CC BY
27
УДК 81'373.612.2 Л. В. Порохницкая
доктор филологических наук, профессор кафедры лексикологии английского языка факультета английского языка МГЛУ; e-mail: [email protected]
АМБИВАЛЕНТНАЯ ПРИРОДА МЕТОНИМИЧЕСКОЙ ЭВФЕМИЗАЦИИ
В статье показано, что амбивалентная природа концептуальной метонимии делает ее важнейшим механизмом эвфемистической номинации, позволяющим говорящему реализовывать разнообразные коммуникативные стратегии, как в бытовом общении, так и в политкорректном взаимодействии.
Ключевые слова: амбивалентность; концептуальная метонимия; эвфемизм; эвфемизация; концептуальный механизм.
Porokhnitskaya L. V.
Advanced Doctor (Philology), Professor, Department of English Lexicology, The Falucty of English, MSLU; e-mail: [email protected]
AMBIVALENT NATURE OF METONYMIC EUPHEMISATION
The article shows that the ambivalent nature of conceptual metonymy makes it one of the most prominent mechanisms of euphemistic naming that enables the speaker to implement various communicative strategies both in everyday communication and politically correct interaction.
Key words: ambivalence; conceptual metonymy; euphemism; euphemisation; conceptual mechanism.
Вопросу изучения концептуальной метонимии в различных номинативных сферах и типах дискурса посвящена на сегодняшний день обширная лингвистическая литература [2; 3; 4]. Не претендуя на исчерпывающее освещение всех вопросов и аспектов метонимиза-ции, в данной работе мы остановимся лишь на тех проблемах, которые оказались в поле нашего зрения в процессе изучения концептуальных механизмов эвфемистической номинации.
Начать изложение представляется логичным с беглого освещения ряда вопросов, которые следует считать ключевыми для понимания роли концептуальной метонимии в эвфемизации.
Одна из базовых посылок современной теории концептуальной метонимии заключается в том, что роль метонимии не может быть сведена к роли сугубо референциальной, а должна трактоваться как когнитивная, т. е. прежде всего как роль понимания (конструирования) [4].
В рамках господствующей на сегодняшний день когнитивно-дискурсивной парадигмы концептуальная метонимия должна изучаться как важнейший концептуальный механизм формирования значения, который наряду с концептуальной метафорой может лежать в основе самых разнообразных способов эвфемизации (например фонетических - pee-pee или морфологических - to change от to change nappies - менять памперс), а также ведущих эвфемистических стратегий: генерализации (например, institution в значении «сумасшедший дом») или недосказанности (problem в значении «серьезная техническая неполадка, которая может привести к катастрофе»).
Все типы метонимических переносов, которые исследователи обычно выделяют в свои работах, могут быть описаны посредством двух базовых метонимических моделей: репрезентация целой концептуальной сущности путем апеллирования к одному из ее частей (целое через часть) и, напротив, репрезентация одного из строевых элементов концепта посредством активизации всего концепта (часть через целое). Причем, если первая модель оказывается продуктивной как в традиционных номинативных сферах (например, to be bright in the eyes пьяный), так и в «новых» социально детерминированных областях (например, peculiar нетрадиционной сексуальной ориентации), то реализация концептуальной модели второго типа характерна в большей степени для новой эвфемии (например, job action - забастовка).
Для изучения процессов эвфемизации в разных типах дискурса особо важным, на наш взгляд, становится признание амбивалентной природы концептуальной метонимии, которая проявляется в ее способности работать как на стопроцентную классическую эвфемиза-цию, так и на дисфемизацию. В первом случае концептуальная метонимия моделирует семантику стилистически нейтральных единиц с достаточно обобщенным значением, имеющих в центре внимания номинации нейтральные или положительно оцениваемые в современном англоязычном социуме идеи (например свобода), что позволяет им выполнять эвфемистическую функцию в разных типах дискурса. Во втором случае концептуальная метонимия, напротив, обеспечивает акцентирование наиболее табуированных сторон референта, выводя в фокус номинации идеи, непосредственно ассоциирующиеся с описываемым феноменом (например нахождение под землей в номинативной сфере «смерть»).
«Положительная» сторона метонимической эвфемии наиболее наглядно может быть продемонстрирована на примере лексем обобщенной, «диффузной» семантики, которые в современной англоязычной лингвистической литературе известны также как omnibus words [5].
В контексте эвфемизации необходимо различать собственно ши-рокозначные языковые единицы и лексемы достаточно абстрактной, размытой семантики, позволяющей им вербализовывать широкий спектр табуированных концептов, развивая в своей семантической структуре разветвленную эвфемистическую полисимию.
Широким значением, которое определяется как «значение, соотносимое с понятием высокой степени обобщения, которое конкретизируется ситуацией употребления» [1. с. 5], обладают эвфемистические существительные stuff, action, thing и др. Такие существительные, имея в основе своей семантики обобщенный концептуальный образ, характеризуются высоким эвфемистическим потенциалом, позволяющим вербализовать практически любые табуированные представления, выводя в фокус номинации нейтральные идеи естественности и будничности. Однако, несмотря на свою предельную широкознач-ность, указанные лексемы не являются абсолютно взаимозаменяемыми, что обусловлено особенностями их концептуальной внутренней формы. В то время как существительное thing обладает способностью маскировать любой табуированный предмет или явление окружающей действительности, лексема stuff используется при референции к разного рода веществам и субстанциям, чье прямое наименование может считаться неуместным в определенном контексте, а существительное action употребляется главным образом для обозначения стигматичных действий. В этой связи важно подчеркнуть, что во многих случаях семантическая структура широкозначной эвфемистической единицы оказывается ограниченной фиксированным диапазоном узуальных реализаций. Так, например, существительное action в современном английском языке используется преимущественно в сфере проституции, наркомании и азартных игр, а также социально-производственных отношений. Возможность каталогизации наиболее частотных значений таких единиц обусловлена особенностями эвфемистической номинации, ограниченной областью наиболее частотных сфер употребления. Кроме того, лексемы признаваемые исследователями широкозначны-ми в конкретной языковой системе, не всегда обнаруживают способность соотносится с широким спектром табуированных референтов.
Так, например, лексема affair, относящаяся к существительным, обладающим наиболее высокой степенью широкозначности в английском языке, используется преимущественно в единственном эвфемистическом значении «интимная связь вне брака».
В то же время многие языковые единицы с диффузной семантикой, не обладающие широким спектром узуальных значений в языковой системе, могут обнаруживать способность к постоянному приращению эвфемистических значений. Такие единицы, именуемые часто квазитерминами, фигурируют преимущественно в политкорректном дискурсе для придания положительного имиджа сомнительным практикам в сфере бизнеса и политики. Так, например, весьма распространенная в современных англоязычных СМИ лексема adjustment (букв. 'регулирование, приспособление') может реализовывать свою эвфемистическую функцию в самых разнообразных контекстах в следующих наиболее употребительных значениях: увеличение стоимости, уклонение от правосудия (часто с использованием коррупционных схем), корректировка асоциального стиля поведения, военное поражение (сопровождаемое переносом линии фронта), фальсификация счетов. Концептуальная метонимия в таких случаях призвана выполнять двоякую функцию, позволяя не только «спрятать» табуирован-ную сущность референта за языковой единицей с диффузным концептуальным содержанием, но и в определенном смысле повысить его в статусе, акцентируя идею позитивных изменений. Такая модель концептуальной репрезентации во многих случаях превосходно работает на «замыливание глаз», существенно затрудняя установление причинно-следственных связей между событиями. Поскольку концептуальная метонимия - это, по сути, «проекция» в пределах единого концептуального пространства, в отличие в частности от концептуальной метафоры, которая всегда предполагает взаимодействие как минимум двух концептуальных областей, не всегда возможно определить направление взаимодействия целого представления и его частей, а также структуру их иерархии. Так, анализируя использование эвфемизма internal reorganization в значении «массовое увольнение», сложно с уверенностью сказать: является ли увольнение сотрудников частью обобщенного представления о реорганизации компании или же увольнение работников - это глобальная мера, которая неизбежно влечет перестройку всей организации. Другими словами, определить,
какой концепт является более общим, а какой будет вкладываться в него, составляя его часть, не всегда представляется возможным.
Еще больше описанная ситуация осложняется тем, что концептуальная метонимия по определению - это репрезентация некой концептуальной сущности путем апеллирования к одному из ее признаков, который может быть ключевым или второстепенным, положительным или отрицательным. Таким образом, концептуальную метонимию можно сравнить с двуликим Янусом, которой поворачиваясь своими разными гранями, обладает способностью акцентировать самые разные стороны описываемого феномена, что предполагает множественность интерпретаций.
Когда в фокусе номинации находятся наиболее табуированные стороны референта, концептуальная метонимия начинает работать на дисфемизацию. В каждой номинативной сфере эвфемизации существует основной репертуар фокусных идей, активизация которых в микрофрейме значения языковой единицы в подавляющем большинстве случаев ведет к ослаблению ее эвфемистического потенциала. Установить какие именно идеи могут ограничить потенциал эвфемизма можно при помощи концептуального анализа значительного массива конституентов каждой номинативной области. Описанная модель метонимической репрезентации позволяет языковым единицам выполнять эвфемистическую функцию только при условии значительной обобщенности концептуального образа, моделирующего семантику языковой единицы (например, в фокусе dissolution - смерть -идея распада, нарушения целостности), или в случае конкретизированного концепта в контексте сугубо неформального общения (например, в фокусе to erase sb - убить (криминал. жаргон) - идея бесполезности, ненужности).
Амбивалентная природа концептуальной метонимии проявляется в полной мере и в случае действия динамичных метонимических моделей сценарного типа. Эвфемистический потенциал языковой единицы, семантика которой базируется на такой модели, напрямую зависит от сущности того элемента стереотипного сценария, который оказался в фокусе номинации. Превалирование метонимической модели определенного типа обусловлено особенностями самой номинативной сферы. Так, если в номинативной сфере «наркомания» на роль метонимического символа обычно выбирается центральный элемент всего динамичного фрейма, что существенно снижает
эвфемистический потенциал таких номинаций (например, to jab a vein - употреблять внутривенные наркотики), то в рамках сферы «социально-производственные отношения» центральный элемент -это относительно нейтральный концепт, как правило, представляющий собой емкий носитель информации культурологического плана (например, to get one's cards - быть уволенным, букв. 'получить карточки государственного страхования').
В заключение заметим, что амбивалентная сущность концептуальной метонимии делает ее важнейшим механизмом реализации разнообразных коммуникативных стратегий как в контексте бытовой коммуникации, так и в рамках политкорректного взаимодействия.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Беляевская Е. Г. Семантика широкозначных существительных с когнитивной точки зрения // Теория и практика лексикологических исследований. - М. : Рема, 2007. - С. 4-14. - (Вестн. Моск. лингвист. ун-та; вып. 532. Сер. Лингвистика).
2. Gibbs R. W. The poetics of mind: Figurative thought, Language and Understanding. - Cambridge : Cambridge University Press, 1994. - 527 p.
3. Kovecses Z. Metaphor. - Oxford : Oxford University Press, 2010. - 375 p.
4. Lakoff G., Jonson M. Metaphors We Live by. - The University of Chicago Press, 1980. - 242 p.
5. Ullman S. Semantics. An Introduction to the science of Meaning. - Oxford : Basil Blackwell, 1964. - 278 p.
