CC BY
214
ББК 60.032
З. О. Губбыева
Астраханский государственный технический университет Кафедра философии и культурологии
АЛЬТЕРНАТИВНОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ И СОВРЕМЕННАЯ ТЕОРИЯ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
Сегодня Россия находится в ситуации, потребовавшей осознанного цивилизационного самоопределения, осмысления новых экономических, социокультурных реалий. Отсюда многочисленные дискуссии о том, какой путь следует нам избрать, а что оказалось бы гибельным. А первый шаг на пути к будущему - понимание исторического прошлого, его событийного ряда и мировоззренческого оформления. Историческая гносеология имеет ныне приоритеты в отечественной философии истории, ибо возникла новая возможность опереться на точное историческое знание без ухода в чистое, порой бессмысленное умозрение. Задача автора - показать становление новой методологии исторической науки и философии истории - исторического ретропрогнозирования как анализа возможных в прошлом путей развития и эффективности избранного пути. Мы стремимся опереться на современные концепции эволюции живого и космологические модели Вселенной, показать место исторического моделирования на общем фоне современной теории исторического процесса.
1. Альтернативное историческое моделирование: «за» и «против».
Александр Македонский, завоевав Индию, увлекся буддизмом и вознамерился распространить новое мировоззрение на всех подвластных территориях, но заразился чумой и умер в тридцатилетнем возрасте.
А. Тойнби обсуждал следующий вопрос: если бы злополучная бацилла не сыграла тогда роковую роль, то как изменилась бы дальнейшая история Ближнего Востока, Европы и всего человечества [1]? Тойнби признан сегодня «праотцом» научной «если-бы-логии». Упомянутое обсуждение было одной из первых попыток еще в 30-е гг. ХХ в. вынести на суд научной общественности рассуждения на тему «что было бы, если...». Тойнби в одном сценарии рассматривал гипотетические последствия более долгой жизни полководца, а в другом, наоборот, более ранней гибели [1]. Впрочем, использована была лишь сила воображения. Сценарии Тойнби расцениваются сегодня, скорее, как научная фантастика, нежели как подлинная наука. Но «ретропрогнозирование» стало проблемой, существенной для философии истории. Заинтересовала сама возможность альтернативных построений в истории. Не фантастических, а научных, с использованием методов математической статистики.
В европейской и американской литературе последних лет интенсифицировалась дискуссия о том, является ли «сослагательное наклонение» в истории всего лишь «досужим развлечением» или оно представляет
серьезный интерес для общественных наук. Так, орган Исторического общества США «Historically speaking» посвятил этой теме большую часть мартовского выпуска 2004 г. [2]. Высказывались как активные сторонники, так и противники «контрфактического» (альтернативного) моделирования. Обсуждение продолжается. Интересна закономерность: американцы чаще россиян связывают теоретические разногласия с политическими симпатиями: «детерминистский подход к истории» считается прибежищем «левых», а сослагательное наклонение - вотчиной «правых», склонных «выдавать желаемое за действительное» и «преувеличивать роль личности в истории». Но в сегодняшней России - «диаметрально противоположная» схема рассуждений. «Левые» апеллируют к внешним факторам, «правые» предпочитают своего рода «экономический детерминизм». Так, от приверженцев КПРФ мы слышим, что «крах» советской власти обусловлен «происками ЦРУ», ошибками И. В. Сталина и Н. С. Хрущева. «Правые» доказывают, что «коммунистический режим не мог сохраниться в соответствии с законами экономики».
Важнейшее обоснование альтернативного социального моделирования - «историю людей» можно рассмотреть по аналогии с «историей природы». Для ученого XIX в. «история природы» ограничивалась историей жизни, Земли, Солнечной системы. Вселенная в целом считалась бесконечной в пространстве и во времени, стационарной, внеисторичной. Еще в 1930-е гг. об отсутствии исторических изменений в космосе писал
В. И. Вернадский: идея универсальной эволюции противоречит идее бесконечности Вселенной [3]. Последнее для Вернадского было несомненно. Эволюционировать способен только конечный объект, а значит, наблюдаемое развитие земной природы и общества - не более чем «локальная флуктуация, обреченная на то, чтобы раствориться в бескрайних просторах Вселенной». Общая же картина космической Вселенной «не будет меняться с течением времени». Может, не будучи астрофизиком, Вернадский не обсуждал новейших для него космологических взглядов. Между тем в рамках общей теории относительности Вселенная была представлена как конечное в пространстве и во времени образование. В 1922-1924 гг. советский математик А. А. Фридман предложил «нестационарные решения релятивистских уравнений» А. Эйнштейна. Получены и косвенные эмпирические доказательства того, что Вселенная изменяется.
«Все это сделало научную картину мира радикально исторической», -мы согласимся с этим итогом дискуссии по альтернативному моделированию на страницах журнала «Философские науки» 2004-2005 гг. Для современного ученого и Вселенная в целом, и все ее составляющие - элементарные частицы, поля, атомы, звезды - такие же продукты эволюции, как биологические виды, экосистемы, государства и цивилизации. Все современные дисциплины, согласно этой точке зрения, являются разделами единой исторической науки.
2. История природы и история людей о ретропрогнозировании и его возможностях. Любопытный факт: по мере того как историческое мышление пронизывает биологию, антропологию, астрофизику, только социальные историки продолжают «критически относиться к сослагатель-
ному наклонению». В естествознании ныне альтернативное моделирование - прочно утвердившийся исследовательский прием [4].
Астрономам известно, что планета-гигант Юпитер, обладающая мощным гравитационным полем, регулярно перехватывает кометы, которые летят в сторону Земли и Солнца. Если бы Юпитера не существовало, Земля испытывала бы столкновения в тысячу раз чаще, чем это происходит в действительности, то есть раз в сто тысяч, а не раз в сто миллионов лет. Ученым не безразлично, смогла ли бы в таком случае выжить ранняя биосфера, а если бы и смогла, то каковы были бы ее качества.
Интереснейший пример: несколько миллионов лет назад дельфины опередили все прочие виды позвоночных по интеллектуальному развитию (есть объективные показатели). Но они нашли удобную экологическую нишу и потеряли стимул для дальнейшего развития. В отличие от них австралопитеки оказались в трудных условиях выживания. Эти условия и потребовали регулярной орудийной деятельности, обусловив «технологический путь эволюции» австралопитека. А если использовать методику альтернативного моделирования: если бы и гоминиды сумели обойтись без орудийной деятельности? Предполагают, что орудийноопосредованное развитие могли начать птицы семейства врановых. Они действительно могли создать цивилизацию нашей планеты.
Еще пример: чтобы образовалась живая клетка (а потом и человек), необходимо было столь тонкое сочетание большого количества физических параметров, что ученые вынуждены либо допустить наличие разумного «создателя», либо искать другие нетривиальные объяснения данного обстоятельства. При этом ставятся вопросы: как бы развивались физические процессы, если бы соотношение масс протона и электрона или константа электромагнитного взаимодействия немного отличались от наблюдаемых?
Предполагается, что в ранней Вселенной пространство имело значительно большее число измерений, и сценарии развития четырехмерного пространства подробно изучены. На множестве альтернативных сценариев физики доказывают, что при любом другом стечении обстоятельств живое вещество возникнуть не могло.
Рассматривая прошлое в сослагательном наклонении, естествоиспытатели раскрывают глубокие причинно-следственные связи реального мира и его эволюции. Конечно, социальная история не допускает экспериментальной проверки. Но непосредственно не могут быть исследованы и альтернативные сценарии развития Вселенной или биосферы.
Основное соображение в пользу исторической альтернативистики обнаруживается в рамках синергетики. При снижении системной устойчивости наступает фаза бифуркации (точнее - полифуркации), то есть дальнейшие события могут развиваться по принципиально разным сценариям в направлении к одному из относительно устойчивых состояний-аттракторов. В такой фазе резко возрастает роль случайности, индивидуального действия, творческого решения или просто ошибки. Но в фазе по-лифуркации с системой может произойти не все, что угодно. Число аттракторов всегда конечно. Оно варьируется между двумя крайними сцена-
риями: катастрофическим разрушением и переходом к более высокому уровню «устойчивого неравновесия». Именно тот факт, что число возможных сценариев в каждом случае не бесконечно, способен обеспечить «ретроспективное прогнозирование». Ретропрогнозирование сначала осуществляется на интуитивном уровне, дальше - с использованием компьютерных программ. Само собой разумеется, для построения компьютерных программ применительно к социальной истории необходимо активное участие профессиональных историков, экономистов, географов, культурологов. Это предполагает отработку общего языка, над чем, со своей стороны, работают программисты и математики.
А теперь о главном, на наш взгляд: ретроспективное прогнозирование (для нас это синоним альтернативного моделирования) заслуживает усилий. Во-первых, можно строже судить об исторической причинности. Во-вторых, больше обоснований мы получаем для моральной оценки человеческого действия. А наличие таких возможностей позволит обращаться к историческому опыту в поисках доводов для нынешних и будущих решений, отличать практические проекты от утопий.
Можно согласиться с американским историком Р. Коули, что сослагательное наклонение более применимо к военным и политическим эпизодам, нежели к социальной истории в целом. Но, выделив ключевые периоды в развитии общества, мы можем аргументированно обсуждать и масштабные исторические варианты.
Например, моделирование альтернатив в экономической истории США Р. Фогелем и Д. Нортом оказалось настолько содержательным, что в 1993 г. авторам была присуждена Нобелевская премия по экономике - за новое исследование экономической истории через призму экономической теории и с использованием количественных методов для объяснения экономических и иных социальных изменений. Еще в 1964 г. Фогелем была опубликована ставшая знаменитой книга с неприметным названием «Железные дороги и экономический рост Америки». Традиционно считалось, что именно железнодорожное строительство было одним из локомотивов быстрого экономического роста США в XIX в. Фогель пытался проверить на языке цифр привычные оценки железнодорожного бума. Он построил «контрфактическую» модель - как бы развивались Соединенные Штаты, если бы вместо «железных коней» просторы Америки продолжали бороздить дилижансы и пароходы. Результаты математических расчетов получились весьма парадоксальными: вклад железнодорожного строительства оказался крайне малым, он был равен национальному продукту всего за несколько месяцев.
Хотя выводы Фогеля нашли одобрение не у всех специалистов, все же после его работ стало возможным относить альтернативную историю уже не к области умозрительных спекуляций, а к историко-математическим исследованиям. Поэтому и считают Фогеля одним из основоположников клиометрии (новой экономической истории, базирующейся на методах ретроальтернативистики).
Одна из проблем ретропрогнозирования: пока предметом изучения остаются отдельные общества, регионы, эпохи, исследователь видит лишь
циклы роста, расцвета и увядания. Но, рассматривая человечество в целом, можно заметить и преемственное развитие от пещерных форм жизнедеятельности до современной цивилизации. И отдельные биологические виды тоже не дают эволюционной картины: достаточно сказать, что 99 % существовавших на Земле видов вымерло еще до появления человека. А вот парадоксальное обстоятельство, выявленное при общеисторическом взгляде на живое. Теоретически выведенное направление универсальных векторов противоположно тому, какого следовало бы ожидать в рамках классической науки. Согласно закону возрастания энтропии, Вселенная должна бы изменяться со временем в сторону однообразия и простоты. В действительности она последовательно изменялась от простого к сложному. Американский астрофизик Э. Шейсон обозначил это расхождение как «термодинамическую» и «космологическую» стрелы времени. Как бы мы не решали эту проблему, несомненным останется одно - весь ход биологической и социальной истории продолжает негэнтропийную линию развития. Это тоже подсказка для социального ретропрогнозирования.
В ноябре 2003 г. московский физик А. Д. Панов на семинаре в Государственном астрономическом институте им. П. К. Штернберга доложил о результатах оригинального исследования [4]. Он сопоставил длительность временных отрезков между последовательными переломами в биосфере Земли за почти четыре миллиарда лет, а также в истории человечества (неолитическая революция, индустриальная революция). Полученный результат был представлен в графической и математической формах. Вывод Панова: на протяжении четырех миллиардов лет исторические процессы последовательно ускорялись, причем ускорение происходило в соответствии с простым логарифмическим уравнением, представленным на графике правильной гиперболой.
Полученная эмпирическая формула, сама по себе достаточно удивительная, была оценена участниками семинара как научное открытие. Однако ее продолжение еще более озадачило: гипербола исторического ускорения оборачивается вертикальной линией где-то в ближайшие десятилетия. Это должно означать, что интервалы между глобальными трансформациями устремятся к нулю, а скорость истории устремится к бесконечности! Аналогичные по замыслу расчеты приведены в книге австралийского экономиста Г. Д. Снукса. Его числовой результат довольно близок к результату Панова, хотя математически менее строг. Значит, можно говорить о математической закономерности - «вертикали Панова - Снукса». Пока не удается предложить основательного объяснения этой закономерности. Невозможно и содержательное предсказание будущего на ее основе. Именно навык ретропрогнозирования способен вооружить ученых инструментарием для построения сценариев будущего, по крайней мере способностью предложить практические рекомендации перед лицом вызовов времени.
Может быть, «универсальные векторы» исторического процесса напомнили философии истории идею о том, что прогресс истории не есть движение к цели. А «парадигма синергетики» подсказала: прогрессом можно считать «наличие средств сохранения неравновесной системы
в фазах неустойчивости». В этой подсказке - фактически еще одно обоснование необходимости альтернативного прогнозирования.
3. Ретропрогнозирование и российская история: потенциальная переоценка ценностей? В русской литературе альтернативное прогнозирование долго существовало лишь в рамках художественной литературы. Знаменитый советский историк Натан Эйдельман свой сценарий истории России при победе восстания Черниговского полка «Невозможный 1826 г.» опубликовал в книге «Апостол Сергей» из художественнопопулярной серии «Пламенные революционеры» - в публикации, заведомо не претендующей на научный статус. Но «если-бы-логические» сценарии в науке помогли бы уточнить или даже изменить наши представления о значении многих исторических событий.
Вот некоторые интересные исследования российской философии истории в этой области, связанные с сюжетами из истории России. Почему не взошла звезда «пленительного счастья», или, что было бы, если бы декабристы не вышли на Сенатскую площадь? Еще раз вспомним слова Ф. Шлегеля об историке как вспять обращенном пророке и обратимся к альтернативному прогнозу.
Действия членов тайных обществ, попытавшихся в 1825 г. захватить власть, порождали и продолжают порождать прямо противоположные мнения. Неудачное восстание декабристов можно рассматривать и как безответственное упущение уникального шанса на создание конституционализма в России, и как преступную попытку спровоцировать смуту, близкую к реальным событиям 1612 г. Правильно ли декабристы сделали выбор, решившись на восстание? Первый шаг в разработке нашего ретропрогноза - построение веера сценариев развития событий в декабре 1825 г. Исходной точкой такой флуктуации будет ситуация междуцарствия, неожиданно возникшая после смерти Александра I. С одной стороны, в атмосфере неразберихи с престолонаследием действия малочисленной группы заговорщиков получили высокие шансы на успех (даже верноподданные россияне не могли разобраться, кому же им хранить верность). С другой стороны, отказ от использования ситуации мог бы оказаться для тайных обществ фатальным, поскольку власти узнали о них, и начались аресты.
Итак, методы математической статистики («метод оценки полезности» достижения целей для декабристов и «метод последовательных сравнений») показывают: политические реформы ценились декабристами выше захвата власти, самосохранения и экономических реформ. Следующий шаг в разработке ретропрогноза - это выделение негативных событий, которые могли бы помешать декабристам. И вновь статанализ дает повод для размышлений. Самым опасным событием были для декабристов репрессии, далее по значимости - раскол в их собственных рядах. Последний шаг ретропрогноза - оценка сравнительной эффективности каждого из возможных сценариев. В итоге двум сценариям развития событий в декабре 1825 г. - реальному и альтернативному - можно дать следующие оценки: эффективность решения о восстании - (-0,2374); эффективность решения об отказе от восстания - 0,0197. Итак, сценарий «декабристы без
декабря» оказывался для России более эффективным. По рациональным соображениям мы сейчас можем признать решение о декабрьском восстании ошибочным. Б. Рассел выразился примерно так: всемирная история есть сумма всего того, чего можно было бы избежать.
В 1992 г. отечественные исследователи Л. И. Бородкина и М. А. Сви-щева опубликовали ретропрогноз: как развивалась бы социальная дифференциация в советской деревне, если бы нэповские реформы не были прерваны коллективизацией. Это было одно из первых исследований отечественной школы клиометрии. Расчеты показали, что опасения большевиков по поводу «неминуемого развития» в деревне «мелкобуржуазного капитализма» были сильно преувеличены. При долгом нэпе доля богатых крестьян росла бы незначительно, а вот бедных хозяйств становилось бы заметно меньше (в производящих районах с 29 в 1924 г. их число уменьшилось бы в среднем до 19 в 1940 г., если бы не было коллективизации) за счет роста середняков (в производящих районах их число увеличилось бы в среднем с 68 в 1924 г. до 76 в 1940 г., если бы не было коллективизации). При таком сценарии за 1924-1940 гг. посевы выросли бы на 70 %, а поголовье скота - на 50 %. В реальной истории, увы, «великий перелом» привел к сильному спаду аграрного производства. Таким образом, ретропрогнозные исследования наших историков подтверждают высокий потенциал нэповской модели [5].
Продемонстрировав потенциальные возможности ретропрогнозных исследований, нельзя умолчать и об их слабостях. Ахиллесовой пятой ретропрогностики всегда было слабое методологическое обеспечение. У нее нет пока четких приемов исследования. Основные методологические проблемы ретропрогнозирования удачно сформулированы современным российским философом И. В. Бестужевым-Ладой [5].
Первая проблема - отделение принципиально возможного в виртуальных сценариях от практически невероятного. Для решения этой проблемы примем допущение. Деятельность людей есть субъективная вероятность, а состояние окружающей среды - объективная. В таком случае ретропрог-нозные сценарии могут иметь четыре степени реалистичности. Реалистичность А - при наличии объективных и субъективных предпосылок (это собственно альтернативное моделирование). Реалистичность Кв - при наличии объективных предпосылок, но отсутствии субъективных (ретроспективные события высоковероятностны). Реалистичность Км - при наличии субъективных, но отсутствии объективных предпосылок (моделирование маловероятных событий). Реалистичность Кн - при отсутствии как объективных, так и субъективных предпосылок (моделирование невероятных событий).
Большинство научных виртуальных сценариев принадлежит, конечно, классу А. К нему, например, относятся рассмотренные нами возможные сценарии российской истории. Модель «Америка без железных дорог» Р. Фогеля относится к классу Кв: нет никаких объективных причин, в силу которых американцы не могли строить речные каналы и магистрали для дилижансов вместо железных дорог. Насколько известно ныне, современники такой альтернативы даже не осознавали. Сценарии Км и Кн интересны в основном фан-
тастам. Так, «Фатерлянд» Р. Харриса является ярким примером ретропрогноза класса Км. «Тьма не наступит» Л. Спрэга де Кампа - класса Кн.
Вторая проблема ретропрогнозирования - логичность виртуальных сценариев. Ретропрогноз тогда имеет научную ценность, когда реконструкция возможного хода событий определяется не богатством фантазий историка, а логично вытекает из исходного условного допущения. Главным методом исследователя здесь должна стать аналогия. Исторические события одного типа повторяются (реформы, покушения, восстания...). Поэтому в ходе разработки виртуального сценария конкретного события необходимо сначала найти схожие события, которые происходили в реальной истории. Так, при реконструкции вероятного итога победы восстания декабристов можно опираться на сравнение этого восстания с «масонскими революциями» 20-х гг. XIX в. в Западной Европе или с дворцовыми переворотами ХУШ в. в самой России.
Другой важный метод, позволяющий строить логичные ретропрогнозы, - это экстраполяция, то есть рассмотрение дальнейшего развития тенденций, истоки которых видны в реальной истории. Проще всего использовать этот метод в исследованиях по экономической истории (что продемонстрировал, например, Р. Фогель). Экстраполяцией можно воспользоваться и при моделировании событий политической истории.
Третья проблема ретропрогнозирования - количественная оценка вероятности виртуальных сценариев. Простейший путь получения вероятностных оценок - это проведение экспертного опроса (например, ведущих политологов и экономистов просят дать примерную оценку вероятности развития России 1990-х гг. в ситуации отсутствия мощного слоя финансовых олигархов). Более трудоемким вариантом является составление банка данных для конкретных исторических событий по аналогичным в истории и статистический прогноз типа «вероятность аналогичных показателей для стран «большой семерки» в свое время равнялась.».
Еще одна проблема ретропрогнозирования - оптимальность виртуальных сценариев. Среди задач ретропрогноза - оценка оптимальности реальных событий путем их сравнения с наилучшими вариантами. Именно здесь возможна переоценка многих лиц и событий мировой истории.
Сравнительную характеристику реального и виртуальных сценариев необходимо проводить по нескольким параметрам. Одно и то же событие может дать обществу благотворный импульс в его политическом развитии, но оказаться неблагоприятным с точки зрения хозяйственных последствий (таковыми можно считать реформы в России 1990-х гг.).
Оценки степени благотворности событий будут варьироваться в зависимости от идеологических предпочтений исследователя. Впрочем, такой разнобой в оценках одних и тех же фактов реальной истории наблюдался и ранее. Изучение виртуальных сценариев лишь проявит ценностные разногласия, а значит, будет способствовать выявлению объективной истины.
Таким образом, вполне оправдан сегодняшний образ ретропрогнозирования: фантастика, ставшая наукой. Не наукой, но исследовательским методом исторической науки. Ретропрогнозированию нет и полувека. Оно «в на-
чале славных дел» и представляет собой одну из действенных методик исторического познания. Не случайно оно прочно вошло в поле зрения теории исторического процесса как составляющей современной философии истории.
Итак, рассмотрены история становления и современная интерпретация метода альтернативного исторического прогнозирования (исторического ретропрогнозирования), оценки роли этого метода в современной философии истории. Дана более детализированная характеристика историческим фактам, а через сравнение с показателями альтернативных вариантов прошлого сделана попытка извлечь более эффективные «уроки истории». Возможна и переоценка многих явлений исторического бытия России, деятельности исторических лиц. Поставлена задача для собственных дальнейших исследований: анализ альтернативных вариантов новой экономической истории нашего государства.
СПИСОК ЛИТЕРА ТУРЫ
1. Тойнби А. Если бы Александр не умер тогда. // Знание - сила. - 1979. - № 2.
2. Назаретян А. П. Знает ли история сослагательное наклонение? // Философ-
ские науки. - 2005. - № 2. - С. 7-17.
3. Вернадский В. И. Живое вещество. - М.: Наука. 1978. - С. 136.
4. Панов А. Д. Сингулярная точка истории // Общественные науки и современ-
ность. - 2005. - № 1. - С. 122-137.
5. Латов Ю. А., Латова Н. А. Математика несбывшихся свершений // Что но-
вого в науке и технике? - 2003. - № 4. - С. 34-45.
Получено 29.07.05
ALTERNATIVE MODELING AND MODERN THEORY OF HISTORICAL PROCESS
Z. O. Gubbyeva
Method of alternative modeling of historical process (historical retrospective prediction) suggests the possibility of subjunctive mood in historical science and thus is estimated as a new word in national historiography and in the “world” philosophy of history. Connection of the method with concrete scientific knowledge (biology, anthropology, mathematical statistics, culture sciences) gave rise to the interest with the method professional investigators of the USA and Russia in XXth-XXIth centuries. The author, basing upon the materials of their joint publications, suggests a new vision of a number of events in Russia.
