CC BY
17
97.04.003. КОНЕВА Л.А., КОНЕВА А.В. АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЕ ИДЕИ В РУССКОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ФИЛОСОФИИ: Пособие по спецкурсу/Самар. гос. ун-т. Каф.философии гуманит.фак. - Самара, 1995. - 123 с. - Библиогр.: С.121-122.
В настоящее время, утверждают авторы в предисловии, происходит формирование новой философской парадигмы, исследующей принципы и основания утверждения человеком своего бытия как бытия культуры. В первую очередь в этой связи следует говорить о западной философской антропологии. Но ее идеи (место человека в мироздании, соотношения человека и мира, человека и Бога, человека и общества и т.п.) присутствовали в философии всегда, хотя и не имели парадигмального характера. В отличие от западной философии русская мысль с момента зарождения меньше интересовалась устройством бытия как такового или собственной познавательной способностью; в центре ее внимания находились человеческое бытие и постижение его смысла.
Указываются две линии в развитии русской философии. Традиционная, или западническая, зарождается в век Просвещения и отличается принципиальной внерелигиозностью, мыслится как наука, призванная разрабатывать научно-познавательные и воспитательные проблемы. Ее первые представители - В.Н.Татищев, А.Н.Радищев, А.И.Галич. Вторая линия условно может быть названа славянофильской, или русской религиозной философией, которая, усвоив и переработав идеи западной философии, создала собственную оригинальную традицию. Ее особенности (по А.Ф.Лосеву): мистическое познание сущего, связь с действительной жизнью, преимущественно литературно-художественное изложение" (с.7).
Первая часть книги называется «Начала и концы: Г.С.Сковорода и В.С.Соловьев» и посвящена рассмотрению некоторого единства самостоятельных, не связанных между собой преемственной связью систем. Эти две концепции соединяются как "начало" и "конец" той линии русской философии, которая стремилась
системно выразить свои особенности, рационализировать свои интуиции, сделать их всеобщим достоянием. «Не узнав нового, не поймешь и старого», - писал Сковорода. Только постигнув вершины мысли Соловьева, можно оценить философию Сковороды именно как начала русской религиозной традиции. В диалогах и рассуждениях Сковороды зарождается русская антропософия; в философии Вл.Соловьева она разворачивается в систему софийного идеализма, который становится русским вариантом философии жизни, экзистенциальной философии, философской антропологии.
Первый русский религиозный философ Г. С. Сковорода (1722 -1794) посвятил себя осмыслению полноты бытия человека (глава первая - "Философские взгляды и антропологические идеи Г.С.Сковороды"). Он стремился мистически выразить тайну человеческого существования, открыть человеку путь к овладению смыслом его жизни. Его собственная жизнь (странничество, смерть в чужом доме) стала как бы про-живанием философии, духовным поиском смысла жизни. Странничество Сковороды выражает глубокое духовное родство с последующей мыслью, отмеченной особой тревожностью. У Сковороды можно найти все предпосылки и всю тематику, которые позже стали стержнем русской философии, определили круг ее проблем и направление движения мысли. Именно на этом пути обрели славянофилы свой подход к философии. Они "искали в истории, обществе и в культуре, - писал Н.А.Бердяев, - ту же духовную целостность, которую находили в душе" (цит.по: с.7).
Антропология Сковороды опирается на понятия "внутренний человек" (в единении сердца и ума в соответствии с учениями восточных отцов церкви) и "сродство" (с миром): внешнее таит в себе внутреннее, скрывает его. Человек есть часть трех уровней (миров) бытия, он - один из этих миров, микрокосм, но связанный с великим миром макрокосма - Вселенной и природой, таящей в себе видимую и невидимую составляющие. Человек связан с ними мистической связью, которая проявляется либо как устремление к Богу на путях
самосознания, либо как божественное откровение. Сокровенный характер этой связи, выраженный символически, соединен с мыслью о надежде, которая споспешествует человеку в его поисках самого себя, истинного постижения жизни, в которой он может стать счастлив и тем самым избежать "тлени".
Впервые в русской философии именно Сковорода размышляет о сущности человека, о его самоидентичности и тождественности во времени, о смысле жизни. В его учении присутствуют взгляд на человека как на особую целостность, понимание самопознания как непосредственной данности сознанию чувственного и духовного опыта. Его мысль отмечена поиском целостности духовной и телесной ипостаси человека. "Читая у Хомякова о вере как живознании и сродности, мы слышим Сковороду, читая у П.Д. Юркевича о сердце как целостном начале душевной жизни, мы не можем не вспомнить Сковороду" (с.3.). И конечно, гениальные интуиции В.С.Соловьева сопрягаются с идеями Сковороды.
Глава вторая посвящена метафизике человека у Вл.Соловьева. Его антропологические идеи рассматриваются в связи с философией всеединства как целостности бытия, где все существует во всем, и софийности как идеальном первообразе многообразия и полноты материального мира. Всеединство осуществляется в софийном процессе, в стремлении к совершенству и находит свое непосредственное проявление в индивидуальности - сердцевине философии Соловьева. Индивидуальность выступает как красота, как событийность развертывания ее внутренних потенций, как независимость в возможной благодати, что выражается в ее свободном существовании как конкретной целостности по законам собственного бытия. Для Соловьева метафизический смысл человека выражается в том, что он содержит в себе "божественную идею, т.е. всеединство, или безусловную полноту бытия, и осуществляет эту идею посредством разумной свободы и в материальной природе" (цит.по: с.43).
Рассматривая далее феноменологию человека в учении Вл.Соловьева, авторы отмечают понимание им соотношения природного и духовного начал в эмпирическом характере и в эволюционном процессе: человек имеет свои корни в животном царстве, но устремлен он к царству духовному, где господствует высшее добро. Отсюда идет признание в качестве первичных природных нравственных чувств - стыда, жалости, благоговения. Соловьев обращал внимание на возможность активизации в человеке его природного, животного начала, "низших сил" человеческой природы - "похоти, эгоизма и диких страстей". Отсюда - борьба духа и плоти, два крайних полюса эмпирического характера, образующих поле действия воли. Поэтому самосохранение духа предполагает всегда самообладание - действие воли по установлению внутреннего равновесия эмпирического характера, сохранения его как основания индивидуальности.
Бытие человека как бытие новое выражается в его индивидуальности, где действует закон "живого бытия" с его бесконечными стремлениями и пониманием, с его свободной волей, которая является "прямым выражением и проявлением собственного существования человека" (цит. по: Соловьев В.С. Собрание сочинений: в 10 т. - СПб, б/г. - Т.7.- С.66). Эмпирический характер человека сопровождается борьбой духа и плоти. Однако общая цель человеческой жизни организует единство, имеет порядок и смысл, что зависит от понимания человеком самого себя и способа своего существования в каждый данный момент.
Сосредотачивая внимание человека на себе самом, эгоизм разрушает всеединство утверждением собственного природного существования, противостоящего единству с другими: люди перестают быть живыми лицами, становятся "пустыми личинами", каждый для другого является не целью, а средством; здесь заключено зло, здесь корни страдания человека. "Эгоизм - поле, рождающее пустую индивидуальность" (с.56). Однако это природное
самоутверждение имеет и нравственный смысл, поскольку цель устремлений влечет индивида к индивидуальности и в конечном счете к всеединству, способному утверждаться даже и на уровне эгоизма, ибо человек вынужденно вступает во взаимодействие с вещами, с другими людьми, с Богом.
Семья есть первая ступень преодоления эгоизма. Но истинная индивидуальность рождается благодаря любви - реальной силе, укоренившейся в самом глубоком центре нашего бытия и охватывающей все человеческое существо. Только любовь выявляет способность человека выйти за собственные пределы и осуществить волю к солидарности.
Софийный смысл любви выражается в андрогинизме, в понятии духовной телесности и в идее богочеловечества. Противопоставление полов - результат грехопадения; только индивидуальная любовь, а не просто деторождение ведет к восстановлению утраченной целостности. Проблема андрогинизма у Соловьева подчинена логике собирания Вселенной в богоматериальном и богочеловеческом процессе, здесь на антропологическом уровне происходит софийный процесс преображения материи. Смысл жизни, открывающийся в любви, выводит человека за пределы эмпирического бытия, высшая правда всеобщего братства нравственно преображает жизнь человека, просветляя ее состраданием, жалостью и благоговением, делая ее целомудренной и совестливой.
Наивысшим воплощением единства человека во всех его проявлениях выступает богочеловек. Раскол в человеческой личности преодолевается самопреодолением и самоотвержением воли; человеческое начало, добровольно подчиняясь и соглашаясь с началом божественным как внутренним благом, теряет свою раздельность и становится выражением божественного духа, истинным духовным телом. Любовь к Богу поднимает человека над его природным существованием, а жизненно-конкретный факт половой любви
открывает его сердце миру и людям. Таков путь к абсолютной индивидуальности.
Понятие богочеловечества занимает центральное место в философии Соловьева; связанное прежде всего с его философией истории и идеями социальной философии, оно вместе с тем имеет и антропологический смысл, ибо в духовном человечестве как реальном всеединстве осуществляется свободное согласование божественного и человеческого начала. На этом пути оказывается возможным преодоление смерти.
Часть вторая "Начала и концы: А.С.Хомяков и Н.А.Бердяев" посвящена обсуждению проблемы свободы, которая была оформлена в философии А.С.Хомякова как связь человеческого существования с сущностными силами мироздания. В философии Н.А.Бердяева эта идея получает всестороннее философское осмысление и приобретает доминирующее значение. Славянофилы, продолжая традиции романтиков и Шеллинга, видели в человеке прежде всего не рационального субъекта, а живого конкретного человека в единстве с абсолютным началом.
Хомяков противостоит рационализму, противопоставляющему субъект и объект, он основывается на живом факте бытия человека в мире, в котором выражается "полнота сил духа" и открывается сущее. Последнее для Хомякова едино, потому что оно есть все; оно, кроме того, есть воля, вечно живое деятельное начало всего, поэтому оно -сама жизнь. При этом воля - не произвол, не стихия, она пронизана разумным сознанием, а сущее как разумное и действующее начало -абсолютная личность. Наряду с разумом и волей неотъемлемой предпосылкой сущего является любовь, вершиной которой является Бог, эталон нравственности. Человек причастен к сущности, именно это делает его личностью и наделяет бессмертием. Целостность человеческой личности определяется "средоточием личностного Я" и выражается субъективно (психологически) и объективно (соборно). Отсюда - чувственно-сверхчувственная природа человека.
Идея объективной целостности человека, его соборности имеет большое значение в философии Хомякова. В соборности выражается вся полнота человеческого бытия, духовное единство людей заключается не в общественности и не в коллективности, а в свободном духовном единении, в единстве "благодатной жизни". Соборная благодать не субъективна; "она не дается человеку по его усмотрению; она вовсе не дается человеку, пребывающему в своей одинокой субъективности. Она дана однажды на все века" (цит.по: с.85). Свободное духовное единение людей осуществляется в церкви. "С понятием соборности в русскую философию входит специфическое представление о нравственном императиве, поскольку оно выражает всеобщий и в высшей степени желательный для всех закон" (с.85). Соборность выступает как такое единство, которое предполагает индивидуальность и создает условия для ее существования.
Что касается личной свободы человека, Хомяков рассматривает ее с точки зрения единства и различия двух миров -метафизического и феноменального. Их отношение рассматривается через событие грехопадения, в котором проявляется сущностная сила человека - его свобода, свобода уйти от Бога, от единства с сущим, когда он попадает под власть чуждого его сущности закона вещественного мира, что делает его несчастным. Духовная, метафизическая стихия выражает его свободу, феноменальная, материальная стихия подчиняет его необходимости. В поисках счастья и спасения человек может обрести смысл жизни, только обратившись к истинной, а не "темной" любви, которая и определяет цель его существования в мире. Это - цель Бога, которую человек должен понять как свою. Достижение этой цели Хомяков возлагает на соборное единство, в котором человек "реализует себя как вечно живой факт" (с.100).
В антропологии Н.Бердяева учение Хомякова о свободе становится доминантной идеей. Несмотря на трагичность
существования человека, Бердяев утверждает его божественность, проявляемую в силе и величии. Он одного состава со Вселенной, в нем живут те же стихии и тот же разум. Поэтому задача философии -постижение целостности человека в его отношении к целостному миру. "В человеке пересекаются все круги бытия" (цит.по: с.101), поэтому его нельзя рассматривать ни как объект в мире объектов, ни как субъекта в мире субъектов, а только как личность, как средоточие бытия, центральной идеей которого является идея свободы, не имеющей ни внешних, ни внутренних самоограничений; это божественная свобода. Даже ничто, безосновность, "бездна" не могут помешать активизации божественной свободы, хотя из них рождено зло - неподвластная Богу свобода, но она и является условием творческой интенции и Бога и человека, направленной к подлинной свободе, к добру. Поэтому человек сам должен утвердить те ценности, которые будут удерживать безграничность его свободы.
Бердяев различает три вида свободы: первичную иррациональную, т.е. произвол, рациональную свободу, исполненную морального долга, и свободу, проникнутую любовью к Богу. Стремление к подлинной духовной свободе, проникнутой любовью к Богу, создает человеческую личность - высшую ценность, отправную точку, цель и критерий истинности мирового процесса. Личность способна реализовать себя лишь в том случае, если она не одинока, не эгоцентрична, предполагает "выход из себя в другого" (цит.по: с.109) не как к объекту, а как к Ты, обладающему таким же живым духом, как Я. Высшим смыслом межличностного общения является любовь, источники ее - от Бога, но также и от свободного воления.
Обращаясь к соборности, Бердяев подчеркивает ее имманентность личности, личной совести, в ее основе лежит опять-таки свобода: "Душа предстает перед Богом в свободном соединении с другими душами и душой мира" (цит.по: с.111). Божественная мистерия любви и свободы составляет тайну личности, которая не может быть раскрыта на языке отвлеченной метафизики. Ее полнота
как индивидуальности может быть понята учением о человеке-творце, образе и подобии творца мира.
И. С.Андреева
