CC BY
174
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ
НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 5
ИСТОРИЯ
3
издается с 1973 г. выходит 4 раза в год индекс РЖ 2 индекс серии 2,6 рефераты 96.03.001-96.03.045
МОСКВА 1996
Считалось, что, появляясь в дорогой одежде, женщина демонстрирует, что она не занята ни в одной форме производительного труда и что у ее мужа достаточно денег, чтобы содержать ее по последнему слову моды. Однако, будучи заинтересованными в том, чтобы их жены выглядели как модели в модных журналах, мужья, тем не менее, осуждали женскую одержимость нарядами и полагали, что женщины могут одеваться соответствующим образом при минимальной затрате сил и средств.
Анализируя во многом схожие язык и образы "Крейцеровой сонаты" Л.Толстого и "Дамского счастья" Э.Золя, автор выявляет сексуальный аспект феномена покупки одежды, отражающий, по ее мнению, глубокий интерес русских и европейцев к тем изменениям, которые индустриализация и урбанизация внесли в отношения полов. В начале XX в. все большая вовлеченность женщины в производство, в том числе в сферу обслуживания, вызывала изменения в отношении к ней: возникают символы "продажности", "публичности", "алчности", ассоциирующиеся с коммерческой деятельностью.
Накануне Первой мировой войны, заключает автор, отношение к покупке одежды было одним из самых очевидных индикаторов недовольства капитализмом. Это недовольство имело глубокие корни в России и остро ощущалось как правыми, так и левыми:
О.В. Большакова
96.03.014. НОВИКОВ М.В. СССР, КОМИНТЕРН И ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В ИСПАНИИ 1936-1939 ГГ. / Яросл. гос. пед. ун-т им. К.Д.Ушинского. - Ярославль, 1995.- 4.1.164 с. 4.2 132 с.
Реферируемая монография, состоящая из двух отдельных частей (в которых 4 главы), посвящена исследованию генезиса и механизма реализации политики советского руководства и руководства Коминтерна в ходе гражданской войны в Испании 1936-
1939 гг. В работе использован широкий круг литературы, привлечен значительный архивный материал.
Рассматривая в 1 главе отечественную и зарубежную историографию проблемы, автор прежде всего останавливается на ее терминологии. Историография испанских событий 1936-1939 гт. - это, прежде всего, историография профранкистская и прореспубликанская; она многонациональна, разделена на множество политических течений и научных школ, отсюда наличие множества терминов для обозначения одних и тех же событий.
Разногласия начинаются уже с названия войны. Для марксистских и советских авторов - это Национально-революционная война испанского народа против фашистских захватчиков, для франкистских - национально-патриотическая война. Более удачным, по мнению М.В.Новикова, представляется термин "Гражданская война в Испании 1936-1939 гг.", принятый в западно-европейской и американской историографии. Он более объективен, поскольку - отражает всю полноту событий, происходивших по обе стороны линии фронта.
Названия противоборствующих сторон также отличаются большим разнообразием. Автор отдает предпочтение следующим: "республиканцы" - сторонники Испанской республики, причем этот термин распространяется на весь период, с 18 июля 1936 г. по 1 апреля 1939 г.; "мятежники" - участники антиправительственного мятежа, термин распространяется на период с 18 июля по начало ноября 1936 г., т.е. до провозглашения генерала Франко верховным главнокомандующим, с ноября 1936 г. и до конца войны -"франкисты"
Некорректным применительно к СССР является термин интервенция. "Поскольку инициатива в поставках советского оружия и посылке военных специалистов исходила от правительства Испанской республики, то деятельность СССР можно квалифицировать как помощь ... Что касается фашистских государств, то их, действия можно считать интервенцией против
Испанской республики, хотя они и действовали не по своей инициативе, а по приглашению мятежников. Дело в том, что мятежники не были признанным субъектом международного права и их просьба не имела юридической силы. Следовательно, Германия, Италия и Португалия совершили акт агрессии против Испанской республики" (4.1, с.19-20).
Анализируя работы советских и зарубежных историков и мемуаристов о гражданской войне в Испании и помощи СССР и Коминтерна Испанской республике в 1936-1939 гг., автор отмечает, что в своем развитии историография проблемы прошла два основных этапа. Для первого характерно издание трудов участников и очевидцев войны. В них гражданская война крайне политизирована, идеологизирована и даже мифологизирована. Второй этагг в развитии историографии связан с участием профессиональных историков и активным использованием архивных документов. Их работы широко представлены в исследовании М.В.Новикова.
Вторая глава "Военный мятеж в Испании и позиции великих держав" посвящена таким проблемам, как мятеж 1936 г. и его предыстория, помощь Германии и Италии испанским мятежникам, происхождение политики невмешательства, советская гуманитарная помощь Испанской республике. Автор отмечает, что пришедшее к власти в результате победы на выборах 16 февраля 1936 г. демократическое правительство оказалось не в состоянии предотвратить сползание страны в состояние хаоса, поддержать общественный порядок и обеспечить безопасность граждан. В этих условиях рабочие партии и профсоюзы приняли решение о создании собственных вооруженных формирований для защиты завоеваний. "Таким образом, вооруженное- противостояние правых и левых весной 1936 г., пока, правда, на уровне добровольческих милицейских отрядов, становится свершившимся фактом, приближая гражданскую войну" (1, с.128).
Военный мятеж в Испании стал следствием обострения внутриполитической борьбы между правыми и левыми силами, что
было обычным явлением в испаноязычных странах. Главной объединяющей идеей разношерстного лагеря правых сил являлся страх перед растущим рабочим движением и связанной с ним возможностью большевизации Испании. Сроки мятежа несколько раз переносились. Его организаторы рассчитывали на быстрый успех. Предполагалось, что почти повсеместное выступление армии и саботаж государственных чиновников деморализуют левых, лишат правительство возможности контролировать ситуацию в стране и вопрос о захвате власти будет решен в считанные дни. Заговорщики, во главе которых несмотря на протесты его конкурентов стал Франко, однако просчитались. Прежде всего, значительная часть сухопутной армии, военно-воздушных сил и флота сохранила верность правительству. Из 15 тыс. офицеров около 5 тыс. воевали на стороне республики, в их числе более 80% генералов, 70% полковников и подполковников. В то же время почти 80% молодых и честолюбивых капитанов, лейтенантов и унтер-офицеров сухопутных войск приняли участие в мятеже в расчете на быстрое продвижение по службе (1, с.131). Они, по словам автора, стали основой командного состава франкистской армии и, без сомнения, внесли значительный вклад в победу Франко.
Другим крупным просчетом организаторов мятежа была явная недооценка политической зрелости рабочего класса и его готовности защищать демократию. Вряд ли они также предполагали, что буржуазное правительство решится открыть военные склады и вооружить народ. В Мадриде и Барселоне мятеж был подавлен уже 19 июля. Аналогичная картина наблюдалась почти повсеместно. От неминуемого поражения мятежников спасла оперативная помощь итало-германской транспортной авиации. В считанные дни самолеты перебросили в Испанию несколько десятков тысяч марокканских солдат и солдат иностранного легиона, несколько сот тонн военных грузов. Принимая решение об эскалации вмешательства в военный конфликт, Гитлер и Муссолини преследовали вполне определенные политические и экономические цели. Диктаторы, учитывая
важнейшее стратегическое положение Испании, были заинтересованы в установлении там дружественного им авторитарного режима, вкладывая, правда, в это понятие разное содержание. Муссолини предпочитал корпоративное авторитарное государство с сильным влиянием католической церкви. Гитлер хотел видеть во главе Испании фашистскую фалангу, правящую страной на манер нацистской партии в Германии. Были и определенные экономические интересы, как возможной сферы для экспансии капитала и природных ресурсов, в т.ч. стратегических.
В книге подчеркивается, что несмотря на наличие контактов между германскими, итальянскими и испанскими консервативными политическими и военными деятелями накануне мятежа, решение Гитлера и Муссолини о помощи в конце июля 1936 г. носило "импровизированный характер, представляя собой одно из типичных для них авантюрных предприятий" (1, с.162). Исходя из реального соотношения сил, было решено оказывать помощь тайно, а в случае утечки информации немедленно отступить и дожидаться более благоприятной ситуации.
Пассивная позиция британского и французского руководства стимулировала диктаторов к эскалации вмешательства. Консервативное правительство Британии, идеологически близкое к мятежникам, убедило социалистическое руководство Франции занять позицию нейтралитета и убедить великие державы подписать соглашение о невмешательстве в испанский конфликт (август 1936г.). В условиях итало-германского вмешательства в испанские события данное соглашение, по мнению автора, было объективно выгодно мятежникам и являлось грубым нарушением норм международного права. Поставки оружия Германией и Италией продолжались в течение всей войны, причем по германскому сценарию. Италия послала в Испанию больше оружия и направила около 300 тыс. добровольцев и солдат регулярной армии, в то время как всего около 50 тыс. немцев приняли участие в испанской войне. "Совместная итало-германская помощь стала решающим фактором победы
франкистов в данной войне. С этим согласны историки всех направлений, кроме франкистской и их сторонников'' (1, с. 142).
Советское руководство, несмотря на свою прореспубликанскую позицию, стремясь к сотрудничеству с Францией и Британией в борьбе с фашистской опасностью, присоединилось к соглашению о невмешательстве и в первые недели конфликта ограничивалось оказанием традиционной в таких случаях морально-политической и гуманитарной помощью. Всего с августа 1936 г. по июнь 1941 г. было собрано 1 272 374 тыс. франков (277 614 тыс. руб.), в то время как народы 17 самых богатых стран того периода вместе собрали около 800 млн. франков (1, с.155-156). Основной объем советской гуманитарной помощи приходится на период с августа 1936 г. по конец 1937 г. Дальнейшее его уменьшение объясняется морским пиратством, осложнением международной обстановки в Европе, длительностью войны и психологическим к ней привыканием и др.
Одним из аспектов гуманитарной помощи стал прием Советским Союзом осиротевших в ходе войны детей командиров-коммунистов на воспитание. Всего в СССР было вывезено около 4тыс. испанских детей, размещенных в 22 детских домах, которые функционировали с 1937 по 1951 гг., когда был закрыт последний из них в с. Болшево Московской области (с.1, с.157).
В третьей главе "Советская дипломатическая и военная помощь испанской республике" отмечается, что восстанавливая в спешном порядке в августе 1936 г. дипломатические отношения с СССР, правительство Испанской республики, находясь в безвыходном положении, было вынуждено обратиться к советскому руководству с просьбой об оказании дипломатической и военной помощи. Рассматривая позицию Сталина в испанском вопросе, автор показывает, что она не была стабильной, а менялась по мере того, как изменялась обстановка1 в Испании и на международной арене. Так, совершенно ясно, что в начальный период войны, по крайней мере до середины августа 1936 г., он не планировал какого-либо серьезного вмешательства во внутренние дела. Наоборот, по его
16-3297
указанию советские послы, прежде всего во Франции, получили жесткое указание отклонять все просьбы представителей Испанской республики, буквально осаждавших их просьбами о советской военной помощи. Более того, 24 августа Советский Союз присоединился к соглашению о невмешательстве.
По мере эскалации итало-германского вмешательства и ухудшения положения республики, Сталин не позднее 14 сентября принял решение об оказании помощи республиканцам массированной, в том числе военной помощи. В ходе обсуждения плана мероприятий помощи Испании возник вопрос и о Направлении в Испанию регулярных частей Красной Армии. Идея эта была выдвинута Сталиным и поддержана Ворошиловым. Однако Тухачевский и другие военные специалисты, участвовавшие в обсуждении, решительно выступили против подобных предложений. В конечном итоге было принято решение осуществлять советскую военную помощь по трем основным направлениям: военно-техническая; участие военных специалистов в создании регулярной армии, в разработке операций и непосредственно в боевых действиях; подготовка испанских военных специалистов. С этой целью в Испанию направлялись только военные советники. При этом испанская сторона оплачивала не только стоимость закупленного оружия, но и все косвенные расходы, связанные с отправкой грузов и людей, включая командировочные расходы военных специалистов.
Сталин внимательно следил за реализацией принятых решений. При этом, подчеркивает автор, в испанском вопросе он проявил достаточно гибкости и благоразумия и, по крайней мере, не толкал своих союзников в Испании, коммунистов, на путь, способный привести республику к немедленной катастрофе. По его указанию компартия, как и Коминтерн, ориентировалась на борьбу за осуществление в стране демократических, а не социалистических преобразований.
Принимая решение об оказании военной помощи Испанской республике, советское руководство предприняло определенные
усилия, чтобы сохранить это как можно дольше втайне от своего народа, от мировой общественности, от коллег по международному комитету по невмешательству. Были предприняты попытки с помощью мирового сообщества сорвать военно-экономическую блокаду республики, не допустить образования единого фронта крупных государств Европы против республиканской Испании. Но эти попытки окончились безрезультатно. "Политика умиротворения фашизма, стойкий антикоммунизм и страх большевизации Испании удерживали руководителей Англии и Франции от совместных действий против Франко и его итало-германских покровителей. Самое большее, что удалось советским дипломатам, это не допустить в ряде случаев ухудшения международного положения Испанской республики" (т.2, с.68).
Военная помощь Советского Союза осуществлялась в условиях строжайшей секретности. В финансовом выражении она составила в годы войны 202,4 млн. долл. США. Всего было доставлено около 600 тыс. тонн военных грузов, в их числе 648 самолетов, 347 танков, 1186 орудий и др. (2, с. 46, 51). Основная часть советской военно-технической помощи приходится на начальный период войны -октябрь 1936 г.- июль 1937 г., когда доставка грузов осуществлялась в основном из черноморских портов через Средиземное море. Уменьшение объема поставок в последующем, по мнению автора, связано как с фактором блокады после закрытия франко-испанской границы, так и ограниченными возможностями советской военной промышленности, помощью Китаю и Монголии в отражении японских агрессоров, исчерпанием испанского золотого запаса и перспектив снабжения в кредит без четкой гарантии на военный успех.
По общему объему военно-техническая помощь СССР была несколько меньше итало-германских поставок франкистам, но с учетом республиканских закупок в других странах воюющие стороны ввезли в Испанию примерно одинаковое количество оружия. Но ввезенное оружие более рационально было использовано 16*
франкистами, так как на их стороне воевало больше военных специалистов (до 200 тыс.) и они смогли научить испанцев лучше им пользоваться; 2 тыс. советских военных специалистов было явно недостаточно, что отрицательно повлияло на исход войны (2, с.68).
К числу факторов, нанесших несомненный вред делу достижения военной победы республиканцев, автор относит не только частую сменяемость советников, недостаточное их количество, но и противоречивые указания от Ворошилова из Москвы, слабая профессиональная подготовка части советников (иногда старшие лейтенанты и капитаны выступали в роли наставников испанских полковников и генералов, что вызвало справедливые нарекания испанской стороны), ошибки кадровиков наркомата обороны в отборе советников, когда в их числе оказывались профессионально непригодные офицеры. Отрицательные последствия для исхода гражданской войны в Испании имели репрессии в отношении советских специалистов. Многие из них были уничтожены в ходе войны, другие после ее окончания. В их числе два из трех главных военных советника -Я.К.Берзин и Г.М.Штерн, военный атташе В.Е.Горев, начальник разведуправления наркомата обороны СП.Урицкий, командующие истребительной авиацией П.И.Пумпур и Е.С.Птухин и др.
Заключительная (4) глава - "Гражданская война в Испании и Коминтерн" посвящена вопросам разработки Коминтерном теоретических проблем войны и революции в Испании и раскрытию практической помощи Испанской республике в годы гражданской войны. В первые месяцы (июль-август 1936 г.) гражданской войны руководство Коминтерна в целом занимало выжидательную позицию в надежде на быструю победу республиканцев. В дальнейшем испанский вопрос стал одним из приоритетных в его деятельности. Руководство Коминтерна не оставляло без внимания ни одной теоретической и практической инициативы Компартии Испании (КПИ), одобряя или не.одобряя их. Коминтерн направил в Испанию большую группу активистов и руководителей многих
коммунистических партий для оказания теоретической и практической помощи быстро растущей КПИ (в марте 1936 г. в ее рядах было 100 тыс. человек, а в марте 1937 г. только в 22 провинциях республиканской зоны состояло 249 140 коммунистов, причем 131 600 из них сражались в рядах Народной армии) (2, с.77). Став воюющей партией, КПИ ослабила свои позиции в тылу, где перед ней вставали не менее сложные задачи, требовавшие незамедлительного решения, и ИККИ считал полезным использовать в этих целях международный опыт коммунистического движения.
Оценка деятельности советников Коминтерна в Испании неоднозначна. Вряд ли есть смысл отрицать, считает автор, что сам факт их появления там свидетельствовал о солидарности с борьбой испанской компартии, испанского народа, укреплял моральный дух защитников республики. В то же время их поведение и практическая деятельность неоднократно подвергались суровой критике и в годы войны, и после ее окончания. Советники не знали Испании, ее традиций и обычаев, особенностей психологии испанцев. Они с трудом ориентировались в политической ситуации, механически переносили опыт своих партий в специфические условия страны, охваченной гражданской войной, часто подменяли местные партийные организации и даже ЦК КПИ, принимали и проводили в жизнь решения, противоречащие линии руководства КПИ, командовали там, где это должны были делать испанцы, аппарат советников Коминтерна, в отличие от военных советников, не был четко организован и др.
Отрицательные последствия деятельности советников были частично устранены после приезда в Испанию в конце 1937 г. Пальмиро Тольятти, введенного в состав политбюро ЦК КПИ и получившего широкие полномочия. Тольятти убедил ИККИ отозвать большую часть советников из Испании, будучи убежденным, что их некомпетентность наносит серьезный вред делу антифашистского сопротивления.
В ходе войны ИККИ оказывал помощь испанской компартии в разработке стратегии и тактики. Как правило, рекомендации, советы и директивы были продиктованы искренним стремлением оказать помощь не только КПИ, но и всей республике. Чаще всего ИККИ ставил перед испанскими коммунистами реальные задачи. "Наивно предполагать,- пишет автор,- что руководство Коминтерна было озабочено исключительно проблемами укрепления республиканской коалиции и достижения военной победы. Отдавая явный приоритет этой главной задаче, без успешного разрешения которой все остальное мало что значили, ИККИ стремился, и это представляется вполне естественным для этой организации, к максимальному увеличению своей силы и влияния, причем рассчитывал добиться этой цели не путем проведения социалистических экспериментов и противопоставления КПИ другим партиям и организациям Народного фронта, а активным участием коммунистов в борьбе за общедемократические ценности, решительным отмежеванием компартии от всех левацких перегибов различных левоэкстремистских группировок" (с.2, с.87-88).
Попытку теоретически обосновать ту новую реальность, которая возникла в Испании в ходе вооруженной борьбы, предпринял Г.Димитров. Выдвинутая VII конгрессом Коминтерна и реализуемая в Испании идея широкого народного антифашистского фронта не соответствовала ни одному из известных типов организации государства. По мнению Димитрова, "это еще не будет советское государство, но государство антифашистское, левое, с участием подлинно левой части буржуазии", где производство будет организовано без уничтожения окончательно
частнокапиталистической собственности, но под контролем рабочего класса и его союзников по Народному фронту (Цит. по 2, с.88-89), С подобным анализом особенностей испанской революции выступил по поручению секретариата ИККИ П.Тольятти. Он одним из первых назвал революцию в Испании составной частью антифашистской борьбы во всем мире, отметив ее народный, национальный и
антифашистский характер. Подобная трактовка и соответствующая тактика позволили в основном предотвратить отход от Народного фронта крестьянских масс и мелкой городской буржуазии, сохранить курс на демократическую республику нового типа до самого конца войны.
Отдельно автор останавливается на "участии КПИ и Коминтерна в разгроме "испанского троцкизма", в антитроцкистской кампании, развязанной по прямому указанию Сталину. Руководство КПИ, и прежде всего ее генеральный секретарь Хосе Диас, приняв деятельнейшее "участие в политическом и физическом уничтожении ПОУМ (Марксистская объединенная рабочая партия, образовавшаяся в 1935 г. из нескольких прокоммунистических группировок левацкого толка - реф.) и других личных врагов Сталина из числа заподозренных в связях с Троцким, не только "отрабатывали советскую военную и дипломатическую помощь, но и искренне были убеждены, - по мнению М.В.Новикова, - в мудрости "вождя народов" и необходимости насильственного устранения своих потенциальных конкурентов" (2, с.100).
Одним из проявлений практической помощи Коминтерна испанской республике была организация интернациональных бригад. Давние исторические традиции участия иностранных волонтеров в национально-освободительных и революционных войнах проявили себя и в годы испанской гражданской войны, привнеся в мировой опыт при этом некоторые особенности. Среди них автор выделяет, во-первых, что это была не классовая, а первая в мире антифашистская война. Во-вторых, добровольческое движение, начавшись как стихийное, в дальнейшем координировалось из единого центра - Коминтерна. В-третьих, официальное руководство Коминтерна в годы войны на время отложило свои планы большевизации Испании ' и последовательно отстаивало общедемократические принципы. В-четвертых, зависимость Испанской республики от советской военной помощи открыла путь сталинизму в интернациональные бригады.
Через бригады прошло около 50 тыс. добровольцев из 54 стран, более всего из Франции - 8,5 тыс. французов, около 5 тыс. поляков, столько же отдельно немцев и итальянцев, свыше 3 тыс. добровольцев из США и т.д. (2, с.100-101). Поскольку интербригады были открыты для всех без исключения антифашистов, коммунисты, как правило, не составляли абсолютного большинства добровольцев. Из них представителями Коминтерна были сформированы 6 бригад и ряд других подразделений. Они были созданы как ударные части республиканской Народной армии. Не было ни одной сколько-нибудь крупной наступательной или оборонительной операции Народной армии, в которых бы не принимали участия иностранные добрЬвольцы. Свой боевой путь они начали 9 ноября 1936 г. в самый критический момент битвы за Мадрид и закончили в начале февраля 1939 г. вместе с падением Каталонии.
Рассматривая распространенную в западной историографии версию об "использовании" добровольческого движения в интересах СССР и Коминтерна, автор отмечает, что она верна лишь в плане их долгосрочных стратегических целей и задач, связанных с реализацией идеи мировой коммунистической революции. Применительно же к гражданской войне в Испании можно говорить о совпадении интересов руководства СССР, Коминтерна и большинства добровольцев. На данном этапе их объединяла одна цель - разгром фашизма, который был их общим врагом. В случае успеха и появления объективных условий для включения Испании в мировую коммунистическую республику интересы СССР, Коминтерна и добровольцев-некоммунистов неизбежно становились бы различными.
В ходе гражданской войны коммунисты никогда не забывали о своих стратегических задачах, и об этом свидетельствует то обстоятельство, что они стремились пропустить через "испанский плацдарм* как можно больше своих активистов для накопления боевого опыта с целью использования его в грядущих революционных событиях. Несмотря на официальную
общедемократическую позицию Коминтерна в испанском конфликте, многие коммунисты считали его началом нового этапа социалистических революций. Попытки руководства убедить их в преждевременности подобных настроений были безуспешными.
В ходе формирования интербригад и руководства их боевой деятельностью Коминтерну пришлось столкнуться с рядом серьезных проблем - проникновением в ряды добровольцев случайных людей, проявлениями национализма, недоброжелательством ряда испанских руководителей и др. ИККИ пытался решить их, но так и не разрешил до конца. Трагедия интербригад в том, что понеся тяжелые потери в боях с фашизмом, их бойцы после окончания войны оказались отверженными в своих странах. "Странной в период эвакуации 12 673 оставшихся в живых добровольцев выглядела позиция советского руководства, практически самоустранившегося от спасения их жизней. Шпиономания доходила до абсурда, и даже гарантированная Коминтерном тщательная проверка не изменила ситуации кардинальным образом. Лишь незначительное число бывших интербригадовцев получили разрешение на въезд в СССР" (2, с. 116).
Говоря о кампании солидарности с Испанской республикой, автор показывает, что основными ее движущими силами были СССР, Коминтерн, социал-демократическое и профсоюзное движение, прогрессивная интеллигенция. И тем не менее в целом Коминтерну не удалось на протяжении войны добиться поставленной цели -создать единый рабочий международный фронт в поддержку Испанской республики. Руководители Коминтерна объясняли это тем, что во главе многих национальных организаций Социалистического рабочего интернационала, Международной федерации профсоюзов стояли люди, которые подчиняли политику рабочих организаций политике буржуазии. Что же касается лидеров этих организаций, то они объясняли свое нежелание сотрудничать с Коминтерном тем, что социалисты сами, отдельно, делали все необходимое для Испании и уже по этой причине была излишней общность действий с коммунистами. В действительности же, 17-3297
полагает автор, "правые лидеры социалистов в 1936-1939 гг. сумели дистанцировать свои национальные и международные организации от коммунистов по несколько иным причинам. Большинство из них были очевидцами большевистского переворота в России и трагической судьбы российского социалистического рабочего движения. Участие социалистов в совместных действиях могло так усилить позиции коммунистов, что у последних появлялась возможность захвата власти и последующей расправы с социалистическим движением. Существовало также опасение, что коммунисты будут заниматься переманиванием членов социалистических рабочих организаций в коммунистические партии. Общедемократическая позиция руководства Коминтерна в вопросе о едином фронте в борьбе против фашизма представлялась правым лидерам социалистов очередной тактической уловкой с целью будущего захвата власти и установления большевистского режима в европейских государствах" (2, с.131-131).
И. Б. Твердохлеб
НОВАЯ И НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ
Международные отношения
96.03.015. РЕГИОНАЛЬНЫЕ КОНФЛИКТЫ: ВЫЗОВ РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКОМУ СОТРУДНИЧЕСТВУ REGIONAL CONFLICTS: THE CHALLENGE TO US-RUSSIAN COOPERATION/ Ed. Goodby J.E. - N.Y.: Oxford Univ. Press, 1995. - XIV, 251 p.
В начале 1990-х годов группа ученых из разных стран предприняла совместный проект под эгидой Университета Карнеги Меллона (Питтсбург, США) и Стокгольмского международного института мирных и следований (СИПРИ). Его целью было изучение российско- американских отношений в постконфронтационную эпоху. Первым результатом проекта была публикация в 1993 г. книги
