CC BY
138
Т. В. Чернышова
Алтайский государственный университет, Барнаул
АНАЛИТИКО-ЭКСПЕРТНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ФИЛОЛОГА И
ПРОБЛЕМА ВЫБОРА МЕТОДА В СОВРЕМЕННОЙ ЛИНВГОЭКСПЕРТНОЙ ПРАКТИКЕ
Лингвоэкспертология — раздел лингвистики, направленный на изучение способов и приемов анализа текста, ставшего объектом лингвистического исследования в ходе судебного разбирательства. Основу лингвоэкспертологии составляет особый вид деятельности филолога-практика, которая получила название «аналитико-эксперт-ной»1.
Аналитико-экспертная деятельность в процессе лингво-экспертной деятельности включает в себя, как минимум, два этапа:
1) анализ исходного текста с учетом его дискурсивной, коммуникативной и стилистической специфики;
2) оценку исходного текста по результатам проведенного исследования на основе использования методов и приемов лингвистического анализа, разработанных в филологии [Чернышова 2012а: 316].
От качества лингвистического анализа, проведенного на первом этапе, — то есть от профессионально осуществленной ана-литико-экспертной деятельности филолога — зависит и качество будущего экспертного заключения, и соответствие ответов эксперта
1 Термин «аналитико-экспертная деятельность» применительно к деятельности выпускника-филолога был впервые употреблен А. А. Чувакиным в связи с описанием профильных компетенций бакалавров, обучающихся по специальности «Прикладная филология». Среди этих компетенций наряду с представлением о возможностях практического (прикладного) применения фундаментальных филологических знаний и вспомогательных филологических методик в различных сферах гуманитарной деятельности, СМИ, культуры и т. п. есть и такая: «владение методами и приемами решения практических задач в основных сферах филологической деятельности (аналитико-экспертной, редакторской, информационно-издательской, литературно-критической, литературно-творческой и др.)» [Чувакин 2010: 50-54].
поставленным перед ним вопросам. Поэтому очевидно, что проблема выбора метода и методики исследования исходного (спорного) текста оказывается весьма актуальной и должна решаться с учетом всей совокупности методов и приемов анализа спорного текста, разработанных отечественной и зарубежной филологией.
Часто экспертные исследования лингвистов, выполненные в государственных и негосударственных учреждениях, подвергаются критике со стороны судебных органов и лиц, имеющих отношение к теории и практике лингвоэкспертной деятельности, — как экспертов-лингвистов, так и юристов. Приведем некоторые из критических замечаний:
А. Д. Чернов, председатель Краснодарского краевого суда:
Зачастую экспертизы... страдают неполнотой, выводы эксперта неоднозначны и имеют предположительный характер.... Нередки случаи, когда заключение эксперта плохо мотивировано и не описан ход экспертного исследования, а выводы не согласуются с порядком и методикой исследования [Чернов 2013: 10];
Е. Р. Россинская, директор Института судебных экспертиз Московской государственной юридической академии имени О. Е. Ку-тафина, отмечает следующие недостатки:
Отсутствие подробного описания технологии экспертного исследования2, включая рекомендованную (сертифицированную) экспертную методику, а если таковой не имеется, ссылок на научную литературу, содержащую рекомендации по исследованию подобных объектов; отсутствие описания осуществленных экспертных экспериментов и условий их проведения [Россинская 2013: 23];
Е. И. Галяшина, профессор Института судебных экспертиз Московской государственной юридической академии имени О. Е. Ку-тафина:
Причины ошибок экспертов могут быть объективными (отсутствие разработанной методики или несовершенство используемых экспертных методов...и др.). Экспертные ошибки могут быть вызваны также субъективными причинами (профессиональная некомпетентность, упущения эксперта, небрежность, поверхностное исследование; несоблюдение требований методик...) [Галяшина 2013: 38].
2 Здесь и далее в цитатах выделено мною. — Т. Ч.
Приведенные цитаты свидетельствуют о том, что ряд претензий касается именно методической и методологической части исследования, а также необходимости опоры лингвиста-эксперта на одобренную судебным сообществом («рекомендованную (сертифицированную) экспертную») методику анализа конфликтного текста.
Чтобы понять суть данных замечаний, попытаемся ответить на следующие вопросы в русле заявленной темы:
1) Что говорится в законодательстве РФ об основах лингвоэкс-пертной деятельности и как оно регулирует аналитико-экспертную деятельность в целом?
2) Кто может быть назначен судом в качестве специалиста (эксперта) по делам, связанным с информационными и документационными спорами?
3) Есть ли существенное различие между разработанными в современной лингвистике методами и приемами анализа текста и методами анализа текста в рамках судебной лингвистической экспертизы?
4) Какие методы и приемы анализа предпочтительны в ходе исследования спорного текста?
Рассмотрим каждый вопрос в отдельности.
1. Что говорится в законодательстве РФ об основах
лингвоэкспертной деятельности и как оно регулирует аналитико-экспертную деятельность в целом?
Федеральный закон «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» [Федеральный закон 2001] определяет правовую основу, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации в гражданском, административном и уголовном судопроизводстве. В законе, в частности, отмечается следующее: «Задачей государственной судебно-экспертной деятельности является оказание содействия судам, судьям, органам дознания, лицам, производящим дознание, следователям и прокурорам в установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу, посредством разрешения вопросов, требующих специальных знаний в области науки, техники, искусства или ремесла» [Федеральный закон 2001]. Таким образом, в законе указано, что
содействие судебным и следственным органам в области судебной лингвистической экспертизы оказывается специалистами в какой-либо области — в нашем случае лицами, имеющими высшее филологическое образование, т.е. сотрудниками научно-исследовательских учреждений, работниками высшей школы и т. п.
2. Кто может быть назначен судом в качестве специалиста (эксперта) по делам, связанным с информационными и документационными спорами?
Ответ на этот вопрос находим в Статье 41 «Распространение действия настоящего Федерального закона на судебно-экспертную деятельность лиц, не являющихся государственными судебными экспертами» того же закона: «В соответствии с нормами процессуального законодательства Российской Федерации судебная экспертиза может производиться вне государственных судебно-экспертных учреждений лицами, обладающими специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, но не являющимися государственными судебными экспертами».
На судебно-экспертную деятельность данных лиц распространяется действие ст. 8 «Объективность, всесторонность и полнота исследований», где, в частности, говорится следующее: «Эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных» [Федеральный закон 2001]. Из данной статьи следует, что научность лингвистического исследования в заключениях как судебных экспертов, так и специалистов, обладающих специальными знаниями, обеспечивается всей исторически сложившейся и непрерывно развивающейся системой знаний в пределах того направления лингвистики, в русле которого работает эксперт. Как видим, в законе нет указания на то, что специалист (или судебный эксперт) должен пользоваться преимущественно сертифицированными методиками. И это не случайно. Не будет лишним напомнить, что лингвистическая экспертиза была включена в Перечень родов (видов) экспертиз, выполняемых в государственных судебно-экспертных учрежде-
ниях Министерства юстиции Российской Федерации, и Перечень экспертных специальностей, по которым предоставляется право самостоятельного производства судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции Российской Федерации Минюста России, 9 марта 2006 года (т. е. всего десять лет назад), в то время как научное филологическое знание насчитывает в России не одну сотню лет. Очевидно, что теоретико-методологическую основу судебных лингвистических методик составляют базовые методы современной лингвистики.
В современной отечественной лингвистике существует много различных направлений — видимо, этим и объясняется многообразие исследовательских методик, разнообразие методов и приемов, которыми пользуется лингвист-эксперт и которые невозможно даже перечислить, а уж тем более — как-то ограничить. Очевидно, что разнообразие методик должно регулироваться — но не законодательно и не волеизъявительно, а все теми же принципами, которые обеспечивают научность, полноту и всесторонность лингвистического исследования в целом и лингвоэкспертного — в частности. И здесь нет необходимости изобретать колесо. Эти принципы очень давно известны исследователям — начиная с выбора метода, методических процедур и заканчивая построением заключения в соответствии с избранной исследовательской методикой.
Так, исследовательские методики опираются на критерий научности, в содержание которого входит большое число понятий, таких как объективность, рациональность (обоснованность, доказательность), достоверность выводов, верифицируемость, непротиворечивость, системность, воспроизводимость и др. [Леонтович 2011:10].
Метод в науке в целом и в лингвоэкспертной прак-
3
тике в частности выступает как путь исследования , как
3
Ср.: «Метод — путь исследования: с позиций исследователя или с точки А (теоретических посылок) другая точка В (наблюдение) доступна благодаря выбору пути, который дает возможность проводить наблюдение и накапливать опыт... Методическая процедура, как нить Ариадны, гарантирует исследователю безопасный путь для возвращения. По ходу она обогащает его опытом — тому, кто „оглядывается назад", она помогает иначе посмотреть на стартовую позицию и даже при решении „не возвращаться" указывает на другие стартовые позиции. Неважно, каков путь „исследовательского путешествия" — методическая процедура упростит фиксирование результатов и составление отчетов об экспериментах» [Тичер и др. 2009: 14].
«наборы схожих процедур, которые связывает воедино нечто общее» [Тичеридр. 2009: 20], например: общая теоретическая база, отношение к объекту исследования, эффективность и ограничения, — а при выборе методов исследования спорного текста важным оказывается и учет содержания формулировок вопросов, на которые эксперту (специалисту) предстоит ответить. Кроме того, как отмечают исследователи,
чтобы вводить определенные процедуры и применять инструменты для сбора данных, необходимы соответствующие суперструктуры — определенный теоретический подход, которому исследователи считают нужным следовать и который наряду со здравым смыслом влияет на их мышление [Тичер и др. 2009: 22].
Наконец, фундаментальным правилом любой научной работы является проверка каждого способа получения результатов, всегда должна существовать возможность сравнить его и воссоздать, поскольку
любая идея, открытие, наблюдение или интерпретация должны быть записаны так, чтобы ее могли реконструировать и подтвердить другие исследователи [Тичер и др. 2009: 25].
Данное положение прямо пересекается со следующей формулировкой Федерального закона об экспертной деятельности:
Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных (выделено мною. — Т. Ч.) [Федеральный закон 2001].
Создание (разработка) методик анализа, или методических процедур [Тичеридр. 2009], позволяющих исследовать спорный текст, в том числе и обоснованность «чистой» процедуры, гарантирующей обоснованность и доказательность полученных выводов, поддерживается в научном исследовании рядом положений:
а) решением — что изучать (объект, предмет), ср.:
любое исследование (безусловно, если речь идет о научном исследовании) невозможно без определенной структуры или категорий исследования [Тичер идр. 2009: 26];
б) идеей — почему целесообразно исследовать именно этот феномен и именно этим способом (мотив исследования);
в) формулировкой целей (в случае лингвоэкспертной практики — формулировкой вопросов, на которые надо ответить эксперту):
какие методы наиболее приемлемы и/или экономичны для анализа
определенного вопроса исследования [Тичер идр. 2009: 26];
г) наличием гарантий, подтверждающих возможность изучить выбранный феномен при помощи конкретных методических процедур [Тичер и др. 2009: 26].
Таким образом, на наш взгляд, приоритетное использование сертифицированных методик по сравнению с методиками, апробированными в ходе научно-исследовательской деятельности лингвистов-экспертов (специалистов), представляется искусственно созданной преградой, призванной ограничить участие специалистов в судебно-экспертной деятельности.
3. Есть ли существенное различие между разработанными в современной лингвистике методами и приемами анализа
текста и методами анализа текста в рамках судебной лингвистической экспертизы?
Чтобы ответить на этот вопрос, приведем несколько примеров из заключений судебных экспертов и специалистов-лингвистов:
1. Рассмотрим фрагмент Акта экспертного исследования судебного эксперта ФБУ «Российский федеральный центр судебной экспертизы при Минюсте РФ» от 19.03.2013.
В тексте исследования отсутствует раздел «Методы исследования»; краткое перечисление использованных методов — без конкретизации содержания и описания использованной методики анализа материала — приведено в разделе «Внешний осмотр и описание объекта». В частности, в Акте указывается следующее: «Исследование было проведено при использовании методов лексико-семантического, контекстуального, синтагматического и прагматического анализа» (с. 3), причем в исследовании даны ссылки на источники, в которых якобы есть описание этих методов, однако все они относятся не к специальной, а к научной лингвистической литературе: Баранов А. Н. Лингвистическая экспертиза текста. Теоретические основания и практика: уч. пособие. (М., 2007); «Памятка по вопросам назначения судебной лингвистической экспертизы... » под ред. М. В. Горбаневского (М., 2004), изданная
Фондом защиты гласности. Неясно, каковы исходные предпосылки использованной методики, как связаны между собой указанные методы (лексико-семантический, контекстуальный, синтагматический и прагматический). Нет ссылок на авторские методики исследования конфликтного текста. В списке литературы всего 7 единиц, из которых половина — словарные материалы.
2. Следующий фрагмент взят из Заключения судебного эксперта ЭКЦ при ГУ МВД России по Алтайскому краю:
Решение поставленных вопросов проводилось в соответствии с типовой методикой судебной лингвистической экспертизы, утвержденной в 2009 г. Методическим советом ЭКЦ МВД России и приведенной в издании «Типовые экспертные методики исследования вещественных доказательств. Часть I» (Москва, 2010). С учетом специфики актуализации синтаксического, лексического и морфологического уровней письменной речи, а также уровня дискурса были выбраны соответствующие методы лингвистического анализа:
методом концептуального анализа для интерпретации смысла текста определялись вербальные представители ключевого понятия;
методами семантико-синтаксического и лексико-семан-тического анализов проводилось определение значений слов, словосочетаний и предложений;
методом грамматического анализа предложений выявлялось грамматическое значение на морфологическом и синтаксическом уровнях;
методом компонентного анализа определялся семный состав слов;
методом анализа пропозиций (логико-грамматическим) определялась логическая основа грамматической структуры предложения (предикат с набором актантов), а также анализировались пропозициональные установки;
методом функционально-прагматического анализа характеризовалась иллокутивная функция высказывания и определялся тип речевого акта (с. 5).
Таким образом, в тексте заключения не только перечисляются использованные в ходе анализа методы (подчас даже избыточные в рамках заданных эксперту вопросов), но также есть и указание на одну из рекомендованных методическим советом ЭКЦ МВД России методик. Однако такое подробное описание — скорее исключение из правил, чем норма.
3. Фрагмент Экспертного заключения комиссии несудебных экспертов Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам, опубликованный на сайте ГЛЭДИС:
Для решения вынесенных в определении суда вопросов был проведен: лингвостилистический, лексико-семантический и семантико-синтаксический анализ текста спорных статей с использованием методов исследования содержания текста, разработанных в лингвистической семантике и лингвистике текста.
Далее, в исследовательской части заключения, в разделе «Содержание и результаты экспертизы с указанием примененных методов» приводится список источников, раскрывающих содержание этих методов [Гильдия лингвистов-экспертов].
4. Фрагмент заключения несудебного лингвиста, опубликованный в журнале «Юрислингвистика» [Юрислингвистика 2012:153], в котором автор исследования указывает конкретные методики, помогающие точнее описать содержание дискурсивных фрагментов, выявить роли коммуникантов, определить их речевые намерения:
В описываемом случае речь идет об установлении/неустановлении факта вымогательства... на основе анализа содержания записи разговоров двух коммуникантов с помощью прагматического анализа (установления стратегий, тактик говорящих, их ролей в коммуникации, характера субъектов, предмета речи, речевого события в параметрах прошлого — настоящего — будущего, речевого жанра).
При этом каждое наименование используемого метода сопровождается ссылкой на соответствующий научный источник. Далее перечислены и другие методы, используемые в работе:
Кроме того, были применены семантико-синтаксический анализ высказываний (определение типа пропозиции, семантики высказываний, цели, состава, отношений пропозиций в рамках полипропозитивных структур; синтаксический анализ словосочетаний, предложений и текста (определение характера синтаксической связи словоформ, типа синтаксической организации предложения, характера связей предложений текста); стилевой анализ высказываний (определение стилевой принадлежности лексем, словосочетаний); контент-анализ дискурсивных фрагментов (определение тематического и смыслового состава речи) [Юрислингвистика 2012: 153].
Таким образом, можно констатировать, что существенных различий между методами, используемыми судебными лингвистами и специалистами, нет — различия, видимо, есть в методиках анализа (по мнению специалистов, методика исследований — это совокупность подходов, способов и приемов проведения научных исследований [Кравченко и др. 2005], иными словами — некий готовый «рецепт», алгоритм, процедура для проведения каких-либо целенаправленных действий, технология), однако эффективность применяемых судебными лингвистами методик (алгоритмов, технологий) в лингвоэкс-пертной деятельности пока еще не подтверждена на практике.
4. Какие методы и приемы анализа предпочтительны в ходе исследования спорного текста?
Очевидно, что выбор метода исследования спорного текста обусловлен рядом факторов, среди которых можно выделить несколько групп:
1) текстовые факторы (вид текста, его структура, форма существования — устная, письменная, электронная, жанровая специфика и др.);
2) коммуникативные и дискурсивные (особенности взаимоотношения участников речевого конфликта, закрепленные конвенции речевого поведения в данной сфере, типологические особенности речевых актов, стратегии и тактики воздействия и т. д.);
3) юрислингвистические (категория спорного текста, его юридическая квалификация, количество и содержание вопросов);
4) собственно лингвистические, обусловленные целями лингвоэкспертного анализа, и научным направлением, в русле которого работает специалист, и т. д. Например, по мнению К. И. Бринева,
...цель любой судебной лингвистической экспертизы — проверка истинности/ложности (категорические выводы), возможности / невозможности (модальные положительные и отрицательные выводы) высказываний о предмете исследования, которые вытекают из вопросов, поставленных перед экспертом... Для того чтобы достигнуть описанной выше цели, лингвист вынужден решать конкретные исследовательские задачи, которые так или иначе связаны, по нашему мнению, с решением проблемы тождества...
[Бринев 2009: 52].
Применительно к лингвистической экспертизе проблема тождества возникает в трех случаях: первый связан с тождеством на уровне кода, второй — с тождеством на уровне пропозиционального содержания сообщения, третий — с тождеством на уровне фактических намерений производящего сообщение и достижения ими (сообщениями) поставленных говорящим целей [Бринев 2009: 53]. По мнению исследователя, в компетенцию лингвиста входит только первый случай — тождество на уровне кода, когда лингвисту приходится иметь дело со следующими проблемами:
описание кодирующих возможностей продуктов речевой деятельности, в ходе которого лингвист решает: а) задачу по установлению содержания спорного речевого произведения (текста закона, договора, инструкции), и б) задачу по установлению кодирующих возможностей словесных обозначений [Бринев 2009: 54-55]; обе эти задачи, на наш взгляд, могут быть решены на первом этапе лингво-экспертного исследования, т. е. в процессе лингвостилистического анализа текста [Чернышова 2012b];
квалификация речевого поведения говорящего через описание того варианта поведения, «который выбирает субъект речевого произведения в той ситуации, которая квалифицируется как юридический факт, влечет юридически значимые последствия»; данная задача, с одной стороны, состоит в отождествлении речевых актов (оскорбления, призыва, утверждения, угрозы), а с другой, — в отождествлении семантических характеристик высказывания (являются ли спорные высказывания утверждениями о фактах или оценочным суждением автора) [Бринев 2009: 55].
Как указывалось ранее, чтобы отобранные для анализа методические процедуры способствовали эффективности проводимого экспертного анализа, необходимо прежде всего выбрать соответствующие суперструктуры — определенный теоретический подход, которому исследователи считают нужным следовать и который определяет последовательность действий эксперта в ходе проводимого анализа.
Подходы к тексту как объекту анализа могут быть представлены следующим образом [Тичер и др. 2009: 56]:
1). Тексты сами по себе могут быть объектом исследования без установления их связи с объективной реальностью — интересны особенности текста как таковые.
Полагаем, что данный подход актуален на первом этапе аналитико-экспертной деятельности, когда необходимо установить объект исследования, описать его стилистические и дискурсивные особенности.
2). Тексты как высказывания, как компоненты коммуникации, на основе анализа которых формулируются утверждения о группе лиц — авторов этих текстов, т. е. тексты — показатели феноменов, в которых люди выступают носителями определенных качеств.
Данный подход уместен в тех случаях, когда есть необходимость квалифицировать речевое поведение говорящего через описание того варианта поведения, который выбирает субъект речевого произведения в зависимости от той ситуации, которая может быть квалифицирована как речевое правонарушение.
3). Тексты как явная рефлексия в коммуникации, элемент «помощи» и индикатор, который позволяет анализировать коммуникацию (или коммуникативную ситуацию), зафиксированную в данной форме [Чернышова 2012Ь: 174-183].
В рамках данного подхода целесообразно, например, использовать методы исследования, направленные на установления тождества различных речевых актов (оскорбления, угрозы, введения в заблуждения и т. п.).
Выбор метода исследования спорного текста, таким образом, обусловлен как экспертными задачами, так и общетеоретическими исследовательскими установками, сформировавшимися на протяжении длительного периода истории развития зарубежного и отечественного языкознания.
В настоящее время наиболее актуальными лингвистическими направлениями, в рамках которых удается качественно и всесторонне описать свойства оцениваемого объекта, на наш взгляд, являются следующие:
1) теория и практика речевой коммуникации, позволяющая использовать в качестве исследовательского инструментария всю совокупность методов коммуникативных исследований (моделирование коммуникативной речевой ситуации; риторический анализ, направленный «на выявление риторических приемов и стратегий как средств эффективной коммуникации и убеждения» и др. [Леонтович 2011: 76];
2) теория речевых актов и речевого действия, позволяющие идентифицировать такие речевые акты, как «оскорбление», «угроза», «призыв» и др.;
3) дискурсивная лингвистика, использующая дискурс-анализ как метод, обладающий широкими возможностями и являющийся «самым разносторонним и многообразным из всех методов, позволяющих анализировать процесс человеческого общения» [Леонтович 2011: 104], а именно: участников и контекст общения, форму коммуникации, сценарии и модели общения, коммуникативные стратегии и тактики[Леонтович 2011: 112-122] и многое другое;
4) стилистика текста, методическим инструментарием такого стилистического описания может быть комплексный лингво-стилистический анализ как
совокупность различных приемов анализа текста (и его языковых средств), с помощью которых в стилистике формируются знания о закономерностях функционирования языка в различных сферах общения; способы теоретического освоения наблюдаемого и выявленного в процессе исследования [Данилевская 2003].
В основе такого комплексного лингвостилистического исследования лежат:
приемы смыслового анализа, направленные на полное и глубокое понимание основной мысли речевого произведения (В. В. Одинцов, М. Я. Дымарский,Л. А. Черняховская и др.) и осуществляемое с их помощью выделение из текста логико-фактологических цепочек;
прием интерпретации смысла и толкования значений фраз текста (Т. М. Дридзе);
приемы свертывания, перефразирования (Л. Н. Мурзин, А. С. Штерн), с помощью которых выявлялась логика авторского рассуждения и намерения автора текста;
приемы концептуального анализа текста, направленного на выявление наиболее важных для автора речевого произведения понятий, актуализируемых в тексте высказывания, и возможностей их интерпретации с учетом интра- и экстралингвистического контекста [Чернышова 2009:154-195];
приемы лингвостилистического анализа, направленные на выяснение контекстуального значения языковых единиц, используемых в тексте речевого произведения, и их стилистической функции;
структурно-логический анализ текста, помогающий определить главную мысль текста (основной тезис) и поддерживающие ее аргументы;
приемы жанрового анализа текста и др. В завершение хотелось бы отметить, что современная лингвистика накопила богатый исследовательский инструментарий, используя который, специалист-профессионал (лингвист-эксперт), анализируя спорный текст, создает аргументированное заключение, опираясь на все богатство и разнообразие теоретико-методологической базы современного знания о языке и способах его использования в речи. Вариативность подобных исследований, выполненных различными специалистами, следует признать объективной данностью прежде всего потому, что в основе исследовательского анализа спорного текста всегда лежит интерпрета-тивный подход, поскольку понимание текста невозможно без его интерпретации. Интерпретация в филологии затрагивает две стороны: понять самому и объяснить или обосновать это понимание другим [Демьянков 2001: 309]. Попытки ограничить интерпретатив-ные процедуры жестко заданным алгоритмом, который составляет основу большинства сертифицированных методик, часто приводит к поверхностным выводам, нарушению логики исследования текста, выходу при ответе на поставленные вопросы за пределы компетенции лингвиста-эксперта в сферу политологии, этики, психологии, социологии и т. п.
Литература
Бринев 2009 — К. И. Бринев. Теоретическая лингвистика и судебная лингвистическая экспертиза: монография. Барнаул: АлтГПА, 2009. Галяшина 2013 — Е. И. Галяшина. Ошибки судебной лингвистической экспертизы // А. К. Симонов (ред.). Экспертизы — нерешенный вопрос российского правосудия: Пособие для судей, а также начинающих юристов, журналистов и правозащитников. М.: ФЗГ, 2013. С. 31-62. Гильдия лингвистов-экспертов — Гильдия лингвистов-экспертов по доку-ментационным и информационным спорам. (ЬйрУ/шшш.гшехрег!. ru/assets/files/expertizy/5.pdf)
Данилевская 2003 — Н.В.Данилевская. Методы лингвостилистического анализа//М.Н.Кожина (ред.). Стилистический энциклопедический словарь русского языка. М.: Флинта, 2003. (http://enc-dic.com/stylistic/ Metod-lingvostilisticheskogo-analiza-213/)
Демьянков 2001 — В. З. Демьянков. Лингвистическая интерпретация текста: универсальные и национальные (илеоэтнические) стратегии // Е. С.Кубрякова,Т.Е. Янко (отв. ред.). Языки культура. Факты и ценности: К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. М.: Языки славянской культуры, 2001. С. 309-324.
Кравченко идр. 2005 — В.С.Кравченко, Е.И.Трубилин, В.С.Курасов, В. В. Куцеев. Основы научных исследований. Краснодар: КГАУ, 2005.
Леонтович 2011 — О. А. Леонтович. Методы коммуникативных исследований. М.: Гнозис, 2011.
Россинская 2013 — Е. Р. Россинская. К вопросу об ошибках судебной экспертизы процессуального характера // А. К. Симонов (ред.). Экспертизы — нерешенный вопрос российского правосудия: Пособие для судей, а также начинающих юристов, журналистов и правозащитников. М.: ФЗГ, 2013. С. 14-30.
Тичер идр. 2009 — С.Тичер, М.Мейер, Р.Водак, Е.Веттер. Методы анализа и дискурса. Харьков: Гуманитарный центр, 2009.
Федеральный закон 2001 — Федеральный закон от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (с изменениями и дополнениями). Ст. 41. (http://base. garant.ru/12123142/#ixzz46dhAV4An)
Чернов 2013 — А.Д.Чернов. Проблемы назначения и производства судебных экспертиз по гражданским, уголовным и административным делам// А. К. Симонов (ред.). Экспертизы — болевая точка российского правосудия: Пособие для опытных и начинающих: судей, юристов, журналистов, экспертов и правозащитников. М.: ФЗГ, 2013.
Чернышова 2009 — Т. В. Чернышова. Тексты СМИ в ментально-языковом пространстве современной России: монография. М.: Книжный дом «Либроком», 2009.
Чернышова 2012a — Т. В. Чернышова. Аналитико-экспертная деятельность: аспекты подготовки филолога-практика//Н. В. Панченко, Т. В.Чернышова, А.А.Чувакин (ред.). Коммуникативистика в современном мире: эффективность и оптимизация речевого взаимодействия в социуме: материалы Третьей международной научной конференции (Барнаул, 24-29 апреля 2012 г.). Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2012. С. 315-318.
Чернышова 2012b — Т. В.Чернышова. Методы исследовательской и практической деятельности в области коммуникации и текста как важнейшая составляющая подготовки бакалавра и магистра филологии // Филология и человек4, 2012.
Чувакин 2010 — А. А. Чувакин. Примерная основная образовательная программа «Прикладная филология» // Информационный бюллетень Совета по филологии Учебно-методического объединения по классическому университетскому образованию 12, 2010.
Юрислингвистика 2012 — Юрислингвистика-1 (XII). Кемерово: Изд-во Кем.ун-та, 2012.
