Анализ результатов опросов Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

I АНАЛИЗ РЕЗУЛЬТАТОВ ОПРОСОВ !

6. Политический анализ Накануне и после выборов

Электоральный сюрприз декабря 1993 г., показавший слабость социальных позиций демократических и реформаторских сил сегодняшней России, будет еще долго предметом анализа политологов, социологов, а затем и историков нашего драматического посттоталитарного периода истории страны. Данные мониторинга освещают конечно же всего лишь одну из граней в сложной конфигурации факторов, сил и событий, предопределивших поражение на выборах демократов и выход на авансцену державно-патриотических сил, олицетворяемых Жириновским. Однако грань весьма важную, отражающую настроения и предпочтения рядового человека, которые в условиях признания легитимности всеобщих выборов приобретают в известной мере и на определенный момент решающее значение для формирования политического облика государства.

Пожалуй, одна из главных загадок, которые необходимо решить, — это вопрос о том, почему люди, в массе своей на апрельском референдуме поддержавшие президента (38%) и политику реформ (33%) и одобрившие в октябре разгон ВС с применением силы, на выбрах 12 декабря отдали всем в совокупности демократическим блокам менее половины своих голосов (17% от списка), в большинстве своем не представ перед избирательными урнами. Нами уже отмечалось (ИБМ N 8), что поднявшийся. довольно высоко в сентябре—октябре рейтинг президента и правительства все-таки не достиг, своих наивысших апрельских значений. В ноябре же, в период активной предвыборной кампании, наметилось резкое падение рейтингов обоих институтов (даже более крутое в отношении президента) (см. рис. 7).

Рис. 7. Изменение рейтингов президента и правительства

После выборов темпы падения рейтинга Ельцина существенно снизились, рейтинг же правительства продолжал опускаться еще более круто, почти достигнув низшей за весь период наблюдений точки. В декабре отмечена наибольшая доля людей (33%), полагающих, что "деятельность правительства не способствует выходу из кризиса".

Разумеется, эти данные не объясняют, а лишь регистрируют иным способом то, что проявили результаты

выборов. В момент выборов и даже в октябре, после разгона парламента, исполнительная власть не пользовалась той степенью поддержки, какую она имела в апреле.

Вглядимся в другие показатели, чтобы найти если и не исчерпывающие объяснения, то хотя бы признаки, указывающие на то, где такие объяснения можно искать. Проанализировав ответы на вопрос "Какие из проблем нашего общества тревожат вас больше всего?", можно убедиться в том, что за падением популярности реформаторов не стоит такой злободневный фактор, как состояние потребительского рынка. В том, что касается дефицита товаров, данные мониторинга красноречиво свидетельствуют об успехах правительства в создании условий для наполнения прилавков. Доля озабоченных нехваткой продуктов и товаров первой необходимости все это время плавно снижалась от 28% в марте 1993 г. до 16% в ноябре и 12% в декабре. Озабоченность ростом цен не менялась на протяжении года (81—84%). Так что если искать ответ в области экономики, следует скорее обратить внимание на то, что за обозреваемый период на целую треть выросла доля озабоченных проблемой безработицы (32—30% в- апреле—мае; 38—41% — в ноябре—декабре). Отметим также, что с сентября фиксируется повышенная степень (45%) озабоченности кризисным состоянием экономики, спадом производства в промышленности и сельском хозяйстве (40—42% в апреле—мае; 47—45% в октябре—декабре).

Неудивительно, что наибольшее снижение доли положительно оценивающих деятельность президента происходит в группе неработающих (с 21% в ноябре до 17% в декабре). Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в традиционно проельцинских регионах — на Урале и в обеих столицах — за два электоральных месяца отношение к президенту претерпело изменения в противоположных направлениях. В Москве и Петербурге поражение демократов на выборах как бы подтолкнуло людей к Ельцину (положительная оценка выросла с 22 до 28%); на Урале и в Предуралье произошло снижение с 23 до 18%. В пользу Ельцина наблюдался дальнейший сдвиг в обычно поддерживающей его (но проявивший пассивность на выборах) группе владельцев собственного дела (с 28% до 33%).

Что касается отношения к правительству, то наиболее существенные изменения рейтинга отмечались среди работников госсектора, где доля отрицательных оценок повысилась с 30 до 37%; среди неквалифицированных рабочих (с 36 до 43,5%); в южных регионах европейской части России (с 28 до 37%); в Сибири и на Дальнем Востоке (с 20 до 40%).

В ноябре рейтинг президента опережал рейтинг правительства во всех группах населения, а после выборов произошло резкое повышение рейтинга правительства среди работников органов управления и аппарата общественных организаций (индекс оценки вырос с 0,37 до 0,75), напротив, рейтинг президента (0,67) оказался ниже. Ниже он также стал и в группе работников сельского, лесного и охотничьего хозяйства (0,37 и 0,31). Весьма похоже, что здесь просматриваются те группы населения, которые склонны ориентироваться на Черномырдина в наметившемся уже позже, в январе, противостоянии президента и кабинета министров.

Надо определенно сказать, что результаты выборов в восприятии общественным сознанием выглядят несколько иначе и не столь катастрофично, нежели в глазах

столичной интеллигенции. Воспользуемся показателем тревожности в оценке политической обстановки в России, содержащемся в ответах на вопрос анкеты мониторинга: "Как бы Вы оценили в целом политическую обстановку в России?" Надо сказать, что основной массив ответов здесь сохраняет свою негативную монолитность, не опускаясь ниже уровня 85%. Это как бы океанская толща, мало подверженная влиянию политической конъюнктуры. Однако внутри этой толщи наблюдаются подводные течения, в результате которых происходит перетекание оценок от "критической" к "напряженной" и обратно в диапазоне примерно 15 процентных пунктов. Колебания же всей массы не превышают семи пунктов, однако же и эти подъемы и опускания уровня тревожности говорят о многом, если помнить о том, что за этими процентными пунктами стоят миллионы людей, притом наиболее чувствительных к политическим веяниям. Так вот, после выборов показатель тревожности лишь очень умеренно качнулся в худшую сторону (с 86,3 до 87,5%), но не достиг, однако, высших значений, наблюдавшихся в марте, апреле и сентябре (92,2; 90,5; 90,4). Зато рекордно низкой отметки (20%) достигло число людей, считающих обстановку "критической, взрывоопасной" (до выборов их было 24%). Рекордный показатель (5,2%) отмечен и в отношении тех, кто оценивает политическое положение как "благополучное" или "спокойное" (ранее рекордным был июль с показателем 4,6%). Характерно, что в результате выборов состояние тревожности заметно повысилось у москвичей и петербуржцев (с 84 до 90%), а также в группе служащих без высшего образования (с 85 до 90%) и в группе безработных и домохозяек (с 81 до 87%). Напротив, итоги выборов, видимо, не столь взволновали бизнесменов (снижение с 85,5 до 75%), учащихся (с 90 до 85%), руководителей предприятий и учреждений (с 91 до 85%). Две первые группы, как мы увидим ниже, проявили повышенную пассивность и безразличие к выборам, полагая, очевидно, что политические игры "наверху" их мало касаются. Отсюда же и благодушие в оценке их исхода. Обращает на себя внимание тот факт, что единственная категория населения, где отмечается увеличение доли расценивающих развитие ситуации как движущееся в направлении от "напряженной" к "критической, взрывоопасной", — это работники силовых структур. Здесь соотношение тех и других ответов было 57:22 до выборов и стало 49:32' после (в среднем по населению 67:20).

Относительно спокойная оценка ситуаций выявляется и в ответах на вопрос о возможности массовых выступлений против роста цен и падения уровня жизни. Как в ноябре, перед выборами, так и в декабре рекордное количество ответивших (55%) сочли такие события маловероятными. Правда, после выборов несколько увеличилось (на два пункта) доля полагающих, что массовые выражения протеста возможны. Увеличилась (с 20 до 23%) и степень готовности принять непосредственное личное участие в акциях такого рода. Особенно выросла эта готовность среди работников промышленности, строительства и транспорта (с 23 до 27%); сельского хозяйства . (с 29 до 38%); силовых структур (с 14 до 26%); у квалифицированных рабочих (с 24 до 39%); в промежуточном секторе экономики (с 23 до 27%); в группе домохозяек и безработных (с 16 до, 24%); в возрастной группе от 30 до 40 лет. В региональном плане этот рост особенно заметно коснулся Юга России (с 15 до 23%).

Приведенный выше анализ показывает, что причины обнаружившейся на выборах утраты реформаторами поддержки населения лежат не столько в плоскости экономики (хотя, несомненно, свою роль сыграли спад произ-

водства и обострение угрозы безработицы), сколько в области политических проблем, связанных с идеями порядка, державности, национальной самоидентификации.

Анализ электоральной активности населения. Избирательная активность людей на декабрьских выборах и референдуме по Конституции оказалась на 10 процентных пунктов (или на 16%) ниже, чем на референдуме в апреле. Анализ данных опроса показывает, что среди уклонившихся от голосования, наряду с традиционно и естественно малоактивными группами (необразованными, безработными и домохозяйками), присутствуют группы, которые, по идее, должны были бы служить опорой реформаторских сил. Так, при средней доле не участвовавших в голосовании 40% (здесь наша выборка несколько смещена в сторону большей активности) доля уклонившихся в возврастной группе до 29 лет составляет 57%, а среди учащихся — 67% Зато большую активность проявили пенсионеры, среди которых не голосовали лишь 29%. Работников частного сектора явилось на выборы в 1,3 раза меньше, чем работающих в госсекторе; в большом количестве (49%) игнорировали выборы владельцы собственного дела. Низкие показатели активности (47% уклонившихся) выявлены в традиционно пропрезидентски ориентированных Предуралье и Урале. Консервативное или голосующее по указке начальства сельское население оказалось на 4 пункта более активным, чем жители больших городов, в том числе Москвы и Петербурга (41% уклонившихся). Все эти данные говорят о том, что демореформаторские блоки упустили значительную часть своего электората, в то время как избиратели, отдавшие свои голоса за ЛДПР, коммунистов, аграриев, явились на избирательные участки в относительно большем числе. Косвенным образом об этом же свидетельствуют и ответы на вопросы о том, когда респондентами было принято решение об участии в выборах. Наибольшая доля (71%) тех, кто уже заранее, в октябре, знали, что пойдут на выборы, наблюдается в электорате "Выбора" (наименьшая у ЛДПР — 51%). Напротив, доля тех, кто в октябре еще не хотели участвовать, а в декабре изменили свое решение, выше в электоратах "Женщин России" (19%), КПРФ (18%), ЛДПР (18%) и ниже у "выбороссов" (10%).

Сравнение электоратов основных партий и блоков. Довольно интересное представление об электоратах дает сопоставление степени остроты, с которой они ощущают те или иные общественные проблемы. Так, во всех электоратах бесспорно первое место занимает проблема цен, но наибольшую озабоченность этой проблемой обнаруживают сторонники "Женщин России" (87%, в электорате в пять раз больше женщин, чем мужчин) и ЛДПР (86%), хотя респондентов, указывающих на отставание своих доходов от роста цен и более обездоленных по другим признакам, относительно больше в электорате ДПР. Менее всего таких озабоченных в сравнительно лучше адаптированном и обеспеченном электорате ВР. Проблема роста уголовной преступности, которую все электораты помещают на второе по значимости место, более всего заботит избирателей, проголосовавших за ДПР (76%) и КПРФ (75%). Кризис производства, спад в экономике — это третья проблема для всех, кроме "Женщин", но коммунисты и травкинцы далеко опережают здесь по степени озабоченности (59%) избирателей, поддержавших другие партии (ВР, например, — 48%). То же и с безработицей, которую называют "наиболее тревожной" проблемой 46% коммунистов и всего 37% выбороссов и сторонников "ЯБЛока".

Избиратели, стоящие за партиями демократического направления, либо менее пострадали от материальных

тягот, сопровождающих реформы, либо проявляют большую готовность мириться с этими тяготами ввиду понимания их неизбежности при переходе к другому типу экономического устройства, сулящему выигрыш для всех лишь в отдаленной перспективе. При этом электорат "ЯБЛока" относительно моложе электората "Выбора", в нем больше представителей рядовой интеллигенции, материально неважно обеспеченных, но больше задумывающихся о проблемах неэкономического свойства. Так, избирателей "ЯБЛока" чаще других заботит кризис морали, культуры, обострение национальных отношений. Избирателей и "Выбора", и "ЯБЛока" более других тревожит "слабость, беспомощность государственной власти". Выбороссы озабочены также угрозой военной диктатуры (11%), которая, скажем, в два раза реже (5%) беспокоит приверженцев Жириновского.

За кого проголосовали военные. Вопрос о том, насколько верны сведения о повальном голосовании за ЛДПР в военной среде, до сих пор остается открытым. Вместе с тем от того, на чьей стороне предстанут армия, уже дважды спасавшая реформаторов в момент политического кризиса, и другие силовые структуры в обстоятельствах возможных новых противостояний, зависит судьба страны. В частности, весьма., вероятная победа Жириновского на предстоящих президентских выборах может оказаться либо пирровой в случае, если его не поддержат "силовики", либо тотальной, если армия (как это было в веймарской Германии) проявит слабость и безразличие или окажет ему поддержку.

К сожалению, наша выборка не позволяет вынести по поводу электоральных предпочтений военных окончательное суждение. В ней представлена достаточно многочисленная (69 респондентов) группа людей, работающих или проходящих службу в военных и милицейских учреждениях и органах госбезопасности, однако только 23 человека из них — офицеры (и только двое на руководящих должностях), 27 человек — сержанты и рядовые и 19 человек - вольнонаемные. Тем не менее данные, полученные относительно этой группы опрощенных, позволяют отметить особенности военной и паравоенной среды, выделяющие ее из основной массы электората. Так, можно видеть, что респонденты из этой группы в меньшей степени (9%), чем в среднем по выборке (13%), поддержали "Выбор России"*. Что касается Жириновского, то в данной группе за его партию проголосовали 13%, как и в среднем по выборке и в реальном голосовав нии по стране. Правда, следует заметить, что в ноябре голосовать за ЛДПР собирались всего 4% военных и 3% от всей выборки, т.е. данные отражают тот стремительный рост популярности ее лидера, который произошел в действительности. Что заслуживает особого внимания, так это высокий результат, полученный в рассматриваемой группе блоком Явлинского. Если в целом по выборке за этот блок проголосовали 5,5% ответивших (что примерно соответствует реальной картине), то в группе военных он получил 13% голосов, т.е. столько же, сколько ЛДПР. Причем это вдвое больше, чем число намеревавшихся голосовать за "ЯБЛоко" в ноябре.

Исходя из имеющихся данных, можно заключить, что в военной среде произошел довольно резкий перелом в отношении к властям предержащим. Так, рейтинг Ельцина в аналогичной группе в ноябре был равен 1,72, а в декабре упал до 0,37 (число респондентов в этой группе, заявляющих о неэффективности усилий президента по преодолению кризиса, увеличилась с 19 до 46%). Здесь

* Заметим, что представленность сторонников "Выбора" среди опрошенных оказалась несколько завышенной.

острее, чем в других слоях населения, ощущаются такие проблемы, как . ухудшение национальных отношений, слабость государственной власти, угроза военной дикта-турЬ1- Очень велико недовольство своим материальным положением, в частности зарплатой (81% при среднем по стране 52%). Причем количество недовольных выросло на в пунктов уже в период с ноября по декабрь. Экономическое положение страны также оценивается военными хуже, чем населением в среднем (75% — "плохое" и "очень плохое" при среднем 68%). Все эти настроения предопределили исход голосования "силовиков" в пользу "мягкой" оппозиции Явлинского и радикальной оппозиции Жириновского. Отсюда явствует, что в отпущенные реформаторам два года до выборов понадобятся чрезвычайные усилия для того, чтобы предотвратить переход военных на контрреформистские позиции.

7. Электорат Жириновского

Прошло два месяца после выборов, шокировавших многих в стране и обозначивших новую политическую ситуацию. Данные ВЦИОМ показали, что люди, голосовавшие за .Жириновского, в начале января стремились скрыть этот факт. Затем ситуация изменилась, возник эффект, знакомый зарубежным специалистам, изучающим электоральное поведение, — примыкание к лагерю победителей. Особенно хорошо это видно на примере московских опросов ВЦИОМ: сразу после выборов 9% москвичей, участвовавших в выборах, ответили, что они голосовали за ЛДПР, спустя месяц таких было уже 19%. (Пч сообщению Центризбиркома, за партию Жириновского проголосовало 12% пришедших на выборы москвичей.)

В целом среди горожан России можно было отметить самые разные реакции на проявленное отношение к голосованию: от сожаления, что не голосовал, до сожаления, что участвовал в выборах. Эти чувства характерны и для тех, кто голосовал за "Выбор России" (далее ВР),

— из них 19% считали, что проголосовали неправильно, и тех, кто отдал свой голос ЛДПР, — таких было 13%. В целом 6% городского населения жалели, что не участвовали в выборах.

Под влиянием настроения. Как проходила предвыборная кампания? Опросы ВЦИОМа показали, что первыми отмобилизовались сторонники ВР. Практически все, кто голосовал за ВР, заявили о своих электоральных намерениях уже в самом начале предвыборной кампании. К этим политически наиболее активным и демократически настроенным избирателям примкнули те, кто в дальнейшем изменил свои ориентации. Но общее впечатление, что "Выбор" задавит всех", сформировалось достаточно рано и принесло немало вреда в дальнейшем.

Признаком перемен в настроениях стал отток части продемократически настроенных избирателей к блоку Явлинского. Опять-таки теперь, задним числом, можно видеть, что этот лидер выступил в качестве первой, самой ранней альтернативы ВР, как "правительствующей партии". (Разумеется, альтернативой лишь для тех, кому были антипатичны партии консервативной и коммунистической ориентации.) Именно блок Явлинского имел наилучшее соотношение сторонников и противников среди будущих избирателей. Ничтожное число его недоброжелателей многократно перевешивалось значительной долей одобряющих.

Для сравнения: в этот же момент партия Жириновского находилась в совершенно иной ситуации. Доля симпатизантов была существенно меньше доли относящихся к ней отрицательно.

И здесь мы во второй раз сталкиваемся с феноменом резкого поворота массовых настроений. До этого преобладающие настроения отражали действовавшую с конца 80-х гг. тенденцию практически "всенародной" поддержки тех, кого называли "демократами". Эта тенденция начала стремительно угасать в самые последние предвыборные дни. По данным ВЦИОМа, картина избирательских предпочтений начала резко меняться только за 10 дней до самих выборов.

Предвыборная кампания, в том числе предвыборная агитация демократов, сделала свое дело. Политическая активизация распространилась в те слои, которые ранее не помышляли о своем участии в голосовании. Между тем, именно эти массовые слои фактически в наибольшей степени проиграли от социальных перемен, ассоциируемых с действиями "демократов". Среди решивших идти голосовать (и выбравших за кого голосовать) лишь в самые последние дни (а то и часы) перед выборами, т.е. среди тех, кто голосовал именно под влиянием настроения, как показывают данные ВЦИОМ, непропорционально много, если сравнивать с другими партиями, проголосовало за Жириновского (почти 40% избирателей Жириновского решили отдать ему голоса в последние дни).

Электорат Жириновского отличают не столько соци-ально-демографические признаки (пол, возраст, доход и пр.), сколько настроение и мироощущение. Ситуативные обстоятельства отразили действие глубоких, тектонических процессов.

Старт. Для понимания произошедшего взлета Жириновского и его партии необходимо оглянуться назад, вернуться к 1991 г., к выборам президента России. Тогда впервые появилась реальная возможность выбирать. Общепризнанному лидеру Б.Ельцину были противопоставлены несколько человек. Один из них — в качестве умеренной демократической альтернативы — В.Бакатин. Двое других явно коммунистической окраски — Н.Рыж-ков и А.Макашов (причем последний представлял ульт-ра-коммунистов). И наконец, В.Жириновский — фигура, не воспринимавшаяся всерьез практически никем. Полученное им третье место оказалось полной неожиданностью. Исследование, проведенное ВЦИОМ вскоре после выборов, выявило, что людей, отдавших свои голоса за лидера ЛДПР, объединяло обостренное чувство "советского" (они в большей степени, чем другие, в том числе и коммунисты, выступали за сохранение Союза и чаще всех считали себя "советскими людьми"), резко возросшее недовольство "демократами" и, естественно, недовольство Б.Ельциным: около 20% электората

Жириновского образца 1991 г. уже тогда разочаровалось в Б.Ельцине. Их объединяла жажда порядка, точнее, потребность в человеке, способном его навести. Им хотелось, чтобы он был "новым", отличным от других, не связанным ни с КПСС, ни с "демократами".

Особенностью электората Жириновского была значительная однородность его аудитории. Так, среди голосовавших за Ельцина его выступления по ТВ в ходе предвыборных дебатов понравились 76%, а среди отдавших свои голоса Жириновскому выступлениями своего лидера были довольны 81%. Тем не менее в то время они были маргиналами на фоне всеобщего демократического подъема.

Грянувший путч 19 августа, казалось, окончательно смыл Жириновского с политической сцены. (Сегодня уже трудно вспомнить невразумительную поддержку, выраженную им ГКЧПистам в первые дни переворота.) До лета 1993 г. он почти не заметен в политической жизни. По данным опросов 1992 и 1993 гг., Жириновского как

политического лидера, пользующегося доверием населения, не существовало. На гипотетических президентских выборах он мог бы рассчитывать не более чем на 1—2% голосов и в списке примерно тридцати лидеров оказывался в последней десятке.

Во время предвыборной кампании прошлого года, если экстраполировать тогдашние результаты опросов ВЦИОМа, ЛДПР вообще не должна была бы попасть в Государственную думу, поскольку она собирала не более 1,3% потенциальных избирателей. Однако последний опрос, проведенный в первой декаде декабря, показал: Жириновский должен получить около 15—17% голосов. В реальности же проголосовало за ЛДПР 24%. Столь неожиданное расширение электората произошло в два этапа: на первом его основу составили мужчины, люди в активном рабочем возрасте — 25—40 лет, квалифицированные рабочие (назовем их жириновцами "предпоследнего призыва"). Их недовольство реформами носило, скорее, идеологический характер, поскольку в материальном отношении они не отличались от всего населения. Проблемы, волновавшие "жириновцев" в большей степени, чем всех остальных, — "конфликты в руководстве страной" и "коррупция, взяточничество". Для сравнения

— особенностью электората коммунистов являются озабоченность "отходом от идеалов социализма" и "кризис морали". Еще очень важен географический фактор. Около 60% "верных жириновцев" проживало в малых городах. Так выглядел "костяк" сторонников ЛДПР перед самыми выборами.

Данные, полученные сразу после голосования, показывают, что электорат ЛДПР утратил описанные выше характерные черты. Выросла доля женщин, увеличилось число людей более старшего возраста. Ушло доминирование среднеобразованной части за счет прироста людей с неполным средним образованием. Выросла доля сельского населения, и можно утверждать, что на селе за ЛДПР голосовали преимущественно женщины. Доля прежних сторонников ЛДПР на момент голосования составляла всего одну пятую от всех отдавших свои голоса Жириновскому.

Что определяют настроения. Население страны находится в процессе приспособления к новым обстоятельствам существования. Именно мера адаптированности к этим условиям является фактором, который, определяя самоощущение и настроение человека, формирует его политическую ПОЗИЦИЮ. 1

Для наглядного отображения (см. рис. 8) мы избрали сетку координат, где горизонтальная линия представлена психологической составляющей (настроение от "хорошего" и "нормального" до "раздражения", "страха"), вертикальная — социальной (оценка положения в стране в терминах "можно жить" — "терпеть невозможно"). Ось адаптации — дезадаптации пересекает сетку по диагонали из правого верхнего угла в левый нижий угол. Чем больше в той или иной группе людей с хорошим настроением, чем больше представителей этой группы ответило, что "жить можно", тем дальше вверх и вправо по этой оси она расположена от центра, и соответственно наоборот.

На рис. 8 представлено, как располагаются электора-ты различных партий и блоков в этом поле. Крайние значения на шкале адаптации—дезадаптации оказались заняты людьми, которые 12 декабря голосовали соответственно за ВР и за ЛДПР с коммунистами. Совсем рядом с центром расположены сторонники блока Явлинского и блока "Женщины России", а также ДПР. Это означает, что состояние людей, отдавших им свои голоса, практически не отличается от состояния всего населения в целом.

можно жить

Выбор России ■

Аграрная партия , в ПРЕСС

РАЗДРАЖЕНИЕ. СТРАХ НОРМАЛЬНОЕ ДПР НАСТРОЕНИЕ

ЛДПР" "кпрф 1 " Блок Явлинского; Женщины России

- ТЕРПЕТЬ НЕВОЗМОЖНО

Рис. 8. Электоральная топография и социальные эмоции

Нормой для всего населения является сильная растянутость ответов по "шкале настроения" при небольшом разбросе по шкале "социального оптимизма — пессимизма". При этом степень адаптации мужчин выше, чем женщин. (Необходимо отметить, что по всем исследованиям ВЦИОМа, женщины в большей степени испытывают ощущение страха, напряжения, чем мужчины.)

Наиболее высокий уровень адаптации к происходящим переменам продемонстрировали голосовавшие за "Выбор" предприниматели и люди с законченным и неполным высшим образованием — специалисты или те, кто готовится ими стать. Ими представлены два "отряда" наиболее последовательных сторонников продолжения реформ в России. Первый — люди, которые связали свою жизнь с предпринимательской деятельностью, кровно заинтересованные в дальнейшем продвижении к рыночной экономике. Программа политической свободы и демократии находит поддержку этих людей прежде всего в той мере, в какой она обеспечивает им свободу экономического действия.

Второй — люди, преданные политическим демократическим идеалам. Они сторонники рыночной экономики прежде всего по идеологическим соображениям. Экономическая свобода для них — лишь частный случай свободы вообще, хотя существование в рыночной среде для них внешне приемлемо.

Объединяет эти идеалы, превращая их в требование "не мешайте жить", позиция молодых сторонников ВР. 18—25-летние, они социализировались уже в новую эпоху, после 1985 г., и в силу одного этого обстоятельства они легче других групп адаптировались к новому. Именно они могут сказать — это "наше время".

Старым людям сделать это гораздо труднее. Среди людей, голосовавших за ЛДПР, страдают от максимальной дезадаптации именно люди самого старшего возраста, те из них, кому, по их словам, немила жизнь, кто находится в угнетенном состоянии духа (пожилые есть и в электорате "Выбора", но их самоощущение совсем иное, они оценивают происходящее даже оптимистичнее, чем студенты).

Зона наибольшего пессимизма занята преимущественно теми сторонниками ЛДПР, которые имеют самый низкий уровень образования и потому заняты неквали-

фицированным трудом. Впрочем, от них не слишком отличаются обладатели вузовских дипломов, которые поддержали ЛДПР, их состояние также характеризуется сумрачным настроем, пессимизмом в оценках ситуации.

Таким образом, если ЛДПР — это партия раздраженных людей, то сторонники "Выбора"— люди, говорящие "у меня все нормально, можно жить".

Подобные нюансы заставляют аналитика обращать внимание на психологические факторы политического поведения. Крайне различаются оценки ситуации мужчин и женщин в отношении к ситуации, с одной стороны, и их отношения к партиям — с другой. Позиции сторонников ВР и ЛДПР оказались прямо противоположными.

. Среди голосовавших за ВР мужчин выделяется группа, от которых исходит уверенность в избранном пути, в самих себе. Они наибольшие оптимисты среди избирателей всех партий. Их же характеризует наивысшая степень спокойствия, уравновешенности (по этим показателям они обходят, кстати, и своих единомышленниц — женщин, голосовавших за ВР).

Мужская часть избирателей ЛДПР примечательна не только тем, что по степени пессимизма и нервного напряжения превосходит электораты всех иных партий, но еще более тем, что "обгоняет" по этим показателям и женщин, голосовавших за ЛДПР.

Если учесть при этом, что среди избирательниц ЛДПР много женщин в возрасте 40—55 лет, которые в наибольшей степени испытывают напряжения, страхи, то похоже, что их притягивает "чужая" агрессия. Внимая тем, кто сообщает о совершающемся где-то насилии, они получают возможность на уровне сознания оправдывать свои страхи, имеющие совсем иное происхождение. А внимая тому, кто предлагает, в свою очередь, применить к кому-то насилие, они получают не менее существенную теперь уже для их подсознания возможность "разгрузиться" от этих напряжений агрессией, осуществляемой заочно, передоверяемой лидеру, партии, армии и т.д.

В поведении мужской части электората ЛДПР немало фемининных черт, и, напротив, есть черты маскулинные в поведении женской части избирателей. Поэтому для части мужчин, испытывающих страхи и напряжения, о которых они заявили в своих ответах на вопросы ВЦИОМа, оказываются подходящими те механизмы "разгрузки”, которые мы описали применительно к женщинам.

Впрочем, в образе лидера ЛДПР, каким он предстал с экранов ТВ в предызбирательные недели, были и совсем другие черты. Обращаясь к женщинам, он демонстрировал разительно контрастирующую с агрессией (а потому способную ее уравновесить) толерантность и мягкость. Сами по себе призывы к милосердию, пониманию других и пр. способны привлечь часть людей, испытывающих страдание от жесткости и холодности окружающего их мира. В этом смысле они были функциональны для расширения круга сторонников ЛДПР и, видимо, сыграли важную роль в этом расширении, особенно в самые последние предвыборные дни, приведя под знамена ЛДПР изрядное число женщин, среди которых были и те, чьи взгляды можно назвать относительно "либерально-демократическими", кто ранее проявлял интерес к партии Явлинского, а, может быть, и к партии Гайдара.

Но встает вопрос: совместим ли с этим "либерализмом" образ воинственного вождя в глазах "соколов" Жириновского, его электората, довольно агрессивного по своим установкам? Лидер ЛДПР апеллирует к негативным структурам массового сознания. Наиболее интересна из них та, что признает "права" на свободное поведение (что хочу, то и ворочу) за "главным", но не за

каждым и не за собой. Тогда, в свою очередь, тот, кто-куражится и не получает отпора, доказывает в глазах подобной публики свое право считаться. "главным". От него не ждут последовательного, единообразного поведения. Он должен то казнить, то миловать, быть нынче суровым, завтра ласковым. Произвольно выбирая какую-либо из своих масок, лидер ЛДПР, таким образом, все более становится "единственной свободной личностью" в глазах своих поклонников. Это один из атрибутов особых, не людьми дарованных способностей и прав, признаваемых за такими лидерами.

Потверждением тому, что Жириновский не потерял своих "классических" сторонников, могут служить данные опроса городского населения России, полученные нами в январе 1994 г. Потенциальный электорат ЛДПР уменьшается, готовы снова голосовать за ЛДПР лишь 65% из тех, кто отдал. Жириновскому свои голоса в декабре. В этом отношении потери "либерал-демократов" наибольшие, по сравнению с другими партиями и блоками. "Отпадают" те, кто присоединился к Жириновскому в последний момент голосования Социально-демографические черты гипотетического электората вновь схожи с теми, что характерны для "убежденных" жириновцев. Происходит "похудение" электората^ ЛДПР.

В случаё с ЛДПР можно ~нё ожидать пришествия фашизма в Россию или иных апокалиптических катастроф. Вероятнее, ее присутствие на политической арене России на правах Партии с массовой поддержкой сыграет роль сильного замедлителя рёформатфских действий, если таковые вообще будут предприниматься. В гротескной форме ЛДПР будет предлагать ту политику по сохранению status quo, которую правительство или иные власти будут реализовывать в более респектабельной форме.

8. 1989—1993: Перемены в повседневной жизни россиян

Для первых лет перестройки была'характерна массовая политизация населения. Но уже в 1990 г. можно было наблюдать обратную тенденцию деполитизации* которая затем с каждым годом усиливалась. О ее масштабах и динамике позволяют, судить данные регулярных репрезентативных опросов ВЦИОМа "Новый год: общество 1989—-1993",: представленные на рис. 9. (суммируются ответы "в очень большой"; "большой" й "в малой", "совершенно не интересуют", не указываются — "в-средней" и затруднившиеся с ответом).. . . ._

Рис. 9: В какой степени Вас интересует политика? (В % к числу опрошенных.)

Наметившаяся деполитизация масс была воспринята Профессиональными Политиками с явным запозданием. В значительной мере затягивание демократических прёоб-разований после августа 1991 г. было связано с преувеличенной оценкой полученного от населения кредита доверия. Далеко не сразу стало ясным, что поддержка населением демократических сил еще не доказывает наличия у него демократических, антикоммунистических или любых других политических убеждений. Что у значительной части населения твердые политические позиции просто отсутствуют, а ее отношение к политике — большее или меньшее участие, очередной политический выбор — регулируется соображениями, далекими от политики. К ним можно отнести заурядные соображения собственной безопасности, благополучия и видов на будущее; заботы и опасения относительно семьи, детей, работы, ближайшего и более далекого окружения; мо-ральные оценки и эмоциональные пристрастия и реакции. Словом, все то, чтр входит в повседневную чёловёческую жизнь — жизнь отдельного человека с его более или менее постоянным окружением.

"Тема жизни" — частной, повседневной и "без политики" стала за последние два-три года исключительно популярной и актуальной. Уже в 1991 г. среди тем, которым газеты, журналы уделяют слишком мало внимания, на первое место вышли "житейские проблемы простых людей" — на них указали 60% опрошенных. Среди женщин Вероника Кастро сменила Маргарет Тэтчер и разделила в общем списке "людей года" вместе с Руцким 4-е место. Самой популярной телепередачей вместо "Взгляда" стало "Поле чудес". И даже в собственно политической сфере интерес сохранился по преимуществу к ее "житейской", приватной стороне: 47% опрошенных считают, что газеты, журналы уделяют слишком мало внимания личной жизни государственных и партийных деятелей, и вдвое меньше, 25%, полагают нёдостаточным внимание к программам и деятельности различных политических партий.

Острый интерес к повседневной жизни явно не сводится к политической апатии. Причины его находятся, очевидно, в самой повседневной жизни россиян, в происходящих в ней переменах. Деполитизация —; вторична.

Жизнь становится труднее. С каждым годом жизнь россиян становится труднее. Этот трюизм последних лет конкретизируется данными ежегодных опросов, представленными на рис. 10. Каждый очередной прожитый год расценивается большинством' россиян как более трудный, чем предыдущий: Но это ощущение нарастания трудностей достигло своего предела уже в 1990 г., после чего в переломный (что видно на графике) 1991 г. стабилизировалось и стало - снижаться. Тем не менее более половины всего населения Продолжает жить с таким ощущением;

Трудности, переживаемые всей страной, расценивались и продолжают расцениваться выше, чем свои собственные. Но разница между оценкой тех и других до самого последнего времени постоянно убывала, и за пять лет она сократилась почти в четыре раза. В этом, возможно, коренится главная причина деполитизации. Если человек считает, что стране труднее, чем лично ему самому, то он готов, очевидно, пойти ради страны на какие-то жертвы. В противном же случае более оправданной для него явится концентрация усилий на своей собственной жизни и на том, что играет в ней основную или достаточно значительную роль. Для абсолютного большинства россиян к числу таких "самых важных" вещей в жизни относятся "семья" (65% опрошенных отметили, что она играет в их жизни "основную роль", и

Рис. 10. Каким, по Вашему мнению, оказался для республики (страны) 199_ год, по сравнению с предыдущим?

26% — что "достаточно значительную роль"), "деньги" (соответственно 41 и 45%), "работа” (32 и 39%), "душевные переживания" (15 и 50%), "любовь" (20 и 35%), друзья, подруги (12 и 43%).

Вот эти всем знакомые вещи и наполняют для большинства россиян повседневную жизнь определенным содержанием, определяют ее ценность. Все они объединяются конкретным человеком и образуют его более или менее постоянное окружение. Окружение, без которого он свою жизнь не представляет, постоянно имеет его в виду и с трудом расстается. .

Не столь большое значение имеют для большинства россиян секс (8% — "основную роль" и 26% — "достаточно . значительную"), религия (6 и 24% соответственно), искусство (соответственно 4 и 24%), национальные чувства (3 и 18%). Лишь в отдельных группах населения эти ценности выходят на первый план. Таковы верующие люди, с особой ролью религии в их жизни; молодежь, для которой тема секса и любви нагружена особым символическим значением; лица с высшим образованием, отдающие должное искусству; представители "коренных" национальностей в республиках, переживающих фазу национальной консолидации. 1

При всех различиях в образе жизни испытываемые людьми трудности примерно . одни и те же. Это . рост каждодневной нагрузки, затрат времени и сил на работу (об этом заявили 44% респондентов), на бытовые проблемы (51%). Или снижение возможностей справляться с этой нагрузкой — ухудшение здоровья (46%), снижение реальных доходов (72%). Наконец, особенно трудным представляется положение тех, у кого рост нагрузки соединяется со снижением возможностей справляться с нею.

В частности, примерно у одной трети россиян "работы стало больше", а "доходы упали". И заметно чаще среднего (на 10 процентных пунктов) они отмечают рост трудностей в собственной жизни. Это прежде всего работники сельскохозяйственной отрасли, в том числе большинство сельскохозяйственных рабочих и все опрошенные фермеры. Сравнительно часто в ситуацию "работы больше — доходов меньше" попадают те, кто строит свой дом (53%), у кого "родился ребенок" (46%), кто "потерял (неудачно вложил) большую сумму денег" (41%). Как видно, данная ситуация нередко связана с

осуществлением долгосрочных вкладов, удачных или неудачных. Это не фатально.

Еще труднее — на 15 процентных пунктов — пришлось тем, у кого прибавилось работы, но ухудшилось здоровье. Это примерно пятая часть населения. Сравни-; тельно часто в данную ситуацию попадают лица, перенесшие недавно тяжелую болезнь (38%), ставшие жертвой ограбления (30%), владельцы земельных участков (28%), руководители предприятий (28%). Общей чертой этих случаев является,, по-видимому, ущерб, нанесенный личности или ее собственности извне.

Столь же трудно и тем, у кого прибавилось бытовых проблем, но упали доходы, ухудшилось здоровье (примерно пятая часть населения). Часто в такой ситуации оказываются лица, чаще других болеющие, пенсионеры.

В самом тяжелом положении оказались те, на кого свалились всё напасти одновременно: прибавилось и работы, и бытовых проблем, а здоровье ухудшилось и доходы упали. В такой критической ситуации находится, по данным опроса, около одной десятой всех россиян. Нарастание личных трудностей отмечается при этом чаще среднего на 21 процентный пункт. О критичности данной ситуации говорит, в частности, тот факт, что оказавшиеся в ней люди теряют общее чувство стабильности жизни: они втрое чаще среднего отмечают, что им приходилось на протяжении года сталкиваться с милицией, войсками МВД во время демонстраций и митингов.

Ослабление человеческих связей. Растущие жизненные трудности принуждают людей к экономии и жертвам. Не в силах сохранять все, что ему дорого, человек начинает себя ограничивать. Он ограничивает свои цели, свои затраты, свое общение. Одной из первых жертв подобного самоограничения становятся, согласно данным проведенных опросов, самоценные человеческие связи — родственные и дружеские.

Так, 41% всех опрошенных отметили, что в минувшем году они стали "реже встречаться с родными" ("чаще" — всего 8,5 респондентов). Среди тех, для кого "прожитый год оказался труднее предыдущего", доля подобных ответов поднимается до 46%, для кого же он был "особенно трудным" — до 69% Хуже всего сказывается на отношениях с родными потеря работы: 65% лиц, потерявших -работу, стали реже встречаться с родными!

Любые социальные напряжения отрицательно воздействуют на традиционные и неформальные социальные взаимосвязи. Реже, чем в среднем, встречаются с родными те, кто оказался жертвой ограбления (54%), у кого снизился уровень жизни (51%), кто тяжело заболел (49%). Не лучшим образом сказывается на этих отношениях открытие собственного дела (48%), а также большая разница в доходах в ту или иную сторону (48%). И наконец — чем старше становится человек, тем рейке он встречается с родными, с чем бы это ни было связано.

Еще более заметно и во многом аналогично воздействие трудностей на отношения с друзьями. Реже стали встречаться с друзьями 49% всех опрошенных; из числа тех, кому жить стало труднее — 53%, а кому "особенно трудно" — 60%. Наиболее опасно для отношений с друзьями — это также "потерять работу" (66%), затем — "стать жертвой ограбления" (61%), "потерять крупную сумму денег" (61%), а также "вступить в брак" (60%). И точно так же, как и родственные, дружеские связи медленно, но верно слабеют с возрастом и ростом разницы в доходах.

Человеческие связи редко приносятся в жертву сознательно. При достаточно высокой степени обоюдности, взаимности, которая отличает родственные и дружеские связи, процесс идет с каждой из сторон. Рёзультат зача-

стую нё устраивает никого. Очень красноречивы в этом плане свидетельства об изменениях "человеческих чувств".

Меньше всего переживается "чувство освобождения". Ощущение свободы испытывается теми, кто стал "реже встречаться с родными", вдвое реже среднего; с друзьями — в полтора раза. Усиливаются совсем другие чувства. Ослабление родственных связей вызывает в первую очередь "страх". На втором месте — "жестокость и агрессивность", и на третьем — "обида". Точно также эрозия дружеских связей сопровождается растерянностью, страхом, жестокостью и агрессивностью. . ,

Разложение первичных социальных связей — закономерный ответ на рост жизненных трудностей. И даже функциональный ответ, сокращающий каждодневные заботы и облегчающий тяготы жизни. Снижая же роль друзей и родных — тех, кого зовут "ближними", он ведет, вслед за тем, к возрастанию роли "дальних", т.е. людей малознакомых и незнакомых.

Это крайне болезненный переход. Разрыв с ближними порождает три особенно характерных, судя по полученным данным, чувства: "обиды", "вседозволенности" и "одиночества". Поскольку же ослабление человеческих связей имеет массовый характер, искажается и весь массовый образ "дальних" и отношение к ним. В частности, именно с дальними чаще всего связываются нарастание усталости, безразличие, жестокости, агрессивности, страха, растерянности, отчаяния. Напротив, с ближними соотносятся, надежда, уверенность в завтрашнем дне, чувство свободы и собственного достоинства.

Рассмотрим также такой интегральный показатель человеческих отношений, как "вера в людей". (Вопросы: "Как изменилась за 199...год Ваша вера в людей?" и "Как изменилось за 199... год Ваше мнение о себе самом?" (См. табл.) По данным проведенного в январе 1993 г. опроса "Новый год", ее не было и нет только у 12% россиян. Это, прежде всего, ■ маргинализированные группы, а также лица, испытывающие дефицит социальных связей, не знающие своих родных, сироты (29%), не имеющие и не имевшие друзей (22%), а также возрастные группы 20— 25 лет (19%) и старше 60 лет (15%). Характерным психологическим признаком социальной неконтактности оказалось отсутствие в доме каких-либо животных, птиц, рыб, растений и т.п. В этом случае ответ "не было и нет веры в людей" дается в полтора раза чаще среднего.

Примерно у одной трети всех россиян показатель "вера в людей" в течение года понизился. Среди них существенно больше людей, нуждающихся в помощи и, очевидно, не нашедших ее, обманутых в своих ожиданиях. Это прежде всего люди, которым случилось в этом году "тяжело заболеть" (45%), "потерять работу" (44%) или "крупную сумму денег" (44%), "стать жертвой ограбления" (42%), "быть в отпуске по уходу за детьми" (44%) и т.п. С возрастом число таких разочарованных респондентов постепенно увеличивается: с 27% в возрасте до 20 лет до 36% в возрасте старше 55 лет.

Наконец, у сравнительного большинства "вера в людей" не измёнилась (43%) или даже повысилась (3%). Это, в основном люди, для которых характерна наибольшая стабильность их положения и окружения. Для них прошедший год оказался не труднее и не легче, чем предыдущий (57%). Преимущественно это квалифицированные рабочие (58%).

Лучше всего вера в людей сохраняется у тех, кого трудности и перемены затронули пока еще меньше дру-

гих. На протяжении 1993 г. "вера в лйздей", как показали данные последнего новогоднего опроса, продолжала снижаться. Та же тенденция сохранится, очевидно, и в ближайшей перспективе.

Пессимизм разума и оптимизм воли. "Как Вы считаете, будет ли следующий год для Вас лучше, чем минувший?" Динамика ответов на этот вопрос за шесть последних лет представлена на рис. 11. Как мы видим, с 1988 по 1991 гг. пессимистические ожидания (I) неуклонно нарастали, а оптимистические (IV, V) постоянно снижались.

1989 1990 1991 1992 1993 1994

Варианты ответов:

нет, пожалуй, он будет хуже думаю, что хуже не будет вряд ли что-нибудь изменится ШИ очень надессь, что он будет лучше ГПТП да, безусловно, он будет лучше

Рис. 11. Как вы считаете, будет ли следующий год для Вас лучше, чем минувший? (В % к числу опрошенных, даны только содержательные ответы.)

Надежды — условно оптимистические ожидания (IV) были неустойчивыми и менялись вместе с ожиданиями стабильности (III). Примечательно, что очень небольшие подъемы и спады в ожиданиях стабильности сопровожу дались параллельными и значительно более резкими всплесками и падениями надежд: Даже небольшая стабилизация приносит, как видно, большие надежды.

Показательны в этой связи два последних года. В

1992 г. не только заметно выросли надежды, но и переломилась тенденция роста пессимистических ожиданий. То и другое сопровождалось сравнительно небольшим ростом собственно оптимистических ожиданий (V) на 1993 г. Те же тенденции сохранились и даже усилились в 1993 г. Основной эмоциональный эффект минувшего года — усиление надежд и снижение пессимизма в отношении своего собственного, личного будущего.

Падение веры в людей — и рост надежд!? Всё дело, однако, в том, что отношение человека к тому, что от него непосредственно зависит, находится в пределах его личной воли, — сравнительно оптимистично. Это вредно уже из того, что хотя "вера в людей" упала, "вера в себя", в свои силы практически устояла. Достаточно

сравнить распределения ответов на два параллельных вопроса (в % к числу опрошенных).

Таблица 18 Как изменилась за последний год-

Варианты ответов Ваша вера в людей Ваша вера в себя, в свои сипы

Повысилась 3 7

Осталась такой же, кок была 43 67

Понизилась 33 11

Ее не было и нет 12 -

Затрудняюсь ответить 10 15

Как видно из приведенной таблицы, вера в себя гораздо прочнее веры в других людей. По данным опроса, однако, ближе других к потере веры в самого себя именно одинокие люди — вдовцы, вдовы (25%), разведенные, (25%), не имеющие друзей (24%), и в особенности внутренне одинокие, в жизни которых семья — есть она или нет — не играет практически никакой роли (29%). Шоковое действие производит развод 34%. Кроме того, среди неуверенных людей больше тех, в жизни которых практически никакой роли не играет работа (20%). Не обязательно, но сравнительно чаще, это — безработные (19%), работники органов государственного и местного управления (20%), учреждений культуры (18%). Таким образом, наиболее критические для "веры в себя" события, ведущие к росту аномии, — это потеря работы, одиноким человеком и развод для безработного.

Оптимизм человеческой воли обнаружился и в том, чего ожидает человек в предстоящем году.

Таблица 19

Ожидаете ли Вы, надеетесь ли Вы в 199- г. на_

(Ожидали ли Вы, надеялись ли в 199_г. на_)

Варианты ответов В минувшем году В предстоящем году

...получение большой суммы денег 8 20

...получение новой профессии, повышение квалификации 10 ' 10

...открытие собственного дела, "бизнеса" 2 7

...поездку за границу 2 6

...поездку в отпуск, в путешествие 14 20 .

...поступление на учебу в институт, университет и т.п. - 2 • з • -

...перемену места жительства 6 . 8 ’

...ремонт дома, квартиры 22 • 26

...получение, покупку или строительство нового жилья ‘ 5 10

...покупку автомобиля 3 4 -

...большую любовь 5 9

...вступление в брак 2 5

...рождение ребенка 4. . 5

...перемену места работы 12 13

Из таблицы видно, что практически все позитивные события в сфере собственной жизни ожидаются примерно вдвое чаще, чем они случались,- Это удвоение явно не

подразумёвает такого же удвоения собственных возможностей — ведь жизнь становится труднее. Но оно, безусловно, свидетельствует об оптимизме человеческой воли.

Оптимизм и надежды сохранились. Но они все больше связываются не с государством и жизнью страны, а только с самим собой и своей собственной жизнью. Хорошо это или плохо?..

9. Восприятие населением социально-экономической ситуации в стране

Оценки экономического положения в стране, месте проживания и своей семьи в декабре и январе были несколько выше, чем в ноябре (см. рис. 12). Экономическая ситуация в России по-прежнему оценивается главным образом негативно. Лишь 2% опрошенных в декабре и в январе оценили ее как "хорошую", 18% и 19,5% соответственно как- "среднюю", половина ■— как "плохую" и Почти 17% в декабре и 19% в январе

— как "очень плохую". В оценках экономического положения своего города (или сельского района) высказывается по-прежнему больше оптимизма, чем в оценках ситуации в стране. Однако "хорошим" его считали 7% в декабре и 3,5% в январе, и "средним" 33%. Ответы же "плохое" и "очень плохое" выбрали соответственно 42 и 9%. Отмеченный разрыв в оценках экономического положения в России и в местах собственного проживания сохраняется на протяжении всего периода наблюдения (см. рис. 12)/ Это говорит о том, что непосредственное соприкосновение людей с экономической реальностью все же дает меньше оснований для пессимизма, чем информация, получаемая из телевидения, газет, и радио о ситуации в стране.

Рис. 12. Как бы Вы оценили экономическое положение России? Как бы Вы оценили экономическое положение в Вашем городе (сельском районе)?

Как бы Вы оценили в настоящее время материальное положение Вашей семьи? (Отношение позитивных — сумма ответов "очень хорошее"; "хорошее", "среднее" — к негативным оценкам — сумма ответов "плохое", "очень плохое".)

В. оценках материального положения семьи позитивные оценки в течение всего наблюдаемого периода доминировали над негативными. Иными словами, собственное положение оценивалось не столь пессимистично, как экономическое положение России в целом, а также города и сельской местности, гДе проживают респонденты. Так, в декабре материальное положение семьи как "хорошее" и "очень хорошее" оценивали 7%, в январе 6%, а как среднее — 48% и 50% соответственно. Негативную оценку "плохое" и "очень плохое" дали 43% опрошенных в январе и 41% в декабре. Мы полагаем, что именно это обстоятельство определяло терпимость населения к тяготам экономических реформ в течение года. В то же время превалирование негативных оценок экономического положения в городе (сельском районе), по сравнению с оценками собственного материального положения, является свидетельством того, что в настоящее время происходящие перемены в экономике, спад производства в большей мере сказываются негативно на качестве окружающей экономической среды — городского транспорта, школ, поликлиник, больниц, чем непосредственно на материальном положении семьи, связанном с получением дохода. Экономическая городская и сельская среда обитания оказалась наименее защищенной в период экономического кризиса.

В динамике рассматриваемых оценок наблюдалась заметная тенденция роста оптимизма с марта по июнь. Однако в июле оценки экономического положения как в стране, так и в местах проживания респондентов стали вновь более пессимистичными. Эта тенденция сохранялась всю вторую половину года, хотя заметного нарастания пессимизма не наблюдалось. Оценки экономической ситуации, испытав некоторый подъем на волне ожиданий до и после референдума, "вернулись" к уровню марта—апреля 1993 г.

Негативно оценивая общую экономическую ситуацию в России, значительная часть опрошенных испытывает ностальгические чувства по прошлому, причем эти настроения усилились к ноябрю, достигнув уровня начала 1993 г. Об этом свидетельствует распределение ответов на вопрос "Согласны ли Вы с тем, что было бы лучше, если бы в стране все оставалось так, как было до 1985 г.?" (в % к числу опрошенных) — 1655 человек.

Февраль Июнь Октябрь Декабрь

Согласен 45 38 40 45

На согласен 36 44 42. 38

Не знаю 19 18 18 18

Если говорить о группах населения, то преобразования в обществе после 1985 г. пользуются относительно большей поддержкой мужчин, молодежи, людей с высшим образованием, руководителей предприятий и квалифицированных специалистов, предпринимателей, представителей более обеспеченных семей, жителей крупных городов.

Относительно меньше приемлют их женщины, люди в возрасте 55 лет и старше, менее образованные группы населения, служащие, занятые конторской работой, рабочие, пенсионеры, военнослужащие, работники правоохранительных органов, представители менее обеспеченных семей, Жители небольших городов и поселков городского типа.

Нарастание ностальгических настроений и пессимистических оценок экономического положения России сопровождалось во второй половине 1993 г. снижением числа сторонников преимущественно рыночной экономи-

ки и возрастанием числа тех, кто выступает за экономику, основанную на государственном планировании и распределении.

Распределение ответов на вопрос "Какая экономическая система кажется Вам более правильной?" (в % к числу опрошенных — 2000 человек):

Март Июнь Декабрь

Та, которая основана на государственном планировании и распределении 35 28 33

Та, в основе которой лежит частная собственность и рыночные отношения 33 40 34

Не знаю 32. 32 33

Позиции общественных групп наиболее сильно дифференцированы именно в этом вопросе. Сторонники планово-государственной экономики среди лиц пожилого возраста (старше 55 лет) встречаются в 2,5 раза чаще, чем среди молодежи до 25 лет. Среди людей с образованием ниже среднего их насчитывается в 2 раза больше, чем среди лиц с высшим образованием, среди сельских жителей — в 1,3—1,4 раза больше, чем среди жителей больших городов.

Рыночную экономику чаще предпочитают те, кто так или иначе включен в нее — это занятые в частном секторе, предприниматели, лица, получающие доход от своего дела, лица молодых возрастов (до 25 лет), а также специалисты с высшим образованием, имеющие лучшие позиции на рынке труда.

И все же люди выступают за экономические реформы, хотя доля их приверженцев также несколько снизилась, о чем свидетельствует динамика распределения ответов на вопрос: "Как, по-Вашему, экономические реформы сейчас нужно продолжить или их следует прекратить?" (в % к числу опрошенных):

Февраль Июнь Октябрь Ноябрь

Нужно продолжить 51 52 55 48

Нужно прекратить 18 16 17 21

Затруднились ответить 31 31 28 31

Такое своеобразное сочетание ностальгии по прошлому, доперестроечному времени, и ориентаций на экономические реформы вызвано ощущением у большинства людей, что хотя реформы нужны, но проводятся они без ясной программы, поспешно, без оценок возможных последствий и нуждаются в корректировке. Так, большая часть населения считает, что реформа "нуждается в некоторых коррективах" (37% опрошенных) или что "ее нужно проводить принципиально иначе" (27%). Безусловную поддержку нынешнего курса ("в целом реформа проводится правильно") высказывают лишь 6% опрошенных, причем чаще других (22%) такого рода оценки встречаются среди предпринимателей.

Особенно ясно эта позиция вырисовывается в оценках ключевого процесса экономических реформ — приватизации. Население пока не имеет какого-то единого мне- . ния о социальных последствиях приватизации. Только каждый пятый надеется лично выиграть от приватизации предприятия, где он работает, 17% опасаются "скорее проиграть", а 37% считают, что этот процесс не окажет заметного влияния на его положение. 18% опрошенных дали неопределенный ответ. Естественно, что надеющиеся выиграть чаще встречаются среди руководителей предприятий, кому приватизация открыла дорогу к свободе в экономической деятельности. В этой

группе опрошенных ответ "скорее, выиграю" дал каждый третий. Среди опасающихся проиграть более всего работников с низким доходом (29%), а также опять-таки руководителей предприятий (18%) и работников с высшим образованием,(18%). Причины сдержанных надежд населения на выигрыш от приватизации не в последнюю очередь связаны с представлениями о том, кто станет владеть бывшей госсобственностью. Половина опрошенных работников приватизированных предприятий считают, что основная часть предприятий в результате приватизации перейдет в собственность ограниченного круга людей, и вдвое меньше верят в возможность перехода предприятий в коллективную собственность (трудовых коллективов или собраний акционеров). Являясь "народной" по форме участия в ней россиян через раздачу приватизационных чеков, приватизация не является таковой по ожидаемым людьми результатам. Хотя надежды на выигрыш от приватизации питают сравнительно немногие, все же удельный вес ее сторонников остается несколько большим, чем в начале года.

Распределение ответов на вопрос "Необходима ли приватизация Вашего предприятия (в % к числу тех, чьи предприятия уже приватизированы или будут приватизированы):

Март Август Декабрь

Необходима 34 41 38

Нет необходимости 20 20 20

В принципе против приватизации . Ю 5 3

Затрудняюсь ответить 37 33 38

Доминирование ориентации на продолжение приватизации госсобственности в немалой степени связано со все большим вовлечением в нее населения через реализацию ваучеров, покупку акций. Ежемесячный мониторинг поведения населения на "рынке ваучеров" показывает, что к началу января доля тех, кто уже реализовал свой ваучер, возросла до 59,5%; хотя и медленно, но растет удельный вес тех, кто уже имеет акции. К настоящему времени акции приобрели 19% населения. Доля же намеренных это сделать (потенциальных владельцев акций) остается стабильной, составляя около 25%.

В целом данные мониторинга показывают, что население переходит от общей "недифференцированной" поддержки реформы к ее оценке в зависимости от конкретных направлений, форм и возможных последствий для разных групп населения.

И чем дальше отодвигаются положительные результаты реформы для большей части населения, тем больше можно ожидать всплеска ностальгии по ушедшим временам и прошлым ценностям среди определенных групп общества (прежде всего тех, чье положение ухудшилось в ходе реформы), а вместе с ними — и роста популярности политических лидеров, олицетворяющих эти ценности или выступающих за возврат к ним.

Данные мониторинга свидетельствуют также о том, что вовлеченность населения в приватизацию госсобственности и в частный бизнес — это одна из основ создания и расширения социальной базы поддержки реформ и перехода к рыночной экономике.

10. Угроза безработицы и конфликты на работе

Сопоставление результатов трех мониторинговых замеров и ряда месячных опросов о ситуации на работе, настроениях и проблемах работающего населения дает

основание говорить о том, что ситуация продолжающегося кризиса в экономике и политической сфере, как это ни покажется странным, ведет к снижению уровня конфликтности на предприятиях. Несмотря на все проблемы, стоящие перед предприятиями, — скрытую безработицу, рост цен на ресурсы и энергию, отсутствие заказов и оплаты за произведенную продукцию и проч. — доля респондентов, заявивших, что у них на работе конфликтов не было, составляла в апреле, августе и декабре 1993 г. соответственно 27, 32 и 36%, т.е. увеличилась на 9. Особенно заметно уменьшилось число респондентов, отмечавших наличие конфликтов, связанных с выплатой зарплаты и премий (самые существенные факторы конфликтности отношений на работе).

Таблица 20

Причины конфликтов (в % к числу ответивших)

Конфликты были связаны с... Апрель Август Декабрь

— заработной платой, распределением премий 36 32 26

— недовольством деятельностью администрации 18 14 14

— сокращением штатов 14 13 9

— изменением условий труда 1.3 26 18

— распределением социальных благ (путевок, жилья, участков, заказов и др.) 13 9 5

— личными причинами 11 15. 13

Другие причины, например связанные с новыми экономическими обстоятельствами (приватизацией, распределением акций предприятий, созданием новых коммерческих структур, малых предприятий, кооперативов и т.п.), составляли незначительную величину (в целом не более 4—5%) и практически не менялись на всем протяжении исследования.

Как видно из табл. 20, на фоне общего снижения Частоты ответов респондентов о наличии конфликтных отношений на работе и известной стабильности иррациональных личных столкновений значимым остается лишь "всплеск" напряжений, вызванных изменением условий раби 1 ы, но и здесь можно говорить о последующей адаптации. Особенно заметно падение роли такого фактора "социалистической склоки" в организациях, как дележка социальных благ (в первую очередь, жилья, затем путевок в дома отдыха или санатории, в загранпоездки, дачных участков, машин и проч.). Ранее, при систематическом выравнивании уровня оплаты между разными категориями работников, этот фактор являлся почти единственным существенным поводом для столкновений. Самым подходящим объяснением этому обстоятельству может быть лишь исчезновение основания для спора — резкое уменьшение социальных ресурсов, которыми в условиях начавшихся реформ располагают государственные предприятия и организации. Хотя экспектации такого рода еще вполне существуют: от 13 до 34% работ-~ ников продолжают рассчитывать на помощь или подцер-"жку своего предприятия в разных жизненных ситуациях (в меньшей степени — в обеспечении жильем, бесплатным питанием, оплате лечения и т.п., в большей — в приобретении товаров и продуктов по льготным ценам или получении материальной помощи в необходимых случаях). Выше (примерно в 1,5 раза) такого рода расчеты и ожидания в промышленности и строительстве, у работников крупных государственных предприятий, осо-

бенно акционированных, в армии, в сельском хозяйстве, у работающих на Севере, в Сибири, на Дальнем Востоке. При этом реально оказывавшаяся предприятиями помощь оказывалась на порядок ниже в сравнении с ожиданиями. Причем ее значительно чаще — на 23 процентных пункта! — получали высокодоходные (а соответственно и высокостатусные) группы, а по типу это была главным образом продажа продуктов и товаров по льготным ценам. В среднем 52% опрошенных ничего из этого не получали. /

Сам характер конфликтов й напряжений, равно как и социальные характеристики их распределения, остались в принципе теми же, что и год назад: наибольшим уровнем конфликтности характеризовалась ситуация на крупных государственных предприятиях (свыше 1000 работающих), где конфликты возникали в 1,5 раза чаще, чем на малых предприятиях, причем зависимость роста напряжений от величины предприятий почти линейная. Повысилась напряженность между отдельными группами работников в частных фирмах, лишь немногим уступая ситуации на , государственных предприятиях. По-прежнему высока она в армии и органах правопорядка, транспорте. Наиболее спокойный климат отношений в кредитно-финансовой сфере, в сельском хозяйстве, торговле и др.

Однако в отношениях работников или трудовых коллективов с администрацией картина несколько меняется, хотя наиболее конфликтными и здесь являются опять-таки крупные государственные предприятии (в промышленности, строительстве, транспорте, сельском хозяйстве, кредитно-финансовой сфере), проходящие фазу реорганизации или смены статуса — недавно ставшие акционерными или полугосударственными. Работающие здесь респонденты указывали на открытые противоречия и конфликты в 1,5—2 раза чаще, чем в других отраслях и секторах экономики. (Особенно часто упоминали о наличии этих напряжений квалифицированные рабочие, практически каждый пятый, затем служащие и специалисты. Руководители организаций оценивали ситуацию как конфликтную существенно реже.) Напротив, уровень конфликтности между руководством или владельцами частных фирм и их работниками, равно как и между трудовыми коллективами и администрацией государственных бюджетных организаций, а также в армии и органах юстиции — самый низкий. Видимо, "горизонтальная" конкуренция между персоналом внутри частного; сектора объясняется высокой ценностью этих мест работы при слабости и неразработанности норм, регулирующих отношения внутри коллектива, а также отсутствием достаточной сплоченности.

В региональном плане напряженность в отношениях между администрацией и трудовыми коллективами выше на предприятиях Сибири и Дальнего Востока, затем Урала. Низкий уровень конфликтности отмечен на Юге России, который вообще отличается сравнительным благополучием и социальной стабильностью.

Чем же объяснить снижение уровня конфликтности, заметное по всем наблюдаемым параметрам?

Важнейшими здесь можно считать два взаимосвязанных обстоятельства. Первым является впервые осознанная в качестве реальной угрозы возможность потери работы. Среди самых острых актуальных проблем общества "безработица" занимает 4-е место, практически совпадая по удельному весу с "экономическим кризисом, спадом производства" (3-е место в списке проблем), — их назвали соответственно 44 и 48% опрошенных. Однако эта тревога первоначально была несколько неопределенной и, так сказать, абстрактной. К лету прошлого года

она стала вполне ощутимой й, наконец, к осени массовое сознание вполне усвоило реальную возможность потери работы. Одновременно факт экономического кризиса (а вместе с ним и надвигающейся безработицы) перестал восприниматься как нечто кратковременное, случайное, как очередное безобразие "советской власти" или результат беспомощности, неумелости, нераспорядительности конкретного руководства данным предприятием, а начал расцениваться как неизбежное и долговременное следствие объективных экономических и социальных изменений. 82% опрошенных в декабре 1993 г. заявляли, что в последнее время люди стали больше опасаться потери работы (на крупных предприятиях — 88%), 44%

— что угроза значительного сокращения работников существует непосредственно на их предприятии (на крупных предприятиях — 70%), О том, что это не пустые страхи,'говорят сами рёспонденты — в среднем 51% опрошенных (январь 1994 г.) имеет в своем ближайшем окружении людей, потерявших работу или не могущих устроиться после окончания учебы (в малых городах — 55%, в промышленное™ — 56%). В среднем 14% работающих респондентов заняты на производстве неполную

неделю, причем в промышленности или строительстве-----

уже 16%; 9% опрошенных работают последнее время неполный рабочий день (13% — в северных регионах, где общая экономическая ситуация приближается к критической).

Эти усредненные данные не отражают полной картины по отраслям и регионам. Так, если на малых предприятиях (до 200 человек) неполную неделю заняты 11%, а на средних — видимо, не связанных с ВПК и машиностроением, более гибких, приспосабливающихся к колебаниям конъюнктуры и положению на рынке — лишь 8%, то на крупных промышленных предприятиях или строительных организациях — 20%, на транспорте — 14% и т.д. Наиболее тревожна ситуация в северных регионах (19%), в Сибири и на Дальнем Востоке (14%), сравнительно благополучна на Юге (7%). Чаще других боятся потерять работу люди среднего возраста, скорее — женщины, со средним уровнем квалификации, с низким уровнем оплаты труда, работники больших предприятий, переживающих реорганизацию (акционирование или приватизацию, что, видимо, влечет за собой сокращение штатов или дотаций), или те, кто составляют основу советской бюрократии и распределительной системы — занятые в системах управления и связи, кредитно-финансовой сфере и т.п. (бухгалтеры, конторские служащие, учетчицы и проч.), т.е. те категории работающих, которые обладают сравнительно небольшим ресурсом изменений, характеризуются низкой- активностью, несамостоятельностью, зависимостью от данной работы. Характерно, что опасения потерять работу гораздо больше распространены в малых и средних городах, где сфера приложения труда весьма ограничена. Именно здесь от четверти до трети опрошенных полагают, и не без основания, что, став безработными, они не смогут найти другое место по специальности или с тем же статусом.

Боятся потерять работу в ближайшее время 37% опрошенных, но в промышленности и строительстве, особенно среди работающих на крупных предприятиях, особенно в малых и средних городах, — уже 49—52% (причем 18% считают это очень и очень реальным; понятно, что с возрастом их доля только увеличивается).

Одновременно в значительной степени ослабли существовавшие до того патерналистские надежды, что руководство предприятием, власти в целом смогут что-то

сделать, что они обязаны предотвратить безработицу и защитить "простых людей". Точнее, мы имеем здесь дело с характерной для советского мышления раздвоенностью, если не двоемыслием: есть идеологическая по своей природе норма — как должно быть, и есть здравое понимание, что начальство ничего делать не будет. Но — азось! — вдруг все-таки сделает. Так, 81% опрошенных считают, что государство должно каждому обеспечить трудоустройство,. 85% — что оно должно гарантировать прожиточный минимум и т.п. Но в то же время — свыше половины респондентов из года в год отвечают нам, что они рассчитывают только на себя. В среднем 61% опрошенных не смогли ничего сказать по поводу того, что предпринимает их администрация, дабы избежать массовых увольнений, 18% твердо сказали — "ничего", и лишь 24% ответили — "переводит на неполный рабочий день" или "отправляет работников в неоплачиваемый отпуск" (можно было назвать несколько причин, так что сумма ответов большее 100%). При этом в промышленно-, сти и в строительстве этот показатель, фактически отражающий скрытую безработицу, достигал 47% (на крупных предприятиях — 56%). Понятно, что в малых и средних городах Уральского региона, Сибири, Дальнего Востока, где в основном размещены предприятия машиностроительного комплекса, ВПК и проч., ситуация гораздо хуже.

Невелика (ее обнаруживают менее 20% опрошенных) вера в способность руководства улучшить экономическое положение предприятий или организации (найти новые рынки сбыта, новых агентов и поставщиков, создать филиалы и проч.), вообще хоть как-то решать экономические и организационные проблемы. Это радикально отличает работников госпредприятий от частных фирм. Согласно результатам декабрьского опроса, каждый третий из работающих в данный момент в госсекторе респондентов указал, что его организация или предприятие сталкивалась со значительными трудностями из-за перебоев с топливом, электроэнергией и проч., 40% из занятых в промышленности или строительстве — что они работали крайне неритмично. Для сравнения — в частном секторе о подобных проблемах заявляли лишь 11%.

Поэтому соотношение доверяющих своему руководству и тех, кто скептически или негативно оценивает его компетентность и дееспособность, выглядит следующим образом: в государственном секторе этот показатель равен 0,41 (20:48, затруднившихся с ответом или не давших определенного ответа мы в данном случае не учитываем), у "бюджетников" — 0,30; у работников хозрасчетных госпредприятий — 0,52; акционированных предприятий

— 0,67; полугосударственных или со смешанным капиталом — 0,75; а у работающих на частном предприятии или в частной фирме —2,4. Понятно, что показатели этого рода будут ниже на крупных предприятиях (в среднем на /з — ^/г)- В промышленности он равен 0,62 — 0,65; в сельском хозяйстве — 0,48; в торговле — 1,18; в кредитно-финансовой системе — 0,88. Чем ниже заработок, тем пессимистичней оценки и соответственно ниже.данные коэффициенты: у низкооплачиваемых групп — 0,28, у высокодоходных —- 1,14. (Региональные распределения аналогичны всем прочим, охарактеризованным выше закономерностям, т.е. хуже всего положение на Урале и в Сибири, на Дальнем Востоке, в малых города.)

Иначе говоря, снижение частоты конфликтов среди работающих вызвано не улучшением экономического положения, а изменениями в умонастроениях людей, пониманием иных, новых условий работы в формирующейся рыночной экономике, сменой ожиданий и требований к

себе и начальству. Это очень важное обстоятельство, свидетельствующее о начале самых серьезных изменений в мотивации работающих. Для одних работников изменение положения на предприятии стало сигналом к большей активности, поиску работы, повышению собственной эффективности и самостоятельности, смене трудовой мотивации, для других, гораздо более зависимых и "советских" по способу отношения к работе, оно оборачивается ростом внутренней агрессии, страхами и конф-: ликтами по самым разным поводам.

Сопоставим ответы респондентов на три вопроса (приводятся не все варианты ответов, а лишь наиболее часто называемые): 1) конфликтов не было; 2) возникали конфликты, связанные: а) с условиями труда; б) с оплатой труда и премиями; в) с сокращением штатов; г) с деятельностью администрации.

Таблица 21

1. По какому поводу чаще всего возникают конфликты на вашем предприятии?

1 2

а 6 в Г

2. Есть ли угроза значительного сокращения работников на вашем предприятии?

— есть 28 22 34 17 21

— нет 42 14 20 4 9

3. Как на вашем предприятии относятся к тем, кто сейчас стал зарабатывать намного больше других? (в % к числу ответивших):

— с уважением, как правило, это люди, которые больше и лучше других работают 54 7 21 10 9

— спокойно: каждый получает по заслугам 45 18 22 7 14

— у нас их не любят, как правило, это рвачи и эгоисты 20 24 49 18 24

— у нас нет больших различий в заработках 40 21 27 10 16

Сравним две категории работающих: тех, кто указал на существование конфликтов на работе, и тех, кто сказал, что конфликтов в последнее время не было.

Конфликты отмечаются существенно реже (на 12 — 27 процентных пунктов) в тех группах, для которых работа представляет собой определенную ценность, "важна или интересна сама по себе", т.е. она не просто вынужденное занятие для заработка (особенно это относится к напряжениям и разногласиям из-за заработков или распределения премий — причины конфликтов этого рода у респондентов с такими установками к работе фиксируются примерно в 1,5 раза реже). О конфликтах, Связанных с оплатой, чаще говорят те респонденты, которые считают, что они "перерабатывают" в сравнении с другими, что они могли бы лучше работать, если бы им были созданы условия и т.п. Среди тех, кто заявляет, что эффективность их работы зависит от других — от руководства предприятия, от положения дел в обществе в целом и т.п. — частота конфликтов в 1,5—2 раза выше (соответственно 16 и 32% — из-за денежных вопросов, оплаты труда; 10 и 19—21% — в связи с условиями труда).

Напротив, те, кто считают, что то, как они работают, зависит в первую очередь от них самих, отмечают гораздо чаще (примерно на 1/4)> что у них на работе нет конфликтов. Опять-таки, повышенной напряженностью отношений, коллизиями по самым разным поводам чаще отличаются полагающие, что для "успеха" им лично не хватает "умения ладить с начальством", "самостоятель-

ности", "ловкости и нахальства", равно как и, реже, те, кто хотел бы, чтобы у них было больше "инициативы и активности" (впрочем, как и заявляющие, что "у них есть все необходимое для успеха на работе"). Расхождения между этими двумя вариантами ответов респондентов достигают двукратных величин. Можно было бы предположить, что определенным категориям или типам работников . действительно недоплачивают (во что легко поверить), однако в данном случае мы, скорее, сталкиваемся с феноменом завистливого и уравнительного сознания, весьма характерным для работников в советской экономической системе. Как; показывает анализ, угроза сокращения, опасения потерять работу гораздо чаще приводит группу респондентов, отмечающих те или иные конфликтные ситуации у себя на работе (назовем их чисто условно "негативными", а противоположную группу респондентов, заявивших об отсутствии у них конфликтов на предприятии или в организации, — "позитивными"), к выводам, что среди окружающих их людей усиливается отчужденность (в 1,5 раза чаще, чем у "позитивных"), начались скандалы и склоки (в 2—3 раза чаще), многие стали искать расположения начальства, держаться ближе к нему (в 1,25—2,2 раза чаще), организовывать коллективные акции протеста (в 1,7 раза). Напротив "позитивными" чаще отмечается, что "окружающие стали терпимее друг к другу" (в 3 раза чаще), "лучше работать" (в 1,4 раза), "выросла сплоченность коллектива" (в 1,5 раза).

Чтобы картина не выглядела уж совсем умилительно, вспомним, что у "позитивных" (среди которых можно выделить две подгруппы: пожилых работников, для которых нехарактерны повышенные запросы и ожидания, особые требования и аспирации, и молодых или более зрелых возрастов, более квалифицированных и инициативных работников, специалистов и т.п.) в 2,5 раза реже встречается синдром недоброжелательного отношения к много зарабатывающим (см. табл. 21). Более того, "позитивные" отличаются повышенным удельным весом людей, стремящихся к дополнительным регулярным заработкам и имеющих их (в 1,4 раза чаще, чем у тех, кто отмечал конфликты по поводу заработка или премий, и в 1,6 раза или на 14 процентных пунктов больше, чем у указывающих на конфликты с администрацией). Они гораздо более уверены в себе (считая, что им платят именно за их труд, который оплачивается должным образом, отчасти поэтому среди них больший процент высокодоходных и высокооплачиваемых работников) и в своем будущем, чем сравниваемая с ними группа. Напротив, у последних (среди которых значительно больший удельный вес рабочих и руководителей среднего звена, структурных подразделений) завистливо-уравнитель-ный синдром, комплекс ущемленности и неуверенности проявляется гораздо сильнее. Неудивительно, что ожидания от проводимых реформ и их оценка у этих двух типов существенно разная. Сторонников реформ, демократических изменений, оптимистов гораздо скорее можно найти среди "позитивных" респондентов (особенно среди второй подгруппы; среди первой, более пожилой,

— повышенный процент считающих, что реформы не нужны или что они ничего не дают), чем в конфликтных коллективах больших госпредприятий.

11. Качество жизни в субъективных оценках населения

Стремление России занять достойное место среди цивилизованных стран актуализирует проблемы качества жизни населения. Понятие "качество жизни" многогран-

но, оно не поддается прямым количественным измерениям в рамках традиционной статистики. Для его изучения необходимо значение субъективных оценок отдельными индивидами различных сторон своей жизнедеятельности, что возможно только на основе социологических исследований.

Качество жизни как категория представляет собой совокупность оценок удовлетворенности людей самыми разнообразными аспектами жизни: самочувствие человека в обществе, степень свободы, личная безопасность, отношение к труду, возможность самореализации, характер и интенсивность социальных связей (трудовых, семейных, товарищеских, национальных и международных), творческая, политическая и культурная активность, стабильность жизненных условий, здоровье, свободноё время, состояние окружающей среды и т.п.

Концепция качества жизни начала разрабатываться в западных странах в конце 60-х — начале 70-х гг., что явилось отражением, во-первых, достижения достаточно высоких стандартов в области уровня жизни, во-вторых, усиления внимания государства к проблемам социального благополучия в обществе и, в-третьих, ухудшения экологической ситуации, связанной с отрицательными последствиями научно-технического прогресса. В СССР фундаментальных разработок в этой области практически не осуществлялось.

В мае 1991 г. ВЦИОМ провел первое комплексное исследование по проблемам качества жизни. Оно осуществлялось по репрезентативным локальным выборкам четырех регионов бывшего Союза: России (1,8 тыс. человек), а также Казахстана, Узбекистана и Эстонии (соответственно по 400 человек).

В результате исследования было выявлено, что само понятие "качество жизни" в сознании людей еще не получило адекватного отражения. Как известно, классическое содержание категории "качество жизни" прежде всего характеризуется степенью удовлетворения интеллектуальных потребностей (духовных, культурных, творческих, эстетических и т.д.). На предложенный же открытый вопрос анкеты: "Что в первую очередь говорит о высоком качестве жизни?" около половины из числа ответивших назвали высокий уровень материального благосостояния, высокие доходы, изобилие товаров. Преобладание таких оценок вполне закономерно в условиях кризисного состояния общества, когда все более очевидно распространение бедности : среди основной массы людей. В такой ситуации удовлетворение первоочередных материальных потребностей является для большинства насущной необходимостью, а потребности более высокого порядка отодвигаются на второй план.

Тем не менее представления о качестве жизни у другой половины ответивших респондентов связаны с нематериальными условиями жизни, а именно уровнем культуры, политическими правами и свободами, доброжелательностью в отношениях, здоровьем, социальной защищенностью, семейными отношениями и т.п. Однако такие представления весьма разрозненны, они, скорее, базируются на интуиции и ощущениях, нежели на четких представлениях и установках. Более того, значительная часть респондентов (порядка 40 %) вообще не смогла дать содержательного ответа на этот вопрос.

Итак, представления россиян о качестве жизни ассоциируются в первую очередь с материальной стороной их жизнедеятельности. Такие взгляды чаще распространены в странах с относительно низким уровнем социально-экономического развития и, соответственно, низким уровнем жизни населения.

В октябре 1993 г. в рамках социологического мониторинга были получены новые оценки удовлетворенности населения качеством жизни. Ниже сравниваются результаты двух опросов (см.табл. 22). Заметим , что представленные в таблице коэффициенты являются средневзвешенными значениями соответствующих оценок удовлетворенности п® различным сферам жизнедеятельности. Возможный диапазон изменения коэффициента удовлетворенности составляет от 0,25 ("совершенно не удоволетворен") до 1 ("полностью удовлетворен").

Таблица 22

Система оценок удовлетворенности различными аспектами качества жизни

Характеристики Май 1991 Октябрь! 993

Ответы, % Коэф- фициент Ответы, % Коэф- фициент

поло- жит. отри- цат. поло- жит. отри- цат.

Жизнь в целом 57 33 0,70 48 44 0,63

Уверенность в завтрашнем дне 26 64 0,61 21 69 0,49

Ощущение свободы 41 47 0,61 30 52 0,55

Личная безопасность 46 47 0,63 25 68 0,50

Положение в обществе 69 17 0,80 58 59 0,69

Уровень образования 60 38 0,75 56 36 0,70

Работа'в целом (работающие) 76 19 0,81 61 32 0,70

Отношения в семье 83 9 0,88 73 19 0,77

Круг общения 90 6 0,89 79 15 0,80

Свободное время 59 35 0,70 40 49 0,61

Материальное положение семьи 33 60 0,56 25 73 0,48

Питание семьи 36 59 0,58 45 52 0,63

Жилищные условия 59 40 0,72 53 44 0,62

Состояние здоровья 59 37 0,71 51 46 0,63

Окружающая среда 37 61 0,58 38 54 0,56

Как видим, за этот период произошло заметное понижение как оценки удовлетворенности жизнью в целом, так и отдельных, частных оценок, касающихся различных аспектов жизнедеятельности людей (см.рис. 13).

Несмотря на общее снижение параметров качества жизни, почти половина (47%) населения все-таки в целом удовлетворена своей жизнью, а 10% ей даже дают самые высокие оценки ("полностью удовлетворены"). В 1991 г. аналогичные ответы дали соответственно 59 и 22% опрошенных. Сегодня наиболее оптимистично настроены мужчины, молодежь, образованные и высокообеспеченные люди, жители российских столиц, представители негосударственного сектора экономики.

В ходе общественных преобразований в массовом сознании все большее значение начинают приобретать такие базисные, общечеловеческие ценности, как свобода личности, личная безопасность, уверенность в завтрашнем дне. Первые замеры в мае 1991 г. зафиксировали

довольно низкие оценки удовлетворенности в области реализации этих ценностей. Казалось бы, с приходом в августе 1991 г. руководства с демократической ориентацией положение должно было измениться в лучшую сторону. Однако, напротив, по оценкам населения, ситуация даже ухудшилась.

Особенно беспокоит ухудшение положения с личной безопасностью граждан в связи с ростом преступности. Не случайно этот вопрос в последнее время стабильно занимает второе место (после роста цен) среди проблем, которые больше всего беспокоят жителей России, что является довольно точным индикатором социального неблагополучия общества. Согласно полученным оценкам, более беззащитными ощущают себя женщины, пожилые люди, низко- и среднеобеспеченные респонденты, жители малых городов.

Уверенность человека в завтрашнем дне свидетельствует о стабильности общества в целом. Такая уверенность зависит от многих факторов, в том числе и от того, насколько полно реализуются права и свободы граждан, обеспечивается их личная безопасность. Пока же политическая и экономическая нестабильность общества заметно обостряют эти проблемы для большинства.

Менее уверенно, чем в среднем, ощущают себя сегодня такие слои и группы общества, как женщины (15 %), пожилые люди (14%), работники низкой квалификации (8%), низко- и среднеобеспеченные семьи (соответственно 11 и 18 %), жители села (17%)! Более уверены в своем будущем работники частного сектора экономики (37%), руководители (30%), более обеспеченные семьи (37%), но и среди них преобладают негативные оценки.

Наибольшую удовлетворенность у людей вызывают те стороны жизнедеятельности, которые можно назвать их "микромиром" человека (отношения в семье, круг общения), хотя и здесь, как видим, произошло понижение оценок. В настоящее время у людей стало меньше возможностей и времени для общения, отдыха, культурного досуга. Это, на наш взгляд, является следствием общей нестабильности в обществе, что, в свою очередь, на уровне семьи выражается в материальных трудно-

0 0.2 0.4 О.й

Жизнь в целом Уверенность в завтрашнем дне Ощущение свободы Личная безопасность Положение в обществе Уровень образования Работа в целом (работающие)

Отношения в семье Круг общения Свободное время Материальное положение семьи Питание семьи Жилищные условия Состояние здоровья Окружающая среда!

11991 г.

31993 г.

Рис. 13. Область изменения качества жизни (динамика коэффициентов удовлетворенности) за период 1991—1993 гг.

стях, физических перегрузках, стрессовых ситуациях. В тех семьях, которые сталкиваются с этими проблемами в меньшей степени (а это прежде всего высокообеспеченные семьи), оценки удовлетворенности своим окружением, "микромиром" выше.

Довольно высока, по сравнению с другими сферами жизнедеятельности, степень удовлетворенности респондентов положением в обществе, образованием и работой, хотя и эти показатели заметно снизились по сравнению с 1991 г. Однако соответствующие оценки дифференцируются по различным социально-демографическим группам в меньшей степени, чем можно было бы предположить. Удовлетворительные оценки чаще встречаются среди лиц с более высоким уровнем образования и дохода. В то же время оценки работников негосударственного сектора практически не отличаются от средних показателей.

Результаты исследования показывают, что в массовом сознании благополучие человека в большей степени зависит не от него самого, а от того, насколько справедливо устроено общество.Доля респондентов, считающих, что благополучие человека в большей степени зависит от него самого (т.е. от его личных качеств, работоспособности и т.п.), сократилась с 37 в 1991 г. до 28% в настоящее время. В то же время возросла доля тех, кто напрямую связывает благополучие со справедливым устройством общества, государства (61% опрошенных в 1993 г. против 52% 1991 г.) Это означает, что социальным аспектам экономической реформы пока не уделяется должного внимания, государство не справляется с реализацией социальных функций, не обеспечивает социальной защищенности граждан.

Как и раньше удовлетворенность людей материальным положением, питанием семей, жилищными условиями, состоянием здоровья остается весьма низкой.

В отношении материального положения негативные оценки преобладают во всех группах населения, хотя их доля несколько ниже среди молодежи, работников, занятых в негосударственном секторе'экономики, у представителей семей с высокими доходами.

Различия в оценках жилищных условий по анализируемым социальным группам дифференцированы незначительно, при этом более низкие оценки наблюдаются среди молодежи (51% респондентов в возрасте до 29 лет).

Нельзя не отметить некоторого улучшения оценок питания семей, что, очевидно, связано с определенным наполнением потребительского рынка, по сравнению с серединой 1991 г., и увеличением -доли расходов на питание в семейном бюджете. В большей степени не удовлетворены питанием пожилые люди, малообеспеченные семьи, жители малых городов, что в первую очередь обусловлено более низким уровнем ИХ ДОХОДОВ.

Исследование подтвердило, что здоровье и благосостояние взаимосвязаны: действительно, как правило, неудовлетворены состоянием своего здоровья люди с низким уровнем дохода, — пожилые люди, чаще всего пенсионеры, лица с низким уровнем образования, квалификации, сельские жители.

Что касается оценок состояния окружающей среды, то они изменились очень незначительно, по-прежнему остаются одними из самых низких и при этом слабо дифференцированы. Большая озабоченность состоянием окружающей среды присутствует в ответах жителей крупных городов.

Таким образом, результаты исследований в области качества жизни свидетельствуют о том, что начавшиеся . в 1991 г. преобразования не только не улучшили соци-

альную обстановку в России, а, напротив, способствовали ее ухудшению. Эти тенденции подтверждаются и данными официальной статистики. На наш взгляд, необходима переориентация стратегии и тактики реформы на решение социальных задач в интересах населения России.

12. Руководители: об экономическом положении своих предприятий

В декабре 1993 г. — январе 1994 г. ВЦИОМ при финансовой поддержке Миннауки РФ провел опрос руководителей промышленных предприятий разных форм собственности и разной отраслевой принадлежности. Основная цель состояла в том, чтобы получить информацию о состоянии дел на предприятиях, а также об экономических и политических ориентациях их руководителей, их отношении к проводимым реформам.

Необходимость получения такой информации диктовалась многими соображениями. В настоящее время в прессе и научных журналах нередко встречаются полярные оценки состояния дел в промышленности: от крайне пессимистической — почти полный развал, полная неэффективность реформ — до оптимистической, согласно которой наметился путь к стабилизации положения в промышленности и налицо положительные итоги проводимого курса преобразований. Зачастую эти оценки носят скорее политический, чем научный характер. В такой ситуации особенно важно иметь более-менее объективную информацию о реальном положении дел на предприятиях разных секторов и отраслей экономики, показывающую, в какой мере, они затронуты кризисом и что предпринимают их руководители, чтобы справиться с возникшими трудностями и выжить.

Источником такой информации и послужил проведенный в 17 крупных городах России опрос руководителей 426 предприятий, среди которых 78 государственных, 270 приватизированных и 76 частных*.

В опрос были включены предприятия машиностроения, включая и оборонное (113), производства строительных материалов (70), базовых отраслей промышленности

— угледобывающей, лесоперерабатывающей, лесохимической (65), легкой промышленности (116), пищевой промышленности и производства медицинских препаратов (62). При этом предприятия, производящие продукцию производственного назначения и товары для населения, были представлены почти поровну.

Отбор конкретных предприятий осуществлялся формализованно с использованием данных Госкомстата об отраслевой, экономической и организационной структуре промышленности в каждом из 17 крупных городов России, в которых проводился опрос участвовавших в опросе регионов России. В результате в выборку попали предприятия разных размеров — от мельчайших до очень крупных. Так, 13% опрошенных руководят предприятиями, насчитывающими менее 50 работников, 22%

— от 51 до 200, столько же — от 201 до 500, 19% — от 501 до 1000, еще 19% — от 1001 до 5000, а 5% — свыше; 5000 работников. В целом выборка промышленных предприятий, реализованная в данном опросе, отличается высокой надежностью.

Подавляющее большинство руководителей предприятий мужчины, три четверти из них находятся в возрасте от 41 до 60 лет. Владельцы частных предприятий в среднем моложе, чем руководители государственных и приватизированных. 85% опрошенных — специалисты с

* ВЦИОМ искренне благодарит всех руководителей предприятий, которые, несмотря на высокую занятость, приняли

участие в опросе.

высшим образованием и стажем руководящей работы не менее пяти лет. 44% дополнительно обучались методам управления в условиях рынка на курсах менеджеров, в бизнес-школах и т.п. 28% выезжали в 1993 г. за границу. Что же думает эта группа, играющая ключевую роль в реформировании российской экономики, о происходящих в стране процессах? В этом выпуске мы остановимся лишь на одном, но важном вопросе, а именно на оценке руководителями промышленности положения на своих собственных предприятиях.

Общая оценка. В ответах на вопрос "Как бы Вы оценили экономическое положение вашего предприятия в настоящее время?", как и следовало ожидать, пессимистические оценки преобладают над оптимистическими. Ответы "очень хорошее" и "хорошее" дали 4,2%, а "плохое" и "очень плохое" — 47,6%, из которых 10% находятся на грани банкротства. Вместе с тем почти половина опрошенных считает положение своего предприятия "средним", т.е. во всяком случае не кризисным, что свидетельствует о достаточной адаптированное™ к формирующейся рыночной экономике. Кому же легче, а кому труднее к ней приспособиться?

Пожалуй, сильнее всего различаются оценки и "мироощущение" руководителей предприятий, относящихся к разным секторам экономики. Наиболее прочно стоят на ногах и уверенно смотрят в будущее частные предприниматели, затем — руководители приватизированных предприятий, а наиболее ущемленными чувствуют себя представители госсектора. Велика разница и между отраслями промышленности. Те из них, которые производят товары для населения (пищевая, легкая, стройматериалов), чувствуют себя лучше, а базовые отрасли и машиностроение — намного хуже (см. рис. 14).

Если в оценке текущего положения пессимистические оценки все же не доминируют, то в оценке динамики экономической ситуации пессимизма заметно больше.

Рис. 14. Как бы Вы оценили экономическое положение Вашего предприятия в настоящее время?

Больше половины (54%) опрошенных руководителей считают, что экономическая ситуация на их предприятиях в

1993 г. не только не стабилизировалась, но и ухудшилась. Еще четверть руководителей отметили, что эта ситуация, не изменилась, а каждый пятый — что она изменилась к лучшему (см. табл. 23). Бросается в глаза, с одной стороны, полное сходство ответов руководителей государственных и приватизированных предприятий, а с другой

— резкое отличие их ответов от руководителей частного сектора. В первых двух секторах экономики соотношение позитивных и негативных ответов составляет 1:4, в то время как в третьем —- 1:1. Это свидетельствует о том, что формально осуществляемая приватизация (акционирование) предприятий пока не оказывает какого-либо влияния на их реальное положение.

Таблица 23

Как изменилось экономическое положение вашего предприятия в 1993 г. по сравнению с 1992 г.?

Варианты ответов В среднем В том числе на предприятиях

государ- ственных приватизи- рованных частных

Заметно улучшилось 4 0 2 16

Немного улучшилось 15 13 14 16

Не изменилось 26 27 25 30

Немного ухудшилось 25 28 24 22

Заметно ухудшилось 30 32 34 13 .

На улучшение ситуации чаще указывали руководители предприятий легкой и пищевой промышленности и производства стройматериалов, в большей степени работающих на потребительный рынок (18—23% против 14% в среднем). Заметное же ухудшение чаще отмечали руководители предприятий машиностроения и базовых отраслей.

Ухудшение экономического положения предприятий чаще всего выражается в сокращении объемов производства и продаж, снижении инвестиционной активности, росте кредиторской и дебиторской задолженности. Как оценивают эти явления сами руководители применительно к своим предприятиям?

Объем производства и обеспеченность заказами. Чуть больше четверти руководителей (28%) указали на увеличение объемов производства, а больше половины (52%) —на его сокращение, причем 22% отметили сокращение объемов производства больше, чем на 20% Сокращение производства чаще всего происходило на государственных и приватизированных предприятиях, а увеличение — на частных (58%, что вдвое выше среднего уровня). Спад производства в большей степени коснулся предприятий базовых отраслей и пищевой промышленности, хотя в последней отрасли его размеры, по оценкам руководителей, не столь велики (5—10%).

Неровное положение на предприятиях легкой промышленности: здесь 37% руководителей отметили увеличение, а 44% — сокращение объемов производства. В производстве стройматериалов заметно выше удельный вес тех, кто отметил рост объемов производства продукции.

Для большинства предприятий, независимо от форм собственности, характерна недогрузка производственных мощностей. Vз руководителей отметили, что мощности их предприятий загружены от */4 до /4 и только четверть — что предприятия имеют почти полную загрузку (75—100%). Лучше всего обеспечены заказами предприятия легкой и пищевой промышленности, а также частный сектор экономики (независимо от отраслевой специализации).

Скрытая безработица. Сокращение объемов производства и недогрузка производственных мощностей влекут неполную занятость персонала. Результаты оп-

роса показывают, что большинство государственных и, особенно, приватизированных предприятий сталкиваются с проблемой избыточной численности работающих. Тём не менее практически никто из руководителей не проводил массовых сокращений. Большинство из них держат избыточных работников в резерве, надеясь на возможное расширение производства в будущем (см. табл. 24). Для многих руководителей забота о сохранении квалифицированных кадров является, по их собственным оценкам, одной из приоритетных задач (наряду с такими, как "освоение новой продукции” и "недопущение банкротства").

Таблица 24 Есть ли на Вашем предприятии скрытая безработица? Если есть, то что Вы делаете, чтобы занять работников? (В % к числу опрошенных)*

Как видим, скрытая безработица характерна прежде всего для государственных и приватизированных предприятий. Полностью загружены мощности лишь 36—37% из них, в то время как в частном секторе — 60%. Несколько различается й тактика борьбы со скрытой безработицей: частные предприятия втрое реже сокращают рабочий день и рабочую неделю своих работников, предпочитая либо отправлять их в неоплачиваемые отпуска, либо сокращть их количество.

Инвестиционная деятельность. Для государственных и приватизированных предприятий характерна за-

тухающая инвестиционная деятельность, причем у вторых это сокращение заметно меньше, чем у первых. Инвестиционная же активность большинства частных предприятий в 1993 г. либо сохранилась на уровне 1992 г., либо даже увеличилась (см. рис. 15).

Тактика выживания. Подавляющее большинство руководителей стараются улучшить экономическое положение своих предприятий за счет, приспособления к требованиям рынка. Главным путем к этому является освоение и выпуск новой продукции. Далее следуют "расширение объемов продаж", "сокращение материальных издержек" и "коммерческая деятельность", причем их относительная значимость зависит от форм собственности. Так, руководители государственных предприятий чаще надеются на льготные кредиты и дотации, чем на развитие коммерческой деятельности, в то время как для- частных предприятий она занимает второе место после освоения новой продукции. Руководители приватизированных предприятий чаще указывают на вынужденное сокращение персонала как один из способов выхода из трудного экономического положения.

Важно отметить, что руководители предприятий всех форм собственности ссылаются на такой путь улучшения экономического положения, как повышение цены в 2—3 раза реже, чем названные выше способы выживания. И это понятно, т.к. большинство из них (около 80%), по их собственным оценкам, действуют в условиях конкуренции. Причем от трети до половины оценивают ее как достаточно серьезную, чтобы постоянно учитывать ее в своей деятельности.

Основные трудности. Среди основных трудностей своей хозяйственной деятельности руководители в 2—3 раза чаще называют факторы, задающие внешние экономические условия их хозяйственной деятельности, чем внутренние факторы работы предприятий, связанные с их структурой, управлением, снабжением и пр. На первом месте по частоте упоминаний оказались налоги, на чрезмерную тяжесть которых указали 85% руководителей.

На второе место для государственных и приватизированных предприятий вышел фактор "неплатежеспособность покупателей продукции", а для частных — "инфляция", на третье — повышение цен на энергоносители, которое "сводит на нет" все усилия по сокращению материальных издержек. Для частных предприятий

Варианты ответов В среднем Предприятия

государ- ственные приватизи- рованные частные

Безработицы нет, есть свободные вакансии 10 17 10 7

Загружаем работников полностью 30 19 27 53

Сокращаем рабочий день, неделю 34 40 38 12

Отправляем работников в вынужденные отпуска 35 35 40 18

Не принимаем новых, постепенно сокращаем численность работников 37 42 41 18

Проводим массовые увольнения 1 1 0 3

Рис. 15. Как изменился объем производственных капитальных вложений в 1993 г. по сравнению с 1992 г. (в неизменных ценах)?

* Сумма ответов по столбцу может быть больше 100%, т.к. руководители могут одновременно использовать разные меры.

столь же важным фактором оказались "частые изменения в законодательстве", затрудняющие планирование хозяйственной деятельности.

Почти половина (46%) руководителей указали на трудности, связанные с тем, что большинство хозяйственных проблем невозможно решить без взяток. 30% опрошенных руководителей самим приходилось решить свои проблемы таким путем, 26% — сталкивались со случаями рэкета, вымогательства, попытками контроля со стороны преступных группировок, причем чаще на это указывали руководители частных предприятия (36%). Тревожной, хотя и не неожиданной, является распространенность среди руководителей мнения о низком уровнем правопорядка в российской экономике, криминализации хозяйственных связей. Более половины (57%) всех опрошенных, а в частном секторе даже ^/з> считают, что в хозяйственной жизни России законы практически не действуют.

В целом анализ материалов опроса показывает, что большинство предприятий, подобно начинающим пловцам, пытаются плыть как умеют в море рыночной экономики, больше рассчитывая на себя и свои внутренние резервы, чем на покровительство государства. Экономическая политика правительства может либо помочь им держаться на воде и даже плыть, гася крупные волны инфляции, неплатежей, либо усиливать волны, которые могут захлестнуть не только начинающих, но и более опытных экономических "пловцов".

13. Индекс потребительских настроений

Сложность социально-экономических процессов, протекающих сейчас в России, делает необходимым одновременный учет динамики многих явлений. Одним из способов такого анализа может являться построение комбинированных показателей (индексов), которые, отслеживая динамики сразу нескольких переменных, позволяют перейти к макроэкономическому исследованию происходящих сейчас в России перемен.

В последние десятилетия мировая научная мысль уже не отрицает важности представлений и настроений потребителей как фактора экономической динамики в рыночном хозяйстве. Наоборот, возникшее в развитых странах общество потребления предполагает их учет и использование в практической деятельности. Рыночные преобразования, начавшиеся в последние годы в России, делают необходимым учет этих факторов и в нашей стране.

Показатель, известный в американской статистике как индекс потребительских настроений (Consumer sentiment index), рассчитывается Институтом социальных исследований при Мичиганском университете (Энн Арбор) с конца 40-х гг. Построенный первоначально Джорджем Катона как экспериментальный показатель для обобщенной характеристики мнений населения о развитии экономики США, он включается в настоящее время в перечень основных показателей, характеризующих краткосрочные перспективы развития экономики (Economic indicators). С середины 50-х гг. экономисты и профессиональные политики ссылаются на этот индекс при подведении итогов той или иной экономической политики и при составлении прогнозов. Аналитические индексы стали рассчитываться в большинстве развитых стран с начала 70-х гг. Значение индекса особенно выросло во время кризиса в Персидском заливе, поскольку только с его помощью удалось зафиксировать смену настроений потребителей, которая послужила толчком к новому экономическому кризису. Все прочие лидирую-

щие индикаторы и эконометрические модели "проглядели" начало этого кризиса.

Процедура построения индекса основана на результатах опросов населения по пяти вопросам, относящимся к текущему экономическому положению населения и экономики в целом, а также оценке ближайших перспектив их развития. Использование простой арифметической средней, составленной из комбинаций положительных и отрицательных ответов, в качестве обобщающего показателя позволяет легко дезагрегировать его по демографическому и географическому признаку, что открывает широкие возможности для аналитического исследования.

Наибольшая ценность данного показателя заключается в том, что его значения рассчитываются регулярно (в США с 1954 г. — ежеквартально, а с 1978-го — ежемесячно). Центр обследования потребителей при Мичиганском институте социальных исследований включает в ежемесячную анкету, помимо основных вопросов индекса потребительских настроений (ИПН), 40 дополнительных вопросов, позволяющих охарактеризовать различные стороны экономической жизни США (степень доверия к экономической политике правительства, инфляционные процессы й т.д.).

Использование опыта Мичиганского центра в области анализа экономической конъюнктуры для оценки текущего состояния экономики России может принести значительную пользу. Обычная экономическая статистика в бывшем СССР не соответствует требованиям рыночной экономики. Результаты опросов могут дать более объективную картину развития новых экономических процессов, в чем крайне заинтересован российский бизнес и государственные органы, научные работники и политические деятели. Западным предпринимателям этот показатель знаком по опыту использования в своих странах, что позволяет им ориентироваться в нашей экономике. И наконец, накопление систематической информации о поведении потребителей, начатое уже на ранних стадиях перехода к рынку, способствует теоретическому анализу проблем перестройки экономического механизма.

С января по декабрь 1993 г. базовый набор вопросов ИПН включается в ежемесячные опросы ВЦИОМа (исследования "Факт"), ведущиеся по всероссийской репрё-зантативной выборке. Опрашивается взрослое (старше 16 лет) городское и сельское население страны; техника проведения опроса — личные интервью, число опрошенных — 1600 человек. Вопросы ИПН приводятся в анкетах в следующих формулировках: 1. "Как Вы оцениваете свое материальное положение: оно лучше или хуже, чем было год назад? (лучше; такое же; хуже; затрудняюсь ответить (з/о)". 2. "Как Вы считаете, через год Ваше материальное положение будет лучше или хуже, или примерно такое же, как сейчас? (будет лучше; будет такое же; будет хуже; з/о)". 3. "Как Вы считаете, следующие 12 месяцев будут для экономики страны хорошим временем или плохим, или каким-либо еще? (хорошим; хорошим, но не во всем; не хорошим, но и не плохим; плохим, но не во всем; плохим; з/о)". 4. "Если говорить о следующих пяти годах, они будут для экономики страны хорошим или плохим временем? (хорошим; не хорошим, но и не плохим; плохим; з/о)". 5. "Если говорить о крупных покупках для дома (таких, как мебель, холодильник, бытовая электроника, телевизор) — то, говоря в общем, Вы считаете, что сейчас хорошее-или плохое время для того, чтобы покупать большинство таких вещей? (хорошее; не плохое, но и не хорошее; плохое; з/о)".

На основании ответов респондентов на каждый вопрос строятся частные индексы по следующей процедуре: из

доли положительных ответов вычитается доля отрицательных и к этой разнице прибавляется 100, чтобы исключить появление отрицательных величин. Таким образом, индексы изменяются в пределах от 0 до 200. Значение индекса равно 200, когда все респонденты дали положительные ответы, и индекс равен 100, когда доля положительных и отрицательных ответов одинакова, т.е. наблюдается некоторая равновесная ситуация. Снижение индекса ниже 100 означает, что преобладают отрицательные ответы.

Совокупный индекс рассчитывался как средняя арифметическая из частных индексов. Усредняя 1-й и 5-й вопросы, можно построить индекс оценки текущего состояния экономики, а 2-й, 3-й и 4-й вопросы — индекс экономических ожиданий.

Разумеется, ограниченное число наблюдений, тем более в экономической ситуации, сложившейся в России в настоящее время, еще не позволяют использовать ИПН как инструмент прогнозирования. Однако некоторые выводы о поведении потребителей в 1993 г. уже можно сделать.

Прежде всего обращает на себя внимание низкий уровень оценок (см. рис. 16, данные за июль — расчетные). Практически на протяжении всего года ни один из частных индексов не превысил 100, что свидетельствует о преобладании пессимистических настроений в обществе. Совокупный индекс колеблется, вокруг отметки 60 и лишь в декабре чуть превысил уровень начала года. Таким образом, индекс не зафикисировал существенных изменений в потребительских настроениях жителей России, кардинальных изменений оценок населением экономической ситуации в стране.

Сравнение различных оценок (ожидания и текущего состояния) выявляет существенные разрывы в мнениях'

месяцы 1993 г.

«“«•““Оценки целесообразности приобретения товаров длительного пользования

о ожидания долгосрочных изменений в экономике страны

• > ожидания краткосрочных изменений в экономике страны

—о—ожидание изменения материального положения

•—а.—оценки текущего личного материального положения

....„...•ИПН

Рис. 16. Индекс потребительских настроений (ИНП) и его компоненты

_ населения об экономическом положении: пессимизм относительно будущего значительно меньше, чем разочарование в настоящем.

Наиболее оптимистично население оценивает перспективы развития экономики в ближайшие пять лет. Хотя и эти оценки к концу 1993 г. стали чуть ниже, чем были в январе. В январе и декабре 1993 г. число респондентов, ожидающих улучшения экономического положения России через 5 лет, даже превысило число отрицательно оценивающих перспективы долгосрочного развития.

Хуже всего потребители оценивают условия для покупки товаров длительного пользования, что, в общем, неудивительно для времени, когда среднедушевой располагаемый доход всего в полтора раза превышает официально определенный прожиточный минимум. Однако именно в динамике этого частного индекса на протяжении года наблюдается наибольший относительный рост. Это свидетельствует о формировании сознания и поведения населения России, адекватных рыночной экономике, а также о возможном повышении экономической активности потребителей в будущем.

Динамика ИПН у представителей. низкодоходных и высокодоходных групп респондентов ч показывает (см. рис. 17, данные за' июль — расчетные), что наименее обеспеченные группы населения значительно хуже оценивают текущую экономическую ситуацию и перспективы в будущем. В высокодоходной группе на протяжении года наблюдается тенденция к повышению уровня индекса, тогда как в низкодоходной группе падение настроений случается чаще, общий уровень индекса не растет, т.е. наименее обеспеченные слои населения острее реагируют на изменения экономической ситуации.

Рис. 17. ИПН по доходным группам ■

Молодые люди (в возрасте до 30 лет) оказываются гораздо большими оптимистами, нежели старшее поколение (см. рис. 18, данные за июль — расчетные). В то же время они острее реагируют на политические события: только в этой возрастной группе в сентябре—октябре

Рис. 18. ИПН по возрастным группам

текущего года наблюдался спад настроений, выразившийся в снижении уровня ИПН.

Анализ динамики индекса по типам населенных пунктов (большие города, малые города, сельские поселения) показывает (см. рис. 19, данные за июль — расчетные), что жесткая кредитная политика правительства в начале и середине года больнее всего ударила по сельским жителям: их ИПН, превышавший в начале и конце года значение индекса городских жителей, в этот период резко снизился. Наименее оптимистично на протяжении всего года (за исключением осенних месяцев) оценивало экономическую ситуацию в России население малых городов.

• Официальная статистика предоставляет не слишком обширный материал для анализа факторов, влияющих

Месяцы 1993 г.

—и— село

—о— малые города

—о— столицы и крупные города

«о»—« ИПК 8 среднем

Рис. 19. ИПН по типу населенного населенного пункта

на формирование потребительских настроений. Самым полезным в этом отношении является показатель прироста реального среднедушевого дохода. Сравнение его динамики с динамикой составляющих ИПН, относящихся к оценке личного материального положения, указывает на то, что население в большей мере ориентируется на месячный прирост, а не на годовой рост дохода, как это можно было бы предположить исходя из формулировки вопроса (см. рис. 20, все данные — трехмесячные средние). Прогнозные оценки личного материального положения строятся, ис-

левая шкала

. _ . - . _ месячные темпы прироста

реальных доходов

-------х----годовые темпы прироста

реальных доходов

правая шкала

-■-----оценка текущего личного

материального положения

-------ожидания изменения материального положения

Рис. 20. Оценки изменения материального положения и динамика реальных доходов

ходя из текущих-ежемесячных изменений реальных доходов населения.

Оценка общеэкономического развития в ближайший год тесно.связана с оценкой перспектив личной ситуации. Об этом же свидетельствует сопоставление динамики ответов на традиционный вопрос ВЦИОМа о положении экономики в целом в ближайшие месяцы и о темпах прироста реальных личных доходов.

Как уже отмечалось выше, вопрос об условиях для приобретения товаров длительного пользования не совсем адекватен современному состоя;\ию рыночных отношений в России и включен, скорее, дг.£ сопоставимости с -индексами, рассчитываемыми в зарубежных странах, а также для сопоставимости с ИПН в г-удущем, когда роль потребительского спроса на товары длительного пользования станет решающей для характеристики состояния экономики. В настоящее время динамика ответов на 5-й . вопрос мало согласуется с динамикой потребительских расходов и розничного товарооборота. Однако она близка к динамике нормы сбережений, в частности сбережений в форме наличности. В условиях неразвитости потребительского кредита и системы безналичных расчетов накопление наличности необходимо для совершения крупных покупок, и поэтому естественно, что ее прирост непосредственно (положительно) связан с динамикой представлений, населения о целесообразности в настоящий момент приобретения дорогостоящих предметов домашнего обихода (см. рис. 21, данные за июль — расчетные).

Доказательством того, что ИПН является хорошим индикатором развития эконрмики России в целом, может служить сопоставление его с динамикой основных экономических показателей. В качестве одного из таких показателей был выбран объем промышленного производства в России. Наблюдается соответствие динамики темпов прироста объемов промышленного производства и ИПН: потребительские настроения весьма четко фиксируют динамику общей экономической ситуации в стране (см. рис. 22, .все данные — трехмесячные средние). Поскольку период наших наблюдений ИПН не велик, для полного анализа был использован еще один вопрос ВЦИОМа (задававшийся на протяжении трех последних лет): "Как Вы думаете, что ожидает Россию в ближайшие месяцы в

Рис. 21. Оценки населением целесообразности приобретения товаров длительного пользования и динамика

наличности на руках у населения.

области экономики?" Он практически повторяет один из вопросов индекса, касающийся представлений населения об экономическом развитии страны в ближайший год. Анализ соответствия динамики представлений населения о перспективах экономического развития и темпов прироста промышленного производства свидетельствует о том, что жители России с запаздыванием в два месяца реагируют на объективные изменения. Ожидания населения в целом отражают реальные процессы в экономике (см. рис. 23, все данные — трехмесячные средние).

Следует подчеркнуть, что в переходный период, переживаемый сейчас Россией, ИПН не может в . полной мере отражать реальные процессы. Однако использование его уже сейчас позволяет проследить становление рыночного поведения потребителей. Как видно ’ на

рис. 22, лишь начиная с марта 1992 г. наблюдается систематическое соответствие динамики ожиданий населения и объемов промышленного производства, что свидетельствует о качественных изменениях в сознании населения.

Практический и теоретический эффект от построения индекса потребительских настроений непосредственно зависит от того, насколько длительна история наблюдения за его компонентами. Поэтому следовало бы всячески поддерживать проведение соответствующих опросов.