CC BY
72
С.М. Кускова
АКСИОЛОГИЯ В СТРУКТУРЕ ФИЛОСОФСКОГО ЗНАНИЯ
Аннотация. В статье рассматривается место аксиологии в системе философских наук. Аксиология, по мнению автора, развивается в качестве общей теории перспектив, для которой этика, эстетика, логика могут оказаться частными приложениями. Дальнейшее развитие аксиологии предполагает ее выход за пределы человеческого мира в сферу чистого познания ценностей самих по себе.
Ключевые слова: аксиология; значимость; ценность; отнесение к ценности; метаязык; норма.
Между философскими дисциплинами есть порядок фундирования: метафизика опирается на теорию познания, а натурфилософия на онтологию. Аксиология стремится в конечном итоге занять законное место в системе философских наук и отделить от себя более узкоспециализированные принципы этики, эстетики, философии истории и религии. Последние науки базируются на положениях аксиологии, которая для них фундаментальна.
Предметами специальных наук выступают формы и законы бытия ценностей: добра, красоты, прогресса, божества. Есть ценности, принадлежность которых к предметной области той или иной науки оспаривается. Следует ли считать благородство этической или эстетической ценностью, а справедливость - этической или правовой? Такие проблемы решаются не опытным путем отнесения к ценностям тех или иных единичных социальных явлений, а посредством априорной классификации ценностей.
Объективный характер ценностей признается многими направлениями научной философии, стоящей на позициях классической рациональности. Примером служит учение А.Н. Уайтхеда о понимании, разрабатываемое им в рамках монистической философии. Предмет понимания - это значимость в широком смысле. «Есть две противоположные идеи, которые с неизбежностью лежат в основе всякого опыта. Одна из них - понятие значимости, чувство значимости, предпосылка значимости. Другая - понятие фактичности... Например, характерными способами мышления, когда мы впервые включаемся в цивилизованный опыт, оказываются "это важно", "это трудно", "это прекрасно"»1.
Анализ отношений между ценностями, определяющими направление внимания, и категориями, структурирующими процесс понимания, выходит за пределы тех систем, какие уже реализованы в культуре: логики, этики, эстетики, религии, естествознания. «Значимость является родовым понятием, которое находилось в тени своих многочисленных видов. Термины "мораль", "логика", "религия", "наука" - каждый из них претендовал на исчерпание всего смысла "значимости". Но сам род простирается за пределы любой конечной группы видов». Перспектива восприятия Вселенной под руководством определенной системы правил внимания к одним ее аспектам и игнорирования других аспектов есть один вид значимости. Например, логика задает свои критерии значимости учитываемой и индифферентной информации, этика определяет моральную значимость поступков в отношении добра и зла, эстетическая значимость явлений чувственного мира выражается понятиями прекрасного и возвышенного.
Один объект - Вселенная - предстает в разных перспективах с разных точек интенционального отношения. Астроном ее изучает эмпирическими методами, натурфилософ - теоретическими, художник постигает ее красоту и величие, моралист усматривает гармонию и порядок. Каждая точка зрения становится центром системы координат по отношению к той или иной ценности. Категория ценности не исчерпывается модусами логического, этического, эстетического, научного и теологического. Если есть такие перспективы Вселенной, которые не описываются моралью, искусством и даже логикой, то потенциально возможны такие системы ценностей, которые не осуществлены человеческим субъектом, но теоретически осуществимы субъектом с иной категориальной
сеткой. Не только выбор объектов рассмотрения, но и выбор концептуальных схем, наилучшим, по мнению субъекта, образом представляющих скрытую от познания реальность, совершается на основе ценностных предпочтений.
Аксиология развивается в качестве общей теории перспектив, для которой этика, эстетика и даже логика могут оказаться частными приложениями. Развитие аксиологии аналогично развитию математического знания от исследования отношений между числами до интеллектуального постижения структур любой природы. Каждый вид ценности представляет собой структуру, модель, проецируемую на фрагмент реальности в поле субъективной практики.
Значимость априорна к проявлениям человеческой симпатии, это не оценка выделенного аспекта Вселенной каким-то субъектом (даже трансцендентальным), а особое ценностное измерение мира, объективно присущее миру и не конституированное актом сознания, а открывающееся в нем. Объективная реальность может быть упорядочена различными способами. Выбранный способ структурирования уже потенциально притягателен для субъекта с адекватным порядком ценностей. Не субъект приписывает свои оценки нейтральному миру, а мир показывает ту или иную ценностную характеристику наблюдателю, занимающему определенную позицию и располагающему соответствующим духовным «инструментом».
Теоретическое развитие знания о ценностях стало возможно после того, как человек осознал и тематизировал в науке и метафизике свое особое положение в космосе. Понятие ценности фундаментально. В нем выделяются два аспекта: интерпретация и выбор, основание предпочтений субъекта.
В акте абстрагирования рассудок понимает, что и от чего он абстрагирует, где внутри объекта проходит граница и как субъект ее проводит.
Например, глядя на белый прямоугольный лист бумаги, мы обращаем внимание именно на цвет, отдаляя форму и материал на задний план, поскольку они не важны для той деятельности, в которой важен только цвет.
Разграничение важного и неважного сопровождает любой интенциональный акт: познавательный, этический, эстетический. Отношения субъекта к объекту (мышление, желание, предпочте-
ние, отвержение) имеют не только общую характеристику действия - интенциональность, но и общую характеристику способов данности объекта - наделение значимостью, отнесение к ценности. Качественная оценка поступка включает внимание к одному его аспекту - моральному, наличия у субъекта шкалы добра и зла, и акт подведения усмотренного качества поступка под интервал этой шкалы.
Роль ценностей в определении качественных аспектов явлений подобна роли чисел в определении количественных аспектов.
Закономерным шагом развития знания стал переход внимания от того, что измеряется, к тому, посредством чего измеряют. Аксиологические исследования посвящены проблемам обоснования этики, эстетики, теологии, антропологии. Ответы на метатео-ретические вопросы этих наук «Почему надо следовать такому правилу?» или «Как определить, что относится к внутренней организации субъекта, а что не относится?» можно дать в терминах метатеории ценностей, лежащих в основании структур субъекта, его возможных актов и интенциональных предметов.
Э. Гуссерль предлагает рассматривать ценности как особого рода предметы. «Ценности, практические предметности, - таковые входят в формальную рубрику "предмет", "вообще нечто". Так что с позиции универсальной аналитической онтологии - это материально определенные предметы, а принадлежные им "формальные" онтологии ценностей и практических предметностей - материальные дисциплины»2. Слово «материальный» используется не в значении «эмпирический» или «физический», а в значении «содержательный». Возможно и формальное рассмотрение ценностей, результатом которого становится система аналитических суждений. Гуссерль различает формальные отношения самих явлений, например, отношение между желанием цели и желанием средств, и аналитическое отношение языковых выражений этих явлений. Первые проблемы относятся к формальной онтологии, включающей ценности, а вторые - к теории разума.
Феноменология имеет дело с самими предметами, их формальными и материальными свойствами до того, как они будут представлены в языке. Метаязык строится по ходу исследования. Несовершенством метаязыка объясняется «неадекватность» вещи, данной в том или ином акте. Вещь дана, но тут же и обозначена неадекватно. Согласно Гуссерлю, «хотя при этом сущность "вещь"
и дается первозданно, однако данность ее в принципе не может быть адекватной... Неадекватное узрение в любом случае обладает великим преимуществом - оно дает сущность первозданно»3. Так, данная сущность допускает выбор различных способов представления и не связана с каким-либо одним из них категорично. В момент усмотрения сущности отсутствует адекватное выражение.
Одним способом нам даны вещи, другим способом - понятия, третьим способом - ценности. Разные интенциональные акты по-разному делят сущее на классы эквивалентностей. Эти классы Гуссерль называет регионами. Мир ценностей делится на регионы в зависимости от вида значимости, которой субъект наделяет ин-тенциональный объект. Если изначально отдельная сущность дана неадекватно, то и класс сущностей, данный в таком же акте, что и эта сущность, также дан неадекватно.
То же справедливо и для региона «ценности». Отдельная ценность, их класс или весь регион как единое дан неадекватно. Смысл идеальной сущности можно привести к адекватной данности, но смысл индивидуальной вещи как носителя блага в отношении к ценности всегда дан неадекватно. Совокупность чувств, испытываемых к этой вещи, - тоже не дает ее сущность как носитель блага.
Неадекватное узрение сущности, по Гуссерлю, имеет большую информационную ценность. «Любая несовершенная данность. таит в себе правило идеальной возможности ее усовершенствования. От сущности. неотъемлемо то, что я могу следовать за разными сторонами вещи, могу, вольно фантазируя, все, остававшееся поначалу неопределенным и открытым, сделать определенным и наглядным»4. Неадекватно данная сущность - это возможная сущность, для описания которой требуется больше информации, чем для сущности действительной. Так, неадекватно данная сущность имеет много точек роста, она дана с окрестностью своих возможных модификаций. Интенции соответствует не только объект, но и сфера возможностей этого объекта, а тем самым и необходимая суть бытия этого объекта. Модальности уже встроены в структуру акта, посредством которого объект поставляется сознанию. Второй акт будет направлен на ту или иную модальность: на большую сферу возможности, на точку необходимости или на действительный объект. Чистое созерцание сущности
имеет алетические модальности: возможно, действительно, необходимо.
Сфера возможности четко ограничена законами соответствующего региона. «Сколь бы произвольно ни деформировали мы фантазируемое нами, все равно пространственные фигуры переходят вновь в пространственные фигуры». Эта мысль Гуссерля обладает эвристическим потенциалом и для учения о ценностях, так как она ставит границы релятивизму. Акт, конституирующий ценности, тоже имеет модальные характеристики. Это деонтические модальности: обязательно, разрешено, запрещено.
Мы свободны в модификации неадекватно данной ценности прекрасного. Однако мы не выйдем за рамки разрешенных преобразований чувственного представления, сохраняющих в нем «целесообразность без понятия о цели», а в субъекте - чувство расширения его сферы свободы. Это две самые абстрактные границы прекрасного в объекте и субъекте. Внутри этих границ разрешены всякие интерпретации категории прекрасного.
Теория ценностей предполагает общую теорию модальностей. Деонтические модальности характеризуют сами ценности так, как они даны. Добро обязательно к реализации, зло запрещено, наслаждение разрешено. Алетические модальности характеризуют высказывания о ценностях и принадлежат метаязыку. Например, согласно Шелеру, Священное необходимо выше Доброго. «Наиболее важные и основополагающие из всех априорных отношений - это иерархические отношения качественных систем материальных ценностей, которые мы обозначаем как ценностные модальности. Они образуют материальное a priori... и на него направлено наше усмотрение ценностей, а также. предпочтение». Уровни ценностей определяются по классу существ, к которому они относятся. Иерархические отношения между классами составляют материальное содержание отношений между ценностями. Высшая модальность святого «являет себя только в тех предметах, которые даны в интенции как абсолютные предметы. Эта ценностная модальность совершенно независима от того, какие вещи, силы, реальные личности, институты в то или иное время считались "святыми". Но в отношении к ценностям святого все остальные ценности даны одновременно как их символы»5. Здесь нижестоящая ценность, например доброе, отсылает к вышестоящей, поскольку она символизирует святое. Святое - это сам рефе-
рент истины и красоты, это то, что облекается для субъекта в формы этические, познавательные, эстетические. Априорный порядок ценностей, на вершине которого ценность Святого, и есть высшая объективная реальность, которой соответствуют принципы этики, познания, искусства.
Философская антропология М. Шелера и Н. Гартмана достигла значительных результатов в исследовании природы ценностей, их координации и субординации, их роли в конституирова-нии человеческого бытия.
Н. Гартман исследует проблему порядка обоснования ценностей и этических норм в полемике с Кантом. Основной вопрос -что является фундаментом ценностей: этика или религия - получает неожиданное рассмотрение: ценности априорны и по отношению к этическим нормам, и к религиозным догмам. «Религия издавна претендовала на решающее слово в этике. Добро и зло, ценность и неценность, воля, умонастроение, вина, ответственность, свобода и несвобода - все это и религиозные понятия. Однако ввиду специфики метафизического понятия Бога между Ним и образом человека в этике феноменов возникают непреодолимые антиномии». Например, первая антиномия общей направленности на этот и потусторонний мир. «Ибо если любая подлинная религия склоняется помимо наличного бытия к потустороннему, "лучшему", где находятся подлинные ценности, то в этике совсем наоборот: она полностью ориентирована на посюстороннее, где есть место для всех нравственных идеалов. Поэтому потусторонняя тенденция с этической точки зрения так же контрценна, как посюсторонняя - с религиозной. Для нравственного стремления всякая трансценденция - обманчивая иллюзия»6. Здесь встает проблема онтологического статуса и принудительной нормативной силы ценностей, которые могут трактоваться и как нравственные, и как религиозные. Третья аксиологическая антиномия касается происхождения ценностей. Тезисом в ней является утверждение, что этические ценности автономны. Антитезис: всякое нравственное требование долженствования есть заповедь Бога. Однако из-за этого нравственные ценности становятся несамостоятельными. Здесь тезис и антитезис также исключают друг друга, ибо в сущности Бога заложено: нечто может быть ценным, только если Он это приказывает или это происходит из Его сущности. Ценностей, существующих самих по себе, в мире, где есть Бог, быть не может.
Независимые и автономные ценности также не нуждаются в существовании Бога. Антиномии выявляют фундаментальное значение ценностей и для религии, и для этики.
Дальнейшее развитие аксиологии предполагает ее выход за пределы человеческого мира в сферу чистого познания ценностей самих по себе. Опыт любви и ненависти открывает лишь фрагмент системы ценностей, с которыми имеет дело человек, подобно тому как опыт землемерения открыл людям небольшой фрагмент геометрических отношений.
Объект, который аксиология изучает, не зависит от условий пространства, времени и существования человека.
Этика основывается на аксиологии, используя ее базовые понятия и принципы, и изучает отнесенное к ценностям самоконтролируемое поведение человека. Различные системы норм, принципы морали того или иного общества, мотивация поступков и основания нравственных оценок предполагают факт человеческого бытия.
Аксиология делает утверждения о положении дел в идеальном мире, которые оцениваются как истинные или ложные. Модальности таких суждений алетические: «Необходимо ценность А выше ценности В», «Возможно, ценности С и Д реализуемы вместе».
Этические нормы - это императивы, имеющие деонтические модальности: «Обязательно А», «Запрещено В», «Разрешено С». Они не оцениваются, а выполняются или нарушаются. В этике всегда возникает вопрос об основаниях того или иного запрета и требования. Ответ на подобный вопрос выводит за пределы этики -в аксиологию. Этика изучает принципы поведения с точки зрения уже имеющихся ценностей, аксиология изучает сами ценности как предметы.
Разные этические концепции базируются на разных аксиологиях.
Кант и Шелер разрабатывали каждый свою программу априорной этики, отличающиеся не только пониманием характера априорных связей, но и значением формального и предметного видения для ценностных миров немецких философов.
Согласно Канту, формально-логические истины имеют более высокую ценность, чем истины синтетические a priori. Первые не зависят ни от какого содержания, а вторые производны от правил деятельности рассудка. Свобода как трансцендентная ценность у Канта определяет высокий статус самых свободных истин - анали-
тических. Поэтому высшим принципом этики у Канта стал чисто формальный императив. Этическая теория сама себя не обосновывает. Основание императива есть, но оно лежит в области трансцендентных идей. Кант относит аксиологию к умопостигаемому миру.
Шелер связывает объективность суждений этики с предметными законами мира ценностей: «Предпочитай ценность А ценности В, потому что объективно А выше В». То есть материальная этика ценностей включает в себя два уровня: и уровень этических суждений, и метауровень их оснований. В одном и том же языке этика судит и о поступке, и о причинах выбора максимы, к которой возводится поступок. Противоречия между принципами разных моральных систем решаются сравнением фундирующих ценностей. Например, выбор одного из принципов: «Всё, что не запрещено, то разрешено» или «Всё, что не разрешено, то запрещено» осуществляется согласно метаправилу аксиологии. Если у Канта высшая ценность - свобода, то наряду с моральными, должными поступками и поступками недолжными, запрещенными, есть также легальные и пока не оцененные поступки. Поэтому первым принципом можно пользоваться не всегда. А второй отвергается.
В этике Канта имеются неразрешимые суждения о нравственной ценности поступка. В этике Шелера таковых нет, потому что мир ценностей конституирован высшим Субъектом. Отсюда множество поступков делится не на четыре, а на три класса. Каждый поступок нравственно оценен, а высший Субъект благ. Потому принимается принцип «Всё, что не запрещено, то разрешено» в сфере отношений людей как индивидов.
Подобные принципы нормируют работу социальных институтов.
Усвоение субъектом ценностей морали, искусства, науки, религии происходит через его участие в соответствующем социальном институте.
Взаимодействие человека с человеком в рамках института регламентируется нормами, определяющими специфику этого института, восходящими к ценности, ради которой данный институт существует. Людям не требуется каждый раз договариваться о должном и недолжном поведении по отношению друг к другу, если они вступают в отношения, нормированные институтом. Следование нормам подразумевает признание важности этого инсти-
тута, главной его деятельности и высшей ценности, которую эта деятельность осуществляет.
Так, включаясь через профессиональное образование в научное сообщество, человек обязуется следовать кодексам поведения ученых, соглашается считать научную деятельность важнейшей и лично для себя, и для общества. А главное, принимает решение бескорыстно служить Истине, любить Истину выше жизненных благ, подчинять свою исследовательскую деятельность поискам Истины.
Эмпирический субъект проходит путь от осознания значимости института через деятельность к определяющей ее ценности.
Объективный порядок зависимости обратный.
Вначале есть мир ценностей, упорядоченный идеальными отношениями. Отдельный регион ценностей образует форму духовной культуры. Деятельность в той или иной сфере культуры закрепляется правилами соответствующего общественного института. Сначала есть Истина, стремление к истине стимулирует научное познание, институционализация научной деятельности оформляется в государственных академических учреждениях.
Но как субъект постигает сами ценности? Что именно он называет словами «добро», «красота», «истина»?
Неявно их значения даны через систему содержащих эти слова суждений, восходящих к авторитету института.
Но можно ли задать их явно?
Классические теории значения предполагают разделение суждений о фактах и суждений о ценностях. Против этой дихотомии выступает Х. Патнэм. «Каждый факт нагружен ценностью, и каждая из наших ценностей нагружает некоторый факт»8. Сами точные науки также нормативны: заключения о том, какие теории принимать, или даже о том, какие вопросы ставить, делаются учеными под влиянием ценностей и систем убеждений.
Человек может говорить о ценностях вполне разумно, но не уметь указать на предмет своей речи. Собеседник тоже не распознает, осведомлен ли первый говорящий о предмете речи не по описанию, а прямым знакомством. Связь между ценностным термином и его референтом может быть установлена даже в том случае, если говорящий не информирован о природе референта. Это возможно благодаря тому, что выбор индивида при уста-
новлении референции к нему зависит от некоторого акта первоначального именования.
Но Патнэм критикует феноменологические процедуры конституирования подобного акта. С его философской позиции оправданно выделение объекта не через указание совокупности индивидуальных свойств объекта, а через описание тех обстоятельств, в которых однозначная связь термина и объекта не подвергается сомнению. Поэтому границы между значениями терминов, в том числе и аксиологических, устанавливаются конвенционально.
Понятия о ценностях могут задаваться различными способами. «Понятия не являются ментальными представлениями, в силу присущих им свойств указывающими на внешние объекты - по той решающей причине, что они вообще не являются ментальными представлениями. Понятия - это употребленные определенным способом знаки. И знаки не обладают референцией в силу своих свойств»9. Поскольку бытие наделяется ценностными измерениями, есть основания сравнивать рациональную приемлемость и адекватность наших ценностных систем и категорий. Оценочные суждения могут быть объективны. Мы руководствуемся ценностями до того, как создаем системы понятий, которые должны лучше отражать мир и соответствовать нашей внутренней организации. Выбор концептуальных схем предполагает объективные ценности.
Не только феноменология, но и другие направления научной философии приводят к выводу о фундаментальном ценностном основании теоретико-познавательной и моральной деятельности, а также объективном характере ценностей.
Примечания
1 Уайтхед А.Н. Избранные работы по философии. - М.: Прогресс, 1990. -С. 339-340.
2 Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. - М.: Дом интеллект. книги, 1999. - С. 319.
3 Там же. - С. 320.
4 Там же.- С. 321.
5 Шелер М. Избранные произведения. - М.: Гнозис, 1994. - С. 327.
6 Гартман Н. Этика. - СПб.: Фонд Университет: Владимир Даль, 2002. -С. 688.
7 Там же. - С. 689.
8 Патнэм Х. Разум, истина и история. - М.: Праксис, 2002. - Режим доступа: http://sbiblio.com/biblio/archive/patnem_rasum
9 Там же.
