CC BY
272
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2012. № 6
Ван Лие (КНР)
ТВОРЧЕСТВО А.С. ПУШКИНА В КИТАЕ
Статья посвящена восприятию творчества А.С. Пушкина в Китае, его влиянию на китайскую литературу, особенно на поэзию и драматургию, рассматривается эволюция китайского пушкиноведения: от критики политико-идеологической к социально-исторической и затем к культурно-эстетической. Особое внимание уделено традициям китайских переводческих школ.
Ключевые слова: Пушкин, Китай, влияние, восприятие.
This paper focuses on translations and studies of Pushkin in China, including his influence on Chinese social progress and literature, especially on poetry and drama. At the same time, this paper also explores the development of Pushkin's studies in China, beginning with political ideological criticism and social historical criticism to cultural aesthetic criticism, to systematic translation and research.
Key words: Pushkin, China, influence, reception.
По мнению китайских ученых, роль А.С. Пушкина в русской литературе соотносима с той, что в китайской литературе сыграл Чу Юань (340 до н.э. — 278 до н.э.). Если Пушкин стал родоначальником новой русской литературы, то Чу Юань предопределил пути развития китайской поэзии. Возможно, поэтому переводы и исследования Пушкина имеют в Китае более чем столетнюю историю. Кроме того, и по сей день Пушкин является одним из наиболее читаемых иностранных писателей.
Рецепция творчества Пушкина в Китае во многом предопределена исторической ситуацией рубежа XIX-XX вв. В период кризиса социальной и культурной жизни Китая именно Пушкин с его свободолюбивыми мотивами оказался созвучен настроениям китайской прогрессивной интеллигенции на рубеже веков. В июне 1897 г. в газете «Современные дела» была опубликована статья китайского публициста Жи Жэня «О натуре русского человека». Журналист видит в творчестве Пушкина воплощение русского национального взгляда на мир и связывает его в первую очередь с еще не переведенным на китайский язык романом в стихах «Евгений Онегин», где, как позже узнали китайские читатели, представлена «энциклопедия русской жизни».
До недавнего времени считалось, что первым произведением русской литературы, переведеным на китайский язык, был рассказ А. Чехова «Черный монах» (1907). Однако сейчас обнаружилось, что первым переводом классики русской литературы в Китае оказывается повесть Пушкина «Капитанская дочка» (переводчик Цзи Ихуэй, 1903). Таким образом, именно Пушкин открыл для китайских читателей первую страницу русской литературы.
Конечно, перевод оставлял желать много лучшего, а история его появления может выглядеть даже комичной. Он был сделан с японского текста, который в свою очередь был переводом с английского. В результате подобного «испорченного телефона» роман обрел новое название: «Русская любовная история, или Мисс Мэри» с подзаголовком: «Реестр цветков и снов бабочки». Конечно же, переводчик допустил и ошибки, и многочисленные пропуски целых строф, но парадоксальным образом перевод давал представление об оригинале. Более того, переводчик обладал прекрасным литературным слогом. Благодаря этому роман получил высокую оценку в критике и имел успех у читателей. Так состоялось первое знакомство китайского читателя с Пушкиным. Известный литератор Хуан Хэнань написал к переводу предисловие, в котором отметил несомненные художественные достоинства романа. Его отзыв стал первым критическим словом в Китае о творчестве Пушкина.
Второй не заставил себя ждать. Известный писатель Лу Синь, ставший основоположником китайской литературы ХХ в., в статье «О силе сатанинской поэзии» (1908) высоко оценивал вклад, который Пушкин внес в русскую литературу. Он писал: «В России, после того, как появился Пушкин, литература стала самостоятельной», имея в виду становление литературоцентризма русской культуры, превращение ее в самостоятельную сферу общественного сознания. Сопоставляя две поэмы Пушкина, «Кавказский пленник» и «Цыга-ны», Лу Синь прослеживал эволюцию отношения Пушкина к Байрону. По его мнению, после «Цыган» Пушкин постепенно отходит от Байрона, двигаясь от романтизма к реализму. В статье он особо отмечал художественное своеобразие «Евгения Онегина»: «событие простое, стиль замечательный. Верно отражается социальная ситуация данного времени».
Принято считать, что в первые три десятилетия ХХ в. китайское пушкиноведение находилось на спаде, хотя немало прозаических произведений Пушкина были переведены, среди них «Повести Белкина». Тогда же появляется перевод, впервые сделанный непосредственно с русского оригинала: повесть «Капитанская дочка» (Ань Щоуи, 1921). Интерес китайских переводчиков и читателей именно к прозе, а не к
поэзии этого периода, имеет социокультурные причины: китайский учёный Чень Цзяньхуа1 обращает внимание на то обстоятельство, что в начале ХХ века Пушкин представал перед китайскими читателями как поэт, и переводы оставляли желать много лучшего. Однако в последующие два десятилетия, как в переводах, так и в исследованиях, актуализируется именно проза Пушкина. Дело в том, что в первые десятилетия ХХ в., в поздний период династии Цин, на подъеме общественного сознания и революционных настроений, поэзия, лирическое начало, уступает место прозе. Потребность осмыслить социальные процессы, важнейшие явления национальной жизни, требуют прозаического, а не поэтического языка. Именно языком прозы литература говорит об общественных проблемах, а интерес к романтизму в русской и европейской литературе уступает место вниманию к реалистической эстетике. Кроме того, для китайских читателей и переводчиков все более очевидными становятся трудности перевода поэтических текстов Пушкина. Русистов, знавших русское стихосложение и способных передать на китайском языке ясность и гармонию пушкинского стиха, увы, не было.
Относительно полные и адекватные представления о Пушкине складываются в 1930-1940-е годы. Тогда в Китае прошли три крупных юбилейных мероприятия, посвященных 100-летию (1937) и 110-летию (1947) со дня смерти Пушкина и 150-летию со дня его рождения (1949). Первая конференция, посвященная творчеству Пушкина, состоялась в 1937 г. в Шанхае. Редакция журнала «Переводные тексты» подготовила специальный номер, опубликовала восемь произведений Пушкина и 12 статей о нем, 27 иллюстраций к его произведениям. Тогда же были изданы шесть сборников поэзии Пушкина. Русские эмигранты в Шанхае выпустили пушкинский сборник. Благодаря всем этим событиям творчество Пушкина впервые получило массовое распространение. 1947 г. по праву должен считаться годом Пушкина. Тогда в Шанхае был издан «Пушкинский литературный сборник» под редакцией В.Н. Рогова (советский журналист, большой знаток и друг Китая) и Гэ Баочуаня, редсовет составили такие крупные литераторы, как Гэ Баочуань, В.Н. Рогов, Линь Лин. В собрание включили 40 стихотворений, одну поэму («Цыганы»), две пьесы («Борис Годунов» и «Каменный гость»), три прозаических произведения («Барышня-крестьянка», «Станционный смотритель», «Метель») и критические статьи китайских и иностранных ученых, а также большое количество иллюстраций. Участвовали в этом масштабном научном мероприятии крупнейшие учёные и писатели:
1 Чень Цзяньхуа. Очерки истории изучения русско-советской литературы. Чунцин (Чунцинчубаньшэ), 2007. С. 5.
Го Можо, Чжэн Чжэньдо, Мао Дунь, Тянь Хань, Е Шэнтао, Ху Фэн, Цзан Кэцзя и др. Книга впоследствии девять раз переиздавалась. Сборник являет собой результаты развития раннего китайского пушкиноведения и демонстрирует высокий уровень переводческой школы, созданной к тому времени. Ее представляли такие русисты, как Гэ Баочуань, Чу Чюбо, Гэн Цзичжи, Шуй Фу, Лэй Жань, Цао Ин и др. Тогда же в Шанхае был установлен памятник Пушкину. Это был первый памятник, открытый в Китае иностранному писателю. Так определилось место Пушкина, великого посланца русской культуры, в культуре современного Китая.
Адекватное восприятие масштаба пушкинского гения оказалось возможным благодаря усилиям одного замечательного поэта и переводчика Джа Лянчжэна. В 1957 г. в издательстве «Пинмин-чубаньшэ», которое возглавлял Ба Цзинь, было выпущено подряд пять книг-преводов сочинений Пушкина тиражом 38 000 экз., которые принадлежат Джа Лянчжэну: «Полтава», «Медный всадник», «Кавказский пленник», «Евгений Онегин» и «Избранное собрание лирики Пушкина», которое включало 160 стихотворений. Джа Лянч-жэн, работая один, совершил подлинное чудо не только в китайском пушкиноведении, но и в истории китайского книгоиздания. Пять книг, вышедших в течение одного года, породили взрывную волну интереса к поэзии Пушкина.
К сожалению, в китайском пушкиноведении в течение 70 лет сформировалось двоякое восприятие образа Пушкина. Образ Пушкина всегда нес на себе идеологическую окраску. Изначально он предстал перед китайскими читателями как провозвестник революции. Подобная интерпретация пушкинской поэзии появилась накануне «Движения 4- мая»2. В 1918 г. Ли Дачжао в статье «Русская литература и революция» представил Пушкина как революционного поэта. Как будто для того, чтобы усилить такое утверждение, переводчики снова и снова переводили оду «Вольность», послание «К Чаадаеву», «Во глубине сибирских руд...», «Арион», «Памятник» и др. Политизация образа Пушкина переходила все разумные пределы, и китайские русисты преуспели в этом. Мао Дунь, например, считал, что «жизнь поэта сама является революционной поэмой». Го Можо перечислял некоторые характерные черты творчества поэта, которым должна следовать и китайская интеллегенция: дух служения народу; потребность служения революции; мужество, не поддающееся ужасам белого террора и т.д.
2 «Движения 4-мая»: массовое антиимпериалистическое (преимущественно антияпонское) и антифеодальное движение в Китае в мае — июне 1919 г., возникшее под влиянием Октябрьской революции в России.
Необходимо сказать, что китайское литературоведение 30-50-х годов копировало методологические принципы советского литературоведения, в том числе вульгарно-социологические. Появляются работы, выявляющие классовую проблематику «Сказки о рыбаке и рыбке» или повести «Станционный смотритель». Подобная критика привела изучение Пушкина к другой крайности: во время «культурной революции», отрицавшей советский путь как «ревизионистский», Пушкин превратился в реакционного поэта.
К 1980-м годам, когда в истории Китая начался принципиально новый период и идеологическая интерпретация литературных явлений отошла на второй план, все произведения Пушкина были уже переведены на китайский язык. Среди них многие — не один раз: роман «Евгений Онегин» имеет 14 переводов; «Повести Белкина» и некоторые стихотворения переводят непрерывно, в том числе и сегодня.
Обилие переводов и появление все новых и новых обусловлено существованием в современном Китае двух переводческих школ. Одна, во главе с Юй Чжэнем и Ван Чжиляном, ориентирована на точное воспроизведение художественной формы оригинала, а другая во главе с Гу Юньпу сконцентрирована на точной передаче содержания. Первая стремится к точному (насколько это возможно) воспроизведению русского стихосложения. Юй Чжэнь при переводе, например, стихов М. Лермонтова находит эквивалент слогов и иероглифов, т.е. один слог при переводе соответствует одному иероглифу, причем иероглиф повторяет рифмовку оригинала. Ван Чжинлян, продолжая традицию своего учителя при переводе «Евгения Онегина», стремится как можно более точно передать отличительные особенности «онегинской строфы». Конечно, при переводе точное воссоздание ритма и размера практически невозможно. В оригинале в четном стихе имеется девять слогов, в нечетном — восемь слогов, но переводчик, стремясь воссоздать гармонию пушкинского стиха, использовал в каждой строке по 10 иероглифов3.
Дело в том, что в китайской поэзии нет понятия «перекрестной», «охватной», «смежной» рифмовки. Поэтому переводчику, стремящемуся как можно точнее передать гармонию оригинала, трудно сохранить черты китайского стихосложения, вне канонов которого читатель не сможет опознать переводной текст как поэтический. Китайские стихи характеризуются тем, что в первой строфе 1-я, 2-я, 4-я строки должны рифмоваться, а в следующих строфах только четные рифмуются, а нечетным не требуется рифмовка, причем в русских
3 Этот перевод опубликован в журнале «Русская литература и искусство». Пекин, 1999. № 2.
стихах имеется слог ударный и безударный, а в китайских — четыре тона. Первые два — это ровные (пин) тоны, а третий и четвертый — ломанные(цзэ) тоны. Все они чередуются, но при этом в китайских стихах нет размера, как ямб, хорей, дактиль, амфибрахий. Поэтому максимально сохраняя верность русскому оригиналу, переводчики этой школы подчас подгоняют сумму иероглифов (слогов), стремясь воссоздать первоначальное звучание стиха а также воспроизвести его графику (например, графику онегинской строфы).
Другая школа, основоположником которой является Гу Юньпу, ориентируется на эстетическую традицию китайской поэзии. Например, в его переводе стихотворения М. Лермонтова «И скучно, и грустно...», есть лишь только одна рифма(ои), что диктуется нормами китайской поэтической традиции. Недостаток такого перевода состоит в осознанном удалении от оригинала. Подчас переводчики смотрят на оригинал как на материал для собственного творчества. Например, в переводе «Медного всадника» (переводчик Тянь Гобинь) строфа с 22 строками передана 28 строками. В этом случае трудно говорить о соответствии оригинала и перевода.
Надо признать, что перевод Пушкина — задача невероятно сложная и говорить о стопроцентной удаче невозможно. «Очень жаль, что китайский перевод не в силе отразить все прелести поэзии Пушкина»4, говорил крупный китайский филолог-русист и переводчик Гао Ман.
С начала 1990-х годов мы наблюдаем подъем китайского пушкиноведения. В 1995 г. под редакцией Лу Юна в издательстве «Народная литература» (Пекин) выходит новое собрание сочинений Пушкина в семи томах. В этом издании приняли участие 33 выдающихся переводчика. Это самое полное и самое объемное собрание сочинений Пушкина, изданное в Китае. Другое собрание сочинений Пушкина, вышедшее в Шанхае (1993), подготовлено одним переводчиком — Фэн Чунем. Это издание включает 12 томов. В 1999 г., чтобы отметить 200-летие со дня рождения Пушкина, Хэбэйское издательство «Просвещение» и Чжэцзянское издательство «Художественная литература» одновременно выпускают «Полное собрание сочинений А.С. Пушкина» в 10 томах. Хочется с гордостью процитировать слова российского синолога И.А. Рогачева: «Кроме России, нам трудно найти другую страну, как Китай, где так регулярно и так много выпускают произведения Пушкина»5.
4 Гао Ман. Прочтение Пушкина во время экономического кризиса // Индустрия китайской культуры.08.06.2009. Автор подчеркивает актуальность пушкинской поэзии, ее обращенность и к нашему современнику.
5 Пушкин в Китае // Зарубежная литература. Пекин, 1999. № 1. С. 101.
В 1996 г. в китайском пушкиноведении произошло значимое событие: была создана Китайская ассоциация пушкинистов. Важным результатом ее деятельности стала конференция «Пушкин в Китае», которая состоялась в Пекинском университете в 1998 г. Она включала три темы: творчество Пушкина в Китае; Пушкин и китайские писатели; Пушкин как творческая личность. Кроме того, по инициативе ассоциации вышли три сборника: «Пушкин и я», «Сборник научных статей о Пушкине», «Хроника научных статей, монографий, художественные переводы Пушкина». А в 1999 г. прошла конференция, посвященная 200-летию со дня рождения А.С. Пушкина.
С 1980-х годов и по сей день в Китае увидели свет не меньше 20 монографий, 11 сборников работ о Пушкине, больше 600 значимых научных статей. Выделим такие фундаментальные монографии, как труд Ван Чжиляна «О Пушкине, Тургеневе и Толстом» (1985), Чень Сюньмина «Женщины в лирике Пушкина» (1993), Чжан Тэфу «Жизнь и творчество Пушкина» (1997), Чжа Сяоянь «Пушкин: символ русской духовной культуры» (2001), «Пушкин и я» (под ред. Сунь Шэнву, 2000). Новая монография Чжан Тэфу «Новое о Пушкине: корифей русской поэзии в контексте культуры»(2004) затрагивает актуальные сегодня вопросы изучения творчества Пушкина: его идеи народности, представления о свободе, осознание смерти, нравственная ориентация, взгляд на женщину, библейские образы и их интерпретация, мастерство повествования в прозе и др. Книга Лю Вэнфэя «Прочтение Пушкина» (2002) содержит обзор исследований иностранных пушкинистов, новые переводы и толкования стихотворных шедевров Пушкина.
В последние годы китайская компаративистика исследует связи творчества Пушкина с западной литературой и китайской литературой. Такие исследования свидетельствуют о мировом значении творчества Пушкина.
Влияние Пушкина на китайскую литературу является не только сильным, но и продолжительным. В лирике Пушкина Лу Синь увидел жажду свободы и стремление к прогрессу, Го Можо — революционный дух, Тянь Хань — не только социальную тенденцию, но и тонкое изображение повседневной жизни... В 1947 г. Го Можо написал статью «Равнение на Пушкина» и выдвинул лозунг «Дух Пушкина бессмертен». Тогда же Цзан Кэцзя в стихотворении на открытие памятника Пушкину в Шанхае создал свой «Памятник», продолжая многовековую традицию переводов Горация, и посвятил его Пушкину6.
6 Стихотворение Цзан Кэцзя напечатано в «Огоньке» (1949. № 24. С. 14); см. также: Кожевников С. Шанхай сегодня // Литературная газета. 1955. № 62. 26 мая.
Пушкин влиял не только на поэтов 1930-1940-х годов, но и на тогдашних читателей, в особенности на молодежь. Некоторые из них под влиянием Пушкина начали писать стихи, потом стали знаменитыми поэтами. Ли Ин является представителем «первого поколения» новокитайских поэтов. В 1942 г. еще в школе впервые услышал имя Пушкина. Во время учебы в Пекинском университете, когда он прочитал отзывы Лу Синя о Пушкине в статье «Сила сатанинской поэзии», он начал интересоваться этим русским поэтом. В 1999 г. на конференции, посвященной 200-летию со дня рождения Пушкина, Ли Ин вспоминал, как глубоко потрясли его ода «Вольность» и послание «К Чаадаеву».
В Китае много поэтов «второго поколения» пришли к поэтическому поприщу, соприкоснувшись с Пушкиным. Например, Шао Яньсян, Ту Ань, Цзи Пэн и др. Многие из них работают и как поэты, и как переводчики Пушкина. На рубеже 1970-1980-х годов Шао Яньсян написал известное стихотворение под названием «Если бы жизнь снова началась...», которое сразу вызвало ассоциацию с пушкинским «Если жизнь тебя обманет...». Впоследствии Шао Яньсян с гордостью признал этот факт: «Когда кто-то спрашивает меня, влияло ли "Если жизнь тебя обманет..." Пушкина на ваше "Если бы жизнь снова началась...", то я могу ответить: "уверен, что это так"».
Стихотворение поэтессы Ши Чжи «Верь в будущее» (1968) тоже прямо соотносится с Пушкинским «Если жизнь тебя обманет...». Стихи Ши Чжи были написаны во время 10-летнего культурного хаоса, который назывался «культурной революцией», ее рукопись распространялась в самиздате и давала надежду молодежи, изгнанной на улицу из библиотек и университетских аудиторий.
Сегодня Пушкин также является кумиром поэтов так называемого нового поколения. Представителями его являются Цзян Хэ, Шу Тин, Жэнь Хунюань, Бэй Дао и др. Они выросли после социального и культурного хаоса, являются представителями нового Китая и тоже выбирают своим учителем Пушкина.
В последнее время китайское пушкиноведение начало исследовать влияние творчества Пушкина на китайскую драматургию. Ли Юэцинь в своей статье7 отмечает, что влияние Пушкина на китайскую драматургию является «скрытым». С точки зрения этого ученого, Пушкин непосредственно не повлиял ни на кого из известных китайских драматургов, как, например, повлиял Ибсен на Тянь Ханя, Чехов на Ся Яня, Гоголь на Чен Байчена. Однако благодаря широкому переводу пьес Пушкина, российско-китайскому культурному
7 Ли Юэцзинь. Путь влияния творчества Пушкина на китайскую драматургию // Вестник Хунаньского политехнического института. 2001. Июнь. С. 128.
обмену и демонстрации в Китае пьес и фильмов, инсценирующих прозу Пушкина, китайские драматурги долгие годы испытывают опосредованное влияние Пушкина. Ли Юэцзинь также отмечает, что в исторической драматургии Го Можо о периоде Чуньцюи — Чжань-го явно обнаруживаются следы исторической трагедии Пушкина «Борис Годунов». В 1989 г. Го Хунци переложил повесть «Барышня-крестьянка» на оперу «Куньцюй», воссоздающую сюжет пушкинской повести в антураже северного китайского калорита. Опера имела огромный успех и, по общему мнению, открыла новый путь для развития китайской драматургии.
Рецепция Пушкина в Китае имеет яркую и одновременно непростую историю. Но интерес и любовь китайских читателей к нему повышается с каждым днем. Его лирика, его проза, его драматургия, по словам Лян Жобина, давно слились с кровью китайской литературы. Пушкин останется в сердце китайского народа и в китайской культуре навсегда.
Список литературы
Алексеев М.П. Пушкин и Китай. М., 1937.
Гао Ман. Немного о лирике Пушкина в Китае // Русская литература и искусство. 1999. № 2. Ли Минбинь. Ход развития пушкиноведения в Китае // Зарубежная литература. 1999. № 1.
Малиновская Т.А. Пушкин в Китайской Народной Республике. 1956. Чэнь Цзяньхуа. Очерки истории изучения русско-советской литературы.
Чунцин (Чунцинчубаньшэ), 2007. Черкашина Л.И. Китайская мечта поэта. К 210-летию А.С. Пушкина // Русский клуб в Шанхае. URL: http://www.russianshanghai.com/articles/ post1110
Чжа Сяоянь. Пушкин в Китае // Китайское чтение. 1998. 10 июля. Чжан Тефу, Цзэн Цулинь. Перевод и изучение Пушкина в Китае в последние годы. URL: http://teneta.rinet.ru/rus/che/chzhan_tefu_tszen_tulin'-perevod_i_ izuchenie_pushkina_v_kitaje.htm
Сведения об авторе: Ван Лие, канд. филол. наук, профессор Пекинского университета иностранных языков, Института русского языка, член Китайской ассоциации по исследованию русской литературы. E-mail: cyzhv@inbox.ru; wlye2003@yahoo.com.cn
