CC BY
45
RAR УДК 745 ББК 85.1
10.34685/HI.2020.28.1.011
АЛЛЕГОРИЯ АЗИИ: ФОРМИРОВАНИЕ ОБРАЗА МУСУЛЬМАНСКОГО ВОСТОКА
В РУССКОМ ИСКУССТВЕ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII ВЕКА
Горбунова Анастасия Александровна,
аспирант, Санкт-Петербургский университет промышленных технологий и дизайна, ул. Большая Морская, 18, Санкт-Петербург, Россия, 191186
e-mail: aagorbunova@rambler.ru
Аннотация
В статье рассматривается ряд аллегорических изображений Азии, созданных в России в первой половине XVIII века. Представляется, что они внесли вклад в формирование художественного образа мусульманского Востока в русском искусстве. Выявляются изобразительные источники этих аллегорий, исследуется их иконография, определяются основные восточные формы и мотивы, вошедшие в художественный обиход отечественных мастеров и неизменно отождествляемые с мусульманским миром.
Ключевые слова
Русское искусство XVIII века, мусульманский Восток, восточные мотивы, аллегории четырех континентов, аллегория Азии, персонификации, иконография.
Образ мусульманского Востока в изобразительном искусстве Запада представляет собой выраженное в художественной форме представление о материальной и духовной культуре исламских стран, об их истории и менталитете. В западноевропейском и русском искусстве существуют формы и изобразительные мотивы, неоспоримо указывающие на причастность тех или иных произведений к культуре Востока, к его традициям и быту. Сложившись в искусстве Нового времени, эти типические, всегда узнаваемые мотивы, в разных комбинациях «переселяются» из одних произведений в другие, определяя их ориентальный характер. Обращаясь к истории бытования восточных мотивов в европейском искусстве, можно обнаружить их проявления
в аллегорических изображениях Востока или так называемых аллегориях Азии, распространившихся в XVII в. Эти изображения вобрали в себя самые емкие этнографические клише, будь то всегда узнаваемые элементы национального костюма и быта или же флору и фауну. В России эти изображения, заимствованные у западноевропейских мастеров и вошедшие в художественный обиход в начале XVIII в., явились для отечественного искусства в своем роде проводниками основных ориентальных форм и мотивов, определивших образ мусульманского мира на столетия вперед.
Использование восточных мотивов в русском искусстве XVIII в. не часто привлекает внимание отечественных исследователей. Осо-
бого внимания заслуживают, например, статья О. С. Евангуловой, посвященная «восточной» костюмированной серии работ И.Х. Маттарно-ви, а также сборник «Ориентализм. Турецкий стиль в России» (авторы-составители О. А. Со-снина, А.М. Валькович). Характерно, что рассмотрение произведений в ориентальном вкусе ведется с позиции исторического и формально-стилистического анализа. Отдавая должное таким исследованиям, следует признать, что вопрос о формировании художественного образа мусульманского Востока в русском искусстве остается практически нетронутым. В частности, приобретает актуальность изучение аллегорических изображений Азии, ставших одними из первых репрезентаций мусульманского мира в отечественном искусстве. Для этого представляется целесообразным выявить изобразительные источники этих аллегорий, изучить их иконографию и на основе этого проследить сложение специфических восточных мотивов и атрибутов в русском искусстве первой половины XVIII в., поскольку именно в этот период складываются основные понятия, формирующие художественный образ мусульманского Востока.
Персонифицированные изображения четырех континентов - Европы, Азии, Африки и Америки -пришли в русское искусство из стран Западной Европы. Там они встречаются в храмовом убранстве католических церквей времен Контрреформации, где в свое время были призваны напоминать о всемирном распространении католицизма1. В России подобные изображения впервые появляются в последней трети XVII века, в частности в оформлении несохранившегося Коломенского дворца, где они несли, по-видимому, чисто декоративную функцию. В 1671 г. царь Алексей Михайлович принимал здесь польских послов, которые оставили описания дворцовых помещений, упомянув и о четырех аллегориях: «Над хоромами его царского величества были щиты, в коих Европа, Африка и Асия были написаны»2.
1 Холл Джеймс. Словарь сюжетов и символов в искусстве / Пер. с англ. и вступ. ст. А. Майкапара. М.: Крон-Пресс, 1997. С. 618.
2 Описание дворца Алексея Михайловича в селе Ко-
ломенском / Сост. пом. дир. Моск. оружейн. палаты Н. Чаев. М.: Университетская типография (Катков и К°), 1869. С. 35.
Однако распространенным явлением в русском искусстве аллегории четырех континентов становятся в петровскую эпоху. И это не случайно, ведь одной из характерных особенностей художественного языка этого времени является его иносказательность, аллегоричность, обусловленная в частности общественными и политическими запросами страны. Выдвижение России в ряд европейских держав, амбициозность ее устремлений требовали нового государственного образа. Его разработка шла в панегирических программах к различным праздникам и триумфам в честь России и ее правителей. Неотъемлемым элементом оформления таких мероприятий явились аллегорические и мифологические образы, в том числе персонификации четырех частей света. В рамках данной работы остановимся на аллегориях Азии, которые стали, пожалуй, первыми изображениями в русском искусстве, представляющими мир мусульманского Востока в исчерпывающей полноте его примет.
С началом XVIII в. в России аллегории Азии (как и других континентов) использовались преимущественно в окказиональных искусствах, тех, что создавались по торжественному случаю и не были призваны к продолжительному существованию - в декоративном оформлении триумфальных ворот, в фейерверках, иллюминациях и праздничных зрелищах. Здесь символические изображения Азии явились средством, с помощью которого Россия позиционировала себя в мировом пространстве и создавала «новый образ необъятной империи, уносящий мысль в далекие края Востока»3.
К сожалению, сегодня получить исчерпывающее представление о персонификациях Азии и других частей света, созданных для триумфальных чествований, невозможно в силу их «сиюминутного» характера. Сохранились лишь программные описания мероприятий и, в ряде случаев, скромные гравюры, малоинформативные с точки зрения рассматриваемого вопроса. Гораздо больше об аллегориях Азии в русском искусстве первой половины XVIII в. могут сказать произведения декоративной живописи и книжной графики.
Наиболее примечательной из сохранившихся аллегорий петровского времени является настен-
85
Анциферов Н. П. Душа Петербурга. Петербург: Изд-во «Брокгауз-Ефрон», 1922. С. 29.
3
86
ный медальон в Зеленом кабинете Летнего дворца Петра I в Санкт-Петербурге (Фото 1). Зеленый кабинет - служебное дворцовое помещение, наиболее полно сохранившее свое первоначальное оформление. Его настенные росписи выполнены в 1713-1714 гг. и представляют один из самых ярких образцов декоративной живописи начала XVIII в. в России. Авторство медальона «Азия» (как, впрочем, и остальных трёх) неизвестно. Б.Ф. Борзин, исследовавший декоративные росписи петровского времени, очерчивает примерный круг авторов - это мог быть Александр Захаров, Петр Заварзин или Федор Матвеев4. Небольшой овальный медальон представляет Азию в виде женщины, окруженной соответствующей «восточной» атрибутикой, призванной способствовать узнаванию образа. На ее голове восточная чалма с перьями, у ног ее сидит верблюд, в левой руке она держит его упряжь, а в правой - курильницу с благовониями. Иконографическим образцом для создания этого изображения, очевидно, послужила аллегория Азии из известного сборника «Иконология», составленного итальянским литератором Чезаре Рипой еще в 1593 году (Фото 2). В своем труде, опираясь на классические и современные ему тексты, Рипа представил подробное описание большинства известных аллегорических фигур, их облачений и атрибутики. В 1603 г. этот труд был впервые проиллюстрирован5, а в последующих его переизданиях картины и вовсе стали превалировать над текстом. Обретя широкую популярность, «Иконология» стала своеобразным кодексом аллегорий и использовалась практически по всей Европе. Согласно предписаниям Чезаре Рипы, Азия должна изображаться в виде женщины, облаченной в драгоценное одеяние, расшитое жемчугом, на голове ее - венец из цветов. В левой руке она держит ветви с плодами кофе, гвоздики и перца, в правой руке - курильницу с благовониями. У ног ее спокойно сидит верблюд6.
4 Борзин Б. Ф. Росписи петровского времени. Л.: Художник РСФСР, 1986. С. 104.
5 Чамина Н. Ю. Чезаре Рипа. «Иконология». В поисках универсального языка культур // Науки о языке и тексте в Европе XIV-XVI веков. М.: Изд. дом «Дело», 2015. С. 530.
6 Ripa Cesare. Iconología overo Descrittione di diverse-imagini cavate dall' antichita, et di propria inventione,
trovate, et dichiarate da Cesare Ripa Perugino. Roma: appresso Lepido Faeij, 1603. P. 334-335.
В плафоне из Зеленого кабинета соблюдены основные иконографические пункты Рипы, каждый из которых - символ азиатского мира. Верблюд, прежде всего, призван вызывать в уме образ торговых караванов, а, следовательно, напоминать о коммерческом потенциале Востока. Курильница, из которой вырывается клубящийся дым благовоний, - символ Передней Азии как главного поставщика мирры, ладана и других ароматических смол. Чалма на голове аллегорической фигуры - чуть ли не самый узнаваемый элемент национального костюма, ставший знаком мусульманского мира. Символическое значение человека, преклонившего колено подле женской фигуры, пока что не вполне понятно; вероятно, что его присутствие в этой композиции лишено какой-либо иносказательности и всего лишь призвано передать национальный облик типичного «азиата».
Фото 1. Неизвестный художник. Плафон «Азия» из Зеленого кабинета Летнего дворца Петра I. 1713-1714 гг. Холст, масло. 63 х 45.
Предметно-композиционная схема, дошедшая до нас в небольшом плафоне из Зеленого кабинета, многократно варьировалась во множестве панегирических памятников петровского времени. Вместе с тем стоит отметить, что этот новый для русского искусства тип изображений не был случайно подсмотрен и свободно трактован отечественными живописцами. Подобные аллегорические и эмблематические изображения определялись более компетентными в этом отношении учителями Славяно-греко-латинской академии, которые, вероятно, не только диктовали содер-
Фото 2. Азия. Гравюра из книги «Иконология» Чезаре Рипы. 1603 г.
жание, но и предоставляли мастерам конкретные примеры в виде европейских гравюр и рисунков7.
Склонность к иносказательности в искусстве, характерная для XVIII в., способствовала развитию иконографии аллегорических изображений. Возникали всё новые иконографические сборники. Так, в середине столетия французский ученый и писатель Оноре Лакомб де Презель обобщил имеющиеся изобразительные «формулы» в своем «Иконологическом лексиконе», где прежняя иконография Азии предстала уточненной и дополненной. Теперь «она представляется в виде зардевшейся женщины, коея лице показывает гордость и суровость. Сидит она на верблюде, перед нею лежат знамена, литавры, барабаны, сабли, луки и стрелы. Плеча, левую руку и грудь имеет обнажены; на голове у ней белая челма с желтыми полосами, украшенная цаплиными перьями. Платье на ней голубое, а епанча желтая. Одною рукою держит ящик с благовонными зелиями, а другою рукою опирается на щит, на котором в середине
изображена прибывающая луна в полукружии»8. Как видно, иконография Азии дополняется здесь изображением оружия и знамен, по всей видимости, заявляющим Османскую империю - ведущую мусульманскую державу XVIII в. - как одного их ключевых игроков евроазиатского военного театра. Вместе с тем, начинает уделяться внимание религиозной принадлежности народов Востока -в обиход вводится исламская символика в виде полумесяца.
Такой Азия предстала в шпалере из серии «Страны света», которая теперь находится в Малой столовой Зимнего дворца в Санкт-Петербурге (Фото 3). Ковры с аллегорическими изображениями Европы, Азии, Африки и Америки выполнялись русскими мастерами дважды: первый раз -в начале 1730-х гг. по заказу императрицы Анны Иоанновны, а затем - при Елизавете Петровне в 1740-х гг.9 (те, что в Малой столовой, принадлежат елизаветинской эпохе). По сравнению со строгим и лаконичным в живописном отношении плафоном из Зеленого кабинета Летнего дворца эта шпалера отличается изобразительной пышностью. Выразительные средства, бытовавшие в искусстве второй четверти столетия, позволили придать этому тканому изображению барочную изысканность. В затейливый линиях, мягких округлых формах женского тела, в сложном и при том эффектном декоре атрибутов и одежд видится чувственное любование и художественное «смакование» мастеров этой композицией. Кстати, Я. Штелин в своих «Записках об изящных искусствах в России»10 указывал, что картоны к шпалерам «Страны света» были созданы Л. Каравакком по рисункам Ш. Лебрена, художника и директора Королевской мануфактуры Гобеленов.
От предшествующих аллегорических изображений Азии шпалера из Малой столовой отличается не только богатым арсеналом выразительных
Евангулова О. С. Изобразительное искусство в России первой четверти XVIII в. Проблемы становления художественных принципов Нового времени. М.: Изд-во Московского университета, 1987. С. 47.
10
Лакомб де Презель Оноре. Иконологический лексикон, или Руководство к познанию живописнаго и резнаго художеств, медалей, эстампов и проч. с описанием, взятым из разных древних и новых стихотворцев / С фран-цузскаго переведен академии наук переводчиком Иваном Акимовым. СПб.: При Императ-й Академии наук, 1763. С. 3-4.
Алимова Л. Б. Шпалерные мануфактуры в России в XVIII - второй трети XIX в. М.: ФЛИНТА, 2017. С. 46.
Штелин Я. Я. Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России. Т.1. М.: Искусство. 1990. С. 277.
87
8
9
88
Фото 3. Петербургская шпалерная мануфактура. Шпалера «Азия» из серии «Страны света». Малая столовая Зимнего дворца в Санкт-Петербурге. 1740-е гг.
средств и изысканностью исполнения. Принципиально новым здесь явилось построение образного ряда, соединившего в себе атрибуты Ближнего и Дальнего Востока. Вместе с уже знакомым верблюдом и курильницей появляется многоярусная пагода, китайский зонтик, знаменитый фарфор с синей росписью, дракон на знаменах. Заключив в себе изобразительные мотивы набиравшего в то время популярность шинуазри, эта шпалера представила Восток в самом широком географическом смысле, от Османской империи до империи Цин.
Примечательным фактом является использование традиционной иконографической схемы в аллегорических изображениях, никак не связанных с Востоком. В «Иконологии, объясненной лицами...» - сборнике аллегорий добродетелей и пороков, опубликованном уже в начале XIX века - таким же образом представлена Скромность (Фото 4); разве что курильницу заменяет здесь маятник (весок): «Как она есть мать добродетелей, то представляют ее в совершенном возрасте, одетую в золотой парче и в епанчу виолетоваго цвета.
Весок, что она отвесно держит есть знаменование точности. Она сидит на верблюде стоящем на коленах, для того что сие животное становится таким образом, когда его навьючают, и врожденное имеет чувство не принимать на себя большаго груза нежели сколько снести может»11. Таким образом, привычная изобразительная схема с восточной атрибутикой перешла в совершенно иной контекст и получила иное прочтение.
В русском искусстве первой половины XVII! столетия аллегории частей света не всегда представлялись в виде антропоморфных изображений. Так, например, в гравюре из учебника географии Иоганна Грюбнера «Земноводнаго круга краткое описание»12 аллегория Азии скорее напоминает жанровую композицию, представля-
Фото 4. Скромность. Гравюра из книги «Иконология, объясненная лицами». Т.2.1803 г.
11 Иконология, объясненная лицами; или Полное собрание аллегорий, емблем, и пр.: Сочинение полезное для Рисовщиков, Живописцов, Граверов, Скулпторов, Стихотворцев, ученых людей, а особливо для воспитания юношества. М.: В Губернской типографии у А. Решетникова. У книгопродавцев Куртенера и Компании, 1803, Т.2. С.62.
12 Гюбнер Иоганн. Земноводнаго круга краткое описание, Из старыя и новыя географии по вопросам и ответам чрез Ягана Гибнера собраное, и на немецком диалекте в Леипцике напечатано, а ныне повелением великаго государя царя и великаго князя Петра Перваго всероссии-скаго императора при наследственном благороднеишем государе царевиче Петре Петровиче на россииском. М. 1719. 426 с.
Фото 5. Азии описание. Гравюра из книги Иоганна Грюбнера «Земноводнаго круга краткое описание». 1719 г.
ющую торговый караван на привале (Фото 5). Примечательным является изображение мужских восточных типажей в различных возрастах и национальных костюмах, а также разнообразие экзотической фауны - кроме верблюда здесь появляются попугаи и обезьяна.
В заключение стоит отметить, что изобразительные мотивы, связанные с мусульманским миром и наметившиеся в аллегориях Азии, закрепились в русском художественном сознании и активно использовались на протяжении последующих столетий, определяя восточный характер произведений искусства. В частности, распространенные со второй трети XIX в. изображения одалисок и турчанок, окруженных экзотическими предметами, растениями и животными, обнаруживают некоторую преемственность с рассмотренными аллегориями Азии в женском обличии. А в целом, восточная атрибутика этих аллегорий, использовалась в ориентальных произведениях во все последующие времена, обеспечивала им этнографический и экзотический оттенок, а ма-
стерам давала возможность упражняться в изяществе и живописности.
Итак, аллегорические изображения Азии и других континентов вошли в русское искусство первой половины XVIII столетия под влиянием общеевропейской художественной практики, органично вписавшись в государственную риторику молодой Российской империи. Изобразительными источниками для их создания стали западноевропейские образцы, чья иконография была определена и энциклопедически закреплена еще в XVI в. На протяжении последующих столетий она уточнялась и дополнялась, что нашло отражение, в том числе, в произведениях отечественного изобразительного искусства. «Восточная» атрибутика, закрепившаяся в аллегорических изображениях, составила предметно-символическую систему произведений ориентальной тематики, определила их семантический строй и, тем самым, способствовала формированию художественного образа мусульманского Востока.
Список литературы
1. Ripa Cesare. Iconologia overo Descrittione di diverse-imagini cavate dall' antichita, et di propria inventione, trovate, et dichiarate da Cesare Ripa Perugino. Roma: appresso Lepido Faeij, 1603. S23 p.
2. Алимова Л. Б. Шпалерные мануфактуры в России в XVIII - второй трети XIX в. М.: ФЛИНТА, 2017. 163 с.
3. Анциферов Н. П. Душа Петербурга. Петербург: Изд-во «Брокгауз-Ефрон», 1922. 227 с.
4. Борзин Б. Ф. Росписи петровского времени. Л.: Художник РСФСР, 1986. 206 с.
5. Гюбнер Иоганн. Земноводнаго круга краткое описание. Из старыя и новыя географии по вопросам и ответам чрез Ягана Гибнера собра-ное, и на немецком диалекте в Леипцике напечатано, а ныне повелением великаго государя царя и великаго князя Петра Перваго всероссиискаго императора при наследственном благороднеи-шем государе царевиче Петре Петровиче на рос-сииском. М., 1719. 426 с.
6. Евангулова О. С. Изобразительное искусство в России первой четверти XVIII в. Проблемы становления художественных принципов Нового времени. М.: Изд-во Московского университета, 1987. 294 с.
7. Иконология, объясненная лицами; или Полное собрание аллегорий, емблем, и пр.: Сочинение полезное для Рисовщиков, Живописцов, Граверов, Скулпторов, Стихотворцев, ученых людей,
89
а особливо для воспитания юношества. М.: В Губернской типографии у А. Решетникова. У книгопродавцев Куртенера и Компании, 1803. Т.2. 75 с.
8. Лакомб де Презель Оноре. Иконологический лексикон, или Руководство к познанию живописна-го и резнаго художеств, медалей, эстампов и проч. с описанием, взятым из разных древних и новых стихотворцев / С французскаго переведен академии наук переводчиком Иваном Акимовым. СПб.: При Императорской Академии наук, 1763. 344 с.
9. Описание дворца Алексея Михайловича в селе Коломенском / Сост. пом. дир. Моск. ору-
жейн. палаты Н. Чаев. М.: Университетская типография (Катков и К°), 1869. 39 с.
10. Холл Джеймс. Словарь сюжетов и символов в искусстве / Пер. с англ. и вступ. ст. А. Май-капара. М.: Крон-Пресс, 1997. 653 с.
11. Чамина Н. Ю. Чезаре Рипа. «Иконология». В поисках универсального языка культур // Науки о языке и тексте в Европе XIV-XVI веков. М.: Изд. дом «Дело», 2015. С. 524-542.
12. Штелин Я. Я. Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России. Т.1. М.: Искусство. 1990. 445 с.
ALLEGORY OF ASIA: IMAGE OF THE MUSLIM EAST IN RUSSIAN ART OF THE FIRST HALF OF THE 18th CENTURY
Gorbunova Anastasia Alexandrovna,
Postgraduate,St. Petersburg State University of Industrial Technologies and Design, Bolshaya Morskaya str., 18, St. Petersburg, Russia, 191186
e-mail: aagorbunova@rambler.ru
Аbstract
The article considers a number of allegorical images of Asia created in Russia in the first half of the 18th century. It seems that they contributed to the formation of the artistic image of the Muslim East in Russian art. The author considers the pictorial sources of these allegories, examines their iconography, identifies the main Oriental forms and motifs that have entered the artistic life of domestic masters and are invariably identified with the Muslim world.
Keywords
Russian art of the 18th century, Muslim East, Oriental motifs, Allegories of the four continents, Allegory of Asia, personifications, iconography.
90
