CC BY
274Умарова Г. С.
к.ф.н., доцент, Кафедра русской филологии Западно-Казахстанского государственного университета, г.Уральск
umarova_1959@mail.ru
АБАЙ И ПУШКИН
Ключевые слова: русская классическая литература, рецепция, казахская словесность, влияние, творческое переосмысление.
Сто семьдесят пять лет прошло со дня рождения поэта, основоположника казахской реалистической литературы Абая Кунанбаева (1845-1904). Творческое наследие поэта, хотя и исследовано, казалось, достаточно литературоведами, начиная с трудов М.О. Ауэзова, все же продолжает вызывать интерес в аспекте истории как национальной, так и мировой литературы. Разумеется, много написано за это время о личности поэта, его мировоззрении, произведениях оригинальных и тех, которых Абай перевел на родной язык. Абай - яркое явление в духовной культуре Казахстана. Но загадка феномена Абая, человека девятнадцатого века, впитавшего лучшие опыты предшественников русской, восточной поэзии, продолжает будить интерес и сейчас.
В рамках данной статьи делается попытка исследовать особенности таланта Абая как художника слова, испытавшего на себе влияние русских поэтов, прежде всего, А.С. Пушкина, а также М.Ю. Лермонтова и И.А. Бунина. Этот аспект рецепции неоднократно освещался литературоведами. Мы же попробуем суммировать результаты ранее проведенных исследований, высказать свои гипотезы по данной проблеме влияния на становление и развитие творческого феномена Абая, его пути к художественному реализму в рамках сопоставительного литературоведения.
Говоря о влиянии на становление Абая как поэта, акына, мы будем понимать, в согласии с В.М. Жирмунским1, влияние как традицию поэтических приемов.
В истории мировой литературы известны факты о влиянии Шекспира на романтиков, а также на литературы разных направлений, времен и народов. Неоднократно доказано исследователями, что наследие Гете влияло на творчество русских писателей на разных этапах. По Жирмунскому, в богатом и сложном, а иногда в исторически противоречивом наследии великих классиков прошлого принадлежащие к разным литературным направлениям и различным социальным группам писатели в разные исторические эпохи находили те или иные аспекта и элементы, отвечающие актуальным задачам современности, помогая найти их решения.
Полагаем, что и Абаю в переломный момент в истории казахского народа, когда возник конфликт между личностью и обществом, поэзия русской литературы, прежде всего, поэтический опыт гениев Пушкина и Лермонтова, а через них классиков мировой литературы, Байрона и Гете, способствовали совершенствованию акыном изображения внутреннего мира переживаний личности. Под влиянием поэтического опыта классиков русской и мировой литературы Абай отображает обыденный конфликт и психологию, порожденные воздействием среды и социальных отношений, взаимоотношения между мужчиной и женщиной. Впервые в истории казахской литературы Абай открывает внутренний, полный противоречий, тайный мир женщины; создает непревзойденную пейзажную лирику.
Влияние Пушкина, Лермонтова, Бунина на Абая обнаруживаются в идейном и психологическом содержании, в мотивах и сюжетах, в поэтических образах и ситуациях, в выборе новых, ранее не известных в казахской литературе жанров, в особенностях художественного стиля. При этом выделяются, разумеется, весьма существенные различия, связанные с особенностями социально-исторического развития казахского общества, национальной картины мира, индивидуального таланта акына. Предполагается, что сравнение творчества Абая с поэзией Пушкина, Лермонтова, Бунина, с их влиянием на творчество казахского поэта, учитывая литературные, национальные и международные традиции, будет способствовать познанию творческой индивидуальности, неповторимости казахского гения и его места в общем развитии литературы, национальной и мировой.
Всякое литературное влияние, по Жирмунскому, связано с социальной трансформацией заимствованного образа. Социальная трансформация - это творческая переработка и приспособление заимствованного образа к тем общественным условиям, которые являются предпосылкой взаимодействия. Такая же трансформация осуществляется по отношению к своеобразию национального характера в определенное историческое время, к национальным литературным традициям, к идейному и художественному стилю заимствующего автора.
Перенос «чужого» в новую среду ведет не к искажению образца, а к возникновению нового и иного легитимного феномена. Влияние чужого элемента, по Гердеру и впоследствии и по Веселовскому, всегда обусловлено уровнем
1 Жирмунский В.М. Проблемы сравнительно-исторического изучения литератур // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. - М., 1960. - Т. 19, вып. 3. - С. 177-186.
той среды, на которую он воздействует, и готовностью той среды к восприятию «чужого». Срабатывает, так называемый «культурный закон» - «двойственность образовательных элементов» (т.е. свое и чужое»)1.
Затрагивая проблему влияния на творческую личность Абая русских поэтов, мы говорим и о рецепции, понимаемой как категория рецептивной эстетики теории литературы. Она доказывает зависимость характера авторской рецепции от конкретной исторической эпохи, национальной культуры и индивидуальных особенностей реципиента.
Рецепция социокультурных явлений происходит за счет восприятия культурного наследия, в частности, произведений русской классической литературы, начиная с художественных текстов А. С. Пушкина и заканчивая русской поэзией серебряного века. В связи с этим художественные тексты авторов русской литературы в переводе на казахский язык становятся фактом отражения не только авторов оригиналов, по и тех, кто совершил эти переводы. Рецепция переводчика является своеобразной формой реакции писателя, в нашем случае, первого казахского акына.
Таким образом, рецепция - комплекс идейно-художественных представлений, выражающих отношение автора к реалиям современной ему действительности. В контексте статьи о рецепции казахского акына произведений русских классиков попытаемся изложить мысль о том, что, согласно Р. Яуссу: «сочинение - это раздражитель, который у каждого читателя возбуждает море мыслей и эмоций, обусловленных его опытом». Яусс (1921-1997) подчеркивает, что «множественные переживания никогда не совпадают с переживаниями автора»2.
В рамках рецептивной эстетики попробуем на переводы русской классической литературы на казахский язык взглянуть как на проблему художественной коммуникации, как на теоретическое осмысление художественного восприятия.
В рамках рецептивной эстетики, можно мотивировать перевод повести «Метель» А.С. Пушкина Шакаримом Кудайбердыевым на казахский язык поэмой, стихотворной формой, т.е. казахский поэт использовал сюжет пушкинского текста, но изменил жанр произведения, столь привычный для казахского читателя в то время.
В рецептивной эстетике, по утверждению В. Изера, «произведение напоминает арену, где читатель и автор участвуют в игре воображения», «потенциальный текст неизмеримо больше, чем любая его индивидуальная реализа-
3
ция» .
Исходим из мысли, что авторская рецепция осуществляется исходя из реалий современной писателю действительности, жизненного и духовного опыта реципиента, обращения его к художественным текстам.
Итак, произведения А. С. Пушкина предстали впервые в истории казахской литературы в переводе классика казахской словесности, Абая Кунанбаева. По утверждению К. Жумалиева, переводить он начал с 1882 года4. В общей сложности из русской классической литературы казахским поэтом переведено свыше 50 произведений. Среди них лирические, прозаические произведения - в поэтическом варианте, басни. Например, басня И. Крылова «Ворона и лиса» переведена Абаем в двух вариантах.
Абаем было переведено «Письмо Татьяны» из романа в стихах «Евгений Онегин» на казахский язык в 18871889 годах. До этого времени в восточной литературе «Евгений Онегин» был переведен только на азербайджанский язык. Абай стал вторым. Причем подобное творческое обращение явилось зовом души, а не формальным делом, связанным с юбилеем Пушкина, как было проделано позже (в 1899 году) по инициативе России для восточного читателя. К своему переводу Абай сочиняет музыку. В итоге «Письмо Татьяны», состоящее из 4 частей с разными количествами строф, переведено Абаем как «Татьянаньщ Онегинге жазган хаты» из 19 строф, становится любимым музыкальным произведением казахской молодежи.
Полагаем, что причины обращения казахского классика к пушкинским шедеврам продиктованы тем, что его привлекала чистота души Татьяны, мастерство Пушкина в передаче тончайших и сокровенных движений женской души. Татьяна была наделена нравственной чистотой, благородством, душевной цельностью. Ведь в романе Пушкина мысль и чувство, разум и поступок для нее значат одно и то же. Пушкиным подчеркивался ее глубокий ум. Все это, считаем, и привлекло внимание Абая в образе Татьяны.
Соглашаемся с мнением А.С. Калмурзаева, утверждавшего, что «великий казахский поэт ценил красоту человеческой души и любовался ею... Абаевские представления о красоте женщины весьма созвучны с пушкинским описанием красоты Марии из поэмы «Полтава». Это свидетельствует о близости эстетических воззрений двух великих поэтов казахского и русского народов.
Абай, будучи горячим ценителем и поклонником истинной красоты человека, главным критерием в оценке людей считает человечность. Он всегда отстаивал истинную красоту людей, полную гармонию формы и содержания, единство внутренних и внешних качеств человека. Так же и в оценке женской красоты Абай на первый план выдвигает внутреннее содержание человека, которое отражается в его характере, в его отношении к окружающей действи-тельности»5.
1 Веселовский А.Н. Историческая поэтика. - М.: Высшая школа, 1989. - http://biblio.imli.ru/images/abook/teoriya/Veselov skij_A._N._ Istoricheskaya_poetika._1989.pdf
2 Jauss H.R. Literaturgeschichte als Provokation der Literaturwissenschaft. - Konstans, 1967. - uchebnikirus.com>literatura>retsep tivna_estetika
3 Iser W. Appellstrutur der Texte: Unbestimmtheit als Wirkungsbedingund literarischer Prosa. - Konstans, 1970. - uchebnikirus. com>literatura>retseptivna_estetika
4 Жумалиев К. Абай аудармалары жэне оньщ тЫ/Переводы Абая и его стиль. 13 тарау / Ч. 13. - С. 344-357 с. // См. Жумалиев ^аза; эдебиеп тарихыньщ мэселелерi жэне Абай поэзиясыньщ тт.- Орал: Агартушы, 2010. - Т. 2. - 392 б.
5 Калмырзаев А.С. Эстетическое в творчестве Абая. - Алма-Ата, 1979.
По нашим же исследованиям, творческое переложение «Письма Татьяны Онегину» Пушкина, а не всего романа «Евгений Онегин» Абаем продиктовано тем, что он заметил богатый внутренний мир героини, ее интуитивную мудрость, понимающую психологическое состояние Онегина, который страдает одиночеством в душе, не воспринят окружающими и не востребован временем. В образе Татьяны казахским поэтом замечен архетип женского образа. Сюжет трагической любви, подобный любви Татьяны, затем и Онегина к ней, был знаком Абаю по народному фольклору. По многовековой традиции лиро-эпических поэм («Козы-Корпеш и Баян-Слу», «Кыз Жибек» и др.), традиционных каим-айтысов (поэтические состязания между жигитом и девушкой), жанра песенного фольклора - жар-жар (свадебные обрядовые песнопения). Все же, пушкинский образ Татьяны привлек большее внимания казахского поэта в сюжете ее смелостью говорить о своей любви, ее мудростью.
Мудрость Татьяны, привлекшей внимание Абая, подметил и исследователь Фомичев С. А.1. Он считает, что перелагая по-казахски «Письмо Татьяны», Абай «усугубляет сложность процесса взаимодействия культур». Объясняет свои умозаключения Фомичев С. А. тем, что свои признания Татьяна излагает, согласно своему времени, на французском языке, но Абай знание об иноязычном письме героини оставляет за текстом художественного перевода. Для Абая важен сам поступок Татьяны, сумевшей вслух сказать о своих чувствах. В ее поступке Абай, по мнению докладчика, увидел созвучие поступков героинь казахских лиро-эпических поэм, способных постоять за свое счастье, за счастье любимого. Тем самым, Фомичев в таком восприятии образа Татьяны Абаем замечает обоюдный характер культурных влияний.
Можно ко всему этому добавить, что переложение «Письма Татьяны» А. Пушкина Абаем произвело такой же фурор среди поклонников поэзии в казахской среде, как и первая в русской литературе XVIII века сентиментальная повесть Н. Карамзина. О том свидетельствует воспоминание А. Бестужева-Марлинского: «Карамзин привез из-за границы полный запас сердечности, и его «Бедная Лиза», его чувствительное путешествие... вскружил всем головы». Ведь Абай, благодаря русскому классику, впервые в казахской литературе открыл тайный мир женской души. Кроме этого, Абай впервые в поэзии казахской литературы, по результатам наших исследований, вводит жанр письма. В итоге Абаем было написано в этом жанре произведение «Эбдрахманга Кэктгай атынан хат» («Письмо Какитая Абдрахма-ну», 1892-1893 - Перев. Г. У.)2.
Мы же склонны считать, что переводы эпизодов из пушкинского романа - «Письмо Онегина Татьяне», «Онегиннщ елердеп сезЬ>/ «Предсмертное слово Онегина», «Монолог Ленского»/«Ленскийдщ сез1», «Монолог Оне-гина»/«Онегиннщ сез1» - продиктованы близостью душевного состояния одинокой личности Онегина мировосприятию уже состоявшегося поэта Абая, испытавшего разочарование, одиночество творческой личности.
Влияние поэтического опыта Пушкина на Абая и рецепция Абая в качестве читателя и творческой личности проявились в своеобразной форме реакции поэта как комплекс идейно-художественных представлений, выражающих отношение акына к реалиям современной ему действительности. Благодаря изучению пушкинского опыта Абай впервые в своей родной национальной литературе обращается к психологизму как художественному методу. Произведение «Евгений Онегин» Пушкина стало «ареной» для Абая, где читатель (Абай) и автор (Пушкин) «участвуют в игре воображения». Поэтому Абай сочиняет свой вариант конца жизни пушкинского Онегина, которого нет в оригинале. Казахский акын пишет стихотворение «Онегиннщ елердеп сез1» («Предсмертное письмо Онегина», 1887-1889 - Перев. Г. У.), состоящее из 4 строф. В нем герой повествует о своей любви к любимой и любящей женщине, которая сумела победить свои чувства разумом, отвергнув его, любимого. Онегин Абая выбирает смерть, так как жизнь без любви, к тому же, когда уже нет любящих его отца и матери, бессмыслена. По восприятию Абая глубокое чувство любви в жизни человека наполняет, скрашивает ее смыслом.
В итоге, соприкосновение с поэтическим опытом Пушкина способствовало созданию Абаем образа трагической личности, отражающего судьбу самого поэта и талантливого сына Абдрахмана, рано ушедшего из жизни.
Вольные переводы из «Евгения Онегина» передают пафос романа точно и полностью, поэтому цикл из восьми стихотворений воспринимается как самостоятельное цельное произведение. Эпистолярное произведение Абая, созданное на основе перевода «Евгения Онегина», по Ш. Елеукенову, можно считать первым произведением в казахской
3
литературе, относящимся к жанру романа .
«Неизбывную тягу к творчеству Пушкина» в зрелом возрасте Абая, по-своему истолковывает казахстанский прозаик, переводчик, публицист Герольд Бельгер (1934-2015). «Можно себе представить, как внимательно, вдумчиво он вчитывался в роман «Евгений Онегин», с одной стороны, изучая по нему русское общество, русскую жизнь, язык, душу, культуру народа, который его, степняка, властно манил; с другой, тщательно выбирая из «энциклопедии русской жизни» такие фрагменты и мотивы, которые в переложении на казахский язык были бы доступны, понятны и действенны в эстетическом, воспитательном смысле для казахской среды конца XIX века. Преследуя эти цели, Абай весьма творчески своеобразно - то точно, то вольно, то следуя оригиналу, то позволяя себе некоторые отклонения, оправданные восприятием степняка, - перевел, переложил, воспроизводил, воссоздал семь отрывков из «Евгения Онегина», из которых такие, как «Письмо Татьяны Онегину» («Амал жок, кайттым бшд1рмей...») и «Песня Татьяны»
1 Фомичев С.А. Пушкин и Абай - М1р:/Мш.кжпи.к2/т8/?р=291
2 Абай (ИбраЬим) ^унанбайулы. Шыгармаларыньщ ею томдьщ тольщ жинагы. - Алматы: Жазушы, 2005. . - Т. 1: влецдер мен аудармалар. - С. 114.
3 Елеукенов Ш. Сулулыкка щкэрлж: Толгау-эссе, хикая, эндме, пьесалар, эдеби сын-зерртеулер. - А.: БЫм. 1999. - Бугшп кун мунарасынан. Пушкин жэне Абайдын эпистолярлык романы. - С. 228.
(«Тэщрi коскан жар едiн, сен...»), положенные к тому же Абаем на музыку, стали шедевром казахского поэтического искусства и мгновенно распространились по всей степи как кровно близкое, национальное творение»1.
Переводы произведений А. Пушкина Абаем в большинстве своем сохраняют изобразительные средства оригинала, - пишет исследователь К. Жумалиев2. Им приводится отрывок описания Онегина, где соблюдено количество строф и строк.
Мы же придерживаемся мнения, что Абай не ставил себе задачу дословного перевода эпизодов из пушкинского романа. Казахскому поэту это было не столь важно, его увлекал художественный мир русского классика, картина мира человека иной национальной культуры, но созвучные мыслям, взглядам, миропониманию самого акына. Они тесно связаны с характером авторской рецепции конкретной исторической эпохи, национальной культуры и индивидуального стиля самого Абая.
Казахскому классику Абаю Кунанбаеву, испытавшему глубокую неудовлетворенность действительностью своего времени, горечь непонимания окружающими, одиночество в момент расцвета своего творчества, более близка была поэзия другого русского поэта, Михаила Юрьевича Лермонтова (1814-1841). Абаем были переведены свыше 30 произведений Лермонтова. Произведения русского поэта переведены Абаем блестяще, с подлинным поэтическим жаром, с проникновением в содержание и форму. Произведения Лермонтова заинтересовали Абая схожестью мотивов, своим необъяснимым созвучием души. «Абай с особым трепетом относился к поэзии Лермонтова, - пишет исследователь З. Ахметов. - Он был особенно близок к русскому поэту, в духовном родстве с ним. Не будет преувеличением сказать, что проникнувшись симпатией к русской поэзии, Абай наибольшее духовное созвучие обнаружил именно в Лермонтове»3.
В аспекте рассмотрения влияния русской поэзии и ее рецепции на Абая, знаменателен перевод им стихотворения И. Бунина «Коркытпа меш дауылдан»4 , более близкого по исторической и биографической дате, нежели Пушкин и Лермонтов. Бунин привлек Абая, думаем, художественным отражением чувств разочарованного в жизни человека, у которого она прошла бессмысленно, будто в чужбине, находясь одновременно в своей среде: ... цайгы цат-цабат, / Царап турмын сендерге, / Атасы басца, взi жат, / Жалгыз жацша жат жерде // Скорби полна душа, / Смотрю на вас, /Будто отцы не родные, /Круглой сиротой в чужой земле (Вольный перевод - Перев. Г. У.).
Почти все произведения Пушкина, Лермонтова, Бунина, переведенные Абаем, поражают своей созвучностью настроениям Абая, близостью по основным мотивам к его собственным произведениям. Все же именно поэтический опыт Пушкина более всего способствовал обогащению художественного стиля Абая традицией поэтических приемов.
Художественные тексты Пушкина «возбудили море мыслей и эмоций» у казахского классика Абая. Восприятие «чужого» у Пушкина Абаем помогло ему задействовать так называемый «культурный закон» - «двойственность образовательных элементов», обогатив не только свой стиль, но и всю казахскую литературу.
1 Бельгер Г. Тихие беседы на шумных перекрестках. Эссе. - Алматы: Арысь, 2001.
2 Жумалиев К. Абай аудармалары жэне оныц тЫ/Переводы Абая и его стиль. 13 тарау / Ч. 13. - С. 344-357 с. // См.
Жумалиев К. Казак эдебиеп тарихыныц мэселелерi жэне Абай поэзиясыныц тт.- Орал: Агартушы, 2010. - Т. 2. - 392 б.
3
Ахметов З. Абай и Лермонтов: Эссе. - А.: Орда, 2008. - С. 157.
4 Абай (ИбраЬим) Кунанбайулы. Шыгармаларыныц ею томдык толык жинагы. - Алматы: Жазушы, 2005. . - Т. 1: влецдер мен аудармалар. - С. 146.
