CC BY
52
Политическая лингвистика. 2022. № 5 (95). Political Linguistics. 2022. No 5 (95).
УДК 81'42:81'38
ББКШ105.51+Ш105.554.5 ГСНТИ 16.21.27; 16.21.33 Код ВАК 10.02.19 (5.9.8)
doi: 10.26170/1999-2629_2022_05_13
Олег Игоревич Калинин1'®, Дарья Владимировна Мавлеева2'3н
'Военный университет Министерства обороны, Москва, Россия, [email protected]
2 Московский государственный лингвистический университет, Москва, Россия
Анализ языковой репрезентации специальной военной операции ВС РФ на Украине в СМИ КНР, КНДР и Республики Корея
АННОТАЦИЯ. В статье рассматриваются средства репрезентации специальной военной операции ВС РФ на Украине в китайских, южнокорейских и северокорейских СМИ (материал составили 90 новостных сообщений ведущих информационных агентств КНР, 90 южнокорейских статей и 42 статьи СМИ КНДР). Критические и дескриптивные исследования репрезентации политических событий, проводимые на основе анализа медиадискурса, значимы как с теоретической точки зрения, так как позволяют глубже понять суть механизма формирования общественного мнения, так и с практической точки зрения, так как являются важным прогностическим и защитным механизмом в процессе перманентного информационно-психологического воздействия. С позиций когнитивного подхода с использованием методов качественно-количественного контент-анализа корпуса текстов авторы рассматривают оценочный и содержательный компоненты событий на Украине. Анализ показал, что военная операция в КНР рассматривается с содержательной стороны, с детальным описанием экономического, политического и исторического контекста, а оценочность при этом позитивно-нейтральная. Анализ публикаций в РК демонстрирует намерение южнокорейских СМИ создать негативный образ действий РФ, что характеризуется поддержкой позиции союзников в лице США. Репрезентация СВО в СМИ КНДР носит положительный характер, действия России рассматриваются как необходимые в данной исторической ситуации.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: журналистика, медиалингвистика, СМИ, средства массовой информации, медиади-скурс, медиатексты, язык СМИ, языковые средства, политический дискурс, китайские СМИ, корейские СМИ, корпусный анализ, языковая репрезентация, средства репрезентации, специальная военная операция, освещение событий.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ: Калинин Олег Игоревич, кандидат филологических наук, докторант 40 кафедры (дальневосточных языков) Военного университета МО РФ, доцент кафедры китайского языка МГЛУ; 119034, Россия, г. Москва, ул. Остоженка, д. 38, стр.1; е-mail: [email protected].
Мавлеева Дарья Владимировна, кандидат филологических наук, доцент кафедры восточных языков МГЛУ; 119034, Россия, г. Москва, ул. Остоженка, д. 38, стр.1; е-mail: [email protected].
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Калинин, О. И. Анализ языковой репрезентации специальной военной операции ВС РФ на Украине в СМИ КНР, КНДР и Республики Корея / О. И. Калинин, Д. В. Мавлеева. — Текст : непосредственный // Политическая лингвистика. — 2022. — № 5 (95). — С. 135-144. — DOI: 10.26170/1999-2629_2022_05_13.
Oleg I. Kalinin1'2^ Dar'ya V. Mavleeva2'3H
1 Military University of the Ministry of Defense, Moscow, Russia, [email protected]
2 Moscow State Linguistic University, Moscow, Russia
A Corpus Analysis of the Language Representation of the Russian Special Military Operation in Ukraine in the Mass Media of the PRC, DPRK and the Republic of Korea
ABSTRACT. The article examines the means of representation of the special military operation of the Armed Forces of the Russian Federation in Ukraine in the Chinese, South Korean and North Korean media (the material for analysis comprises 90 news reports of the leading news agencies of the PRC, 90 South Korean articles and 42 articles of the DPRK media). Critical and descriptive studies of the representation of political events conducted on the basis of the analysis of the media discourse are significant both from the theoretical point of view, as they provide a deeper understanding of the mechanism offormation ofpublic opinion, and from the practical point of view, as they are an important prognostic and protective mechanism in the process ofpermanent information and psychological impact. From the standpoint of the cognitive approach using the methods of qualitative and quantitative content analysis of the corpus of texts, the authors consider the evaluative and the factual content components of events in Ukraine. The analysis showed that the special military operation in the People's Republic of China is considered from the content aspect, with a detailed description of the economic, political and historical context, and the evaluation is positive or neutral. The analysis ofpublications in the Republic of Korea demonstrates the intention of the South Korean media to create a negative image of the Russian Federation, which is characterized by the support for the position of the United States by its ally. The representation of the special military operation in the DPRK media is positive; Russia's actions are considered necessary in this historical situation.
© Калинин О. И., Мавлеева Д. В., 2022
KEYWORDS: journalism, media linguistics, mass media, media discourse, media texts, mass media language, language means, political discourse, Chinese media, Korean media, corpus analysis, language representation, representation means, special military operation, coverage of events.
AUTHOR'S INFORMATION: Kalinin Oleg Igorevich, Candidate of Philology, Doctoral Student of Department No 40 (Far Eastern Languages), Military University of the Ministry of Defense, Associate Professor of the Chinese Language Department, Moscow State Linguistic University, Moscow, Russia.
Mavleeva Dar'ya Vladimirovna, Candidate ofPhilology, Associate Professor of Department of the Oriental Languages, Moscow State Linguistic University, Moscow, Russia.
FOR CITATION: Kalinin O. I., Mavleeva D. V. (2022). A Corpus Analysis of the Language Representation of the Russian Special Military Operation in Ukraine in the Mass Media of the PRC, DPRK and the Republic of Korea. In Political Linguistics. No 5 (95), pp. 135-144. (In Russ.). DOI: 10.26170/1999-2629_2022_05_13.
ВВЕДЕНИЕ
Коммуникация в области политики на современном этапе носит перманентный характер, что обусловлено фактически полным ее слиянием со средствами «доставки» информации, то есть со СМИ. Новостное сообщение, появляясь в СМИ или социальной сети, мгновенно доносится до адресата, а поток новостей не иссякает ни на минуту. Также нельзя не отметить, что политическая коммуникация вследствие слияния с медиа-дискурсом приобрела массовой характер. Так, информационные потоки во многом похожи на цунами, где каждый человек, по сути, постоянно находится в «прибрежной зоне», и скрыться от воздействия или последствий информационной волны нет никакой возможности.
В этой связи мы полагаем, что исследование репрезентации тех или иных значимых социально-политических событий в средствах массовой информации является важным и неизменно актуальным, так как:
1) анализ репрезентации того или иного события позволяет прогнозировать и контролировать общественное мнение;
2) исследование политической коммуникации через анализ СМИ позволяет выявлять механизмы формирования общественного мнения и корректировать этот процесс и/или противодействовать ему;
3) указанные процессы являются значимыми с точки зрения обеспечения информационной безопасности государства.
Так, мы видим, что критические и дескриптивные исследования репрезентации политических событий, проводимые на основе анализа медиадискурса, значимы как с теоретической точки зрения, так как позволяют глубже понять суть механизма формирования общественного мнения, так и с практической точки зрения, так как являются важным прогностическим и защитным механизмом в процессе перманентного информационно-психологического воздействия.
Одним из событий мирового масштаба явилась специальная военная операция ВС
России на Украине (далее СВО). По оценкам многих экспертов, СВО во многом будет определять архитектуру будущего мироустройства, так как представляет собой критически важный шаг по переходу к многополярному мировому устройству. Не вдаваясь в политологический анализ, мы отметим, что события на поле боя постоянно сопряжены с не менее «ожесточенным сражением», которое развернулось среди лидеров мнений мировой общественности.
На фоне фактически безоговорочной массовой критики действий России в западных СМИ особый интерес представляют альтернативные мнения в других частях мира, среди которых одним из наиболее значимых представляется оценка СВО со стороны КНР, одной из крупнейших экономик мира, постоянного члена Совета Безопасности ООН и страны, принимающей все более активное участие в решении всех глобальных проблем. Не менее интересным представляется оценка СВО, репрезентируемая в СМИ Республики Корея, одного из важных союзников США в АТР, и в официальных газетах КНДР, главного антагониста западного мира.
Исходя из актуальности изучения проблемы медиарепрезентации общественно-политических событий в целом и важности описания СВО в СМИ азиатских стран, мы ставим целью данного исследования рассмотреть средства языковой репрезентации специальной военной операции ВС РФ на Украине в СМИ КНР, КНДР и Республики Корея.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Материалом данного исследования стали 90 новостных сообщений ведущих информационных агентств КНР («Синьхуа», «China.com», «Жэньминь жибао», «Феникс» и др.), опубликованные в период с 24 февраля по 24 мая 2022 г., общим объемом 195 084 иероглифических знака.
Для анализа репрезентации СВО на Украине в корейских медиа мы отобрали
90 южнокорейских статей ведущих новостных ресурсов РК («Ёнхап ньюс», «Чунан ильбо», «Тона ильбо», «Хангук ильбо», YTN) общим объемом 45 069 знаков и 42 северокорейские статьи общим объемом 36 285. Так как СМИ в КНДР четко транслируют позицию Трудовой партии, меньшее количество статей для Севера также является репрезентативным. Основным средством массовой информации там является Центральное телеграфное агентство Кореи (ЦТАК), а также центральный печатный орган ежедневная газета «Нодон синмун».
Методический инструментарий анализа репрезентации СВО представлен корпусным контент-анализом, который технически состоит из двух этапов:
1) количественный анализ — использование программы-конкордансера для составления списка наиболее частотных лексем и списка коллокаций по ключевым словам;
2) качественный анализ — группировка частотных лексем по тематическим блокам, выявление смысловых закономерностей в употреблении ключевых слов и коллокаций.
Контент-анализ проводился при помощи программы построения конкорданса и анализа текста AntConc (Build 3.5.8) [Anthony 2013]. Эта программа имеет ряд возможностей для детального анализа большого объема текстовой информации и выявления наиболее характерных для заданной выборки лексических элементов и их сочетаний. Функция «Word List» этой программы подсчитывает все слова в корпусе и создает их упорядоченный список. С помощью этого инструмента можно быстро определить частоту появления слова в корпусе.
При количественном подсчете наиболее употребительной лексики в собранных нами корпусах мы, руководствуясь большим объемом корпуса, принимали во внимание только те лексические единицы, которые употреблялись более 28—30 раз для СМИ КНР и РК и более 15 раз для СМИ КНДР ввиду меньшего объема анализируемого материала для последней выборки. После количественного анализа мы разбивали выявленные значимые лексемы по тематическим группам, анализируя количественное распределение частотности лексем в каждой из групп. Кроме того, значимым этапом в нашем исследовании явился качественный анализ отдельных предложений, которые отражают позиции автора медиасообщения относительно СВО.
На наш взгляд, подобный методический подход является действенным инструментом получения валидных выводов о состоянии политической повестки в том или ином
государстве, потому что: 1) в его основе лежит анализ корпуса текстов, что позволяет избежать неточностей, характерных при исследовании отдельных медиатекстов; 2) тематическая группировка и качественный анализ позволяют уточнять выводы, полученные в результате количественного анализа.
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА ИССЛЕДОВАНИЯ
Теоретической основой исследования является когнитивно-дискурсивный подход, в рамках которого репрезентация общественно-политического события в СМИ рассматривается как результат концептуализации в сознании массового адресата, а медиади-скурс является отражением вербализации этого процесса. На наш взгляд, именно концептуализация, первичная или вторичная, лежит в основе формирования общественного мнения и потому является ключевым инструментом информационно-психологического воздействия.
На современном этапе развития отечественной лингвистики вопросы воздействия в СМИ, связанные с формирование общественного мнения, рассматриваются в рамках междисциплинарного направления «Лингвистика информационно-психологической войны» [Колмогорова, Калинин, Талдыкина 2016; Копнина 2018; Кушнерук, Чудинов 2019; Приходько 2021; Сковородников, Копнина 2016].
Это направление исследований последовательно рассматривает различные методологические основания политического информационного противоборства в его языковом выражении, представляя собой совокупность подходов и методов исследования проявлений информационного воздействия.
Многие исследователи указывают, что основой информационно-психологического противоборства является воздействие на когнитивном уровне. Так, С. Л. Кушнерук пишет, что коммуникативные приемы идеологического воздействия на психику целевой аудитории детерминируются макроструктурой дискурсивного мира информационно-психологической войны, который формируется из тематических макрофреймов и относящихся к ним когнитивных структур (фреймов и субфреймов), объединенных наличием общего семантического ядра [Кушне-рук 2020: 14-17].
Медиадискурс сейчас также активно изучается как инструмент непосредственной реализации коммуникативных стратегий и тактик, связанных с информационно-психо-
логическим противоборством, реализуемым на когнитивном уровне. Как мы указывали ранее, «любое общественно-политическое событие посредством освещения в СМИ, поступает к массовому адресату в виде языковой репрезентации нового концепта или изменения содержания имеющегося концепта, который, соединяясь с ментальными установками каждого отдельного адресата, то есть его базовыми знаниями и набором персонального опыта, концептуализируется, категоризируется и интерпретируется» [Калинин 2020: 94].
Кроме того, медиадискурс часто рассматривается как важный инструмент формирования или изменения образа государства или его институтов, что является одной из форм реализации внутренней и внешней политики. Так, Сунь Минцин рассмотрел основные этапы формирования образа России в Китае посредством анализа газетных заголовков [Сунь 2018]. В нашем прошлом исследовании мы также уже рассматривали новостные медиа как определяющий инструмент в процессе создания образа одной страны в сознании народа другой страны, изучив, в частности, репрезентацию событий на Украине в свете изменения образа России в Китае [Калинин 2015]. Кроме того, в исследовании А. В. Игнатенко и Е. А. Дорофеевой была проанализирована метафоричность политического дискурса с точки зрения механизма манипуляции общественным мнением в СМИ России, Украины, Китая и США в контексте признания независимости ЛНР и ДНР российским правительством,
а также начала проведения СВО [Игнатенко, Дорофеева 2022].
Таким образом, мы полагаем, что меди-апространство — это важнейший канал формирования общественного мнения о любом государственном институте или об общественно-политическом событии, которое осуществляется языковыми средствами на когнитивном уровне. В этой связи анализ языковой репрезентации события или института представляется нам простым и действенным методом срезового анализа общественного мнения и прогнозирования внутри-и внешнеполитической ситуации.
РЕЗУЛЬТАТЫ И АНАЛИЗ
1. Количественный анализ китайского медиадискурса
В результате количественного анализа новостных текстов на китайском языке, связанных с описанием СВО ВС РФ на Украине, мы выделили тематически значимые лексемы, исключив из анализа общеупотребительную и служебную лексику. Полученные лексемы мы разделили на 4 тематических группы: стороны конфликта (наименования стран, международных организаций, имена политиков); военная сфера (наименования населенных пунктов на территории Украины, военная лексика, отражающая непосредственно боевые действия); политика и экономика (лексемы, характеризующие политико-экономический аспект проведения СВО); история (лексемы, описывающие исторический контекст).
Таблица 1
Результаты количественного анализа китайского медиадискурса
Стороны конфликта Военная сфера Политика и экономика История
Украина 1632 - война 206 - экономика 81 - СССР 158
Россия 1015 ШЩ - ВС РФ 143 - газ 79 - казаки 72
ЫЩ - НАТО 202 ^^ - конфликт 133 х± - промышленность 42 - история 85
йШ-США 182 ЩРА - войска 116 МЩ - санкции 34 - Крым 60
- Поль- Шя - незави-
ша 177 ЛЩ - ВСУ 113 ШШ - энергетика 32 симость 66
- Киев 174 Щ^ - военный 87 ПЖ - проблема 113 - Империя 47
ЩЖШЪ -
- Запад 161 Мариуполь 70 ЖЖ - развитие 88 - царь 32
Щ^М - Дон- - Хру-
В£Щ - Европа 119 басс 68 - господство 61 щев 31
ШШ - Герма- ШМ - контролиро- - расшире-
ния 83 - восток 66 вать 60 ние на восток 31
- Мо- АШ - воору- ЙИШ - советская
сква 81 жение 49 ШЩ - переговоры 51 Россия 42
Окончание таблицы 1
Стороны конфликта Военная сфера Политика и экономика История
ШЛ - рос-
сийско-
украинский 80 - бой 48 - важный 50
- До-
Белоруссия 48 нецк 50 ^^ - безопасность 49
ШЩ - Россия 80 -йрРА части 44 - создать 48
ВШ - ЕС 55 - стратегия 51 - завершить 47
- вести
#Ж- Путин 50 бой 40 - мир 46
- Япония 45 - удар 38 - предоставить 46
ЛЩ^ - Лит-
ва 37 - солдат 37 - помощь 45
ЩА - территория 38 - угроза 43
- атака 37 ^^ - тенденция 41
- вспых- ЦД - сформиро-
нуть 38 вать 41
ракета 32 - политика 41
- вторже-
ние 35 - поддержка 40
¿Щ - захват 39
^^т^ -
боевые дейст-
вия 49
ВСЕГО 4221 (1574) 1708 1266 624
На наш взгляд, даже подобный довольно поверхностный анализ дает достаточно информации о том, какова содержательная сторона описания СВО на Украине в текстах китайских новостных сообщений. Если не принимать во внимание наиболее частотные лексемы «Россия» и «Украина», так как очевидно, что они упоминались в каждой новости многократно, то в процентном соотношении наиболее значительными стали тематические блоки «Военная сфера» (33,3 %) и «Стороны конфликта» (30,4 %), что не является странным, так как, очевидно, новость сообщает новую информацию, а новостные сообщения о боевых действия не могут не содержать информации о военном аспекте конфликта сторон. Более интересным является значительный пласт лексики политико-экономического характера (24,4 %), что свидетельствует о достаточно большом внимании в китайских СМИ к экономическому и политическому контексту происходящих событий. Кроме того, значительный разброс упоминаемых сторон конфликта (ЕС, США, Польша, Литва) также демонстрирует, что в китайских новостях значительное внимание уделяется большому количеству сторон, которые оказались вовлечены в события, связанные с военной операцией. Наиболее интересным и неожиданным результатом данного этапа анализа является значимый
удельный вес лексем, которые мы соотнесли с тематической группой «История» (12,06 %). Это явно подчеркивает внимание к историческому контексту происходящих событий, попытку не только описать, но и объяснить происходящее.
Далее мы детальнее рассмотрим отдельные лексемы, постараемся выявить их роль в формировании той или иной оценки СВО среди китайской аудитории. Для этого последовательно остановимся на каждой из выделенных тематических групп.
Тематическая группа «Стороны конфликта» прежде всего обращает на себя внимание большим разнообразием стран и регионов: Литва, Польша, Германия, ЕС, Европа, США, Япония. Все эти страны и регионы упоминались более 30 раз, а упоминание НАТО составило 282 раза. Эти статистические данные прежде всего свидетельствуют о том, что в медиадискурсе КНР СВО рассматривается в широком внешнеполитическом контексте, где западные страны и военно-политические организации считаются активно вовлеченными в конфликт.
Детальный анализ семантики лексем тематической группы «Военная сфера» позволяет понять формируемое в Китае отношение непосредственно к военной операции, к ее методам и применяемым средствам. Прежде всего стоит отметить, что мы не вы-
явили среди значимых лексемы, которые так или иначе связаны с пострадавшими или жертвами боевых действий. Например, лексема (пострадавший, жертва) встретилась 4 раза, (убивать) — 3 раза, (мирный житель) — 7 раз, даже широко тиражируемый в западных СМИ топоним ^^ (Буча), относящийся к месту, где произошли невыясненные события, в результате которых погибло определенное количестве мирных жителей, упоминается только лишь 5 раз. Это говорит о том, что китайские СМИ очень малое внимания уделяют «темной» стороне конфликта, т. е. жертвам, пострадавшим; в них не тиражируются неподтвержденные обвинения в военных преступлениях, не описывается жестокость ни одной из сторон. Если взглянуть на самые частотные лексемы в этом тематическом блоке, то мы увидим, что это наиболее характерные для военного дела слова: воинская часть, атака, удар, оружие, солдат, вести бой и проч. Отдельно стоит упомянуть, что наряду с термином (война) для описания происходящих событий также используется более нейтральное ЭДЙ (конфликт), и в целом концепт «ВОЙНА» в китайской лингвокультуре не идентичен русскому [КаИп1п, Мау!ееу 2019], война в сознании носителей китайской ментальности соотносится с противостоянием, соперничеством, а не с жестокостью и смертью.
Рассмотрим далее тематическую группу «Экономика и политика», где мы видим довольно широкий с содержательной точки зрения разброс лексем. В целом все они отражают сложившуюся вокруг России политико-экономическую ситуацию: санкции, газ, энергетика,
промышленность; и взаимодействие стран с Украиной: помощь, поддержка и т. д.
Тематический блок «История» свидетельствует о том, что китайские медиа стремятся дать очень глубокий исторический обзор взаимоотношений между двумя странами: казаки, царь, СССР, расширение на восток (НАТО) — все эти лексемы относятся к разным периодам истории, и их высокая частотность показывает, что в китайских СМИ СВО рассматривается как следствие исторических противоречий, а также результат внешнеполитических причин.
2. Количественный анализ южнокорейского и северокорейского медиадискурса
В результате количественного анализа новостных текстов, связанных с описанием СВО ВС РФ на Украине, мы выделили значимые лексемы, которые для южнокорейского дискурса (таблица 2) были разделены на 3 тематические группы: стороны конфликта (наименования стран, международных организаций, имена политиков); военная сфера (наименования населенных пунктов на территории Украины, военная лексика, отражающая непосредственно боевые действия); политика и экономика (лексемы, характеризующие политико-экономический аспект проведения СВО); для северокорейского (таблица 3) — 2 тематические группы: стороны конфликта; международная политика. Наличие всего 2 тематических групп в выборке по Северной Корее позволяет сделать вывод о том, что ситуация на Украине рассматривается руководством страны как исключительно международный политический конфликт, развязанный США и их союзниками.
Стороны конфликта Военная сфера Политика и экономика
Украина 806 война 122 - экономика, экономический 36
- Россия 764 ВС РФ 305 - санкции 103
Путин 106 ^Щ - атака 111 - мир, мировой 33
] - США 197 ^^ - войска, личный состав 40 - визит 29
- ООН 35 ^з^чг/ - ВСУ 93 ^^ - финансовый 28
- Зеленский 64 -вторжение 160 - международный 72
М^-) - Запад 60 - Мариуполь 139 А^-демонстрация 31
Таблица 2
Результаты количественного анализа южнокорейского медиадискурса (от 28 и выше)
Окончание табл. 2
Стороны конфликта Военная сфера Политика и экономика
^ - 51 (16) - Донбасс 52 77. - поддержка 72
Европа
Англия 51 ^^ - восток 45 - гуманизм 31
- пророссий- 29 ^7] - оружие 57 - переговоры 30
ский
- бой 33 7^7 - вступление 31
^^ - оккупация 40 ^^ - мир, мирный 29
40
- Азов-
сталь
- военный 50
- граждан- 91
ский
- окружение, 31
охват
- солдат 33
- МО 48
77 - эвакуация 64
57 - военнослу- 31
жащий
- захват 43
- перемирие 35
ЖЩ - арт. обстрел 32
- юг 54
- Крымский 37
полуостров
ВСЕГО: 4474 2163 (48,3%) 1786 (40%) 525 (11,7%)
Таблица 3
Результаты количественного анализа северокорейского медиадискурса (от 15 и выше)
Стороны конфликта Международная политика
- Украина 70 74 - экономика, экономический 18
Ж7 7 -Россия 155 - санкции 40
77" - США 194 77 - мир, мировой 61
74 (+7444) - Запад 96 47 - поставки (оружия) 17
(+^744, - Европа 36 - мир, мирный 22
ЧЖ (+4Ж774) - НАТО 31 ^347447 - ситуация вокруг Украины 69
74- Англия 26 77- повод 15
- Япония 25 ЧЖ47- вступление в НАТО 15
7ж7 4/4ж74 - антироссийский 28
44 - страна 35
74 - противодействие, ответное действие 22
- союзник 17
- критика 19
77 - безопасность 15
77 - стабильность 24
44 - давление 18
77 - угроза 16
77 - превосходство, империалистический 15
ВСЕГО: 1099 | 633 (57,5%) 466 (42,5%)
В результате анализа удалось выявить, что для Республики Корея (далее РК) наиболее значимыми оказались группы «стороны конфликта» — 48,3 %, а также «военная сфера» — 40 %. Доля тематического блока «политика и экономика» (11,7 %) сравнительно низкая. РК официально поддерживает Украину, выделила гуманитарную помощь на ее восстановление, присоединилась к ряду санкций, но также добилась исключения из правила прямого иностранного продукта (FDPR), отказываясь ввязываться в далекий от страны конфликт. Накануне визита президента РК Юн Сок Ёля в Мадрид на саммит НАТО в РК был проведен опрос общественного мнения, результаты которого показывают, что «более 70 процентов граждан Республики Корея (РК) считают, что Сеул не должен вмешиваться в конфликт на Украине и помогать Киеву оружием и боеприпасами, ограничившись поставками гуманитарной помощи».
Наибольшую частотность в тематической группе «стороны конфликта» имеют лексемы ^З^^Ч/тЗ^ — Украина (806) и — Россия (764). Европейская тер-
ритория представлена лексемами ^^ ООН (35), ^^ — Запад (60), ^
— Европа/Евросоюз (51) и ^^ — Англия (51). При этом лексема ЧЖ — НАТО упоминается всего 21 раз и не является частотной. Таким образом, можно заметить, что для РК НАТО не является важной стороной конфликта.
Что касается КНДР, то на основе частотности лексем тематического блока «стороны конфликта» можно сделать вывод о том, что в СМИ КНДР главными участниками конфликта являются не — Украина (70) и — Россия (155), а Россия (155) и ]^США (194). При этом в свойственной северокорейскому агитпропу манере США также именуются как (досл. «То, что называется США») и ^^ (досл. «гибельный режим США»). О том, что главным виновником конфликта на Украине в КНДР считают США, свидетельствуют и заголовки северокорейских статей, например:
«Кто провокатор?» или ^^^
— «Кто виновник эскалации?». Стоит отметить, что Северная Корея вслед за Сирией признала независимость ДНР и ЛНР. В отличие от медиадискурса РК, частотность лексемы НАТО в северокорейских новостях составила 31, что позволяет говорить о том, что организация также рассматривается руководством страны как участник конфликта.
3. Качественный анализ репрезентации СВО в китайском медиадискурсе
Далее в рамках анализа коллокаций проведем краткий анализ лексики, которая связана с наиболее характерными обозначениями СВО в китайских СМИ, а именно (война) и ЭД^ (конфликт). Функция «Collocates» в программе AntConc позволяет выявить наиболее частотные лексемы, которые стоят справа и слева от искомой на определенном расстоянии. Анализ коллокаций с лексемой не демонстрирует каких-
либо лексем, репрезентирующих негативное или, напротив, позитивное отношение. Это все слова, которые частотно сочетаются с — (начать), ¿дШ (закончить), äff (вести), ШШ (длиться). Единственной лексемой, контекст которой может быть связан с определенной оценочностью — это ^íf (преступление), всего 7 слово-оупотреблений.
Рассмотрим некоторые примеры употребления этих лексем в более широком контексте:
BBC
ff" — По сообщению BBC от 18 мая до настоящего момента Украина уже подтвердила возможные 10 000 случаев военных преступлений России. В этом предложении понятие «военное преступление» соотносится с действиями России, однако со ссылкой на другой источник информации (BBC) и в «потенциально возможном» контексте.
шчя^вшш&тщ"Wf"
ífWffiM — По сообщению «Гардиан», Украина сделала своим приоритетом поиск справедливости в вопросе совершенных российской армии «зверств», и несмотря на заминированность района Бучи, следователи, рискуя жизнью, ищут доказательства военных преступлений. В этом предложении опять мы встречаем отсылку на сторонний источник с Запада («Guardian»), кроме того, лексема с негативной коннотацией (зверства) взята в кавычки.
Анализ коллокаций с лексемой ЭД^ (конфликт) не выявил значимых оценочных сочетаний. Стоит выделить только наличие в поле сочетаемости таких единиц, как (так как), ¿дЖ (результат), (причин-
но-следственные связи), что свидетельствует о нарративе, связанном с поиском причин и последствий конфликта.
4. Качественный анализ репрезентации СВО в южнокорейском и северокорейском медиадискурсе
Подробное рассмотрение семантики используемых в СМИ лексем тематической группы «Военная сфера» в южнокорейском дискурсе позволяет понять формируемое в СМИ РК отношение к СВО и действиям сторон конфликта. Для обозначения ситуации используются лексемы Ш? «вторжение» (160) и АА «война» (122), но частотность первой выше. Таким образом, предпочтение отдается стилистически окрашенному термину с негативной коннотацией, что формирует агрессивный образ России. Для обозначения действий России используется и лексема А^ «оккупация», «захват» (40). Рассмотрим контекст:
23А(АААА) ААМгА ^зА А4 АА Ш? ФА« АА^А Ш^А А^А^ 4А4. — 23 числа США предупредили о том, что российские войска завершили подготовку к полномасштабному вторжению в Украину, а также о том, что вторжение неизбежно.
АА А^-ААААА ААМА ^зАА
4 Ш^ Т АА« А^А4. — Госу-
дарственный секретарь и министр обороны США впервые после вторжения России прибыли с визитом в Украину.
^зАА4 ^г^ АА АААА А^ 15АА А^А« ИЯ^., ААА А^
АА^А ААА г^А ААА^ ^ААЙ
4- — С начала войны ВВС Украины потеряли не менее 15 истребителей, а 18 числа прошлого месяца был нанесен удар по авиационно-ремонтному заводу Львова.
АА АА АТ АА^ АААА
АА ^АШАА, ^А^ ^ АААА А4Й4. — Сразу после начала войны Соединенные Штаты полностью запретили импорт российского угля, нефти и природного газа, но уран был исключен из-под эмбарго.
^з4А4 АА ААААА^А А±АА ААА ^АА АА^, АгА АА АА АА
АА ААА4. — Российская армия нанесла сосредоточенный удар по городу Энергодар, который находится недалеко от Запорожской атомной электростанции, в попытке овладеть им.
^А4 АААг^ АА^ АА АА# ААА АТ ^АА А4А ААА АА — Сразу же после начала операции по захвату Киева российская армия столкнулась с серьезной нехваткой
материально-технического обеспечения, а также проблемами с командованием.
Как можно увидеть из контекста, лексемы Ш^ «вторжение» и «оккупация», «захват» почти повсеместно используются в отношении действий России и в окружении лексемы ААА «Россия» или Аг «российская армия». Термин «война» используется в более нейтральном контексте, для обозначения боевых действий в целом, зачастую без обозначения сторон конфликта. Лексема АА «конфликт» практически не встречается. В северокорейском медиадискурсе, в свою очередь, используется нейтральная лексема ^зАА 4АА «ситуация на Украине».
Тематический блок «Международная политика» в медиадискурсе КНДР представлен лексемами АА «повод», АА «угроза», А4 «давление», АА «превосходство, империалистический» и др., что свидетельствует о намерении сформировать оценочный компонент характеристик ситуации на Украине. Репрезентация СВО происходит в контексте серьезной критики действий США и западных стран.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, проведенный нами качественно-количественный контент-анализ средств лексической репрезентации СВО в китайском и корейском медиадискурсах свидетельствует о валидности предложенного подхода для анализа процесса формирования общественного мнения.
Среди практических выводов мы можем отметить, что в медиадискурсе КНР скорее отсутствует стремление сформировать оценочный компонент концептуального знания о ситуации на Украине. При этом мы видим, что значительное внимание уделяется историческому контексту взаимоотношений России и Украины и внешнему социально-экономическому фону. Все это дает нам основания полагать, что репрезентация СВО на Украине в китайских медиа носит позитивно-нейтральный характер, в Китае создается образ внешнего далекого конфликта, который имеет глубокие исторические корни, весьма серьезные экономико-политические последствия, но в целом Китая не касается, поэтому КНР не стремится выбрать какую-либо из сторон конфликта, постулируя данный факт как через свою дипломатию, так и через СМИ посредством соответствующей репрезентации происходящих событий.
Анализ публикаций в РК демонстрирует намерение южнокорейских СМИ создать негативный образ действий РФ, что характеризуется поддержкой позиции союзников в ли-
це США. Сам военный конфликт описывается как «вторжение» и «оккупация» со стороны России, а действия ВС РФ преподносятся в отрицательном ключе.
Репрезентация СВО в СМИ КНДР носит положительный характер, действия России рассматриваются как необходимые в данной исторической ситуации. При этом еще более значительное внимание уделяется тому, что причиной конфликта служат действия США и их союзников.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Игнатенко, А. В. Политические метафоры в контексте стереотипизации и когнитивных искажений / А. В. Игнатенко, Е. А. Дорофеева. — Текст : непосредственный // Политическая лингвистика. — 2022. — № 3 (93). — С. 27-38.
2. Калинин, О. И. Политический имидж России в СМИ КНР: к вопросу о тональности текста в связи с событиями на Украине / О. И. Калинин. — Текст : непосредственный // Политическая лингвистика. — 2015. — N° 1 (51). — С. 98-103.
3. Калинин, О. И. Сравнительная характеристика языковой репрезентации концепта ТОРГОВАЯ ВОЙНА в СМИ КНР и США / О. И. Калинин. — Текст : непосредственный // Филология: научные исследования. — 2020. — № 11. — С. 93-107.
4. Колмогорова, А. В. Языковые маркеры манипуляции в поляризованном политическом дискурсе: опыт параметризации / А. В. Колмогорова, А. А. Калинин, Ю. А. Талдыкина. — Текст : непосредственный // Политическая лингвистика. — 2016. — № 4 (58). — С. 194-199.
5. Копнина, Г. А. «Лингвистика информационно-психологической войны» в Сибирском федеральном университете: презентация научного проекта / Г. А. Копнина. — Текст : непосредственный // Информационные войны как борьба геополитических противников, цивилизаций и различных этосов : сборник трудов Всерос. науч. конф. — Новосибирск, 2018. — С. 338-348.
6. Кушнерук, С. Л. Дискурсивный мир информационно-психологической войны: репрезентационная структура по данным корпуса / С. Л. Кушнерук. — Текст : непосредственный // Политическая лингвистика. — 2020. — № 5 (83). — С. 12-21.
7. Кушнерук, С. Л. Развитие лингвистики информационно-психологической войны: методологическая неоднородность и первые результаты / С. Л. Кушнерук, А. П. Чудинов. — Текст : непосредственный // Экология языка и коммуникативная практика. — 2019. — № 4-1. — С. 105-118.
8. Приходько, М. В. О коммуникативных стратегиях информационных войн современности / М. В. Приходько. — Текст : непосредственный // Политическая лингвистика. — 2021. — № 3 (87). — С. 117-125.
9. Сковородников, А. П. Лингвистика информационно-психологической войны: к обоснованию и определению понятия / А. П. Сковородников, Г. А. Копнина. — Текст : непосредственный // Политическая лингвистика. — 2016. — № 1 (55). — С. 42-50.
10. Сунь, М. Имидж России в современном китайском медиа-дискурсе и его языковая репрезентация (на основе заголовков «Жэньминь жибао» и «Гуанмин жибао» за 2000-2017 гг.) / Сунь М. — Текст : непосредственный // Социология. — 2018. — № 4. — С. 155-166.
11. Anthony, L. A critical look at software tools in corpus linguistics / L. Anthony. — Text : unmediated // Linguist. Res. — 2013. — Vol. 30. — Iss. 2. — P. 141-161.
12. Kalinin, O. WAR in cognition and language: comparative analysis of Russian and Chinese cultures / O. Kalinin, R. Mavleev. 2020. (In print).
REFERENCES
1. Ignatenko, A. V., & Dorofeeva, E. A. (2022). Politicheskie metafory v kontekste stereotipizacii i kognitivnyh iskazhenij [Political metaphors in the context of stereotyping and cognitive distortions]. Political Linguistics, 3, 27-38. (In Russ.)
2. Kalinin, O. I. (2015). Politicheskij imidzh Rossii v SMI KNR: k voprosu o tonal'nosti teksta v svyazi s sobytiyami na Ukraine [The political image of Russia in the PRC media: on the question of the tone of the text in connection with the events in Ukraine]. Political Linguistics, 1, 98-103. (In Russ.)
3. Kalinin, O. I. (2020). Sravnitel'naya harakteristika yazyko-voj reprezentacii koncepta TORGOVAYA VOJNA v SMI KNR i SSHA [Comparative characteristics of the language representation of the concept TRADE WAR in the media of China and the USA]. Filologiya: nauchnye issledovaniya, 11, 93-107. (In Russ.)
4. Kolmogorova, A. V., Kalinin, A. A., & Taldykina, Yu. A. (2016). Yazykovye markery manipulyacii v polyarizovannom politicheskom diskurse: opyt parametrizacii [Language Markers of Manipulation in Polarized Political Discourse: Parametrization Experience]. Political Linguistics, 4, 194-199. (In Russ.)
5. Kopnina, G. A. (2018). «Lingvistika informacionno-psiho-logicheskoj vojny» v Sibirskom federal'nom universitete: prezen-taciya nauchnogo proekta ["Linguistics of information-psychological warfare" at the Siberian Federal University: presentation of a scientific project]. In Informacionnye vojny kak borba geopoli-ticheskih protivnikov, civilizacij i razlichnyh etosov: sbornik trudov Vserossijskoj nauchnoj konferencii (pp. 338-348). Novosibirsk. (In Russ.)
6. Kushneruk, S. L. (2020). Diskursivnyj mir informacionno-psihologicheskoj vojny: reprezentacionnaya struktura po dannym korpusa [The Discursive World of Information-Psychological Warfare: Representational Structure Based on Corpus Data]. Political Linguistics, 5, 12-21. (In Russ.)
7. Kushneruk, S. L., & Chudinov, A. P. (2019). Razvitie lingvistiki informacionno-psihologicheskoj vojny: metodologi-cheskaya neodnorodnost' i pervye rezul'taty [Development of Linguistics of Information-Psychological Warfare: Methodological Heterogeneity and First Results]. Ekologiya yazyka i kom-munikativnayapraktika, 4, 105-118. (In Russ.)
8. Prikhodko, M. V. (2021). O kommunikativnyh strategiyah informacionnyh vojn sovremennosti [On communicative strategies of modern information wars]. Political Linguistics, 3, 117125. (In Russ.)
9. Skovorodnikov, A. P., & Kopnina, G. A. (2016). Lingvistika informacionno-psihologicheskoj vojny: k obosnovaniyu i opre-deleniyu ponyatiya [Linguistics of information-psychological warfare: to the justification and definition of the concept]. Political Linguistics, 1, 42-50. (In Russ.)
10. Sun, M. (2018). Imidzh Rossii v sovremennom kitajskom mediadiskurse i ego yazykovaya reprezentaciya (na osnove zagolovkov «ZHen'min' zhibao» i «Guanmin zhibao» za 20002017 gg.) [The image of Russia in modern Chinese media discourse and its linguistic representation (based on the headings "People's Daily" and "Guangming Daily" for 2000-2017)]. Sociologiya, 4, 155-166. (In Russ.)
11. Anthony, L. (2013). A critical look at software tools in corpus linguistics. Linguist. Res, 30(2), 141-161.
12. Kalinin, O., & Mavleev, R. (2020). WAR in congnition and language: comparative analysis of Russian and Chinese cultures.
