovar'inostrannykh slov sovremennogo russkogo yazyka, 100 000 slov i vyrazhenii [Dictionary of Foreign Words of the Modern Russian Language, 100 000 Words and Phrases]. Moscow, Adelant. 800 p.
Grigor'ev, V. P. Svetloe budushchee «ingovykh form» v russkom poeticheskom yazyke [The Bright Future of "Ingov Forms" in Russian Poetic Language]. URL: http://www.vavilon.ru/textonly/issue13/grigoriev. html.
Horecky, J. (1991). Anglické slová na -ing v slovencine. In Kultúra slova. Rocník 25, císlo 10.
Horecky, J. (1999). Internacionalizácia a europeizácia slovenciny. In Zborník Internacionalizada v súcasnych slovanskych jazykoch - za a proti. Bratislava, Vydavatel'stvo SAV.
Il'enko, S. G. (1996). K poiskam orientirov rechevoi konfliktologii [To the Search for Landmarks of Speech Conflictol-ogy]. In Il'enko, S. G. (Ed.). Aspekty rechevoi konfliktologii. Saint Petersburg.
Ivanová-Saligová, M., Maníková, Z. (1983). Slovník cudzích slov. Bratislava, Slovenské pedagogické nakladatel'stvo.
Jesenská, P. (2004). Slovencina pod „pal'bou" anglicizmov? In Zborník mladych filológov UMB. Materialy z 3. konferencie mladych filológov UMB. Banská Bystrica, Pedagogická fakulta UMB, s. 8-15.
Kacala, J. (1991). Vymedzenie pojmu jazyková suverenita. In Kultúra slova. No. 25, s. 3-9.
Kolesov, V. V. (1998). Russkaya rech'. Vchera. Segodnya. Zavtra [Russian speech. Yesterday. Today. Tomorrow]. Saint Petersburg. 218 p.
Kostomarov, V. G. (1999). Yazykovoi vkus epokhi. Iz nablyudenii nad rechevoi praktikoi mass-media [Language Taste of the Era. From Observations of the Speech Practice of the Media]. 3rd edition. Saint Petersburg, Zlatoust. 320 p.
Krysin, L. P. (1968). Inoyazychnye slova v sovremennom russkomyazyke [Foreign Words in Modern Russian]. Moscow, Nauka. 208 p.
Krysin, L. P. (1996). Inoyazychnye slova v sovremennoi zhizni [Foreign Words in Modern Life]. In Russkiiyazyk kontsa XX stoletiya. Moscow.
Krysin, L. P. (2000). O nekotorykh izmeneniyakh v russkom yazyke kontsa XX veka [On Some Changes in Russian at the End of the 20th Century]. In Issledovaniyaposlavyanskimyazykam. No. 5, pp. 63-91.
Krysin, L. P. (2002). Leksicheskoe zaimstvovanie i kal'kirovanie v russkom yazyke poslednikh desyatiletii [Lexical Borrowing and Tracing in the Russian Language of Recent Decades]. In Voprosyyazykoznaniya. No. 6, pp. 27-34.
Krysin, L. P. (2006). Tolkovyi slovar'inoyazychnykh slov [Explanatory Dictionary of Foreign Words]. Moscow, Eksmo.
Marinova, E. V. (2014). «Vechnyi vopros» o zaimstvovaniyakh [The Eternal Question of Borrowing]. In Kul'tura rechi. No. 2, pp. 59-65.
Masar, I. (1994). Aj slovencina potrebuje zakonnu ochranu. In Kulturaslova. No. 28, s. 138-144.
Neshchimenko, G. P. (2003). Zaimstvovaniya i ikh rol'v etnicheskoi kommunikatsii: problemy, spory [Borrowings and Their Role in Ethnic Communication: Problems, Disputes]. In Jazykovedny casopis. Bratislava. No. 1-2, s. 13-30.
Nikitina, T. G. (2003). Tolkovyi slovar'molodezhnogo slenga: Slova, neponyatnye vzroslym [Explanatory Dictionary ofYouth Slang: Words Unclear to Adults]. Moscow, Astrel', AST. 736 p.
Ozhegov, S. I. (1983). Slovar'russkogoyazyka [Dictionary of the Russian Language]. Moscow. 816 p.
Paulicka, I a kol. (2002). Vseobecny encyklopedicky slovnik A - F. Praha, Ottovo nakladatelstvi. 1039 s.
Pelevin, V. O. (2013). BetmanApollo [Batman Apollo]. Moscow, Eksmo. 512 p.
Povazaj, M. (1994). Sucasny stav jazykovej kultury. In Kultura slova. No. 28, c. 5, s. 257-262. URL: http://www.juls. savba.sk/ediela/ks/1994/5/ks1994-5. html.
Povazaj, M. (1995). Zo sucasnej problematiky jazykovej kultury. In Kultura slova. No. 29, s. 192-197.
Rozen, E. V. (1991). Novye slova i ustoichivye slovosochetaniya v nemetskomyazyke [New Words and Strong Phrases in German]. Moscow. 189 p.
Sologub, O. P. (2002). Usvoenie inoyazychnykh strukturnykh elementov v russkom yazyke [Assimilation of Foreign Language Structural Elements in the Russian Language]. In Nauka. Universitet: materialy Tret'ei nauchnoi konferentsii. Novosibirsk, pp. 130-134.
Zhivov, V. M. (1996). Yazyki kul'tura vRossiiXVIIIveka [Language and Culture in Russia of the 18th Century]. Moscow, Shkola «Yazyki russkoi kul'tury». 591 p.
Данные об авторе
Ермачкова Ольга - кандидат филологических наук, кафедра русистики, философский факультет, Университет им. свв. Кирилла и Мефодия в Трнаве (Трнава, Словацкая Республика).
Адрес: 91701, Словацкая Республика, г. Трнава, пл. Й. Герду, 2.
E-mail: olga.iermachkova@uсm.sk.
Author's information
Iermachkova Olga - Candidate of Philology, Department of Russian Studies, Faculty of Philosophy, University of Ss. Cyril and Methodius in Trnava (Trnava, Slovak Republic).
