CC BY
23
Вестник Прикамского социального института. 2021. № 3 (90). С. 49-57. Bulletin of Prikamsky Social Institute. 2021. No. 3 (90). P. 49-57.
Научная статья УДК 347.965
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ БЕЗОПАСНОСТИ В СФЕРЕ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ АДВОКАТА И ДОВЕРИТЕЛЯ
Петр Владимирович Бойко
Прикамский социальный институт, Пермь, Россия, boyko-perm@mail.ru
Аннотация. В данной статье рассматриваются актуальные проблемы фактической и правовой незащищенности лиц - клиентов адвокатов, представляющие угрозу их безопасности. Обращается внимание на вопросы, связанные с возможностью адвоката хранить и использовать информацию в отношении доверителей, с приглашением и допуском защитника, с негативными чертами профессионального сознания адвокатов, участвующих в сделках со следствием/правосудием и коррумпированных схемах. Делается вывод о необходимости усовершенствования законодательства, регулирующего эти взаимоотношения, и о пересмотре методологических подходов к подготовке юридических кадров. Формулируется предложение по дополнению уголовно-исполнительного законодательства в рамках заявленной проблематики.
Ключевые слова: адвокат, адвокатская тайна, безопасность, личные данные, клиент адвоката, доверитель.
Для цитирования: Бойко П. В. Актуальные вопросы безопасности в сфере взаимоотношений адвоката и доверителя // Вестник Прикамского социального института. 2021. № 3 (90). C.49-57.
Original article
TOPICAL ISSUES OF SECURITY IN THE FIELD OF RELATIONS BETWEEN A LAWYER AND A CLIENT
Petr V. Boyko
Prikamsky Social Institute, Perm, Russia, boyko-perm@mail.ru
Abstract. This article examines the actual problems of the actual and legal vulnerability of persons - clients of lawyers. Attention is drawn to issues related to the ability of a lawyer to store and use information in relation to principals, with the invitation and admission of a defense lawyer, with negative features of the professional consciousness of lawyers involved in transactions with the investigation /justice and corrupt schemes. The conclusion is made about the need to improve the legislation regulating these relationships, and about the revision of methodological approaches to the training of legal personnel. A proposal is being formulated to supplement the penal legislation within the framework of the stated problem.
Keywords: attorney, attorney's secret, security, personal data, attorney's client, principal. For citation: Boyko P. V. Topical issues of security in the field of relations between a lawyer and a client. Bulletin of Prikamsky Social Institute. 2021. No. 3 (90). Pp. 49-57. (In Russ.)
© Бойко П. В., 2021
Но милуя грешника, не давайте ему пользоваться плодами греха!
Ф. Н. Плевако
Конституция Российской Федерации в ч. 1 ст. 48 закрепляет право каждого гражданина на получение квалифицированной юридической помощи1.
Юридическую помощь можно определить как содействие лицу, участвующему в правовом отношении и испытывающему правовую проблему, в целях защиты его субъективных прав (законных интересов), оказываемое другим лицом посредством использования своих правовых знаний и профессионального юридического опыта [1, с. 15].
Право на получение юридической помощи является неотъемлемым институтом норм международного права. Российская Федерация, ратифицируя некоторые нормативно-правовые акты, принимает на себя обязательства по их выполнению. К таким правовым актам относятся, например, Международный пакт о гражданских и политических правах
(1966), Конвенция о защите прав человека и основных свобод (1950) и ряд других между-
2
народных документов .
Важнейшим субъектом оказания квалифицированной юридической помощи является
3
адвокат .
Операционный инструментарий адвоката разнообразен. Следовательно, необходимо представлять примерный алгоритм его действий, обеспечивающих наиболее эффективную защиту прав и законных интересов доверителя в судебном разбирательстве [2].
Одной из важнейших отрицательных черт современной мировой адвокатуры является, по нашему мнению, недостаток гуманистических начал в правосознании представителей этой профессиональной группы. Вообще, нынешний юрист совершенно не научен на практике, в конкретной деятельности по специальности, проявлять человеколюбие. Для него ничего не стоит показать неуважение к личности, а также «обойти» закон. Он редко задумывается и не желает находить ответы на такие ежедневно поступающие вопросы, как: почему правоприменение сплошь противоречит международным нормам; почему нормы, закрепленные в Конституции, не соответствуют современным реалиям; почему у нас законы для одних действуют, а для других нет; почему одни законы противоречат другим; почему у нас есть законность тульская, а есть рязанская и на местах не действуют федеральные законы; почему на практике российский закон зачастую не защищает подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, а действует принцип презумпции виновности; почему во многих случаях невозможно добиться защиты невиновного и т. д.
Правда, следует оговориться: данное замечание не на сто процентов относится к российским адвокатам, которые, на наш взгляд, по своему менталитету отличаются от остальной части юристов-правоохранителей (думается, здесь не последнюю роль играет мощная историческая традиция). Отечественные адвокаты на общемировом фоне специалистов с юридическим образованием несравнимо выделяются в лучшую сторону, на мир смотрят
1 Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изм., одобренными в ходе общерос. голосования 01.07.2020) [Электронный ресурс] // Офиц. интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru, 04.07.2020 (дата обращения: 04.11.2021).
2 Международный пакт о гражданских и политических правах [Электронный ресурс] (принят резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи от 16 дек. 1966 г.) // ООН. URL: https://www.un.org/ru/documents/ decl_conv/conventions/pactpol.shtml (дата обращения: 26.09.2021); Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Заключена в г. Риме 04.11.1950) (с изм. от 24.06.2013) (вместе с Протоколом № 1 (подписан в г. Париже 20.03.1952), Протоколом № 4 «Об обеспечении некоторых прав и свобод помимо тех, которые уже включены в Конвенцию и первый Протокол к ней» (подписан в г. Страсбурге 16.09.1963), Протоколом № 7 (подписан в г. Страсбурге 22.11.1984)) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2001. № 2. Ст. 163.
3 Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации: федер. закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ (ред. от 31.07.2020, с изм. и доп., вступ. в силу с 01.03.2021) // Рос. газета. № 100. 05.06.2002.
несколько иначе, с позиций защиты прав человека и гражданина, однако и им явно не хватает гуманистической духовной основы, как это ни странно звучит в век цифровизации и компьютерных технологий. Несмотря на сложность, противоречивость современной эпохи, в которой действуют адвокаты, в большей своей части они проявляют чудеса человеколюбия, профессионального мастерства, мужества и даже героизма: им приходится в буквальном смысле этих слов сражаться за права своих доверителей, вступая в неравные схватки не только с конкретными, зачастую коррумпированными и опасными чиновниками, но и с самой государственной системой, представляющей ныне реальную и немалую угрозу для человека [3].
Описанный выше подход к защите может иметь место в первую очередь по делам, где доказательств вины доверителя явно недостаточно. Там же, где все признаки правонарушения налицо и виновными не отрицаются, дело действительно имеет судебную перспективу и деятельность защитника носит другую направленность и иное содержание. Здесь основная задача адвоката - следить, чтобы в отношении подозреваемого (обвиняемого) не допускались нарушения его процессуальных прав; чтобы оказались расследованными и учтенными смягчающие обстоятельства, характеризующие данные о личности подзащитного, и были выполнены другие традиционные действия защиты.
Практика выявляет ряд актуальных проблем, существующих в рамках взаимоотношений адвоката и доверителя, которые требуют своего решения.
Сложную природу имеет проблема определения предмета адвокатской тайны, и подчинена она двум ключевым аспектам. Первый сводится к вопросу, может ли адвокат разглашать информацию, полученную от своего доверителя, в его же интересах, но против его воли. По общему правилу позиция адвоката не может противоречить позиции доверителя за исключением случаев, если последний оговаривает сам себя. Однако означает ли это, что адвокат вправе сообщить суду сведения, которые стали ему известны по делу, но разглашения которых доверитель не желает? Видится, что фундаментальная дискуссия по данному поводу обращает к взглядам на роль адвоката в процессе вообще. Так, профессор Ю. И. Стецовский, выдающийся адвокат и историк русской адвокатуры, рассматривал функцию адвоката-защитника в качестве разновидности представительства, из чего следует невозможность расхождения адвоката и доверителя в позиции по делу, а значит, и недопустимость разглашения информации в случае, когда доверитель не видит в том необходимости [4]. В то же время существует позиция, которую на редкость удачно выразил А. Ф. Кони: адвокат является самостоятельным участником процесса, другом подсудимого, пытающимся сохранить то, что возможно сохранить, но не выгораживающий доверителя любой ценой [цит. по: 5].
Второй аспект возможного расхождения позиции адвоката и его доверителя связан с запретом для адвоката разглашать информацию, составляющую адвокатскую тайну и противоречащую интересам доверителя. Как в процессуальном, так и в общеправовом, даже общегуманитарном смысле, данный запрет безусловен и не имеет исключений. Донос на доверителя является формой отказа от защиты и означает невозможность дальнейшего осуществления адвокатом своей деятельности не только в конкретном деле, но и вообще впредь. Исключению возможного отклонения в позиции адвоката от цели защиты прав доверителя служит и обязанность отказаться от представления интересов лица, вступающего в правовой конфликт с его бывшим доверителем, а также выйти из дела, если оно затрагивает интересы его доверителя в прошлом - защита лиц с разным интересом не допускается.
Иными словами, охрана адвокатской тайны означает невозможность предоставления каких-либо сведений, полученных от доверителя (в связи с работой по его делу и касающихся интересов клиента), любому субъекту, включая прежде всего субъектов публичного права (государство), в том числе представителей власти, правоохранительных органов, институтов правосудия. Соблюдение адвокатом данной обязанности предполагает и корреспондирующую обязанность государства по обеспечению адвокатской тайны институтами
и процессуальными механизмами, то есть принцип адвокатской тайны несамоисполним. Профессор И. Я. Фойницкий отдельно отмечал, что обеспечение надлежащей деятельности института поверенных предполагает общий иммунитет от преследования и допроса, то есть ставит право на защиту выше возможной по отношению к присяжным поверенным дискреции публичной власти: «Право присяжного поверенного принимать на себя защиту по уголовным делам не поражается даже в случае его высылки в административном порядке и отдачи под гласный надзор полиции» [цит. по: 5].
Казалось бы, дополнительные гарантии, обеспечивающие защиту материалов, находящихся в досье адвоката, должны вносить правила, содержащиеся в ст. 450.1 УПК РФ, включенной в данный кодекс федеральным законом в 2017 году. В ней, в частности, предусматривается, что при производстве осмотра, обыска или выемки в отношении адвоката допустимо изъятие лишь тех объектов, которые указаны в постановлении судьи на их производство. Однако эта норма порождает новые сомнения: чтобы преодолеть запрет, установленный п. 2.1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ (даже при соблюдении всех иных процессуальных гарантий), достаточно включить искомый предмет или документ в постановление судьи на производство следственного действия. Несложно предположить, что действия следователя также будут сочтены правомерными, если он в случаях, не терпящих отлагательства (то есть без получения судебного разрешения (ч. 5 ст. 165 УПК РФ)), укажет искомые объекты в своем постановлении, например на производство осмотра в помещении адвокатского образования [6].
В дополнение к вышесказанному следует также обратить внимание на тот факт, что Федеральным законом от 27 декабря 2019 г. 498-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» в УПК РФ были закреплены новые нормы, нацеленные на защиту интересов лиц, добровольно представивших в налоговые органы специальные декларации, поданные в рамках так называемой амнистии капиталов. Недопустимыми доказательствами признаны как сведения, содержащиеся в самой декларации подозреваемого (обвиняемого) и в прилагаемых к ней материалах (п. 2.2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ), так и сведения о нём, указанные в декларации, представленной иным лицом (п. 2.3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ). Исключения сделаны для материалов, добровольно представленных самим декларантом для приобщения к уголовному делу. Кроме того, вышеупомянутым законом от 27 декабря 2019 г. 498-ФЗ, во-первых, ст. 140 УПК РФ дополнена ч. 3, запрещающей использовать факт подачи специальной декларации и содержащиеся в ней и в прилагаемых документах сведений в качестве повода для возбуждения уголовного дела. Во-вторых, в ч. 4.1 ст. 164 УПК РФ включено правило, запрещающее изымать при производстве следственных действий специальную декларацию, а также иные документы и сведения.
Одной из актуальных проблем уголовного судопроизводства, в частности на стадии предварительного расследования, выступает процесс приглашения и допуска защитника, в ходе которого, особенно с учетом длящейся по сей день пандемии COVID-19, зачастую ущемляются права подзащитного. Об этой проблеме говорят многие адвокаты. Например, президент Гильдии российских адвокатов, профессор, заслуженный юрист РФ Г. Б. Мирзоев в интервью «Российской газете» отметил недопуск защитника к подзащитному как одно из наиболее часто встречающихся нарушений [7].
В качестве примера можно привести ситуацию, произошедшую в сентябре 2019 года в Самарской области. Член Палаты адвокатов этого субъекта, адвокат Валерий Лапицкий, столкнулся с недопуском к защите своего доверителя, гражданки Ш., которой было предъявлено обвинение по ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) и которая на тот момент находилась в международном розыске. Заявленное адвокатом ходатайство об ознакомлении с материалами дела, предъявленное вместе с ордером следователю, не было удовлетворено последним по тому основанию, что ему необходимы подлинник заявления или согласия обвиняемой на защиту ее интересов адвокатом Валерием Лапицким и копия удостоверения адвоката. Обжалование недопуска к защите во внесудебном порядке руководителю отдела по расследованию особо важных дел Следственного управления Следственного
комитета РФ по Республике Саха (Якутия) не принесло результатов, а потому адвокат воспользовался судебной защитой нарушенных прав в порядке ст. 125 УПК РФ, а также продолжил подавать ходатайства следователю (уже с приложением копии удостоверения). Решением Якутского городского суда от 11 декабря 2019 г. решения следователя признаны незаконными по всем эпизодам, кроме первого (ввиду непредставления адвокатом копии удостоверения), однако даже этот факт не возымел полного воздействия на следователя: согласно данным, опубликованным на сайте Федеральной палаты адвокатов РФ, ознакомиться с частью материалов дела защитнику удалось только 17 февраля 2020 года, то есть более чем через два месяца после принятия решения судом первой инстанции. Более того, оставшиеся материалы дела адвокату следователем не были представлены без указания на то причин, что тоже является нарушением прав стороны защиты. Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 29 июля 2020 г. по кассационному представлению заместителя прокурора Республики Саха (Якутия) было оставлено без изменений решение суда первой инстанции, причем кассационный суд отдельно отметил, что «выполнение процессуальных обязанностей защитника предполагает наличие у него ордера на ведение уголовного дела конкретного лица и не ставится в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которых находится дело. Следовательно, действующее правовое регулирование закрепляет уведомительный, а не разрешительный порядок вступления адвоката в дело» [8].
Показательной также является череда нарушений прав подзащитного адвоката Ю. С. Чвановой Адвокатской палаты Владимирской области администрацией ФКУ «Т-2 УФСИН России по Владимирской области». Защитнику было отказано во встречах с подзащитным по причинам карантина, оформления ордера адвоката, занятости комнаты для свиданий, а также ввиду отсутствия постановления следователя о назначении осужденному защитника при производстве следственных действий по уголовному делу. Решением Фрунзенского районного суда города Владимира № 2а-872/2019 от 5 июня 2019 г. действия ФКУ «Т-2 УФСИН России по Владимирской области» были признаны незаконными по трем эпизодам недопуска адвоката к подзащитному, административный иск защитника Ю. С. Чвановой удовлетворен полностью1.
Однако не всегда суды встают на сторону защиты в отстаивании права на допуск адвоката к его доверителю. Так, решением Пресненского районного суда г. Москвы по делу № 02а-0065/2020 (02а-0746/2019)2, поддержанным в апелляционной и кассационной инстанциях, суд не усмотрел нарушений в действиях сотрудников ОМВД по району «Аэропорт», не допустивших адвоката М. О. Эйсмонт к доверителям, обвиняемым в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 6.1 ст. 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях3 (далее - КоАП РФ). По мнению суда, введенный на территории ОМВД по району «Аэропорт» план «Крепость» нацелен исключительно на противодействие терроризму. Поскольку адвокат принимала участие в рассмотрении Савеловским районным судом города Москвы в отношении тех же доверителей административных материалов и оказывала им юридическую помощь, недопуск адвоката в ОМВД по району «Аэропорт» не нарушил право на судебную защиту, которое абстрактным не является.
Практика знает также случаи недопуска и препятствования деятельности адвокатов при проходе в здание суда со стороны сотрудников Федеральной службы судебных при-
1 Судебные акты и решения [Электронный ресурс] / Фрунзенский районный суд г. Владимира (Владимирская область). URL: https://sudact.ru/regular/court/reshenya-frunzenskii-raionnyi-sud-g-vladimira-vladimirskaia-oblast/.
2 Официальный портал судов общей юрисдикции г. Москвы [Электронный ресурс] / Пресненский районный суд. URL: https://mos-gorsud.ru/rs/presnenskij/services/cases/kas/details/6265cc73-4e35-4177-9e77-305a9b1eda37.
3 Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 01.07.2021, с изм. от 09.11.2021, с изм. и доп., вступ. в силу с 01.10.2021) // Рос. газета. № 256. 31.12.2001.
ставов (далее - ФССП). Судебные приставы, обеспечивая установленный порядок деятельности судов, пропускной режим и допуск граждан, в том числе адвокатов, в здание суда, в своей деятельности руководствуются нормативными правовыми и локальными актами и наделены полномочиями по проверке документов, удостоверяющих личность, по осмотру с использованием технических средств и проверке ручной клади посетителей суда. В случае если возникают основания полагать, что посетитель здания суда имеет при себе (переносит) предметы, которые запрещены к проносу в здание суда и представляют угрозу для безопасности других посетителей и работников суда, сотрудники ФССП имеют право провести личный досмотр этого лица и находящихся при нём личных вещей.
Рассматривая проблемные вопросы, связанные с допуском адвокатов к доверителям, хотелось бы коснуться и сферы деятельности Федеральной службы исполнения наказаний (далее - ФСИН России), которая также обязана создать и обеспечить все необходимые условия для беспрекословного исполнения на территории подведомственных учреждений и органов положений Основного закона страны, касающихся права граждан на квалифицированную юридическую помощь.
Действительно, получение своевременной и квалифицированной юридической помощи осужденными может благотворно повлиять на их поведение и предотвратить совершение ими необдуманных поступков, вплоть до совершения ими преступлений.
Если адвокат или лицо, имеющее право на оказание юридической помощи, находятся наедине с осужденным, естественно, возникает необходимость обеспечения их личной безопасности.
При проведении свиданий осужденных с адвокатами и лицами, имеющими право на оказание юридической помощи, в целях исполнения норм уголовно-исполнительного законодательства по вопросам обеспечения приватности, то есть вне пределов слышимости третьих лиц и без применения технических средств прослушивания, мы сталкиваемся с пробелами в правовом регулировании данного правового института [9].
В частности, отсутствие правового понимания категории «иные лица, имеющие право на оказание юридической помощи», приводит к затруднению исполнения целей уголовно-исполнительного законодательства, а именно исправления осужденных и предупреждения совершения новых преступлений - как осужденными, так и иными лицами.
Поскольку свидания являются действенным инструментом воспитательной работы, недостаточная регламентация этого института зачастую приводит к сведению карательного воздействия системы на нет. По нашему мнению, институт предоставления свиданий осужденным с адвокатами и иными лицами, имеющими право на оказание юридической помощи, нуждается в научно-теоретическом осмыслении с выработкой действенных мер правового регулирования их предоставления и проведения.
Так, в целях исключения рассогласования норм уголовно-исполнительного права считаем целесообразным внести дополнения в ч. 4 ст. 89 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации1 (далее - УИК РФ), коррелирующие со ст. 18 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 103-Ф3 «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений»2, изложив ее в следующей редакции: «Для получения юридической помощи осужденным предоставляются свидания с адвокатами или иными лицами, имеющими право на оказание юридической помощи, без ограничения их числа, продолжительностью до четырех часов. Свидания предоставляются защитнику по предъявлении удостоверения адвоката и ордера».
1 Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации от 08.01.1997 № 1-ФЗ (ред. от 11.06.2021) // Рос. газета. № 9. 16.01.1997.
2 О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений: федер. закон от 15.07.1995 № 103-Ф3 (ред. от 26.05.2021) // Рос. газета. № 139. 20.07.1995.
Продолжая тему практической эффективности рассматриваемых нами гарантий, следует отметить, что неопределенность толкования ряда норм российского законодательства создает простор не только для произвола со стороны должностных лиц, но и для злоупотреблений самих адвокатов. В практике имеют место мнимые сделки купли-продажи помещений, передаваемых адвокату лицами, защиту которых он осуществляет; аренды помещений у таких лиц с целью создания видимости осуществления адвокатской деятельности в данных помещениях. В таком случае помещения, в которых предполагалось проведение обыска, попадают под действие адвокатского «иммунитета», и, как следствие, могут быть изъяты не все значимые для дела материалы. Нередкими в уголовной юстиции России становятся, например, так называемые сделки со следствием, перенятые нашими адвокатами из американской практики (там это называется сделками с правосудием) и процессов некоторых других государств. Суть этого метода заключается в том, что обвиняемый соглашается на определенное предложение следователя в обмен на частичное прекращение дела по какому-либо эпизоду или иное следственное действие «в пользу» обвиняемого. Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (далее - УПК РФ) такая форма «сотрудничества» не предусмотрена (ст. 317.1 УПК РФ)1, но применяется она на практике с незапамятных времен. При этом участвуют в таких сделках и адвокаты. С определенным допуском сюда можно было бы отнести, например, случаи прекращения уголовного дела в связи с деятельным раскаянием. На практике применение этой нормы хотя и напоминает американскую сделку с правосудием, фактически же ничего общего с ней не имеет.
Многие адвокаты категорически против каких бы то ни было незаконных сделок, в том числе и со следствием, и с правосудием. Как правило, в основе таких сделок лежат именно незаконные предложения. Например, взять вину на себя по более сложному эпизоду в обмен на прекращение дела по эпизоду формальному и т. д.
Адвокат, как и врач, всегда должен руководствоваться так называемым постулатом Авиценны «Не навреди!»: все его дела должны вестись так, чтобы нигде, ни в чем и ничем не помешать защищаемому им человеку.
Его задача - отказаться от подобного предложения следствия, основанного, по сути, на принципе сделки, но добиться в конечном итоге прекращения дела там, где вина его подзащитного не доказана, где обвинение построено на недопустимых доказательствах или где вообще нет преступных деяний. Там же, где вина подзащитного доказана и он ее не отрицает, помочь добиться для него максимального снисхождения.
Бывают и более сложные ситуации, когда правоохранительные органы, установив признаки преступления, не очень-то спешат дать делу надлежащий ход. Не без помощи адвоката при этом идет усиленная «обработка» обвиняемого на предмет получения от него откупного или взятки; или, например, смены бандитской «крыши», контролирующей бизнес предприятия; или установления иной формы контроля над предприятием; или «сдачи» вышестоящего начальника по службе; или продажи акций предприятия другому лицу, на которого указывают правоохранительные органы и т. д.
Участие адвоката в таком сговоре недопустимо, и, если сговор всё же происходит между обвиняемым и сотрудником правоохранительного органа, несмотря на возражения защиты, долг адвоката - написать рапорт своему руководству и отказаться от подобного торга, предложив своему доверителю расторгнуть договор.
Однако на такую крайнюю меру необходимо идти лишь тогда, когда позиции адвоката и обвиняемого по данному вопросу полностью не совпадают и когда действия правоохранительного органа и обвиняемого носят явно преступный характер, а сообщить о них в установленном порядке нельзя, так как тем самым ухудшится положение защищаемого человека.
1 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 01.07.2021, с изм. от 23.09.2021) // Рос. газета. № 249. 22.12.2001.
Если же преступному давлению на подзащитного есть иная альтернатива и обвиняемый солидарен в ее выборе со своим адвокатом, бросать своего подзащитного в такую сложную минуту - грубейшее нарушение адвокатского долга и этики. Выход из положения в таких случаях зависит всецело от опыта, мудрости, хитрости, иных подобных качеств и адвоката, и обвиняемого.
Например, от президента одной крупнейшей хозяйственной структуры потребовали передать контрольный пакет акций холдинга другой коммерческой организации, патронируемой государством. За «уступчивость» пообещали изменить меру пресечения на подписку о невыезде, а затем и вовсе прекратить уголовное дело. Согласие обвиняемого и его адвоката было получено [3].
Между тем, согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации применительно к взаимоотношениям адвокатов и доверителей в уголовном процессе, вмешательство органов государственной власти, в том числе путем доступа к материалам, содержащим сведения об их характере и содержании, возможно «при наличии обоснованных подозрений в злоупотреблении правом со стороны адвоката и в злонамеренном его использовании со стороны лица, которому оказывается юридическая помощь» [10]. Таким образом, вопрос о наличии либо отсутствии злоупотреблений во взаимоотношениях адвоката с другими лицами, участвующими в процессе, является важным фактором определения законности следственного действия, и судам необходимо разрешать его, исходя из обстоятельств каждого конкретного дела.
В заключение скажем, что анализ современной практики взаимоотношений адвокатов со своими клиентами высвечивает ряд проблем, связанных с безопасностью доверителей. Данные проблемы возникают как из-за пробелов в области правового регулирования этой сферы (соответственно, требуется совершенствование законодательства для их ликвидации), так и по причине деформированного правосознания части адвокатов, не соответствующего требованиям к представителям этой профессии, призванным исполнять важнейшую миссию защиты прав граждан. Устранение последнего фактора в российских реалиях видится возможным при условии актуализации гуманистического принципа в системе методологических подходов к подготовке юридических кадров высшей квалификации.
Список источников
1. Похмелкин В. В. Методические основы оказания юридической помощи: учеб. пособие / АНО ВПО «ПСИ». Пермь, 2019.
2. Наумов В. В. Использование адвокатом информационных - инструментов в процессе досудебной подготовки к участию в арбитражном споре // Арбитражный и гражданский процесс. 2021. № 1. С. 14-18.
3. Адвокатура в России: учебник для вузов / под общ. ред. д-ра юрид. наук, проф. В. И. Сергеева. М.: Юстицинформ, 2019. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4. Мирзоев Г. Б., Стецовский Ю. И. Профессиональный долг адвоката и его статус: моногр. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2003.
5. Морозов А. В. Стандарты обеспечения адвокатской тайны // Адвокатская практика. 2020. № 2. С. 10-15.
6. Зинченко И. А., Слифиш М. В. Развитие института недопустимых доказательств в уголовно-процессуальном праве: проблемы и перспективы // Мировой судья. 2021. № 8. С. 18-23.
7. Ямшанов Б. Интервью с Гасаном Мирзоевым: Защитникам нужен закон, который защищал бы их самих [Электронный ресурс] // Рос. газета - федер. вып. № 213 (7971). 23.09.2019. URL: https://rg.ru/2019/09/23/gasan-mirzoev-zashchitnikam-nuzhen-zakon-kotoryj -zashchishchal-by-ih-samih.html (дата обращения: 20.10.2021).
8. Шаповал А. Б. Проблема допуска адвоката-защитника к подозреваемому на стадии предварительного расследования // Адвокатская практика. 2021. № 4. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
9. Сухарев С. Н. Обеспечение безопасности адвокатов при реализации права осужденных на юридическую помощь // Адвокатская практика. 2020. № 6. С. 44-48.
10. Береза З. М., Сиукаева А. Р. Гарантии защиты прав адвокатов при проведении обыска в жилых и служебных помещениях: проблемы законодательного регулирования и практического применения // Адвокатская практика. 2021. № 3. С. 54-60.
References
1. Pokhmelkin V. V. Metodicheskie osnovy okazaniya yuridicheskoi pomoshchi [Methodical bases of rendering legal aid]: uchebnoe posobie, ANO VPO «PSI». Perm, 2019. (In Russ.)
2. Naumov V. V. Ispol'zovanie advokatom informatsionnykh instrumentov v protsesse do-sudebnoi podgotovki k uchastiyu v arbitrazhnom spore [The use of information tools by a lawyer in the process of pre-trial preparation for participation in an arbitration dispute]. Arbitrazhnyi i grazhdanskii protsess, 2021, no 1, pp. 14-18. (In Russ.)
3. Sergeeva V. I. Advokatura v Rossii: uchebnik dlya vuzov [Advocacy in Russia: a textbook for universities]. Moscov, Yustitsinform, 2019. (In Russ.)
4. Mirzoev G. B., Stetsovskii Yu. I. Professional'nyi dolg advokata i ego status [The professional duty of a lawyer and his status]: monografia, Moscov, YuNITI-DANA, 2003. (In Russ.)
5. Morozov A. V. Standarty obespecheniya advokatskoi tainy [Attorney Secrecy Standards]. Advokatskayapraktika, 2020, no 2, pp. 10-15. (In Russ.)
6. Zinchenko I. A., Slifish M. V. Razvitie instituta nedopustimykh dokazatel'stv v ugo-lovno-protsessual'nom prave: problemy i [Development of the Institute of Inadmissible Evidence in Criminal Procedure Law: Problems and Prospects]. Mirovoi sud'ya, 2021, no 8, pp. 18-23. (In Russ.)
7. Yamshanov B. Interv'yu s Gasanom Mirzoevym: Zashchitnikam nuzhen zakon, kotoryi zashchi-shchal by ikh samikh [Interview with Hasan Mirzoev: Defenders need a law that would protect themselves]. Rossiiskaya gazeta - federal'nyi vypusk, no 213(7971), 23.09.2019. (In Russ.). Available at: https://rg.ru/2019/09/23/gasan-mirzoev-zashchitnikam-nuzhen-zakon-kotoryj -zashchishchal-by-ih-samih.html (accessed: 20.10.2021).
8. Shapoval A. B. Problema dopuska advokata-zashchitnika k podozrevaemomu na stadii pred-varitel'nogo rassledovaniya [The problem of admitting a defense lawyer to a suspect at the stage of preliminary investigation]. Advokatskayapraktika, 2021, no 4. (In Russ.)
9. Sukharev S. N. Obespechenie bezopasnosti advokatov pri realizatsii prava osuzhdennykh na yuridicheskuyu pomoshch' [Ensuring the safety of lawyers in the exercise of the right of convicts to legal assistance]. Advokatskaya praktika. 2020, no 6, pp. 44-48. (In Russ.)
10. Bereza Z. M., Siukaeva A. R. Garantii zashchity prav advokatov pri provedenii obyska v zhilykh i sluzhebnykh pomeshcheniyakh: problemy zakonodatel'nogo regulirovaniya i prakticheskogo primeneniya [Guarantees for the Protection of the Rights of Lawyers during a Search in Residential and Office Premises: Problems of Legislative Regulation and Practical Application], Advokatskaya praktika, 2021, no 3, pp. 54-60. (In Russ.)
Информация об авторе П. В. Бойко - старший преподаватель кафедры «Гражданское право и гражданский процесс», Прикамский социальный институт.
Information about the author P. V. Boyko - Senior Lecturer at the Department of Civil Law and Civil Procedure, Prikamsky Social Institute.
Статья поступила в редакцию 20.10.2021; одобрена после рецензирования 03.11.2021; принята к публикации 03.11.2021.
The article was submitted 20.10.2021; approved after reviewing 03.11.2021; accepted for publication 03.11.2021.
