CC BY
8J
<
Анализ факторов и условий, влияющих на экспорт электроэнергии в КНР с территории Дальнего Востока России
Analysis of factors and conditions, influencing electric energy export to PRC from the Far East territory of Russia
УДК 338.4:621.31
J
<
А. В. Губенко
проректор Санкт-Петербургского государственного университета гражданской авиации, доктор экономических наук, профессор
196210, г Санкт-Петербург, ул. Пилотов, д. 38, раб. тел.: (812) 704-15-12
A. V. Gubenko
196210, Saint-Petersburg, ul. Pilotov, 38, office phone: (812) 704-15-12
В статье поставлена и решается задача выявления факторов, определяющих перспективы экспорта электроэнергии в Китай с территории Дальнего Востока России, а также проанализированы возможности сотрудничества двух стран в сфере электроэнергетики.
The article puts and resolves a task of identification of factors, defining the perspectives of electric energy export to China from the Far East territories of Russia, as well as analyzes opportunities of two countries' cooperation in electric energy sphere.
Ключевые слова: электроэнергетика, экспорт электроэнергии, внешнеэкономическая деятельность, тарифы на электроэнергию, региональное развитие
Keywords: electric energy supply, electric energy export, foreign economy activity, electric energy tariff, regional development
В порядке продолжения выполненного ранее авторами анализа деятельности РАО «ЕЭС России» и компании «ИнтерРАО» по организации взаимодействия РФ и КНР в области электроэнергетики [1, 2] отметим, что, поскольку возможности строительства ГЭС в Дальневосточном регионе (ДВР) России ограничены, для обеспечения планировавшихся объемов экспорта электроэнергии в КНР предлагается строительство в данном регионе тепловых электростанций (ТЭС). Однако это представляется нам нерациональным в силу ряда причин.
Во-первых, Россия подписала Киотский протокол, предусматривающий финансовые выплаты за загрязнение окружающей среды и выбросы в атмосферу Земли. В этих условиях строительство ТЭС, работающих на угле (как на наиболее дешевом виде топлива), с целью поставки «чистой» электрической энергии иностранному государству выглядит по меньшей мере некорректно по отношению к собственному населению, от численности которого зависит само пребывание Дальнего Востока в составе России [3].
Во-вторых, сокращающегося населения Дальнего Востока сегодня хватает только для обеспечения первоочередных государственных нужд России. Плотину Бурейской ГЭС в 2007-2008 гг. достраивали рабочие из бывших среднеазиатских республик СССР. Привле-
К. В. Татценко
преподаватель Дальневосточного государственного технического университета им. В. В. Куйбышева (ДВПИ) (г Владивосток), кандидат экономических наук 690091, Владивосток, ул. Пушкинская, д. 1 раб. тел.: 8 (4232) 260-251
K. V. Tatsenko
690091, Vladivostok, ul. Pushkinskaya, 10, office phone: 8 (4232) 260-251
чение в ДВР китайских рабочих, возможно, обошлось бы дешевле, но и тогда это привело бы к утечке финансовых средств из региона (испытывающего их хроническую нехватку) и обострению проблемы занятости населения.
В-третьих, ограниченные возможности ДВР по производству цемента необходимых марок приведут к импорту более дешевого цемента из Китая, предприятия которого и получат значительную долю прибыли от строительства ТЭС и ГЭС на территории России, как это сегодня происходит в Приморском крае*.
В-четвертых, результаты расчета финансово-экономической эффективности инвестиций в экспортные электропередачи 500 кВ и 220 кВ ОЭС Дальнего Востока — КНР свидетельствуют, что при задаваемых китайским покупателем ценах на электроэнергию окупаемость крупных проектов с участием Бурейской ГЭС может быть достигнута через 16-20, а то и более лет (см. табл. 1).
Высокая стоимость передачи электроэнергии на большие расстояния и связанные с этим значительные потери в сетях**, а также низкие закупочные цены, предлагаемые китайской стороной, — это еще далеко не все причины, в течение 15 лет препятствовавшие организации экспорта электроэнергии из энергопрофицитной ОЭС Сибири в Китай.
Истоки еще одной из причин этого кроются в теоретических основах электротехники, в соответствии с которыми и создавалась энергосистема Восточной Сибири, обеспечивающая нужды потребителей, расположенных на территории России и Монголии. Сформированная сеть подстанций для энергоснабжения конкретных промышленных объектов и населенных
* Например, Спасский цементный завод в Приморском крае остановлен в сентябре 2008 г.
** По сообщению телепрограммы «Вести» от 13.09.2009 совокупные потери электроэнергии в сетях Республики Корея составляют всего 4%. Уже только по этому показателю идеи создания «глобальных» и региональных МГЭО следует признать затратными и утопическими. При предлагаемом производстве «экспортной» электроэнергии на ТЭС эти потери будут выражаться в дополнительных тоннах добычи угля и удорожании себестоимости 1кВт ■ ч.
Таблица 1
Финансово-экономическая эффективность инвестиций в экспортные линии электропередачи 500 кВ,
220 кВ ОЭС Дальнего Востока — КНР
<
Наименование экспортных линий электропередач Капиталовложения в ценах 1999 г., млн руб. Объем экспорта, млн кВт ■ ч Варианты цены экспортируемой электроэнергии
2 цента за кВт ■ ч 2,5—3 цента за кВт ■ ч
Срок окупа емости ЧДД, млн руб. ИД, отн. ед. Срок окупа емости ЧДД, млн руб. ИД, отн. ед.
500 кВ
Амурская—Цицикар 4055 3000 8 1250 1,8 5 2105 2,4
Бурейская ГЭС—Харбин 4542 2100 1700 16 более 1157 20 лет 1,7 9 16 1985 1125 2,2 1,7
Хабаровская—Цзямусы 2028 3250 3 2310 2,2 2 3470 2,81
Хекцир 2—Шуньяшань 2028 3250 3 2310 2,2 2 3470 2,81
Приморская ГРЭС— Шуньяшань 1588 3000 2 2438 2,6 2 3509 3,3
Владивосток—Цзици 1690 1250 8 191 1,15 4 1084 1,83
Владивосток— Хасан-Хуньчунь 1386 1250 650 8 более 191 20лет 1,15 4 13 1084 181 1,83 1,14
220 кВ
Ключевая—Магдагачи 998 500 Более 20 лет 13 384 1,65
Благовещенск—Магдагачи 837 500 16 35 1,04 8 106 1,13
Тамбовка—Суньгу 322 750 2 846 3,63 1 1162 4,61
Архара—Ичунь 725 500 14 81 1,12 7 135 1,2
Облучье—Ичунь 644 1250 2 1043 2,7 2 1489 3,43
Гидролизная—Фуцзинь 709 750 6 250 1,37 4 518 1,77
Екатерино-Никольское— Фынсян 725 1000 4 588 1,85 3 945 2,36
Лесозаводск—Баоцин 499 1250 1 1207 3,53 1 1653 4,46
Владивосток—Муданьцзян 837 750 8 107 1,13 5 375 1,47
Источник: [4, с. 363].
пунктов рассчитана на определенную мощность и напряжение. При этом заранее определены направления электроэнергетических потоков, их величина и необходимая пропускная способность ЛЭП. Поэтому любое подключение мощного потребителя к существующей сети энергоснабжения с несколькими источниками генерации, как и отключение одного из тех или других, приводит к кардинальным изменениям направлений перетоков электрической энергии в сети и может дестабилизировать ее состояние.
С технической стороны это может повлечь за собой перегрузку отдельных направлений, как это произошло в Москве в 2007 г и при предшествующем аварии на Саяно-Шушенской ГЭС отключении Братской ГЭС в 2009 г
С коммерческой — будет трудно определить, электроэнергия какой именно генерирующей станции экспортируется в конкретный момент и каковы при этом потери и затраты на ее передачу. Чтобы этого не произошло, отбор электроэнергии (в оптимальных условиях) целесообразно производить непосредственно с шин электростанций, а для транспортировки ее за границу строить отдельные ЛЭП. Однако предлагаемые китайским покупателем цены делают окупаемость ЛЭП из ОЭС Сибири в КНР проблематичной. Именно поэтому российские экспортеры-посредники — ДальМЭС, а затем и ИнтерРАО «ЕЭС России» — для организации экспорта электроэнергии в Китай выбрали прежде всего стоящую на берегу пограничной реки Амур Благовещенскую ТЭЦ в энергодефицитной ОЭС Дальнего Востока. Но при этом ни та, ни другая организация не взяла на себя расходы по транспортировке дополни-
тельной электроэнергии в Амурскую область взамен экспортируемой и не оплатила ее потери в сетях при доставке в Амурскую область. Эти затраты легли на бюджет Амурской области, что, по мнению авторов, свидетельствует о неэффективности расходования бюджетных средств, т. е. напрямую связано со сферой интересов, например, Счетной палаты РФ.
Отметим, что в табл. 1 приведены сроки окупаемости только линий электропередач (не приняты в расчет затраты на строительство и сроки окупаемости электростанций). Они тем короче, чем больше объемы передаваемой по ЛЭП электроэнергии. Например, для поставки в Китай 3000 млн кВт ■ ч (чтобы за 8 лет окупить ВЛ-500кВ «Амурская—Цицикар») необходимо иметь около 350-400 МВт генерирующих мощностей, что равно половине расчетной мощности Бурейской ГЭС или установленной мощности проектируемой Нижнебурейской ГЭС (428 МВт). Но «лишних» резервов в ОЭС Дальнего Востока нет, а имеющиеся предназначены для собственного развития территории ДВР.
Напомним, что официальной причиной прекращения экспорта электроэнергии в КНР стали разногласия в тарифах. Понятно, что Россия не должна продавать в Китай электроэнергию дешевле, чем ее покупают собственные потребители, однако достичь приемлемого решения не удалось. По нашему мнению, разногласия с КНР во взглядах на цену 1 кВт ■ ч в своем генезисе носят принципиальный и, возможно, даже фундаментальный характер, поскольку обусловлены разным подходом сторон к определению роли электроэнергетики в экономическом развитии.
>| В социалистическом Китае, как, впрочем, ранее в =г СССР, а сегодня, например, в Литве, считается, что ^ результат деятельности отрасли электроэнергети-i= ки — услуги, от тарифов на которые во многом зависит о инфляция в стране. Цены на электроэнергию в КНР х контролируются правительством и используются для со регулирования темпов развития конкретных отраслей □i экономики. Приведем несколько примеров различия в § подходах КНР и РФ к оценке роли электроэнергетики ш в экономике страны.
ш 20 августа 2007 г ИАЦ «Минерал» со ссылкой на ¡E «Metal-Pages» и вице-президента китайской Ассо-^ циации промышленности цветных металлов (China ™ Nonferrous Metal Industry Association) Пань Цзячжу (Pan ^ Jiazhu) сообщил, что Китай разрабатывает обязатель-
0 ные стандарты энергопотребления в производстве
1 цветных металлов, которые могут быть введены в § 2008 г. Исследование национального технологического < комитета показало, сколько энергии потребляется § при производстве цветных металлов на всех стадиях
производственного процесса: при добыче, металлур-х гической переработке и дальнейшей обработке меди, алюминия, свинца, цинка, магния, никеля, олова и сурьмы, а также двух типов продуктов переработки — алюминиевых строительных материалов и медных труб. В ходе их производства затрачивается более 80% энергии, потребляемой промышленностью.
24 ноября 2008 г. ИАЦ «Минерал» со ссылкой на «China Mining» сообщил, что в условиях экономического кризиса китайские производители электроэнергии начали снижать цены для алюминиевых заводов. Такая мера должна была помочь производителям алюминия избежать дальнейшего сокращения мощностей и поднять спрос на электроэнергию. Алюминиевая промышленность КНР — крупнейшего в мире производителя и потребителя этого металла — использует около 6% всей электроэнергии, производимой в стране. С конца лета 2008 г. спрос на электроэнергию начал падать, и в октябре 2008 г. ее производство сократилось впервые за 10 лет. Государство, контролирующее цены на электроэнергию, уже снизило их для алюминиевой промышленности в провинции Нинся, а также в пограничной с Россией провинции Внутренняя Монголия и планирует сделать это в других провинциях. В связи с этим производители электроэнергии направили просьбу руководству КНР официально разрешить местным электростанциям продавать свою продукцию алюминиевым заводам по фиксированной цене, которая будет ниже установленной правительством. Ожидалось, что в провинциях Гуйчжоу и Юньнань цены на электроэнергию с декабря 2008 г. будут снижены на 0,03-0,05 юаня за 1 кВт, т. е. примерно на 10%, и таким образом удастся уменьшить себестоимость производства, превысившую стоимость алюминия (1 5 500-1 6 500 юаней за 1 т), до 1 3 000 и даже до 12 000 юаней за 1 т. Это сделает производство алюминия рентабельным и позволит заводам не сокращать объемы выработки и потребление электроэнергии, сохранить рабочие места во всей технологической цепочке.
На Дальнем Востоке России подход к формированию тарифов на электроэнергию противоположный [5, с. 10]: в ОЭС Дальнего Востока тарифы не соответствуют реальным затратам на ее производство и транспортировку до потребителя. Как и тарифы на тепло, транспорт и связь (в том числе Интернет), они устанавливаются с учетом различных условий формирования бюджетов конкретных субъектов РФ в Сибири и на Дальнем Востоке, чем и объясняют-
ся их существенные различия. Так, по состоянию на 1 января 2008 г. тарифы на электроэнергию для населения составляли: 9 руб. за 1 кВт ■ ч в Петропав-ловске-Камчатском, 1,96 руб. в Хабаровске, 1,12 руб. во Владивостоке, 1,67 руб. в Благовещенске, 0,40 руб. в Иркутске (при 0,70 руб. в Харбине, КНР).
В условиях начавшегося в 2008 г. мирового экономического кризиса и сокращения объемов промышленного производства тарифы на электроэнергию были увеличены на 25%. По состоянию на 1 февраля 2009 г. они составили (для населения) в Приморском крае — 1,4 руб., в Хабаровском крае — 2,46 руб., в ЕАО — 2,2 руб., в Амурской области — 2,24 руб.
Однако такое повышение тарифов никак не связано с реальными затратами на производство электроэнергии. Так, в течение 2007 г. производимая на ТЭЦ г. Хабаровска электроэнергия после ее передачи на расстояние около 700 км продавалась населению Приморского края по цене 1,12 руб., в то время как в самом Хабаровске — по 1,96 руб., т. е. почти вдвое дороже. И это при наличии дополнительных потерь в сетях и затрат на ее передачу в Приморье. Наиболее показательна ситуация в Амурской области, где благодаря функционированию двух ГЭС себестоимость электроэнергии является наименьшей и оснований для повышения тарифа на нее нет, поскольку производство электроэнергии на ГЭС никак не зависит от цен на топливо и его перевозку. Тем не менее тариф для населения в этом регионе повышен с 1,02 руб. (для домов с электропечами) и 1,69 руб. (без них) в 2007 г. до соответственно 1,42 руб. и 2,24 руб. за 1кВт ■ ч в 2009 г. При этом в Амурской области юридические лица (в том числе промышленные предприятия) платят 4,05 руб. за 1 кВт ■ ч. В то же время экспорт электроэнергии в КНР из Амурской области, возобновленный в 2009 г., осуществляется по цене
0.41 руб. за 1 кВт ■ ч [6].
Приведенные примеры подтверждают вывод о том, что цены на электроэнергию в ДВР никак не связаны с реальной(индикативной) стоимостью 1 кВт■ч (которая, например, в Приморском крае в 2007 г. составляла 0,38 руб. [7, с. 24]), а фактически содержат в себе «дополнительный налог за пребывание в данной местности», устанавливаемый с целью формирования бюджетов субъектов РФ. Не сумев организовать производство и создать налогообразующую базу, руководители краев и областей стали компенсировать недостающие поступления в бюджет повышением тарифов на услуги жизнеобеспечения населения (ЖКХ, тепло- и водоснабжение, связь и электроэнергия). Но повышение цен на услуги — это инфляция, продажа электроэнергии в КНР в 10 раз дешевле, чем предприятиям РФ, — экономический тупик.
Проведенный анализ ситуации позволил выявить ряд факторов, определяющих развитие процесса экономического взаимодействия сопредельных территорий РФ и КНР в области электроэнергетики, в частности при организации экспорта электроэнергии в КНР:
1. ОЭС Сибири создавалась для обеспечения нужд конкретных российских потребителей. Произвольное подключение экспортных ЛЭП к существующим сетям невозможно. Отбор электроэнергии для экспорта в КНР необходимо производить непосредственно с электростанций, где имеются резервы генерации, и строить дополнительные экспортные ЛЭП. Несоответствие предлагаемых китайцами закупочных цен на электроэнергию и экспортных российских тарифов, а также значительные расстоя-
ния и потери в сетях, при высоких расходах на ее транспортировку, делают окупаемость экспортных ЛЭП проблематичной.
2. Высокая стоимость потерь и транспортировки электроэнергии на большие расстояния стала причиной отказа от создания межгосударственного энергетического объединения (МГЭО) и переноса экспортных проектов из энергопрофицитной ОЭС Сибири в энергодефицитную ОЭС Дальнего Востока. Но обе системы разделены, а реальных (на долгую перспективу) резервов электроэнергии в ОЭС Дальнего Востока нет. Сроки окупаемости экспортных проектов связаны с тарифами на продажу электроэнергии и объемами экспорта. Однако согласование тарифов с импортером электроэнергии отсутствует. Формирование внутренних тарифов в ДВР связано с проблемой формирования местных бюджетов. Цены на электроэнергию в ДВР не являются рыночными: по состоянию на 1 февраля 2009 г. они значительно выше, чем на сопредельной территории КНР. Продажа электроэнергии из ОЭС Сибири и ОЭС Дальнего Востока в Китай по ценам ниже действующих на сопредельной территории России недопустима, так как автоматически делает предприятия Сибири и ДВР неконкурентоспособными по отношению к аналогичным китайским.
3. Полагаем, что в условиях существующих различий во взглядах на роль электроэнергетики в народном хозяйстве КНР и России (а точнее, при диаметрально противоположных подходах к решению экономической задачи по обеспечению развития сопредельных территорий двух стран) выравнивание цен на экспортируемую и потребляемую внутри страны электроэнергию в ближайшем будущем едва ли возможно. Причем российский вариант может быть только временным, поскольку является заведомо «тупиковым» и тормозит развитие производства. В условиях начавшегося в 2008 г. мирового финансового кризиса для России очень важно сохранить как можно более низкий уровень инфляции в стране. Однако повышение цены на электроэнергию гарантированно приведет к обратному результату.
4. Эффективность и целесообразность объединения российской и китайской энергосистем и создания МГЭО на сопредельных территориях северо-востока Китая (СВК) и ДВР (как цели и мотивации взаимодействия) не подтверждены ни расчетами, ни действиями сторон. Более того, современные научные исследования показывают, что при объединении электрических сетей требования к тщательной синхронизации частоты всех генерирующих станций повышаются, в то время как фазовая устойчивость объединенной сети ухудшается, что ведет к нежелательным (и даже недопустимым по условию устойчивости) качаниям мощности, которые, в свою очередь, влияют на надежность сети [8, с. 59].
5. Поставки электроэнергии из КНР в РФ не планируются, и технические условия для этого за 15 лет взаимодействия не созданы. Организационные мероприятия свелись к обеспечению экспортных поставок электроэнергии по заниженным ценам из ДВР на локальные промышленные объекты на сопредельной территории СВК, принадлежность и назначение которых не афишируется. В отсутствие резерва генерирующих мощностей в дефицитной ОЭС Дальнего Востока заключение долгосрочных договоров на поставку электроэнергии в Китай под
государственные гарантии недопустимо, ибо по- >| добные действия создают почву для будущих про- ^ блем во взаимоотношениях двух стран. Эти дей- ^ ствия можно объяснить только тем, что инициато- с ры «экспортных» проектов, желая заработать на о продаже электроэнергии в Китай, рассчитывали на х создание ситуации, при которой Россия, дав госу- ш дарственные гарантии на поставку электроэнергии, □= будет вынуждена строить новые гидроэлектростан- § ции вблизи границы с КНР. ш
Поставляя экологически чистую электроэнергию в ^ Китай, развивая промышленное и сельскохозяйствен- ¡Е ное производство СВК, создавая рабочие места и ^ увеличивая численность проживающих на сопредель- ™ ной территории китайских граждан (приближая та- ^ ким образом слой перенаселения к своим границам), о Дальний Восток России (при наличии безработных на □= собственной территории) будет должен:
• оплачивать взносы и штрафы по Киотскому прото- < колу и относить эти средства на дополнительные § расходы по производству электроэнергии;
• получать из КНР по р. Сунгари экологически гряз- х ные промышленные стоки со всей территории Северной Манчжурии [9];
• затапливать собственную территорию на юге Дальнего Востока в ограниченной по площади и климату зоне сельскохозяйственного земледелия (при строительстве Зейской и Бурейской ГЭС затоплены десять населенных пунктов);
• ухудшать климат региона и условия вегетации растений в сельскохозяйственном производстве (уменьшение количества солнечных дней, затяжная весна и смещение теплого температурного режима к осени);
• ухудшать условия естественного воспроизводства рыбных запасов из-за нарушения среды обитания;
• систематически уничтожать (затапливать) гнездовья водоплавающей птицы из-за аномальных колебаний уровня воды в водохранилище;
• отравлять сероводородом и фенолом воду в р. Амур и в двух (из четырех) его главных притоках на протяжении более чем 2000 км;
• нести несоразмерные нуждам региона затраты на капитальное строительство ГЭС и ТЭС.
Все это в совокупности приведет к ухудшению условий жизни российского населения.
Однако негативные для ДВР последствия реализации проектов поставки электроэнергии в КНР из ОЭС Дальнего Востока с помощью «экспортных» ГЭС на этом не ограничиваются. В связи с увеличением забора воды в р. Сунгари для обработки вновь осваиваемых сельскохозяйственных земель СВК, уменьшением стоков из р. Зея и Бурея из-за необходимости накопления воды в водохранилищах ГЭС в летний (судоходный) период, а также из-за потерь, связанных с испарением воды [10, с. 308], заболачиванием территорий и эвтрофикацией водоемов [11, с. 100], возникла проблема общего понижения уровня воды в р. Амур. Это привело к ухудшению условий судоходства и необходимости дополнительного регулирования стока воды из Буреи и Зеи в Амур (как главную транспортную артерию региона) независимо от нужд производства электроэнергии.
При общем понижении уровня воды и при особенностях 30-летнего и 60-летнего цикла (максимума) в ДВР и СВК Амур перестал заливать громадные пространства на китайском берегу (от впадения Сунгари до слияния Амура с Уссури и далее до с. Троицкое). Кроме того, произошло обмеление пограничного про-
>| тока, соединяющего Амур с р. Уссури (протока Каза-=т кевичева). У китайских речников возникли проблемы ^ с прохождением судов из одной пограничной реки ^ в другую. Песчаные отмели, не имеющие коренного о образования, по всему руслу Амура превратились в х подобие островов. Это позволило КНР освоить раса нее пустовавшие заливные площади и потребовать передела территории, которая (согласно данным § ХабКНИИ ДВО РАН о геоморфологии берегов Аму-ш ра) не является стабильной по своей природе. На ш самом деле «острова» представляют собой песчаные ¡Е отмели, в силу изложенных обстоятельств временно ^ заросшие растительностью. Например, одну из «ли™ чин» петроглифов на береговых каменных россыпях у ^ с. Сикачи-Алянь (объект ЮНЕСКО) после ее фиксации о в 1950-х гг. А. П. Окладниковым не могли обнаружить более 50 лет. Она открылась в 1998 г. из-под кор-§ ней деревьев после одного из наводнений. И это на < коренном берегу реки, в 60 км вниз по течению от § Хабаровска. Поэтому «окончательное решение территориальных споров» в пойме Амура, порожден-х ное прежде всего прекращением ее естественного ежегодного затопления после сооружения в 1973 г. плотины Зейской (а после 2003 г. и Бурейской) ГЭС, объективно не может быть таковым [12].
В целом же строительство двух ГЭС привело к нарушению устойчивости геотехнической системы региона и ухудшению экологических условий для ДВР. У традиционно селившегося вдоль рек населения усиливаются миграционные настроения. Для исправления положения необходимо любыми средствами очистить от растительности зону затопления и прекратить дальнейшее ухудшение условий жизни населения региона ради наживы на экспорте электроэнергии в КНР. Пора вернуться к осознанию очевидного: электроэнергетика — это вспомогательная отрасль экономики.
Что касается идеи строительства на территории ДВР тепловых станций для экспорта электроэнергии в СВК, то, по нашему мнению, вопрос об этом должен быть закрыт, поскольку по экономическим и стратегическим (для КНР) соображениям ТЭС предпочтительно строить на собственной территории Китая, который в данном районе обладает для этого всеми необходимыми условиями и энергоресурсами (уголь и нефть), а также машиностроительными мощностями. Полагаем также, что возобновление в марте 2009 г. экспорта электроэнергии в Китай по цене 41 коп. за 1кВт ■ ч (в десять раз дешевле, чем для собственных
предприятий) можно объяснить только отсутствием полноты информации по существу проблемы. Ибо восстановление экономики Дальнего Востока в таких условиях невозможно.
Литература
1. Губенко А. В., Татценко К. В. Перспективы экономического взаимодействия Дальнего Востока России и северо-востока Китая в области электроэнергетики // Экономика и управление. 2009. № 8 (46).
2. Губенко А. В., Татценко К. В. Анализ перспектив развития экспорта электроэнергии в Китай с позиций энергетической безопасности России // Экономика и управление. 2009. № 9 (47).
3. Тенденции экономического взаимодействия Дальнего Востока России и северо-востока Китая. Владивосток: Дальнаука, 2006.
4. Рудь В. С., Огнев А. Ю., Гамоля Н. Д. Филатова А. Д. Перспективы развития энергетики Дальнего Востока и создания межгосударственных энергетических связей // Энергетика России в XXI веке: Проблемы и научные основы устойчивого и безопасного развития: Сб. докладов Всероссийской конференции (14-17 сент. 2000 г., г. Иркутск). Иркутск: ИСЭМ СО РАН, 2001.
5. Дальневосточная энергетическая компания — подводим итоги // Энергия ДВ. 2007. № 9 (21), декабрь.
6. Гришковец Е., Дзагуто В. Китай поддержит российскую энергетику, закупив у «Русгидро» электричество в 27 раз дороже внутренних цен // Коммерсантъ (Хабаровск). 2009. № 41(4096), 7 марта (http://www.kommersant.ru/ doc.aspx?fromsearch=2c78c761-b08f-42c6-b578-ad3e152 dbc8f&docsid=1131217).
7. Отчет филиала ОАО «ДЭК» Дальэнергосбыт за 2007 г.
8. Корба П., Ларссон М., Удалов А., Прайсс О. Взгляд в будущее: Перспективы управления энергосистемами // Оперативное управление в электроэнергетике: Подготовка персонала и поддержание его квалификации. 2007. № 1 (http://www02.abb.com/global/ruabb/ruabb056.nsf/b f177942f19f4a98c1257148003b7a0a/a450f1773314d576c 125705b0025293e/$FILE/p35-38.pdf).
9. Татценко К. В., Татценко В. К. Экологическая составляющая экономического взаимодействия Дальнего Востока России и северо-востока Китая // Основные направления функционирования внешнеэкономического комплекса России в условиях глобализации и регионализации мирового хозяйства: Сб. науч. тр. Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2006.
10. Воронков Н. А. Экология общая, социальная, прикладная. М.: Агар, 2000.
11. Мазур И. И., Молдованов О. И. Курс инженерной экологии. М.: Высшая школа, 2001.
12. Ларин В. Л. Китай и Дальний Восток России в первой половине 90-х: Проблемы регионального взаимодействия. Владивосток: Дальнаука, 1998.
Электронная подписка на журнал «Экономика и управление»
Научная электронная библиотека elibrary.ru предоставляет авторизованным пользователям Библиотеки выпуски журнала «Экономика и управление», размещаемые с 2005 г., на следующих условиях подписки:
Текущие выпуски Цена подписки на текущий годовой комплект составляет 4980 руб. Цена одного текущего выпуска 830 руб. Архивные выпуски Цена подписки на один архивный годовой комплект составляет 4145 руб. Выпуски журнала «Экономика и управление» с 2005 по 2007 гг. включительно размещаются в открытом доступе Доступ к комплектам выпусков, на которые организация или частное лицо были подписаны, сохраняется на Центральном сервере Научной Электронной Библиотеки (www.elibrary.ru)
для данной организации или частного лица в течение 10 лет. По вопросам подписки на журнал обращайтесь: arefiev@elibrary.ru, pozdeeva@elibrary.ru*
* Информация с сайта http://www.elibrary.ru
