CC BY
10
II. ПРОБЛЕМЫ КОММУНИКАЦИИ И ДИСКУРСА
актуализация пространственной доминанты в процессе взаимодействия дискурсов
В.Д. ШЕВЧЕНКО
actualization of the dominant spatial component in the process of discourses' interaction
V.D. SHEVCHENKO
Настоящая статья посвящена исследованию когнитивных особенностей включенного и принимающего текстов, принадлежащих разным дискурсам. Автор, в частности, обращается к вопросу об актуализации доминантных составляющих когнитивных моделей ситуаций в результате взаимодействия текстов.
The present paper is devoted to investigating the cognitive characteristics of a text and its intext belonging to various discourses. In particular, the author analyzes the process of actualizing the dominant components within the cognitive models of situations.
Ключевые слова: Когнитивные модели ситуаций, пространственная доминанта, интерференция дискурсов.
Keywords: Cognitive models of situations, dominant spatial component, interference of discourses.
В настоящее время актуальными продолжают оставаться исследования когнитивных аспектов использования языковых средств. Перспективными являются исследования когнитивных характеристик таких крупных языковых единиц, как тексты. Т.А. ван Дейк полагает, что в процессе восприятия текста в сознании коммуникантов выстраиваются репрезентации не только текста и контекста, но также и репрезентации (в виде когнитивных моделей) событий или действий, о которых говорится в дискурсе [2: 18].
Анализ включенного и принимающего текстов, принадлежащих разным дискурсам, предполагает обращение к предметно-референтным ситуациям и их когнитивным моделям, которые хранятся в памяти коммуникантов и во многом определяют семантику и прагматику взаимодействующих текстов. Обобщенные представления о составляющих предметно-референтных ситуаций хранятся в памяти субъекта в виде блоков. Как показал исследованный материал, к числу таких блоков относятся: время, место, участники, их характеристики, обстоятельства, действия участников и их причинно-следовательная связь, средства осуществления деятельности, результат действий. Когнитивные модели ситуаций могут обладать достаточно сложными структурами, которые находят свое выражение в такой же сложной системе, как язык [3: 77].
Интенция говорящего выступает как средство создания иерархии этих компонентов, т.е. в зависимости от авторской воли одна (или несколько) составляющих, как самой ситуации, так и когнитивной модели, начинают приобретать для него особую значимость, становясь доминантами в рамках конкретной предметно-референтной ситуации. Составляющая ситуации считается доминантой в том случае, если говорящий намеревается сконцентрировать внимание реципиента на определенном референте [4: 103]. Установление такой иерархии ведет к выдвижению на первый план при помощи средств языка тех или иных содержательных компонентов текста. Как отмечают Р. Томлин и др., «обычно в рамках связного дискурса один из
вд. ШЕВЧЕНКО
референтов становится центральным и отражается в дискурсивных пропозициях» [4: 89].
При включении цитаты в состав принимающего текста происходит взаимодействие двух иерархически организованных структур, устанавливается связь между основными элементами содержания взаимодействующих текстов. Таким образом, выделяются черты сходства/различия между доминантными составляющими предметно-референтных ситуаций, как правило, относящихся к разным культурно-историческим периодам.
В настоящей работе исследуются особенности реализации когнитивных моделей ситуаций во взаимодействующих текстах. Интерференция дискурсов представляет собой сложный процесс, включающий несколько этапов. На начальном этапе автор принимающего текста обнаруживает черты сходства/различия в разных ситуациях, описанных в двух разных текстах. При восприятии включенного и принимающего текстов в памяти реципиента происходит актуализация когнитивных моделей ситуаций, отраженных в них. Затем происходит поиск общих компонентов в разных ситуациях и, соответственно, общих компонентов в разных моделях, а также рассматривается их текстовое выражение, сходные элементы содержания текстов. В результате взаимодействия текстов происходит аппликация ситуации, передаваемой включенным текстом, к ситуации принимающего текста. Таким образом, одна ситуация рассматривается через призму другой, контраст между ними помогает лучше познать современную ситуацию. Как пишет П. Рикёр, «значащий дискурс и есть hermenëia, именно он «интерпретирует» реальность даже тогда, когда в нем сообщается «что-то о чем-то»» [1: 5].
В настоящей работе показаны причины и условия возникновения дискурсивных доминант, выделяемых в процессе интерференции. Критерием для выделения доминанты является смысл, передаваемый интекстом и указывающий на наиболее важную для автора составляющую передаваемой ситуации.
Так, в процессе коммуникации субъект речи может фиксировать внимание реципиента на месте событий. Место событий в таких случаях становится доминантой в процессе интерференции дискурсов, т.е. данная составляющая ситуации приобретает особую значимость для коммуникантов; связанные с ней элементы содержания выделяются при помощи средств языка. Параметр места выделяется в дискурсе потому, что языковой знак, обозначающий место, благодаря метонимическим связям актуализирует в сознании реципиента знания о событиях, происходивших или связанных с этим местом (например, Ватерлоо, Аустерлиц, Сталинград). Проведенный анализ показал, что языковые единицы, обозначающие различные точки в пространстве (наименования стран, штатов, природных объектов, зданий, сооружений, улиц и т.п.), используются автором для отсылки к событиям, связанным с этими местами.
В настоящем исследовании в качестве принимающего выступает публицистический текст, манифестирующий публицистический дискурс, который представляет собой поле пересечения различных дискурсов. Включая в состав публицистического дискурса цитаты, относящиеся к другим дискурсам, автор достигает того, что одно и то же место становится центром внимания участников разных коммуникативных ситуаций. Кроме того, это место в рамках разных дискурсов может быть связано с разными событиями, информация о которых особым образом передается в рамках разных социокультурных ситуаций общения.
Проведенный в ходе исследования анализ позволил прийти к выводу, что место событий, как одна из составляющих передаваемой в дискурсе ситуации, становится доминантой в процессе интерференции, поскольку в результате включения фрагмента иного дискурса реципиент обращает внимание на связанное с этим же местом другое событие, когнитивную модель которого актуализирует включенный текст, на участника иной коммуникативной ситуации, использующего присущий данной ситуации способ передачи информации о месте событий и т.п. Таким образом, возникает особый фон, состоящий из тесно связанных между собой языковых и когнитивных элементов; этот фон используется для выделения пространственной составляющей ситуации. Привлекая внимание к этой составляющей, совпадающей в рамках разных ситуаций, автор соединяет ситуации между собой; пространственная составляющая служит связующим звеном между разными событиями, сравниваемыми в результате интерференции дискурсов, становясь, таким образом, доминантной. Включение фрагмента иного дискурса, в котором отражено то же событие, происходящее в том же месте, что и в принимающем, позволяет отобразить ситуацию с точки зрения другого участника и, следовательно, полнее и шире представить когнитивную модель какого-либо события, в том числе и доминантную составляющую.
Как показал исследованный материал, выделение пространственной доминанты происходит путем приписывания месту той или иной оценки участником коммуникативной ситуации в рамках дискурса. Оценка места, таким образом, является целью участника публицистического дискурса и средством выделения компонента «место» в моделях передаваемых ситуаций, привлечения к нему внимания реципиента.
Так, в статье «Berlin's Unquiet Ghosts», в которой речь идет о Берлине, событиях, происходивших в этом городе, и их роли в мировой истории, автор Ричард Холбрук использует фрагмент иного дискурса с целью оценки места описываемых событий и, таким образом, выделения компонента «место» в когнитивных моделях ситуаций, отражаемых в публицистическом дискурсе. Во включениях соответствующий смысл выделяется путем сочетания существительного пространственной семантики с оценочными элементами, т.е. языковыми единицами, содержащими оценочный компонент коннотативного значения. Эти сочетания могут иметь различные структурные модели, например, «Berlin, Berlin, great city of misery,» wrote Heinrich Heine in the 19th century. «In you there is nothing to find but anguish and martyrdom.» Heine was prophetic, but I think Berlin's years of excessive drama have finally come to an end. Many Berliners miss the exciting days when they were the center of the world 's attention» (Newsweek, September 10, 2001, p. 29). В данном примере участник включенного дискурса (Heinrich Heine) наделяет место оценочной характеристикой «город скорби». Языковая структура части высказывания, содержащая этот смысл, имеет следующий вид: N (существительное пространственной семантики) + of N (оценочный элемент). Оценочным элементом является существительное, обозначающее эмоции, которые вызывает у участника объект оценки (город). Использование в высказывании синонимичных существительных (anguish, martyrdom) способствует усилению оценки.
В этом случае публицистический дискурс выполняет функцию экземплифика-ции по отношению к включенному, поскольку автор упоминает о событиях XX века, соответствующих характеристике, данной этому месту другим участником (Г. Гей-
в.д. шевченко
не): «Yet exciting as the city's transformation may be, the past is a relentless intruder. A walk through Berlin becomes a living version of a college survey course of 20th-century European history. The parade grounds where Kaiser Wilhelm II, on his horse and hiding his withered arm, reviewed the troops before World War I. Pariser Platz, where Hitler's troops held torchlight parades, the Nazis burned books and Soviet tanks smashed through the Brandenburg Gate in 1945. Hitler's bunker. The ruins of the Gestapo headquarters, saved from the wrecker's ball and turned into a small museum called «The Topography of Terror.» The old Jewish quarter, now one of the trendiest parts of east Berlin. The huge air terminal at Tempelhof, once Hitler's pride, then the indispensable landing field through which the Airlift saved the city, now a small commuter airport. Remnants of the Berlin Wall. <...> No city on earth has gone through such a roller-coaster ride - from villain to victim, from horrors to heroics, all in just the past 70 years. First the decadent (and strangely innocent) pre-Nazi world immortalized in «Cabaret.» Then Hitler and the Holocaust: Berlin as the undisputed capital of evil. Yet less than three years after the Battle of Berlin, the city's Soviet liberators, by blockading it, transformed it into the ultimate symbol of the cold war, a city of heroic freedom-loving survivors. The decades that followed were high theater with Berlin often at center stage: the East German uprising of June 1953, JFK, Checkpoint Charlie, secret spy exchanges, Reagan, the night of November 9, 1989, and, finally, one last photograph for the history books, the Clintons and the Kohls walking side by side through the Brandenburg Gate in 1994 into an ecstatic crowd of more than 100,000people in East Berlin» (Ibid., p. 29).
В принимающем дискурсе языковые единицы, обозначающие различные городские объекты (parade grounds, Pariser Platz, the Brandenburg Gate, Hitler's bunker, the ruins of the Gestapo headquarters, the old Jewish quarter, air terminal at Tempelhof, Remnants of the Berlin Wall, Checkpoint Charlie), каждый из которых ассоциируется с тем или иным событием из истории XX века, используются для выделения и детального представления доминантной составляющей «место».
Включение фрагментов разных дискурсов в состав публицистического приводит к тому, что одно и то же место (Berlin) становится объектом разных оценок (Berlin is always in the process of becoming vs. Berlin is a great city of misery), данных ему на основе разных событий, произошедших в этом городе, например, «Berlin is a city that never is, but is always in the process of becoming,» the noted German essayist Karl Scheffler once observed. (He added, disapprovingly, that its people are «lured by the promise of Americanism.») He wrote it in 1910. Berlin is now becoming something new: Europe's greatest showcase for modern architecture - although some Berliners, fulfilling their reputation for cynicism, like to say that the world's best architects have come here to build their worst buildings» (Ibid., p. 29). Включенные тексты принадлежат разным эпохам, но их авторы (эссеист, поэт и бывший американский посол - автор публицистической статьи) обращаются к одному и тому же компоненту ситуаций (месту событий), следовательно, для участников разных коммуникативных ситуаций он является доминантным. Один из участников коммуникативной ситуации (Karl Scheffler) наделяет место событий такой оценкой, как «динамичный, меняющийся город», которая передается посредством высказывания «Berlin is a city that never is, but is always in the process of becoming». Конкретизируя данное утверждение, автор принимающего текста применяет его к современной ситуации, связанной с изменением архитектурного облика города.
Литература
1. Рикёр П. Герменевтика. Этика. Политика. Московские лекции и интервью. - М.: АО «Kami», Издательский центр «Academia», 1995.
2. Dijk T.A. van. The Study of Discourse//Discourse as Structure and Process. Discourse Studies: A Multidisciplinar Introduction. Volume I. Ed. by Teun A. van Dijk. London, Thousand Oaks, New Delhi: Sage Publications, 1998. - P. 1-34.
3. Searle J.R. The Construction of Social Reality. New York: The Free Press, 1995.
4. Tomlin R.S., Forrest L., Pu M.M., Kim M.H. Discourse Semantics// Discourse as Structure and Process. Discourse Studies: A Multidisciplinary Introduction. Volume I. Ed. by Teun A. van Dijk. London, Thousand Oaks, New Delhi: Sage Publications, 1998. - P. 63-111.
