CC BY
72АДВОКАТСКАЯ ТАЙНА: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?
LAWYER SECRET: MYTH OR REALITY?
УДК 347.965 DOI: 10.24411/2658-4964-2020-10106
Годунко Ангелина Сергеевна, студент магистратуры 1 курса, юридического факультета ФГБОУ ВПО Южно-Российского института управления - филиала РАНХиГС при Президенте РФ, Россия, г. Ростов-на-Дону
Научный руководитель: Зубарева Ольга Григорьевна, доцент кафедры процессуального права ФГБОУ ВПО Южно-Российского института управления - филиала РАНХиГС при Президенте РФ, кандидат юридических
наук, Россия, г. Ростов-на-Дону
Godunko Angelina Sergeevna, e-mail: angelina.godunko1998@yandex.ru
Аннотация: автор рассматривает основные аспекты адвокатской тайны, включая понятие адвокатской тайны, ее содержание и значение, гарантии ее обеспечения. В статье рассматривается вопрос об этике адвоката, в частности о необходимости сохранения в тайне сведений, полученных адвокатом от своего доверителя. Особое внимание автор уделяет проблемным вопросам обеспечения адвокатской тайны. Обращается внимание на попытки со стороны правоохранительных органов нарушать адвокатскую тайну. Автор дает рекомендации для внесения изменений в действующее законодательство, намечая направления совершенствования правового регулирования данного института.
Annotation: the author considers the main aspects of the lawyer's secrecy, including the concept of the lawyer's secrecy, its content and significance, guarantees for its provision. The article discusses the ethics of a lawyer, in particular the need to keep secret the information received by a lawyer from his principal in secret. The author pays special attention to the problematic issues of securing advocate secrecy. Attention is drawn to attempts by law enforcement agencies to violate the lawyer's secret. The author gives recommendations for amending the current legislation, outlining directions for improving the legal regulation of this institution.
Ключевые слова: адвокат, доверитель, адвокатская тайна, конфиденциальность, неразглашение адвокатской тайны.
Keywords: lawyer, principal, lawyer confidentiality, confidentiality, nondisclosure of lawyer secret.
В соответствии со ст. 48 Конституции РФ, каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. [1] Квалифицированная юридическая помощь, прежде всего, оказывается адвокатами, чьей задачей является оказание помощи физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию. Осуществляя указанную деятельность, адвокат должен соблюдать профессиональную этику, корпоративную дисциплину, один из важнейших аспектов которой, является адвокатская тайна. Адвокатская тайна, как отмечает В.А. Вельгорецкая, представляет собой необходимое условие существования адвокатуры, поскольку полноценное оказание юридической помощи возможно только тогда, когда существует законодательное закрепление гарантий неразглашения сведений, сообщенных адвокату его доверителем. [4]Указанную особенность отмечает и Ю.А. Гизунова, утверждающая, что необходимым условием получения качественной юридической помощи является наличие доверительных отношений между адвокатом и клиентом. [5] В свою очередь, С.П. Казакова и С.В. Сухов обращают внимание на то, что общественные отношения, связанные с тайной, всегда носят доверительный характер, предполагающий наличие у доверителя уверенности в том, что информация, которая была сообщена им адвокату, не попадет в руки третьих лиц.[9]Указанные обстоятельства обуславливают актуальность исследования особенностей адвокатской тайны и ее значения.
В соответствии с ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 31.05.2002 № 6Э-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю.[2] Соответственно, как отмечают С.В. Здельников и С.А. Рубанов, содержание адвокатской тайны можно конкретизировать следующим образом:
1. непосредственно сам факт обращения гражданина к адвокату за юридической помощью, побудившие к обращению мотивы;
2. любые сведения, сообщенные обратившимся гражданином адвокату, в отсутствие согласия заинтересованного лица на их разглашение при производстве предварительного и судебного следствия;
3. любые сведения, сообщенные адвокату родственниками обвиняемого (подозреваемого) и другими лицами при обращении за юридической помощью;
4. любые сведения относительно личной жизни граждан, полученные в ходе исполнения адвокатом своих профессиональных обязанностей;
5. содержание правовых советов, данных адвокатом непосредственно доверителю или предназначенных для доверителя;
6. адвокатское производство по делу, условия соглашения об оказании юридической помощи, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем, и т.д. [7]
По справедливому замечанию Н.К. Каразневича, перечисленные сведения, составляющие содержание адвокатской тайны, не могут быть использованы адвокатом в целях выгоды, своей или третьих лиц. Кроме того, использование указанных сведений адвокатом не допускается и в том случае, если их распространение способно причинить вред доверителю. Не вправе адвокат распространять указанные сведения и между своими доверителями в случаях, если, например, к нему обратились сразу две стороны по конкретному делу. Помимо этого, адвокат обязан контролировать себя, не допуская упоминания указанных сведений в разного рода личных разговорах, разговорах с коллегами и т.д. [10]
Стоит заметить, что обязанность соблюдать адвокатскую тайну возлагается законодателем не только на самого адвоката, но и на третьих лиц, прежде всего, сотрудников правоохранительных органов. В соответствии с ч. 2 ст. 8 Федерального закона от 31.05.2002 № 6Э-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», адвокат не может быть вызван и допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, которые стали ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием. Кроме того, в соответствии с ч. 3 ст. 8 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», проведение оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий в отношении адвоката допускается только на основании судебного решения, причем, если речь, например, об обыске, то судебное решение требуется не только для проведения обыска в жилище адвоката, но и в служебных помещениях, где он осуществляет свою деятельность. Более того, законодатель особо обращает внимание на то, что полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действий сведения, предметы и документы могут быть использованы в качестве доказательств только в случаях, если они не входят в производство адвоката по делам его доверителей. [2] Тем не менее, по справедливому замечанию Ю.А. Гизуновой, на практике адвокатская тайна достаточно часто нарушается сотрудниками правоохранительных органов посредством
незаконного вызова адвоката на допрос, личного досмотра адвоката, производства обыска в отношении адвоката и т.д. [5]
Примером нарушения адвокатской тайны со стороны сотрудников правоохранительных органов является следующая ситуация. 15.08.2018 г. отделом по расследованию преступлений на территории Северного микрорайона г. Воронежа было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 173.1 УК РФ. 09.10.2018 г. в Коминтерновский районный суд г. Воронежа поступило постановление старшего следователя по ОВД ОРП на территории Северного микрорайона СУ УМВД России по г. Воронежу, согласованное с руководителем следственного органа - начальником отдела по расследованию преступлений на территории Северного микрорайона СУ УМВД России по г. Воронежу, о возбуждении ходатайства о разрешении производства обыска в жилище гражданина А. Данное ходатайство было удовлетворено постановлением суда, однако гражданин А. обжаловал его в апелляционном порядка, указав на то, что он является адвокатом, в связи с чем обыск должен был производиться в соответствии с требованиями ст. 450.1 УПК РФ.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции пришел к следующим выводам. В случаях, предусмотренных п.п. 4-9, 10.1, 11 и 12 ч. 2 ст. 29 УПК РФ, следователь с согласия руководителя следственного органа, а дознаватель с согласия прокурора возбуждает перед судом ходатайство о производстве соответствующего следственного действия, о чем выносится постановление. При этом, в соответствии с ч. 1 ст. 182 УПК РФ, основанием производства такого следственного действия, как обыск, является наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела. Согласно ч. 5 ст. 450 УПК РФ следственные и иные процессуальные действия, осуществляемые в соответствии с УПК РФ не иначе как на основании судебного решения, в отношении лица, указанного в ч. 1 ст. 447 УПК РФ, если уголовное дело в отношении его не было возбуждено или такое лицо не было привлечено в качестве обвиняемого, производятся с согласия суда. В силу требований ст. 450.1 УПК РФ, обыск в жилище адвоката и служебных помещениях, используемых им для осуществления адвокатской деятельности, производится только после возбуждения в отношении адвоката уголовного дела, на основании постановления судьи о разрешении производства обыска, в присутствии члена совета адвокатской палаты субъекта федерации. В таком случае в постановлении судьи о разрешении
производства обыска, осмотра и (или) выемки в отношении адвоката следует указывать данные, служащие основанием для производства указанных следственных действий, а также конкретные отыскиваемые объекты.
Тем не менее, в данном случае в заявленном следователем с согласия руководителя следственного органа в порядке ст. ст. 165, 182 УПК РФ ходатайстве о разрешении производства обыска в жилище гражданина А. вопрос о необходимости производства данного следственного действия не ставился. Соответственно, каких-либо выводов суда относительно возможности дачи разрешения на производства обыска в жилище гражданина А. с учетом требований ч. 5 ст. 450 УПК РФ, обжалуемое постановление также не содержит. Из текста ходатайства следователя о разрешении обыска в жилище гражданина А. не усматривается, вопреки требованиям действующего уголовно-процессуального законодательства, оснований и мотивов принятого решения. Кроме того, неясно, какие предметы, документы и ценности, имеющие значение для данного уголовного дела, предполагалось изъять в ходе следственного действия. При таких обстоятельствах, в нарушение порядка производства обыска в отношении адвоката, установленного ст.450.1 УПК РФ, было вынесено необоснованное решение, нарушающее его конституционные и профессиональные права. Указанные обстоятельства, по мнению суда, являются основанием для отмены обжалуемого постановления
суд. [3]
Вполне очевидно, что в данном случае адвокатская тайна была нарушена посредством проведения обыска в жилище адвоката, который не соответствовал предъявляемым к нему действующим уголовно-процессуальным законодательством в обеспечение института адвокатской тайны требованиям. Возможность таких ситуаций на практике свидетельствует о том, что гарантии института адвокатской тайны, их нормативное закрепление не являются совершенными, в связи с чем многие ученые предлагают различные пути укрепления данного института. В частности, Ю.А. Гизунова предлагает предусмотреть в действующем законодательстве механизм привлечения к ответственности за незаконное завладение и разглашение сведений, составляющих адвокатскую тайну, в том числе и сотрудниками, должностными лицами правоохранительных органов. [5] В свою очередь, М.В. Столярчук обращает внимание на другую сторону данной проблемы, отмечая, что ст. 8 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» устанавливает заградительные барьеры от внешних угроз, включая недопустимость допроса адвоката, ограничение проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении адвоката и т.д., однако не
регламентирует возможность разглашения адвокатской тайны самим адвокатом. В то же время такое разглашение может быть допустимо в исключительных случаях, когда речь идет, например, о национальной безопасности. Поэтому, по мнению М.В. Столярчук, следует дополнить действующее законодательство об адвокатуре и адвокатской деятельности указанием на то, что в исключительных случаях, когда сообщенные доверителем сведения содержат информацию о готовящихся тяжких или особо тяжких преступлениях, адвокат вправе разгласить адвокатскую тайну. [12]
В свою очередь, Н.К. Каразневич, характеризуя существующие проблемы правового регулирования института адвокатской тайны, указывает на то, что в полной мере адвокатская тайна защищается только посредством установления соответствующих гарантий, касающихся адвокатов. В то же время адвокатская тайна может быть известна сотрудникам адвокатских образований, которые не обеспечиваются соответствующими гарантиями, т.е. могут допрашиваться сотрудниками правоохранительных органов, подвергаться обыску в жилище и т.д. Вполне очевидно, что данный пробел требует устранения посредством закрепления на законодательном уровне запрета вызывать и допрашивать любых сотрудников адвокатских образований в качестве свидетелей относительно информации, которая стала им известна при исполнении своих обязанностей. [10]
Таким образом, подводя итог, следует согласиться с М.В. Слифиш в том, что адвокатская тайна необходима всем участникам судопроизводства, включая доверителя, адвоката и, более того, суд. Доверитель заинтересован в сохранении конфиденциальных сведений относительно его личности, деятельности и т.д., в то время как адвокат может получить данные сведения, необходимые ему для оказания максимально качественной юридической помощи, только при условии, что доверитель уверен в сохранении их в тайне. В свою очередь, от качества деятельности адвоката в полной мере зависит правосудие как таковое, поскольку его задачей является установление истины по делу. [11]Исходя из этого, можно заключить, что институт адвокатской тайны, являясь вполне реальным, является неотъемлемой составной частью обеспечения конституционного права человека на получение квалифицированной юридической помощи, а также права на справедливое правосудие.
Тем не менее, в целях совершенствования правового регулирования адвокатской тайны представляется целесообразным внести в действующее законодательство об адвокатуре и адвокатской деятельности следующие изменения:
1. изложить ч. 1 ст. 8 закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» в следующей редакции: «Адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю. В случае, если указанные сведения содержат информацию о готовящихся тяжких или особо тяжких преступлениях, адвокат вправе разгласить адвокатскую тайну»;
2. изложить ч. 2 ст. 8 закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» в следующей редакции: «Адвокат не может быть вызван и допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием. Допрошены в качестве свидетеля не могут быть также стажеры адвоката, другие сотрудники адвокатских образований».
ИСТОЧНИКИ
1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. 2014. № 31. Ст. 4398.
2. Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (ред. от 02.12.2019) // Собрание законодательства РФ. 2002. № 23. Ст. 2102.
3. Апелляционное постановление Воронежского областного суда № 22К-2532/2018 от 26.11.2018 по делу № 22К-2532/2018. Режим доступа: https://sudact.ru/regular/doc/gNu7xrWofirK/.
4. Вельгорецкая В.А. Адвокатская тайна: необходимость существования и сущность // Территория науки. 2015. № 5. С. 170-176.
5. Гизунова Ю.А. Адвокатская тайна: проблемы обеспечения // Цивилистика: право и процесс. 2020. № 1 (9). С. 77-81.
6. Демидов Е.А. Современное значение соблюдения требований адвокатской тайны в деятельности адвоката // Уголовное судопроизводство: проблемы теории и практики. 2018. № 2. С. 69-71.
7. Здельников С.В., Рубанов С.А. Правовая регламентация адвокатской тайны в России // Современные тенденции развития науки и технологий. 2017. № 2-7. С. 32-36.
8. Казакова С.П., Сухов С.В. Понятие и пределы адвокатской тайны // Цивилистика: право и процесс. 2019. № 2. С. 144-150.
9. Казакова С.П., Сухов С.В. Зарождение института адвокатской тайны // Цивилистика: право и процесс. 2019. № 3 (7). С. 57-62.
10. Каразневич Н.К. Гарантии и проблемы сохранения адвокатской тайны // Уральский журнал правовых исследований. 2019. № 6 (7). С. 698-707.
11. Слифиш М.В. О новых правилах защиты адвокатской тайны в уголовном судопроизводстве Российской Федерации // Российское право: образование, практика, наука. 2018. № 5 (107). С. 15-25.
12. Столярчук М.В. Адвокатская тайна как гарантия реализации права на квалифицированную юридическую помощь // Modern Science. 2019. № 81. С. 85-90.
SOURCES
1. The Constitution of the Russian Federation (adopted by popular vote 12/12/1993) (as amended by the Laws of the Russian Federation on amendments to the Constitution of the Russian Federation dated December 30, 2008 No. 6-FKZ, dated December 30, 2008 No. 7-FKZ, dated February 5, 2014 No. 2 -FKZ, dated July 21, 2014 No. 11-FKZ) // Meeting of the legislation of the Russian Federation. 2014. No. 31. Article 4398.
2. Federal law dated May 31, 2002 No. 63-ФЗ "On advocacy and advocacy in the Russian Federation" (as amended on December 2, 2019) // Collection of legislation of the Russian Federation. 2002. No. 23. Art. 2102.
3. The appeal ruling of the Voronezh Regional Court No. 22K-2532/2018 dated 11/26/2018 in the case No. 22K-2532/2018. Access Mode:
https://sudact.ru/regular/doc/gNu7xrWofirK/.
4. Velgoretskaya V.A. Lawyer secret: necessity of existence and essence // Territory of science. 2015. No. 5. P. 170-176.
5. Gizunova Yu.A. Lawyer secret: security problems // Civilistics: law and process. 2020. No. 1 (9). S. 77-81.
7. Demidov EA The current importance of observing the requirements of advocate secrecy in the activities of a lawyer // Criminal proceedings: problems of theory and practice. 2018. No. 2. P. 69-71.
8. Zdelnikov S.V., Rubanov S.A. Legal regulation of lawyer secrets in Russia // Modern trends in the development of science and technology. 2017. No. 2-7. S. 32-36.
9. Kazakova S.P., Sukhov S.V. The concept and limits of lawyer secrecy // Civilistics: law and process. 2019.No 2.P. 144-150.
10. Kazakova S.P., Sukhov S.V. The origin of the institution of advocate secrecy // Civilistics: law and process. 2019.No 3 (7). S. 57-62.
11. Karaznevich N.K. Warranties and problems of maintaining lawyer's secrecy // Ural Journal of Legal Research. 2019.No 6 (7). S. 698-707.
12. Slifish M.V. On the new rules for the protection of advocate secrecy in the criminal proceedings of the Russian Federation // Russian law: education, practice, science. 2018. No. 5 (107). S. 15-25.
13. Stolyarchuk M.V. Lawyer secrecy as a guarantee of the realization of the right to qualified legal assistance // Modern Science. 2019.No 8-1. S. 85-90.
