CC BY
55
«Строить право, — писал И.А. Ильин, — не значит придумывать новые законы и подавлять беспорядки; но значит воспитывать верное и все углубляющее и крепнущее правосознание»10.
Человек творит право и государство именно чувством, волей и сознанием, не «просто» внешними поступками, но длительными, устойчивыми и содержательно-верными напряжениями души и духа. Юристу, способному только к формальным анализам, и политику, стремящемуся к максимальному расширению публичных полномочий, конечно, может казаться, что сущность юриспруденции сводится лишь к поиску надежного механизма, регулирующего внешние возможности и поступки человека. Настоящий, нефиктивный субъект права, по убеждению мыслителя, способен чувствовать, желать и мыслить предметную цель права и государства, он способен переносить духовные напряжение своей личности на право и государство. «Быть нефиктивным субъектом права, — писал И.А. Ильин, — значит быть духовно зрелою личностью — вот первооснова правосознания, вот аксиома философии права, длительное пренебрежение к которой таит в себе возмездие»11.
Идеи И.А. Ильина об обновлении юридической науки, об обогащении ее духовным содержанием актуальны и сегодня. Новая Россия, получившая в наследство негативный опыт авторитарной и тоталитарной куль-
туры, инфицированная в последнее десятилетие XX в. идеями вульгаризированного либерализма, должна прислушаться к тем выводам и положениям, к которым пришли лучшие представители российской философии, своим умом и совестью осознавшие трагические повороты отечественной истории.
1 Киреевский И.В. Полн. собр. соч. М., 1861. Т. 1. С. 207.
2 Там же. С. 207-208.
3 Хомяков А.С. Мнение иностранцев о России // О старом и новом. М., 1988. С. 92-93.
4 Цит. по: КарцовА.С. Правовая идеология русского консерватизма. М., 1999. С. 137 -138.
5 Алексеев С.С. Основы философии права. СПб., 1998. С. 110.
6 Там же. С. 122.
7 Ильин И.А. О сущности правосознания // Собр. соч.: В 10 т. Т 4. М., 1994. С. 309.
8 Ильин И.А. Основные задачи правоведения в России // Собр. соч.: В 10 т. М., 1999. С. 226.
9 Там же. С. 226.
10 Там же. С. 221.
11 Там же. С. 224.
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА В ЦЕЛЯХ ВЫЯВЛЕНИЯ И РАСКРЫТИЯ ВЗЯТОЧНИЧЕСТВА
П.И. ИВАНОВ,
профессор Академии управления МВД России, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ [email protected]
12.00.12 - Криминалистика; судебно-экспертная деятельность;
оперативно-разыскная деятельность
Аннотация. В настоящей статье автором рассматриваются некоторые проблемы совершенствования оперативно-разыскного законодательства в интересах своевременного выявления и раскрытия взяточничества как наиболее распространенного вида коррупции. автором сформулированы в ней предложения по решению изложенных проблем.
Ключевые слова: социальная опасность коррупции, взяточничество как вид коррупционного проявления, криминализация власти, борьба со взяточничеством, проблемы и пути их решения
ACTUAL PROBLEMS OF IMPROVEMENT OF THE OPERATIONAL SEARCH LEGISLATION FOR IDENTIFICATION AND BRIBERY DISCLOSURE
P.I. IVANOV
the professor of Academy of management of the Ministry of Internal Affairs of Russia, the doctor of jurisprudence, the professor, the deserved lawyer of the Russian Federation
Annotation. In the present article the author considers some problems of improvement of the operational search legislation in interests of timely identification and bribery disclosure as most widespread type of corruption. the author formulated in her offers on the solution of the stated problems.
Keywords: social danger of corruption, bribery as type of corruption manifestation, power criminalization, fight against bribery, problems and ways of their decision
Составными частями противодействия коррупции являются выявление, предупреждение, пресечение, раскрытие и расследование коррупционных правонарушений (борьба с коррупцией)1, поскольку уровень распространения этого социально-правового явления стал реально угрожать национальной безопасности страны.
Еще в 2007 г. об опасности в первую очередь системной коррупции обращал свое внимание председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин. Оценивая антикоррупционную реформу, он высказал следующее: «Если Россия не будет бороться с коррупцией, то мир будет бороться с коррупционной Россией»2. Думается, что в том числе его высказывания отчасти подтолкнули скорейшее принятие Федерального закона «О противодействии коррупции».
Проведенное нами выборочное исследование показывает, что среди коррупционных проявлений наиболее распространенными и опасными на сегодня остаются получение и дача взятки. Чтобы убедиться в этом, обратимся к статистике: в 2004 г., несмотря на высокий уровень латентности, было выявлено 5 273 факта взяточничества, в 2005 г. - 5 496, в 2006 г. - 5 720, в 2007 г. -6 788, в 2008 г. - 7 131, в 2009 г. - 11 130, в 2010 г. - 9 872, в первом полугодии 2011 г. - 6 305. Отсюда нетрудно заметить ежегодное (пусть даже незначительное) увеличение количества выявленных фактов взяточничества свидетельствует об активизации борьбы с ним.
Несмотря на высокий уровень латентности коррупционных проявлений, только за девять месяцев прошлого года правоохранительными органами было зарегистрировано более 35 тыс. преступлений коррупционной направленности. Принятыми мерами также были выявлены факты получения взяток в крупном или особо крупном размерах. Средняя сумма взятки превысила 42,5 тыс. руб., а сумма коммерческого подкупа приблизилась к 90 тыс. руб. Общая сумма выявленных правоохранительными органами взяток составила свыше 460 млн руб.
Были разоблачены в получении взяток государственные чиновники высокого ранга. Высокопоставленные должностные лица органов власти и управления проходили по целому ряду уголовных
дел. В частности, ими стали четыре действующих и бывших губернатора, пять министров органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, восемь глав муниципальных образований и четыре их заместителя, четыре депутата разного уровня законодательных собраний в субъектах Федерации, пять должностных лиц структурных подразделений органов власти субъектов Федерации и восемь - муниципальных образований, 15 должностных лиц структурных, в том числе территориальных, подразделений федеральных органов власти, федеральных государственных учреждений.
За указанный промежуток времени осуждено 6826 лиц, в том числе за получение взятки - 1393 лица, из них к реальному лишению свободы на определенный срок - 26% осужденных.
По оценкам экспертов, российские бизнесмены ежегодно в качестве взяток выплачивают различным структурам, от муниципальных до федеральных, порядка 10-12 млрд долл. ежегодно, а по данным фонда «ИНДЕМ», эта цифра составляет 33 млрд долл.
Значительная доля (более 70%) взяток, сопряженных с вымогательством, адресована чиновникам муниципальных структур3.
К сожалению, уровень противодействия распространению коррупции нельзя признать адекватным сложившейся криминогенной ситуации. В настоящее время четко обозначилась как тенденция, когда дальнейшая криминализация российской экономики идет в тесной взаимосвязи с процессом криминализации власти. Естественно, она вызывает серьезное беспокойство, прежде всего, у руководителей специализированных подразделений экономической безопасности и противодействия коррупции (ЭБиПК) органов внутренних дел.
На этом фоне острие оперативно-разыскных мер, принимаемых подразделениями ЭБиПК, направлено на выявление и раскрытие преступлений в крупном и особо крупном размерах, а также преступлений коррупционной направленности, совершаемых высокопоставленными должностными лицами органов власти и управления.
МВД России считает, что в решении этой общей задачи наиболее приоритетными направлениями выступают:
# осуществление комплекса оперативно-разыскных и иных мероприятий с участием территориальных подразделений Росфинмониторинга в целях своевременного выявления и пресечения фактов коррупционных проявлений в сфере бюджетного кредитования негосударственных структур, распределения бюджетных инвестиций, осуществляемых на конкурсной основе;
предотвращение фактов хищений и нецелевого расходования бюджетных средств, выделяемых на реализацию приоритетных национальных проектов;
установление коррупционных связей чиновников с организованной преступностью в сфере экономики;
принятие действенных мер по противодействию коррумпированным чиновникам, способствующим на региональном уровне криминализации бюджетообразующих предприятий, проведению «рейдерских» операций по завладению объектами экономики.
Успешному решению этих задач и реализации названных функций во многом способствуют созданные для этого правовые предпосылки Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности»4 (далее — ФЗ «Об ОРД»). В этом плане к числу антикоррупционных законодательств можно отнести и оперативно-разыскное. Благодаря последнему противоправные поведения обоснованно подозреваемых должностных и подкупаемых лиц и их деяния становятся объектом конспиративно осуществляемой оперативной работы в интересах сбора и закрепления данных, могущих быть в последующем в установленном порядке доказательством по уголовному делу.
Многолетняя практика убедительно показывает, что в последнее время оперативная обстановка по линии борьбы со взяточничеством существенным образом изменилась. В то же время оперативно-разыскное законодательство, как нам представляется, несколько отстает от современных реалий, а потому объективно нуждается в совершенствовании.
В связи с этим более подробно рассмотрим некоторые обстоятельства, его обусловливающие.
Как известно, основаниями для возбуждения уголовного дела по факту получения взятки высокопоставленным должностным лицом, как правило, служат результаты проведения такого оперативно-разыскного мероприятия, как оперативный эксперимент (п. 14 ч. 1 ст. 6 ФЗ об ОРД). Будучи одним из наиболее результативных способов документирования взяточничества, оперативный эксперимент получил широкое применение в правоприменительной практике. Однако законодатель до сего времени не определил его понятие и содержание. В настоящее время были установлены лишь условия проведения такого эксперимента, а именно: 1) обязательно должно быть
наличие постановления, утвержденного руководителем, например органа внутренних дел; 2) данное мероприятие осуществляется только в целях выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступления средней тяжести, тяжкого или особо тяжкого преступления, а также в целях выявления и установления лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших. Других ограничений законодателем не предусмотрено. Между тем в правоприменительной практике часто возникает вопрос: как отличить оперативный эксперимент от провокации? Вот как определяет понятие «оперативный эксперимент» Л.Е. Меркулова: «... это предусмотренное Федеральным законом от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее — ФЗ «Об ОРД») ОРМ по получению информации о противоправной деятельности путем создания условий для проявления преступных намерений лиц»5. Из этого определения не видно, каким образом создаются эти условия. Ведь не исключаются тем самым, например, созданные искусственным путем условия, которые могут в последующем подтолкнуть должностное лицо к получению им взятки, хотя цитируемый нами автор справедливо подчеркивает, приводя выдержку из ст. 5 ФЗ «Об ОРД», запрещающей «подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокации)». Отсюда нетрудно заметить тонкую грань, которая отличает одну от другой. Может быть, в основном по этой причине по-разному складывается следственно-судебная практика в регионах. Исследователи в подавляющем большинстве случаев склонны считать, что документирование действий взяткополучателя посредством проведения оперативного эксперимента допустимо, когда должностное лицо по своей инициативе (волеизъявлению) приступает к приготовлению либо к совершению анализируемого преступления. Иными словами, инициатива принадлежит полностью такому лицу, а не оперативному сотруднику, правомочному проводить оперативный эксперимент.
Безусловно, есть и другие варианты решения затронутой проблемы. Так, Закон Республики Армения (от 22 октября 2007 г. № ЗР-223-Н) «Об оперативно-розыскной деятельности» в ст. 14 (Виды оперативно-розыскных мероприятий) наряду с оперативным экспериментом предусматривает также такой вид мероприятия, как имитация получения взятки или дачи взятки. Названный Закон содержит в отдельных нормах понятия всех видов оперативно-разыскных мероприятий. В частности, в ст. 30 анализируемого Закона дается разъяснение указанного мероприятия. В ней закреплена норма следующего содержания: «1. Имитация получения взятки или дача взятки в качестве оперативно-розыскного мероприятия может проводиться только для раскрытия преступления с получением взятки или дачей взятки исключительно на основании письменного заявления лица, полу-
чившего предложение о получении взятки или даче взятки. ...» Отсюда берем на себя смелость утверждать, что заслуживает внимания научной проработки имитации получения взятки или дачи взятки как один из видов оперативно-разыскного мероприятия применительно к отечественной правоприменительной практике. Естественно, здесь есть свои плюсы и минусы, о которых полемизировать из-за ограниченности объема статьи не представляется возможным.
Другим не менее важным фактором, обусловливающим дальнейшее совершенствование оперативно-разыскного законодательства по противодействию коррупции, на наш взгляд, выступает наличие множества проблем, связанных как с формированием результатов оперативно-разыскной деятельности, так и с использованием их в доказывании по уголовным делам о взяточничестве и коммерческом подкупе6.
Многие ученые в области теории ОРД в своих монографических работах весьма обоснованно высказывают идею о признании результатов ОРД в качестве доказательств (ч. 2 ст. 74 УПК). Процессуалисты же, напротив, связывают с требованиями допустимости и относимости, проводя при этом мысль о том, что те или иные сведения могли быть признаны доказательством по уголовному делу лишь при условии соответствия их названным требованиям. Например, говоря о достоверности полученных сведений, они на первый план выдвигают источник происхождения самих сведений и возможность их проверки.
Со своей стороны полагаем, что результаты ОРД, полученные гласным и негласным способами, как и другие сведения, без особого труда могут быть проверены процессуальным путем. В связи с этим не признавать их в качестве доказательств, как нам представляется, никак нельзя (ч. 2 ст. 11. ФЗ «Об ОРД»). Не случайно законодателем дано определение «результаты ОРД» в самом уголовно-процессуальном законе (п. 36.1 ст. 5 УПК РФ). Теперь новая Инструкция о порядке представления результатов ОРД дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд (далее - Инструкция) не содержит этого определения, а отсылает к названному Закону7.
Наконец, еще одно немаловажное обстоятельство, которое самым непосредственным образом связано с изобличением взяточников. Его суть заключается в следующем: допустим, сотрудники подразделений экономической безопасности и противодействия коррупции, проводя оперативный эксперимент, сопровождаемый с использованием технических средств, заранее располагали информацией о месте нахождении предмета взятки у должностного лица, например в его одежде. Как поступить в таком случае сотрудникам оперативной группы, задействованным на задержание подозреваемого с поличным: проводить личный досмотр либо личный обыск, когда еще не возбуждено уголовное дело в отношении проверяемого лица? Такой вопрос встает перед ними. В случае
допущения в ходе проведения оперативного эксперимента нарушений результаты такого мероприятия в последующем могут быть непризнаны доказательством по уголовному делу. Иначе говоря, доказательства, полученные на основе результатов эксперимента, осуществленного с нарушением норм ФЗ «Об ОРД», признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения. Непременным условием для получения необходимых сведений в результате проведения оперативного эксперимента, как показывает следственно-судебная практика, является законность их происхождения.
Чтобы оптимальным образом вовлечь полученные сведения в процесс доказывания, практика идет по пути истребования документов, материалов фото- и киносъемки, аудио- и видеозаписей и иных носителей информации (ст. 84 УПК РФ). Как нам представляется, такая практика во многом оправданна, ибо по делам о взяточничестве, как правило, на этапе доследственной проверки проводятся весьма дорогостоящие оперативно-разыскные мероприятия (оперативный эксперимент, прослушивание телефонных переговоров, снятие информации с технических каналов связи и др.).
Возвращаясь к обозначенной нами проблеме, отметим, что тактически грамотное обнаружение и процессуальная фиксация предмета взятки, находящегося, например, в одежде взяткополучателя, служат основой для получения фактических данных, необходимых для доказывания состава взяточничества. Проведение же для этого личного досмотра оперативными работниками и составление по его результатам акта (протокола) далеко не всегда рассматриваются как доказательство. Конституционный Суд РФ в своем определении отметил, что личный досмотр может иметь место в порядке и по основаниям, установленным КоАП РФ, а личный обыск подозреваемого (обвиняемого) - УПК РФ8. К сожалению, в настоящее время уголовно-процессуальный закон не содержит норму, позволяющую найти выход из создавшейся ситуации. Между темпрактические работники предлагают расширить законодательно оформленный перечень средств предварительной проверки путем установления права органа дознания, дознавателя, следователя, РСО на проведение личного обыска до возбуждения уголовного дела в случаях, не терпящих отлагательства9. На наш взгляд, реализация данного предложения упорядочила бы процесс фиксации и закрепления обнаруженных в ходе проведения оперативно-разыскных мероприятий фактических данных, указывающих на признаки совершения взяточничества.
Таким образом, совершенствование оперативно-разыскного законодательства в интересах эффективного противодействия наиболее опасным проявлениям коррупции - объективная потребность, ибо оно создает необходимую предпосылку для по-
вышения результативности деятельности по борьбе с коррупцией.
1 О противодействии коррупции: Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ. Ст. 1. // СЗ РФ. 2008. № 52. Ст. 6228.
2 Зорькин В.Д. Россия и Конституция в XXI веке. Взгляд с Ильинки. М., 2007.
3 См.: Мировые СМИ о коррупции // Коррупция в России: Информационные и аналитические материалы. Вып. 1. М., 2001. С. 15.
4 СЗ РФ. 1995. № 33. Ст. 3349.
5 Меркулова Л.Е. Нарушения, допускаемые в ходе оперативного эксперимента, при документировании взяточничества // Криминалистическое обеспечение расследования преступлений коррупционной и экономической направленности: Материалы 52 криминалистических чтений. 21 октября 2011 г. М., 2011. Ч. 2. С. 69.
6 Более подробно об этом см.: ГородиловА.А., Куликов А.В., Таранин Б.А. Документирование взяточничества и коммерческого подкупа: Учеб.-метод. пособие. 2-е изд., доп. и перераб. Калининград: Калининград. юрид. ин-т. МВД России, 2007.
7 Инструкция утверждена приказом МВД РФ, ФСБ РФ, ФСО РФ, ФТС РФ, СВР РФ, ФСИН РФ, ФСКОН РФ, МО РФ от 17 апреля 2007 г. № 368/185/164/481/ 32/184/97/147.
8 Определение Конституционного Суда РФ от 15 июля 2010 г. № 1043-0-0.
9 Михайличенко Н.А. Проблемы использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовном процессе //Правовое и криминалистическое обеспечение управления органами расследования преступлений: Сб. материалов Всерос. науч.- практ. конф.: В 3-х ч. М.: Академия управления МВД России, 2011. Ч. 1. С. 253-256.
ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ
И.В. КРЫХТИНА, кандидат юридических наук [email protected] Л.В. ЩЕРБАЧЕВА, доцент кафедры гражданского права и процесса Московского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент [email protected] 12.00.03 - Гражданское право; предпринимательское право;
семейное право; международное частное право
Аннотация. Анализ законодательства об интеллектуальной собственности позволяет сделать вывод, что развитые страны стремятся придать международному частному праву интеллектуальной собственности статус публичного международного. В статье раскрывается право интеллектуальной собственности как комплекс имущественных прав, которые могут передаваться, на договорных условиях, а также комплекс личных неимущественных прав, неотъемлемых от личности автора (творца). На основании этого сделан вывод, что комплекс имущественных прав может находиться в гражданском обороте и приносить обладателю этих прав (физическому или юридическому лицу) доход.
Ключевые слова: интеллектуальная собственность, охрана, ответственность, авторское право, Всемирная организация интеллектуальной собственности, Парижская конвенция по охране промышленной собственности, Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений.
RULE OF LAW INTELLECTUAL PROPERTY TODAY
I.V. KRYHTINA, PhD in Law L.V. SHERBACHEVA, associate professor of civil law and procedure Russian Ministry of internal affairs of the Moscow University, PhD in Law
