CC BY
259
ББК 87.7
О.Ф.Смазнова
АКСИОМЫ ПРАВОСОЗНАНИЯ И.А.ИЛЬИНА И ТЕМПОРАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ РАЗВИТИЯ ПРАВОСОЗНАНИЯ
The possibility of using of law-conscience axioms formulated by I.A.Ilyin, is investigated, as the theoretic base for temporal analysis of development of law-conscience.
Русская философия права — это значительный пласт отечественной философской мысли, в разработке которого участвовали теоретики русского либерализма Б.Н.Чичерин, Л.И.Петражицкий, П.И.Новгородцев, Б.А.Кистяковский, С.И.Гессен, а также Н.А.Бердяев, В.С.Соловьев, С.Л.Франк, И.А.Ильин и другие. Заслуга русских философов права состоит не только в исследовании проблем философии прав личности, правового регулирования взаимоотношений личности и государства, личности и общества, демократии и ее институтов в России, но и в постановке проблемы развития правосознания и исследовании сущности правосознания как необходимой составной части правовой культуры. Именно эта тема является одной из ключевых в философии права Ивана Ильина, разработанной им в ряде произведений, в частности в его работе начала 20-х годов XX в. «Учение о правосознании», впервые изданной в 1956 г. под названием «О сущности правосознания». В этой работе И. А.Ильин исследует структуру правосознания личности, общества и государства, проблему соотношения положительного права и правосознания, анализирует взаимодействие правосознания и других форм общественного сознания — религии и нравственности. Тема тем-поральности правосознания им непосредственно не ставится, однако выделяемая им структура правосознания может служить теоретической основой для выяснения темпоральной сущности правосознания и влияния фактора времени на его развитие. Формулируя так называемые «аксиомы» правосознания, Ильин в то же время выделяет его простейшие и очевидные элементы, и именно исследование того, каким образом эти структурные компоненты подвергаются воздействию механизма темпоральной детерминации, и составляет суть темпорального анализа правосознания.
«Аксиомы правосознания, по определению И.А.Ильина, суть его основные истины, которым в жизни соответствуют основные способы бытия, мотивирования и действования» [1]. Ценностная сущность правосознания состоит в признании и адекватном (неискаженном) восприятии правовых ценностей — свободы, равенства и справедливости. В свою очередь, эта ценностная основа правосознания зависит от способности субъекта правовых отношений к тем способам мотивирования и действования, о которых говорит И.А.Ильин. Поэтому основная задача при исследовании явления темпоральной детерминации правосознания общества — это выяснение особенностей воздействия временного фактора на соответствие форм духовной жизни и поведения аксиоматической основе правосознания.
Аксиомами правосознания, по И.А.Ильину, являются закон духовного достоинства, закон автономии и закон взаимного признания. Необходимо сразу же отметить, что термин «закон» здесь используется не в смысле констатации устойчивых взаимосвязей между явлениями, а как формулирование должного — тех форм духовной жизни человека, которые должны руководить его социальным бытием и которые составляют сущностную основу развитого правосознания. Как подчеркивает И.А.Ильин, зрелое правосознание, характеризующееся тем, что человек сознательно и устойчиво руководствуется этими законами человеческого духа, формируется верным духовным и деятельностным опытом, который одновременно воздействует на развитие личности и на ее мировооззренческие позиции, включающие в себя и отношение к праву. Если же обратиться к темпоральному анализу развития личности и правосознания человека, то необходимо охарактеризовать особенности их темпоральной детерминации и регуляции. Фактор времени в развитии личности и ее правосоз-
нания, в развитии общества и общественного правосознания проявляется во взаимосвязи социального и личностного времени, т.е. во взаимодействии особенностей становления, длительности и последовательности человеческой деятельности и конкретной социальновременной (исторической) перспективы [2]. При этом ключевой сферой взаимодействия социального и личностного времени и одним из основных факторов формирования отношения ко времени является ценностная наполненность времени, которая определяется целями и смыслом человеческой деятельности. Конкретизацией цели является идеал, образ будущего. Таким образом, развитие правосознания общества находится в сопряжении с его социально-временной ориентацией и сферой целеполагания; и, на наш взгляд, их взаимовлияние фиксируется как раз на уровне тех элементов правосознания, которые выделяет Ильин под названием «аксиом правосознания».
Суть механизма темпоральной детерминации правосознания основана и на том, что феномены права и правосознания сами по себе уже изначально темпорально нагружены: право по своей сущности консервативно, направлено на стабилизацию существующих общественных отношений, а правосознание — как «второе измерение права» — в качестве одной из главнейших своих задач имеет функцию критики норм позитивного права с точки зрения идеала справедливости и идеала общего блага, которые являются целями общественного развития. Т.е. функция правосознания заключается в оценке правовых норм с позиций образа будущего. Э.Ю.Соловьев отмечает, что «правосознание — это не просто отражение в индивидуальном сознании смысла и характера уже действующих в обществе законов. У правосознания активный темперамент, и всего адекватнее оно обнаруживает себя именно тогда, когда критикует и корректирует действующие законы в духе идеальной справедливости. ... Правосознание — это ориентация на идеал правового государства, которая имеет этически безусловный характер и уже в данный момент определяет практическое поведение человека как гражданина» [3]. Именно благодаря этой функции правосознания можно говорить о том, что, как подчеркивают современные правоведы и философы права (Э.Ю. Соловьев, В.С.Нерсесянц, С. С. Алексеев), право призвано охранять сферу настоящего, органично сочетая в правовой догме традиции прошлого и уже существующие в настоящем тенденции будущего развития общества [4]. Поэтому, например, общество и личность, не воспринимающие принципиального значения сохранения автономии в сфере целеполагания для своего духовного и гражданского развития, скорее всего, будут находиться на низшем уровне развития правосознания, поскольку это не согласуется с законами духовного достоинства и автономии, сформулированными И.А.Ильиным, и противоречит темпоральной сущности правосознания. В то же время, общество, в котором доминирует ярко выраженная перспективная ориентация при разрыве диалектической взаимосвязи прошлого, настоящего и будущего (а это характерно для российского общества советской и во многом постсоветской эпохи), будет воспринимать как нечто чуждое и ненужное консервативную роль права в развитии общества и личности. Такая мировоззренческая позиция — одна из составляющих правового нигилизма. Она характеризует низкий уровень развития правосознания. Заслугой И.А.Ильина является то, что его аксиомы так или иначе содержат темпоральные характеристики правосознания, поскольку во всех трех законах — духовного достоинства, автономии и взаимного признания — автор акцентирует внимание на аспекте автономной постановки целей и формирования образа будущего субъектом правосознания. Поэтому его концепция может служить теоретической основой для разработки методологии анализа этой формы общественного сознания.
Первая аксиома правосознания — закон духовного достоинства. «Чувство собственного достоинства есть необходимое и подлинное проявление духовной жизни; оно есть знак того духовного самоутверждения, без которого немыслимы ни борьба за право, ни политическое самоуправление, ни национальная независимость. Гражданин, лишенный этого чувства, — политически недееспособен; народ, не движимый им, — обречен на тяжкие исторические унижения» [5]. Чувство собственного достоинства возникает только при условии переживания человеком определенного духовного опыта, и этот опыт должен способство-
вать утверждению такой модели восприятия социального и личностного времени, который соответствовал бы временной сущности права. Именно это утверждение можно вывести из анализа первой аксиомы правосознания, сформулированной Ильиным. Темпоральные характеристики духовного опыта достаточно подробно описываются в его работе. По И.А.Ильину, функция такого духовного опыта состоит в том, что он должен удостоверить человека в его способности к осуществлению поставленной цели, жизненного задания, к воплощению того должного, необходимого образа будущего, который является средством для приближения к идеалу — будь то идеал общественного или личностного развития. И.А.Ильин характеризует этот духовный опыт как чувство носителя «миссии». Для человека, испытывающего это чувство, право становится сферой обслуживания его стремления к идеалу, для него становится ясной цель права, «которая состоит в ограждении и организации жизни, посвященной высшему, достойному, безусловному и значительному» [6]. При этом, подчеркивает И.А.Ильин, происходит и установление градации жизненных целей: охранительная и стабилизирующая цель права как безусловная и общая всем людям и необходимая для осуществления личных жизненных целей отдельного человека получает преимущество перед любой условной и частной целью. Таким образом, духовный опыт человека, необходимый для развития его правосознания согласно первой аксиоме, выполняет важную темпоральную функцию — способствует установлению соподчинения ближайших и перспективных целей, личного и общественного идеалов. Это означает, что формируется такая модель переживания и осознания времени, при которой сохраняется диалектика прерывности и непрерывности социального и личностного времени, настоящее как сфера ближайших целей воспринимается в качестве необходимой и важной ступени на пути реализации будущего как сферы воплощения идеала. Право же как фактор стабилизации настоящего получает высокий мировоззренческий статус.
Более тесную связь между сферой целеполагания субъекта как темпорально нагруженным образом будущего и его правосознанием устанавливает вторая аксиома правосознания — закон автономиии.
«Быть духом — индивидуумом или социальной организацией — значит определять себя и управлять собою; это значит иметь силу, направляющую жизнь к благим целям. Управлять собою значит волею решать о своих действиях и выбирать свои жизненные содержания, утверждать свое достоинство и свои силы и в то же время устанавливать и соблюдать свои пределы, отстаивать свои полномочия и исполнять свои обязанности. Духовному существу подобает самому усматривать и знать, что такое добро и зло, где кончается право и начинается обязанность, самому искать и находить, находить и решать, решать и поступать согласно своему решению и, совершив деяние, открыто исповедовать, что совершил его сознательно и преднамеренно, следуя собственному убеждению и заранее принимая на себя всю ответственность за содеянное» [7].
Сохранение автономии в постановке целей и формировании представления об идеале общественного и личностного развития является важнейшим условием развития правосознания и уважения к праву, поскольку только таким образом понятая автономия служит основой для укоренения в общественном и индивидуальном сознании модели восприятия времени, сохраняющей взаимосвязь между прошлым, настоящим и будущим, между целями развития личности и гражданского общества. Цель, задаваемая извне, не может обеспечить этой взаимосвязи; социальное и личностное время, в структуру которого входит такая цель (в качестве образа будущего), нарушает диалектику прерывности и непрерывности времени. Образ будущего — поскольку он не связан с предшествующим и настоящим развитием личности и общества — выносится за пределы времени и, становясь принципиально недостижимым, превращается в искусственный «проект». Сфера настоящего, в свою очередь, начинает отвергаться, поскольку по сравнению с абсолютизированным и слабо связанным с настоящей действительностью «проектом» она выглядит неполноценной и не воспринимается как необходимая ступень на пути к идеалу. Низкий ценностный статус настоящего, вступая в противоречие с темпоральной сущностью права, приводит к правовому нигилиз-
му: право начинает считаться неполноценной формой регулирования общественных отношений и потому отживающим социальным институтом.
Предупреждением против нарушения духовной автономии в сфере целеполагания личности и общества служит и третья аксиома правосознания — закон взаимного признания. И.А.Ильин формулирует его сущность следующим образом: поскольку человек не может жить в обществе, не общаясь с другими людьми, «ему неизбежно обращаться именно к духовному составу других людей, взывать к нему, воздействовать на него, рассчитывать на него и тем организовывать совместную жизнь» [8]. Закон взаимного признания требует от субъекта духовного опыта уважения к духовному достоинству и автономии другого человека, описанного И.А.Ильиным при характеристике первой и второй аксиом правосознания. Третья аксиома является конкретизацией закона духовной автономии. Как отмечает Ильин, ее значение особенно важно для правоотношений между человеком и государством, человеком и обществом.
Недостаток взаимного признания приводит к тому, что государство и общество начинают препятствовать реализации законов духовного достоинства и автономии в непосредственном жизненном опыте личности. Чаще всего несоблюдение закона взаимного признания со стороны государства в отношении к обществу и личности приходится на периоды социальной, политической и экономической нестабильности, периоды исторических кризисов, — таких, например, как кризисы начала и конца XX в. в России. Их ближайшим следствием становится состояние аномии — отсутствия в общественном сознании представления о целях общественного развития; появляются трудности в восстановлении взаимосвязи между прошлым, настоящим и будущим и между целями социального и личностного развития. Это приводит к искажениям в развитии общественного и личностного правосознания, в значительной степени — через трансформацию модели восприятия времени и нарушение сферы целеполагания.
Если реализация ближайших целей личностного и общественного развития становится невозможной, происходит разрыв между модусами времени социума и личности. У субъекта духовного опыта появляется неуверенность в исполнении его жизненной «миссии» своими силами, что может приводить к отвержению сферы настоящего и устремленности к несбыточным проектам будущего, и в то же время — к готовности предоставить свои права и обязанности, в том числе и права на постановку жизненных целей, государству как субъекту власти и опеки. Это основа социально-правового патернализма. Построение образа будущего, целей развития общества и каждой отдельной личности становится исключительной привилегией государства, которое отказывается признавать духовное достоинство и автономию личности и общества в целом. Правосознание же общества начинает характеризоваться правовым нигилизмом, поскольку патерналистские установки — необходимый его элемент. Нарушение закона взаимного признания во взаимоотношениях личности и государства, общества и государства, личности и общества автоматически приводит к нарушению законов духовного достоинства и автономии, и наоборот.
Как видно из характеристик духовного опыта, которые описываются Ильиным в качестве необходимого условия развития правосознания, все три аксиомы взаимосвязаны. Каждая из них является конкретизацией другой. Однако первую аксиому можно назвать основанием для двух других, особенно в контексте темпорального анализа развития правосознания. На основе первой аксиомы можно выделить следующие тезисы, касающиеся темпоральных характеристик правосознания.
Во-первых, человек в качестве субъекта духовного опыта необходимо должен быть и ощущать себя носителем «миссии», т.е. осознавать свое участие в реализации общественно значимой цели, свое место в социально-временной перспективе. Только в этом случае он способен ориентироваться в окружающей действительности и сформировать представление о соотношении целей своего духовного и гражданского развития и целей развития общества.
Во-вторых, право в представлении субъекта правосознания выступает в качестве сферы, ограждающей настоящее как ступень перехода от прошлого к будущему, т. е. как
условие реализации «миссии»; таким образом, консервативная функция права способствует успешному движению по пути к достижению цели, являясь тем самым условием сохранения духовного достоинства субъекта правосознания.
В-третьих, в процессе развития правосознания происходит более четкое представление о градации жизненных целей: правовое государство начинает восприниматься как безусловное средство реализации любого образа будущего (идеала общественного и личностного развития).
Вторая аксиома правосознания является конкретизацией и дополнением к первой: сфера целеполагания субъекта должна быть автономной для того, чтобы все три тезиса первой аксиомы могли быть реализованы. Третья аксиома описывает, в свою очередь, условия реализации закона духовного достоинства и автономии: духовное достоинство и автономия должны всегда признаваться за другим субъектом правосознания в правоотношении. Нарушение закона взаимного признания приводит к вторжению в автономную сферу общественного и личностного целеполагания со стороны государства в первом случае и государства и общества — во втором. Это влечет за собой отрицание закона духовного достоинства.
Аксиомы правосознания, сформулированные И.А.Ильиным, еще недостаточно активно исследуются и используются современными философами и правоведами, занимающимися проблемами правовой культуры. Тем не менее, философско-правовые воззрения Ильина могут послужить основой для разработки подходов к изучению правосознания. Одно из важных достоинств его философии права — это предельно широкое понимание сущности правосознания, позволяющее выявить его духовные основы («аксиомы»). Именно это делает выделенную им структуру правосознания ценной в качестве теоретической основы для темпорального анализа развития правосознания.
1. Ильин И.А. Соч. в 2 т. Т.1. М., 1993. С.210.
2. Подробнее об этом см.: Донченко А.П. Фактор времени в нравственном становлении личности. Л.,1988. 121 с.
3. Соловьев Э.Ю. Правовой нигилизм и гуманистический смысл права // Квинтэссенция: Философский альманах. / Сост. В.И.Мудрагей, В.И.Усанов. М., 1990. С. 233-234.
4. См., напр.: Алексеев С.С. Право: опыт комплексного исследования. М., 1999. 712 с.; Право. Свобода. Демократия. (Материалы «круглого стола») // Вопросы философии. 1990. №6. С. 3-31; Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1997. 652 с.; Соловьев Э.Ю. Указ. соч.
5. Ильин И. А. Соч. в 2 т. Т.1. М., 1993. С.211.
6. Там же. С.216.
7. Там же. С.233.
8. Там же. С.255.
