CC BY
43
Шскурс*/?М ТР0ПЫ метода
УДК 82.09:821.111-1
АМБИВАЛЕНТНОСТЬ ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНЫХ ЗНАЧЕНИЙ В ПОЭТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
Лушникова Галина Игоревна,
Гуманитарно-педагогическая академия (филиал) ФГАОУ ВО «Крымский федеральный университет имени В.И. Вернадского» в г. Ялте, доктор филологических наук, профессор, Ялта, Россия, E-mail: lushgal@mail.ru
Синельникова Лара Николаевна,
Гуманитарно-педагогическая академия (филиал) ФГАОУ ВО «Крымский федеральный университет имени В.И. Вернадского» в г. Ялте, доктор филологических наук, профессор, Ялта, Россия,
E-mail: prof.sinelnikova@gmail.com
Аннотация
Цель статьи - показать, как в стихотворном тексте взаимодействуют две силы интертекстуальных значений - сила отрицания и сила утверждения. На материале стихотворений современного английского поэта Энди Крофта показано, что амбивалентность актуализируется двумя видами интертекстуальности: эксплицитным отрицанием и имплицитным утверждением. Феномен «положительной отрицательности» подтверждает факт эволюции теории и практики интертекстуальности.
Ключевые понятия:
поэтический дискурс, амбивалентность, интертекстуальность, контрадикторность.
Введение
Термин «амбивалентность» происходит от латинских слов ambo - «оба» и valentía - «сила». Этимология едва ли не в полной мере соответствует замыслу авторов статьи: показать, как в стихотворном тексте взаимодействуют две силы интертекстуальных значений - сила отрицания и сила утверждения. Работа выполнена на материале стихотворений английского поэта и филолога Энди Крофта, включённых в сборник Three Men on the Metro / Трое в метро [14]. Этот стихотворный сборник представляет собой своеобразный дневник, в котором отражены впечатления трех английских поэтов: Энди Крофта, Била Герберта и Пауля Саммерса - о посещении ими Москвы в 2009 году. В центре их внимания оказалось Московское метро, его уникальная архитектура, история и современность. Однако в этих стихах не только и не столько описание известных станций и связанных с ними достопримечательностей, сколько представлен глубокий и, что особенно важно, осведомленный взгляд со стороны - взгляд иностранных гостей на русскую действительность, литературу, культуру, историю и современность. Приятно удивляет, а порой и просто поражает то, что авторы обнаруживают едва ли не энциклопедические знания произведений русских поэтов и писателей, исторических личностей, политических деятелей и рассматривают их в контексте мировой культуры, что представляет особый интерес в условиях характерного для нашего времени полилога культур. Диапазон интертекстуальности в стихотворениях названного сборника чрезвычайно широк как в географическом, так и во временном планах. Однако в фокусе нашего внимания не широта, а, главным образом, специфика интертекстуальности, которая заключается в ее амбивалентности - сближении-отталкивании, признании-отрицании, почтении-иронии.
Шесть цитат, служащих эпиграфами к сборнику (цитаты из произведений А.П. Чехова, В.В. Маяковского, О.Э. Мандельштама, Ф.М. Достоевского, Джерома К. Джерома, а также вынесенный в эпиграф афоризм), задают своеобразный камертон для совмещения признания-отрицания, а также настраивают на предстоящий диалог разных культур. Причем последняя цитата звучит ироничным отрицанием предшествующих цитат и даже всего содержания сборника: "There will be no useful information in this book" (Jerome K. Jerome, Three Men on the Bummel) / «В этой книге не будет никакой полезной информации» (Джером К. Джером, «Трое на четырех колесах).
Термин «амбивалентность» был введен в научный оборот швейцарским психологом и психиатром Э. Блейлером и к настоящему времени превратился в метанаучное понятие, в пространстве которого разместились психологическая, социологическая, философская амбивалентности [10, с. 753-758]. В основе амбивалентности лежит модель «двойственности» - различий и слияния. Амбивалентность организует «движение мысли субъекта, в котором на основе синтеза восприятия взаимопроникают и взаимооталкиваются взаимоисключающие противоположности» [10, с. 753]. Для понимания действия принципа амбивалентности в поэтическом дискурсе важен компонент «синтез восприятия».
I \01ЯС0ипВШ-Р Ж Л -р
ижщсш Тропы метода
Антиномическая структура человеческого сознания закрепляется в структурах, которые разрешают контрадикторность как соприсутствие утверждения и отрицания, сказанного и подразумеваемого, желаемого и действительного, эмпирического и метафизического. К числу контрадикторных (противоречивых) структур относятся парадокс, антитеза, оксюморон, парадокс Лжеца, парадокс Мура [11].
Интертекстуальная амбивалентность, о которой пойдёт речь, представляет собой одну из возможностей нарушать логические нормы и формировать в стихотворном тексте собственные различия и тождества. Взаимоисключающие суждения и оценки, инверсирование известного и нового, достоверного и вымышленного, физического и трансцендентного в поэзии воспринимается не как противоречие, а как взаимодействие «возможных миров», каждый из которых может претендовать на истинность.
Чередование взаимоисключающих интенций поэта укладывается в норму поэтического нарратива. Одновременность амбивалентных суждений и оценок в стихотворном тексте представляет собой специфическую разновидность постмодернистского игрового дискурса, под которым «понимается заложенная в нём установка на двух- или поливалентное прочтение, при котором автор таким образом манипулирует восприятием читателя, что тот нацелен на одновременное видение альтернативных возможностей прочтения (и интерпретации) как всего текста, так и отдельных его элементов» [7, с. 18].
Любой текст ориентирован на понимание. Текст, строящийся на противоречиях разного рода, - не исключение. «Парадокс - это истина, поставленная на голову, чтобы на неё обратили внимание» (Гильберт Честерсон). Это высказывание можно отнести ко всем видам контрадикторности.
Специфика конструкций с «не» в поэтическом дискурсе
Язык философии и язык поэзии не просто движутся навстречу [1], но уже давно встретились, и в этой встрече отчётливо проявлена онтология противоречий на пути к новому знанию, в том числе в области форм и моделей интертекстуальности. Новые формы отрицания, средства концептуализации отрицания «не», другие форманты отрицания сближают философию и поэзию.
Противоречия связаны с диалектическим процессом познания, они заставляют задуматься о принципах ментальной деятельности субъекта речи. В логике невозможно одновременно отрицать и утверждать: совмещение «да» и «нет» нарушает требование непротиворечивости, не поддаётся процедуре верификации и создаёт семантические дефекты, затрудняющие понимание сказанного. В поэзии, как и в философии, отрицание не исключает возможность наличия.
Механизм отрицания в поэзии имеет свою логику, основывающуюся на личностных когнитивно-психологических установках автора. В большинстве стихотворений Энди Крофта используется формальное отрицание, причём, как правило, в сильных позициях текста - названиях и эпиграфах, но текст в его целостности не создаёт отрицательного семантического поля. Напротив, формальное отрицание переводится в актуализированное утверждение во многом благодаря инкорпорирующей интертекстуальности. Интертекстемами могут
быть имена собственные, образы, сюжетно-ритмические инновации авторов, знакомство с которыми первоначально (в начале стихотворения) категорически отрицалось. При этом антиномия такого рода не вызывает когнитивного диссонанса. Искренность в поэтическом дискурсе подчиняется презумпции правдивости и наоборот.
Исходная отрицательная конструкция, вступающая в псевдоконтрадикторные отношения с интертекстуальными включениями положительного свойства, оказывается сюжетообразующей. Поскольку приём организации стихотворения по формуле «отрицание / утверждение» многократно повторяется, происходит концептуализация семантики отрицания в пределах индивидуальной концеп-тосферы поэта.
О размещении интертекстуальных отсылок в контексте неопределённости и предположительности
«Расшатывание» определённости - одна из когнитивных универсалий постмодернизма. Амбивалентность в организации стихотворного текста подрывает семантику определённости, заменяя её семантикой предположительности. Модальные слова со значением кажимости и вероятности в поэзии - это понятийные категории, устанавливающие статус имени, события и др. по отношению не к реальному положению вещей, а к «модусу сознания» поэта (англ. modal prepositional attitudes - модальные установки говорящего).
Семантика противительности в словах «против», «вопреки» (стихотворения Э. Крофта Against the Current / Против течения, Against the Fingers of the Clock / Против часовой стрелки и др.), а также семантика сомнения и предположительности в словах probably, probably not / возможно, возможно не, unlikely /маловероятно, по сути, выражают смягчённое противоречие и некатегорическое отрицание, что подтверждается содержанием текста. Показательны в этом отношении эпиграфы-пояснения к стихотворениям анализируемого автора:
from a lost play unlikely to be by VladimirMayakovsky /из потерянной пьесы, маловероятно написанной Владимиром Маяковским;
from a 1935 poster, words probably not by Demyan Bedny / из плаката 1935 года, слова, возможно, не Демьяна Бедного;
probably not by Victor Pelyevin / вероятно, не Виктора Пелевина. Иногда встречаются и достаточно категорические отрицательные ремарки-пояснения:
Sergei Esenin did not write this / Сергей Есенин не писал этого. from an unfinished sequence not by Anna Akhmatova / из неоконченного цикла, написанного не Анной Ахматовой.
not from Boris Pasternak's diary / не из дневника Бориса Пастернака. author unknown, except that's not Yevgeny Yevtushenko / автор неизвестен, но это не Евгений Евтушенко.
Words not by Yevgeny Dolmatovsky / слова не Евгения Долматовского. certainly not by Sergei Lukianenko / безусловно, не Сергея Лукьяненко. definitely not by Lev Rubenstein / определенно, не Лев Рубенштейн.
I \01ЯС0ипВШ-Р ШЛ -р
ижщсш Тропы метода
Интертекстуальные бриколажи
Бриколаж, по Клоду Леви-Строссу, - стадия развития мышления и науки [6, с. 126-130]. Поэтический дискурс подчинён индивидуальному бриколажу -неожиданному движению смыслов, которые поэт творит с помощью множества «подручных» средств, к числу которых относятся средства, проявляющие интертекстуальность. «Под руками» поэта находятся тексты (а вместе с ними и мысли) других авторов и других текстов. Бриколаж в рассматриваемом цикле стихотворений представляет собой конвергентный тип интертекстуальности по признаку наличия сквозных образов (Москва, метро, путешественник, собака). Через денотат обеспечивается связь с реальным миром (реальным текстом и поименованным автором), но интертекстуальные отсылки меняют положение вещей: предметное значение приобретает новые свойства и новые функциональные признаки по закону интертекстуальной инкорпорации. Происходит эволюция теории и практики интертекстуальности в контексте меняющихся парадигм [5, с. 54-63]. Есть основания полагать, что формы интертекстуальных связей-отсылок в стихотворениях Энди Крофта подтверждают процесс эволюции практики интертекстуальности.
Понимание закладываемых в стихотворение смыслов основывается на взаимоинтенциональности, то есть совместности действий автора и читателя: поэт выражает через языковые сигналы свои интертекстуальные предпочтения, читатель стремится их декодировать.
Концепт в значении схватка, замысел (от лат. conceptus) представляет собой единицу мыслительной деятельности, манифестируемую в семантической структуре текста. Основное место в анализируемом сборнике принадлежит концепту «Метро», что подтверждается названием сборника стихов - Three Men on the Metro / Трое в метро. Слова-репрезентанты концепта «Метро» присутствуют во многих стихотворениях, они участвуют в формировании индивидуальной концептосферы Энди Крофта, основывающейся на взаимодействии нескольких протекстов. О.Н. Хаками называет отношения такого типа связью по принципу иррадиации - «когда на возникновение текста оказывают влияние несколько прецедентных текстов» [13, с. 9].
Концепт «Метро» поддерживается множеством интертекстуальных отсылок. Так, упоминание имени Е. Долматовского (хотя и в отрицательной конструкции - Words not by Yevgeny Dolmatovsky / слова не Евгения Долматовского) в стихотворении Three Men Build the Metro / Трое построили метро) не имеет текстовой поддержки, но вряд ли литературная память поэта могла дать «сбой»: у Е. Долматовского есть стихотворение «Ветерок в метро» и, главное, роман в стихах «Добровольцы» о строителях метро. Первое четверостишье романа (особенно последняя строка) представляет собой прецедентный текст как советской, так и постсоветской эпохи (нередко со сменой коннотации):
Меня обступают друзья и подруги,
Без них не сумел бы вести я рассказ
О жизни и смерти, любви и разлуке,
О трудной эпохе, взлелеявшей нас.
Можно предположить, что и эти строки знаменитого в советское время произведения были знакомы английскому поэту:
Стоял у подъезда гостиницы старой И вслед нам смотрел сквозь очки роговые В квадратных штанах иностранец с сигарой, Москву посетивший, должно быть, впервые. Платком он протер окуляры от пыли. «Зачем при невежестве и бедноте их Весь город строительством разворотили? Что выйдет из их большевистской затеи?»
Конвергентные интертекстуальные связи организуют семантическое поле концепта «Москва». Присутствие московской темы отмечено практически во всех стихотворениях сборника: сборник посвящен Московскому метро, и ряд стихотворений имеет названия станций Московского метро - Ploshad' Revolyutsiy / Площадь революции, Mayakovskaya / Маяковская, Taganskaya / Таганская и другие. В стихотворениях присутствуют многочисленные московские реалии, названия известных достопримечательностей - памятников, парков, площадей, улиц и т. д. Достаточно часто употребляется прилагательное «московский»: Moscow churches /Московские церкви, Moscow suburbs /Московские окраины, Moscow Golden Youth /Московская золотая молодежь, Moscow girls и др. Название города в нескольких контекстах превращается в персонифицированное имя, как, например, в стихотворении the Secret Moon / Тайная луна: old Mother Moscow / Старушка Москва.
Активен в стихотворных текстах Энди Крофта интертекстуальный маркер «собака». Лексема собака присутствует в названии произведения Д. К. Джерома Three Men on the Boat (To Say Nothing of the Dog) / Трое в лодке, не считая собаки. Необходимо заметить, что более точным переводом фразы to Say Nothing of the Dog является вариант «не говоря уже о собаке», что, по сравнению с известным, привычным нам, и в общем хорошим переводом, в какой-то мере ставит «личность» собаки наравне или даже выше образов трёх героев-путешественников. Образ собаки присутствует во множестве стихотворений анализируемого сборника, что подтверждает квалификацию этого образа как интертекстуального бриколажа. Здесь и описание реальных собак, в частности, бездомных дворняжек, встречающихся у станций Московского метро, которые не могли не привлечь внимания английских путешественников, и упоминания собак, хозяевами которых были известные личности (в стихотворении Like Corsairs /Как корсары фигурирует собака Е. Евтушенко), и упоминание памятника собаке на станции метро Менделеевская, и рассказ о наших космических собаках (cosmo dogs) Белке и Стрелке, и вымышленные персонажи стихотворений (например, в стихотворении Against the Current /Против течения: on deck are THREE MEN and a DOG /На палубе ТРОЕ и СОБАКА, графическое маркирование заглавными буквами сигнализирует о значимости и импликационном потенциале данных лексических единиц; в стихотворении the Tale of a Dog / Рассказ собаки: a large black dog / большая черная собака и др.), и использование
I % DiaCOURBB-P -J-
ижщсш Тропы метода
имен и образов собак из прецедентных текстов мифов и художественных произведений мировой литературы: Cerberus,Montmorency, Sharik- кличка, которую автор поясняет, не оставляя сомнений в декодировании аллюзии: the dog is none other than the hero of Bulgakov's 'The Heart of a Dog' / эта собака, ни кто иной, как герой романа Булгакова 'Собачье сердце'.
В произведениях сборника мы встречаем лексему «собака» в приводимых автором пословицах: dog eats dog / собака собаку ест, русский аналог: человек человеку волк; в цитатах: Dogs don't use metaphors (Ruth Padel) / Собаки не используют метафоры (Рут Падел); в разнообразных сравнительных оборотах: they sprawled like dogs /они валялись как собаки, sleep like dogs /спали как собаки; в метафорических конструкциях: all history is here, reflected in the eyes ofa pitiful dog / здесь вся история, отраженная в глазах жалкой собаки (стихотворение the long shadow / длинная тень). Есть и примеры языковой игры с лексемой «собака»: поясняется анаграмма английского слова dog - God /Бог; обыгрывается омоним русского слова «собака», означающего знак электронной почты - @; несколько раз с доброй иронией используется русское слово «собака» в английской транскрипции - sobachka. Последний пример, наряду с другими транскрибированными вариантами русских слов - malchik, pereulok, stantsia, piva, gdye, malako, способствует созданию русского колорита, а также образов иностранцев, приехавших в Россию и прилежно старающихся произносить русские слова.
Значимой также оказывается отсылка к имени Виктора Пелевина. По мнению К. Фрумкина, «в такую эпоху Пелевин, исследующий сочетания миров, закономерен, как боевик про Ирак или Косово» [12]. Собака в произведениях В. Пелевина имеет принципиально важный для художественного мира писателя смысл и входит в число художественных универсалий - постоянных образов, позволяющих персонажам балансировать на грани между человеком и животным [3]. Образы животных в произведениях В. Пелевина представляют собой «вторую реальность» [8]. Показательно, что собака в произведениях В. Пелевина оказывается главной негативной фигурой. В «Священной книге оборотня» Генерал ФСБ Александр Серый был волком-оборотнем до тех пор, пока его не поцеловала волшебная китайская лиса. Поцелуй превратил его в «черную, совершенно уличную, даже какую-то беспризорно-помоечную собаку». Персонаж получает другое имя - Саша Чёрный и по поведению очень даже начал напоминать Сашу Белого из культового фильма «Бригада».
В стихотворении Э. Крофта the Tale of a Dog / Рассказ собаки с подзаголовком probably not by Victor Pelyevin / вероятно, не Виктора Пелевина собака является и автором-рассказчиком, что эксплицировано в его названии, и главным героем, причудливо сочетающим прообразы Шарика из романа М. Булгакова «Собачье сердце» и офицера ФСБ: the dog is none other than the hero of Bulgakov's 'The Heart of a Dog', now an officer in FSB / эта собака - ни кто иной, как герой романа Булгакова 'Собачье сердце', ныне офицер ФСБ. Кроме того, собака у Э. Крофта предстает сюрреалистическим двойником Сталина: the dog bares its teeth and lights a Belomor. <...> Stalin bares his teeth and lights a Belomor. / Собака оскалила зубы и закурила Беломор. <...> Сталин оскалил зубы и закурил Беломор.
Как видим, расцвет неомифологемы «собакалипсис» как в русской художественной культуре [2; 9], так и в зарубежной [4] может быть весьма существенно подтвержден творчеством английского поэта.
Заключение
Амбивалентность эксплицируется двумя видами интертекстуальности: формальным отрицанием и содержанием стихотворения, которое превращает отрицание в утверждение о значимости отрицаемого в картине мира поэта.
Несовместимость экзистенциальных векторов нейтрализуется явными и скрытыми интертекстуальными отсылками, которые способствуют снятию контраста и, соответственно, когнитивного диссонанса.
Подрыв семантики отрицания интертекстуальными отсылками к про-текстам можно квалифицировать как индивидуальный игровой и когнитивно тонкий приём, в результате применения которого читатель вовлекается в процесс интеллектуальной игры и ищет возможность разгадки её ходов. Отрицая, утверждаю - таков доминирующий когнитивный ход.
Сближение-отталкивание, признание-отрицание в поэзии английского поэта оказываются сюжетообразующими когнитивными моделями, в условиях которых мнимое отрицание концептуализируется, и авторский концепт отрицания теряет признаки антиномичности. Суггестивное отрицание в сильной позиции в процессе порождения текста становится фактом «положительной отрицательности».
Диапазон интертекстуальности свидетельствует о широте культурно-исторических знаний автора стихотворных текстов, что вызывает безусловное уважение. Э. Крофт использует такие аллюзивные знаки, которые направляют внимание на значимые характеристики социального и биографического времени, что свидетельствует о глубоком знакомстве английского поэта с особенностями русской художественной культуры и русской жизнью.
Позволим себе закончить статью философско-поэтической формулой утверждающего отрицания, которую мы усвоили в процессе знакомства с материалами сборника: состоявшаяся интерпретация, возможно, и не состоялась.
1. Азарова Н.М. Язык философии и язык поэзии - движение навстречу (грамматика, лексика, текст): монография. - М.: Логос/Гнозис, 2010. 496 с.
2. Десятов В. Собакалипсис: неомифологема русской культуры // Ликбез. Литературный альманах. 2006. № 33 (рубрика «Для умных»).
3. Зарубина Д.Н. Универсалии в раннем романном творчестве В.О. Пелевина. Дисс. канд. филолог. наук. 10.01.01 - русская литература. Иваново, 2007. - 205 с.
4. Карпенко Е.И. Повествование о собаках как взаимодействие между людьми: Часть II. Современная литература // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Языкознание и литературоведение. Вып. 6 (717). Дискурс как социальная деятельность: приоритеты и перспективы. М.: ФГБОУ ВПО МГЛУ, 2015. С. 267-276.
5. Кремнева А.В. Эволюция теории интертекстуальности в контексте меняющихся парадигм // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2014. Т. 12. Вып. 1. С. 54-63.
6. Леви-Строс К. Неприрученная мысль // Первобытное мышление - М.: Республика, 1994. С. 126-130.
7. Люксембург А.М. Амбивалентность как свойство набоковской игро-
I \01ЯС0ипВШ-1> Ж ft -р
итщсш Тропы метода
вой поэтики // Набоковский вестник. СПб., 1998. Вып. 1. С. 16-25.
8. Макеева К. Сайт «Творчество Виктора Пелевина». - Режим доступа: pelevin.nov.ru.
9. Немзер А. Хочешь быть животным - будь им. О романе Виктора Пелевина «Ампир В» // Время. № 230. 13.12.2006.
10. Рябова М.Э. Развитие представлений об амбивалентности в философии на рубеже XX-XXI веков // Вестник МГТУ. 2014. Т. 17. № 4. С. 753-758.
11. Синельникова Л.Н. Контрадикторные аномалии сквозь призму процесса вербализации. - Режим доступа: http://experts.in.ua/baza/analitic/detail. php?ID=11225.
12. Фрумкин К. Эпоха Пелевина. - Режим доступа: http://kulturolog.narod. ru/pelevin.htm.
13. Хаками О.Н. Русский поэтический интертекст в аспекте системных отношений: текстоцентрический и текстотипологический анализ. Автореф. дис. ... на соискание уч. степени кандидата филол. наук. - Минск, 2007. 22 с.
14. Croft A. Herbert W.N., Summers P. Three Men on the Metro. - Nottingham, Five Leaves Publications, 2009. - 121 p.
References
1. Azarova N.M. Yazyk filosofii i yazyk poe'zii - dvizhenie navstrechu (grammatika, leksika, tekst): monografiya. - M.: Logos/Gnozis, 2010. 496 s.
2. Desyatov V. Sobakalipsis: neomifologema russkoj kul'tury // Likbez. Literaturnyj al'manax. 2006. № 33 (rubrika «Dlya umnyx»).
3. Zarubina D.N. Universalii v rannem romannom tvorchestve V.O. Pelevina. Diss. kand. filolog. nauk. 10.01.01 - russkaya literatura. Ivanovo, 2007. - 205 s.
4. Karpenko E.I. Povestvovanie o sobakax kak vzaimodejstvie mezhdu lyud'mi: Chast' II. Sovremennaya literatura // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta. Yazykoznanie i literaturovedenie. Vyp. 6 (717). Diskurs kak social'naya deyatel'nost': prioritety i perspektivy. M.: FGBOU VPO MGLU, 2015. S. 267-276.
5. Kremneva A.V. E'volyuciya teorii intertekstual'nosti v kontekste menyayushhixsya paradigm // Vestn. Novosib. gos. un-ta. Seriya: Lingvistika i mezhkul'turnaya kommunikaciya. 2014. T. 12. Vyp. 1. S. 54-63.
6. Levi-Stros K. Nepriruchennaya mysl' // Pervobytnoe myshlenie - M.: Respublika, 1994. S. 126-130.
7. Lyuksemburg A.M. Ambivalentnost' kak svojstvo nabokovskoj igrovoj poe'tiki // Nabokovskij vestnik. SPb., 1998. Vyp. 1. S. 16-25.
8. Makeeva K. Sajt «Tvorchestvo Viktora Pelevina» - Rezhim dostupa: pelevin.nov.ru.
9. Nemzer A. Xochesh' byt' zhivotnym - bud' im. O romane Viktora Pelevina «Ampir V» // Vremya. № 230. 13.12.2006.
10. Ryabova M.E'. Razvitie predstavlenij ob ambivalentnosti v filosofii na rubezhe XX-XXI vekov // Vestnik MGTU. 2014. T. 17. № 4. S. 753-758.
11. Sinel'nikova L.N. Kontradiktornye anomalii skvoz' prizmu processa
I 1 DiacouRBB-p Я ft
ищрпи
verbalizacii. - Rezhim dostupa: http://experts.in.ua/baza/analitic/detail. php?ID=11225.
12. Frumkin K. E'poxa Pelevina. - Rezhim dostupa: http://kulturolog.narod. ru/pelevin.htm.
13. Xakami O.N. Russkij poe'ticheskij intertekst v aspekte sistemnyx otnoshenij: tekstocentricheskij i tekstotipologicheskij analiz. Avtoref. dis. ... na soiskanie uch. stepeni kandidata filol. nauk. - Minsk, 2007. 22 s.
14. Croft A. Herbert W.N., Summers P. Three Men on the Metro. - Nottingham, Five Leaves Publications, 2009. - 121 p.
UDC 82.09:821.111-1
AMBIVALENCE
OF INTERTEXTUAL MEANINGS IN POETIC DISCOURSE
Lushnikova Galina Igorevna,
Humanitarian Pedagogical Academy (branch),
Crimean Federal University after V.I. Vernadsky,
PhD, professor,
Yalta, Russia,
E-mail: lushgal@mail.ru
Sinelnikova Lara Nikolaevna,
Humanitarian Pedagogical Academy (branch), Crimean Federal University after V.I. Vernadsky, PhD, professor, Yalta, Russia,
E-mail: prof.sinelnikova@gmail.com
Annotation
The goal of the article is to present the interrelation of the two opposite intertextual functions realized in poetic discourse - the function of negation and the function of acceptance. The analysis of A. Croft's poems proves that the ambivalence is manifested by two types of intertexuality: by explicit negation and implicit acceptance. This phenomenon of «positive negation» confirms the fact of evolution of the theory and practice of intrtextuality.
Key concepts:
poetic discourse, ambivalence, intertextuality, contradiction.
