CC BY
88
сич (і)
н
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 5
издается с 1973 г. выходит 4 раза в год индекс РЖ 2 индекс серии 2,5 рефераты 96.04.001-96.04.038
ИСТОРИЯ
4
МОСКВА 1996
фривольной, она закончила тем, что породила уникальный стиль, который по-свое му мог удовлетворить всех" (с.71-72).
Итальянская журналистика сегодня, как и вся страна, находится в противоречивом положении, играя и роль обвиняемого, и роль свидетеля. Существует риск забыть о собственных ошибках, сосредоточившись на выявлении ошибок другого. Романо высказывает в связи с этим пожелание, чтобы свобода печатать превратилась в свободу печати, напоминая слова УЛипмана: "Свободная печать это не привилегия, это органическая
необходимость великого общества* (с83).
В.П.Любин
96.04.013. ДЖЕКСОН М. ПАВШИЕ СОЛДАТЫ: ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЕ БРИГАДЫ В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ В ИСПАНИИ.
JACKSON М. Fallen sparrows: the international brigades in the Spanish civil war. - Philadelphia, 1994. - XIV, 157 p.
Данное издание вышло в серии мемуаров американского философского общества. Автор, Майкл Джексон, получил
образование в Соединенных Штатах и Канаде и является профессором Отделения государственного и общественного
управления университета Сиднея. Его исследование, состоящее из предисловия и девяти глав и снабженное подробной библиографией, наделено, с одной стороны, на преодоление традиционных представлений и мифов, которые до сих пор окружают интернациональные бригады, а, с другой, представляет собой попытку определить их значение.
В предисловии автор указывает, что на многие вопросы, которые возникают при изучении истории интернациональных бригад, трудно ответить, так как огромное количество документов погибло, а многие были уничтожены сознательно. Кроме того, все, что было связано с интербригадами, было окружено секретностью. Удивительным является не только то, сколь мало известно ныне об
интербригадах, но и то, что в течение многих лет воспроизводились ложь и искажения действительности, запущенные пропагандой еще в 30-е годы.
Когда, при каких обстоятельствах появились интербригады, сколько их было - эти вопросы поднимаются в вводной главе. Интернациональные бригады состояли из добровольцев, которые приехали в Испанию воевать на стороне испанских республиканцев против фашистских мятежников. Республиканские власти поначалу не были склонны принимать помощь добровольцев, пока не осознали, что поддержка, оказываемая республиканцам со стороны СССР, напрямую зависит от их отношения к волонтерам.
Добровольцы в интербригады созывались со всех частей света Коминтерном, который, по мнению автора, направил свою мощную пропаганду на привлечение мирового общественного мнения к испанскому конфликту и превратил его в драму мирового масштаба. Коминтерн организовывал приезд добровольцев, оттачивал дорожные расходы, осуществлял размещение в отелях Парижа, обеспечивал переход границы с помощью проводников или подкупа пограничников, а нередко комбинируя оба способа.
Интербригады формировались при штабе в Альбасете, небольшом городе в 150 милях от Мадрида, куда направлялись все иностранцы, прибывающие • Испанию и в одиночку, и группами (каждый день в Испанию прибывали 600-700 новых добровольцев). Когда положение на фронтах было особенно тяжелым, вновь прибывшие добровольцы на грузовиках направлялись отсюда прямо в бой.
Интербригады существовали с ноября 1936 г. по март 1938 г. Всего их было пять, но бригады появлялись и расформировывались в ходе военных действий. Кроме пяти интербригад существовало также три других пехотных формирования иностранных добровольцев. По возможности бойцов-иностранцев, владеющих одним языком, старались объединить в одну бригаду, хотя это не всегда было возможно. Первой была создана немецкая, затем
итальянская, а впоследствии две французских, одна английская, одна венгерская и одна балканская бригады. В каждой бригаде был господствующий язык, но часто языков было несколько, что порождало неразбериху.
Офицерский состав интербригад не состоял из добровольцев, они направлялись Коминтерном, причем многие прибыли из Советского Союза. В интербригадах существовала двойная командная структура - при командирах находились политические комиссары. Руководство интербригадами осуществлял республиканский генеральный штаб.
Во второй главе дается краткая характеристика гражданской войны в Испании, которая с самого начала, как отмечает автор, стала рассматриваться в контексте широкой европейской политики
1936 г. как борьба за демократию (республиканцы) против фашизма (повстанцы) или как борьба христианского Запада (националисты) против большевистского Востока (республиканцы). Апологеты республики, подчеркивается в книге, игнорировали, что большинство пламенных защитников республики были отнюдь не наивными демократами, но испанскими сталинистами, для которых демократия была буржуазной фикцией и ничем более; что только одна из четырех значительных фракций в коалиции повстанцев имела отдаленную схожесть с германским нацизмом или итальянским фашизмом - фаланга, группа, с которой Франко никогда себя не отождествлял. Нет сомнения, утверждает автор, что гражданская война разразилась вследствие глубоких, свойственных исключительно Испании причин. Однако иностранная интервенция и на словах, и на деле сделала конфликт международным. "Это была европейская, не испанская, гражданская война, в которую были вовлечены выходцы из Нового Света и других континентов, и она стала мировой гражданской войной, как и все великие гражданские войны. В Гвадалахаре итальянцы сражались с итальянцами, немцы часто сражались с немцами, так как это была итальянская гражданская война, немецкая, польская и тд." (с34).
Поначалу мировая общественность не проявляла особого интереса к испанским событиям. Казалось, Мадрид падет не сегодня-завтра, а вместе с ним падет и республиканское правительство, которое было совершенно парализовано. Оно не предпринимало никаких усилий по организации обороны Мадрида. Врагу противостояла лишь народная милиция, которую мятежники, обладая боеспособной марокканской армией, с легкостью могли разбить, б ноября кабинет республиканцев перебрался в Валенсию. Мадридцы чувствовали себя преданными правительством, город был охвачен паникой, а Франко уже объявил о взятии столицы. 8 ноября
1936 г. франкисты вступили в предместья Мадрида, где неожиданно встретили ожесточенное сопротивление. Заняв важные позиции на окраине строящегося университетского городка, первые интербригады приняли на себя главный удар мятежников, штурмовавших столицу. 2 тыс. человек из XI и XII интербригад сумели остановить наступление отборных частей марокканской армии и испанского иностранного легиона. Каждый третий боец интербригад был убит в этих боях (этот уровень потерь сохранялся неизменным для интербригад на всем протяжении гражданской войны), что свидетельствовало о жестокости сражений. К январю
1937 г. из 2 тыс. первоначального состава бригад в строю осталось 600. Но попытки взять столицу штурмом провалились.
Появление интербригад имело огромное психологическое значение для республиканцев. Кроме того в рядах интербригадовцев находилось много известных писателей и деятелей культуры, что привлекло внимание мировой общественности к происходящему в Испании. Люди во всем мире стремились узнать о добровольцах из своей страны, борющихся на стороне Республики. Нацеленность на международный аспект конфронтации "демократия против фашизма", считает Джексон, затемнила истинно испанский характер гражданской войны в Испании, которая превратилась в одно из самых мифических событий нашего времени (с.18). В следующей главе автор пытается объяснить, почему гражданская война в
Испании стала чем-то вроде международного мифа, хотя не была единственной войной, которая велась в то время (русско-финская война, итальянское вторжение в Африку, югославская или греческая войны, в которых, кстати, также принимали участие иностранные добровольцы, не встретили такого отзвука). Но она была более ужасной, более масштабной и по длительности, и по разрушениям, чем другие войны того времени. По подсчетам Хью Томаса, в Испании погибли 500 тыс. человек, 300 тыс. эмигрировали, материальные разрушения оцениваются им в 9375 млн. американских долл. 1977 г. (с.25).
М .Джексон, приводя имена всемирно известных деятелей искусства и журналистики, которые воевали в интербригадах, считает главным объектом своего исследования безымянных участников. Судьба их была трагичной. Многие прибыли в Испанию из Германии, Греции, Югославии, испытав репрессии и гонения; половина из бойцов интербригад погибла в Испании; до сих пор неизвестно, сколько их потом умерло от ран, подверглось репрессиям в Германии и СССР, сколько стало инвалидами. Многие бойцы прибывали анонимно, и их имена так и остались неизвестными.
Республиканский генерал Винсенте Рохо писал в изгнании, что "гражданская война окончилась действием, но не словом” (с.29). Не наступил период затишья, когда и участники, и наблюдатели могли бы осмыслить результаты войны, когда можно было бы собрать информацию об ее участниках. Наоборот, разразившаяся буря второй мировой войны поглотила эти события, сделав их частью мировой катастрофы. После окончания второй мировой войны интербригадовцы из Греции вынуждены были искать убежища в Болгарии, а ветераны из стран Восточной Европы нередко подвергались преследованиям за то, что были "преждевременными антифашистами", так как боролись с фашизмом до того, как Германия напала на СССР. Американские, канадские и английские ветераны в годы "холодной войны" обвинялись властями в том же -
что они вступили в борьбу с фашизмом до того, как Англия и США официально вступили в войну.
В главе четвертой автор анализирует мотивы, которые заставляли иностранных добровольцев отправляться в Испанию. Эдгар Гувер и сенатор Маккарти считали американских ветеранов глупцами, которые стремились к славе и подвигам. Хуан Негрин, премьер-министр Республики, назвал бойцов интербригад героями не только Испании, но и мира. Но интербригадовцы были обыкновенными людьми - временами героями, временами жертвами.
Сущность интернациональных бригад состояла в том, что их бойцы являлись добровольцами. Коммунистические партии обращались к своим членам, призывая ехать в Испанию, но это не было приказом: далеко не все коммунисты устремились в Испанию. МДжексон утверждает, что, даже если бы республиканская Испания сама призвала добровольцев на помощь, а Коминтерн не занимался бы их набором и транспортировкой, все равно тысячи и тысячи волонтеров отправились бы в Испанию. Коммунисты лишь перехватили инициативу, но не они определяли ход событий.
И националисты, и республиканцы объявляли формирование интербригад результатом определенного плана, но на самом деле их появление стало результате»* стихийных обстоятельств. Немецкие эмигранты уже принимали участие в военных действиях, кота в Испанию прибыл Том Винтрингэм, которого историки считают ключевой фигурой в продвижении идеи интербригад. Также и к моменту появления в Испании Мориса Тореза, другой ключевой фигуры в формировании интернациональных соединений, французские добровольцы уже сражались на стороне республиканцев. Руководитель отдела пропаганды в Коминтерне, Вилли Мюнценберг, направлял добровольцев в Испанию еще до того, как Сталин открыто провозгласил эту политику. Очевидно, что без усилий, предпринимаемых Коминтерном, число добровольцев было бы намного меньшим, так как не все смогли бы добраться до
17^3466
Испании. Но тс, кто поехал в Испанию, неважно • коммунист ли он был или нет, сделали это по одним и тем хе причинам.
Европа в то время была полна эмигрантов. Во Франции насчитывалось 2,5 млн. эмигрантов, что составляло 5% ее населения. С победой Народного фронта Испания привратилась в Мекку для множества эмигрантов и беженцев. Когда началась война, Испания стала еще более привлекательной для изгнанников, так как предоставила им то, к чему они в действительности стремились -возможность продолжить борьбу с фашизмом, которую они начали еще на родине. Так, итальянский боец Эмилио Луссу свидетельствовал : "Мы больше нуждались в приезде в Испанию, чем Испанская республика нуждалась в нас” (с.44). Немецкий коммунист Густав Реглер утверждал: "Эго не их война; это наша” (с.45). Все они надеялись, что поражение фашизма в Испании будет способствовать поражению фашизма на их родине.
Автор дает приблизительную оценку количества эмигрантов в интербригадах, опираясь на данные о немцах, итальянцах, поляках и венграх. Представители этих четырех национальностей составляли значительную часть всего количества бойцов интербригад -примерно от 1/4 до 1/3 всего количества (см.табл.2).
Кроме политических изгнанников после семи лет Великой депрессии появились и экономические. Исследования, проведенные Розенстоуном, показали, что почти в половине из 1804 исследованных карточек бойцов батальона Линкольна было указано, что они не имели работы (с.47). Скорее всего этих людей привела в Испанию абстрактная ненависть к фашизму и капитализму. Стоит отметить, что некоторые из участнике» интербригад были вполне благополучными буржуа у себя на родине и ими двигало стремление к приключениям, но их число было крайне незначительно.
. Еще одним мотивом вступления в интербригады было предчувствие будущей мировой катастрофы. Многие в странах Центральной Европы и Франции видели, что фашистская Испания замкнет вражеское кольцо вокруг Франции и создаст угрозу для
Англии. Если фашизм ■ Испании потерпел бы поражение, то новую мировую войну можно было бы предотвратить.
Таким образом, у каждого, кто приехал в Испанию, была для этого причина, хотя равным образом у них были основания и не ехать, как у большинства людей, не покинувших свои дома. Интербригадовцев отличало то, что они искали эту причину, так как хотели в Испании остановить фашистскую угрозу миру. Вторая мировая война показала, что эти люди, которых многие считали "идеалистами*, не обманулись в своих суждениях, чего нельзя было сказать о политиках того времени.
В главе пятой исследуется вопрос о количественном составе интербригад. Количество прибывших в Испанию добровольцев было ошеломляющим и совершенно неожиданным. Т.Винтрингэм поначалу сомневался, что удасться набрать 50 англичан; но уже через месяц 50 англичан погибнут в сражении у реки Харама. Исследуя многочислейные данные вероятного числа добровольцев, которые часто колеблются от 140 тыс. (по подсчетам франкистов) до 30 тыс. (о которых вела речь Д.Ибаррури), автор считает наиболее авторитетными данные Гарсиа (1956 ), Майданника (1960), Пейна (1967), которые оценивали количество бойцов в 32 тыс. человек (с.68).
Точное число бойцов интербригад назвать крайне трудно: многие иностранцы, вроде Дж. Оруэлла, служили не в интербригадах, а в других военных формированиях, например, в Международной аэрослужбе, многие добровольцы оказывали медицинскую помощь. Кроме того, кадровые военные в интербригадах, как уже отмечалось, не были добровольцами.
Не меньшую сложность представляет определение их социальной и национальной принадлежности, возраста и классового происхождения, а также их политических симпатий, что составляет содержание шестой главы. Согласно сведениям, сохранившимся о собранных в Альбасете паспортах (эти паспорта были потом переданы в НКВД), учитывая всевозможные оговорки и исключения
17*
(так, например, французы, переходившие границу, вообще не имели при себе паспорта), самой большой национальной группой были французы • они составляли от 25 до 33 % бойцов интербригад (с.75). Далее идут немцы и австрийцы, поляки и другие выходцы из Центральной Европы, а также итальянцы, которые вместе составляли от 33 до 40%. Примерно по 5% составляли американцы (с канадцами), бельгийцы и голландцы, англичане и скандинавы (с.79). Всего в интербригадах были бойцы примерно 50 национальностей.
Что касается классовой структуры, то в интербригадах преобладали выходцы из рабочего класса. По‘подсчетам добровольца из Южной Африки Гернея, из 600 англичан примерно 30, или 5%, были представителями класса буржуазии. Р.Робертсон, анализируя состав добровольцев из США, указывал, что почти все они были рабочими (с.80). В "Истории Коммунистической партии Италии" П.Тольятти приводил данные, по которым в составе интербригад воевали 81,9% рабочих-итальянцев, 14,2% крестьян, 3,8% интеллигенции и служащих. По сохранившимся сведениям, среди болгар было 72% рабочих, среди бельгийцев • 95% (там же)
Самыми молодыми были американцы (70% до 30 лет), европейцы были старше • среди немцев, французов и итальянцев 60% были старше 45 лет. Многие из них участвовали в первой мировой войне (&82).
В отличие от большинства армий, в которых доминирует чувство патриотизма, в интербригадах господствовали иные политические настроения, главным образом антифашизм и коммунизм. Первый был больше распространен среди англичан и выходцев из Нового Света, второй - среди европейцев, в особенности немцев. Среди немцев 80% были коммунистами, среди итальянцев -56, среди бельгийцев - 72, среди англичан - 50% (с.88). В целом, около половины бойцов были членами национальных компартий. (с89). Но главным политическим стержнем, объединяющих всех бойцов, был антифашизм.
Седьмая глава посвящена изучению вопроса о том, с какими целями были созданы интербригада:. В июле и августе 1936 г., когда добровольцы прибывали и прибывали в Испанию, испанскому правительству предлагали организовать интернациональную колонну, мотивируя это тем, что добровольцы станут образцом в профессионализме и дисциплинированности для испанской армии. Предполагалось, что добровольцы должны обладать опытом участия в первой мировой войне и определенными военными навыками. Поскольку Испания не принимала участия в первой мировой войне, то в стране не было призывников, имевших боевую подготовку. Опытные добровольцы должны были сдерживать франкистов, пока им на смену не придет вновь созданная боеспособная испанская армия. Кроме того, интербригадовцы стремились продемонстрировать, что фашизм должен быть побежден и что его можно победить.
Однако интербригады не стали и не могли стать образцом для республиканской армии. Многообразие национальностей и языков, затрудняющих согласованность действий, отказ слепо следовать приказам офицере», политические различия, игнорирование испанской действительности - все это сказывалось на боевых качествах интернациональных соединений. Отсутствовала какая-либо военная подготовка добровольцев, несмотря на то, что многие из них не имели никакого военного опыта, и многие нередко обучались прямо в бою (с.100-101). "Вообще, бойцы интербригад так же мало знали о ведении военных действий, как и о спряжении испанских глаголов”, • отмечает автор (с.102). Поэтому они часто-служили мишенью для противника и совершали такие действия, какие совершают только неопытные солдаты. Кроме того, автор отмечает отсутствие согласованности между штабными и фронтовыми офицерами и неподчинение некоторых фронтовых офицеров приказам свыше.
Поэтому столь высокими были потери интернациональных бригад. Так, за три месяца боев выжили только 400 англичан из 600;
за три недели в Хараме погибли 750 немцев из 1000. Винтрингэм подсчитал, что потери среди бойцов интербригад доходили до 150% в месяц, включая погибших и тяжело раненных. За год потери доходили до 180% (с.104). Противник нес намного меньшие потери • итальянский экспедиционный корпус в Испании терял в среднем от 4,5 до 6% убитыми и 20-25% ранеными, хотя многие из соединений были также плохо обучены, вооружены и руководились так же плохо, как и интербригады. Среди фалангистов и карлистской милиции потери исчислялись 6% убитыми и 31% ранеными, а эти части также не являлись профессиональными (с.105). М Джексон объясняет столь многочисленные потери тем, что интербригады использовались на острие атаки, они первыми шли на противника и последними получали приказ об отступлении, так как считались лучшими соединениями на стороне республиканцев.
Нельзя переоценить вклад интербригад в оборону Мадрида, гае они держали линию обороны до формирования новой испанской республиканской армии, как и их вклад в другие решающие сражения гражданской войны. Но главное, что сумели сделать добровольцы, -это поднять моральный дух защитнике» республики. То, что тысячи иностранных добровольцев, которых никто не обязывал, шли в бой и умирали на чужой земле, позволяет назвать их героями, делает вывод автор (с.118).
В заключении Джексон еще раз указывает на трагическую судьбу добровольцев из интербригад, которые не только были лишены поддержки со стороны своих правительств, но нередко сталкивались с их противодействием; в отличие от обычных солдат, они не получали наград, их деятельность в Испании и на родине была встречена с осуждением и в лучшем случае окружена молчанием. Для тех, кто погиб, это означало окончательное забвение, память о них сохраняли лишь оставшиеся в живых соратники. Поэтому одной из особенностей книг об интербригадах являются списки имен погибших.
М.Н.Смелова
