CC BY
102
УДК 316.422 (470+571)
Узлов Юрий Андреевич
кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и культурологии Кубанского государственного университета [email protected]
АГРАРНЫЙ СЕКТОР РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ В ПЕРИОД
ИНСТИТУЦИОНАЛИЗАЦИИ РЫНОЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Uzlov Yuriy Andreevich
Candidate of History, associate professor of the chair of history and culturology, Kuban State University [email protected]
AGRARIAN SECTOR OF RUSSIAN ECONOMY IN PERIOD OF INSTITUTIONALIZATION OF MARKET RELATIONS
Аннотация:
В работе проанализированы с точки зрения экономических и социальных последствий результаты аграрных преобразований постсоветского периода в новых для страны рыночных условиях. Предпринята попытка определения возможных сценариев развития аграрного сектора экономики при вхождении России в ВТО; содержатся экспертные оценки модернизационного процесса аграрной индустрии России ведущими отечественными и зарубежными специалистами.
Ключевые слова:
модернизация, аграрная экономика, модели развития, формы собственности.
The summary:
This article analyses the results of agrarian transformations of post-soviet period in the new for country market conditions, from the point of view of their economic and social consequences. Attempt to identify possible scenarios of development of the agriculture sector of the economy, while Russia's accession to the WTO; provides expert evaluation of the modernization process of the agrarian industry of Russia the leading domestic and for foreign specialists.
Keywords:
modernization, agrarian economy, development models, form of ownership.
Модернизация России преобразила ее социальный, политический и экономический облик, экономика перестала быть закрытой и стала частью мировой системы, которая, в свою очередь, характеризуется ускоряющимися темпами глобализации и интернационализации.
Мировая цивилизация отличается неравномерным социально-экономическим и технологическим развитием. Глобальные проблемы, вставшие перед человечеством, обусловливают необходимость выработки альтернатив экономических траекторий, переориентации всех видов жизнедеятельности человека, выхода за границы технократически ориентированных ценностей и идеалов.
Ценностными векторами, очерчивающими новые пути развития общества, должны стать императивы экологической безопасности, социальной справедливости, демократического устройства и экономического благополучия. Научная мысль актуализируется сегодня на обращении к модели устойчивого развития, которая включает экономические, экологические и социальные аспекты. Новая модель развития ориентирована на обеспечение экономической жизнеспособности, самодостаточности и социальной справедливости.
Мировой экономический опыт конца ХХ - начала XXI вв. говорит о том, что быстрое развитие технологий в современном мире меняет стиль жизни людей, способствует расцвету частного сектора и быстрой урбанизации. Государства, которые использовали новации, ушли далеко вперед в своем развитии, а те, кто остались в плену традиций, в стороне от мировой интеграции, все более погружаются в экономическую и технологическую отсталость.
XXI век на фоне всеобъемлющей глобализации формирует либеральную цивилизацию во всемирном масштабе, и прежде всего в институциональной сфере. Поэтому вполне очевидно, что среди комплекса проблем, в совокупности характеризующих облик отече-
ственной экономической системы, важное место занимает решение задач модернизации, утверждения нового типа мышления и предпринимательства, создание комфортных условий для свободной конкуренции. Бесспорно, это все сложные и многоплановые вопросы, однако без глубокого их анализа невозможно понять суть происходящих событий.
Уже исторически сложилось, что в России аграрная проблема решалась всегда трудно и болезненно. Агропромышленный комплекс (АПК) относится к числу приоритетных направлений экономики. Особенность АПК состоит не только в выполнении задачи по обеспечению потребности в продовольствии, но и в том, что эта отрасль активно влияет на занятость населения, эффективность национального производства. АПК производит около 8,5 % валового внутреннего продукта, в отрасли сосредоточено 3,4 % основных производственных фондов, в аграрной индустрии занято более 7,3 млн человек. Россия обладает одним из крупнейших в мире экономических потенциалов по производству продовольствия: 8,9 % мировой пашни, 2,6 % пастбищ, 20 % запасов воды [1]. Развитие АПК является одним из ключевых направлений экономической политики правительства РФ.
В работе делается попытка проанализировать некоторые результаты аграрных преобразований постсоветского периода с точки зрения их экономических и социальных последствий и определить модели возможных сценариев при вступлении России в ВТО.
В науке имеют место две концепции на стратегию развития экономики России: первая предполагает сохранение исторической хозяйственной традиции по примеру стран Юго-Восточной Азии; вторая предлагает эволюционную стратегию модернизации, основанную на опыте стран Западной Европы и США. Экономика России трансформировалась с советской плановой модели на рыночную модель, без учета национальных особенностей и возможных последствий.
Генератором аграрной экономики переходного периода является предпринимательство и отношение к нему сельского населения. Становление сельского предпринимательства в России и отношение крестьян к работе в условиях свободного рынка имеют свою давнюю историю. Этой проблеме посвящены многочисленные исследования экономистов, историков, социологов, большинство которых сходится во мнении о так называемом «особом» пути развития страны и приходит к выводу о наличии противоречия между коллективизмом и индивидуализмом, что отличает россиян от жителей стран Европы. Таким образом, России сохранила инерционность практик хозяйствования, характеризовавшихся отсутствием традиций частной собственности на землю.
Отечественная историография первой волны экономических реформ новой России в своем построении опиралась в основном на противопоставление, а точнее, очернение опыта своих предшественников. Публикации содержали рекомендации, сводящиеся к тому, что организационные формы, унаследованные от советской эпохи, должны исчезнуть по мере все возрастающей активности создаваемых инновационных институтов. Структуры, существовавшие в экономике в советский период, рассматривались как нечто отмирающее, не способное ни противостоять происходящим преобразованиям, ни сосуществовать вместе с ними.
Автор статей по проблеме традиций и новаций аграрных сообществ Г. Манзанова справедливо считает, что имевшее место огульное противопоставление существовавших ранее традиционных институтов хозяйствования (в том числе советских) и современных рыночных (капиталистических) является ошибочным [2, с. 179]. Скоропалительный переход российской экономики к более «рациональным», с точки зрения классической экономической теории роста, формам социально-экономических отношений, потребовал слишком высокой цены.
Представитель эволюционистской версии традиционализма П. Штомпка под традицией понимает совокупность объектов и идей, истоки которых коренятся в прошлом, но которые можно обнаружить в настоящем. Все то, что «не было уничтожено, выброшено или разбито». Традиция равносильна наследию, тому, что реально сохранилось от прошлого. Любая традиция может сдерживать творчество или новации [3, с. 90].
Россия исторически относилась к типу общества с традиционным укладом, в котором, по мнению А.С. Ахиезера, не удавалось завершить либеральную модернизацию западного образца [4, с. 13].
Представители школы научной организации труда и управления производством Л. Джильберт, Д. Морено, Э. Мэйо, Ф. Тэйлор полагают, что процесс перехода к рынку должен отражать всю полноту исследуемого объекта. Обязательно при внедрении новых форм должны учитываться, кроме профессиональных качеств работников, экономические, политические факторы, особенности социокультурной среды.
Согласно теории институционального анализа, закономерности изменения организаций и регулирующих их деятельность институтов вписаны в соответствующую социально-экономическую среду конкретной системы. Институты, регулирующие деятельность агентов рынка, не создаются с нуля. Сформированные в ходе трансформации определенных природно-климатических, исторических и социально-экономических процессов страны, они наследуют от базисных систем хозяйствования определенные правила и формируют систему стимулов выбора той или иной формы организации экономики.
Американский ученый Д. Норт полагает, что в мировой практике имели место две экономические революции, первая была связана с оформлением прав собственности на землю, а вторая - с появлением авторского права [5]. Все крупные институциональные изменения происходят медленно, и вновь образовавшиеся институты являются результатом трансформации социально-экономических условий, формирующих индивидуальное поведение и ожидание людей. Экономические системы развиваются эволюционным путем, и выбор форм хозяйствования, их рыночная эффективность как в биологических, так и технологических системах зависят от модели предшествующего развития [6].
Если бедные страны бедны потому, что они являются жертвами институциональной структуры, мешающей росту, то вопрос состоит в том, навязана ли эта институциональная структура извне, или же детерминирована внутренними факторами, или же является следствием сочетания и того, и другого [7, с. 14].
Российские специалисты исследуемой проблемы по-своему трактуют аграрную модернизацию российской экономики. Представители новосибирской академической школы сходятся во мнении, что институциональные системы российско-советского типа обладают высокой инерционностью, которая делает импорт западных институтов проблематичным.
Академик Т.И. Заславская, анализируя реформы последних десятилетий, солидарна с авторами, которые считают, что, «попадая в российскую среду, формально -правовые нормы либерального типа меняются до неузнаваемости, так, как если бы они подвергались мутации и в результате становились бы неспособными выполнять свое предназначение» [8, с. 49].
О.Э. Бессонова, специалист в области экономики и организации промышленного производства, на большом историческом материале показала, что на протяжении веков России была свойственна не рыночная, а «раздаточная» экономика, не менее жизнеспособная, чем рыночная, имеющая свои законы развития [9, с. 40]. По мнению ученого, неудачи российских реформ обусловлены тем, что декларируемые цели зачастую вступают в противоречие с объективной природой российской хозяйственной системы.
С.Г. Кирдина, автор монографии «Теория институциональных матриц и развитие России», проанализировала природные, исторические, хозяйственные условия развития разных стран, обусловившие становление различных институтов или исходных социальных конструкций, определяющих природу различных обществ. Она вводит понятие институциональных матриц - «как устойчивой, исторически сложившейся системы базовых институтов, регулирующих взаимосвязанное функционирование основных общественных сфер - экономической, политической, идеологической». Образующие институциональную матрицу базовые институты представляют собой внутреннюю арматуру, устойчивую структуру, вбирающую основные подсистемы общества в целостное образование, не позволяющее обществу распасться. Отличия в содержании базовых институтов различных сообществ характеризуются X- или Y-матрицей, что и определяет различные пути эволюции различных социальных систем [10].
Г.В. Манзанова считает, что «матрицы» не указывают пути развития реформ, не объясняют их логику, не прогнозирует сценарии новаций для государств с различными институциональными матрицами [11, с. 185].
Д. Норт полагает, что представленные институты - это «институциональные ограничения и факторы принуждения, структурирующие их взаимодействие. Они образуют побудительную структуру обществ и экономик» [12, с. 9]. Традиции также определяют непрерывность и преемственность социальных институтов, границ инноваций, являясь главным критерием их законности в данной этнической общности [13, с. 42].
Эволюционистский взгляд на традицию был положен в основу неоклассической теории экономического роста. Основные положения этой теории были использованы переходными экономиками при трансформации стран ЦВЕ и СНГ. Согласно этой концепции, изменение внешних параметров социальных систем, их эндогенных (инновационных) систем, автоматически приводит к изменению их внутренних параметров, экзогенных (традиционных) характеристик их функционирования.
Отечественные младореформаторы полагали, что при следовании методическим рекомендациям Мирового банка сами по себе сформируются фундаментальные основы рыночных структур, в том числе и в аграрном секторе российской экономики, а конкурентная среда создаст стимулы к достижению автоматического равновесия между различными элементами организационных структур рынка.
Реформы стран ЦВЕ и СНГ, как полагает Е.В. Серова, использовавших рекомендации Мирового банка, «в условиях неразвитости рынка земли и законодательства с точки зрения рыночных критериев не являются рациональными» [14, с. 52]. В условиях неразвитости инфраструктуры рынка переход колхозов и совхозов на фермерский тип хозяйствования не удался. В силу создавшихся на сельскохозяйственных предприятиях условий, когда основная масса колхозов и совхозов была поставлена на грань выживания, интересы сельских тружеников вынужденно переключаются в сферу семейного хозяйствования (ЛПX), от деятельности которых они получают основной доход.
Возникла ситуация, когда ЛПX - при слабом развитии инфраструктуры рынка, финансовых, материальных и технических ресурсов - стали зависеть от колхозов, которые дают земельные наделы, снабжают кормами, техникой, семенами и т. д. Этим можно объяснить сохранение колхозов как гарантов стабильности российских крестьян в условиях экономической нестабильности государства.
В период перехода к рыночным формам хозяйствования, как и в предшествующий экономический период, функции поддержания социальной сферы села, неимущих и пенсионеров продолжали выполнять традиционные формы хозяйства, обеспечивая условия выживания сельских жителей.
Не является секретом, что коллективные хозяйства советского образца наследовали основные черты российской общинной формы и продолжили непрерывность российских традиций. Таким образом, было обеспечено поддержание инерционности развития аграрной экономики, что и объясняет нам устойчивость их сохранения, несмотря на все рыночные инновации.
Академическое исследование региональных АПК показывает, что владельцы ЛПX все еще слабо заинтересованы в организации самостоятельного производства по причине возможной утраты источников ресурсов, социальных услуг. Положительным является, что отношения ЛПX с коллективными хозяйствами строятся в новых условиях на основе взаимовыгодной кооперации.
Г.В. Манзанова считает, что в проведении аграрных реформ странами ЦВЕ и СНГ не было учтено главное: фермерство в странах Запада, откуда были импортированы к нам реформы, создавалось веками. Фермеры Запада имеют солидный капитал, накопленный поколениями и реальную поддержку государства [15, с. 19].
Обязательным условием для ведения успешной аграрной политики необходима современная техника. По уровню фондовооруженности труда западные фермы превосходят российские коллективные хозяйства в 4-5 раз, по энерговооруженности в 5-6 раз. Рыночная конкуренция предполагает необходимость постоянного совершенствования аграрной технологии и мастерства производителей. По данным Минсельхоза РФ, западный фермер в процессе производства овладевает 20-25 профессиями, наши специалисты овладевают лишь 2-3 профессиями [16, с. 12].
Взятый на сплошную фермеризацию курс не согласуется с «доминирующими ориентациями населения на коллективный труд на крупных сельскохозяйственных предприятиях» [17, с. 307]. Если совершить экскурс в историческое прошлое, обнаружим следующее. Индивидуальное хозяйство как в XIX, так и в XX вв. не получило достойного развития. В аграрном секторе экономики все это время доминировала общинная форма, модифицированным вариантом которой в советский период стали колхозы. Экономическая закабаленность крестьян дополнялась их правовым бесправием [18, с. 88].
Попытки нынешней власти по предоставлению крестьянам возможности вести самостоятельно свое хозяйство во многом сходны с теми, которые проводились реформами П.А. Столыпина. Многое объединяет современных и прошлых реформаторов: освободить крестьянина от общины-колхоза; открыть дорогу различным формам хозяйствования; повысить культуру аграрного производства.
Что получилось? Успешными предпринимателями в начальный период реформ (1992-1993) стали 2 % владельцев вновь организованных фермерских хозяйств, или 170 тыс. человек, численность их остается неизменной на протяжении всего период реформ [19, с. 27].
В 1906-1907 гг. «подавляющее число домохозяев (74 %) на десятом году реформы (1 января 1916 г.), оставалось в общине. Многие вновь вернулись в общину» [20, с. 58].
Сегодня, как это ни странно звучит, возрождается патриархально-семейная экономика. В отличие от рыночных моделей, целью которых является максимальная эффективность, цель семейной экономики - воспроизводство сельского социума и обеспечение социальной защищенности его членов.
По мнению экспертов, сохранение устойчивости аграрного сектора возможно только на основе постепенного встраивания рыночных механизмов в экономику традиционного общества. Только по мере удовлетворения потребностей крестьян в современных средствах труда и технологиях производства возникает спрос на новые, более рацио-
нальные формы организации труда, что и должно привести к дальнейшей специализации и диверсификации аграрного сектора [21, с. 197].
Оценивая перспективы форм хозяйствования, мы можем предположить, что именно высокоразвитые личные подсобные хозяйства в российских условиях смогут стать прообразом современного фермерства и основным источником роста аграрного производства.
Высокая жизнеспособность ЛПX в условиях аграрного кризиса свидетельствует о значительном потенциале этой формы хозяйствования [22, с. 21]. Если на начальном этапе реформ доля личных подсобных хозяйств в общем объеме производства основных видов сельскохозяйственной продукции России составляла 34 %, то в 1996 г. она выросла до 46 %, а к 2000 г. достигла 54 % [23, с. 396].
Подведем некоторые итоги. Реформа 1990-х годов декларировала радикальные преобразования в аграрном секторе, включая реорганизацию колхозов и совхозов, проведение земельной реформы, развитие частного сектора. Аграрная политика государства была нацелена на повышение социальной активности и хозяйственной инициативы крестьянства. Законодательство предоставило трудовым коллективам возможность выбора форм хозяйствования, когда каждый работник получил право свободного выхода из состава коллективного хозяйства. Работники колхозов, совхозов и других категорий сельского населения были наделены имущественными и земельными паями, что должно было обеспечить определенные стартовые возможности для организации собственного аграрного производства на кооперативных или индивидуальных началах. Наметилась институционализация новых форм хозяйствования, ставшая основой формирования многоукладной экономики.
Все эти меры, по замыслу реформаторов, должны были способствовать зарождению в России конкуренции товаропроизводителей на аграрном рынке. Разнообразие форм хозяйствования, согласно западным стандартам, позволяло использовать преимущества как крупного, так и мелкого производства, сочетая возможности крупного сельскохозяйственного производства с инициативой граждан. Изменение отношений собственности должно было обеспечить перераспределение земли и производственных ресурсов в руки эффективного собственника и создать предпосылки для становления частного сектора экономики, развития агросервисных и социально-бытовых услуг. Государство сняло административные ограничения для развития личных подсобных хозяйств, значительно сократило финансирование отрасли. Были созданы институциональные основы для равноправного и эффективного развития всех форм хозяйствования.
Однако реформы породили экспансию мелкотоварного производства, неэффективность «капитализации» экономики, разрушение трудовой мотивации работников, обнищание сельского населения, деградацию социальной сферы. Падение объемов аграрного производства было столь стремительным, что встал вопрос о продовольственной безопасности страны [24, с. 117].
Статистические данные за 2008 г., наиболее производительный год, демонстрируют объем сельскохозяйственной продукции России на 20 % ниже, чем в 1990 г., когда удельный вес сельского хозяйства в ВВП составлял 16 %, при том что в 2007-2008 гг. он равен 4 % [25].
После общинного и государственного коллективизма в России наметился сдвиг в сторону индивидуализма, изменилось в этом направлении и отношение к частной собственности, но сохранилось главное - доминантой интеграции как в прошлом, так и в настоящем выступает государство, задающее обществу единый универсум и нормативноценностный порядок.
Ссылки:
1. Денисов В. Инвестиции в АПК: игра на чужом поле // Мясная сфера. 2010. № 3. (76).
2. Манзанова Г.В. Традиции и новации в трансформации аграрных сообществ // История и современность. 2007. № 1 (март).
3. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.
4. Ахиезер А.С. Лозяйственно-зкономические реформы в России. М., 1999.
5. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.
6. Эггертсон Т. Экономическое поведение и институты. М., 2001.
7. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.
8. Заславская Т.И. Посткоммунистические трансформации. Россия, которую мы обретаем : исследования Новосибирской экономикосоциологической школы. Новосибирск, 2003.
9. Бессонова О.Э. Раздаточная экономика России: эволюция через трансформацию. М., 2006.
10. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. ИЭ и ОПП СО РАН. 2-е изд., испр. и доп. Новосибирск, 2001.
11. Манзанова Г.В. Указ. соч.
12. Норт Д. Указ. соч.
13. Там же.
14. Серова Е.В. Аграрная экономика. М., 1999.
15. Манзанова Г.В. Указ. соч.
16. Петриков А.В. Где искать выход из кризиса? АПК: экономика, управление. М., 1998.
17. Калугина З.И. Становление субъектов хозяйствования в реформируемом аграрном секторе России. Социальная траектория реформируемой России. Новосибирск, 1999.
18. Емельянов А.И.Регулируемый рыночный оборот земли и частная собственность на землю. Вопросы экономики. 2001. № 8.
19. Серова Е.В. Указ. соч.
20. Xолодков А.К. Общинные традиции России. Финансы. 1995. № 6.
21. Манзанова Г.В. Указ. соч.
22. Коробейников М.А. Земля и воля: вопросы реформирования в АПК // АПК: экономика и управление. 2000. № 4.
23. Российский статистический ежегодник. М., 2001.
24. Калугина З.И. Вектор посткризисного развития российской деревни // Регион: экономика и социология. 2010. № 3.
25. Сычев М.Ф. Проблемы развития аграрного сектора региона // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2009. № 3 (7).
References (transliterated):
1. Denisov V. Investitsii v APK: igra na chuzhom pole // Myasnaya sfera. 2010. No. 3. (76).
2. Manzanova G.V. Traditsii i novatsii v transfor-matsii agrarnykh soobshchestv // Istoriya i sov-remennost'. 2007. No. 1 (March).
3. Shtompka P. Sotsiologiya sotsial'nykh izmeneniy. M., 1996.
4. Akhiezer A.S. Khozyaystvenno-ekonomicheskie reformy v Rossii. M., 1999.
5. Instituty, institutsional'nye izmeneniya i funktsion-irovanie ekonomiki. M., 1997.
6. Eggertson T. Ekonomicheskoe povedenie i instituty. M., 2001.
7. Nort D. Instituty, institutsional'nye izmeneniya i funktsionirovanie ekonomiki. M., 1997.
8. Zaslavskaya T.I. Postkommunisticheskie trans-formatsii. Rossiya, kotoruyu my obretaem : issle-dovaniya Novosibirskoy ekonomiko-sotsiologicheskoy shkoly. Novosibirsk, 2003.
9. Bessonova O.E. Razdatochnaya ekonomika Rossii: evolyutsiya cherez transformatsiyu. M., 2006.
10. Kirdina S.G. Institutsional'nye matritsy i razvitie Rossii. IE i OPP SO RAN. 2nd ed., corrected and added. Novosibirsk, 2001.
11. Manzanova G.V. Op. cit.
12. Nort D. Op. cit.
13. Ibid.
14. Serova E.V. Agrarnaya ekonomika. M., 1999.
15. Manzanova G.V. Op. cit.
16. Petrikov A.V. Gde iskat' vykhod iz krizisa? APK: ekonomika, upravlenie. M., 1998.
17. Kalugina Z.I. Stanovlenie sub"ektov khozyaystvo-vaniya v reformiruemom agrarnom sektore Rossii. Sotsial'naya traektoriya reformiruemoy Rossii. Novosibirsk, 1999.
18. Emel'yanov A.I.Reguliruemiy rynochniy oborot zemli i chastnaya sobstvennost' na zemlyu. Vo-prosy ekonomiki. 2001. No. 8.
19. Serova E.V. Op. cit.
20. Kholodkov A.K. Obshchinnye traditsii Rossii. Finansy. 1995. No. 6.
21. Manzanova G.V. Op. cit.
22. Korobeynikov M.A. Zemlya i volya: voprosy re-formirovaniya v APK // APK: ekonomika i uprav-lenie. 2000. No. 4.
23. Rossiyskiy statisticheskiy ezhegodnik. M., 2001.
24. Kalugina Z.I. Vektor postkrizisnogo razvitiya ros-siyskoy derevni // Region: ekonomika i sotsiologiya. 2010. No. 3.
25. Sychev M.F. Problemy razvitiya agrarnogo sektora regiona // Ekonomicheskie i sotsial'nye peremeny: fakty, tendentsii, prognoz. 2009. No. 3 (7).
