CC BY
43
'iSliiiii ИНТЕГРАЦИЯ ОБРАЗОВАНИЯ ^^ЙЙЙЙЙЙЙЙЙЙЙШЙЙЙЙЙЙЙЙЙ^
ИСТОРИЯ ОБРАЗОВАНИЯ
АНАЛИЗ ФАКТОРОВ ФОРМИРОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ ЛИЧНОСТИ В ОБЩЕСТВЕННО-ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ МЫСЛИ РУБЕЖА XIX — XX вв.
И.Д. Митина, зав. кафедрой культурологии Ульяновского государственного университета, доцент
В статье рассматриваются вопросы национально-культурной идентичности личности рубежа XIX — XX вв., которые всегда были актуальными для русского общества. Проблема «Запад — Восток» рассматривалась отечественными мыслителями как фактор национального самоопределения и формирования национально-культурной идентичности личности. В исследовании данная проблема анализируется с позиции единства осмысления культуры России на протяжении всей ее истории наряду с культурно-философским прогнозом, в рамках которого можно проследить сложный разносторонний процесс формирования национально-культурной идентичности личности в процессе развития образования, просвещения и самосознания.
The questions of national-cultural personal identity have always been topical for Russian society. The problem «West — East» was considered by Russian thinkers as the factor of national self-determination and formation of a person’s national-cultural identity. The problem is analyzed from the standpoint of unity of understanding of Russian culture during all its history along with the cultural-philosophical forecast, within the framework of which it is possible to observe a complex multifaceted process of formation of national-cultural personal identity in the process of development of education and self-actualization.
В современной отечественной философско-педагогической мысли необычайно сильна культурно-историческая доминанта, что обусловлено желанием постигнуть миссию России в контексте всемирной истории. В этом можно видеть продолжение традиции рубежа
XIX — XX вв.
Вопросы национально-культурной идентификации всегда были актуальными для русского общества. Дилемма «Запад — Восток» рассматривалась отечественными философами как фактор национального самоопределения и формирования национально-культурной идентичности личности. Помимо этого решение вопроса о месте, роли и цели исторического бытия России традиционно связывалось с переосмыслением ее национальных традиций, качественной специфики самой национальной культуры и образования.
История России рубежа XIX—
XX вв. знает немало выдающихся личностей — ученых, писателей, политических деятелей, педагогов. К наиболее ярким фигурам в их ряду, несомненно, принадлежит Павел Николаевич Милюков. Он был широко известен не только как политический деятель, но и как ученый,
автор популярных работ «Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII столетия и реформы Петра Великого» (1892), «Главные течения русской исторической мысли» (1896), «Очерки по истории русской культуры» (1896—1903) и др.
«Очерки по истории русской культуры» — результат многолетней исследовательско-педагогической работы автора. Данный труд строился не по хронологическому, а по проблемно-тематическому принципу, требующему сочетания синхронического и диахронического подходов и был в тот период первым подлинным опытом синтетического исследования всех сторон культурной жизни России. В нем рассматривались вопросы месторазвития, хозяйства, образования, религии и искусства, политики и т.д.
Философско-культурологическая концепция Милюкова строилась на позитивистском факторном подходе к анализу культурного материала. Действие каждого фактора ученый связывал с теми конкретными культурно-историческими условиями, в которых он складывался. Сравнение этих условий в рамках различных национальных культур давало основу для нахождения как общих, так и
© И.Д. Митина, 2004
особенных черт российской культурной и образовательной традиции.
Проблема «Россия и Запад» органически вытекала из самого подхода к анализу культурно-исторической действительности. В ряду факторов, влияющих на процесс культурного развития, мыслитель особо выделял месторазвитие. По этому поводу он писал: «Зависимость каждой национальной культуры от той среды — того географического места, в котором совершается ее развитие, стала почти общим местом современной историографии. Вошло в обычай предпосылать изложению исторических событий географический очерк страны. И все же введение в „Очерки по истории русской культуры“ главы о „месторазвитии“ является некоторым новаторством. Я не говорю о самом термине „месторазви-тие“, введенном в употребление школой „евразийцев“ и мною здесь принимаемом. Новостью является тот запас сведений и выводов, который приобретен европейской и русской наукой со времени последнего издания „Очерков“ — и который дает впервые возможность научно обосновать причинную связь между природой данного месторазвития и поселившимся в нем человеческим об-ществом»1.
Достижения современной науки поставили перед ученым задачу строить изучение культуры на антропогеографи-ческом базисе. Идея, которую рассматривает Милюков, далеко не нова. Она развивалась в научных исследованиях Ж. Бодена, Ш.-Л. Монтескье, Вольтера, И.Г. Гердера, Ж.-Ж. Руссо. Но лишь благодаря К. Риттеру проблема связи географии и истории получила первую «научную постановку» и с конца XIX в. началось систематическое ее изучение.
Под месторазвитием человеческих обществ Милюковым понимается определенная географическая среда, которая налагает печать своих особенностей на человеческие общежития, развивающиеся в этой среде.
Используя новейшие достижения таких наук, как антропогеография, изучающая жизнь и культуру людей в связи с географической средой, био-, фито-, зоо-
география, исследующих взаимодействие отдельных областей природы: влияние климата на почву, почвы на растительный покров, растительного покрова на животных и человека, и обратно — влияние почвы на климат, растений на почву и климат и, наконец, человека на все явления природы вместе взятые, Милюков рассматривает месторазвитие русской культуры. При этом он использует методы анализа индивидуальных явлений и сравнения сходных явлений, которые помогают открыть закономерности в своеобразии, а также закономерности в общих тенденциях.
Анализируя различные климатические пояса, различные природные условия, используя для обоснования своей точки зрения множество карт и атласов, Милюков выделяет два фактора наиболее благоприятного месторазвития культур. Ими являются влага и тепло в их оптимальном соединении. Вот почему субтропические пояса наиболее пригодны для становления культуры, а пояса умеренные — для продолжения ее развития. Именно умеренные зоны северного полушария и стали зоной русского место-развития.
Среди особенностей географических факторов русской культуры мыслитель называет характер равнинных пейзажей. Их однообразие создает впечатление однородности образа жизни и культуры на огромном пространстве России, из чего обычно следует вывод о русском народном характере и о монотонной народной песне, живописующей беспредельную русскую даль и простор. Однако всю эту лирику Милюков относит к донаучной стадии антропогеографии. Он также отмечает, что можно говорить о том, что не Азия проникает в Европу, а, наоборот, Европа проникает в Азию, и только на крайнем юго-востоке России распространяется совершенно другая культура.
Одна из наиболее сложных и интересных проблем работы касается связи человека с географической средой. Милюков подчеркивает, что человек посредством культуры может в известном смысле «освободиться» от влияния сре-
ИНТЕГРАЦИЯ
ды и, в свою очередь, оказывать влияние на среду. И чем дальше развивается культура, тем «независимость» от среды и влияние на нее становятся значительнее.
Природные условия порождают совершенно различные по характеру культуры: тундры, лесотундры, восточносибирской тайги, степи и пустыни, которые, правда, не отгорожены друг от друга стеной, а активно взаимодействуют. Условия месторазвития влияют на прошлое и будущее культурно-исторического процесса. При этом общее направление движущегося потока перемен закономерно ведет от простого к сложному, от общего к индивидуальному.
Определяя характер европейского месторазвития, Милюков сравнивает период начала заселения Европы с аналогичным в России. «Связь России с срединной Европой можно проследить не только в общем, но и в частностях, по отдельным месторазвитиям, т.к. Северо-Запад России непосредственно связан с Швецией и Финляндией. Но также нужно учитывать влияние ледника. На протяжении от Восточной Франции до Якутии найдена одинаковая позднеориньяк-ская культура»2.
Продолжая свой анализ, ученый обращается к проблеме происхождения национальностей. «Переход от „начала культуры“ к происхождению национальностей может показаться неожиданным и слишком поспешным. Начало культуры от периода происхождения национальностей отделено сотнями тысяч лет. До сих пор мы имели дело только с человеческими расами, т.е. наиболее древними делениями человечества по анатомическим и физиологическим признакам. Эти деления сложились с незапамятных времен. Многие антропологи считали даже расы неизменными. Напротив, деление человечества на национальности есть явление сравнительно недавнего времени. Национальности продолжали складываться в историческом периоде, складываются и на наших глазах»3. Проводя параллели и сравнивая расы, национальности, Милюков подчеркивает пластичность расы и устойчивость национальности.
При рассмотрении вопроса о соотношении расы и национальностей автор
использовал основные выводы из своей работы «О национальном вопросе». Зарождение национальностей в Европе он искал в пределах той же «лессовой» полосы, где привилось прежде всего начало европейской культуры. Трудность составляло, как отмечал Милюков, не отсутствие, а изобилие археологического материала. Объединив пеструю картину месторазвитий в несколько «культурных кругов», он определил их отношение к расам и образованию национальностей, а также провел исследование соответствующих явлений на территории России.
Обращаясь к содержанию спора о европейской или азиатской «прародине» славян, изучая теории И. Шмитта и сторонников пангерманизма, анализируя теоретические разработки Дж. Серджи, Мике-лиса, Тайлора, Милюков пытается установить связь между распространением иллирической и динарской расы и созданием лужицкой культуры, а также роль скифов в становлении культуры и национальностей России.
Используя историко-сравнительный метод, Милюков обнаруживает причины отставания в самом начале развития русской культуры, что дало возможность впервые составить общее связное представление о ходе этого процесса на русской территории.
В «Очерках по истории русской культуры» представлена цельная концепция по вопросам, связанным с месторазви-тием и миграцией восточных славян, с ходом русской колонизации. Колонизация России и прилегающей к ней части Сибири как основа развития русской государственности составляет предмет особого интереса автора.
Колонизация Западной Европы есть факт доисторического периода, закончившийся переселением народов из европейского центра, в котором Милюков нашел индоевропейскую «прародину». Колонизация же России восточным славянством на «субстрате» доисторического населения начинается из того же индоевропейского центра, только тогда, когда остальные его части уже расселились по своим местам в Европе и Передней Азии. Таким образом, центральноевропейская часть утверждается ученым в качестве прародины восточнославянских племен. Выводы иллюстрируются большим коли-
чеством фактов, географических, исторических карт и диаграмм.
Исследования месторазвития являются методологически значимыми, так как выявляют объективные причины и закономерности культурогенеза России. Генезис и динамика развития культуры определяются в философско-культурологической концепции Милюкова совокупностью природных и материальных условий ее зарождения. Теория «месторазвития» становится базовой концепцией для объяснения специфики русской культуры.
Анализ месторазвития и отождествление культурных и цивилизационных процессов позволили мыслителю обосновать специфическую модель возможного развития русской культуры и формирования национально-культурной идентичности, связанную прежде всего с европейскими ориентациями автора. В результате анализа условий месторазви-тия Милюковым выявлены элементы не только азиатского своеобразия, но и сходства с европейской средой.
Национализм и европеизм выделяются ученым как факторы развития русской культуры и образования. Европеизм, с его точки зрения, есть не чуждое русской жизни начало, а ее собственная стихия, которая развивается на своеобразии российского месторазвития.
Изучение научных взглядов Милюкова в контексте отечественной философско-педагогической мысли дает очень многое для понимания вопроса о месте, роли и цели исторического бытия России и проблем формирования социального самосознания народа и личности. «Та или иная степень сознательности, — пишет ученый, — есть, конечно, во всяком социальном процессе, так как все социальные явления происходят в психической среде. Но „общественное14 сознание предполагает наличность известного механизма, посредством которого индивидуальное сознание становится обще-ственным»4.
Милюков указывает на односторонность понимания народного самосознания некоторыми писателями и проводит различие понимания в народном самосознании национального и общественного.
Историю русского самосознания мыслитель делит на три периода:
— развитие националистических идеалов органической (завоевательной) эпохи и начало их критики;
— переходный период: официальная победа критических элементов над националистическими;
— развитие общественного мнения критической эпохи.
Для всех трех периодов характерны постепенное нарастание критического элемента и ослабевание националистического.
Два первых периода охватывают промежуток времени от конца XV до конца XVIII в.
В прошлом, пишет Милюков, в народном сознании по закону контраста запечатлевалось преимущественно то, что составляло особенность, отличие данной национальности от соседних. Возникнув из столкновения наций и сложившись в период борьбы за национальное объединение и независимость, этот национализм переносился затем из области внешней политики во внутреннюю и образовательную. Ученый задается вопросом: «Чему же обязаны „национально-сти“ своим происхождением, если „кровь“ совсем не участвовала, а „при-рода“ только отчасти участвовала в их создании?» И отвечает: «В противоположность прежним толкованиям, необходимо настойчиво подчеркивать, что национальность есть понятие не естественно-историческое и не антрополого-гео-графическое, а чисто социологическое». И дает определение этого понятия: «Национальность есть социальная группа, располагающая таким единственным и необходимым средством для непрерывного психического взаимодействия, как язык, и выработавшая в себе постоянный запас однообразных психических навыков, регулирующих правильность и повторяемость явлений этого взаимодей-ствия»5.
Что касается национального самосознания, то его эволюция, подобно экономической, политической, религиозной, образовательной и другим сторонам, находится в зависимости от исторических условий, среди которых протекает жизнь той или иной нации. Процесс выработки общественной мысли рано или поздно приводит к изменению содержания на-
ИНТЕГРАЦИЯ ОБРАЗОВАНИЯ
родного самосознания: из «национального» оно становится «общественным» — «в смысле большего внимания к внутренней политике, лучшего понимания требований современности в этой области и более активного отношения к этим требованиям»6. Для указанной эволюции необходимы следующие условия: во-первых, ослабление военной деятельности нации; во-вторых, известная степень разнообразия интересов внутри нации (при достаточной густоте населения, обеспечивающей быстрый психологический обмен между личностями и группами); в-третьих, мирное психологическое взаимодействие между данной группой и чуждыми ей соседними национальностями.
«Ближайшее знакомство с чужим национальным типом, — отмечает ученый, — бывает на практике первым толчком, вызывающим перемены в сложившейся форме национального сознания. Эпоха самовозвеличивания сменяется эпохой самокритики. Внимание части общества, наиболее заинтересованной в переменах, обращается от внешней национальной борьбы к внутреннему общественному строю. Появление нового критического воззрения вызывает неминуемо отпор и ведет к борьбе, более или менее продолжительной, более или менее успешной для разных сторон, смотря по тому, насколько быстро совершается, параллельно этой борьбе, эволюция влияющих на ее исход общественных условий. В благоприятном случае неизбежным исходом борьбы бывает более или менее полная перестройка традиционной системы общественных отношений и замена ее системой, основанной на сознательном выборе большинства. Национальная „традиция“ стушевывается перед торжествующим „общественным мнением“»7.
Что это — научный анализ или политический прогноз? Пожалуй, и то, и другое. Отталкиваясь от прошлого, Милюков рисует картину будущего, как она ему представляется, и дает практические рекомендации для приближения этой перспективы: «...чтобы осуществился
такой благоприятный исход, необходима уже очень значительная степень быстроты и правильности психического взаи-
модействия между членами данного общества, при помощи различных приспособлений и усовершенствований, первыми из которых являются правильные периодические собрания для устного обсуждения политических вопросов»8.
Однако такая форма не может обеспечивать достаточно спокойного, непрерывного и общедоступного обсуждения. Более удобной во всех отношениях является письменная передача мысли. Для создания «общественного мнения» Нового времени пресса есть столь же необходимое средство, как язык для национального самосознания всех времен.
В исследовании особо подчеркивается взаимозависимость всех сторон культурно-исторического и образовательного процесса. Если экономика влияет на общественный строй и образование, общественную идеологию, доказывал Милюков, то и они, в свою очередь, влияют на экономику. Тем самым, по выражению А.А. Кизеветтера, ученый бросил «прямой вызов марксистскому шаблону».
«Очерки по истории русской культуры» — это единство осмысления культуры России на протяжении всей ее истории и культурно-философского прогноза. Милюков воспроизвел наше прошлое в виде стройного культурологического процесса, в котором перед читателями предстали как причины, его двигавшие, так и результаты, которые были достигнуты. П.Н. Милюков свел накопленный научный материал и отдельные научные труды в целостную систему, которая дает возможность проследить сложный, разносторонний процесс формирования национально-культурной идентичности личности в рамках анализа социокультурных парадигм образовательной деятельности в русской общественно-политической мысли рубежа веков.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: В 3 т. М., 1993. Т. 1. С. 67.
2 Там же.
3 Там же. С. 173.
4 Там же. Т. 3. С. 6.
5 Там же. С. 11.
6 Там же.
7 Там же.
8 Там же.
Поступила 02.06.04.
