CC BY
365
А. Д. СУХОВ
А. Н. РАДИЩЕВ -ФИЛОСОФ-МАТЕРИАЛИСТ*
24 сентября 2002 г. - 200-я годовщина со дня смерти Александра Николаевича Радищева. Радищев не только выдающийся мыслитель. Он - один из подвижников передовой части русского общества, национальная гордость России.
Наиболее замечательны две его книги - «Путешествие из Петербурга в Москву» и «О человеке, о его смертности и бессмертии». Поэтому, прежде чем рассматривать его мировоззрение, скажем немного о них.
«Путешествие из Петербурга в Москву» издано в 1790 г. в личной типографии небольшим тиражом (650 экз.). В книге критически изображено «чудище» - социально-экономический и политический строй России (крепостное право, самодержавие). В книге ведется речь и о том, что церковь и деспотизм служат одной цели, «союзно» гнетут общество: первая сковывает рассудок людей, второй подчиняет себе их волю. Произведение Радищева сразу же стало обретать не только друзей, но и врагов. О появившемся в продаже сочинении было доложено императрице, которая, как только принялась за чтение, приказала арестовать автора и водворить его в Петропавловскую крепость.
Еще не так давно, в 1773-1775 гг., империя была потрясена крестьянской войной; обе столицы, вернее, привилегированные сословия в них, пережили состояние, близкое к панике; против восставших были двинуты лучшие воинские части, приобретшие уже опыт в
* В приведенных цитатах сохранены орфография и пунктуация оригинала.
сражениях, привлечены боевые генералы, А. В. Суворов - в их числе. Тем не менее Екатерина II посчитала, что Радищев - «бунтовщик, хуже Пугачева»1. Она нашла также, что идеи, изложенные в его книге, противны закону божию, священному писанию, христианству вообще и православию в частности2.
Смертный приговор, вынесенный Радищеву палатой уголовного суда и утвержденный сенатом, императрица -по случаю мира со Швецией - заменила на ссылку в Илимск. Выпавшие невзгоды не сломили его. Уже по дороге к месту ссылки он задумал новое произведение, посвятив его одной из наиболее трудных для публичного рассмотрения в XVIII в. проблем - проблеме души. В Илимск Радищев прибыл 4 января 1792 г., а уже несколько дней спустя, 15 января, начал работу над книгой. Это был трактат
«О человеке, о его смертности и бессмертии». В Илимске он был и закончен. Став впоследствии предметом историко-философского и литературоведческого изучения, трактат породил многочисленные догадки и предположения.
Высказывалось, в частности, такое мнение: «Объединение в одной книге противоречивых взглядов было попыткой примирения веры в бессмертие с учением материалистов»3. В других публикациях советских авторов говорилось о том, что Радищев «колебался» между материализмом и идеализмом.
В своей «Истории русской философии» В. В. Зеньковский пишет о том, что Радищев, несмотря на известные симпатии, которые он проявлял к мыслителям-материали-
1 См.: Памятные записки А. В. Храповицкого, статс-секретаря императрицы Екатерины Второй. М., 1862. С. 227.
2 См.: Замечания Екатерины II на книгу А. Н. Радищева // Бабкин Д. С. Процесс А. Н. Радищева. М., Л., 1952. С. 160-164.
3 История русской литературы. Т. IV. М., Л., 1947. С. 556.
стам, сам таковым не был. В своем же противопоставлении двух систем взглядов - за индивидуальное бессмертие или против него - «его симпатии склоняются в сторону положительного решения»4. Н. О. Лосский также считает, что Радищев придерживается того мнения о душе, что «она бессмертна»5. Эти выводы Зеньковского и Лосского ныне тиражируются в различных изданиях. Один из последних примеров этого - «История русской философии», коллективная работа, вышедшая под грифом Института философии РАН в 1998 г. Здесь утверждается, что в своем философском трактате Радищев «выступает безусловным сторонником положительного решения вопроса о бессмертии души»6.
Дело в том, что трактат содержит взаимоисключающую информацию. В первой его части доказывается, что представление о бессмертии души не что иное, как воображение, сон, пустая мечта. Во второй же части приводятся доводы в пользу того, что отрицалось в предыдущей. Но трактат вовсе не так загадочен, как это может показаться на первый взгляд, и современниками такой метод подачи материала воспринимался не разнопланово, а вполне однозначно. Параллельным изложением противоположных по содержанию текстов пользовались различные авторы и до Радищева. Наряду с данным сочинением истории общественной и философской мысли известно немало других, подобных ему. К. Маркс еще в 1843 г. писал о произведениях, разнородных по своему составу, как об уловке, к которой прибегали все еретики. «Разве не был сожжён Ванини, - спрашивал Маркс, - несмотря на то, что он в своём «Театре мира», провозглашая атеизм, весьма старательно и красноречиво развивает при этом все аргументы, говорящие против атеизма? А разве Вольтер в своей книге «Библия, получившая, наконец, объяснение» не проповедует в тексте
4 Зеньковский В. В. История русской философии. Т. 1. Ч. 1. Л., 1991. С. 102.
5 Лосский Н. О. История русской философии. М., 1994. С. 16.
6 История русской философии. М., 1998. С. 73.
безверие, а в примечаниях защищает религию, - и верил ли кто-нибудь в очистительную силу этих примечаний?»7
В трактате Радищева читателю предоставлена возможность сделать выбор самому, присоединиться к той системе взглядов, которую он найдет более правдоподобной, ясной и очевидной. Но ценность двух концепций, содержащихся в трактате, не является равнозначной. Изложенные здесь традиционные представления о душе были, в общем, достаточно хорошо известны и без того - по урокам закона божьего, регулярно читавшимся в церквах проповедям, постоянно издававшейся теологической и религиозно-философской литературе. Поэтому разделы трактата, повествующие о бессмертии души, вызывали совсем не тот интерес, чем те, которые его отвергали.
Можно, конечно, сделать предположение: что было бы, не содержи в себе трактат тривиальных включений? Ответ напрашивается сам собой. Публикацию его пришлось бы отложить лет на сто - где-то до 1906 г. (когда произошло ослабление цензурных запретов под влиянием первой русской революции). Между тем возможностью опубликовать трактат Радищев, безусловно, дорожил. Это -философская монография, созданию которой были посвящены все годы илимской ссылки, к работе над которой были привлечены многочисленные источники на различных языках, в которую было вложено немало творческих сил. Как это выяснилось вскоре, прием, использованный Радищевым при создании трактата, вполне оправдал себя. Временной промежуток между его написанием и публикацией оказался сравнительно небольшим. Трактат был напечатан в 1809 г., и те идеи его, которыми автор дорожил, стали достоянием читательской аудитории.
Нельзя не обратить внимание на то, что вторая половина трактата (кн. 3 и 4) наряду с религиозным,
7 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 178.
религиозно-философским и теологическим имеет и иной контекст. Здесь вкраплены замечания, реплики, в какой-то мере перечеркивающие приводимую аргументацию.
«О, возлюбленные мои, - пишет, например, автор в кн. 4-й, - я чувствую, что несуся в область догадок, и, увы, догадка не есть действительность8. По поводу местопребываний души в вечности, на которые указывает религия,
Радищев высказывает там же такое мнение: «Почто искать нам рая, почто исходить нам во ад: один в сердце добродетельного, другой живет в душе злых. Как ни умствуй, другого себе вообразить не можно»9.
Для опровержения же взглядов о бессмертии души Радищев находил доказательства веские и неопровержимые, а приводя соображения на сей счет своих предшественников - материалистов, - оценивал их как убедительные, блестящие. А. С. Пушкин, прочитав трактат, пришел к выводу, что Радищев «охотнее излагает, нежели опровергает доводы чистого афеизма»10.
Хотелось бы отметить одно из стихотворений Радищева, предваряющее и предвосхищающее его философский трактат, поэтически решающее альтернативу: бессмертна или нет душа. Это - «Эпитафия», написанная в 1783 г. и посвященная скончавшейся жене:
О! если то не ложно,
Что мы по смерти будем жить;
Коль будем жить, то чувствовать нам должно;
Коль будем чувствовать, нельзя и не любить.
Надеждой сей себя питая И дни в тоске препровождая,
Я смерти жду, как брачна дня;
Умру и горести забуду,
В объятиях твоих я паки счастлив буду.
Но если ж то мечта, что сердцу льстит маня,
И ненавистный рок отъял тебя на веки,
8 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 2. М., Л., 1941. С. 140-141.
9 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 2. М.; Л., 1941. С. 138.
10 Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. VII. Л., !978. С. 244.
Тогда отрады нет, да льются слезны реки. -Тронись, любезная! стенаниями друга,
Се предстоит тебе в объятьях твоих чад;
Не можешь коль прейти свирепых смерти врат,
Явись хотя в мечте, утеши тем супруга...11
В сочинениях Радищева бог отождествляется с природой, между ними можно поставить знак равенства. Он существует в законах природы и иначе проявить себя не может. «Глас природы» - это и есть «начальный глас», «глас божества». Материалистически ориентированные деизм и пантеизм предельно сближаются с атеизмом. Радищев утверждает, что безбожник, отрицающий сотворение, но признающий природную закономерность, воздает богу большую хвалу, чем специально посвященные ему песнопения.
Идейно близки Радищеву и конкретные представители антирелигиозной мысли - Эпикур, Лукреций, В. Спиноза... В «Песне исторической» речь идет и об Анаксагоре.
«Кой, сотрясши предрассудок,
Тяжко бремя мглы священной И светильником рассудка Сонмы всех богов развеяв,
Первой стал среди вселенной,
Он дерзнул ее началу
Дать вину (т. е. причину. - А. С.) несуеверну12.
Как и его предшественник - М. В. Ломоносов, Радищев воспринимает материю и движение в их единстве. Мир вечно существует и вечно движется. «... Ужели можешь сказать, что бездействие вещественности свойственно, и движение ей несродно? Когда все движется в природе и все живет, когда малейшая пылинка и тело огромнейшее подвержены переменам неизбежным, разрушению и паки сложению, ужели найдешь место бездействию и движение изымешь вон?»13 Подобный подход исключает какое-либо
11 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. I. С. 123.
12 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 83.
13 Там же. Т. 2. С 81.
божественное вмешательство, пусть даже и в деистической его интерпретации. «И поистине, не напрасное ли умствование говорить о том, что могло быть до сотворения мира? Мы видим, он существует, и все движется; имеем право неоспоримое утверждать, что движение в мире существует, и оно есть свойство вещественности, ибо от
14
нее неотступно» .
Радищев пишет о том, что в ходе своей истории, особенно в новое время, человек воздвиг «пространное здание» науки; он проникает мыслию в отдаленнейшие пределы Вселенной, раскрывает тайны природы и устанавливает свойственные ей законы; он даже «дерзнул объять мыслию самого творца»15. Радищев подводит некоторые итоги предшествующих и современных ему религиоведческих штудий, в том числе и своих собственных, затрагивающих понятие бога.
В работе «О добродетелях и награждениях», рассматривая вопрос о том, что человек не ограничился существующим, но дошел и до «пределов божественности», Радищев находит, что это одно из свойств человека, отличающее его от животного мира, -«свойство мечтать о несущественном (т. е. о несуществующем. - А. С.)»16.
В заключительном разделе «Путешествия» высказано соображение, что «истина есть высшее для нас божество, и если бы всесильный восходел изменить ея образ, являлся не в ней, лице наше будет от него отвращенно»17.
В 4-й кн. трактата мнения человеческие «о вышшей силе» оцениваются таким образом: «Люди назвали ее богом, не имея о ней ясного понятия. Вот как разум человеческий бродит, ищет истину, но вся мудрость его,
14 Там же.
15 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 60.
16 Там же. Т. 3. С. 28.
17 Там же. Т. 1. С. 390.
все глубокомыслие заключены в утлом звуке, из гортани его исходимом и на устах его умираемом»18.
По мнению Радищева, отрицание бога способно повлечь за собой определенные социальные последствия. Отказ от божественного предопределения, представления о том, что мир руководствуется божественными предначертаниями, может стать предпосылкой критического восприятия социальных порядков. Радищев, очевидно, имел в виду как общественный опыт, так и свой личный, когда писал, что тот, кто «нещадит бога», не пощадит и «незаконной власти». «Небояйся громов всесильного, смеется висилице. Для того то вольность мыслей, правительствам страшна»19.
Наряду с богом религиозное сознание признает душу, которая переживает тело. Душа - древнейшее, изначальное религиозное представление, возникнув еще в первобытном обществе, оно сохраняется и во всех последующих. Есть религии без бога (образы богов появляются лишь на определенной стадии религиозного развития), но нет такой религии, которая обошлась бы без души. В монотеистических религиях, в том числе в христианской, представление это выполняет важнейшую социальную функцию. Вера в возмездие, которое неизбежно постигает душу «на том свете», направляет поведение верующих и на этом, позволяет, в частности, сдерживать социальный протест.
Радищев считает душу смертной. Доводы, которые приводит он в подтверждение этого, сводятся к следующему.
Если рассмотреть всю жизнь человека, от рождения его и до кончины, нетрудно будет заметить, что «чувственность и мысль», которые трактуются обычно, по мнению Радищева, как душа, претерпевают изменения. Вместе с совершенствованием телесной организации в процессе индивидуального развития совершенствуются и они, вслед за ее ослаблением переживают упадок, а при ее
18 Там же. Т. 2. С. 132.
19 Там же. Т. 1. С. 333.
разрушении - конец. Некоторые заболевания или телесные повреждения сопровождаются расстройством и душевной деятельности. «О, душа, существо безвещественное! что ты и где ты? - пишет Радищев. - Если все доводы Эпикура, Лукреция и всех новых их последователей слабы будут на свержение твое с возмечтанного твоего престола, то желающий убедиться в истинном ничтожестве своем найдет их в первой больнице в великом изобилии»20. Радищев обращает внимание и на такие явления, как сон, обморок. «И как хочешь ты, - спрашивает он, - чтоб я почел душу твою существенностию, от тела твоего отделенною, веществом особым и самим по себе, когда сон и обморок лишают ее того, что существо ее составляет»21.
Радищев не только отрицает бессмертие души - он объясняет, как появляется такое представление. Дух и вещественность, которые в человеке «совокупны», произвольно разделяются. Свойство человека чувствовать и мыслить воспринимается как нечто совершенно отдельное от него самого. Складывается убеждение, что человек
состоит «из двух существ» и что поэтому в мире
22
«находятся существа разнородные» .
При научной, материалистической трактовке души падает и представление об ином мире, куда она устремляется и где пребывает после смерти человека. Радищев пишет о том, что в различных религиях существуют различающиеся между собой в деталях «гипотезы» или «вымышления» о награждениях и наказаниях, которые воздаются душе на том свете. Суть их, однако, по мнению Радищева, едина: «... все одного суть свойства, бредни»23.
Негативная оценка дается не только тем или иным элементам религии, но и религии как целостному явлению. Религия сравнивается с тьмой, ядом. Она - «священное
20 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 94.
21 Там же.
22 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 73-74.
23 Там же. С. 127.
суеверие», влекущее человека «в ярем порабощения и заблуждения»24.
Религиозные представления складываются, считает Радищев, когда человека гонят «с лица земли» ужас, печаль, скорбь, становящиеся спутниками его повседневной жизни. Именно в этих условиях он взоры свои устремляет «за пределы» дней своих, ищет «прибежища превыше жизни»25. Вступает в свои права фантазия, не контролируемая разумом. Происходит «уродливое сочетание» мыслей, воедино соединяются разнородные части действительности, чудесное воспринимается как реальность.
Носитель религии - церковь. Свое рассуждение о ней Радищев начинает словами: «К се у чудовище ужасно ,..»26
Он сравнивает ее со стоглавой гидрой, челюсти которой полны «отрав». Она
Обманывать и льстить умеет И слепо верить всем велит27.
Ее служители «были всегда изобретатели оков,
которыми отягчался в разныя времена разум человеческий ... они подстригали ему крылие, да необратит полет свой к величию и свободе»28.
Теория познания, которой руководствуется Радищев, материалистична. Мир материален, он существует помимо человека и независимо от него. Познается он при помощи органов чувств. Ощущение и мысль - свойства
«вещественности», точнее - вещества «чувствующего и мыслящего». Где мысль живет и где ее источник? «В главе твоей, в мозгу: сему учит опыт ежечасный,
ежемгновенный, всеобщий»29.
24 Там же. Т. 1. С. 356.
25 Там же. Т. 2. С. 89.
26 Там же. Т. 1. С. 356.
27 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 356.
28 Там же. С. 336.
29 Там же. Т. 2. С. 84.
Опыт - один из главных устоев радищевской теории познания: для нахождения действительных причин и побуждений необходимо обращаться к опыту, который ориентирует на факты, реальные движущие силы, имеющиеся в окружающем мире, на взаимодействие между предметами его.
Предваряя двойственность изложения, использованную в трактате, Радищев в самом начале его так напутствует читателя, помогая ему сделать правильный выбор: «Удалим от нас все предрассудки, все предубеждения и, водимые светильником опытности, постараемся, во стезе, к истине ведущей, собрать несколько фактов, кои нам могут руководствовать в познании естественности»30. Напоминает он об этом не раз и в ходе дальнейшего повествования. «О умствователи! - пишет он, в частности, - держитесь опытности и пользу свою почерпайте из нее»31.
Теоретические положения и направляются опытом, жизненной практикой и проверяются через них.
Радищев, отдавая должное величественности разума и рассудка, подчеркивая, что человек «имеет силу» познавать мир, обращает внимание и на то, что он в своих умственных поисках нередко «уродствует, заблуждает». Даже целенаправленно стремясь к истине, он, прежде чем достичь ее, «бродит во тьме и заблуждениях, рождая нелепости, небылицу, чудовищей»32.
В трактате анализируются пути, ведущие к заблуждению, то, что сейчас мы назвали бы гносеологическими корнями его. Промахи могут возникать и на стадии чувственного восприятия, и в процессе мышления. «Тысячи тысячей вещей претят рассудку нашему в правильном заключении из посылок и преторгают шествие разума... Когда рассматриваешь действия разумных сил и определяешь правила, коим оне следуют, то кажется ничего легче нет, как избежание
30 Там же. С. 40.
31 Там же. С. 82.
32 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 59.
заблуждения; но едва изгладил ты стезю своему рассудку, как вникают предубеждения, восстают страсти и, налетев стремительно на зыблющееся кормило разума человеческого, несут его паче сильнейших бурь по безднам заблуждения»33.
Поэтому-то и является столь существенным тот критерий, который способен выявить истину и обеспечить познание действительности.
Согласно взглядам Радищева, весь мир переживает трансформации. В XVIII в. продолжают еще господствовать концепции, представляющие его в статике, неизменным. Но заявляют о себе и противники подобных установок - М. В. Ломоносов, Ж. Л. Л. Бюффон... Радищев - в их числе.
Он говорит о «шествии природы». Одни проявления ее сменяются другими. Но следуют они не просто друг за другом - одни из них порождаются другими. То, что существует в данное время, уже подготавливает иное, идущее ему на смену. Мысли эти Радищев обстоятельно развивает в своем трактате.
В письме из Илимска за 1794 г. он следующим образом формулирует свои размышления о превращениях, которые были испытаны Землей: «... мне казалось, что я вижу, как природа, медленная в своем поступательном движении, собрав все силы, сметает с поверхности земного шара всё явно устаревшее, и, сотрясая глубинные слои земли, представляет ее в совершенно новом обличии»34.
Теоретический принцип о всеобщих переменах применим, по мнению Радищева, и к человеку. Его жизненный цикл, как это свойственно и всему, есть движение от одного состояния к другому. Сама жизнь рано или поздно заканчивается, наступает смерть. Эти противоположные состояния также «суть следствия одно
33 Там же. С. 61-62.
34 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 3. С. 467.
другого, и можно сказать, когда природа человека производит, она ему готовит уже смерть»35.
Исследования Радищева о жизни и смерти находились у начала изучения вопроса. В XIX столетии Ф. Энгельс, ставя эту проблему в «Диалектике природы», писал, что «отрицание жизни по существу содержится в самой жизни, так что жизнь всегда мыслится в соотношении со своим необходимым результатом, заключающимся в ней постоянно в зародыше, - смертью. Диалектическое понимание жизни именно к этому и сводится... Жить значит умирать»36.
Главный аспект философского творчества Радищева и его сочинений - социальный.
За XVIII столетием утвердилось название - век Просвещения. Классической страной Просвещения стала Франция. Существовало оно и на других государственных территориях. В 60-х гг. произошло оформление русского Просвещения. Но Радищев принадлежал к иному направлению общественной мысли, которое, как и Просвещение, было оппозиционно к продолжавшему господствовать феодализму. Радищев стал первым в России революционным демократом и - наряду с Ж. Ж. Руссо -самым выдающимся представителем революционной демократии XVIII в.
Просветители - идеологи поднимающейся и прогрессивной тогда буржуазии. Как показывает само название, они рассчитывали добиться назревших социальных перемен просвещением различных слоев общества. Просвещение должно было сопровождаться изменениями, которые исключали бы потрясения и эксцессы, осуществлялись бы через посредство реформ.
Революционная демократия - идеология угнетенного народа. Поскольку же еще и в XVIII в. самой значительной частью его являлось крестьянство, в революционной демократии и отразились в первую очередь его интересы и
35 Там же. Т. 2. С. 100.
36 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 610-611.
настроения. В ходе предстоящего социального противоборства революционные демократы предполагали использование различных средств. При осуществлении кардинальных перемен они не исключали и кардинальных методов.
О том, каким образом сможет народ добиться своего освобождения, Радищев пишет в оде «Вольность»:
Возникнет рать повсюду бранна,
Надежда всех вооружит..31
Радищев убежден, что строй, основанный, на насилии и угнетении, не может быть оправдан. Срок его гибели приближается.
«Уже время вознесши косу, ждет часа удобности...»38 Предстоящие события вполне поддаются
прогнозированию. «Поток загражденный в стремлении своем, тем сильнее становится, чем тверже находит
39
противустояние» .
Радищев отвечает и на вопрос о том, что же непосредственно предшествует социальному протесту, принимающему бурную форму, что дает толчок осуществляющим его силам. Он считает, что это происходит не от велений разума и не от чьих-то «советов», «но от самой тяжести порабощения»40. Этими словами завершает Радищев главу «Медное» своего «Путешествия».
О том же писал он и в «Житии Федора Васильевича Ушакова», которое было опубликовано годом ранее «Путешествия». В 1789 г. Радищев обращает внимание на то, что народ долго и терпеливо сносит выпадающие ему на долю социальные невзгоды. Но верхам все же не следовало бы доводить его «до крайности». Этого-то притеснители «не разумеют». Опасности, проистекающие для них от этого, они, даже находясь на краю гибели, «зрят всегда в
37 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 5.
38 Там же. С. 320.
39 Там же.
40 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 352.
отдаленности»41. «Пребуди благое неведение всецело, -иронизирует Радищев, - пребуди нерушимо до скончания века, в тебе почила сохранность страждущего общества. Да не дерзнет никто совлещи покров сей с очей власти, да исчезнет помышляяй о сем, и умрет в семени до рождения
42
своего» .
Слова Радищева напоминают то, что было сказано Ф. Энгельсом спустя столетие, в 1893 г. Энгельс итожил опыт всех освободительных движений, в том числе и XIX в., давший ему обильный материал для социальных выводов. Положение, сформулированное Энгельсом, -составная часть той материалистической трактовки общества, которая была произведена им совместно с К. Марксом.
«... Мы, люди, - писал Энгельс, - к несчастью, так глупы, что никак не можем найти в себе мужества осуществить действительный прогресс, если нас к этому не принудят страдания, которые представляются почти
43
непомерными» .
В конечной победе над угнетателями и притеснителями Радищев не сомневается. Его мысленный взор обращен «К престолу, где народ возсел...»44.
Он предвидит, как человечество, пребывающее в оковах, двинется - в надежде обрести свободу. Власть будет приведена в трепет и развеяна. Радищев приветствует грядущее совершиться событие: «О день избраннейший всех дней!»45
Он далек от того, чтобы уповать на перемены, производимые сверху. Но это не значит, что он отрицал значимость общественных реформ. Радищев не ограничивал общественный прогресс одними лишь кардинальными переворотами и радикальными мерами. В
41 Там же. С. 167.
42 Там же
43 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 39. С. 35.
44 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 358.
45 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 362.
главе «Хотилов» «Путешествия» он знакомит с проектом, который, по словам ведущего повествование путешественника, был написан его искренним другом. В проекте предлагается ряд мер, призванных постепенно ограничивать, ослаблять, изживать существующее в стране рабство и, в конечном счете, совершенно уничтожить его. В литературе высказывалось обоснованное предположение, что если бы во влиятельной политической среде возникла законодательная инициатива, призванная реформировать российское общество, то Радищев поддержал бы ее46. Он и сам пытался инициировать реформаторскую деятельность, хотя и безуспешно, когда, после возвращения в Петербург, работал в комиссии по составлению законов.
Из истории известно, что крепостное право в западных странах Европы было упразднено законодательными мерами еще в средние века. Последующие события русской истории показали, что подобное было возможно и в России. Но, разумеется, эти меры, как и вообще реформирования общества, не делают еще его историю полной. В ней предусмотрено место и для революционных бурь.
Народ, масса и личность - еще одна проблема, поднятая Радищевым. Когда и как выдвигаются деятели, выполняющие в истории видную роль? Случайно ли это происходит? Радищев утверждает, что нет. Он говорит, что только в том случае, если обстоятельства благоприятствуют великому дарованию, оно раскроется и проявит себя. Природа никогда «не коснеет», производя задатки, но когда подходящих условий нет, они так и остаются невыявленными.
Радищев приводит поясняющие примеры. Чингис и С. Разин были бы совсем не теми, какими их знает история, при других внешних положениях. Александр Македонский, изменись место и время, оказался бы, пожалуй, уголовным типом. Кромвель явился миру как великий политический деятель и полководец. Но если бы не события тех лет,
46 См.: Старцев А. И. Радищев. Годы испытаний: Очерки. М., 1990. С. 330331.
которые выдвинули его в протекторы, он, возможно, став монахом, прослыл бы в кругу монастырской братии всего лишь беспокойным мечтателем.
Итак, обстоятельства делают личность. И нужно, чтобы они ей содействовали, не были враждебны, «а без того Иоган Гус издыхает во пламени, Галилей влечется в темницу, друг ваш в Илимск заточается»47. Но и подобные выступления не были напрасны. Новые слова, сказанные людям, рано или поздно получают отзвук, приближают будущее.
Предсказывая предстоящую победу тех, кто ныне унижен и угнетен, Радищев говорил: «... я зрю сквозь целое
48
столетие» . По его словам, конец той горестной участи, которой подвержены многие миллионы, «сокрыт еще от
49
взора и внучат моих» .
Публикуя «Путешествие», Радищев не рассчитывал на то, что оно произведет сиюминутное воздействие на значительные слои общества, даст немедленный политический результат. И удар судьбы, постигший его в связи с публикацией, не был для него неожиданным. В книге его есть такие строки: «Небойся ни осмеяния, ни мучения, ни болезни, ни заточения, ниже самой смерти. Пребудь незыблем в душе твоей, яко камень среди бунтующих, но немощных валов. Ярость мучителей твоих раздробится о твердь твою; и если предадут тебя смерти, осмеяны будут, а ты поживешь на памяти благородных душ, до скончания веков. Убойся заранее, именовать благоразумием, слабость в деяниях, сего первого добродетели врага»50. И далее: «Недостойны разве
признательности мужественныя писатели, возстающие на губительство и всесилие, для того, что немогли избавить человечества из оков и пленения?»51
47 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 129.
48 Там же. Т. 1. С. 369.
49 Там же. С. 379.
50 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 293.
51 Там же. С. 391.
Верхи общества и их идеологи (да и многие из тех, которые считаются передовыми) не верили, что простой народ сможет сам вершить свои судьбы, выдвинуть из своей среды руководителей, которые способны были бы вести общественные дела по-новому. Когда крестьянская война 1773 - 1775 гг. окончилась, правительство старалось выяснить, не было ли в руководстве повстанцев представителей высшего сословия, русских или зарубежных52. Им трудно было поверить, что низы выдвинули таких организаторов и полководцев, которые не раз выказывали превосходство над профессионалами из числа императорских военачальников и бюрократов.
Радищев знал о большом потенциале, содержавшемся в крестьянском движении, современником которого он стал. Он не сомневался в том, что и в будущем, когда в этом появится потребность, такие вожди народа, «великие мужи», появятся. Они заступят место «избитаго племени», но будут «других о себе мыслей и права угнетения
53
лишенны» .
Во времена Радищева в религиоведении получила господство так называемая теория обмана, идеалистически (и упрощенно) объясняющая становление и существование религии.
Еще у средневековых вольнодумцев сложилось и получило хождение представление о том, что три религии, имеющие многочисленных приверженцев, христианство, ислам, иудаизм, являются результатом деятельности трех обманщиков - Христа, Мухаммеда, Моисея. Просветители же XVIII в. распространили этот взгляд на все религии вообще, не делая на этот счет никаких исключений.
Радищев и здесь проявил себя материалистом. Его суждений об истоках религии мы уже касались. Они вполне научны, хотя, с точки зрения позднейшего религиоведения, и неполны. Для теории же обмана у него не нашлось места.
52 См.: Буганов В. Пугачев. М., 1984. С. 366-372.
53 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 368.
Во времена Французской революции раздавались голоса о необходимости запретить религию. В государственном масштабе осуществлялась акция «дехристианизации».
Радищев считал, что для изживания предрассудков и суеверий, в том числе и религиозных, не нужны преследования. Наука не должна так поступать с религией, как та поступала с ней. «... Не смешно ли бы было, чтобы истина приняла жезл гонения на суеверие? чтоб истина искала на поражение заблуждения, опоры власти и меча, когда вид ея один, есть наижесточайший бичь на заблуждение?»54
Позже Ф. Энгельс скажет, что «преследования -наилучшее средство укрепить нежелательные убеждения» и что «единственная услуга, которую в наше время можно еще оказать богу, - это провозгласить атеизм
принудительным символом веры.....»55
Подводя итог всему изложенному выше, можно сказать, что Радищев отвоевал для материализма значительное теоретическое пространство. И не только в области философского понимания природы и сознания, но также и в сфере социальной философии.
54 Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 337.
55 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 18. С. 514.
