CC BY
110
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 5
ИСТОРИЯ
1
издается с 1973 г. выходит 4 раза в год индекс РЖ 3 индекс серии 3.5 рефераты 95.01.001 - 95.01.045
МОСКВА 1995
95.01.037. МАТВЕЕВА Н.П. САРГАТСКАЯ КУЛЬТУРА НА СРЕДНЕМ ТОБОЛЕ / Отв. ред. Полосьмак Н.В.; РАН. Сиб. отд-ние. Ин-т пробл. освоения Севера.- М.: Наука, 1993.- 174 е.- Библиогр.: с.166-173.
В монографии Н.П.Матвеевой обобщены результаты многолетних исследований памятников саргатской культуры в лесостепном Притоболье. Публикуются материалы раскопок саргатских поселений и могильников, рассматриваются вопросы хронологии, культурных связей, социально-экономического развития древних племен юга Западной Сибири в V в. до н.э.- Ш/1У вв. н.э.
Книга включает два основных раздела. Раздел, посвященный характеристике источников по истории саргатской культуры, состоит из трех глав. В первой из них дается последовательное описание курганных погребений девяти могильников и приводятся краткие сведения об остальных погребальных памятниках саргатской культуры в изучаемом регионе, которых к настоящему времени здесь исследовано более 30. Во второй главе публикуются строительные остатки и инвентарь поселений: Рафайловского городища, поселений Рафайловский Остров, Игналинка-1, Боганцево-1, Верхний Ингальский Борок-1 и Коловского городища. Общее число известных в Среднем Притоболье саргатских поселений достигает 58, из них исследовано 17 (см. табл.5 на с.64-65). В основном они располагаются в долинах рек Исети и Тобола и по берегам их крупных притоков.
В целом все поселения можно разделить на неукрепленные, или селища (их большинство - 51), и укрепленные, или городища (их 7) (с.59). В ряде случаев городища и прилегающие к ним селища образовывали единые поселенческие комплексы, иногда очень крупные. Среди них по размерам выделяются Рафайловское городище площадью 14,5 тыс. кв. м (с селищем - более 60 тыс. кв. м), Коловское - 8,4 тыс. кв.м (с селищем - 16,2 тыс. кв.м), Прыговское - 5 тыс. кв.м (с селищем - 26,5 тыс. кв.м), а также неукрепленные поселения: Речкинскос-2 (18 тыс. кв.м) и Речкинское-1 (13 тыс. кв.м)
(с.58-60). Однако, как показали раскопки Рафайловского городища, не вся его площадь была заселена постоянно: отдельные участки обживались в различные периоды, а иногда и неоднократно. Материалы данного памятника позволяют в какой-то степени судить и о планировке поселений. Так, на одном из участков на площади 1230 кв.м было обнаружено 12 жилищ, расположенных полукругом, с выходами напротив друг друга. Позади жилищ имелись пристройки и хозяйственные помещения, за ними полукругом размещались обособленные хозяйственные сооружения (с.61-62). В общей сложности на поселении исследовано 21 жилище и семь хозяйственных строений. При этом, как подчеркивает автор, жилища на цитадели - в основном небольших размере» и однокамерные, рассчитанные, по-видимому, на проживание в них лишь в момент военной опасности. Жилые постройки на селище значительно больше по размерам. Это многокамерные полуземлянки сложной конструкции с помещениями, соединенными длинными крытыми коридорами (с.68-69).
В третьей главе рассматриваются керамика и инвентарь памятников саргатской культуры в лесостепном Притоболье. Представительные керамические комплексы получены на ряде поселений. Статистический анализ проведен по коллекциям керамики семи поселений. Результаты его, включая данные по формам и орнаментации, публикуются в табл.11-15 (с.92-97) по отдельным памятникам. Общая характеристика посуды из погребений десяти могильников дана автором суммарно по "хронологическим группам (см. табл.16 на с.98) из-за значительно меньшего ее количества по сравнению с посудой поселений.
В целом, керамика саргатских памятников изучаемого региона отличается хорошим качеством, стабильностью основных форм и разнообразным орнаментом. Вся посуда изготовлена вручную способом спирально-ленточйого налепа. По форме различаются горшковидные, кувшиновидные сосуды, а также чаши и блюда. По функциональному назначению выделена столовая и кухонная посуда.
31-325
Наряду с керамикой местного изготовления встречаются обломки привозных из Средней Азии станковых красноглиняных сосудов, часть которых, в силу крупных размеров, могла служить тарой для каких-то импортных продуктов (с.100).
Инвентарь саргатских памятников включает около 1400 предметов, относящихся к 47 категориям. В их числе железные ножи, обнаруживающие многочисленные аналогии в памятниках ананьинекой, савроматскоЙ, прохоровской, скифской и других культур лесостепной и лесной зон Евразии; бронзовые кельты, относящиеся к группе западно-сибирских кельтов; кованые железные тесла; пряслица в основном выточенные нэ стенок сосудов, реже каменные и бронзовые, а также лепные из глины; керамические скребки; проколки; игольники; точила; оселки; тигли; предметы культа (курильницы, "молоточки", каменные жертвенники, скульптурные изображения); медные котлы, аналогичные тем, которые встречаются в памятниках саков, усуней, хунну. На Рафайловском городище найдены также рукоятки сложносоставных пахотных орудий, изготовленные из лосиного рога, с прямоугольными пазами для крепления рабочих частей.
В наборах погребального инвентаря широко представлены предметы вооружения: короткие мечи сарматских типов, относящиеся к разным стадиям развития савромато-сарматской культуры; кинжалы, в числе которых имеется один скифский акинак, а остальные повторяют формы, известные у сарматов и их соседей. Наконечники стрел представлены бронзовыми, железными и костяными образцами. Все онй подразделяются на три десятка типов, обнаруживающих близкое сходство с формами, бытующими в VII в. до н.э. - III в. н.э. у скифов, саков, савромато-сарматов, у племен ананьинской, татарской, большереченской и кулайской культур. Применение носителями саргатской культуры защитного доспеха -наборных панцирей - фиксируют находки костяных пластин в ряде курганных погребений. Металлические пластинчатые панцири были также известны, судя по находкам в других регионах саргатской
культуры. Использовались и комбинированные панцири, соединявшие в наборе костяные и железные пластины (с.107). Из числа предметов конской упряжи в саргатских памятниках Среднего Притоболья встречаются железные кованые удила, костяные и железные псалии, сбруйные пряжки и бляхи.
Второй раздел книги - "Очерки истории и культуры саргатского населения Среднего Притоболья" • открывается главой, посвященной характеристике основных отраслей хозяйства. В целом, как показывают материалы поселений, скотоводство, несомненно, являлось главным направлением хозяйственной деятельности. При этом, согласно остеологическим данным, в составе стада самые значительные (и почти равные) доли принадлежали лошадям (47,6%) и крупному рогатому скоту (46,7%). Очень невелика была доля мелкого рогатого скота (4,8%) и верблюдов (0,9%) (с.11б). Наличие последних, по мнению автора, свидетельствует о существовании интенсивны! караванной торговли со Средней Азией.
По своему характеру скотоводство племен саргатской культуры, населявших северную часть лесостепного Притоболья, было, с точки зрения Н.П.МатвеевоЙ, переходным от пастушеского к отгонному. В южной части их расселения оно могло быть более подвижным, Даже полукочевым, особенно при неблагоприятных для оседлости условиях (с.119). Некоторое значение сохраняла и охота, в частности пушной промысел, а также рыболовство. Предположительно можно говорить о наличии пойменного земледелия.
На поселениях фиксируются также следы собственного бронзолитейного производства, базировавшегося, видимо, на привозном сырье с Зауральских месторождений в виде руды и самородной меди. Имеются данные о развитии металлургии железа и кузнечного дела с использованием в качестве сырья в основном низкоуглеродистой и сырцовой стали. К числу домашних промыслов, вероятно, следует отнести обработку дерева, кожи, кости, камня и гончарство.
31*
Погребальный обряд племен саргатской культуры (третья глава) реконструируется автором на основе материалов 127 захоронений из 18 курганных могильников, исследованных наиболее полно. В каждом кургане обычно располагалось одно (центральное) или несколько (центральное и боковые) погребений в ямах круглой, овальной, подквадратной или прямоугольной (преобладающий тип) формы. Отмечены следы деревянных конструкций (бревенчатые перекрытия). Господствует северная (со значительными отклонениями) ориентировка костяков. Безынвентарные погребения немногочисленны. Около 40% захоронений содержат предметы вооружения (в основном наконечники стрел) и около трети - остатки конской упряжи. В целом, заключат Н.П.Матвеева, основные черты погребального обряда населения Среднего Притоболья характерны для широкого круга скифо-сибирских племен (с.139).
Материалы погребальных памятников в какой-то степени позволяют судить и о социальной структуре саргатских племен (четвертая глава). При ее реконструкции автором были учтены следующие признаки погребального обряда, вариации которых отражают социальный статус умершего (или его семьи): размеры кургана, погребальной камеры; состав, количество инвентаря; состав и количество заупокойной пищи; местоположение погребений (центральное, периферийное). Корреляция указанных признаков позволила выделить три основные группы захоронений, соответствующие трем главным социальным прослойкам общества. Группа I (2,5%) - безынвентарные погребения, совершенные без соблюдения обрядовых традиций во рвах, окружающих основные захоронения, - вероятно, принадлежат зависимым, неравноправным людям. Группа II - наиболее многочисленная - 71,8% всех погребений, включает наименьшие по размерам погребальные сооружения и небольшие наборы инвентаря (три - сень видов). Эта группа трактуется как захоронения рядового населения. Захоронения группы III (25,8%) отличаются значительными погребальными сооружениями, богатыми наборами инвентаря (девять - десять и
более видов), включающими предметы роскоши, дорогое оружие и редкие изделия, сопровождаются захоронениями людей и животных. В рамках данной группы выделяется несколько подгрупп, отражающих иерархическое строение социальной верхушки (с.147).
Размеры жилищ на поселениях и погребальных комплексов дают также возможность определить среднюю численность человеческих коллективов, оставивших эти некрополи, приблизительно в 10-11 человек, что соответствует, по-видимому, одному из типов расширенной семьи (с.149).
Пятая глава посвящена проблемам хронологии и периодизации саргатских памятников лесостепного Притоболья. Выделяются три их хронологические группы, связанные с тремя этапами развития саргатской культуры в изучаемом регионе: конец V - начало III в. до н.э., вторая половина III -1 в. до н.э. и I - V вв. н.э. Указанная схема не включает временной отрезок VII-VI вв. до н.э. -этап формирования исследуемой культуры, протекавший на других территориях (с.155-156).
В заключительной главе рассматриваются культурные связи саргатских племен Среднего Притоболья с населением сопредельных территорий. Наиболее тесными, как отмечает автор, были контакты с западными соседями • носителями гороховской культуры, о чем свидетельствуют многие общие черты в домостроительстве, орнаментации и формах керамики, типологии многих категорий инвентаря. Культурные связи с сарматами и саками Казахстана документируются многочисленными параллелями в погребальном обряде, $>бщностыо ряда форм инвентаря, в частности оружия, зеркал, жертвенн"™» »"«"«чниц.
иранских традиций, возможно, связано, как полагает автор, с прямой инфильтрацией сакскнх кочевников, проникновение которых, видимо, сопровождалось' установлением на первых порах даннической зависимости саргатского населения, а затем
Наличие
культуре весьма заметных восточно-
формированием аристократии, ведущей свою генеалогию от южных кочевников (с.162).
А.ЕМедовичев
ЭТНОЛОГИЯ И АНТРОПОЛОГИЯ
95.01.038. ЭТНОСЫ И ЭТНИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ: ПАМЯТИ Р.Ф.ИТЦА. Сборник статей /РАН. Ин-т этнологии и антропологии им.Н.Н.Миклухо-Маклая. - М.: Наука, 1993. - 344 с. - Библиогр. в конце ст.1).
Предлагаемая читателю книга посвящена памяти выдающегося советского этнографа и востоковеда, доктора исторических наук, профессора Р.Ф.Итца (1928 - 1990) и представляет собой сборник статей, связанных с изучением рода актуальных проблем этнологии и этнокультурной динамики у различных народов мира. Сборник открывается статьей о творческом пути Р.Ф.Итца, которая фактически состоит из трех небольших разделов-эссе, написанных в довольно эмоциональном ключе.
Раздел, посвященный научной стороне деятельности Р.Ф.Итца, написан В.А.Козьминым; раздел об учебной и научно-педагогической работе - Н.Н.Цветковой; вводная часть и раздел о научно-популяризаторской деятельности - А.В.Гадло.
Остальные статьи сборника составляют несколько тематических блоков, первый из которых связан с разработкой теории этноса и методологии изучения этнической истории. Так, в статье П.Л.Белкова дан критический разбор методов построения теории этноса на основе анализа двух наиболее известных концепций. Как известно, большинство специалистов рассматривает этнос в качестве социального явления, а в концепции Л.Н.Гумилева этнос трактуется как явление природное. Автору удалось показать,
Материал представляет собой- незначительно сокращенное Предисловие
сборника.
