CC BY
239protivopozharnoj sluzhby, sotrudnikov uchrezhdenij i organov ugolovno-ispolniteFnoj sistemy, sotrudnikov vojsk natsionalnoj gvardii Rossijskoj Federat-sii [On compulsory state insurance of life and health of servicemen, citizens called up for military training, members of the rank and file of the internal Affairs bodies of the Russian Federation, the State fire service, employees of institutions and bodies of the criminal Executive system, employees of the national guard troops of the Russian Federation]: feder. zakon ot 28.03.1998 52-FZ // Sobr. zakonodateFstva Ros. Federatsii. 1998. № 13, st. 1474.
6. Ob uchrezhdeniyakh i organakh, ispolnya-yushchikh ugolovnye nakazaniya v vide lisheniya svobody [On institutions and bodies executing criminal penalties in the form of deprivation of liberty]: za-kon Rossijskoj Federatsii ot 21.07.1993 № 5473-I // Vedomosti SND i VS RF. 1993. № 33, st. 1316.
7. Ob utverzhdenii Pravil vyplat v tselyakh
vozmeshcheniya vreda, prichinennogo v svyazi s vypolneniem sluzhebnykh obyazannostej, sotrud-nikam ugolovno-ispolnitel'noj sistemy ili chlenam ikh semej [On approval of the rules of payments for the purpose of compensation for harm caused in connection with the performance of official duties to employees of the criminal executive system or members of their families]: prikaz FSIN Rossii ot 05.08.2013 № 439. Dostup iz sprav.-pravovoj sistemy «Konsul'tantPlyus». URL: http://www.con-sultant.ru (Accessed 18.10.2019).
8. Kratkaya kharakteristika ugolovno-ispol-nitelnoj sistemy [Brief description of the penal system]. URL: http://fsin.rf (Accessed 09.09.2019).
9. Organizatsiya upravleniya v ugolovno-ispolnitel'noj sisteme: uchebnik [The organization of management in the penal system]: v 3 t. T. 1. Obshchaya chasf / pod obshch. red. Yu.Ya. Chajki. Ryazan', 2002. 535 s.
ПЕТРЕНКО Николай Иванович - доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой теории и истории государства и права. Чебоксарский кооперативный институт (филиал) Российского университета кооперации. Россия. Чебоксары. E-mail: pr.petrenko@mail.ru.
СМИРНОВА Ирина Николаевна - доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры правозащитной, правоохранительной деятельности, уголовного права и процесса. Псковский государственный университет. Россия. Псков. E-mail: kafoppd@rambler.ru.
ТОЙКИН Николай Геннадьевич - аспирант. Псковский государственный университет. Россия. Псков. E-mail: nikkie_t@mail.ru.
PETRENKO, Nikolay Ivanovich - Doctor of Sciences (Law), Professor, Head of the Department of Theory and History of State and Law. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary. E-mail: pr.petrenko@mail.ru.
SMIRNOVA, Irina Nikolaevna - Doctor of Sciences (Law), Associate Professor, Professor of the Department of Human Rights, Law Enforcement, Criminal Law and Procedure. Pskov State University. Russia. Pskov. E-mail: kafoppd@rambler.ru.
TOYKIN, Nikolay Gennadyevich - Postgraduate. Pskov State University. Russia. Pskov. E-mail: nikkie_t@mail. ru.
УДК 343.3/.7
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ ПРИ КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ
М.П. Пронина
В представленной статье рассматриваются проблемы правоприменения в группе преступлений террористической направленности. Изучаются проблемы квалификации, возникающие при правовой оценке преступлений, закрепленных в гл. 24 УК РФ, по причине высочайшего уровня их дискуссионности и оценочности. Выявляются сложности в правовой оценке при применении норм данной группы преступлений. В частности, рассматривается такой способ совершения акта терроризма, как «поджог»; проводится исследование понятия «иные действия», под которыми подразумеваются способы совершения преступления; анализируется практика применения норм, устанавливающих ответственность за преступления террористической направленности; изучается вопрос о правовой оценке лиц, вовлекающих в совершение преступлений террористической
направленности несовершеннолетних. Приводятся аргументы, являющиеся наглядной демонстрацией того, что разрешение рассмотренных проблем правоприменения норм уголовного закона находятся в области понижения уровня пробельности уголовного законодательства. Вносятся практические предложения по совершенствованию законодательства в области преступлений террористической направленности.
Ключевые слова: уголовное законодательство; правоприменение; квалификация преступлений; преступления террористической направленности; государство; общество; личность; наказание; общественная опасность; коллизии; пробелы.
M.P. Pronina. ACTUAL PROBLEMS OF LAW ENFORCEMENT PRACTICE IN QUALIFYING TERRORIST CRIMES
This article discusses the problems of law enforcement in a group of terrorist crimes. The problems of qualification that arise in the legal assessment of crimes enshrined in p. 24 of the Criminal Code, due to the highest level of discussion and appraisal are studied. Difficulties in legal assessment when applying the norms of this group of crimes are revealed. In particular, the method of committing an act of terrorism as «arson» is considered; the study on the concept of «other actions» as ways of committing a crime is conducted; the practice of applying the rules establishing responsibility for terrorist crimes is analyzed; the issue of legal assessment of persons involved in the commission of terrorist crimes of minors is studied. Arguments that are a clear demonstration that the solution of the identified problems of applying the norms of the criminal law lies in the plane of reducing the level of whiteness of the criminal law are presented. Practical suggestions on improving the legislation in the field of terrorist crimes are made.
Keywords: criminal law; law enforcement; qualification of crimes; terrorist crimes; state; society; personality; punishment; public danger; conflicts; gaps.
Одной из актуальных проблем в области правоприменения уголовного законодательства является правовая оценка преступлений террористической направленности. Обусловлено это совокупностью нескольких факторов: во-первых, нарастающими террористическими угрозами; во-вторых, криминализацией новых деяний, направленных на противодействие терроризму; в-третьих, несформированностью единообразной судебно-следственной практики в данной области.
Все это вызывает массу вопросов о совершенствовании правоприменения норм уголовного закона в борьбе с терроризмом и необходимости подробного рассмотрения вопросов квалификации преступлений террористической направленности. В настоящее время существует большой объем проблемных вопросов при применении ст. 205 УК РФ «Террористический акт». В частности, высочайшим уровнем дискуссионности до сих пор обладает такой способ совершения акта терроризма, как «поджог». Обусловлено это тем, что на законодательном уровне отсутствует юридико-техни-ческое закрепление данной дефиниции.
В целом понятно, что поджог представляет собой форму умышленных действий, направленных на возникновение пожара [8], т.е. пожар - это уже результат поджога, под которым в соответствии с положениями Федерального закона «О пожарной безопасности» понимается процесс неконтролируемого горения, причиняющий материальный ущерб и создающий
угрозу жизни и здоровью граждан, а также интересам общества или государства [1]. Сформулированное законодательное определение дает четкое представление о дополнительных объектах, т.е. тех сферах общественных отношений, которые страдают от нанесенного вреда при пожаре, выходящих за рамки отношений собственности. Полностью разделяем позицию законодателя и считаем, что, совершая террористический акт путем поджога, в качестве дополнительных объектов уголовно-правовой охраны выступают жизнь, здоровье, интересы общества и государства.
Ранее была предпринята попытка определить категорию поджога в рамках приказа МВД России от 07.07.1995 № 262, где поджог - это «умышленные действия по уничтожению (повреждению) имущества, нанесению вреда здоровью человека при помощи огня») [5]. Однако данное определение не совсем соответствовало рассмотренной выше дефиниции «пожар». Приказ заужает перечень объектов при поджоге, что, с нашей точки зрения, недопустимо по причине не только противоречия федеральному законодательству, но и тому, что поджог — это начальный этап пожара, т.е. в целом оба рассматриваемых документа характеризуют одно и то же явление, поэтому подходы должны быть едины. Данная коллизия была снята путем отмены приказа МВД России от 07.07.1995 № 262, однако это не решило поднятую нами проблему, так как до настоящего времени не закреплено на законодательном
уровне понятие «поджог», в связи с чем положения Федерального закона «О пожарной безопасности» вступают в противоречия с диспозицией ст. 205 УК РФ. Для снятия выявленной коллизии считаем необходимым дополнить ст. 1 Федерального закона «О пожарной безопасности» понятием поджог, под которым следует понимать умышленную деятельность лица, направленную на причинение материального ущерба собственнику, а также вреда здоровью либо жизни человека, интересам общества или государства посредством использования огня, либо создание реальной опасности причинения такого вреда. Предлагаемый нами подход представит легитимные основания для правильной правовой оценки поджога как способа совершения террористического акта в случае создания угрозы по ч. 1 ст. 205 УК РФ либо по последующим частям статьи в случае наступления общественно опасных последствий, наступивших в результате поджога.
Продолжая размышления в части совершенствования правоприменительной практики при квалификации террористического акта, считаем необходимым рассмотреть вопрос о понятии «иные действия», под которыми подразумеваются способы совершения преступления. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» [2] дает их развернутую характеристику, однако, по нашему мнению, опускает при этом очень значимый момент, указывающий на еще очень важный признак иных действий. Он вытекает из цели, которую ставят перед собой террористы, т.е. устрашение общества, организация гибели людей, причинение крупного ущерба имуществу или наступление других тяжких последствий. Это говорит о том, что «иные действия» должны быть общеопасными, их применение должно создавать угрозу гибели или причинения вреда здоровью как минимум двух или более лиц. Только в таком случае, на наш взгляд, применяемый виновными иной способ преследует цели, закрепленные в ч. 1 ст. 205 УК РФ. В обоснование предложенного нами подхода следует привести пример судебно-следствен-ной практики. С., А., С. и Д. были осуждены за совершение террористического акта, осу-ществленнного иным способом, т.е. путем разбора части железнодорожного полотна в целях схода с путей пассажирского электропоезда, после чего предполагалось позвонить в органы государственной власти и под угрозой повторения вышеуказанных действий потребовать с них один миллион долларов [11].
На основании вышеизложенного предлагаем дополнить п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2012 № 1 следующим абзацем: «Иные действия как способ совершения террористического акта должны обладать общеопасным признаком, т.е. их совершение заведомо для виновного должно создавать угрозу гибели или причинения вреда здоровью как минимум двух или более лиц».
Продолжая исследование практики применения норм, устанавливающих ответственность за преступления террористической направленности, мы столкнулись с проблемой соответствия ст. 2051 и 2052 УК РФ в части соотношения призывов и склонения к совершению преступлений, предусмотренных ст. 205, 2052-2055, 206, 208, 211, 220, 221, 277-279, 360 и 361 УК РФ. Обусловлено это тем, что призыв - это одна из форм склонения, что порождает состояние конкуренции. Детальное рассмотрение юридико-технических конструкций ст. 2051 и 2052 УК РФ дает основание выделить следующие их отличительные черты.
В качестве первой выступает признак публичности. Он является обязательным в ст. 2052 УК РФ и отсутствует в ст. 2051 УК РФ. В рамках содействия террористической деятельности действия виновного носят четкий персональный характер. Публичные же призывы предполагают наличие как минимум двух человек [14] и, как отмечает Пленум Верховного Суда в своем постановлении от 09.02.2012 № 1, определяются с учетом способа, обстановки и места совершения деяния, но при этом не несут конкретики и практической направленности, т.е. не предполагают фактического склонения к совершению преступлений террористической направленности [14].
Исходя из вышеизложенного, второй отличительной чертой выступает адресная направленность [10], которая, по нашему мнению, подкрепляет цель совершения преступления. С учетом того, что при вовлечении в совершение преступления террористической направленности действия виновного четко сосредоточены на формировании у вовлекаемого умысла на совершение деяния, ее установление должно выступать в качестве обязательного элемента процесса доказывания. Так, З., С. и Н. признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 205 УК РФ, за действия в отношении конкретных лиц, направленные на побуждение их к террористической деятельности и формирование у них умысла на совершение преступлений террористической направленности [15].
Это означает, что виновные в публичных
призывах рассматриваемую нами цель не преследуют либо она выступает опосредованно, так как деяние носит обезличенный характер и направлено в отношении неопределенного круга лиц [17]. Так, З., используя свой компьютер, осознавая, что сайт www.odnoklassniki.ru представляет собой стандартный интернет-ресурс глобальной компьютерной сети Интернет, понимая, что данный интернет-ресурс представлен для доступа неограниченного количества людей и используется для виртуального общения пользователей данного сайта, иными словами для общественного пользования размещенными на нем материалами, разместил сведения, выразившиеся в оправдании терроризма. После размещения им указанных материалов с ними ознакомилось неограниченное количество пользователей сайта www.odnoklassniki.ru, на основании чего в отношении З. было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 2052 УК РФ [6]. Приведенный пример демонстрирует отсутствие осознанно сформированной цели в действиях по вовлечению лиц в совершение преступления террористической направленности и указывает лишь на оправдание виновных по деятельности террористических организаций.
В связи с этим целесообразно представить следующую редакцию второго абзаца п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.02.2012 № 1: «Склонение, вербовку или иное вовлечение лица в совершение хотя бы одного из преступлений, перечисленных в ч. 1 ст. 2051 УК РФ, следует считать оконченным преступлением с момента совершения указанных действий, направленных на формирование у вовлекаемого умысла на совершение деяния террористической направленности, независимо от того, совершило ли вовлекаемое лицо соответствующее преступление».
При рассмотрении особенностей привлечения виновных к уголовной ответственности за содействие террористической деятельности встает вопрос о правовой оценке лиц, вовлекающих в совершение преступлений террористической направленности несовершеннолетних. Обусловлено это тем, что ответственность за вовлечение несовершеннолетних в совершение преступления предусмотрена отдельно в ст. 150 УК РФ, т.е. в этом случае опять возникает конкуренция уголовно-правовых норм. Решение данного вопроса лежит в поиске нормы, обладающей приоритетом в правоприменении. Научное сообщество по обозначенной проблеме не имеет единой точки зрения. Так, по мнению С.У Дикаева, ст. 2051 УК РФ является специальной по отношению к ст. 150 УК РФ и по этому применению долж-
на использоваться ст. 2051 УК РФ [9], однако А.А. Докуев отмечает, что ст. 2051 УК РФ не обладает всеми признаками, закрепленными в ст. 150 УК РФ. В частности, в ней отсутствует указание на возраст вовлекаемого лица, именно поэтому говорить о специальном характере ст. 2051 УК РФ по отношению к ст. 150 УК РФ нет достаточных оснований [10]. По этой причине обе рассматриваемые нормы являются специальными. В частности, специальность ст. 2051 УК РФ выражается в перечне деяний, в совершение которых вовлекается виновный, ст. 150 УК РФ - в характеристиках вовлекаемого лица, т.е. здесь мы наблюдаем процесс конкуренции специальных норм, правила разрешения которой не нашли доктринального обоснования. В связи с этим, учитывая положения ч. 3 ст. 49 Конституции РФ и ее толкование, даваемое учеными-правоведами, приходим к выводу о том, что неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого, в том числе и в плоскости материального права [13]. Данная позиция прослеживается и в положениях абзаца второго п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебном приговоре» [15].
Это дает нам основание говорить, что при выявленном варианте конкуренции двух специальных норм применению подлежит норма, предусматривающая более мягкое наказание, т.е. ст. 150 УК РФ. Данная форма правоприменения имеет свои примеры и в судебно-следст-венной практике. Так, М. был осужден по ч. 1 ст. 150 УК РФ за попытку вовлечения несовершеннолетнего в участие в незаконном вооруженном формировании. Приговор остался без изменения в кассационной инстанции [12].
На основании вышеизложенного предлагаем дополнить п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» абзацем следующего содержания: «Склонение, вербовку или иное вовлечение лица, не достигшего 18 лет, в совершение хотя бы одного из преступлений, перечисленных в ч. 1 ст. 2051 УК РФ, следует квалифицировать по ст. 150 УК РФ».
Отдельно хотелось бы затронуть вопрос правовой оценки действий лиц, содействующих совершению преступлений террористической направленности, результатом деятельности которых стало совершение одноименных преступлений лицом, им вовлеченным. Это ставит вопрос о целесообразности или нецелесообразности дополнительной квалификации действий вовлекателя как подстрекателя к совершению
деяния. Так, например, М.В. Феоктистов считает, что все вышеуказанные действия охватываются ст. 2051 УК РФ и дополнительной квалификации не требуют [16]. С данной точкой зрения сложно согласиться по следующим обстоятельствам. Во-первых, ст. 2051 УК РФ охватывает лишь закрепленные в ней формы содействия, во-вторых, если в результате такого содействия совершается иное деяние, дополнительно страдают иные общественные отношения, не берущиеся под охрану ст. 2051 УК РФ.
В связи с этим наиболее верное решение лежит в плоскости совокупности ст. 2051 УК РФ с подстрекательством к совершению преступления, отнесенного к категории террористических [7]. По такому пути идет и судеб-но-следственная практика. Так, М. осуждена по ст. 2051 УК РФ и ч. 4 ст. 33, ч. 1 ст. 30 и 205 УК РФ за действия по вербовке А. и Б. к совершению террористического акта, результатом которой стало совершение А. и Б. подготовительных действий к этому деянию [4].
Такое решение подтверждается и разъяснениями, данными Пленумом Верховного Суда в постановлении «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних». В п. 42 отмечено, что в случае совершения несовершеннолетним деяния, к которому его подстрекал взрослый, действия вовлекателя, помимо ст. 150 УК РФ, должны квалифицироваться как подстрекательство к совершению конкретного преступления со ссылкой на ч. 4 ст. 33 УК РФ.
В связи с этим предлагаем дополнить п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» абзацем следующего содержания: «В случае если содействие террористической деятельности повлекло за собой совершение преступления, указанного в ч. 1 ст. 2051 УК РФ, действия виновного квалифицируются по совокупности ст. 2051 УК РФ со ст. 205 , 2052, 2053, 2054, 2055, 206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279, 360 и 361УК РФ с обязательной ссылкой на ч. 4 ст. 33 УК РФ».
Подводя итог вышесказанному, крайне важно сформулировать условия правильного применения норм в области преступлений террористической направленности. Во-первых, необходимо обеспечить независимость судебно-след-ственных органов, которая бы исключала любое давление со стороны органов государственной власти и приводила бы к вынесению справедливых правосудных решений. Во-вторых, правоприменительная деятельность в области пре-
ступлений террористической направленности должна быть направлена на реализацию уголовного законодательства и основана на творческом и авторском подходе субъектов правопримения. В-третьих, субъекты правоприменительной деятельности должны учитывать современные тенденции уголовной политики и постоянно повышать теоретические и практические познания в области квалификации преступлений террористической направленности.
Пути разрешения выявленных проблем правоприменения при квалификации преступлений террористической направленности находятся в плоскости понижения уровня коллизионности уголовного законодательства путем исключения расширительного толкования диспозиций исследуемых уголовно-правовых норм и запрещения исполнения уголовно-правовых предписаний по усмотрению правоприменителя.
Список литературы
1. О пожарной безопасности: федер. закон от 21.12.1994 № 69-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации.1994. № 35, ст. 3649.
2. О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.02.2012 № 1 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 4.
3. О судебном приговоре: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № 55 // Рос. газ. 2016. 7 дек.
4. Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 2008 г.: постановление Президиума Верховного Суда РФ от 12.11.2008 № 205-П08-ПР // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. №2.
5. О реализации статьи 41 Федерального закона «О пожарной безопасности»: приказ МВД России от 07.07.1995 № 262. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант» (дата обращения: 17.02.2019).
6. Архив Ленинского районного суда г. Махачкалы. Уголовное дело № 1-411/2014.
7. Бриллиантов А.В. Уголовная ответственность за вовлечение в совершение преступлений террористического характера или иное содействие их совершению // Российский следователь. 2006. № 6. С. 15-18.
8. Галкин А.Ю. Квалификация способов состава террористического акта // Юристъ-Право-ведъ. 2010. № 2 (39). С. 46-48.
9. Дикаев С.У. Терроризм: феномен, обусловленность и меры противодействия (уголовно-правовое и криминологическое исследование): дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2004. 345 с.
10. Докуев А.А. Проблемы квалификации содействия террористической деятельности // Общество и право. 2014.№ 3(49). С. 114-119.
11. Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 07.12.2006 №1-006-42. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант» (дата обращения: 17.02.2019).
12. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Чеченской Республики от 02.11.2011 по делу № 22-223/11. URL: http://xn--90afdbaav0bd1 afy6eub5d.xn--p1ai (дата обращения: 04.07.2019).
13. Ображиев К.В. Формальные (юридические) источники российского уголовного права: монография. М.: Юритинформ, 2010. 216 с.
14. Пинкевич Т.В., Черных Е.Е. Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма: проблемы квалификации // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2014. № 3 (27). С. 141-144.
15. Приговор Верховного Суда Республики Татарстан от 28.10.2009 по делу № 2-13/2009. URL: http://xn90 afdbaav0bd1afy6eub5d.xn--p1ai (дата обращения: 04.07.2019).
16. Терроризм в России и проблемы системного реагирования / под ред. А.И. Долговой. М.: Рос. криминалистическая ассоциация, 2004. 192 с.
17. Шибзухов З.А. Уголовная ответственность за публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2012. 26 с.
References
1. O pozharnoj bezopasnosti [On fire safety]: feder. zakon ot 21.12.1994 № 69-FZ // Sobr. zakonodateFstva Ros. Federatsii.1994. № 35, st. 3649.
2. O nekotorykh voprosakh sudebnoj praktiki po ugolovnym delam o prestupleniyakh terroristiches-koj napravlennosti [About some questions of judicial practice on criminal cases about crimes of the terrorist orientation]: postanovlenie Plenuma Ver-khovnogo Suda RF ot 09.02.2012 № 1 // Byulleten Verkhovnogo Suda RF. 2012. № 4.
3. O sudebnom prigovore [About the verdict]: postanovlenie Plenuma Verkhovnogo Suda RF ot 29.11.2016 № 55 // Ros. gaz. 2016. 7 dek.
4. Obzor zakonodateFstva i sudebnoj praktiki Verkhovnogo Suda Rossijskoj Federatsii za tretij kvartal 2008 g. [Review of legislation and judicial practice of the Supreme Court of the Russian Federation for the third quarter of 2008]: postanovlenie Prezidiuma Verkhovnogo Suda RF ot 12 noyabrya 2008 g. № 205-P08-PR // Byulleten Verkhovnogo Suda RF. 2009. №2.
5. O realizatsii stafi 41 FederaFnogo zakona «O
pozharnoj bezopasnosti» [About implementation of article 41 of the Federal law «About fire safety»]: prikaz MVD Rossii ot 07.07.1995 № 262. Dostup iz sprav.-pravovoj sistemy «Garant» (Accessed 17.02.2019).
6. Arkhiv Leninskogo rajonnogo suda g. Ma-khachkaly. Ugolovnoe delo № 1-411/2014.
7. Brilliantov A.V. Ugolovnaya otvetstvennost za vovlechenie v sovershenie prestuplenij terro-risticheskogo kharaktera ili inoe sodejstvie ikh soversheniyu [Criminal liability for involvement in the Commission of crimes of a terrorist nature or other assistance in their Commission] // Rossijskij sledovateF. 2006. № 6. S. 15-18.
8. Galkin A.Yu. Kvalifikatsiya sposobov sos-tava terroristicheskogo akta [Qualification of methods of the terrorist act] // Yurist"-Pravoved". 2010. № 2 (39). S. 46-48.
9. Dikaev S.U. Terrorizm: fenomen, obuslov-lennost i mery protivodejstviya (ugolovno-pravo-voe i kriminologicheskoe issledovanie) [Terrorism: phenomenon, conditionality and countermeasures (criminal law and criminological research)]: dis. ... d-ra yurid. nauk. SPb., 2004. 345 s.
10. Dokuev A.A. Problemy kvalifikatsii so-dejstviya terroristicheskoj deyateFnosti [Problems of qualification of assistance to terrorist activities] // Obshchestvo i pravo. 2014. № 3 (49). S. 114-119.
11. Kassatsionnoe opredelenie SK po ugolovnym delam Verkhovnogo Suda RF ot 07.12.2006 № 1-006-42. Dostup iz sprav.-pravovoj sistemy «Garant» (Accessed 17.02.2019).
12. Kassatsionnoe opredelenie Sudebnoj kolle-gii po ugolovnym delam Verkhovnogo Suda Chechen-skoj Respubliki ot 02.11.2011 po delu № 22-223/11. URL: http://xn--90afdbaav0bd1afy6eub5d.xn--p1ai (Accessed 04.07.2019).
13. Obrazhiev K.V. Formalne (yuridicheskie) istochniki rossijskogo ugolovnogo prava [Formal (juridical) sources of the Russian criminal law]: monografiya. M.: Yuritinform, 2010. 216 s.
14. Pinkevich T.V., Chernykh E.E. Publichnye prizyvy k osushchestvleniyu terroristicheskoj deya-telnosti ili publichnoe opravdanie terrorizma: prob-lemy kvalifikatsii [Public calls to carry out terrorist activities or public justification of terrorism: problems of qualification] // Yuridicheskaya nauka i praktika: Vestnik Nizhegorodskoj akademii MVD Rossii. 2014. № 3 (27). S. 141-144.
15. Prigovor Verkhovnogo Suda Respubliki Ta-tarstan ot 28.10.2009 po delu № 2-13/2009. URL: http://xn90 afdbaav0bd1afy6eub5d.xn--p1ai (Accessed 04.07.2019).
16. Terrorizm v Rossii i problemy sistemnogo reagirovaniya / pod red. A.I. Dolgovoj. M.: Ros. kriminalisticheskaya assotsiatsiya, 2004. 192 s.
17. Shibzukhov Z.A. Ugolovnaya otvetstven-
nost' za publichnye prizyvy k osushchestvleniyu to carry out terrorist activities or public justification terroristicheskoj deyatel'nosti ili publichnoe oprav- of terrorism]: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. M., danie terrorizma [Criminal liability for public calls 2012. 26 s.
ПРОНИНА Мария Петровна - кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник Академии управления МВД России. Россия. Москва. E-mail: mpronina2010@mail.ru.
PRONINA, Maria Petrovna - Candidate of Sciences (Law), Leading Researcher of the Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation. Russia. Moscow. E-mail: mpronina2010@mail. ru.
УДК 343
ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОРГАНОВ В ДЕЛЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ И ПРАВОНАРУШЕНИЯМ В СФЕРЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ: ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ АСПЕКТ
Р.А. Санинский
В статье представлена система правовых основ общего и специального (оперативно-розыскного) взаимодействия в области противодействия теневой экономике. Определены роль и значение урегулированности такого специального вида деятельности субъектов, уполномоченных на осуществление оперативно-розыскной деятельности. Рассмотрены следующие базовые документы, представляющие собой юридическую основу взаимодействия при реализации направлений освобождения экономики от теневых секторов: Конституция РФ; Указ Президента РФ «Об обеспечении взаимодействия государственных органов в борьбе с правонарушениями в сфере экономики»; Указ Президента РФ «Вопросы Совета Безопасности Российской Федерации»; Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности». Подчеркнута роль органов прокуратуры в организации такого взаимодействия, продемонстрирована эффективность межведомственного, оперативно-розыскного взаимодействия в области противодействия нелегальной экономике. На основе их анализа, а также достижений доктрины определены особенности правового регулирования оперативно-розыскного взаимодействия в затронутой в публикации сфере.
Ключевые слова: теневая экономика; оперативно-розыскная деятельность; взаимодействие; противодействие; право; основы.
R.A. Saninsky. LEGAL BASIS FOR INTERACTION IN THE FIELD OF COUNTERACTION TO THE SHADOW ECONOMY: OPERATIONAL-SEARCH ASPECT
The article presents the system of legal foundations of general and special (operational-search) interaction in the field of counteraction to the shadow economy. The role and significance of the settlement of such a special type of activity of entities authorized to carry out operational investigative activities are determined. The following basic documents, which are the legal basis for interaction in the implementation of areas of cleaning the economy from the shadow sectors are considered: Constitution of the Russian Federation; Decree of the President of the Russian Federation «On ensuring the interaction of state bodies in the fight against offenses in the economic sphere»; Decree of the President of the Russian Federation «Issues of the Security Council of the Russian Federation»; Federal law «On operational-search activity». The role of the prosecutor's bodies in organizing such interaction was emphasized. The effectiveness of interagency, operational-search cooperation in the field of counteracting the illegal economy has been demonstrated. On the basis of their analysis, as well as the achievements of the doctrine, the features of the legal regulation of the operational-search interaction in the sphere affected in the publication are determined.
Keywords: shadow economy; operational-search activity; interaction; opposition; law; fundamentals.
