CC BY
31
ЕСТЕСТВЕННОНАУЧНАЯ МУЗЕОЛОГИЯ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА
УДК 550.394, 908
DOI 10.29003/m3119.0514-7468.2022_44_4/440-455
АНДИЖАНСКОЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ 1902 г. ПО МАТЕРИАЛАМ ФОТОАРХИВА МУЗЕЯ ЗЕМЛЕВЕДЕНИЯ МГУ
Л.В. Алексеева, А.В. Иванов, Ю.И. Максимов*
Андижанское землетрясение 1902 года как яркое и наиболее катастрофическое сейсмическое событие начала XX века исследуется 120 лет. Обнаруженная в фотоархиве Д.Н. Анучина, хранящемся в Музее землеведения МГУ, серия фотоэтюдов (и сопровождающая информация к ним), выполненных известным исследователем С.А. Мелик-Сарки-сяном непосредственно после андижанской катастрофы, может рассматриваться как наиболее полный, аутентичный и объективный визуальный ряд первичной фотодокументации последствий землетрясения. На качественных фото запечатлены городские строения жилого (русского и туземного типа), культового, военного, транспортного и иного назначения, детально прослеживаются изменения конструкций и разрушения. Больше негативных последствий землетрясения отмечается для жилых построек в «туземной» части города, разрушенных почти до основания вследствие плохого качества строительных материалов и конструктивных недостатков.
Ключевые слова: Андижанское землетрясение, город Андижан, Ферганская долина, сейсмическое событие, С.А. Мелик-Саркисян, фотоархив Д.Н. Анучина, экспедиция Ф.Н. Чернышёва.
Ссылка для цитирования: Алексеева Л.В., Иванов А.В., Максимов Ю.И. Андижанское землетрясение 1902 г. по материалам фотоархива Музея землеведения МГУ // Жизнь Земли. 2022. Т. 44, № 4. С. 440-455. DOI: 10.29003/m3119.0514-7468.2022_44_4/440-455.
Поступила 01.11.2022 / Принята к публикации 16.11.2022
ANDIJAN EARTHQUAKE OF 1902 ACCORDING TO THE PHOTO ARCHIVE OF THE EARTH SCIENCE MUSEUM
L.V. Alekseyeva1, A.V. Ivanov123, YuJ. Maximov1 1Lomonosov Moscow State University (Earth Science Museum), 2Institute of Geography RAS, Moscow, 3Tambov State Technical University, Tambov, Russia
* Алексеева Любовь Викторовна - н.с. Музея землеведения МГУ, lalexhome@yandex.ru; Иванов Алексей Викторович - к.г.-м.н., с.н.с. Музея землеведения МГУ с.н.с. Института географии РАН, доцент Тамбовского государственного технического университета, ivanovav@igras.ru; Максимов Юрий Игоревич - к.э.н., с.н.с. Музея землеведения МГУ, deforestation75@mail.ru.
440
Жизнь Земли 44(4) 2022 440-455
The Andijan earthquake of1902, as the brightest and most catastrophic seismic event of the early 20th century, has been studied for 120years. Discovered in D.N. Anuchin'sphoto archive (the Earth Science Museum of Moscow State University), a series of photo studies (and accompanying information for them) made by the famous researcher S.A. Melik-Sarkisyan immediately after the Andijan disaster, can be considered as the most complete, authentic and objective visual series of primary photographic documentation of the consequences of the earthquake. High-quality photographs capture urban buildings of residential (both Russian and native types), religious, military, transport and other purposes, changes in their structures and destruction are traced in detail. More negative consequences of the earthquake are noted for residential buildings in the «native» part of the city, destroyed almost to the ground due to poor-quality building materials and design flaws.
Keywords: Andijan earthquake, Andijan city, Ferghana Valley, seismic event, S.A. Melik-Sarkisyan, D.N. Anuchin's photo archive, F.N. Chernyshev's expedition.
For citation: Alekseyeva, L.V., Ivanov, A.V., Maximov, Yu.I., "Andijan earthquake of 1902 according to the photo archive of the Earth science museum", Zhizn Zemli [Life of the Earth] 44, no 4, 440-455 (2022) (in Russ., abstract in Engl.). DOI: 10.29003/m3119.0514-7468.2022_44_4/440-455.
Введение. В фотоколлекции, собранной Дмитрием Николаевичем Анучиным (1843-1923) в конце XIX - начале XX вв. и ныне хранящейся в Музее землеведения МГУ, присутствует комплект из 15 фотографий, объединённых общей темой - «Андижан после землетрясения 1902 года».
Андижанское (Ферганское) землетрясение 1902 г. - одно из самых трагических по числу человеческих жертв и величине материального ущерба в истории Императорской России. 2 (15) декабря в 20 часов в Андижане наблюдался небольшой толчок (вероятно, форшоковой природы), 3 (16) декабря утром произошёл достаточно сильный сейсмический толчок, вызвавший разрушения и панику. Через полчаса состоялась серия ещё более сильных толчков, разрушивших почти все уцелевшие ранее здания и сооружения. Землетрясение ощущалось на обширной территории (Ташкент, Самарканд, Ош и др.) в меньшей степени - зафиксированы отдельные обрушения с гибелью людей, деформация некоторых сооружений, разрушение оконных стёкол. Подземные толчки были записаны всеми сейсмическими станциями страны. По данным «Нового каталога сильных землетрясений на территории СССР» (1977) [6, с. 495], полученным с использованием в т. ч. инструментальных записей (сейсмограмм), землетрясение имело следующие параметры: 1902 г., 16 декабря, 05:07; 40,8° северной широты, 72,3° восточной долготы; глубина очага (гипоцентра) землетрясения - 9 км; магнитуда - 6,4; максимальная интенсивность - 9. Необычайная катастрофичность Андижанского землетрясения стала одной из причин его особо тщательного исследования.
Район Андижана (юго-восточный сектор Ферганской долины) отчётливо выделяется на карте как «ключевая зона сейсмической опасности региона» [3, с. 21]. В книге «Андижанская область» отмечено, что за 1883-1972 гг. «в окрестностях Андижана произошло более 650 землетрясений» [11, с. 9].
Исследования С.А. Мелик-Саркисяна и Д.Н. Анучина. Вероятно, первым исследователем последствий и причин землетрясения, опубликовавшим краткую, но весьма фактологически насыщенную работу «Ферганское землетрясение 3-го декабря 1902 г.», является Сергей Аветисович Мелик-Саркисян (1866 - после 1915) - агроном, автор ряда книг о природе и сельском хозяйстве Ставрополья и Туркестана. Он сразу показывает геоисторический контекст аналогичных более древних сейсмических событий: «Лёгкие сотрясения почвы в Фергане - дело обычное и наблюдались не раз, но благодаря тому, что
особенных последствий они не имели и, в худшем случае, дело ограничивалось разрушением какого-нибудь ветхого строения, а чаще образованием трещин в некоторых домах, то явление это не обращало на себя особенного внимания. До последней катастрофы многие даже не подозревали о существовании в истории страны указаний относительно бывших в Фергане землетрясений, которыми между тем в разное время были разрушены здесь целые города и многие кишлаки. Так, известно, что за последние три столетия в Фергане имели место два сильных землетрясения, одно в 1620-21 году, а другое, при котором был уничтожен также Андижан и ряд городов и кишлаков до Ташкента, - тому назад лет 80» [9, с. 3]. Эти два события С.А. Мелик-Саркисян характеризует, цитируя соответствующие исторические источники.
Взаимосвязь изучаемого нами фотоархива Д.Н. Анучина и работы С.А. Мелик-Сар-кисяна очевидна. Значительная часть подборки хранящихся в архиве фото по тематике Андижанского землетрясения использована С.А. Мелик-Саркисяном в качестве иллюстративного материала в его брошюре «Ферганское землетрясение 3-го декабря 1902 г.» При этом строгого соответствия не наблюдается: ряд работ, хранящихся в архиве, не задействован при иллюстрировании публикации и, напротив, некоторые из опубликованных фотоэтюдов (фото с видом холмистой природной поверхности, осложнённой системой сейсмических трещин) отсутствуют в архиве. Опубликованное фото водонапорной башни на станции Андижан Среднеазиатской железной дороги (рис. 1) с деформированной крышей не соответствует хранящемуся в архиве оригиналу (рис. 2) по точке произведения фотосъёмки (вероятно, первоначально была сделана серия снимков башни). Согласно обозначению авторства на одном из фотоэтюдов, можно предположить, что вся серия по Андижанскому землетрясению целенаправленно отснята именно самим С.А. Мелик-Саркисяном непосредственно на местности.
Водокачка Среднеазиатской железной дороги в Андижане после землетрясения. Рис. 1. Снимок из книги Рис. 2. Снимок С.А. Мелик-Саркисяна из фотоколлекции
«Ферганское землетрясение Д.Н. Анучина.
3-го декабря 1902 г.» [9, с. 14].
Water tower of the Central Asian Railway in Andijan after the earthquake. Fig. 1. Photo from the book Fig. 2. Photo by S.A. Melik-Sarkisyan from D.N. Anuchin's
"Fergana earthquake of photo collection.
December 3, 1902" [9, p. 14].
Внимание Д.Н. Анучина к Андижанскому землетрясению неслучайно. Тематика сейсмических событий и связанных с ними процессов и явлений с позиций геонаук, исторической геоэкологии, эволюционной урбанистики и иных оформившихся позднее направлений составляла определённый сектор интересов исследователя. В собрание трудов Д.Н. Анучина «Избранные географические работы» (1949) были включены статьи «О землетрясениях» (1887) и «Землетрясения и вулканические извержения последнего времени» (1903). Они позиционируются в предисловии В.А. Анучина и А.И. Соловьёва как «некоторыеработы по физической географии» [2, с. 6]. Однако необходимо подчеркнуть их необычайную междисциплинарность, охват гораздо шире географических наук и базирование на «идее развития природы и вековечной взаимосвязи и взаимодействии географических "элементов" и географических сфер (лито-, атмо-, гидро- и биосферы)» [2, с. 24], что подробно обсуждается во вступительной ко всему тому статье А.И. Соловьёва.
Работа «О землетрясениях» чрезвычайно многоаспектна, фактологически и идейно насыщенна. Она появилась, согласно формулировке самого Д.Н. Анучина, «по поводу землетрясения в Ницце». Автор характеризует собственно данное сейсмическое событие, осуществляет сравнение его с другими «новейшими и древними» по региональному принципу (прежде всего рассматривая события в Сирии, Греции, Южной Италии и др.). Система качественных и количественных показателей, в частности, подземный гул, сила и число ударов, продолжительность землетрясений и скорость их распространения, позволяет чётко ориентироваться в нарастающей массе статистического материала. Особенно интересны с позиций истории науки попытки построения Д.Н. Анучиным классификации сейсмических событий, анализа их генезиса и разнообразия причин (наиболее детально разбираются «вулканические землетрясения» и «землетрясения от провалов»), оценки роли «предвестников» землетрясений. Он рассматривает как органически неотъемлемую составляющую картины собственно сейсмических событий «астрономические и метеорологические условия», прежде всего «туманы, сопровождающие иногда землетрясения, и сильные дожди, иногда им предшествующие» [2, с. 205]. Необычайно прогрессивны воззрения Д.Н. Анучина на связь конкретных сейсмических событий и глобальной геодинамики планеты в целом на эволюцию геосфер, прежде всего географической оболочки и урбосферы Земли, в частности, посредством изменения конфигурации сети поселений («падение культурных центров» и т. п.).
Статья «Землетрясения и вулканические извержения последнего времени» содержит обзор ярких событий начала XX века по всему земному шару с последующим анализом распределения центров землетрясений и извержений и выходом на глобально-геодинамическое осмысление - Д.Н. Анучиным обсуждается предложенная его предшественниками концепция связи основных сейсмических поясов Земли с переходом в процессе её эволюции от грушевидной к сферической (более устойчивой) форме планеты как рациональная «попытка бросить новый свет на чрезвычайно тёмный геодезический вопрос» [2, с. 239]. При этом Андижанское землетрясение описано Д.Н. Анучиным в данной статье следующим образом: «16 декабря1 произошло землетрясение в Андижане и соседних селениях, где разрушено до 16 тыс. домов и погибло более 5 тыс. жителей. Эпицентр этого землетрясения находился в 6,5 км к югу от Андижана, где образовалась будто бы щель, из которой выбрасывались песок, ил и вода. Вся площадь сотрясения охватила 1820 кв. км, арея же наибольшего разрушения образовала сектор с радиусом около 27 км к югу от города. Статическую волну этого землетрясения определили в 0,7м высоты; она шла с юга на север» [2, с. 238].
1 По новому стилю (примечание авторов).
С.А. Мелик-Саркисян говорит о взаимодействии персонально с Д.Н. Анучиным в процессе исследований: «Пользуясь любезным предложением Д.Н. Анучина, я позволю себе привести ряд фактов и данных, касающихся последнего землетрясения, полагая, что, быть может, они окажутся не лишними для лиц, которые захотели бы заняться более подробной научной разработкой этой катастрофы и вызываемых ею вопросов» [9, с. 4].
Приведённые сведения разнообразны: автор чётко описывает ход событий, детально характеризует особенности разрушений, вплоть до внимания к отдельным зданиям и сооружениям (часовня, водонапорная башня, казармы батальона и др. - состояние которых, собственно, и иллюстрируется изображениями из изучаемого нами фотоархива), предлагает сейсмологические соображения. Особая ценность исследований С.А. Мелик-Саркисяна в том, что им производились наблюдения ещё «живой» сейсмической ситуации, неустранённых разрушений строений и изменений местности: «Относительно слабое землетрясение, с незначительными перерывами, продолжается и по настоящее время. Наиболее сильные толчки имели место в Андижане с 6 на 7 февраля между 10 ч. вечера и 5 ч. 45 м. утра. От первого толчка паровоз был отброшен с рельс на несколько вершков в сторону от полотна» [9, с. 14].
Экспедиция Ф.Н. Чернышёва. Для комплексного изучения всех особенностей сейсмичности региона и конкретно Андижанского землетрясения была организована специальная экспедиция. Ей ставилась задача собрать обстоятельные сведения о плейстосейстовой области землетрясения и причинах вызванных им разрушений, а также выполнить там возможно полные геологические изыскания. Начальником экспедиции был назначен один из крупнейших русских геологов - Феодосий Николаевич Чернышёв2 (1856-1914), в её состав вошли геологи Геологического комитета А.В. Фаас, В.Н. Вебер и горный инженер М.М. Бронников (некоторое время также участвовали горные инженеры К.В. Марков и Б.Я. Корольков, гражданский инженер А.И. Носалевич). Результатом семилетней работы стал серьёзный отчётный труд «Андижанское землетрясение 3/16 декабря 1902 г.» (1910) с большим количеством иллюстративного материала. Ф.Н. Чернышёв с коллегами приступили к исследованиям в начале февраля 1903 г., широко применили работу с населением путём бесед и заполнения опросных листов, собрали массу интересной качественной и количественной информации. В частности, ими отмечены множественные и, прежде всего, необычные повреждения и разрушения зданий и сооружений. Богатейшую фактуру дали маршрутные геологические исследования экспедиции. Данный коллективный труд особо выделяет подробнейшее описание верхней части разреза (доступной для изучения в обнажениях), сложенного различными по литологическому составу мезозойскими (меловыми) и кайнозойскими образованиями. При этом поинтервально приведены комплексы ископаемых (морские ежи, головоногие и двустворчатые моллюски и др.). Описаны тектонические дислокации в регионе с особым вниманием к неотектонике.
В десятках точек наблюдения экспедицией были подробно изучены сейсмические нарушения сплошности верхней части разреза (включая почвенный слой), трещины различной глубины, протяжённости и формы. Анализ пространственного распределения таких объектов позволил подойти к пониманию собственно сейсмических событий, локализации эпицентра (в 6 верстах к югу от Андижана) и т. д. Авторы связывали причину возникновения Андижанского землетрясения с образованием поперечной складчатости: «Складкообразование продолжается, по-видимому, и теперь, поэтому, согласно с простейшей гипотезой, мы видим причину землетрясения в образовании
2 Ф.Н. Чернышёв был одним из руководителей российско-шведской экспедиции по производству градусных измерений на Шпицбергене в 1899-1901 гг.
складки, вытянутой по направлению адыров и сопровождавшейся разрывом там, где эта складка испытала препятствие в поперечной, уже бывшей раньше, складчатости около прорыва Андижан-сая» [16, с. 63].
Странно, что в монографии Ф.Н. Чернышёва с коллегами не удалось найти упоминание работы С.А. Мелика-Саркисяна, опубликованной семью годами ранее. Возможно, собрав фактуру параллельно и независимо в 1903 г., экспедиция обрабатывала длительный период исключительно собственный, весьма обширный, эмпирический материал. Особенности внимания исследователей к работам предшественников отмечаются и на последующих этапах изучения сейсмоактивности региона. Так, М.П. Репников (1938) при обзоре сейсмических событий региона выделяет землетрясение 1902 г. как особое по катастрофичности и отмечает, что «имеется много подробных описаний его, но наиболее полным можно считать описание, помещённое в «Ежегоднике» Ферганской области М.Г. А-ва под заголовком "Гибель Андижана"» [10, с. 5]. Такая оценка истории изучения Андижанского землетрясения выглядит странной, особенно по части отсутствия даже упоминания о работах Ф.Н. Чернышёва с коллегами и С.А. Мелик-Саркисяна. Возможно, это связано с исключительной ориентированностью М.П. Репникова и в целом коллектива Самаркандской государственной сейсмостанции на анализ цифровых сейсмических данных. М.П. Репников отмечает, что инструментальные наблюдения ведутся с 1914 г., когда регион был охвачен комплексом малочувствительных сейсмостанций системы Б.Б. Голицына. Более точные и системные измерения стали возможными с 1925 г. До этого имелись лишь летописные и устные свидетельства и больше качественные, чем количественные фактологические характеристики, а также графические и фотографические изображения, выполненные непосредственно после событий. Именно к этому периоду относятся снимки из изучаемого фотоархива Д.Н. Анучина, что, на наш взгляд, только увеличивает их особую ценность и подчеркивает важность детального изучения таких первоисточников как для истории науки, так и геоэкологической истории урбосистем и сетей поселений.
Краткая характеристика Андижана и Андижанской области. В ряде работ [5, 11, 13] отмечается, что Андижан уже существовал в первые века до нашей эры. Этот древний ремесленный центр Ферганской долины был крупным торговым пунктом на Великом Шёлковом Пути, известен как место рождения султана Бабура - основателя Империи Великих Моголов. При Бабуре в конце XV в. Андижан стал столицей Ферганского владения.
После образования Кокандского ханства в XVIII в. столица была перенесена из Андижана в Коканд. В середине XIX в. Российская империя начала завоёвывать территорию современной Средней Азии. В 1876 г., после присоединения Кокандского ханства, Андижан вошёл в состав Российской империи и стал уездным городом Ферганской области. С установлением советской власти он превратился в важный промышленный центр Узбекской ССР.
В настоящее время город Андижан - столица Андижанской области Узбекистана, промышленный, сельскохозяйственный, административный и культурный центр самой восточной области страны, крупный узел железных и автомобильных дорог. По оценкам Государственного комитета Республики Узбекистан по статистике, численность населения Андижана на начало 2022 г. составляет 458,5 тыс. человек. По этому показателю Андижан занимает 4-е место среди городов Узбекистана, уступая только Ташкенту, Самарканду и Намангану. Андижанская область целиком лежит на плодородном «дне» Ферганской долины и поэтому является самым густонаселённым регионом Узбекистана (если не считать как регион город Ташкент): 756 чел. на 1 км2.
Разрушения и ущерб от Андижанского землетрясения. Андижан незадолго до катастрофы состоял из двух кардинально различающихся частей, разделённых железной дорогой, построенной в 1898 г. Это старая часть города, называемая «туземный Андижан», и новая часть города - «русский Андижан» (в литературных источниках приняты противопоставления: здания «местного типа» и здания «европейского типа»; «туземные» дома и «русские» дома).
«Туземный Андижан» - огромный кишлак с сетью кривых узких улиц и низкими глинобитными домами (но имелись и кирпичные мечети). «Русский Андижан» имел характерный тип среднеазиатского военного города с аллеями, домами с большими окнами, православными церквями из тёсаного камня.
Вот описание города, сделанное Е.Л. Марковым во время его путешествия по региону в 1901 г.: «В русский город Андижан въезжаешь совсем незаметно из туземного Андижана, - такого же огромного кишлака с тесными переулками и длинными базарами, как все здешние города. И русский Андижан точно так же повторяет хорошо уже нам знакомый тип среднеазиатского военного города - огромные геометрически правильные аллеи, обсаженные цветущею белою акациею, и за ними в тени садов весёлые беленькие дома под жёлтыми крышами с большими и светлыми окнами, так мало похожие на полуслепые мурьи туземных жилищ... На площади строится хорошенькая православная церковь из тёсаного камня, очевидно, русского стиля» [8, с. 75-76].
Несколькими месяцами спустя всё изменилось. 3 (16) декабря 1902 г. холодным, туманным, дождливым и ветреным утром, когда началась деловая жизнь в этом третьем по величине городе Ферганской области с населением более 47 тыс. человек, произошёл сильный сейсмический толчок, здания стали рассыпаться на глазах (очевидцы сравнивали происходившее с разрушением карточных домиков или декораций в театре). Люди бросились из домов на улицу, началась паника...
Вот описание Андижанского землетрясения из статьи, опубликованной в дни трагического события в одном из самых читаемых русских журналов конца XIX в. -санкт-петербургской «Ниве»: «3-го декабря около 9 часов утра разрушен подземными толчками цветущий и богатый город Ферганской области, Андижан, крупный центр торговли хлопком. Весь город, в котором жило много русских и ещё более туземцев-сар-тов, превратился в развалины. Развалились все казённые заведения, все лавки, все заводы, за исключением лишь одного завода (хлопкоочистительного) Познанских... В числе погибших насчитывается, вообще, немало русских, хотя преобладающее большинство жертв - несчастные сарты. Много трупов ещё и не откопано...» [4, с. 1027-1028].
Некоторое время спустя тот же журнал «Нива» свидетельствовал: «Развалины андижанских строений имеют ужасный вид. В бесформенных кучах мусора, в исковерканных руинах, прикрытых согнутыми и разорванными крышами, невозможно узнать красивые здания русско-китайского банка, казначейства, военного собрания, лазарета и пр. Вокзал железнодорожной станции погиб; путь, исковерканный до невозможности, лишь 21-го декабря был кое-как подправлен... Андижанская крепость, на стенах которой сражались с кокандцами в 1875-76 годах Черняев и Скобелев, имеет такой вид, словно её только что бомбардировали; обвалы на её южной стороне, положительно, напоминают взрыв миной» [1, с. 39].
В статье В.С. Гейнцельмана, командированного в Андижан чиновника особых поручений по строительной части при Туркестанском генерал-губернаторстве, «К вопросу о постройках в области землетрясений», опубликованной в «Туркестанском календаре на 1904 год», высказано мнение, что город погиб от горизонтально 446
направленных толчков - «столь быстрых, что масса строений, по свойственной ей инерции, не смогла следовать за быстрым, дёргающим движением почвы и раздробилась на части» [15, с. 2].
Имеются некоторые различия в описании разными источниками катастрофы [1, 2, 4, 9, 10, 12, 16], но всё-таки можно сделать следующее заключение: по различным данным, погибло от 4 до 5 тысяч человек, разрушено от 11 до 35 тысяч домов. Наиболее подробные данные приводятся в брошюре С.А. Мелик-Саркисяна; часть из них представлена в таблице.
Таблица. Жертвы и потери, причинённые Андижанским землетрясением 03.12.1902 (составлено авторами по данным С.А. Мелик-Саркисяна [9] на 05.03.1903)
Table. Victims and losses caused by the Andijan earthquake on December 3, 1902 (compiled by the authors according to S.A. Melik-Sarkisyan's data [9] on March 5, 1903)
Число погибших Погибло животных Разрушено домов
мужчин женщин детей всего
Андижанский уезд 909 1611 1847 4367 6068 27700
г. Андижан 207 386 432 1025 1375 9787
в том числе:
русская часть 6 0 3 9 0 161
туземная часть 201 386 429 1016 1375 9626
Маргеланский уезд 284 518 6522
Ошский уезд 0 4 4 8 139 795
Итого 4659 6725 35017
Такого количества жертв не было ни при одном другом землетрясении в пределах территории Российской империи. В результате катастрофы город лишился многих древних архитектурных памятников и сооружений с многовековой историей, однако есть информация и об уцелевших строениях.
По информации сетевого издания «Сейсмостойкое строительство. Безопасность сооружений»3, «уцелело три здания европейской архитектуры - городская православная церковь, тюрьма и здание городского банка». Имеются сведения, что уцелели некоторые постройки в новой части города - городское собрание офицеров (рис. 3), здание железнодорожного вокзала станции Андижан (рис. 4), храмы Святых Сергея Радонежского и Николая Чудотворца, часовня Святого Георгия Победоносца на Садовом кладбище. В старой части города сохранился и не был разрушен землетрясением 600-летний (на то время), самый высокий в Ферганской долине 32-метровый минарет XIII века главной пятничной мечети Андижана. Уцелела и сама главная мечеть города, не разрушилось самое большое в Ферганской долине медресе «Джами».
Устояла водонапорная башня у вокзала, но её шатёр наклонился на МШ 326° (рис. 1 и 2). Журнал «Нива» свидетельствует: «Необычный вид имеет водокачка на андижанской станции: её верхушка покачнулась набок, словно лихо надетая набекрень шапка» [1, с. 39].
Как было показано выше, больше негативных последствий землетрясения отмечается для «туземной» части города, которая была разрушена почти до основания: число разрушенных зданий «местного типа» в 70-80 раз превышает число зданий «европейского типа». Значительный масштаб разрушений в туземном городе стал следствием плохого
3 www.seismoconstruction.ru
качества строительных материалов и конструктивных недостатков построек (с точки зрения их возведения в сейсмической местности), тогда как русская часть города пострадала меньше вследствие большей прочности строений.
В монографии Ф.Н. Чернышёва (1910) опубликована наибольшая часть наблюдений над разрушенными постройками в русском городе с его высоким разнообразием типов сооружений, но также и в туземном Андижане. 175 разрушенных построек были осмотрены, зарисованы и отнесены к 4 типам:
«1) Дома из обожжённого кирпича - преимущественно казённые постройки в русском городе и общественные у туземцев (мечети); 2) каркасные дома (преимущественно у туземцев); 3) дома из сырцового кирпича и 4) «дувальные» (глинобитные); кроме того, попадались разного рода сооружения, как «сорэ» туземцев (вышки), столбы в оградах, памятники и проч.» [16, с. 10].
На 15 имеющихся в нашем распоряжении фотографиях С.А. Мелик-Саркисяна, посвящённых последствиям землетрясения, изображены объекты разного назначения, из них (условно) казённых зданий - 6, культовых - 4, жилых - 5 (в т. ч. русских - 3, туземных - 2). По фотографиям не всегда можно определить, к какому из упомянутых типов построек относится каждая из них - иногда это очевидно, а в некоторых случаях можно делать лишь предположения.
По сведениям экспедиции Ф.Н. Чернышёва, землетрясение почти не причинило вреда массивным стенам из жжёного кирпича; упоминается, что они получили лишь трещины по раствору, сами же кирпичи оставались целыми, но в то же время многие участки стен наклонились и растрескались. Хотя строения из этого материала в целом «оказали наилучшее сопротивление разрушительной силе землетрясения» [16, с. 12], это можно твёрдо сказать лишь об их подземных частях (например, подвалах), тогда как надземные стены сохранились гораздо хуже.
При этом, как подметил В.С. Гейнцельман, если стены массивных домов стояли по направлению удара - они растрескивались, если же своей длинной стороной были перпендикулярны направлению удара - падали [15, с. 2].
На фотографиях из коллекции Д.Н. Анучина видно, что казённые постройки из обожжённого кирпича пострадали в разной степени: Андижанское военное собрание, на котором уцелела крыша и частично стены (рис. 3), вокзал - разрушения значительны, но большая часть стен сохранена (рис. 4), а почтовая станция и кладовая Андижанского казначейства получили наибольшие разрушения.
К так называемым казённым постройкам относятся казармы, в том числе цейхгауз, в старом написании «цейхгауст» (военная кладовая для оружия или амуниции). На фотографии (рис. 5) мы видим основательное разрушение здания цейхгауза; надпись под снимком информирует, что под развалинами этого здания погиб поручик М.Я. Герцулин.
В «Туркестанском календаре на 1904 год» был опубликован следующий некролог: «Герцулин Мелетий Яковлевич, поручик, t во время землетрясения 3 дек. 1902 г. в Андижане, заботясь о спасении нижних чинов» [15, с. 127].
В журнале «Нива» за 1903 г. находим следующее свидетельство: «Настоящими героями выказали себя офицеры и солдаты расположенного в Андижане 11-го Туркестанского стрелкового батальона. В числе жертв катастрофы, как известно, оказался поручик Герцулин, убитый наповал обломками казармы... Он оставался тут, пока не выбежал последний солдат, а затем обернулся, заглянул внутрь здания и спросил: "Все ли?" В это мгновение сверху посыпались обломки и поразили доблестного, свято исполнившего свой долг, офицера насмерть» [1, с. 38]. 448
Рис. 3. Андижанское военное собрание. Fig. 3. Andijan Military Assembly House.
Рис. 4. Вокзал станции Андижан Среднеазиатской железной дороги. Fig. 4. Andijan Station of the Central Asian Railway.
Рис 5. Цейхгауз 11-го Туркестанского стрелкового батальона, под развалинами которого погиб поручик М.Я. Герцулин.
Fig. 5. Store house of the 11th Turkestan rifle battalion, under the ruins of which Lieutenant M.Ya. Gertsulin died.
О Герцулине и других погибших в гарнизоне упоминает К. Тимаев: «...из чинов гарнизона убиты: поручик Герцулин, чиновник Александров и два стрелка, лежавших в лазарете; контужены в голову капитан Тучков тяжело, подполковник Бейнарович и подпоручик Мгалоблешвиль, изувеченных и ушибленных нижних чинов 19» [14, с. 161].
Одно из немногих зданий в городе, построенных из обожжённого кирпича, - православная церковь, часовня братской могилы нижних чинов, убитых при андижанском восстании 1898 г. Она не разрушилась, однако образовались настолько обширные трещины в стенах (см. рис. 5 в [7, с. 351]), что её состояние не внушало надежд на восстановление, было принято решение о нецелесообразности её сохранения, и часовню взорвали (см. рис. 6 в [7, с. 351]).
Как утверждал В.С. Гейнцельман, «стены из жжёного кирпича, сложенного на известковом растворе», обеспечившем их недостаточную связь между собой, хотя и «не упали, но повреждены настолько, что для дальнейшей службы непригодны; они совершенно расшатаны, покосились и оторваны друг от друга» [15, с. 2].
Туземные мечети и медресе в старом городе были сложены из азиатских плоских кирпичей, скреплённых цементным раствором, «кроме того, цемент обыкновенно хороший... Только арки и купола являются обычным слабым местом мечетей. Хотя вполне уцелевших кирпичных построек не нашлось, но не было и развалившихся» [16, с. 10-11]. 450
Это можно увидеть на примере Джами-мечети, расположенной в центре города: «Минарет мечети (во дворе медресе), несмотря на свою большую вышину, дал лишь трещину в слабом месте у двери и винтом вдоль внутренней лестницы, но трещина эта очень незначительна; объясняется сохранность минарета солидным фундаментом и отличным раствором кладки; ажурная же верхушка свалилась», как и «8 каменных столбов, поддерживавших луковицу купола» [16, с. 13]. На фотографиях, к сожалению, минарета нет, зато виден огромный неразвалившийся купол мечети (в левой части снимка (рис. 6) и уцелевшие арки (что в данном случае противоречит информации Чернышёва, приведённой выше).
Рис. 6. Мечеть Джами или Махмуд-Али-Бая в туземной части г. Андижан. Fig. 6. Mosque of Jami or Mahmud-Ali-Bay in the native part of Andijan.
Жилые дома в Андижане были двух типов - русского и туземного. В фотоколлекции имеются изображения пяти домов: двух туземных и трёх русских.
Большая часть строений туркестанских городов, в частности, Андижана, сделана из сырцового кирпича - либо целиком (туземные жилища), либо на фундаменте из жжёного кирпича (русские дома).
Кирпич-сырец изготавливают из необожжённой глины и используют для возведения стен домов и заборов в сухом климате. В ряде случаев для большей прочности в процессе постройки сначала создают остов из деревянных жердей (каркас - поэтому такие дома называют каркасными), заполняя затем промежутки сырцовыми кирпичами, либо просто комками глины. В результате землетрясения в каркасных домах в большинстве случаев вываливается закладка, но при сохранении деревянного каркаса стены этого типа могут устоять, получив лишь трещины в штукатурке.
В Андижане больше пострадали те дома, в которых для скрепления кирпичей наружной и внутренней кладки использовалась глина, а не цемент, а также, если кирпичи наружной кладки вообще не были «перевязаны» с кирпичами внутренней. В этих случаях стены легко расслаивались вдоль, причём одна половина могла упасть, а другая продолжала стоять, иногда же обе половины падали одновременно и зачастую в противоположные стороны - одна внутрь, а другая наружу [9].
В.С. Гейнцельман писал: «Стены из сырцового кирпича наиболее подверглись разрушительной силе землетрясения, т. к. малая прочность сырцового кирпича (приблизительно 1/10 прочности жжёного кирпича) не была в состоянии выдержать неравномерности сжатия, неизбежно сопровождавшего всякое отклонение стены от вертикали. В русском городе только два дома из сырцового кирпича сохранили подобие прежнего вида, но и они подлежат снесению» [16, с. 11].
Можно предположить, что имеются в виду дома, характеризуемые в подписях на наших фотографиях как «один из лучших домов Андижана» (для одного из них даже указано имя владельцы - «дом Дорофеевой») (рис. 7). Все русские дома, изображённые на трёх снимках, представляют собой исковерканные руины, прикрытые согнутыми и разорванными крышами, где сохранились лишь части стен, дверные косяки, лестницы и привратные столбы.
Рис. 7. Один из лучших домов Андижана (дом Дорофеевой) после землетрясения. Fig. 7. One of the best houses in Andijan (Ms. Dorofeyeva's house) after the earthquake.
Большое значение для сохранности зданий из сырцового кирпича имеет материал, из которого изготовлена крыша. В русской части города преобладали дома под железной крышей, что, как видно, не спасло многие из них, и они подверглись сильному, нередко полному разрушению. 452
Масштаб разрушений в туземной части города объясняется, главным образом, особой конструкцией жилищ. В сырцовых постройках местного типа практиковались крыши земляные, причём жители использовали их для складирования припасов, сена. Дома имели непрочный потолок, поддерживаемый лишь несколькими деревянными столбами. При подземных толчках тяжёлая земляная крыша, да ещё со сложенным на ней грузом, приобретает высокую силу инерции, слабый деревянный каркас (даже в случаях, когда у некоторого числа жилых домов он сохранился) выдержать её не мог, и крыша зачастую обрушивалась, придавливая всю постройку. Есть свидетельства, что в туземных кварталах многие люди не успели выбежать из домов потому, что двери открывались внутрь.
Рассматривая туземный дом на фото (рис. 8), можно представить его облик по правой, сохранившейся части. Очевидно, дом был каркасного типа - видны деревянные жерди остова и вывалившиеся кирпичи разрушенной левой части постройки, тогда как в правой части каркас уцелел и стены устояли. Дом такого же типа на другом фото разрушен полностью и представляет собой практически бесформенные кучи мусора.
Рис. 8. Обычный дом г. Андижана. Fig. 8. An ordinary house in Andijan.
Значительный ущерб, понесённый туземным городом, можно объяснить также тем, что в нём было очень много дувальных (т. е. глинобитных) построек - именно они подверглись наибольшему разрушению. «Нагружённые тяжёлыми крышами, они вместе с высокими земляными заборами (дувалами) и похоронили столько жертв в Андижане и окрестных кишлаках» [16, с. 11].
Заключение. Андижанское землетрясение 1902 г., как яркое и наиболее катастрофическое сейсмическое событие ХХ века, исследуется 120 лет. Большая часть рассмотренных в статье материалов ранее не публиковалась; полное репродуцирование фоторяда планируется в готовящемся к печати этнографическом альбоме по фотоархиву Д.Н. Анучина (том 2). В предыдущем номере журнала была опубликована статья по андижанскому восстанию 1898 года [7], где в качестве иллюстраций также использованы фотоснимки С.А. Мелик-Саркисяна из той же фотоколлекции Д.Н. Анучина. Полноценное введение этих двух тематических серий в научный оборот и комплексное изучение всех материалов может дать в перспективе новые ценные данные для более синтетического понимания каскада природно-социальных кризисных явлений, отразившихся в истории как конкретных населённых пунктов, так и макрорегиона в целом.
Благодарности и источники финансирования. Исследование выполнено при финансовой поддержке государственных заданий Музея землеведения МГУ АААА-А16-116042010089-2 «Биосферные функции экосистем, их компонентов и рациональное природопользование» и ЛЛЛЛ-Л16-116042710030-7 «Музееведение и образование музейными средствами в области наук о Земле», в рамках темы государственного задания Института географии РАН АААА-А19-119021990093-8 (БМСБ-2019-0007) «Оценка физико-географических, гидрологических и биотических изменений окружающей среды и их последствий для создания основ устойчивого природопользования».
ЛИТЕРАТУРА
1. Андижанская катастрофа // Нива, 1903. Т. XXXIV, № 2. С. 35-39.
2. Анучин Д.Н. Избранные географические работы / Под общ. ред. академика Л.С. Берга; под ред. А.И. Соловьёва и В.А. Анучина. М.: Гос. изд-во географической литературы, 1949. 390 с.
3. Атлас Узбекской Советской Социалистической Республики / Гл. ред. Л.Н. Бабушкин. М.: ГУГК, 1963. 53 с.
4. Землетрясение в Андижане // Нива. 1902. Т. XXXIII, № 51. С. 1024-1028.
5. Зотов А., Якубов Б., Смирнов Н., Чабров Г. Города Ферганской долины: Краткий справочник. 2-е изд., перераб. Ташкент: Госиздат УзССР, 1963. 160 с.
6. Кондорская Н.В., Шебалин Н.В. (отв. ред.). Новый каталог сильных землетрясений на территории СССР с древнейших времен до 1975 г. М.: Наука, 1977. 536 с.
7. Максимов Ю.И., Мамбетова А.Б. Андижанское восстание 1898 г. по материалам фотоархива Музея землеведения МГУ // Жизнь Земли. 2022. Т. 44, № 3. С. 343-353. ЭОЬ 10.29003/ т3048.0514-7468.2022_44_3/343-353.
8. Марков Е.Л. Россия в Средней Азии: Очерки путешествия по Закавказью, Туркмении, Бухаре, Самаркандской, Ташкентской и Ферганской областям, Каспийскому морю и Волге. Т. 2. СПб: Тип. М.М. Стасюлевича, 1901. IV. 516 с.
9. Мелик-Саркисян С.А. Ферганское землетрясение 3-го декабря 1902 года. М.: Типо-лит. т-ва И.Н. Кушнерев и К°, 1903. 22 с.
10. Репников М.П. Эпицентральная зона землетрясений Андижанского района. Ташкент: Изд-во Ком-та наук, 1938. 33 с. (Труды Самаркандской государственной сейсмической станции / Ком-т наук Узб. ССР. Вып. 3).
11. Сафаров Р., Мухитдинов М., Джалалов Д. Андижанская область / Отв. ред. Б.Р. Рахимов. Ташкент: Узбекистан, 1973. 144 с.
12. Сидорин А.Я., Козырева Л.И. К 105-летию Шемахинского и Андижанского землетрясений 1902 г. // Геофизические исследования, 2007, вып. 8. С. 133-136.
13. Смирнов Н.В. Города Ферганской долины: Экономико-географический очерк. Ташкент: Изд-во САГУ, 1957. 152 с.
14. Тимаев К.А. Андижанская катастрофа (3 декабря 1902 г.) // Русская мысль. 1903. Т. 24. Книга VI. С. 161-183. Книга VII. С. 18-34.
15. Туркестанский календарь на 1904 г. / Под ред. В.В. Стратонова. Ташкент: Тип. Штаба Туркестанского военного округа, 1904. 128, 36, 10, 6, 112, 88, 48 с.
16. Чернышёв Ф., Бронников М., Вебер В., Фаас А. Андижанское землетрясение 3/16 декабря 1902 года (Труды Геологического комитета. Новая серия. Вып. 54). СПб: Типография М.М. Ста-сюлевича, 1910.
REFERENCES
1. "Andijan disaster", Niva [Field] 2, 35-39 (1903) (in Russian).
2. Anuchin, D.N., Selected geographical works (Moscow: State Publishing House of Geographical Literature, 1949) (in Russian).
3. Babushkin, L.N. (ed.), Atlas of the Uzbek Soviet Socialist Republic (Moscow: Main Directorate of Geodesy and Cartography, 1963) (in Russian).
4. "Earthquake in Andijan", Niva [Field] 51, 1024-1028 (1902) (in Russian).
5. Zotov, A., Yakubov, B., Smirnov, N., Chabrov, G., Cities of the Fergana Valley: A Brief reference (Tashkent: State Publishing House of the Uzbek SSR, 1963) (in Russian).
6. Kondorskaya, N.V., Shebalin, N.V. (eds.), A new catalog of strong earthquakes on the territory of the USSR from ancient times till 1975 (Moscow: Nauka, 1977) (in Russian).
7. Maximov, Yu.I., Mambetova, A.B., "Andijan uprising of 1898. By materials from the photo archive of the Earth Science Museum, MSU", Zhizn Zemli [Life of the Earth] 44, no 3, 343-353 (2022) (in Russ., abstract in Engl.). DOI: 10.29003/m3048.0514-7468.2022_44_3/343-353.
8. Markov, E.L., Russia in Central Asia: Essays on a journey through the Transcaucasus, Turkmenistan, Bukhara, Samarkand, Tashkent and Fergana regions, the Caspian Sea and the Volga river. Vol. 2. (St. Petersburg: Printing House of M.M. Stasyulevich, 1901) (in Russian).
9. Melik-Sarkisyan, S.A., Fergana earthquake of December 3, 1902 (Moscow: Typo-lithography of the partnership I.N. Kushnerev and Co., 1903) (in Russian).
10. Repnikov, M.P., Epicentral zone of earthquakes in the Andijan region (Tashkent: Publishing House of the Committee of Sciences, 1938) (in Russian).
11. Safarov, R., Mukhitdinov, M., Jalalov, D., Andijan region (Tashkent: Uzbekistan, 1973) (in Russian).
12. Sidorin, A.Ya., Kozyreva, L.I., "To the 105th anniversary of the Shamakhi and Andijan earthquakes of 1902", Geofizicheskiye issledovaniya [Geophysical Research] 8,133-136 (2007) (in Russian).
13. Smirnov, N.V., Cities of the Fergana Valley: An economic and geographical essay (Tashkent: Publishing House of the Central Asian State University, 1957) (in Russian).
14. Timaev, K.A., "Andijan disaster (December 3, 1902)", Russkaya mysl' [Russian Thought] 24 (VI), 161-183 (1903); 24 (VII), 18-34 (1903) (in Russian).
15. Stratonov, V.V. (ed.), Turkestan calendar for 1904 (Tashkent: Printing House of the Headquarters of the Turkestan Military District, 1904) (in Russian).
16. Tschernyschew, Ph., Bronnikow, M., Weber, V., Faas, A., Das Erdbeben von Andishan am 3/16 Dezember 1902 (Die Arbeiten des Geologischen Komitees. Neue Serie. Aus. 54) (St. Petersburg: Druckerei M.M. Stasjulewitsch, 1910) (in Russian, in German).
