CC BY
12
пространстве станут еще более конкурентными, а в Азии будет постепенно складываться баланс сил, неблагоприятный для США.
Если «послание» Кремля именно таково, то шансы, что его услышат в Белом доме, а услышав, продемонстрируют готовность к серьезному торгу, невелики. Россия рассматривается как периферийная страна, а престиж ее руководителей серьезно упал. Представить себе масштабную американо-российскую договоренность в ближайшие четыре-пять лет практически невозможно. Такая ситуация способствует развитию двух тенденций. Первая — дальнейшая эрозия антитеррористической коалиции. Американское телевидение показывает интервью с Басаевым, а в Москве готовятся принять «посланцев иракского сопротивления». В дальнейшем Россия может выйти из четырехлетнего моратория на ведение собственной игры в Афганистане, что усложнит ситуацию для США в этой стране больше, чем выдворение из Узбекистана. Очевидно, что, сосредотачиваясь друг на друге, державы-соперницы снижают давление на радикалов-террористов, а в определенных случаях способны рассматривать их удары по конкуренту как выгодные для себя.
Вторая тенденция — возвращение баланса сил в качестве главного принципа организации системы международных отношений. При этом человечество может незаметно для многих выйти из уникальной ситуации, когда ни одна из великих держав не рассматривает другие в качестве вероятных военных противников. В результате могут возобладать более привычные схемы. «Малая игра» России и Соединенных Штатов, таким образом, — предвестник возможных больших перемен.
«Брифинг Московского центра Карнеги», 2005 г., т.7, в.8.
Р.Сикоев,
кандидат филологических наук АФГАНИСТАН: ПАРЛАМЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ
Афганистан относится к той категории стран, которые периодически то выпадают из поля зрения международного сообщества, то вновь оказываются в эпицентре его внимания. Так случилось и на этот раз. В течение нескольких месяцев 2005 г. такие события, как официальный визит президента Афганистана Хамида Карзая в США, последовавшие за этим антиамериканские демонстрации в ряде городов
страны, приведшие к человеческим жертвам, новые случаи терактов, в том числе в одной из мечетей, - явление доселе невиданное в этой стране, вновь привлекли внимание к Афганистану и вызвали желание понять, что же там происходит и куда движется страна после окончания 23-летней междоусобной войны. В сентябре 2005 г. в стране прошли выборы в парламент - Вулуси Джирга - событие, которое во многом показало расклад этнорелигиозных и политических сил в обществе, определило возможные ориентиры его развития. Первоначально парламентские выборы должны были пройти в июле 2005 г., но затем дважды откладывались из-за нестабильной политической обстановки.
Итак, на каком военно-политическом фоне происходили выборы? Хамид Карзай, тогда еще кандидат в президенты, в своей предвыборной программе четко определил стратегический курс: во-первых, это - опора на собственные силы, мобилизация всех внутренних резервов для возрождения страны, во-вторых - налаживание «взаимопонимания с великими державами, особенно с США». В экономическом разделе программы большое внимание было уделено развитию экономики. Подтвердив приверженность принципам рыночной экономики, Х.Карзай обещал поднять уровень доходов на душу населения, особенно сельского, с нынешних 200 долл. до 500 к концу его президентского срока. Надо сказать, что определенные позитивные сдвиги в экономике действительно происходят. Так, согласно данным, приведенным министром финансов Анвархакком Ахади, рост экономики в 2005 г. должен достигнуть 15%, т.е. в два раза больше по сравнению с 2004 г. «Бюджет сбалансирован, - заявил министр, - он составил 678 млн. долл., из которых 333 млн. долл. приходятся на налоговые поступления, а остальные 345 млн. будут получены от стран-доноров, в основном от США и Евросоюза». А.Ахади не преминул упомянуть, что «Соединенные Штаты являются первой страной, выделившей большие суммы средств для бюджета».
Благодаря финансовой помощи стран-доноров в стране ведется строительство дорог, телекоммуникаций, восстанавливаются городской жилой фонд в Кабуле, Кандагаре и других городах, промышленные, сельскохозяйственные и культурные объекты. Афганистан всегда страдал от нехватки воды, плодородной земли и источников электроэнергии, поэтому ведутся работы по ремонту ирригационных систем, осуществляется строительство плотин (Гератская провинция); выделены средства на реализацию проектов по созданию новых для Афганистана источников энергии, работающих на каменном угле или использующих
солнечную и ветряную энергию. Афганское правительство ведет переговоры о разработке различных природных ресурсов, из которых наиболее привлекательным для потенциальных иностранных инвесторов (Китай, Южная Корея) является месторождение меди в Айнаке, что находится в 45 км от столицы. Запасы меди в Айнаке оцениваются в 360 млн. т (от 0,7 до 1,5% меди) примерной стоимостью в 11,9 млрд. долл. США.
«Голубой мечтой» правительства остаются два крупнейших проекта: строительство газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия и участка железной дороги от Чамана (Пакистан) до Кандагара (Афганистан) - одного из звеньев железнодорожной магистрали, которая свяжет десять стран региона. В случае их реализации, эти объекты внесут существенный вклад в экономику страны.
Значительные перемены происходят в социально-политиче-ской сфере. Новая Конституция 2004 г. разрешила создание политических партий и частных печатных изданий. По сообщениям, поступающим из Кабула, там уже зафиксировано более 70 политических партий самой различной политической и этнорелигиозной направленности (от крайне правых до левых). Среди них - шесть муджахедских партий, возглавляемые бывшими полевыми командирами, ныне уважительно называемыми в прессе «лидерами джихада»: Б.Раббани, С.Моджаддиди, А.Гилани, А.Р.Саяф и др. Есть партии, созданные по этническому признаку. Это, например, «Национальное исламское движение Афганистана» во главе с узбеком, генералом А.Дустумом; появились несколько партий, представляющих интересы шиитско-хазарейской общины: «Партия исламского единства народа Афганистана» во главе с Мухаммадом Мохаккеком; «Партия национального единства Афганистана», возглавляемая Мухаммадом Акбари, и др.
На политической арене впервые появилось значительное число партий, определяющих себя как «исламские». К их числу относятся «Национальная партия единства мусульманских народов Афганистана» (лидер - М.Ш.Хугияни), «Партия исламского возрождения Афганистана» (лидер - Сайид Захир), «Партия исламской справедливости Афганистана» (лидер - М.Фирузхель).
Пытаются восстановить свои политические позиции в обществе «революционные» партии: «Революционная организация трудящихся Афганистана» (лидер - М.Кушан), «Национальный конгресс Афганистана» (лидер - Л.Педрам). Правда, афганская демократия иногда
дает сбои. Так, неясна судьба «Объединенной национальной партии» (ОНП), руководимой Нурульхаком Олюми. Она выступает в качестве правопреемницы «Народно-демократической партии Афганистана», которая 14 лет правила страной. Попытка ОНП зарегистрироваться в качестве политической партии на президентских выборах вызвала крайне негативную реакцию властей, воспрепятствовавших ей официально получить статус политической организации. Тогдашний министр юстиции Карим Рахими заявил: «Только афганцы, верящие в Аллаха, могут создавать партии. Поскольку коммунисты не верят в Бога, они не могут рассматриваться в качестве политической партии». Но вот весьма примечательный факт. В списке кандидатов на выборах в парламент от провинции Хост официально был зарегистрирован Сайид Мухаммад Гулабзой - бывший член политбюро
ЦК НДПА и министр внутренних дел, бывший посол Афганистана в СССР.
Итак, выборы в парламент по сути дела были борьбой политических, партий. На характер и результаты выборов оказали влияние следующие факторы.
Присутствие в стране иностранного воинского контингента, в первую очередь США, порождало все растущее недовольство и сопротивление населения. Надо признать, что с самого начала вступления американцев на афганскую землю отношение к ним было амбивалентно: одни приветствовали их и благодарили за избавление от талибов, за то, что они положили конец гражданской войне; другие относились к ним недружественно, воспринимали их присутствие как неизбежное, но недолговечное зло и надеялись на их скорый уход. Однако время шло, и враждебные настроения к американцам росли. Людям не нравилось, что солдаты, игнорируя их обычаи и традиции, без разрешения входили в их дома, устраивали обыски; их возмущало, что под бомбовыми ударами американцев погибали десятки мирных граждан, что их соотечественники без суда и следствия удерживаются на базе Гуантанамо; вызывало неудовольствие афганцев и то, что правительство Х.Карзая по сути дела превратилось в марионеточное. Американцев и натовцев стали упрекать в том, что они не в состоянии справиться с растущим насилием и произволом.
«Похищение, насилие и убийство молодых женщин полевыми командирами стали обычным явлением. Американцы и натовцы закрывают на это глаза», - заявила Сахар Саба, член «Революционной организации женщин Афганистана», вот уже более четверти века
ведущей борьбу за права женщин. В частной прессе все более откровенно стали публиковаться антиамериканские материалы. Вот лишь один пример. Кабульская газета «Пайаме муджахед» напечатала заметку под явно провокационным и двусмысленным заголовком «Американские собаки обыскали мечеть», что не могло не вызвать возмущение мусульман, считающих собаку «нечистым» животным (речь шла о том, что перед посещением МВД Хамидом Карзаем его американские охранники обыскали помещение мечети в здании МВД с помощью натренированных на поиск взрывчатки собак).
Особое недовольство афганской общественности вызвало заявление главы объединенного комитета начальников штабов генерала Ричарда Майерса о намерении США разместить на афганской земле свои военные базы на постоянной основе. В свете заключенного в ходе визита Х.Карзая в США и его переговоров с Дж.Бушем соглашения о стратегическом партнерстве подобное намерение может воплотиться в реальность.
Заявления властей о том, что процесс демилитаризации идет и что население сдает оружие, далеки от истины. На самом деле, полевые командиры всячески уклоняются от этого, стремясь сохранить свои отряды в боевом состоянии, ибо в Афганистане, особенно в провинциях, фактическим хозяином все еще остается «человек с ружьем», а центральная класть еще не обладает силой, чтобы призвать их к порядку. Именно полевые командиры и их ставленники, оказывая давление на население, выдвигают себя кандидатами в парламент и надеются контролировать этот законодательный орган.
Несмотря на разгром основных сил талибов, остатки их, поддерживаемые «Аль-Каидой», все активнее организуют диверсии против правительственных войск и американо-натовского воинского контингента. Талибы угрожали сорвать парламентские выборы и покарать тех афганцев, которые сотрудничают с иностранцами. «Мы убьем всех тех мусульман, которые работают с американцами», - заявил мулла Дадулла (один из приближенных лидера талибов муллы Омара). Тот же мулла Дадулла выразил кредо талибов, заявив: «Мы будем восстанавливать свою страну с помощью ислама, а не с помощью дорожного строительства... ибо каждый участок заасфальтированной дороги превращает 300 мусульман в 300 неверных».
Демократические процессы, даже в их зачаточном состоянии, наталкиваются на неприятие частью населения, на умонастроения которого по-прежнему сильное влияние оказывает афганское
духовенство, которому новая конституция предоставила достаточно широкие полномочия, особенно в сфере судопроизводства и образования. По-прежнему законы шариата превалируют над светскими. Так, летом 2003 г. решением Совета улемов города Кандагара были запрещены к продаже в городских книжных магазинах литература, признанная «коммунистической», а также книги, «не соответствующие мусульманским принципам». В связи с этим местное отделение Министерства культуры выразило недоумение и заявило, что не понимает, какими критериями руководствовался Совет улемов, принимая решение о конфискации книг, и расценил подобные действия как вмешательство в дела администрации. Весьма показательно выступление бывшего заместителя министра информации и культуры Л.Х.Мобареза, ушедшего в отставку в знак несогласия с политикой правительства. В интервью кабульской газете «Армане мели», которая вынесла в заголовок его слова - «До сих мор мы не избавились от атмосферы страха и ужаса», он заявил, что начавшиеся в стране демократические преобразования идут трудно, наталкиваясь на сопротивление. «До сих пор некоторые чиновники, особенно в провинциях, все еще не могут смириться с тем, что пресса должна быть свободной, и чинят всяческие преграды свободе слова, поскольку это угрожает их интересам». Заметим, что отношение к демократии здесь не совсем благожелательное. Газета «Пайаме муджахед» в статье под заголовком «Следует ли нам безоговорочно выполнять любое требование Запада» саркастически вопрошала: «Являются ли ношение европейской одежды, аморальные видеофильмы, смешение полов в виде совместного обучения юношей и девушек символом демократии?». И делала вывод, что если это называется демократией, то такая демократия мусульманам не нужна.
Регрессивные силы, не желающие перемен, все еще сильны. Старое не хочет сдавать свои позиции. Особенно наглядно это проявляется в отношении женщин, которые больше всех по-прежнему подвергаются дискриминации. В мае этого года в прессе прошло сообщение об убийстве тележурналистки Шайма Резайи. Она вела молодежную программу на одном из частных телеканалов и своими передачами вызывала недовольство ортодоксального духовенства, считающего, что такие программы «развращают молодежь».
Итак, в сентябре 2005 г. закончилось формирование последней ветви власти - законодательной. Перед 249 депутатами, которые оказались избранными в состав Вулуси Джирга, открылись два пути: или сотрудничать с исполнительной властью в вопросах прогрессивного
развития и демократизации общества, вывода страны из кризисной ситуации, или занять позицию противостояния начавшимся реформам и отстаивания отживающих принципов в сфере социально-политической жизни. Какое из этих направлений выберет новый парламент, покажет будущее.
«Азия и Африка сегодня», М., 2005 г., № 10, с. 23-26.
ИОРДАНИЯ - «СЛАБОЕ ЗВЕНО» В ЦЕПИ СОЮЗНИКОВ США
То, что террористы избрали своей мишенью именно Иорданию, не удивительно. И по-своему даже логично. Режим этой страны попал в «черный список» арабских радикалов еще в относительно спокойные времена, до терактов 11 сентября. Задолго до начала глобального «джихада» исламистов против Соединенных Штатов и их союзников. Покойного короля Хусейна - отца нынешнего монарха Абдаллы II считали «троянским конем» Запада на Ближнем Востоке. Амману не могли простить его «особых отношений» с Израилем. Иордания не только заключила в 1994 г. мир с «сионистским врагом», но и обменялась с Тель-Авивом посольствами. Такую «роскошь» может себе позволить далеко не каждое арабское государство. Израиль и Иордания тесно сотрудничают не только в экономике (это было бы еще полбеды), но и на уровне спецслужб. Да и с американцами король Хусейн, как правило, находил общий язык, получая от них щедрую помощь.
Словом, арабским «патриотам» было за что ненавидеть правящий в Аммане режим. После смерти Хусейна в феврале 1999 г. и перехода власти к его сыну Абдалле политика Иордании мало изменилась. По сути она оставалась прозападной, проамериканской. И особенно ярко это проявилось, когда в 2003 г. администрация Джорджа Буша начала войну в Ираке. На словах, Иордания, конечно, отмежевалась от американской акции — иначе в арабском мире ее попросту бы не поняли. Но на деле выполняла и продолжает выполнять функции надежной «тыловой базы» Соединенных Штатов.
Лояльность иорданцев американскому союзнику наиболее четко видна на фоне других соседей Ирака — сирийцев и иранцев, которые не только не помогают «агрессору», но по мере сил поддерживают «повстанцев». Позиция Аммана в иракском конфликте стала еще одной причиной, почему террористы обратили на него свой взор. И, наконец, не
