CC BY
69Государственная служба и кадры. 2021. № 5. С. 301—306. State service and personnel. 2021. No. 5. P. 301—306. Научная статья УДК 343.61; ББК 67
DOI: 10.24411/2312-0444-2021-5-301-306
ISSN 2312-0444 (print) ISSN 2312-0444 (print)
NIION: 2012-0061-05/21-152 MOSURED: 77/27-008-2021-05-351
Актуальные проблемы противодействия массовым убийствам в России (по материалам трагедии в Перми)1
Мурадин Мухамедович Хамгоков
Северо-Кавказский институт повышения квалификации (филиал) Краснодарского
университета МВД России, Нальчик, Россия, [email protected]
Аннотация. Распространение идеологии насилия активно происходит среди подростков и молодежи по причине их наибольшей уязвимости к воздействиям со стороны других индивидов в процессе становления личности. Одним из наиболее ярких примеров такой деформации является совершение массовый: убийств в образовательных организациях, количество которых значительно увеличилось на территории Российской Федерации в последние годы. Указанные преступления выступают своеобразной публичной акцией, которая совершается не только с целью причинения вреда здоровью и жизни других людей, но и для демонстрации собственного превосходства или привлечения внимания к персоне преступника. Данное противоправное явление в мировой практике именуется скулшутин-гом, но, несмотря на активизацию научной разработки заявленной проблематики в России, в настоящее время все еще существуют серьезные проблемы теоретического и практического осмысления проблем распространения идей совершения массовых убийств в учебныгх учреждениях. Целью представленного исследования выступает анализ существующих проблем противодействия массовым убийствам в России по материалам трагедии, произошедшей 20 сентября 2021 года в Пермском государственном национальном исследовательском университете.
Автор приходит к выводу о том, что в целях повышения эффективности противодействия массовым убийствам в образовательных организациях необходимо скорейшее решение выявленных проблем (пристальное внимание СМИ к подобным трагедиям, которое усугубляет эффект подражания подростков и молодежи; уязвимость контроля интернет-пространства в части исключения распространения идей скулшутинга).
Ключевые слова: массовые убийства, скулшутинг, убийства в образовательных организациях, борьба с преступностью, профилактико-предупредительная деятельность
Для цитирования: Хамгоков М. М. Актуальные проблемы противодействия массовым убийствам в России (по материалам трагедии в Перми) // Государственная служба и кадры. 2021. № 5. С. 301—306. Э01: 10.24411/23120444-2021-5-301-306.
Original article
Current problems of countering mass murdersin Russia (on the materials of the tragedy in Perm)
Muradin M. Khamgokov
North Caucasian Advanced Training Institute (branch) of Krasnodar University
of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Nalchik, Russia, [email protected]
Abstract. The spread of the violence ideology is actively taking place among adolescents and young people because of their greatest vulnerability to influences from other individuals in the personality formation process. One of the most striking examples of such deformation is the commission of mass murders in educational organizations, the number of which has significantly increased in the territory of the Russian Federation in recent years. These crimes are a kind of public action, which is committed not only with the aim of causing harm to the health and life of other people, but also to demonstrate their own superiority or to draw attention to the person of the criminal. In world practice this illegal phenomenon is called school shooting, but despite the intensification of the scientific development of the stated problems in Russia, at present there are still serious problems of theoretical and practical understanding of the spreading the ideas of mass murderscommission in educational institutions. The purpose of this study is to analyze the existing problems of countering mass killings in Russia based on the materialsof the tragedy that happened on September 20, 2021 at Perm State National Research University.
The author comes to the conclusion that in order to increase the effectiveness of countering mass murders in educational organizations, it is necessary to solve the mentioned problems as soon as possible (excessive attention of the media to such tragedies, which aggravates the effect of adolescents and young people'simitation; vulnerability ofthe Internet space control in terms of excluding the school shooting ideas spread).
Keywords: mass murders, school shooting, murders in educational organizations, fighting crime, prophylactic and preventive activities
For citation: Khamgokov M. M. Current problems of countering mass murdersin Russia (on the materials of the tragedy in Perm) // State service and personnel. 2021. (5):301—306. (In Russ.). DOI: 10.24411/2312-0444-2021-5-301-306.
© Хамгоков М. М., 2021.
№ 5/2021
Введение
Распространение практики совершения массовых убийств в широких масштабах свидетельствует о существенных проблемах, возникающих в конкретном обществе и государстве. В различные периоды времени вышеназванное преступное поведение встречается на территории разных стран и регионов, серьезные отличия также присутствуют в мотивах и способах совершения подобных противоправных деяний.
Для российской действительности в настоящее время актуальна проблема совершения массовых убийств в образовательных организациях, что представляет особую угрозу для развития общества и государства из-за существенной противоправной деформации сознания современных подростков и молодежи. Важно отметить, что с 2014 года указанная преступная практика получает все более масштабное распространение, и если изначально подростки в противоправной форме путем нанесения вреда здоровью конкретных индивидов решали свои межличностные конфликты, то в последние годы основной целью подобных преступлений выступает причинение боли и лишение жизни как можно большего количества людей, как правило, совершенно незнакомых преступнику.
Российская правовая наука достаточно часто обращается к проблемам борьбы с распространением практики совершения массовых убийств в образовательных организациях. Одни правоведы акцентируют внимание на существенном влиянии информационной среды и интернет-пространства на развитие преступных взглядов современных детей и молодежи, другие — отмечают острую необходимость совершенствования действующего законодательства об обороте оружия в Российской Федерации [3, с. 187]. Обе вышеназванные позиции представляются весьма актуальными, однако в рамках данного исследования целесообразным видится комплексный анализ существующих проблем противодействия массовым убийствам в России, которые особенно остро проявляются в контексте распространения подобного преступного поведения среди подростков и молодежи.
Феномен скулшутинга в России
Как отмечалось ранее, проблема совершения массовых убийств в образовательных организациях получила свое распространение не только в Российской Федерации. Гораздо раньше данная модель преступного поведения несовершеннолетних начала использоваться в США, где среди первых и наиболее громких трагедий принято
выделять массовое убийство в школе «Колум-байн», совершенное двумя учениками старших классов в 1999 году [10, с. 50]. В результате противоправных деяний указанных лиц были убиты 12 учеников и 1 учитель, и ранены еще 23 человека. Данное преступление до сих пор вызывает интерес со стороны подростков, в том числе некоторые из них не просто задумываются, но и сознательно планируют и готовятся совершить подобные деяния.
Массовые убийства в образовательных организациях или покушение на их совершение в научной литературе достаточно часто ассоциируют со скулшутингом. Содержание указанной категории, в широком смысле, заключается в вооруженном нападении, совершенном на территории образовательной организации [2, с. 125]. Данное определение, безусловно, характеризует противоправное деяние, но в полной мере не раскрывает его субъектный состав и целенаправленность.
В узком смысле, представляется необходимым определять скулшутинг как совокупность действий одного или нескольких лиц, осуществляемых в рамках планирования, подготовки и совершения нападения с использованием оружия и / или взрывчатых веществ в образовательной организации с целью массового убийства [6, с. 93]. Ошибочным видится рассмотрение в рамках скулшутинга образовательных организаций лишь определенного уровня, сущность преступления в данном контексте не изменяется. Помимо этого, принципиального значения не имеет также вид оружия, которое использовал преступник.
Таким образом, основными сущностными характеристиками скулшутинга являются следующие:
1) совершение преступного деяния на территории образовательной организации любого уровня;
2) использование оружия и / или взрывчатых веществ при нападении;
3) наличие цели в виде причинения вреда здоровью и жизни неограниченного круга людей;
4) желание публично разъяснить собственное преступное поведение и его мотивы.
Несмотря на пристальное внимание со стороны представителей различных наук (право, психология, социология и др.), феномен скулшутинга динамично развивается в современном мире и активно трансформируется в реальности многих государств. В правовой литературе подобные инциденты достаточно часто пытаются анализировать в рамках причастности террористических организаций, однако прямых связей в российской практике установлено не было. Подобная
№ 5/2021
ассоциативность с террористическими методами объективно обусловлена схожими насильственными механизмами, одобряемыми в соответствующей идеологии. Однако важно отметить, что массовые убийства в образовательных организациях имеют совершенно иные мотивы.
Последнее массовое убийство в российской образовательной организации было совершено 20 сентября 2021 года, когда в Пермском государственном национальном исследовательском университете студент-первокурсник из помпового оружия убил 6 человек и ранил 47 человек. Данное преступление полностью соответствует всем характеристикам скулшутинга, и нападавший не просто совершил преступление, но и разместил подробный рассказ на своей странице в социальной сети о процессе планирования и организации соответствующего противоправного деяния.
Также, вышеназванное преступление в Перми отличается тем, что оно было совершено лицом, которое достигло 18-летнего возраста и на законных основаниях с соблюдением всех закрепленных процессуальных тонкостей получило разрешение на приобретение оружия и обеспечивало его хранение. Важно отметить, что для отнесения того или иного преступного деяния к скулшутингу не имеет значения способ приобретения оружия преступников, а среди сущностных характеристик анализируемого явления следует акцентировать внимание на целенаправленности его совершения. С одной стороны, первичной целью совершения подобных преступлений выступает непосредственно желание причинения вреда жизни и здоровью неограниченного круга людей, с другой стороны, преступник стремится посредством публичной демонстрации противоправного поведения заявить о себе. Таким образом, массовые убийства в образовательных организациях — это символические акты.
Главная проблема скулшутинга заключается не только в масштабах негативных последствий конкретных преступлений, но и в эффекте подражания, который достаточно часто наблюдается в молодежной среде на территории государств, где совершаются подобные акты. Резонансность следственных и судебных разбирательств, обеспечиваемая за счет множества обсуждений в СМИ — все это позволяет подросткам делать выводы о работоспособности модели скулшутинга в контексте разрешения конкретных жизненных ситуаций. Для современной молодежи лица, совершившие массовые убийства в образовательных организациях, становятся героями и действительно большое количество подростков начинают задумываться о повторении их подвигов [4, с. 72].
О подобной востребованности вышеназванных идей свидетельствует создание множества сообществ и аккаунтов в социальных сетях, в которых идеализируется и восхваляется личность преступника, что наблюдалось и в случае с трагедией в Перми.
Таким образом, в условиях повсеместной информатизации и цифровизации современные представители молодежи имеют весьма масштабные ресурсы для собственного развития, однако не всегда их жизненные ориентиры соотносятся с реальностью. В данном контексте особое значение приобретает исследование механизмов противодействия массовым убийствам в образовательных организациях с целью выявления существующих проблем и определения наиболее перспективных способов их решения.
Практические проблемы противодействия массовым убийствам в образовательных организациях
Отметим, что представители органов государственной власти в Российской Федерации совершенно по-разному оценивают ситуации совершения массовых убийств в образовательных организациях, в том числе в части предложений по совершенствования законодательства и правоприменительной практики. Так,например, после каждого подобного преступления поднимается вопрос об эффективности регулирования оборота оружия в России. С одной стороны, данный вопрос актуален в контексте увеличения в последние годы количества случаев законного приобретения оружия нападавшими в школах и высших учебных заведениях, но с другой стороны, потенциальные преступники, планирующие соответствующее деяние, не исключают возможности нелегальной покупки оружия или его самостоятельного изготовления. Так, например, лицо, совершившее нападение в Пермском государственном университете, в своих сообщениях в социальной сети о подготовке преступления акцентировало внимание на том, что он в любом случае нашел бы способ причинить вред жизни и здоровью неограниченного круга людей. Следовательно, в вышеназванной ситуации приобретение оружия на законном основании оказывается не решающим фактором преступного поведения указанного лица.
Еще одной существенной ошибкой, допускаемой при анализе массовых убийств в образовательных организациях, является общественное оправдание противоправного поведения через призму невменяемости преступников или наличия у них существенных психических рас-
№ 5/2021
стройств, которые породили агрессивные реакции. Во-первых, оценка психологического состояния преступника — это процесс длительного исследования со стороны квалифицированных специалистов. Во-вторых, сам факт планирования и организации нападения в образовательной организации свидетельствует о совокупности осознанных действий со стороны преступника. Например, трагедию в Перми лицо, совершившее нападение, планировало несколько лет, копило деньги на оружие, получало лицензию на его приобретение, проходило соответствующее обучение и др. Все указанные действия преступник совершал с целью дальнейшего причинения вреда здоровью и жизни людей, т.е. он также осознавал объем негативных последствий.
Действующие механизмы борьбы с распространением практики совершения массовых убийств в образовательных организациях в настоящее время сосредоточены на повышении уровня защищенности соответствующих учреждений, а также в разноплановой работе по противодействия преступности среди подростков и несовершеннолетних. Безусловно, обеспечение безопасности в образовательных организациях — это одна из основных задач данных учреждений и в данном контексте обязательно должны соблюдаться все законодательные требования к защищенности школ и высших учебных заведений. Однако, как показывает практика, даже в самое защищенное образовательно учреждение злоумышленник может легко проникнуть, например, являясь его обучающимся, как это и планировал преступник в случае с массовым убийством в Пермском государственном национальном исследовательском университете.
На основе анализа существующей в России практики противодействия массовым убийствам в образовательных организациях следует выделить следующие наиболее актуальные практические проблемы:
1) ориентированность на одиночное поведение потенциальных преступников. Безусловно, лица, нападающие в учебных учреждениях, совершают данные акты индивидуально или в небольшом коллективе, но в данном контексте ошибочным представляется исключение их социальных связей. Во-первых, подобные преступные идеи активно тиражируются в различных интернет-ресурсах. Во-вторых, взятие на себя роли такого преступника обусловлено не столько его внутренней идеологией, сколько общественным воздействием, которое приводит к радикализации личности и принятию идеи скулшутинга.
2) пристальное внимание СМИ к подобным трагедиям, которое лишь усугубляет эффект под-
ражания подростков и молодежи. Учитывая тот факт, что массовые убийства в образовательных организациях — это символический акт, когда лицо, его совершающее, напрямую заинтересовано в возможности публичного заявления о своей личности, массовые обсуждения в СМИ как раз и обеспечивают удовлетворение соответствующих потребностей. Многие подобные преступники напрямую заявляют о желании славы или смерти в публичном месте, для чего и выбирают образовательные учреждения.
3) уязвимость контроля интернет-пространства в части исключения распространения идей скул-шутинга. Несмотря на то, что в российское законодательство были внесены изменения, запрещающие распространение информации подобного содержания, автоматизированный поиск соответствующих ресурсов иногда не учитывает возможность их распространения в завуалированной форме.
Выводы
На основе анализа следственной и судебной практики следует сделать вывод о том, что большинство нападений в образовательных организациях, совершенных в России с 2014 года по настоящее время, совершалось лицами, не достигшими 18-летнего возраста. В данном случае их деяния квалифицировались по-разному, начиная от хулиганства и заканчивая покушением на убийство, в связи с чем с учетом смягчающих обстоятельств в большинстве своем виновные приговаривались к отбыванию наказания в воспитательной колонии. Несколько иная ситуация наблюдается в случае с совершеннолетними преступниками, которые имеют возможность отбывать наказания в соответствующих колониях. Таким образом, в настоящее время при рассмотрении ситуации со скулшутингом решающее значение для наказания имеет возраст преступника, что не позволяет в полной мере учесть целенаправленность его противоправного поведения. Весьма целесообразным представляется поддержать позицию об ужесточении ответственности несовершеннолетних лиц.
Несмотря на то, что в современной научной литературе встречается множество работ, посвященных проблемам скулшутинга, данная категория до сих пор комплексно не исследована. С одной стороны, данный факт свидетельствует о сложности и многоаспектности анализируемого явления, с другой — без полноценной теоретической и практической разработки заявленной проблематики существенно снижается эффективность борьбы с подобным преступным поведени-
№ 5/2021
ем и его масштабным распространением среди подростков и молодежи [7, с. 166].
Особое внимание следует уделить тому, что массовые убийства в образовательных организациях — это прежде всего публичные акции, которые совершаются лицами для демонстрации собственного превосходства. Указанные лица желают стать известными и запоминающимися для общества, пусть даже совершив в итоге самоубийство или умерев в перестрелке с сотрудниками правоохранительных органов. В данном контексте следует учитывать потенциальный ущерб, который может наносить широкое освещение в СМИ подобных преступлений. Представляется необходимым ограничить сведения, которые распространяются в СМИ в отношении ситуаций со скулшутингом, потому что в настоящее время новостные ленты и выпуски различных передач скорее делают прямую рекламу насильственных методов разрешения различных конфликтов и создают героизированный образ преступника для подражателей. Так, сообщения в СМИ необходимо минимизировать в части распространения информации о том, где и когда было совершено преступление, мотивы противоправного поведения соответствующего лица, а также информация о жертвах и пострадавших [5, с. 90].
Учитывая тот факт, что планирование и организация массового убийства в образовательной организации — это длительный процесс, пристальное внимание следует уделять различным социальным связям современной молодежи (в режиме онлайн или офлайн), так как именно они в большей степени порождают распространение насильственных убеждений. Помимо этого, в настоящее время различные интернет-ресурсы выступают основными площадками, где можно обнаружить соответствующие тревожные сигналы, что имеет существенное значение для повышения эффективности предотвращения подобных инцидентов [8, с. 118].
В правовой литературе достаточно часто отмечается негативное влияние сцен насилия и жестокости, которые активно демонстрируются в кинематографе, а также используется в качестве сюжета большинства современных компьютерных игр. В данном контексте следует согласиться с выводами, которые были сделаны на основе множества исследований среди подростков и молодежи, о том, что сами по себе фильмы определенных жанров и компьютерные игры не оказывают решающее воздействие на трансформацию мировосприятия лица. Так, например, компьютерные игры некоторые люди используют для снятия стресса, и при отсутствии данного
механизма степень их готовности проявить агрессию в обществе будет куда выше.
Следует отметить, что решающее значение для формирования личности преступника, который способен совершить массовые убийства в образовательных организациях, имеют проблемы, которые возникают во взаимодействии с окружающим миром [9, с. 59]. С одной стороны, в данном контексте представляется недопустимым применение каких-либо насильственных методов к представителям молодежи в семье или учебных учреждениях, с другой стороны. в настоящее время существенно растет количество массовых убийц, в отношении которых их окружение проявляло равнодушие, что и стало в том числе поводом для формирования желания проявить себя. Таким образом, составление однозначного портрета потенциального массового убийцы представляется нецелесообразным. Однако в качестве наиболее значимого направления профилактико-предупредительной работы с подростками и молодежью следует выделить борьбу с насилием и жестоким обращением в отношении указанной категории населения, а также обеспечение безопасной и внимательной образовательной среды [1, с. 37].
Заключение
Распространение преступного поведения среди подростков и молодежи представляет существенную угрозу для развития российского общества и государства. Данная тенденция отражается в серьезной деформации мировосприятия представителей указанной категории населения, что приводит к увеличению совершения таких масштабных преступлений как массовые убийства в образовательных организациях. Трагедия, случившаяся в Пермском государственном национальном исследовательском университете20 сентября 2021 года, полностью демонстрирует острую необходимость совершенствования действующих механизмов борьбы с распространением идей скулшутинга в молодежной среде. Практические проблемы, выявленные в представленном исследовании, подлежат скорейшему решению не только путем совершенствования российского законодательства, но и особое значение приобретает комплексная профилактико-предупредитель-ная деятельность.
Список источников
1. Бабичев А.Ю. Массовые убийства в образовательных организациях: причины, профилактика // Молодежная наука на службе обществу: сборник статей Международного научно-исследо-
№ 5/2021
вательского конкурса. Петрозаводск, 2021. С. 32—40.
2. Борисова Н.Ф. Скулшутинг — новая криминальная угроза обществу // Российский правовой журнал. 2021. № 1 (6). С. 125—129.
3. Гадельшин АА., Потапов ЕА. Оружейная культура в РФ. Причины скулшутинга и пути его предотвращения // Вопросы российской юстиции. 2021. № 13. С. 183—190.
4. Давыдов Д.Г., Хломов К.Д. Массовые убийства в образовательных учреждениях: механизмы, причины, профилактика // Национальный психологический журнал. 2018. № 4 (32). С. 62 — 76.
5. Дамаскин О.В., Красинский В.В. О предотвращении "Колумбайна" (скулшутинга) в образовательных организациях // Государство и право. 2020. № 11. С. 84-96.
6. Карпова А.Ю., Максимова Н.Г. Скулшутинг в России: что имеет значение? // Власть. 2021. Т. 29. № 1. С. 93—108.
7. Плотников В.В., Самойлов С.Ф. Проблема скулшутинга (колумбайна) в российской науке // Общество и право. 2021. № 2 (76). С. 163—168.
8. Пучнин А.В, Пучнина М.Ю. Влияние деструктивного интернет-контента на формирование колумбайн-идей среди несовершеннолетних // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2021. № 3 (91). С. 115—120.
9. Суходольская Ю.В. Формирование личности преступника, совершившего массовое убийство в образовательной организации // Законность. 2021. № 9 (1043). С. 56—60.
10. Чунин А.С. Феномен скулшутинга в современной России. Правовой аспект // Обзор. НЦПТИ. 2020. № 3 (22). С. 48—52.
References
1. Babichev A.Yu. Mass murders in educational organizations: causes, prevention // Youth science
in the service of society: a collection of articles of the International Research Competition. Petrozavodsk, 2021. P. 32—40.
2. Borisova N.F. School shooting — a new criminal threat to society // Russian legal journal. 2021. No. 1 (6). P. 125—129.
3. Gadelshin AA, Potapov EA. Weapon culture in the Russian Federation. Reasons for school shooting and ways to prevent it // Questions of Russian Justice. 2021. No. 13. P. 183—190.
4. Davydov D.G., Khlomov K.D. Mass murders in educational institutions: mechanisms, causes, prevention // National psychological journal. 2018. No. 4 (32). P. 62—76.
5. Damaskin O.V., Krasinsky V.V. On the prevention of «Columbine» (school shooting) in educational organizations // State and Law. 2020. No. 11. P. 84—96.
6. Karpova A.Yu., Maksimova N.G. School Shooting in Russia: What Matters? // Power. 2021. T. 29. No. 1. P. 93—108.
7. Plotnikov V.V., Samoilov S.F. The problem of school shooting (columbine) in Russian science // Society and Law. 2021. No. 2 (76). P. 163—168.
8. Puchnin A.V., Puchnina M.Yu. Influence of destructive Internet content on the formation of Columbine ideas among juvenile adolescents// Bulletin of the St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2021. No. 3 (91). P. 115—120.
9. Sukhodolskaya Yu.V. Formation of the personality of a criminal who committed mass murder in an educational organization // Legality. 2021. No. 9 (1043). P. 56—60.
10. Chunin A.S. The phenomenon of school shooting in modern Russia. Legal aspect // Review, NTSPTI. 2020. No. 3 (22). P. 48—52.
Информация об авторах
М.М. Хамгоков — кандидат юридических наук, полковник полиции, начальник кафедры огневой подготовки.
Information about the authors M.M. Khamgokov — candidate of law, Police Colonel, Head of Firearms Training Department.
Статья поступила в редакцию 26.1 0.2021; одобрена после рецензирования 10.11.2021; принята к публикации 15.11.2021.
The article was submitted 26.10.2021; approved after reviewing 10.11.2021; accepted for publication 15.11.2021.
№ 5/2021
