CC BY
233Любовь СОЛОВЬЕВА
Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела Кавказа Института этнологии и антропологии Российской академии наук (Москва, Российская Федерация).
АБХАЗО-ГРУЗИНСКИЙ КОНФЛИКТ:
ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ ЭТНОКУЛЬТУРНЫХ ВЗАИМОСВЯЗЕЙ
Резюме
В статье рассматриваются особенности этнокультурных взаимосвязей грузин и абхазов на примере исторического региона Самурзакано (современный Гальский/Галский район). На основе архивных и литературных материалов анализируются происходившие здесь миграционные, этнокультурные, этноязыковые процессы.
В этом регионе — в зоне абхазо-грузинского этнического пограничья — на протяжении столетий формирова-
лись тесные контакты двух соседних народов — абхазов и грузин/мегрелов, активно взаимодействовали культуры этих народов. Приведенные сведения позволяют сделать вывод, что причина абхазо-грузинского конфликта — не различия в менталитете абхазов и грузин, которые, живя в течение столетий по соседству, доказали возможность мирного сосуществования, но губительная и недальновидная политика властей.
В в е д е н и е
Абхазо-грузинский вооруженный конфликт, один из наиболее тяжелых на постсоветском пространстве по своим последствиям, вновь и вновь привлекает пристальное внимание исследователей. При решении вопроса о причинах и поводах войны 1992—1993
годов неизбежно возникает вопрос и о том, как складывались отношения двух соседних народов — абхазов и грузин/мегрелов — на протяжении предыдущих десятилетий и столетий? Как взаимодействовали их культуры? Какие этнические процессы происходили под влиянием этого взаимодействия?
Абхазы и грузины, как показывают многочисленные источники, имеют длительный опыт исторического взаимодействия1. Причем взаимодействие происходило не только в зоне этнического пограничья абхазов и грузин, но, в той или иной степени, и на всей территории Абхазии. Если говорить о XVIII—XIX веках, миграции грузин (в основном мегрелов) в этот регион, судя по имеющимся источникам, были постоянными: это были и добровольные переселения, и вынужденные — в результате захвата пленных. (Конечно, и абхазы переселялись в силу тех или иных причин в соседнюю Мегрелию, но, видимо, этот процесс был не таким масштабным2.) Довольно тесные связи существовали между элитными кругами абхазов и соседних грузинских княжеств: «Между ними традиционно поддерживались самые тесные связи, осуществлявшиеся на различных уровнях — династических браков, аталычества, куначества, молочного родства, побратимства, политических союзов, основанных на кровном родстве»; благодаря этому элиты и при отсутствии политического единства были «тесно переплетены и интегрированы друг с другом на менее заметном родственном уровне»3. Немало сведений о династических связях высших сословий Абхазии и Мегрелии имеется в работе С.Н. Джанашиа «Георгий Шарвашидзе»4.
В то же время нынешнее обострение взаимоотношений между этими народами приводит к тому, что в настоящее время некоторые исследователи отрицают даже факт присутствия грузинского населения на территории Абхазии до конца XIX века. Показательно такое высказывание: «Для установления факта отсутствия «грузин» в Абхазии нет необходимости искать такие факты в глубинных пластах вековой истории — их (т.е. грузин. — Л.С.) не было здесь до конца XIX века»5.
Подобные утверждения выглядят совершенно необоснованными, поскольку историки, в том числе и абхазские, исследовавшие проблему формирования многонационального населения Абхазии, отмечают уже для второй половины XIX века «интенсивное заселение Абхазии» представителями разных народов — грузинами/мегрелами, армянами, греками, эстонцами, болгарами, немцами6. Среди переселенцев значительное большинство составляли грузины: по большей части мегрелы, а также в небольшом количестве имеретины, сваны, рачинцы. К концу XIX века уже около половины населения Абхазии составляли переселенцы разных национальностей7.
Некоторые грузинские историки, в свою очередь, пишут о «чисто грузинском» населении юго-восточной Абхазии (исторический регион Самурзакано, Гальский/Галский район Абхазии). В некоторых научных трудах абхазов, наряду с живущими в Грузии эт-
1 См.: Цулая Г.В. Абхазия и абхазы в контексте истории Грузии. Домонгольский период: Краткие очерки. М., 1995.
2 Об этом подробнее см.: Джанашиа С.Н. К генеалогии рода Бараташвили // Этнографическое обозрение, 1999, № 1. С. 125—136.
3 Рыбаков АЛ. Местные элиты и их роль в российской системе косвенного управления в Западной Грузии (первая половина XIX в.). В кн.: Кавказ в российской политике: история и современность. Материалы международной научной конференции. Москва, МГИМО (У) МИД России, 16—17 мая 2006 года. М., 2007. С. 64.
4 См.: Джанашиа С.Н. Георгий Шарвашидзе. Культурно-исторический очерк // Эмигрант. Общественно-просветительский, литературно-культурный альманах (Москва), 2000, № 1. С. 125—136.
5 Шамба Т.М., Непрошин А.Ю. Абхазия: Правовые основы государственного суверенитета. М., 2005.
С. 9.
6 См.: Цвижба Л.И. Этнодемографические процессы в Абхазии в XIX веке. Сухум, 2001. С. 104.
7 См.: Там же.
ническими меньшинствами — армянами, азербайджанцами, русскими и т.д., объявляют «гостями на грузинской земле»8.
Цель данного сообщения — на примере пограничного региона Абхазии Самурза-кано — рассмотреть особенности взаимодействия абхазов и грузин/мегрелов в XIX — начале XX веков. Гальский район, судьба его населения (в настоящее время здесь преобладают грузины/мегрелы) очень важны для решения многих вопросов, оставшихся не решенными после конфликта. Отметим, что абхазские исследователи считают изучение этнокультурной истории жителей этого региона особенно актуальным. Так, по мнению Т.А. Ачугба, «раскрытие... процесса и причин искусственной и естественной ассимиляции абхазов создаст благоприятный фон для добровольной реанимации исконного национального самосознания самурзаканцев, выработки их верной политической ориентации»9.
Этническое пограничье
Зона этнического пограничья создает, как известно, благоприятные условия для этнических контактов и развития этнических процессов, а возможность тесного и постоянного межэтнического общения определяет их интенсивность и динамичность. Особая сложность этнической структуры населения пограничных районов определяется тем, что в ходе этнического взаимодействия и этнических процессов здесь могут формироваться переходные этнические группы, в ряде случаев не имеющие четкого этнического самосознания, четкой этнической идентичности. Смешение этнических признаков, сопровождаемое широким распространением двуязычия, может достичь таких масштабов, что трудно бывает определить, к какому из контактирующих этносов ближе данная группа населения10.
Уже по данным XVIII века, в Самурзакано фиксируется смешанное абхазо-грузинское (абхазо-мегрельское) население. Традиционно-бытовая культура населения Самурзакано в XIX веке, как свидетельствуют литературные и архивные материалы, во многом была результатом длительных этнокультурных контактов этих народов. При этом следует учитывать значительную близость многих сторон традиционно-бытовой культуры абхазов и грузин/мегрелов11. Так, Ю.Г. Аргун и Л.Ш. Левидзе отмечали: «.абхазы и мегрелы, живущие много столетий по соседству и в целом в сходных естественно-географических условиях, имеют много общих черт и в направлении сельского хозяйства и в системе традиционного питания. Обнаруживается сходство и в способах приготовления различных блюд и напитков и в некоторых названиях продуктов и кухонной утвари.» Сходство было отмечено и в свадебных обрядах, и похоронно-поминальных застольях. Вместе с тем исследователи пришли к выводу, что «нельзя говорить о существовании единой материальной и духовной культуры у абхазов и мегрелов. У каждого из них обнаруживаются специфические особенности.»12
8 Крылов А.Б. Проблемы этногенеза и грузино-абхазский конфликт. В кн.: Кавказ: история, культура, традиции, языки. По материалам Международной научной конференции, посвященной 75-летию Абхазского института гуманитарных исследований им. Д.И. Гулиа АНА 28—31 мая 2001 года. Сухум, 2003. С. 31.
9 Ачугба Т.А. О проблемах национального самосознания населения юго-восточной Абхазии. Сухум, 2006. С. 7.
10 См.: Кушнер (Кнышев) П.И. Этнические территории и этнические границы // Тр. Ин-та этнографии. Т. 15. М., 1951. С. 7.
11 См.: Этнографические параллели: Матер. VII Республиканской сессии этнографов Грузии (5—7 июня 1985 г., Сухуми). Тбилиси: Мецниереба, 1987.
12 Аргун Ю.Г., Левидзе Л.Ш. Предварительный отчет о работе совместной грузино-абхазской этнографической экспедиции // Этнографические параллели. С. 146.
Миграции, их причины и последствия
Одной из особенностей этнической истории Самурзакано были миграции в этот район значительных масс населения из соседних областей Западной Грузии, главным образом из Мегрелии. Причины этих переселений были различны, главную роль играли социально-экономические факторы: классовая борьба и социальные противоречия, малоземелье, продажа крепостных крестьян, захват абхазскими феодалами пленных в Мег-релии, кровная месть и др. Определенное значение имели также стихийные бедствия, голод, эпидемии чумы и других болезней.
Успешной адаптации мигрантов способствовал социальный институт, известный на всей территории Абхазии, — асасство, от абхазского асас — гость. Так называлось «обычное право временного или постоянного переселения из одной общины в другую»13, которое давало возможность крестьянам в какой-то степени отстаивать свои интересы. В XIX веке основной причиной асасства был протест против растущей феодальной эксплуатации. Протестуя против несправедливости феодала, в другую общину переселялись часто не только семья обиженного, но и его родственники и однофамильцы14. В 1867 году при составлении камерального описания в каждом селении Самурзакано оказалось от 5 до 15 семей асасов15.
Асаса мог принять любой член общины, ни у кого не спрашивая на то разрешения. По данным сословно-поземельной комиссии, в Самурзакано «частые передвижения населения из одной местности в другую... как отдельных лиц, так и целых семейств и фамилий или всех подвластных одного какого-либо лица или фамилии, были самым обыкновенным явлением»16.
Переселенец-асас мог найти покровительство и в бедной семье, и у целой фамилии крестьян, но чаще — у князя или дворянина. В любом случае он «вступал во все права постоянных жителей селения»17, расчищенный им от леса участок земли становился его собственностью, лесом он тоже пользовался наравне с другими жителями18. Даже если асас ссорился со своим покровителем и тот хотел прогнать его, сделать это было нелегко, особенно если тот жил на отведенной ему земле больше года19. Асас платил незначительные подати. За оскорбление асаса мстил его покровитель, род покровителя и даже вся община20.
В целом права асасов соблюдались довольно строго, что можно объяснить заинтересованностью дворянского сословия в сохранении этого института. В конце 1860-х годов князья и дворяне Самурзакано сами заявляли, что почти во всех их селениях живут асасы, так как с целью заселения своих владений они давали им земли, не требуя никакого вознаграждения21. Среди асасов были и абхазы, но большую часть составляли переселенцы из Мегрелии.
В Мегрелии переход крестьян от одного помещика к другому не разрешался. С позволения владельца крестьянин мог в случае нехватки земли перейти на землю другого помещика, но подати в этом случае он должен был платить обоим. Подобная категория
13 Краевич П. Очерк устройства общественно-политического быта Абхазии и Самурзакани // ССКГ, Вып. 3, 1870. С. 2.
14 См.: Там же. С. 15.
15 ЦГАА. Ф. 57. Оп. 1. Д. 5. Л. 178 об.
16 ЦГАА. Ф. 57. Оп. 1. Д. 5. Л. 128, 135, 137 об.; Оп. 3. Д. 11. Л. 34.
17 Краевич П. Указ. соч. С. 14.
18 ЦГАА. Ф. 57. Оп. 3. Д. 11. Л. 10.
19 ЦГАА. Ф. 57. Оп. 3. Д. 4. Л. 57.
20 См.: Гугушвили П.В. Сельское хозяйство и аграрные отношения. Т. II. Тбилиси, 1950. С. 549.
21 См.: Эсадзе С.С.. Историческая записка об управлении Кавказом. Т. 1. Тифлис, 1907. С. 514.
крестьян называлась по-мегрельски миндобили — «пришедшие под покровительство (груз. хизани). Иногда их называли и стумари (гость). Несмотря на сходство названий, по сути, эти институты коренным образом различались.
Асасство существовало на законных основаниях до конца 1860-х годов. В 1869 году для «прекращения бродячего элемента и уничтожения воровства» оно было окончательно запрещено: согласно «Проекту поземельного устройства населения Сухумского военного отдела» асасам предоставили год для выбора постоянного места жительства22.
Как свидетельствуют источники, одной из самых распространенных форм классовой борьбы в этом регионе был переход крестьян от одного феодала к другому. Особенно часто крестьяне бежали из Мегрелии в Абхазию, так как крепостное право не приняло там таких тяжелых форм, как в Мегрелии23. К. Бороздин в 1860-х годах отмечал, что такие побеги весьма часты, потому что «земли там (в Абхазии. — Л.С.) вдвое плодороднее мингрельских и крепостного права вовсе не существует», и недовольный в силу тех или иных причин крестьянин, «положив на арбу каштановые доски, служащие основанием сакли, со всем своим семейством и скотом отправляется в Самурзакань, или в Абхазию»24. Крестьяне, бежавшие от притеснений помещиков, составляли значительную часть переселенцев. В 1847 году мегрельский князь Дадиани потребовал возвращения помещикам 140 семей крепостных, бежавших в Самурзакано из Зугдидского (62 семьи), Суджунского (18 семей) и Джварского (60 семей) округов25.
Важнейшей причиной переселения мегрельских крестьян была нехватка свободных и пригодных к возделыванию земель. В Мегрелии уже в 1850-х годах, по приблизительным данным, плотность населения была в 2,5 раза выше, чем в Самурзакано (30 чел. на кв. версту в Мегрелии и 12 — в Самурзакано)26. Новый этап в развитии миграционных процессов из Мегрелии начался после 1866 года, когда там отменили крепостное право.
Следует отметить, что дворяне в Самурзакано были заинтересованы в привлечении арендаторов из Мегрелии, поскольку здешние крестьяне (как и крестьяне в других районах Абхазии) считали наемный труд непрестижным и даже позорным занятием27. Как сообщал Г.А. Рыбинский, в 1890-х годах наемными работниками у местных помещиков был только «пришлый народ из Мингрелии»28.
Переселенцы из Мегрелии, судя по имеющимся материалам, весьма успешно адаптировались к новым условиям жизни. В родные края они ездили нечасто — встретиться с родными, помолиться в общинной церкви. Например, Т. Саджая с семьей переселился из мегрельского селения Мухури в селение Набакеви в 1864 году и лишь один раз ездил на родину «для принесения обычной молитвы при Таисской церкви»29.
Этноязыковые процессы
Формирование в Самурзакано этнически смешанного населения оказывало значительное влияние практически на все стороны его традиционно-бытовой культуры — как
22 ЦГАА. Ф. 57. Оп. 3. Д. 11. Л. 37—39.
23 См.: Очерки истории Абхазской АССР. Ч. 1. Сухуми, 1960. С. 115, 186.
24 Бороздин К. Крепостное состояние в Мингрелии // Записки Кавказского отдела Императорского русского географического общества (ЗКОИРГО). Кн. 7. Тифлис, 1866. С. 60—61.
25 ЦГИАГ. Ф. 4. Оп. 1. Д. 652. Л. 7—14.
26 См.: Лаврентьев И.А. Кутаисское генерал-губернаторство. В кн.: Статистическое описание губерний и областей Российской империи. Т. 16. Ч. 5. СПб, 1858. С. 77.
27 См.: Рыбинский Г.А. Сухумский округ. Абхазия в сельскохозяйственном и бытовом отношении. Тифлис, 1894. С. 15.
28 Рыгбинский Г.А. Скотокрадство в Абхазии и Самурзакани // Новое обозрение, 1892, № 3042.
29 ЦГИАГ. Ф. 231. Оп. 1. Д. 269. Л. 71.
материальной, так и духовной, на формирование локальной идентичности местных жителей, а также на развитие здесь языковых процессов.
Основным типом двуязычия, долгое время устойчиво существовавшим в Самурза-кано, было абхазо-мегрельское двуязычие, которое охватывало значительную часть коренного населения. На его развитие оказывали влияние следующие факторы: пограничное положение Самурзакано, особенности формирования населения этого района, миграции значительных масс населения из соседней Мегрелии, давние политические и хозяйственные контакты с Западной Грузией (главным образом с сопредельной Мегрелией). Наконец, немалое значение имело и длительное пребывание Самурзакано под управлением мегрельских владетельных князей Дадиани, то есть политическое главенство мегрельского языка. В силу сложившихся обстоятельств мегрельский язык стал насущно необходим как язык общения местного населения. Даже после выделения Самурзакано в отдельное приставство почти все здешние чиновники (переводчики в суде, священники, учителя) были выходцами из Западной Грузии. Часто они не знали ни русского, ни тем более абхазского языка. Симон Басария, например, считал это обстоятельство главной причиной того, что самурзаканцы забыли абхазский язык и перешли на мегрельский, поскольку только на этом языке они могли общаться с чиновниками30.
Мегрельский язык был широко распространен и в быту, так как местные абхазы часто брали в жены мегрелок. Еще более усилил значение этого языка рост товарного обращения, поскольку население в основном было связано с экономическими центрами, находившимися на территории распространения мегрельского языка: Зугдиди, Сенаки, Очамчира, Гудава. Вся внутренняя торговля в Самурзакано также была в руках мегрелов. Мегрельский был языком общения с отходниками, приходившими из Западной Грузии (даже со сванами и рачинцами нередко общались на мегрельском). При выяснении причин того, почему «международным» (по определению авторов XIX в.) языком в Са-мурзакано стал мегрельский, видимо, следует учитывать и чрезвычайную сложность абхазского языка (особенно его фонетики).
Данные об абхазо-мегрельском двуязычии населения Самурзакано встречаются начиная с 1830-х годов. Так, Ф. Торнау отмечал, что «трудно определить, какого именно происхождения народ, ее населяющий», так как там говорят «частью абхазским, частью мингрельским языком»31, о том же сообщал Дюбуа де Монпере. К. Мачавариани, чьи детство и юность прошли в Самурзакано, утверждал, что в 1850-х годах здесь «редко можно было слышать говор на мингрельском языке, все изъяснялись на абхазском наре-чии»32. Иные сведения находим о территории Набакевского и Саберийского участков (между реками Ингур и Эртисцкали): в 1860-х годах здесь преобладал мегрельский язык33. В то же время большинство авторов говорят о распространении билингвизма: многие жители Окуми и Бедия, где преобладал абхазский язык, знали и мегрельский; а в Илори 160 дворов «старинных крестьян мингрельского происхождения», постоянно говоривших по-мегрельски, знали и абхазский язык34.
Интересные сведения о взаимоотношении языков в Самурзакано собрал лингвист А. Цагарели, изучавший этот вопрос во время своей поездки в 1877 году. Он отмечал, что на территории от Ингура до Галидзги «одинаково господствовали» абхазский и мегрельский языки, причем двуязычие населения достигало значительной степени. Поскольку в
30 См.: Басария С. Абхазия в географическом, этнографическом и экономическом отношениях. Сухум, 1923. С. 101.
31 РГВИА. Ф. 482. Д. 57. Л. 7.
32 Мачавариани К. Очерки Абхазии // Черноморский вестник, 1900, № 41.
33 См.: Мачавариани Д., Бартоломей И. Нечто о Самурзакани // ЗКОИРГО, 1864, Вып. 6. С. 76.
34 См.: Из путешествия архиепископа имеретинского Гавриила для обозрения абхазских и самурзакан-ских приходов // Кавказ, 1869, № 13—14; Анчабадзе З.В. Из истории средневековой Абхазии. Сухуми, 1959. С. 297.
этой пограничной области обычно говорили на двух языках — на родном и на «пограничном», то он порой затруднялся «отличить родное от неродного». Абхазский язык знали и многие мужчины из селений по левому берегу Ингура, относившихся к Зугдидскому уезду: Пураши, Этцери, Джвари, Пахулани, Ганарджиашмухури, Коки, Хетуш-Мухури35.
В восточной части Самурзакано (от Ингура до Эртисцкали) мегрельский язык преобладал, служил «языком семьи и общества», но мужчины часто знали и абхазский. Таким было положение дел в селениях Саберио, Дихазурга, Цхири, Чубурисхинджи, Таге-лони, Набакеви, Баргеби, Отобаия, Дихагузубе, Этцери, Барбала, Этцери-Мухури. Примером этого могут служить те, кто помогал А. Цагарели в сборе сведений: князь Кважи Акыртава из с. Чубурисхинджи и князь Бахва Чиковани из с. Джвари одинаково хорошо владели абхазским, мегрельским и грузинским языками36.
В селениях, расположенных на территории между реками Эртисцкали и Охури, по данным А. Цагарели, мегрельский также был «языком семьи», но в обществе говорили на обоих языках. Эти сведения относятся к селениям Абжигдара, Кумузи, Атабжа, Абжа, Наджихеви, Сагургулио, Сачина, Река, Сахухубио, Бедия, Эшкети, Чхортоли, Речхи, Окуми, Туарче, Репи, Гали, Мухури, Шешелети, Гудава. В полосе от р. Охури до р. Га-лидзга полностью — и в семье, и в обществе — господствовал абхазский язык, но мужчины почти все говорили и на мегрельском или по крайней мере понимали его. Женщины и дети мегрельского не знали. Исключение составляло селение Илори, жители которого говорили только по-мегрельски37.
Судя по имеющимся сведениям, абхазский язык в некоторых случаях дольше сохранялся в среде высших сословий: по словам А. Цагарели, в 1880-х годах им «щеголяли» князья и дворяне. Д. Кипиани в 1860-х годах назвал абхазский «языком моды» у самурза-канцев. Важные позиции сохранял абхазский язык в культовой практике: даже по данным конца XIX века, многие молитвы (например, при обращении к божеству Жини) полагалось произносить по-абхазски38.
В течение всего XIX века в Самурзакано постепенно утверждалось преобладание мегрельского языка. Процесс этот — переход от абхазо-мегрельского двуязычия к новому одноязычию, то есть к мегрельскому языку в качестве родного — шел неравномерно. По данным конца XIX века, например, в окрестностях Окуми больше говорили по-мегрельски, но встречались и знающие абхазский язык. В селениях по Ингуру (Саберио, Ди-хазурга, Чубурисхинджи) этот переход уже завершился, но старики еще помнили, что «в старину здесь говорили больше по-абхазски»39. О сравнительно недавнем переходе от абхазо-мегрельского двуязычия к мегрельскому языку говорил в начале XX века языковед И. Кипшидзе, отмечавший, что в Самурзакано еще недавно наряду с мегрельским был распространен и абхазский язык40.
Тесное взаимодействие в Самурзакано в течение длительного времени абхазского и мегрельского языков отразилось на особенностях речи местного населения. Оба языка в результате совместного развития приобрели определенное своеобразие. Так, фонетические и лексические особенности мегрельской речи Самурзакано, возникшие под влиянием абхазского языка, отмечал уже А. Цагарели. По его словам, самурзаканский мегрельский не считался «хорошим мегрельским языком», так как в нем было немало абхазских слов,
35 См.: Цагарели А. Мингрельские этюды. Вып. 1. СПб, 1880. С. VII—VIII; Он же. Из поездки в Закавказский край // Журнал Министерства народного просвещения, 1877, № 12. С. 209.
36 См.: Цагарели А. Мингрельские этюды. С. VII.
37 См.: Там же. С. VIII.
38 См.: Альбов Н. Этнографические наблюдения в Абхазии // Живая старина, 1893, Вып. III. С. 305, 324; Окумели А. Самурзаканские вести // Квали, 1894, № 27 (на груз. яз.); Мачавариани К. Религиозное состояние Абхазии // Кутаисские губернские ведомости, 1899, № 14.
39 Альбов Н. Указ. соч. С. 305.
40 См.: Кипшидзе И. Грамматика мингрельского (иверского) языка. СПб, 1914. С. XVII.
а также наблюдалось усиление и учащение некоторых звуков (часто вместо «и» употреблялось «у» и т.п.). И. Кипшидзе выделял в мегрельском языке самурзакано-зугдидский говор, отличавшийся фонетическими особенностями. В XX веке лингвисты также отмечали значительное влияние абхазского на мегрельскую речь населения Гальского района. С другой стороны, «самурзаканское наречие» в абхазском языке выделяли еще Н.Я. Марр и Н.Ф. Яковлев. Ш.Д. Инал-ипа также отмечал существование самурзаканского говора абхазов Гальского района (селения Окуми, Чхортоли, а также селения соседнего Очам-чирского района — Бедиа, Река)41.
Многочисленные данные подтверждают сосуществование и взаимодействие в Са-мурзакано абхазского и мегрельского языков, причем территория распространения последнего постепенно расширялась. Переход части населения от двуязычия к использованию одного языка, видимо, оказывал решающее воздействие на этническое самосознание. Но смена языка и самосознания, судя по всему, не всегда совпадали по времени. Имеются свидетельства, что решение вопроса об этнической идентификации нередко было обусловлено теми или иными конъюнктурными соображениями. Отмечают современники и наличие своего рода «локальной» идентичности самурзаканцев: они не причисляли себя ни к абхазам, ни к мегрелам, но «с гордостью называли себя особым племенем Самурзакань»42. Об особенностях идентичности населения этого района говорит и следующий факт: в 1918 году меньшевистское правительство Грузии пыталось присоединить Самурзакано к Кутаисской губернии, но через два месяца вынуждено было вновь включить его в состав Абхазии, так как местные жители сочли это «территориальное и культурное отторжение от всей Абхазии» чрезвычайно несправедливым43.
По данным переписи 1926 года, около 26% жителей Самурзакано считали себя абхазами (12 963 чел.), но родным языком для большинства был уже мегрельский. Только 10,6% населения Гальского уезда (5 295 чел.) объявили родным абхазский язык, в основном в сельсоветах Агу-Бедия, Река, Бедия I, Бедия II, Чхортоли и др.44 Видимо, это были в основном представители старшего поколения. Так, в 1925 году Е.М. Шиллинг отмечал, что в Самурзакано «молодежь уже перестает говорить по-абхазски»45.
Таким образом, многочисленные данные подтверждают длительное взаимодействие на территории Самурзакано абхазского и мегрельского языков, в результате которого стал преобладать мегрельский. Но и в 1920-х годах вытеснение абхазского языка мегрельским не было завершено. В 1925 году четыре селения в этом районе потребовали устройства школ с преподаванием на абхазском и русском языках46.
3 а к л ю ч е н и е
Рассмотренные материалы свидетельствуют о важнейшей роли языкового фактора в формировании этнического самосознания населения Самурзакано. Довольно длительный период сохранения абхазо-мегрельского двуязычия способствовал происходившим здесь довольно бурным этническим процессам. Видимо, для локальной группы с этнически смешанными характеристиками традиционно-бытовой культуры при значительной
41 См.: Цагарели А. Мингрельские этюды. С. IV; Кипшидзе И. Указ. соч. С. XVIII; Циколиа М. Абхазская речь Гальского района // Труды Абхазского института языка, литературы и истории. Т. 30. 1959 (на груз. яз.); Марр Н.Я. Племенной состав населения Кавказа. Пг., 1920; Яковлев Н.Ф. Языки и народы Кавказа. Заккнига, б.г. С. 13; Инал-ипа Ш.Д. Абхазы. Сухуми, 1965. С. 51.
42 Альбов Н. Указ. соч. С. 306.
43 См.: Басария С. Указ. соч. С. 103.
44 См.: Всесоюзная перепись населения 1926 года. Т. 14. М., 1926. С. 100—101.
45 Шиллинг Е.М. В Гудаутской Абхазии // Этнография, 1926, № 1—2. С. 61.
46 См.: Гурко-Кряжин В.А. Абхазия. М., 1926. С. 13.
хозяйственно-культурной близости контактирующих этносов именно язык имел решающее значение для осознания своей этнической принадлежности, а двуязычие способствовало сохранению на определенном этапе некоторой нечеткости этнического самосознания.
Вместе с тем обращает на себя внимание следующий факт: миграции мегрельского населения в указанное время были постепенными, пришлое население адаптировалось, «вписывалось» в местные порядки, усваивало местные традиции, и в результате между абхазами и мегрелами Самурзакано практически не наблюдалось значительных конфликтов. Большинство сел в данном регионе были этнически смешанными.
Вот как описывает абхазский историк А.Э. Куправа взаимоотношения мегрелов и абхазов в селении Репи (Самурзакано), где в 1930-х годах жила его тетка — сестра отца: «Репи было преимущественно мегрельское село Самурзаканской Абхазии. Здесь в быту переплелись лучшие абхазо-мегрельские традиции. Население высоко почитало нормы апсуара. Xимур, сестра моего отца, пользовалась среди соседей уважением и как человек, и как абхазка — носительница благородных абхазских традиций. Женщины внимательно слушали, когда она обращалась ко мне на абхазском языке, хотя абхазского языка они не понимали. О моем приезде к тете соседи узнавали сразу. Меня, маленького мальчика, в соседских семьях принимали как уважаемого гостя, ласково говорили: «Вот, приехал наш маленький абхазец»47. Это свидетельство можно распространить и на другие абхазо-мег-рельские села того времени.
Ситуация резко изменилась в 1930—1940-х годах, когда началась массовая колонизация Абхазии переселенцами из Мегрелии, Гурии, Имерети, Рачи. Не всегда переселение было добровольным, нередко это делалось по приказу. Возникла резкая диспропорция в этническом составе населения, ситуация стала все более и более чревата конфликтами. Но в основе произошедших конфликтов — не различия в менталитете абхазов и грузин, которые, живя в течение столетий по соседству, доказали возможность мирного сосуществования, но губительная и недальновидная политика властей.
47 Куправа А.Э. Апсуара — традиционная культура абхазов. Сухум, 2007. С. 92.
